Главная » Книги

Чехов Антон Павлович - Переписка А. П. Чехова и О. Л. Книппер, Страница 16

Чехов Антон Павлович - Переписка А. П. Чехова и О. Л. Книппер



и мне не медля, что, как и все ли в Москве благополучно.
   Еще раз обнимаю тебя, лошадка, Господь с тобой.

Твой А.

   Скоро приеду!!
  

810. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

[19 сентября 1903 г. Севастополь]

   Милый Антончик, пишу среди толкотни, на книжной полке. Шапошников меня замучил. Возил на Братское кладбище, угощал обедом на бульваре, и вином, и шампанским и злил меня нелепостью.
   Голова болит адски. Хочется быть одной до ужаса. На пароходе одолела одна барыня, узнавшая меня по прощанию с тобой и по моей карточке. Лобызала меня на прощание. Давка на пароходе отвратительная. В Севастополе замучили встречами: агент русск. Общества, затем начальник банка, что ли (не знаю), Билибин, и все из-за того, что Шапошников закрывал кассу и всех взбаламутил: банковский служащий брал вещи, Шапошников устроил отдельное купе 1-го класса. К чему? Я не привыкла к таким парадам. Меня это мучает. Не дают времени думать о тебе. Мечтаю лечь одна, раздеться и думать о тебе, о Ялте. Я плакала, когда уезжала. Прощай юг, горы, море. В Севастополе удивительно.
   Целую, ласкаю тебя, мой единственный, мой дорогой. Обнимаю много, много раз; целую.

Твоя Оля.

   Поезд сейчас уходит.
  

811. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

  

Пятница, день твоего отъезда

[19 сентября 1903 г. Ялта]

   Милый дусик мой, лошадиная моя собачка, как ты доехала? Как провела ты время в Севастополе с рыжим усачом?1 Все ли благополучно?
   А я вернулся с парохода нездоровый; есть не хочется, нудно, глупо в животе, ходить не особенно приятно, голова разболелась. Не знаю, отчего это. Но самое худшее, конечно, это твой отъезд; к твоему отсутствию я не скоро привыкну.
   Если ты еще не успела послать в Ялту посылку, то прибавь гамаши - они скоро понадобятся.
   Читал сегодня в газетах, что "Вишневый сад" пойдет в декабре. Если это справедливо, то очень хорошо, согласен, пусть только пьеса пойдет в первых числах декабря, а не в последних. Завтра уже буду работать.
   Сегодня обедала у нас Нина Корш с девочкой. А мне, знаешь, немножко беспокойно, что ты взяла у меня не 100, а 75 р. Я, стало быть, должен тебе, дусюка, 25 р.
   "Новое время" все продолжает пощипывать Горького; боюсь, как бы скандала не вышло2.
   Пиши мне, родная, голубчик мой, ты теперь убедилась, знаешь, как я тебя люблю.
   Завтра еще буду писать тебе, а теперь отдыхай, беседуй, распаковывай чемоданы. Поклонись всем знакомым, никого не пропускай. Напиши, как идет "Юлий Цезарь"3, не слышно ли чего-нибудь насчет "Юлия Цезаря" и проч. и проч. Как Вишневский?
   Обнимаю, целую твои лапки. Господь с тобой.

Твой А.

   Как будто я стал писать еще мельче. Правда?
   Сегодня буду раскладывать пасьянс solo.
  

812. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

20-ое утро [сентябрь 1903 г. близ Лозовой]

   Вот и ночь прошла, дорогой мой. Ты теперь газеты читаешь. Еду в отд. купе, и это смущает меня - лишнее. Ш. привел меня в отчаянье своей угодливостью. Ночью было холодно, т.ч. велела постель устроить, чтоб было теплое одеяло. Солнечно. На воздухе еще не была, ничего не пила. Во сне видела, что у Шнапа шея прямая1. Трясет. В Лозовой опущу письмо. Странно мне быть одной. Странно покажется все в Москве. Кланяйся мамаше, Маше. Целую тебя крепко.

Оля

  

813. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

3 час. 20-ое сент. [1903 г. близ Харькова]

   Еду, еду, еду... Тепло удивительно, теплее, чем в Ялте. Окно открыто, пыль адская. Мелькают совсем золотые леса - красиво. Накупила газет и читаю. В Лозовой выпила кофе и съела кусок ветчины.
   Как умывался? Кому кукиши показывал?1
   От Севастополя у меня кошмар с рыжеусым чудовищем.
   Пиши, как себя чувствуешь. Побольше о себе. Увидишь Костю2, поцелуй его от меня. Будь здоров, пиши и пьесу и письма жене. Обнимаю, всем поклон.

Оля

  

814. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

6 час. 20-ое сент. [1903 г. близ Белгорода]

   Темнеет. Переехали речонку, в которой красиво отражается луна. Тепло. Проехали Белгород. Живописные хатки в осенней зелени. Мирно. Философствую о жизни. Разрешаю задачи. Ем антоновские яблоки, конфекты (дар Ш-а). Читала "Новое время", "Русское слово", "Новости". Опять бессмысленное убийство мальчика 5-ти лет. В окно несется запах осенней зелени. Обнимаю, целую.

Оля

  

815. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

  

[20 сентября 1903 г. Ялта]

   Как это жестоко, дусик мой! Вчера весь вечер, потом ночью, потом сегодня весь день ждал твоей севастопольской телеграммы, и только сегодня вечером (в субботу) получил от Шапошникова: "Супруга ваша выехала благополучно..." и т.д. А я думал, что пароход затонул, что билета у тебя нет и проч. и проч. Нехорошо, супруга милая. В другой раз не обещай.
   Мне сегодня легче, но все же я не совсем здоров. Слабость, во рту скверно, не хочется есть. Сегодня я сам умывался. Вода была не холодная. Твое отсутствие очень и очень заметно. Если бы я не был зол на тебя за телеграмму, то наговорил бы тебе много хорошего, я сказал бы тебе, как я люблю мою лошадку. Пиши мне подробности, относящиеся к театру. Я так далек от всего, что начинаю падать духом. Мне кажется, что я как литератор уже отжил, и каждая фраза, какую я пишу, представляется мне никуда не годной и ни для чего не нужной. Это к слову.
   Михайловского еще не видел1. Панова тоже не видел2. Если увижусь с ними, то, конечно, сообщу тебе. Пилюли забываю принимать, хотя и ставлю их перед самым носом, но все же вовремя вспоминаю и исправляю ошибку.
   Целую тебя, женушка моя, голубчик. Если мои письма скверные, пессимистические, то не огорчайся, родная, это все пустяки.

Твой А.

  

816. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

21-ое сент. 8 ч. утра [1903 г. близ Серпухова]

   Доброе утро! Проехали Молоди. Свежий, хороший осенний день. Деревья еще одетые, золотые, красные, а ивы - зеленые. Дороги и тропинки мокрые, блестят. Солнечно, хотя облачно. Хорошо в природе. Окно открыто. Еду, как китайский император, молчаливо и величаво. А я ужасно люблю деревенские лужи, любуюсь на них. К Москве подъезжаю равнодушно. Вспоминаю Лопасню, Мелихово. Будь здоров, пиши, умоляю. Обнимаю, целую.

Оля

  

817. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

  

21 сент. [1903 г. Ялта]

   Женуля моя великолепная, сегодня чувствую себя полегче, очевидно прихожу в норму; уже не сердито поглядываю на свою рукопись, уже пишу, и, когда кончу, тотчас же сообщу тебе по телеграфу. Последний акт будет веселый, да и вся пьеса веселая, легкомысленная; Санину не понравится, он скажет, что я стал неглубоким.
   Встаю в 8 часов утра, умываюсь. Сегодня была холодная вода, хорошо умылся. На дворе тепло, почти жарко. Дома все благополучно. Шарик еще не научился лаять. А Тузик - разучился. Без тебя мне спать страшновато.
   К. Л. не приходил после твоего отъезда ни разу.
   Сегодня пришло твое письмо, написанное карандашом1, я читал и сочувствовал тебе, моя радость. Пить шампанское! Ездить на Братское кладбище! О, дуся, это тебя так прельстили длинные рыжие усы, иначе бы ты не поехала.
   Пьесу пришлю на твое имя, а ты уж передашь начальству. Только когда прочтешь и найдешь ее скверной, не падай духом.
   Целую тебя, лошадка, хлопаю, трогаю за нос. Будь весела, не хандри, не умничай и старайся тратить поменьше денег.
   Господь с тобой, будь, повторяю, весела.

Твой А.

  

818. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

22-ое сент. 1903 г., утро [Москва]

   Вот я и в Москве, дорогой мой, милый мой! И уже беспокойная, тревожная. Как я рада была получить вчера вечером твои милые, ласковые строчечки! Так хорошо это! Дусик ты мой! Как ты живешь без меня?
   Ну, подробно опишу мой первый день в Москве. Приехала совсем хорошо, не утомленная, выспавшаяся, но севастоп. кошмар все меня преследовал. Въехала в Москву все-таки с солнцем. Осень, видно, стояла славная, все деревья одеты. Дома на лестнице встретил меня Шнап; я, услыша его лай, даже не хотела посмотреть на него, боялась, что уж очень изуродован. Но, представь, - если бы я не знала о его несчастии, то, пожалуй, и не заметила бы, в особенности, когда он вертится и кружится. Когда спокоен, то только голова немного набок, отчего получается очень умильное выражение, так что смеяться хочется. Он очень крупный, красивый, шерсть блестит и вообще прелестен. Летает стрелой, скользит по натертому паркету, и когда налетает на меня, то прямо с ног сшибает. Я его все-таки свезу к ветеринару, может, можно выправить шею. Оказывается, через его шею проехала целая карета на шинах, и очень быстро.
   Квартира вся блестит, вся вылизана, вычищена благодаря Аннушке, так что приятно было войти. Все цветочки вымыты. Я выпила кофе, разобрала виноград, вымылась, облилась холодной водой, оделась и пошла в театр. Вошла в зал как раз в то время, когда Цезаря пронзали кинжалами, и оторопела - ничего не понимаю. Всюду белые тоги, в которых не скоро узнаешь всех. В Вишневском мне что-то нравится1, а может, просто темперамент его настоящий подкупает, еще не разобралась. Брута не понимаю пока, но что-то мне не нравится в самом голосе, в речи2. Ну, потом все налетели на меня, пошли поцелуи, рукопожатия, расспросы без конца о тебе и просьба послать тебе от всех нижайший поклон и уверение в любви и преданности.
   Конечно, о пьесе толков много. Влад. Иванов. обстоятельно расспрашивал, хотя мало говорили с ним. К. С. уже, кажется, нервит. Опять при мне уже вышел скандал с Симовым из-за вечной задержки декораций. Вл. Ив. первый раз за все время вспылил адски и решил, что у меня дурной глаз относительно него, т.к. совпало с моим приездом.
   Все как-то остались такими же, как были, а кто и поправился, так уже успел спустить и принять зимний вид.
   У меня от народа, от расспросов, с непривычки голова разболелась. Артем проникновенно целовал мне руку, спрашивал о тебе. Лужский, в тоге3, разыграл длинную сцену обморока при виде меня. Я, конечно, подыграла сценку. Настроение у всех, кажется, ничего себе. Буду похаживать теперь в театр. Из театра поехала к маме. Радость была шумная и большая, но выговорили мне, что я не дала знать о своем приезде. Дядя Саша тут был, т. Лёля, Николаша. Опять рассказы, расспросы. Сообщили новость, что Володя едет на неделю в Дрезден, где ему какая-то знаменитость будет пробовать голос и дома и в оперном театре, чтоб окончательно решить его судьбу, а то мать мучается и не берет на себя ответственность. А так ему тянуть не годится. Передай эту новость Косте. Дядя Саша мил, передал приготовленное для меня поздравление, но не отправленное. Я очень хохотала. Вечером мама уехала слушать Шаляпина в " Алеко", а я осталась у них. Пришел Саша Средин с супругой. Она, говорят, изменилась к лучшему.
   Саша работал все лето, был у Коровина в деревне; по Яросл. дор., и Шаляпин там был, рассказывает курьезы, как Шаляпин ночью в белом и в красной шапке является в мастерскую и катается на велосипеде. Саша хочет меня писать. Не знаю, не знаю... За ужином много и шумно хохотали, по-книпперовски.
   А как мне грустно было прийти в пустую квартиру! И сколько еще таких грустных возвращений предстоит!
   Спала хорошо. Сейчас утром убиралась, играла с Шнапом. Посылаю письма, телеграмму, за которую сделала выговор, что не переслали, хотя бесполезно.
   Сейчас пойду покупать порошок, мыла и отсылать буду завтра в Ялту.
   Скажи Маше, что Дроздова не была. Эберле наняла квартиру рядом с нами в д. Савостьянова. В 3 ч. пойду есть пельмени к маме. Ну, кажется, приблизительно все отрапортовала.
   Мир Божий" пришел сюда.
   Будь здоров, дорогой мой, милый. Пиши мне о здоровье. Умоляю, заклинаю. Целую и обнимаю тебя много, много раз и каждый вечер мысленно крещу тебя. Кланяйся матери, Маше, Шарику, Матрешке.

Твоя Оля

  

819. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

23-ье сент. утро [1903 г. Москва]

   Дорогой мой, здравствуй.
   Как спишь, как чувствуешь себя? Я все о тебе думаю и мысленно одеваю тебя, целую в плечико, командую за умыванием. А тебя нет. Я одна, и ты один.
   Целую тебя нежно за твое нежное письмецо. Дорогой мой! Я плакала, когда читала.
   Тебе не надо было ехать провожать меня, дусик. Надо окрепнуть сначала, а потом уж разъезжать. Ведь это томительно - проводы на пристани. Тянется без конца, нудно, противно.
   Тебе лучше теперь?
   А я сегодня проснулась уже с чисто московским, сезонным ощущением: в голове неладно, что-то везде побаливает, какие-то ниточки, - потом привыкну к этому. Вчера утром возилась по дому. Потом пошла в театр - там опять никакой репетиции, а возня с декорациями и повышенные нервы у режиссеров. Отдала каштаны и виноград Алексеевым, подушку Немировичу - очень все довольны. Потолкалась, поболтала и пошла к маме. Там слушала Володю, т.е. его пение. Он на днях уезжает. Пришла Эля. Я посидела у Зины, у Анны Егоровны в кухне; про Ялту рассказывала, про тебя. Потом пошла с Элей по магазинам. Купила умывальник простой цинковый, белый, очень удобный за 14 р. - дешево? У Малера на Петровке. Была у Гетлинга, и барышня опять поднесла мне чудную ветку туберозы.
   Пришла домой и сюрприз: прислано письмо от Лужского и роль Калпурнии - жены Цезаря. Якобы репетирует теперь второй состав и просят меня быть готовой играть в сезоне сию роль. А играет ее Бутова, и говорят, неважно. Ничего не понимаю. Поговорю сегодня1.
   Дома сидела, читала, потом мыла голову, пила чай, ела ветчину и сыр, а часов в 10 пришла Раевская и сидела до 12 ¥. Болтала, хохотала нервически и очень хотела, кажется, узнать, есть ли ей роль в твоей пьесе, но я помалкивала2. Она, бедная, не очень даровита, но не чувствует этого и терзается и мучается, что пропадает даром, без работы. Ей бы лучше уйти от нас, право. Жалко ведь, когда слушаешь ее, а сказать нельзя ей правду.
   Про гамаши я сама, дусик, решила, что пошлю, и уже выложила их. Как аппетит у тебя? Как настроение?
   Ну, пришел Средин, хочет писать меня. Кончаю, будь здоров, целую, обнимаю тебя несчетно раз; и кукиши целую, и глаза твои чудесные.
   Дусик мой, дорогой.

Твоя Оля

  

820. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

  

23 сент. [1903 г. Ялта]

   Здравствуй, дусик, моя половинка! Сегодня пришло от тебя два открытых письма, я очень рад и доволен. Рассчитывал получить из Москвы телеграмму, ну, да Бог с тобой, я вхожу в твое положение и понимаю. Что нового придумали в театре? Не утомились? Не разочаровались?
   Четвертый акт в моей пьесе сравнительно с другими актами будет скуден по содержанию, но эффектен. Конец твоей роли мне кажется недурным. Вообще не падай духом, все обстоит благополучно.
   После твоего отъезда брат твой не был у меня ни разу. Я нисколько не обижаюсь, а пишу тебе об этом только на всякий случай. Посылка у нас лежит и ждет его прибытия. Его адрес: Ялта, Дерекой, д. Мустафы Бай. Вчера был у меня Панов, разодетый, довольный жизнью, счастливый; сидел долго. Говорил, что Михайловский, по всей вероятности, поехал с Костей на Сюрень. Михайловский будет у меня в четверг.
   У Татариновой умер сын около Кекенеиза, когда везли его домой из-за границы. Сегодня похороны, Маша отправилась в церковь.
   Умываюсь я хорошо. Велю подавать кувшин обыкновенной воды из водопровода и небольшой кувшин со льда. Потом развожу, и у меня получается именно то, что нужно. Одеваюсь медленно, или потому что отвык одеваться, или потому что мешает одышка. Настя подает каждый день новый костюм. Зубы чищу, пульверизацией занимаюсь. Что еще? Жене пишу почти ежедневно.
   На сих днях к тебе придет П. И. Куркин. Он расскажет тебе о том, что ему нужно, а ты подумай и дай совет1. Дело весьма важное.
   Шарик растет, но еще не лает. Ты, уезжая, забыла взять свою кошку. Прикажешь прислать?
   Кланяйся Вишневскому и скажи ему, чтобы он набирался мягкости и изящества для роли в моей пьесе2.
   Ну, цуцык, благословляю тебя. Не сердись, не хмурься, не брани своего мужа. Скоро увидимся. Как только в Москве начнутся заморозки, так и приеду.

Твой А.

  

821. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

24-ое сент. утро [1903 г. Москва]

   Вчера не было письма от тебя, дорогой мой. Я беспокоюсь.
   Тебе не надоели мои письма с дороги? Я их что-то много нацарапала. Разобрал все или нет?
   О, эти рыжие усы!! Как я их ненавидела! Как они пожимались, и кланялись, и, ехавши мимо церкви, сняли шляпу и крестились за здоровье Антона Павловича. Глупо и нелепо было пить шампанское с чужим для меня человеком, на берегу моря при заходящем солнце. А мне так хотелось быть одной, сидеть на берегу и передумывать все, что я пережила за последнее время. Ну, мимо, читатель, мимо.
   Вчера была слякоть, сырость, холод, я мерзну все время. Днем в театре болтала с Вл. Ив., Вишневским.
   Сегодня буду обедать у Раевской с Лужскими и Вишневским. С Калпурнией меня что-то путают, я не пойму. Сказали бы прямо, что у Бутовой не идет, должна играть я, ну и понятно. А то что-то неясно.
   Вл. Ив. сильно, кажется, волнуется. Вишневский все гудит, что в банке осталось всего 25 000 р. Бурджалов ходит со страшно деловым видом1. Про него острят, что поездка с Бутовой скомпрометировала его и что у него уже есть "прошлое".
   Вечером вчера я заходила к Варваре Эберле. Она больна, лежит. Говорит, что сердце перестает работать, ей делалось совсем дурно в театре. Лечится усиленно. В театре ею довольны. У нее живет Екат. Шенберг, еще барышня, зять Эберле, называется меблир. комн. Королева. Она сама ничего, бодра. Вл. Ив. говорил мне, что он ее будет помещать во все ученические отрывки, чтоб она скорее выбралась в актрисы. Была там вчера Муратова, копировала экзаменовавшихся, и я много хохотала.
   Была вчера и у Володи. Как у них уютно, славно в квартирке! Даже завидно стало. Просто прелесть. Эля укладывала Володин чемодан. Володя сегодня уезжает. Была у Надежды Ив., у моих старух, копировала им Федотову, когда она была у нас, и они помирали со смеху.
   А в общем я ото всего отвыкла. Точно чужая брожу всюду.
   "Как все нервны!"2
   До завтра, дорогой мой, целую тебя много раз. Ставят ли тебе воду, кладут ли чистый костюм? Меняешь ли белье? Обнимаю и глажу.

Твоя Оля

  

822. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

24-ое сент. [1903 г. Москва]

   Только что кончила письмо и в пачке писем нашла вдруг твое письмо, кот. пришло вчера, и я рассердилась на Аннушку. Вчера, когда пришла домой, первый вопрос был - есть ли письмо? И получила ответ: нет.
   Голубчик, золотой мой, не сердись за телеграмму. Я на вокзале писала письмо тебе и уже к 2-му звонку еле поспела попасть в вагон и умоляла Ш-а послать сию минуту телеграмму. Значит, он не послал сейчас же! Прости, умоляю. Но я была такая растерянная, мне так хотелось написать тебе письмецо, а не телеграмму. Не сердись, голубчик, не пиши пессимистич. писем. Ты как литератор нужен, страшно нужен, нужен, чтоб отдыхать, чтоб люди помнили, что есть на свете поэзия, красота настоящая, чувства изящные, что есть души любящие, человечные, что жизнь велика и красива. А лиризм твой? Каждая твоя фраза нужна, и впереди ты еще больше нужен. Ох, если бы у меня был дар слова, - сколько бы я тебе наговорила!! Выгони из себя ненужные мысли. Пожалей людей и почувствуй, что ты им нужен. Не отдаляйся, а давай все, что ты можешь дать из своей богатой души.
   Пиши, и люби каждое свое слово, каждую мысль, каждую душу, которую вынянчишь, и знай, что все это необходимо для людей.
   Такого писателя, как ты, нет и нет, и потому не замыкайся, не уходи в себя.
   Пьесы твоей ждут как манны небесной.
   Посылку отправляю завтра. Все не найду мамаше гребеночку подходящую.
   Целую тебя, целую руки твои и молю Бога, чтоб ты чувствовал себя хорошо.
   Получаешь ли мои письма?

Твоя Оля лошадка

  

823. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

25-ое сент. утро [1903 г. Москва]

   Сегодня холодно, дусик милый, надо окна замазывать. Хожу уже в теплом. Вся кожа болит, в боку какая-то нервная боль... противно. Да еще вдобавок вчера сидела в Мал. театре с Раевской, смотрела "Сын Жибуайе". Проспала половину, и если бы не Раевская - ушла. Отчаянно скучно. Федотова кривлялась, Лешковская мило гнусавила, Рыбаков грубо комиковал; один Ленский приятен, и Южин ничего был. Но пьеса1... о, о, о... Билеты достали только наверху в купонах. Никого не видела.
   Обедала вкусно у Раевской с Лужскими. Перетта собирается писать тебе, я ей разрешила. Вас. Вас. изображал, как играют "Цезаря", копировал Станиславского.
   Проводили вчера Володю за границу2. Я была у стариков Bartels3, откуда отправляли Володю и Ваню4, Элиного брата, кот. учится в Антверпене. Говорили по-немецки, и надо мной хохотали.
   Встретила на улице Чирикова, обещался зайти. Вчера без меня были Стахович с Вишневским, и оставил Вишневский записочку, просит сегодня обедать у него. У него в Тюрби5 хороший повар, и он по очереди кормит у себя всю труппу. Пойду. А завтра обедает у меня София Влад. с Володей и, может быть, Иван, а в воскресенье у меня родственный обед, т.е. мама с т. Лелей, Надежда Ив., Николаша. Был на днях Маклаков, но не застал меня. Сегодня хочу пойти посмотреть Пасхалову в Интерн, театре6. Пока свободна - осмотрю все театры. Вчера у нас в конторе видела Эфроса, которому я всегда доставляю такое неудовольствие своим видом. Но что делать! Репетиций пока нет, возятся с декорациями, и я еще ничего не видела.
   Был еще вчера Сергей Саввич7, но тоже не застал.
   Деньги, дусик, трачу на нужное. Заплатила за квартиру, купили дров, углей, купила платье простое, для каждого дня, начну шубку себе шить. А хорошо, кабы ты мне одеяльце привез, а то ты спишь здесь под моим, а у меня нет. Умывальник чудесный теперь.
   Так ты ревнуешь к рыжим усам?! О, дуся моя...
   Пьесу буду ждать с нетерпением. Если ты только пришлешь ее прямо начальству, а не мне - то разведусь с тобой, так и знай.
   Шнап каждое утро ураганом летит ко мне, когда я пью кофе, получает хлеб, обмоченный в кофе, сахару и отправляется. Смешной он.
   Целую тебя, дорогуля моя, сокровище мое, грейся на солнышке, кушай, поправляйся. Целую, обнимаю и крещу тебя.

Твоя Оля

  

824. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

25 сент. [1903 г. Ялта]

   Собака моя бесхвостая, это письмо придет к тебе, вероятно, после того, как уж получишь телеграмму об окончании пьесы. Четвертый акт пишется легко, как будто складно, и если я его кончил не скоро, то потому что все побаливаю. Сегодня мне легче, чем вчера, правда, но часов в 11 начало ломить в ногах, в спине, начался кашель. Все-таки, думаю, теперь будет становиться все лучше и лучше. Третьего дня явился ко мне твой, как ты его называешь, "враг" Альтшуллер; я не дался выслушивать, но сказал насчет утренних обливаний. Он всплеснул руками и запретил мне обливаться из губки. И теперь я умываюсь по-старому, то есть через три-четыре дня у меня опять уже будет серая шея. Два утра я не обливаюсь, но состояние моего здравия все-таки прежнее, только как будто чувствую себя бодрее.
   Вчера, наконец, был Костя. Явился он веселый, возбужденный, серый и тощий, в темных кисейных панталонах. Мы дали ему пообедать. Он ушел и вечером пришел опять с засорившимся глазом. Я стал делать операцию, операция, кажется, не удалась, но глазу полегчало. Сегодня рано утром он приезжал за бельем. Завтра у него кончается самая трудная работа. С Михайловским ладит.
   Настя аккуратно меняет мне костюмы. В самом деле, так хорошо, хозяйственно. Вообще надо пожалеть, что я женился на тебе так поздно. Когда я пришлю пьесу, то постарайся сделать так, чтобы во время чтения (в фойе) Стаховича не было1.
   Мне кажется, что в моей пьесе, как она ни скучна, есть что-то новое. Во всей пьесе ни одного выстрела, кстати сказать. Роль Качалова хороша2. Присматривай, кому играть 17-летнюю, и напиши мне.
   Вчера я не писал тебе и вообще писал мало, потому что нездоровилось.
   Целую тебя, моя радость, крепко обнимаю. Поклонись Вишневскому, Немировичу, Алексееву и всем православным христианам. Я замедлил с пьесой, скажи, что очень и очень извиняюсь.
   Завтра придет от тебя письмо - первое из Москвы. Жду его с нетерпением.
   Ну, цуцык, не забывай, вспоминай.

Твой А.

  

825**. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

26-ое сент. утро [1903 г. Москва]

   Вчера действительно не было письма от тебя. Не писал, или почта виновата? Сегодня праздник, и пишу тебе на цветной бумажке, стараюсь писать мельче, т.к. бумажка формата не крупного.
   Морозно, но солнечно. Колокола звонят.
   Вчера мы превесело смотрели "Тьму" Тимковского. Сидели в 1-м бенуаре: Раевская, я, Вишневский и Стахович. Я подбила ехать, а то одна не высидела бы. Вот ужас, скажу я тебе! Вот банальщина, вот пустое место! Смешно было, а на сцене все разрывались. Подумай: 4 акта, и за все это время у всех действ. лиц - драматич. лица и драмат. положения, т.е. выдуманные. Ни одного человеческого, жизненного слова, ни одной улыбки - это так похоже на Тимковского. Что-то невообразимое, нудное; непонятные страдания, непонятные люди. Смотрели знаменитую Пасхалову, кот. все 4 акта делала безумные глаза, заламывала руки и безумно страдала1. Мужчины были ужасны. Вообще я пойду туда только еще раз, чтоб посмотреть Пасхалову в человеческой роли. В театре было много знакомых. В ложе сидели Бунин, Найденов и Чириков с женой, приходили ко мне. Найденов без бороды, улыбающийся, Бунин бледный, истомленный, будет теперь в Москве. Я их позову обедать как-нибудь. Были Левинский, Любошиц, Эфрос, Пчельников, Шпажинский, кот. спрашивал о тебе, хотел тебя в какой-то комитет.
   Конечно, все спрашивают о "Вишневом саде". Было много наших артистов. Был твой друг Манасевич. Автор сидел в лит. бенуаре. Порывались вызывать, но после 3-го сообщили, что "их" в театре нет.
   Литературное трио в ложе не вытерпело и уехало после 3-го акта.
   Обедала я вчера у Вишневского с Стаховичем и Влад. Ив., кот. говорит, что я скомпрометирована этим обедом. Я не нахожу. Ели стерлядки кольчиком, борщок, отбивн. котлеты, артишоки, печен, яблоки. Ал. Леон. был очень мил и радушен. Все стены в фотографиях и лентах.
   Днем я была в своей гимназии, просила залу у Арсеньевой для Зинаиды Сергеевны, кот. по воскресеньям устраивает лекции по истории музыки. Видела всех учителей своих, Лопатина, бывш. учениц, много вспоминали и болтали. Приятно было.
   Вчера после театра я до 2-х час. ночи читала, т.е. декламировала Калпурнию. Так вдруг захотелось поиграть ее, а буду ли играть - не знаю. Хотят возобновлять "Одиноких". Это хорошо. Иоганнес - Качалов, Браун - Леонидов, старик - Лужский2.
   Дусик, как "Вишневый сад" идет?
   Золотой мой, как мне хочется приласкать тебя, расцеловать, погладить! Не за кем мне ухаживать, некого умывать, одевать.
   Вчера был у меня Алферов, муж сестры Варв. Коссович, у кот. женская гимназия. Просил меня хоть изредка участвовать в чтениях для учащихся, устраив. Педагогическим обществом, состоящим при импер. Моск. университете. Мне это нравится и я согласилась. В Историч. музее, и аудитория приятная. Это не концертная эстрада, и потом это днем. И Алферов приятный.
   Сегодня вечером пойду, может быть, в суд, - наши все бегают, а я ни разу не была в суде, а давно хочется.
   Ну, до завтра, голубчик мой нежненький. Целую тебя много раз и обнимаю.

Твоя Оля

  

826. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

  
   Телеграмма

[26 сентября 1903 г. Ялта]

   Четыре акта совершенно готовы. Переписываю. Пришлю тебе. Здоровье поправляется. Тепло. Целую. Антуан
  

827. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

27-ое сент. утро [1903 г. Москва]

   И письмо и телеграмма вчера - какая роскошь! Поздравляю с окончанием пьесы, дорогой мой, половинка моя! Как я счастлива, как я рада! Как бы я тебя целовала и умилялась, если бы была около тебя! Все, значит, хорошо?
   А сегодня снег идет хлопьями, большими зимними хлопьями. По улицам от слякоти нельзя будет ходить. А тебя солнышко греет, сидишь в зелени. А я все мерзну.
   Ты ждал от меня телеграммы из Москвы? Дусик, если б я только знала, я прислала бы. Но ведь ты презираешь такие зряшные телеграммы, и я не хотела доставить тебе неудовольствие и все писала открытки. Ведь ты их все получил?
   Был ли у тебя Шапошников?
   Вчера обедали у меня Иван с Софи. Володя уехал в Лефортово. Жаль, а я ему приготовила сюрпризик, отдала родителям. Иван страшно занят и утомляется. Беседовали оживленно, кушали с аппетитом. Ушли они после 7-ми, а я отправилась в театр смотреть черновую репетицию 5-го акта "Цезаря". По-моему, красиво будет здорово. Декорация - поле битвы - удивительна1. Масса воздуха, даль, и как-то величаво. Внизу, в люке, проходят легионеры и видны их головы, шлемы, копья. Ставили палатку Брута - тоже красиво. Под звуки лютни поет Люций - Асланов, мягким тенором, очень музыкально. Поэтично. Музыка Маныкина. Жду с нетерпением генеральной репетиции завтра, которая, верно, продлится с 7-ми до 2-х ночи. Напишу тебе тогда все.
   Шнап грызет зубочистку и заигрывает со мной. Вчера днем я ходила к Зинаиде Сергеевне сказать ответ о зале2, но не застала ее. Шла назад, через Каретный ряд, встретила твоего друга Членова, кот. пошел со мной, говорил о том, что он хочет читать эту зиму. Проходили мимо новой квартиры Алексеевых3 - там как раз фуры, и Егор распоряжается; обрадовался мне и тут же начал умолять, чтоб ты ответил ему на его письмо. Ты ответишь?
   Утром вчера разбирала фотографии, стелили ковры. Сегодня попрошу Николашу выбрать мне инструментик, а то скучно без музыки.
   Костя, верно, очень работает, и оттого не был у тебя. А мне это грустно. Хочется, чтоб он бывал почаще у тебя. Я ему еще не писала.
   Про Татаринова я уже здесь слышала4.
   Буду ждать Куркина. Вишневскому передам, что велел. С адским нетерпением буду ждать "Вишневого сада" и буду смаковать каждое слово.
   Кошку я отдала Марьюшке5, это ее отрада, а если хочешь привезти ее в Москву, я разрешаю. Целую тебя и обнимаю, ты мой Вишневый сад. Кому кукиши теперь показываешь?

Твоя Оля

  

828. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

  

27 сент. [1903 г. Ялта]

   Дусик мой, лошадка, я уже телеграфировал тебе, что пьеса кончена, что написаны все четыре акта. Я уже переписываю. Люди у меня вышли живые, это правда, но какова сама по себе пьеса, не знаю. Вот пришлю, ты прочтешь и узнаешь.
   Вчера были Михайловский и Панов. Первый много рассказывал, я с удовольствием слушал, второй помалкивал. Потом приезжал Костя. Он хотя и не согласен с чем-то, но, по-видимому, доволен. Михайловский очень мне его расхваливал.
   А третьего дня приехал неожиданно твой необыкновенный друг, рыжеусый Шапошников. Сегодня он был опять, обедал и после обеда уехал с Машей в Суук-Су, к Соловьевой. Скучен он донельзя, до того, что, слушая его, хочется высунуть язык.
   Если бы ты, лошадка, догадалась прислать мне телеграмму после первого представления "Юлия Цезаря"! "Вишневый сад" я пишу на той бумаге, которую мне дал Немирович; и золотыми перьями, полученными от него же. Не знаю, будут ли от этого какие перемены.
   Ах, бедный Володя, зачем он слушает своих родственников! Певца из него не выйдет1, а адвокат, хороший и усердный, уже выходил из него. И почему вас так пугает карьера адвоката? Разве порядочным адвокатом хуже быть, чем петь в театре тенорком в течение десяти лет, по 4500 р. в год, а потом уходить в отставку? Очевидно, вы понятия не имеете о том, что значит присяжный поверенный, адвокат.
   На море качает, но погода хорошая. Панов уже уехал. Он и Михайловский будут на первом представлении "Вишневого сада" - так они говорили.
   Шнапу поклонись и поблагодари его от моего имени, что он не напугал тебя, что шея его не исковеркана. Шарик доволен жизнью. Тузик временами впадает в пессимизм.
   Тебя пишет Средин? Да, это удовольствие, но удовольствие, которое можно претерпеть только раз в жизни. Ведь ты уже писалась им, Срединым!
   Ну, лошадка, глажу тебя, чищу, кормлю самым лучшим овсом и целую в лоб и в шейку. Господь с тобой. Пиши мне и не очень сердись, если я тебе буду писать не каждый день. Теперь переписываю пьесу, стало быть, заслуживаю снисхождения.
   Кланяйся всем.

Твой А.

  

829**. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

28-ое сент. утро [1903 г. Москва]

   Здравствуй, милый мой, дорогой мой! Видишь, я прилежна, пишу каждый день. Как все-таки хорошо в этой квартире - есть твоя комната, стол письменный, следы твоего пребывания; мне это приятно.
   Снежок лежит на крышах, ноль.
   Вчера я слушала чтение "Цезаря" и очень волновалась. Мне кажется, что должно быть красиво. Третьего дня я видела декорацию 5-го акта, вчера слышала чтение - и то и другое мне нравится. Есть простота и величавость.
   Качалов очень хорошо читал. Каждая фраза точно из свинца отлита, красивая, рельефная. Кассий - Леонидов немного шипит, у Вишневского слышны прежние и обыкновенные его недостатки, но зато - темперамент искренний. К.С. местами нравится, возьмет красотой и пластичностью. Савицкая немного искусственно тонирует1. Бутова неопытна, не понимает, что в такой короткой сценке надо дать одну рельефную хорошую ноту, а не пестрить интонации. Мне бы хотелось играть Калпурнию. Сегодня смотрю генеральную наконец.
   Вечером я опять была в театре и видела К. С. уже без усов2. Помолодел, похож на более молодого Карабчевского, но в общем смешно. Во всей белой голове только две черные брови. Ты будешь закатываться. Днем, во время чтения, в перерыве, я сообщила о твоей телеграмме, и известие было принято аплодисментами. Вишневскому передала, что велел.
   Сегодня К. С. обедает у меня. Заказала уху с расстегайчиками, цветн. капусту, ростбиф и шоколад.
   Заходил ко мне Толя Средин. Здесь он как-то манерами очень напоминает отца.
   Ужасно голо у меня в комнате, потому что нет драпировок. Завтра куплю солдатского сукна и завешаю.
   Маклаков просил передать, что с землей в Воскресенске все улажено и можно покупать3. А вдруг бы это состоялось?!.. Мимо, читатель, мимо.
   Получила от Набгольца целую кипу фотографий "Дна", только те, где я сама. Приедешь - увидишь.
   Скажи, чтоб Костя написал мне о своих делах. Я все о нем подумываю. Хочется знать.
   Прочти в "Театре и искусстве" объявление на самой последней странице, на обертке, сверху. Посмеешься4.
   Скажи мамаше, что я ей на днях пришлю свою фотографию, а то у нее нет.
   Как ты кушаешь, как настроение? Забор делают? Поправились ли Машины нервы после моего отъезда?
   Обнимаю и целую тебя, моего дорогого. Пасьянс раскладываешь?
   Дусик мой нежный!

Твоя лошадка

  

830. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

29-ое сент. утро [1903 г. Москва]

   Ну-с, смотрела я вчера генеральную "Цезаря", но не всю. Дусик мой, дорогой, отчего ты не мог смотреть вместе со мной, чтоб поделиться впечатлениями! Я устала от впечатлений. Просто устала. Я еще не могу разобраться. Знаю одно - удивительная красота постановки, красота, простота, величавость. Когда раздвинулся занавес, когда со сцены хлынула волна южной, живописной уличной жизни античной, когда проносили великолепного Цезаря, проходила его блестящая свита - я чуть не завизжала от восторга, от неожиданности впечатления, красоты. Все это - точно жизнь вдохнули в древность, точно возродили давно погребенную красивую античную жизнь. И это впечатление не покидало меня. Сад Брута, декорации, позы, группы заговорщиков - все красиво и пластично, и это чувство красоты как-то так много говорит, так захватывает, что я передать не могу. Сцена у Цезаря великолепна. Сенат и Форум, в особенности последний, захватывают. Сенат весь белый, всюду мрамор, белые тоги сенаторов, и среди них характерная фигура Цезаря в красной тоге. Ну, понимаешь, я просто купалась в чувстве красоты и эстетики. Теперь об игре: Качалов чудесный Цезарь, как изваяние, каждое слово рельефно. Вишневский очень приятный, искренний Антоний, красиво ведет сцену над телом Цезаря и говорит умно на Форуме. Брут - Конст. Серг. отлично говорит речь на Форуме над телом Цезаря, просто красота, а остальную роль, по-моему, слишком задушил голосом, слишком всю смягчил и утратил рельеф, ушел во что-то гамлетовское, и нет римлянина. Лицо у него несчастное - очень мало говорит. У Кассия - Леонидова характерная голова, и было бы все хорошо, если бы говорил своим настоящим красивым голосом, а то тоже шипит и напрягает голос. Каска - Лужский неважен.
   1-й акт удивителен: вначале - солнце, праздник, музыка, пляска, цветы; в конце - гроза, облака ходят, вихрь, молния, гром и взволнованный шепот заговорщиков, мелькающие тени.
   Порция - Савицкая приятна, красива. Калпурния - Бутова нехороша, т.е. для Бутовой это очень много, что она сделала, но для пьесы мало. Дальше Форума не играли вчера. В убийстве Цезаря есть что-то недоделанное, что-то не то. Ну, хоть немножко понял из того, что я писала? Как мне хочется, чтоб ты это увидел поскорее!
   Присутствовал Пчельников для цензуры1. Была маманя, Мария Петровна, Савва Мамонтов. Мне вчера так не хотелось идти домой в пустую квартиру после такого возбуждения, такой приподнятости, и я долго сидела, болтала с М. Петр., Стахови

Другие авторы
  • Чайковский Модест Ильич
  • Кузьмин Борис Аркадьевич
  • Полежаев Александр Иванович
  • Турок Владимир Евсеевич
  • Киселев Александр Александрович
  • Богданович Александра Викторовна
  • Яворский Юлиан Андреевич
  • Отрадин В.
  • Жуков Виктор Васильевич
  • Кирпичников Александр Иванович
  • Другие произведения
  • Чулков Георгий Иванович - Факелы
  • Луначарский Анатолий Васильевич - Письмо Е. Б. Вахтангову
  • Гиппиус Зинаида Николаевна - Магия стихов
  • Жихарев Степан Петрович - Записки современника. Дневник чиновника
  • Бернс Роберт - Стихотворения
  • Миклухо-Маклай Николай Николаевич - Статьи и материалы по антропологии и этнографии народов Океании
  • Короленко Владимир Галактионович - Новейшая русская история по В.В. Шульгину
  • Белинский Виссарион Григорьевич - Речи, произнесенные в торжественном собрании императорского Московского университета, 10-го июня, 1839...
  • Вонлярлярский Василий Александрович - В. А, Вонлярлярский: биографическая справка
  • Горький Максим - Жизнь Клима Самгина. Часть третья
  • Категория: Книги | Добавил: Armush (26.11.2012)
    Просмотров: 637 | Рейтинг: 0.0/0
    Всего комментариев: 0
    Имя *:
    Email *:
    Код *:
    Форма входа