Блок Александр Александрович - Письма Александра Блока Г. Чулкову

  Дорогой Георгий Иванович. Сейчас был у Вас и не дозвонился. Извините, что задержал так долго газеты.

   1/Х. 07 Ваш Ал. Блок

  

   Спасибо, Георгий Иванович, за книгу*, за надпись и за посвящение поэмы, которую люблю.

   3/XI. 07 А. Б.

   ______________________

   * Книга, о которой упоминает Блок, мой лирический сборник "Весною на Север". Поэма того же названия. Книга была издана изд-вом "Факелы" в конце 1907 года (на титульном листе помета - 1908 г.)

  

   Дорогой Георгий Иванович. Пожалуйста, направьте товарища Николая Соколова к кому-нибудь, кто бы мог дополнить ему необходимую сумму (теперь уж небольшую - 7 рублей) для выезда в Баку. Впрочем, он Вам сам расскажет.

   Любящий Вас Ал. Блок

  

   6 июля

   Милый Георгий Иванович. Можно ли так твердо держаться Ветхого завета: зуб за зуб. Если я Вас надул третьего дня, Вы не должны были надувать меня вчера: у нас нынче Новый завет. А я бродил по Озеркам, прождав Вас установленные три часа.

   Ваш любящий Ал. Блок

  

   Дорогой Георгий Иванович. Что же это означает? Я ничего не понял в письме о трехрублевке, но благодарю. Сейчас пойду есть - страшно голоден. Если Вы не придете в 1/2 12-го (половина двенадцатого) в Cafe de Paris("Кафе де Пари" (фр.)). (буду ждать Вас там) - уйду домой.

   Ваш любящий Ал. Блок В Cafe буду с 1/4 12 до 1/2 12.

  

   Дорогой Георгий Иванович. Сегодня в 9 часов нам необходимо видеться с Вами по одному крайне важному делу. Может быть, Вы знаете, о чем идет речь. Г-жа N находится на краю гибели; если Вы не протянете ей руку помощи, все будет кончено между нами.

   С истинным уважением Александр Блок. Пятигорск*, 4 ноября 1900 года

   ______________________

   * Все письмо - шутливая мистификация, предназначенная - по словам Блока - для "будущих историков литературы и биографов". Дата вымышлена. Письмо относится к 1907 г.

  

   Дорогой Георгий Иванович. Вернулись Вы из Финляндии? Я вернулся вчера. Спасибо за деньги. "Весы" не удивили меня. Думаю в конце следующей своей статьи в "Золот. Руне" (о лирике) сделать маленький P. Scr. о том, что напрасно критики "Весов" касаются личностей и посвящают летучие "манифесты" темам, которые требуют, по важности своей, серьезных статей*. Где Вяч. Иванович? Городецкого я видел. Я все больше имею против мистич. анархизма.

   Ваш любящий Ал. Блок 23/VI

   ______________________

   * Блок имеет в виду одну из многочисленных полемических статей, написанных против меня, печатавшихся тогда из номера в номер журнала "Весы". Поводом для запальчивой полемики была книга "О мистическом анархизме". Недовольный личными выпадами и тоном статей, Блок, однако, спешит в этом письме отречься от "мистического анархизма".

  

   Дорогой Георгий Иванович. Письмо Ваше получил, а когда приеду, - совсем не знаю. Дела по горло. Вот в чем дело. "Весы" меня считают "мистическим анархистом" из-за "Mercure de France"*. Я не читал, как там пишет Семенов, но меня известил об этом Андрей Белый, с которым у нас сейчас очень сложные отношения. Я думаю так: к мистическому анархизму, по существу, я совсем не имею никакого отношения. Он подчеркивает во мне не то, что составляет сущность моей души: подчеркивает мою зыблемость, неверность. Я же

  

   Неподвижность не нарушу

   И с высоты не снизойду.

   Храня незыблемую душу

   В моем неслыханном аду.

  

   Это - первое. Второе - это то, что я не относился к мист. анархизму никогда как к теории, а воспринимал его лирически. По всему этому не только не считаю себя мистическим анархистом, но сознаю необходимость отказаться от него печатно, в письме в редакцию, например, "Весов". Пока этого не сделаю, меня все будут упрекать в том, к чему я не причастен.

   О Вас я соскучился. Думаю, что все-таки скоро приеду.

   Пожалуйста, поклонитесь от меня Надежде Григорьевне.

   Ваш любящий Ал. Блок 17 августа. С. Шахматово

   Если знаете, напишите мне, пожалуйста, адрес Л. Андреева.

   ______________________

   * В "Mercure de France" появилась тогда по поводу мистического анархизма статья Е. Семенова.

  

   Автор статьи, классифицируя писателей и поэтов, отнес Блока к группе мистиков-анархистов, где были помещены имена Вячеслава Иванова, Сергея Городецкого и мое... Об этом сообщил Андрей Белый Блоку, и об этом пишет Блок мне. В конце статьи в том же номере "Mercure de France" E. Семенов напечатал интервью со мною. В этом интервью довольно точно и подробно изложены основные мысли книги "О мистическом анархизме". Между прочим, в этом интервью для большей ясности я оговорился, что "мистический анархизм" не есть литературная школа, которая претендует на новые художественные приемы, что дело идет не об искусстве, а о новом мироотношении. Эти осторожные оговорки не спасли положения. Несколько недавних товарищей и сотрудников моих по редакции "Вопросов жизни", "Нового пути" и "Весов" продолжали запальчиво обвинять меня в претензии основать без достаточных оснований новую литературную школу. 23 сентября (6 октября) 1907 года я был вынужден поместить на столбцах газеты "Товарищ" (N 379) письмо в редакцию следующего содержания: "М. Г. г. Редактор. Позвольте при посредстве вашей уважаемой газеты сделать следующее заявление. В июльском номере "Mercure de France", появились "Lettres russes" ("Русские письма" (фр.)), где говорится о "мистическом анархизме". Эти "Lettres" ("Письма" (фр.)) послужили темою для ряда статей и заметок в различных периодических изданиях. Я очень ценю внимательное отношение уважаемого журнала к "Факелам", но считаю нужным возразить на ту часть статьи, где автор - Е.П. Семенов - характеризует современную группировку представителей молодой литературы. Я думаю, что в этой группировке есть одна принципиальная ошибка, которая дала повод к недоразумениям. Именно, остается невыясненным вопрос, что служит критерием этой группировки: методы художественно-поэтических приемов или известное мировоззрение. Благодаря этому смешению двух принципов, можно истолковать "мистический анархизм" как некоторое литературное течение, претендующее на значение литературной школы. Между тем это неверно. И сам Е.П. Семенов приводит мои точные слова: "L 'anarchisme mystique n 'estpas une ecole litteraire, quipretende decouvrir de nouvelles methodes dans I 'art" ("Мистистический анархизм не является литературной школой, которая претендует на открытие новых приемов в искусстве" (фр.)).

  

   В том же номере "Товарища" вслед за этим письмом было напечатано следующее письмо в редакцию Вячеслава Иванова: "М. Г. г. Редактор. Прошу Вас дать место в вашей уважаемой газете нижеследующему заявлению. Сообщение г. Е. Семенова, со слов моего товарища Г.И. Чулкова о "мистическом анархизме" в журнале "Mercure de France" (16 июля сего года), отнюдь не соответствует моему пониманию "мистического анархизма", приемлемого лишь в том смысле, какой придал я ему в статьях, посвященных мною этому предмету. Вместе с тем неправильное освещение придано в означенных сообщениях моим личным воззрениям и задачам руководимого мною изд-ва "Оры". Этот вынужденный протест ничего не изменяет в моих общих симпатиях к личности и общественно-философским исканиям Г.И. Чулкова. Прошу издания, интересующиеся как мистико-анархическими "Факелами", так и чисто литературным начинанием изд-ва "Оры", перепечатать это заявление. Вячеслав Иванов".

  

   26 августа 1907. С. Шахматово

   Дорогой Георгий Иванович. Я и отказываюсь решительно от "мист. анархизма", потому что хочу сохранить "душу незыблемой". Точно так же откажусь от "мист. реализма", "соборн. индивидуализма" и т. п. - если меня туда потянут. Я, прежде всего, - сам по себе и хочу быть все проще. Если Вы будете возражать Семенову, это хорошо, потому что - что может значить: "L 'anarch ism myst. n 'est pas une ecole, mais un courant de la nouvelle poesie russe?", что ecole, что courant ("Мистический анархизм является не школой, а течением современной русской поэзии?", что "школа", что "течение" (фр.)). - все единственно, и это доказывается даже немедленно приводимой схемой, в которой все - оспоримо. В частности, поэты самые замечательные, по-моему, и такие, к которым я был всегда близок и не имею причин не быть близким, - разбросаны по разным рубрикам. Это - Бальмонт, Брюсов, Гиппиус, Андрей Белый. Из них - Брюсова я считаю и буду считать своим ближайшим учителем - после Вл. Соловьева. Вот почему мне необходимо опровергнуть г. С е м е н о в а печатно. Второе - я сделаю это в "Весах", потому что глубоко уважаю "Весы" (хотя во многом не согласен с ними) и чувствую себя связанным с ними так же прочно, как с "Новым путем". "Весы" и были и есть событие для меня, а, по-моему, и вообще - событие, и самый цельный и боевой теперь журнал. Если бы я пренебрегал "Весами", т. е. лицами, с которыми я связан, или лучшими литературными традициями (как Брюсов), или Роком (как Белый), то это было бы "душа клеточка, а отца - в рыло". А я не хочу так.

   В программе "Весов" будет отстаиваться символизм и будет сказано, при каких условиях только его можно преодолеть. N 8 - последний с полемикой (против "мист. анарх."). Если "нечистое" может быть в статейках Г., то неужели Вы думаете, что и в статьях Б. Вот какое я послал письмо в "В е с ы": "М. Г. г. редактор. Прошу Вас поместить в Вашем уважаемом журнале нижеследующее: В N (таком-то) "Мегсиге de France" этого года г. Семенов приводит какую-то тенденциозную схему, в которой соврем, русские поэты-символисты - рассажены в клетки "декад.", "неохристианск. мистики" и "мист. анархизма". Не говоря о том, что автор схемы выказал ярую ненависть к поэтам, разделив близких и соединив далеких, о том, что вся схема, по моему мнению, совершенно произвольна, и о том, что к поэтам причислены Философов и Бердяев, - я считаю своим долгом заявить: высоко ценя творчество Вяч. Иванова и Сергея Городецкого, с которыми я попал в одну клетку, я никогда не имел и не имею ничего общего с "мистич. анархизмом", о чем свидетельствуют мои стихи и проза*. Примите и проч. Александр Блок. 26 авг. 1907". Имени Вашего в "письме" этом не упоминаю, как видите. Подчеркнуть свою несолидарность с мист. анархизмом в такой решительной форме считаю своим мистическим долгом теперь. Мистич. анархизму я никогда не придавал значения, и он был бы, по моему мнению, забыт, если бы его не раздули теперь. Что касается раздувания его ("В е с а м и"), то на это есть реальные причины у них, которые я могу уважать, хотя и не совсем согласен с ними. Об этом поговорим при свидании. Приеду на днях и буду искать квартиру. Спасибо за адрес Л. Андреева.

   Любящий Вас Ал. Блок

   ______________________

   *51. После напечатания письма Блока в "Весах", 23 сентября (6 октября) 1907 года (значит, одновременно с опубликованием писем Вячеслава Иванова и моего) появилась в газете "Товарищ" статья Д.В. Философова "Дела домашние". В этой статье автор писал, между прочим: "Г-н Семенов (Не свой), постоянный сотрудник французского журнала "Mercure de France", свой последний отчет о русской литературе посвятил "мистическому анархизму". Предварительно он сделал безнадежную попытку разобраться в новейших течениях и разбил русских писателей на отдельные группы, причем Валерия Брюсова зачислил в парнасцы, а Александра Блока в мистические анархисты. Пчелы декадентского улья загудели. Брюсов заявил, что не он парнасец - а Блок, что он не имеет ничего общего с мистическим анархизмом, о чем свидетельствуют его стихи и проза ("Весы", N 8)...". И далее: "В. Брюсов протестует, он не парнасец. Однако Вячеслав Иванов, в своей публичной лекции, читанной прошлой весной на В.Ж.курсах, причисляет его и Бальмонта к парнасцам. В чем же вина г. Семенова? Уж если Вячеслав Иванов, этот эрудит, Тредьяковский нашего декадентства, ошибается, так кто же, наконец, что-нибудь понимает? Еще неуместнее протест г-на Блока..." "Я присутствовал, можно сказать, при самом зарождении этого течения, и отлично знаю, что именно Вячеслав Иванов и Блок были совершенно солидарны с Г. Чулковым. В свое время предполагалось даже устроить при содействии тогдашнего режиссера театра г-жи Комиссаржевской, В.Э. Мейерхольда, маленькую мистико-анархическую сцену, для которой и был написан знаменитый "Балаганчик" Блока. Вяч. Иванов же написал предисловие к брошюре Георгия Чулкова. Пока мистический анархизм оставался экзотическим цветком, выросшим в парниках декадентской кружковщины - ни Вяч. Иванов, ни А. Блок от него не отказывались, а самодовольно радовались своей выдумке. Но когда критика начала свой поход против этой новинки, Вяч. Иванов и Блок сейчас же от своего излюбленного детища отказались, предоставив Г.И. Чулкова на съедение обозлившихся товарищей..." "А. Блок удостоверяет, ссылаясь на свои стихи и прозу, что он не мистический анархист..." "Но мне эти стихи и прозу изучать пришлось, и по совести утверждаю, что г. Блок именно мистический анархист..." ("Товарищ". 1907, N 379). Андрей Белый (Б.Н. Бугаев) полагает, что А.А. Блок за пять лет до основания "Факелов" не чужд был "мистического анархизма". В своих воспоминаниях о поэте он пишет, между прочим: "Тут А.А. Блок опять-таки выступает с огромным максимумом, с тем мистическим анархизмом и реализмом, который зачастую в его умственно-моральных исканиях преувеличивается до желания воплотить символ в самую косность материи (впоследствии оба мы натолкнулись на грубую кору вещества. А.А. Блок прямо-таки не удержался, больше того, разбился, что и вызвалб обратную иллюзионистическую форму его поэзии, начиная с\ "Балаганчика" и "Нечаянной радости")". См. "Записки мечтателей". Алконост. 1922, N 6, стр. 20. Далее Андрей Белый пишет: "Он (Блок) был как бы сам по себе идеологией, действующей потенциально и вызывающей вокруг себя динамизм. Он не писал идеологических трактатов, но идеологи притягивались к нему: сначала мы, москвичи, потом Вяч. Иванов, Г.И. Чулков, потом иные..."

  

   На почве внутренней связи Блока с "мистическим анархизмом" произошел разрыв поэта с некоторыми из друзей. "В 1906 году, - пишет Андрей Белый, - я опять не раз был в Петербурге, - в феврале-марте и апреле-мае, где причина нашего расхождения опять выявилась во всей своей непримиримости, что повело нас к бурному обмену объяснений (в августе и сентябре 1906 года в Москве и Петербурге), после чего я уехал за границу, не понимая многого в А.А. - Мы и литературно оказались во враждебных лагерях, - он, как мне казалось, в лагере мистического анархизма, который для меня был линией профанации символического течения". Ibid. Стр. 114 и 115.

  

   4 сентября

   Дорогой Георгий Иванович. Ваше письмо мне только что переслали из Шахматова. Приехать-то мы приехали, но сидим в какой-то отчаянной конуре в ожидании квартиры, которую нашли на Галерной, 41, кв. 35. Собираюсь к Вам на днях, но как-то скверно себя чувствую, потому не иду. Конечно, Господи, соглашайтесь на приглашение "Руна"*. Почему Вы медлите ответом? Отношения мои к "Руну" пока - прежние, пишу критику. И к Вам я совсем не изменился. Я к Вам приду, и поговорим. Сердитесь ли Вы на меня, за мое письмо в ред. "Весов"? (Я Вам его переслал из Шахматова, но боюсь, что Вы не получили и судите по "Своб. Мыслям"**, которые Бог весть откуда узнали факт и переврали его). А я по-прежнему лично отношусь к Вам с нежностью, а к мистическому анархизму - отрицательно.

   Ваш любящий Ал. Блок Надежде Григорьевне, пожалуйста, поклонитесь от меня.

   ______________________

   * В 1908 году из редакции журнала "Золотое руно" вышел В.Я. Брюсов с группою сотрудников. Тогда заведующий редакцией Генрих Эдмундович Тастевен, по соглашению с издателем, обратился ко мне с предложением вновь составить редакцию и пригласить сотрудников. От непосредственного редактирования "Золотого руна" я отказался, по нежеланию переезжать в Москву, но изъявил согласие на руководство журналом, оставаясь в Петербурге.

   "Золотое руно" за последние два года своего существования (1908 - 1909 гг.) радикально изменилось сравнительно с первым периодом издания.

   ** "Свободные мысли" - понедельничная газета, посвященная, главным образом, злободневным сплетням, театральным и литературным.

  

   Дорогой Георгий Иванович, билета нет, единственный, какой был, я приобрел (на "Даму с камелиями" 14-го)*. Но ведь у Вас, кажется, есть. Я очень хочу идти.

   10 января 1908 Любящий Вас Ал. Блок

   ______________________

   * Блок имеет в виду гастроли Элеоноры Дузе.

  

   Дорогой Георгий Иванович. Извините, что вчера, в припадке умоисступления, вызванного нетрезвым состоянием, я 1) самовольно похитил тот ладан, на который Вы дышали, и сделал на нем несоответствующую надпись, - а также - все Ваши имена, отчества, фамилии и сметы , приходов, расходов и обоев. 2) Самовольно уснул в 12 часов и не явился в срок, назначенный мною в ресторацию. - Несмотря на то, что все это пахнет уголовщиной, я надеюсь, что Вы не доведете дело до камеры Мирового Судьи. Примите - и прочее.

   Александр Блок

   (Литератор Петербургской группы)

   27 мая 1908 года

   Упомянутые предметы прилагаю при сем.

  

   Милый Георгий Иванович, приезжайте, так не написать все равно всего. Я тут много разговариваю и пишу статьи (в "Руно"). Долго и хорошо объяснялся с Мережковским. Думаю, что здесь все-таки лучше, чем в Москве.

   Ваше письмо очень почувствовал; т. е. Вас понимаю и люблю. А я теперь не хочу... Что касается Белого, то думаю, что ему всерьез взбрело в голову, что он должен помириться с Вами*. Но, вероятно, не надолго. Ах, какой запутавшийся человек.

   До скорого свидания, не застревайте в Москве.

   10 октября Ваш А. Блок

   ______________________

   * Б.Н. Бугаев (Андрей Белый), с необыкновенной запальчивостью нападавший на Блока, Вяч. Иванова и меня в своих статьях, неожиданно стал искать примирения со мною. Примирение, однако, тогда не состоялось. Впоследствии, издавая в 1911 году книгу "Арабески", Б.Н. Бугаев писал в предисловии: "Именно в силу того, что известный период развития так называемого символизма закончен, я и считаю интересным поместить некоторые заметки, с полемическим пылом которых я в настоящее время уже не согласен (сюда полемика с Вяч. Ивановым, Блоком, с мистическим анархизмом); все это хотя и недавнее прошлое, но все же - прошлое; и, как прошлое, оно представляет архив для будущего историка. Я смотрю на свой "Дневник" именно как на архив, и потому убедительно прошу некоторых авторов, с которыми я некогда полемизировал, не обижаться на то, что иные статьи мои я помещаю в той резкой форме, в какой они некогда были написаны. Недавний период развития молодого русского искусства интересен и характерен со всеми своими угловатостями. И я не считаю нужным закруглять и выравнивать те из своих полемических заметок, с тоном которых в настоящее время я так несогласен". "Арабески". М., 1911. Стр. 11 - 111.

  

   14 июня 1908. Шахматове

   Милый Георгий Иванович. С прошлой почтой получил я Ваше письмо и очень ему обрадовался. Меня уже тянет в Петербург, но раньше 1 июля не приеду, надо высидеть. Здесь очень пышно, сыро, жарко, мой дом утонул в цветущей сирени, даль зовет, и я, кажется, таки допишу "Песню судьбы". Я написал много отвратительных стихотворений и одно приличное, но лучше прочту его Вам сам. А то, которое Вы просили - плохое, потому не посылаю тоже.

   За "Архивариуса"* спасибо, я его раньше прочел, здесь получается - "Речь". Мне очень нравится, а Марья Андреевна** говорит, что его сжатость доказывает настоящее мастерство. "Слова" я так и не получаю, жалко, Штильман*** надул.

   Романтическому корреспонденту**** ответить не умею, так как он продолжает уверять, будто я - Дора. Я хотел бы убедить его в том, что я - Ксения и что у меня большие синие глаза с поволокой и волосы - с синеватым отливом. Но так как я заранее убежден, что он этому не поверит, то кажется переписка наша прервется.

   Жаль, что штанов Вы не приобрели. Советую; бывают вполне терпимые - от 6 до 8 рублей с полтиною.

   Вот свинья - Петроний*****. Но ведь не стоит писать больше писем в редакцию, это повлечет за собою новые нарекания. Андрей Белый больше не едет мириться. А ведь умная у него статья обо мне и занятная, хотя я и не согласен с ней.

   Здесь новостей не бывает. Полная тишина. Иногда лежу на берегу реки, солнце жжет, дождь обливает. Относительно спиртных напитков чувствую, будто я "записавшись", но только выдерживаю положенный срок, чтобы не нарушить обета.

   Очень советую Вам прочесть "Корабль" Д'Аннунцио. Целую Вас крепко и люблю. Пожалуйста, поцелуйте от меня руку Надежды Григорьевны.

   Любящий Вас Ал. Блок

   ______________________

   * "Архивариус" - мой рассказ. Впоследствии вошел в первый том собр. соч. изд. "Шиповник".

   ** Мария Андреевна Бекетова, тетка А.А. Блока, написавшая воспоминания о поэте, небезызвестная переводчица.

   *** Григорий Николаевич Штильман, юрист и публицист, писал внутреннее обозрение в "Вопросах жизни", впоследствии состоял одним из редакторов газеты "Слово".

   **** "Романтическим корреспондентом" Блок называет, кажется, одного из молодых поэтов, который расточал А.А. Блоку свои нежные признания в весьма странной форме, похожей на мистификацию.

   ***** Петроний - псевдоним одного из ближайших сотрудников "Весов".

  

   Дорогой Георгий Иванович. Простите, что отвечаю по почте. Весь день - укладка и суматоха. Вчера Ваше письмо не застало нас: были ли Вы в "Вене" и что Попов?* Л.Д.** уезжает только завтра, и я начну сейчас же хлопотать и переезжать в казарму.

   Ваш Ал. Блок

   Сегодня иду в "Бранда", а завтра в "Драму Жизни"***.

   ______________________

   * "Вена" - известный петербургский ресторан, где пребывала обычно литературная богема. Попов, кажется, владелец книжного магазина на углу Невского, близ Аничкова моста; издатель, с которым, вероятно, предстояла деловая встреча в ресторане "Вена".

   ** Л.Д. - Любовь Дмитриевна Блок, жена поэта.

   *** Гастроли Московского Художественного театра.

  

   18 сентября (1908. Шахматове)

   Дорогой Георгий Иванович, ну вот, скоро мы и увидимся. Около 1 октября мы уезжаем. Земляной диван вырос, нарублено много деревьев, земля изрыта и т.д. Леса все в золоте - хорошо и не хочется уезжать, да и нет особенной надобности, но так уж - пора.

   У Станиславского - Метерлинк, потому он все еще не пишет мне о "Песне судьбы"* решительного ответа. Зачем Вы в Москве? Хорошо ли, что Вы послали телеграмму Рябушинскому?** Не было ли ему от этого тяжело? Зин. Гиппиус написала мне очень милое письмо, хотя в нем есть что-то неискреннее. Приглашает в "Образование" и "Утро". Я отвечаю очень пространным изложением своей платформы, упреками за прошлое (и за Вас в том числе) и вопросами. Интересно, какой последует ответ***.

   Продолжают ли "Весы" заниматься своей дрянью? Если попробуют меня оседлать, я уйду, ибо ничем, кроме прекрасных воспоминаний, не связан.

   Очень много и хорошо думаю. Получил поразительную корреспонденцию из Олонецкой губернии от Клюева. Хочу прочесть Вам.

   Перечитываю Толстого и Тургенева. Изумляюсь. Написал о Толстом в "Руно" и в сборник, издаваемый в Петербурге, - мал. заметки.

   Приветствуйте от меня Надежду Григорьевну. Скоро ли вернетесь в Петербург? Напишите мне, если успеете. Желаю Вам уберечься от холеры. Как хорошо не пить водки. Я Вас люблю.

   Александр Блок

   Я исполнен новых планов.

   ______________________

   * Блок предложил для постановки Московскому Художественному театру свою лирическую драму "Песня судьбы". Постановка, как известно, не состоялась.

   ** Н.П. Рябушинский - издатель "Золотого руна".

   *** З.Н. Гиппиус, по иным мотивам, чем Андрей Белый, принимала, однако, также деятельное участие в резкой полемике против "мистического анархизма". Она подписывала обычно свои статьи псевдонимом "Антон Крайний". Свои нападки З.Н. Гиппиус сосредоточила главным образом на моей личности. По-видимому, ее отношение ко мне впоследствии несколько изменилось. Об этом свидетельствует, по крайней мере, ее статья "Мятущаяся душа" по поводу моего романа "Сатана". См. N 26 литературного приложения к газете "День", N 178, 1914 г., 3 августа.

  

   Дорогой Георгий Иванович. Пьянствую один, приехав на Сестрорецкий вокзал на лихаче. Если бы Вы сейчас были тут - мы бы покатились. Но Вас нет. И потому я имею потребность сообщить об этом Вам.

   Александр Блок

  

   Милый Георгий Иванович. Наконец-то собираюсь Вам написать. Никогда еще не переживал я такой темной полосы, как в последний месяц - убийственного опустошения. Теперь, кажется, полегчало, и мы уедем, надеюсь, скоро - в Италию. Оба мы разладились почти одинаково. И страшно опостылели люди. Пил я мрачно один, но не так уж много, чтобы допиться до крайнего свинства: скучно пил.

   А Вы продолжаете жить один и не видеть людей? И хорошо?

   Напишите мне в Шахматове Из-за границы мы вернемся туда - месяца через 2 - 3 теперь. Квартиру сдаем - пока тщетно. Пишется вяло и плохо, и мало. Авось, все это летом пройдет.

   Ну, целую Вас, милый. Надежде Григорьевне поклон. Осенью увидимся - не правда ли?

   Ваш Ал. Блок

  

   Милый Георгий Иванович. Неужели Вы все еще в Петербурге? А как хорошо теперь в деревне. Я к вам так и не пришел без всякой причины. Питаю к Вам нежные чувства. Мне очень понравилась "Феклушка"* в "Новом слове". Я уже оживаю и пилю деревья. Напишите мне два слова или более. Поклонитесь от меня Надежде Григорьевне.

   9 мая 1910, Н.ж.д., ст. Подсолнечное, с. Шахматове.

   Любящий Вас Ал. Блок

   ______________________

   *"Феклуша" - мой рассказ. Впоследствии рассказ вошел в третий том собр. соч. изд. "Шиповник".

  

   Опубликовано: Чулков Г. Годы странствий. М., 1930.

   Оригинал здесь: http://dugward.ru/library/sodlib.html