Чехов Антон Павлович - Переписка А. П. Чехова и О. Л. Книппер, Страница 2 - Книги

. Чехов - О. Л. Книппер 18 марта

978**. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 18 марта

979. А. П. Чехов - О. Л. Книппер 19 марта

980**. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 20 марта

981. А. П. Чехов - О. Л. Книппер 20 марта

982*. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 21 марта

983*. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 21 марта

984*. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 23 марта

985. А. П. Чехов - О. Л. Книппер 24 марта

986*. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 24 марта

987. А. П. Чехов - О. Л. Книппер 25 марта

988. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 26 марта

989. А. П. Чехов - О. Л. Книппер 26 марта

990**. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 26 марта

991. А. П. Чехов - О. Л. Книппер 26 марта

992*. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 28 марта

993. А. П. Чехов - О. Л. Книппер 29 марта

994*. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 29 марта

995*. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 29 марта

996**. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 31 марта

997. А. П. Чехов - О. Л. Книппер 31 марта

998. А. П. Чехов - О. Л. Книппер 1 апреля

999. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 2 апреля

1000**. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 2 апреля

1001**. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 3 апреля

1002. А. П. Чехов - О. Л. Книппер 4 апреля

1003**. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 5 апреля

1004**. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 6 апреля

1005**. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 7 апреля

1006. А. П. Чехов - О. Л. Книппер 7 апреля

1007. А. П. Чехов - О. Л. Книппер 8 апреля

1008**. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 8 апреля

1009**. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 9 апреля

1010. А. П. Чехов - О. Л. Книппер 10 апреля

1011**. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 11 апреля

1012. А. П. Чехов - О. Л. Книппер 11 апреля

1013*. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 12 апреля

1014. А. П. Чехов - О. Л. Книппер 13 апреля

1015*. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 14 апреля

1016**. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 15 апреля

1017. А. П. Чехов - О. Л. Книппер 15 апреля

1018**. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 16 апреля

1019. А. П. Чехов - О. Л. Книппер 17 апреля

1020**. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 17 апреля

1021. А. П. Чехов - О. Л. Книппер 18 апреля

1022. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 19 апреля

1023**. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 20 апреля

1024. А. П. Чехов - О. Л. Книппер 20 апреля

1025**. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 21 апреля

1026. А. П. Чехов - О. Л. Книппер 22 апреля

1027. А. П. Чехов - О. Л. Книппер 25 апреля

1028*. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 26 апреля

1029. А. П. Чехов - О. Л. Книппер 26 апреля

1030. О. Л. Книппер - А. П. Чехову 30 апреля

Дневник О. Л. Книппер в форме писем к А. П. Чехову

Комментарии

Указатель имен

Указатель драматических и музыкально-драматических произведений

1902

518. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

18 июнь 1902 [пароход "Кама"]

Милая, хорошая моя жена Оля, в вагоне я спал чудесно всю ночь, теперь (12 час. дня) плыву по Волге. Ветер, прохладно, но очень, очень хорошо¹. Все время сижу на палубе и гляжу на берега. Солнечно. Морозов везет с собой двух добродушных немцев, старого и молодого; оба по-русски - ни слова, и я поневоле говорю по-немецки. Если вовремя переходить со стороны на сторону, то ветра можно не чувствовать. Итак, настроение у меня хорошее, немецкое, ехать удобно и приятно, кашля гораздо меньше. О тебе не беспокоюсь, так как знаю, уверен, что моя собака здорова, иначе и быть не может.

Вишневскому поклонись и поблагодари его; у него температура немножко высока, он трусит и хандрит - это с непривычки.

Маме² низко кланяюсь и желаю, чтобы ей было у нас покойно, чтобы ее не кусали клопы. Зину приветствую.

Буду писать каждый день, дуся моя. Спи спокойно, вспоминай о муже. Пароход трясет, писать трудно.

Целую и обнимаю жену мою необыкновенную.

Телеграфируй, что сказал Штраух.

Твой Antoine

519. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

Телеграмма

[18 июня 1902 г. Москва]

Штраух нашел улучшения пятницу разрешил гулять воздухе конце месяца позволяет переезд дачу целую все кланяются. Палочка

520. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

Телеграмма

[19 июня 1902 г. Москва]

Благополучно сплю отлично немного хожу Альтшуллер был кланяемся целую. Палочка

521. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

19 июнь, под Лаишевым [1902 г.]

Дусик милый, телеграмму в Казани получил, большое спасибо, целую тебя тысячу раз. Теперь я плыву по Каме. Погода чудеснейшая, ясно, тепло. Савва очень в духе. Говорят, что Пьяного Бора мы не увидим, так как будем в нем в пять часов утра. Это обидно. На Каме воды очень много. Я пишу это, а сам посматриваю в окошко: подплываем к Лаишеву.

Береги себя, моя палочка. Без меня на дачу не переезжай, я скоро приеду, раньше 5-го июля. Я здоров, сыт, мне тепло. Не сердись, не скучай, а будь в духе. Поклонись маме, Володе и Эле, а если увидишь Карла Ивановича и дядю Сашу, то и им.

Целую и обнимаю. Храни тебя Создатель.

Твой Antoine.

Проехали мимо Лаишева, почтового ящика на пристани нет.

522. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

Телеграмма

[20 июня 1902 г. Москва]

Все лучше радуюсь твоему путешествию поклон спутнику целуем. Палочка

523. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

Четверг [20 июня 1902 г. Сарапул]

Милый дусик, пишу это в Сарапуле. Сегодня жарко. Здесь получил твою телеграмму, посланную в Чистополь, и заплатил 1 р. 10 к. штрафу. Береги свое здоровье, по крайней мере хоть до июля, не ешь ржаного хлеба и проч.

Завтра буду в Перми. Целую мою палочку и обнимаю. Я очень здоров.

Твой Antoine.

Нижайший поклон и привет Александру Леонидовичу.

524. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

[20-21 июня 1902 г. Пароход "Кама"]

Дуся, писем я не опускаю в ящик, а отдаю людям. Получаешь ли ты?

Конфеты я не взял, забыл дома.

Будь здорова! Кланяйся, деточка.

Твой Antoine.

Четверг.

Сегодня пятница, а письмо все еще не опущено. Прости, дусик, не виноват. Сегодня жарко, хорошо. В 4-5 часов приходим в Пермь. На пароходе встретил того самого священника из Митавы, блондина, который плыл с нами до Пьяного Бора в прошлом году.

525. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

Телеграмма

[21 июня 1902 г. Москва]

Гуляла самочувствие хорошее мама уехала пиши целую. Собака

526. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

22 июнь [1902 г. Пермь]

Милый мой дусик, палочка, я уже в Перми. Приехал сюда вчера, переночевал в Клубной гостинице, сегодня в 12 час. дня уезжаю на пароходе вверх по Каме в Усолье, оттуда в имение Морозова, потом опять в Пермь и наконец в Москву. Не знаю, какого числа получишь ты это письмо, вероятно не скоро; но знай, что 2-го июля я буду уже в Москве. Меня ужасно мучает ревность, жене своей я не верю и потому спешу, спешу. Буду тебя колотить.

Кама чудесная река. Надо бы нам как-нибудь нанять для всего семейства пароходик и поехать не спеша в Пермь и потом обратно, и это была бы дачная жизнь самая настоящая, какая нам и не снилась. Надо бы подумать об этом.

Береги свое здоровье, палочка, будь умницей. Если у Алексеева готово на даче, то 3 или 4-го июля мы уже переедем¹. Времени терять не будем. Спасибо тебе за добрые телеграммы.

Ну, сейчас еду на пароход, пора. Плыть буду один сегодня, потом ночь, потом в 12 часов на поезд. Целую тебя, а если ты ведешь себя хорошо, то и обнимаю. Поклонись Вишневскому и Зине. Маме, если она все еще с тобой, передай мой сердечный привет.

Каждый день ем стерляжью уху.

К приезду моему ты обязана пополнеть и стать полной, пухлой, как антрепренерша.

Целую еще раз.

Твой Antoine

527. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

Воскресенье [23 июня 1902 г. Усолье]

Милая моя, пишу тебе из Усолья. Ехал сюда долго, в душной, неуютной каютке, а теперь сижу и жду поезда, который пойдет через 4-5 часов. Очень уж жарко. Сегодня в 3 часа буду в Вильве, в имении Морозова, и там высплюсь.

2-го июля буду в Москве. Так выходит по нашему расчету.

Береги себя, дусик, не простудись и не испорть равновесия. Я очень жалею, что я не с тобой, а один. Избаловался я.

Ну, палочка, живи, будь здорова, не скучай. Скоро переедем на дачу. Христос с тобой.

Твой Antoine

528. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

Телеграмма

[28июня 1902 г. Пермь]

Телеграфируй Казань, пристань Каменских. Приеду второго.

529. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

Телеграмма

[29 июня 1902 г. Москва]

Все исправно жду нетерпением¹.

530. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

14-ое авг. [1902 г. Любимовка]

Вот тебя и нет со мной, мой дорогой! Кажется, я ведь давно знала, что ты уедешь, и все-таки вышло совершенно неожиданно. И мне тяжело. Мучительно тяжело было расстаться с тобой. Точно все сразу вымерло кругом. Посидела на крылечке у мамани¹. Пошла домой и всюду искала тебя, бессознательно. Почистила твой картуз, поцеловала его, понюхала, уложила комод и не знала, куда идти и что делать.

Пила чай одна, сидела и думала. Ни с кем в жизни мне не было так трудно разлучаться, как с тобой.

Как хорошо, что солнышко выглянуло и тебе не пасмурно было ехать. Как ты ехал до Москвы, что там делал, как и где обедал, и как теперь едешь? С жадностью буду читать и ждать первое письмо.

После чая сидела и читала, потом ходила по аллее, сидела и думала о тебе, о себе. Птичка какая-то назойливо свистела.

Обедала у Елиз. Васильевны. Все пошли в церковь, и я почему-то пошла. Народу было много, душно, свечи горели, у попа на носу бородавка. Смотрела на певчих, вспоминала Скитальца². Вскоре хотела улизнуть, но маманя потащила меня прикладываться, и миром помазали меня.

Мне невыносимо грустно здесь без тебя будет. Прости меня, дусик, за каждую неприятную минуту, кот. я доставила тебе, а их было много, и я негодую на себя, что не сдерживала себя. Но я слишком хорошо знаю, отчего это происходит. Ну, Христос с тобой, дорогой мой, мысленно крещу тебя на ночь и целую мою дорогую голову. Может, ты будешь читать мое письмо в веселом настроении и тебе оно покажется смешным. Только не смейся. Будь здоров, береги себя.

Целую крепко, крепко.

Твоя Оля

531. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

15 авг. [1902 г. По дороге из Москвы в Ялту]

Милая Оля, пишу тебе в вагоне, прости за каракули. Только что был на ст. Белгород, еду хорошо. Жарко. В Курске виделся с М. В. Крестовской, она велела тебе кланяться, в восторге от тебя. Со мной в одном вагоне едет жена Шехтеля с детьми. Не скучай, дуся, будь веселенькой, раскладывай пасьянс и вспоминай обо мне. Прости, в Москве, за неимением ключа, я ножом и долотом отпер твой стол, чтобы достать свои бумаги. Замок цел. Сапоги почистил, фуфайки же в шкафу не оказалось¹. Купил много закусок, целый ящик - везу теперь в Ялту. Огурцов не успел купить.

В вагоне пыль.

Хоть ты и не велела писать о приезде, но все же я скоро приеду, очень скоро. Не сердись на своего рыболова. Крепко тебя целую, будь здорова, весела. Кланяйся Елизавете Васильевне, Марии Петровне, Дуняше, Егору, Смирновым². Буду писать еще на Лозовой.

Твой А.

532. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

15-ое августа [1902 г. Любимовка].

Точно зима... Опять вечер, опять я одна, опять я пишу тебе, а ты в Ялте, дусик. 11 час. - ты уже спишь в вагоне, вероятно. Завтра проснешься и увидишь море. Как ты себя чувствуешь? Я опять целовала твою фуражку, верно, каждый день так буду делать. Мне тоскливо здесь без тебя.

Хочешь знать, что я делала весь день? Встала, по привычке села в саду и слушала доносившееся из церкви пение, читала газеты, потом пришла маманя со всей ватагой, потащила к себе. M-me Кукина учила меня новым пасьянсам. Завтракала там, потом ушла к себе, лежала на балконе и читала "Идиота". Часа в 4 приехал д. Карл на велосипеде, затем приехали Вишневский с Стаховичем, а затем и Немирович. Видишь, сколько визитеров! Сидели, болтали, ходили по аллее. Стахович возмущался [так!] так же, как и ты, садом и клумбами. Говорил, что у него отстраивается флигель, кот. называют Чеховским, и что ждут нас с тобой туда хоть на будущий год. Обедали у мамани. Очень много говорили о тебе, копировали твой тон. Вишневский много рассказывал. Тебе не икалось? Немирович ночь играл в карты и пил шампанское, был бледен и пасмурен. Стахович трещал. Ели все много. После обеда пили у нас чай, и они уехали в 10 ¥ ч.

Вишневский рассказывал, как ты взламывал мой стол. Хорош жулик. А стол не попортили?

Собираюсь с Ворониным рыбу ловить.

Немирович привезет читать "Жертву политики"¹.

Как мне скучно без тебя, дорогой мой. Как мне хочется увидать твою фигуру в саду или на плотике, с удочкой.

Кончилось житье в Любимовке, и точно меня вытащили из теплой ванны.

Будь здоров, родной мой, не простудись дорогой.

Сбросил с себя дорожные фуфайки, надел все чистое? Не забыл немку жену?

Целую тебя, дусика моего. Прижимаю тебя нежно и кусаю в ушко, можно?

Пиши мне скорее и подробнее.

Целую крепко.

Твоя Оля.

Кланяйся мамаше и Маше.

533. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

15 авг. [1902 г. Лозовая]

Я на Лозовой. Здравствуй, милая моя. Уже вечер, потемнело, жарко, душно. Выпил на станции молока.

Будь здорова, дуся, да хранит тебя Бог. Дома буду ждать от тебя письма. Целую и обнимаю.

Твой Antoine

534. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

17 авг. [1902 г. Ялта]

Наконец я дома, дуся моя. Ехал хорошо, было покойно, хотя и пыльно очень. На пароходе много знакомых, море тихое. Дома мне очень обрадовались, спрашивали о тебе, бранили меня за то, что ты не приехала; но когда я отдал Маше письмо от тебя и когда она прочла, то наступила тишина, мать пригорюнилась... Сегодня мне дали прочесть твое письмо, я прочел и почувствовал немалое смущение. За что ты обругала Машу? Клянусь тебе честным словом, что если мать и Маша приглашали меня домой в Ялту, то не одного, а с тобой вместе. Твое письмо очень и очень несправедливо, но что написано пером, того не вырубишь топором, Бог с ним совсем. Повторяю опять: честным словом клянусь, что мать и Маша приглашали и тебя и меня - и ни разу меня одного, что они к тебе относились всегда тепло и сердечно.

Я скоро возвращусь в Москву, здесь не стану жить, хотя здесь очень хорошо. Пьесы писать не буду.

Вчера вечером, приехав весь в пыли, я долго мылся, как ты велела, мыл и затылок, и уши, и грудь. Надел сетчатую фуфайку, белую жилетку. Теперь сижу и читаю газеты, которых очень много, хватит дня на три.

Мать умоляет меня купить клочок земли под Москвой. Но я ничего ей не говорю, настроение сегодня сквернейшее, погожу до завтра.

Целую тебя и обнимаю, будь здорова, береги себя. Поклонись Елизавете Васильевне. Пиши почаще.

Твой А.

535. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

18-ое августа [1902 г. Любимовка]

Дорогой мой, вот уже два вечера, что не писала тебе. Ты не сердишься? Не писалось мне, да и как-то уставала к вечеру. Вчера получила твою открытку; чернила расплылись, т.к. везли под дождем.

Мне очень тоскливо и сильно тянет в Москву. Без тебя мне все здесь чуждо, и я беспокойно слоняюсь.

Третьего дня хандрила, голова болела с утра. Весь день торчала у Елиз. Вас, а вечер у Анны Сергеевны. Не хотелось быть одной. У мамани раскладывала пасьянсы, научилась новым. У Штекер возилась с детьми¹. Вчера днем удила рыбу и ловила хорошо ершей. Коля² насаживал червей. Мне приятно было удить твоей удочкой. Погода стояла славная, а когда приехал Немирович, - пошел дождь, стало холодно, и сегодня хотя солнечно, но холодно. С Немировичем сидели наверху, слушали, как безнадежно идет дождь, раскладывали пасьянсы, болтали. Я прочла пьесу Бьернсона "Свыше нашей силы"³. Сильно, и мне нравится. В 2-х действиях, религиозная; герой - сильно и глубоко верующий пастор. Приедешь - прочтешь.

Сегодня утром много ходила, собирала зелень разных тонов, чтоб сделать огромные букеты на стены в комнату Алексеевых. Они приедут завтра⁴.

У Елиз. Вас. сегодня было в гостях прекурьезное семейство. Мы бы с тобой похохотали. Мамаша, две дочки трещотки - близнецы, и сын, окончивший духовную семинарию и идущий в университет. Это семья священника из Болшева. Все типы, точно из прошлого столетия. Целое представление. Я тебе их всех представлю. Прямо пиши или играй их.

У меня и сегодня голова дурная и как-то не по себе. Сейчас вечером сидела у Елиз. Вас. и раскладывала пасьянс с m-me Кукиной, а маманя похрапывала. Везде топили печи. Картина покоя.

Будь здоров, дусик дорогой, все тебе кланяются. Целую крепко твои глаза, и губы и щеки крепко, крепко и нежно.

Твоя собака

536. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

18 авг. [1902 г. Ялта]

Дуся моя милая, в Ялте ужасно жарко, так жарко, что сил нет, и я уже стал помышлять о том, не удрать ли мне отсюда. И народ уже стал ходить, визитеры сидят подолгу - и я отчаянно и молча злюсь. Сегодня за обедом подавали очень сладкую, холодную мягкую дыню, я ел с большим наслаждением; после обеда пил сливки.

Прости меня, дуся, вчера я послал тебе неистово скучное письмо. Не сердись на своего мужа.

Приходил Альтшуллер, требует от меня послушания, требует настойчиво и завтра явится выслушивать меня. Опротивело мне все это.

Сад наш в Ялте не высох. Высохла только трава. Еще не было от тебя писем, и я не знаю, как ты живешь. Живи веселей.

Обнимаю тебя тысячу раз, если позволишь, и целую. Целую каждый пальчик на твоей руке.

Твой А.

Кубышке и Цыгану поклон особый¹.

Пиши каждый день.

С. П. Средину видели на днях в Москве; ее супруг гостит до сих пор у Соколовых². Ярцева, как говорят, высылают из Ялты административным порядком, а за что - неизвестно; это человек невиннейший и ленивейший³. Надежда Ивановна, недовольная, с заплаканными глазами, на днях уезжает в Москву к своему художнику. Манефы нет в Ялте, начальница одна теперь.

Дуся моя, пиши!

537. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

20-ое августа [1902 г. Любимовка]

Что ты поделываешь, дорогой мой? Как живешь? Приятно ли тебе в Ялте? Принялся ли писать? На все вопросы прошу ответа. О здоровье не забудь написать. Надеюсь, фуфайки есть в Ялте, хотя там, верно, так жарко, что можно носить сетки.

Как нашел мамашу, Машу? Маленьких наволок я тебе не положила, потому прачка не подала. Скажи Маше, чтоб дала тебе, если нет таковых в Ялте.

У нас холодно и сегодня к тому же дождь с утра. Мне тоскливо.

Вчера приехали Алексеевы. Ругают Запад отчаянно, ругают цивилизацию, культуру, главн. образом Мария Петровна. Страшно рады, что они в России, в Любимовке. Флигель им устроили отлично, уютно и им там гораздо лучше, чем у себя, т.ч. я успокоилась. Много спрашивали о тебе, и ждут тебя непременно сюда. Все они выглядят хорошо. К. С. сегодня читает пьесу Горького¹. Легли вчера, конечно, поздно - во втором часу. Говорили о театре и засиделись. Влад. Ив. тоже вчера приехал с К. С. и ночевал, утром поехал в театр.

Меня все-таки тянет в Москву, т.е. тянет домой. В нашу столовую я перетащу мебель из маленькой комнатки, где зерк. шкаф, поставлю письменный стол, chaise-longue, где ты можешь возлежать, а кабинет соединим с столовой, или столовую в маленьк. комнатку. Ты можешь таким образом скрываться от мифических гостей, кот., уверяю тебя, у нас не бывает. Так будет хорошо, увидишь; хорошо и уютно.

От безделья К. С. предлагает мне делать макетки². Если сумею - буду очень рада. Пиши скорее пьесу, чтобы она успела полежать, как ты любишь.

Ты отдыхаешь без меня? Да?

Как выглядит сад? Напиши мне.

Ты хорошо ешь? Аппетит есть?

Целую тебя, дусик милый. Прости за безвкусные письма. Целую крепко. Спи хорошо, не забывай жену и пиши пьесу.

Твоя Оля.

Будь добр, попроси Машу прислать с тобой часть моих вещей, или же, может, запаковать их все и багажом привези их тогда. Если часть, то привези: капот рыжий и две шерстяные кофты, полотенца, лифчик, наволоки, чулки, если есть. Ночные рубашки и летние кофты не нужно совсем привозить. Бел. кустарное платье привези, т.к. я буду его продавать. Простыни, сорочки денные, может, Маша привезет. Еще раз целую. Все благодарят за поклоны и кланяются тебе.

538. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

20 авг. 1902 [Ялта]

Дуся моя, жена, здравствуй! Вчера получил от тебя два засаленных, помятых письма; очевидно, оба письма были опущены в одно время, одним и тем же лицом. Как живешь? Какова погода? Сегодня в Ялте стало немного прохладней, дышать можно, ночью же было душно и вообще скверно. По соседству умерла татарка, и всю ночь и сегодня весь день голосили по ней родственники.

Долга я не получил¹.

С Миролюбовым мы согласились ехать вместе в Nervi в конце ноября или начале декабря. До этой поездки в Nervi все время буду жить в Москве.

Ах, если б ты знала, как лезут у меня волосы! Гляди, как облысею, то перестанешь любить меня. Вчера помыл голову, и сегодня волосы пуще полезли. Подозреваю, что тут виновато мыло, прописанное мне твоей симпатией - Членовым.

Нового ничего нет, все благополучно. Если в самом деле в сентябре ты не будешь принимать участия в репетициях, то попроси Таубе отпустить тебя в Ялту. Здесь совсем нет дождей, все пересохло, но к сентябрю, надо полагать, небеса смилуются и побрызгают. А мне с тобой было бы очень хорошо.

Как пьеса Найденова?² Читал ли ее Немирович? Напиши, дуся моя, поподробнее.

Скажи Елизавете Васильевне, что я каждый день вспоминаю ее и благодарю за мятные лепешки. Приехала ли Мария Петровна?

Обо всем пиши, собака.

Дома в Москве позабыл свою ручку, позабыл очки, которые в твоем шкафу, - одним словом, как ни вертись, а в Москву придется ехать.

Целую тебя, обнимаю, кусаю за ухо, потом кусаю за плечо, глажу тебя по спине и остаюсь

твой лысенький супруг Antoine.

Пиши, дуся. Отчего сегодня нет письма? К чему этот пост? Не ленись, моя деточка.

539. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

22 [августа 1902 г. Любимовка]

Сегодня только я получила твоих два письма, дорогой мой Антон, а то уже волновалась порядком.

Ты пишешь, что будто я обругала Машу?¹ Каким образом? Я, действительно, писала Маше сильно расстроенная, и даже не помню, что я писала. Неужели ты можешь думать, что я обижалась на то, что будто меня не приглашали в Ялту, а только тебя одного? Об этом не могло быть речи. Я не так мелочна.

А странно было ждать тебя на юг, раз знали, что я лежу. Явно высказывалось нежелание, чтоб ты был около меня, больной. Я сознаюсь, что тебе было не полезно пребывание в Москве, да еще при больной жене, но меня сильно огорчали эти слухи, и я высказала это Маше. А обругать ее, как ты пишешь, я не имела в виду, да и не могла бы так грубо это сделать. Но дело не в этом. Если бы Маша действительно любила меня по-прежнему и относилась бы сердечно, она бы никогда не показала тебе моего письма, и чутьем бы отгадала, в каком настроении я его писала. Теперь урок мне. Буду писать только официальные письма, кот. могут читать все и из которых ничего нельзя понять. Когда Маша присылала мне письма, которые, я знала, могли бы взволновать тебя - я их скрывала от тебя, и не впутывала тебя в наши отношения, несмотря на то, что многое было, чего не должно было быть. Ты от меня никогда ничего не слыхал.

Довольно об этом. Ты, дусик, пожалуйста, не спеши сюда, раз тебе хорошо в Ялте, как ты пишешь. Живи и наслаждайся. И я тут ничего себе. Пьесу все-таки пиши. Теперь ты у себя, дома, тебе уютно, тепло, сиди, работай, забудь передряги последнего времени. Успокойся.

Я тебя как будто вышибаю из колеи, тяжелю твою жизнь. Прости мне, родной мой. Боже мой, если бы я умела, если бы я могла сделать тебе жизнь приятной, легкой, если бы я могла измениться - как бы я была счастлива, безумно счастлива! Ах, если бы я могла все тебе рассказать, все, что у меня на душе. Или, может, этого не надо? Надо молчать и носить в себе? Но если я этого не могу, если я хочу много и горячо говорить тебе о всем, о чем хочется говорить? Сколько раз я сдерживала в себе эти порывы. Все мне кажется, что ты осмеешь, не поймешь меня, и я смущалась и молчала.

Стоят чудесные дни, свежие, солнечные, воздух необычайно чистый, звонкий, и чувствуется в нем непонятное обаяние, мягкая грусть, от которой больно на душе. Я ничего ровно не делаю и не хочу делать. Могу целыми часами сидеть и смотреть и прислушиваться. Быть с людьми мне тяжело. Я не знаю, что с ними надо делать. Хожу гулять, катаюсь в лодке.

Вчера были мама. Эля и Володя. Все тебе кланяются. Володя удил рыбу. Конст. Серг. в Москве. Егор взял у меня адрес Ивана Павловича. Ты мне ничего не говорил, что Егор хочет обучаться². Мария Петр., кажется, не очень довольна его идеями. Я столовуюсь у Елиз. Вас. Егор спросил меня, когда мне представить счет всего съеденного. Видишь? А Вишневский думал прожить на даровщинку. Сейчас получила письмо от Икскуль. Кланяется тебе. Она вернулась с цинги³ и, если бы знала наш адрес, приехала бы ко мне.

Распорядись, чтобы из комнаты, где я лежала, опять бы сделали гостиную, а то приходит народ и эта комната производит неприятное впечатление. Попроси Машу.

Мария Петр, привезла тебе электрич. фонарик, такой, как я тебе показывала - помнишь?

Я собираюсь переехать в Москву, чтоб чинить зубы и быть дома. Если тебе нужно и если тебе хорошо, умоляю оставаться в Ялте. А что дальше будет - увидим. Напиши тогда, что тебе переслать отсюда.

Купальни все сняли, река стала красива, да и все здесь стало красивее, мягче, интереснее при осеннем солнце. Всюду вспоминаю тебя. Плотик пуст без тебя. Тебе все-таки приятно вспоминать Любимовку? Я всю мою жизнь не забуду ее... С твоим отъездом все здесь кончилось для меня. Целую тебя крепко,

твоя Оля.

Умоляю тебя, думай только о себе, о том, как тебе лучше, а обо мне не беспокойся совсем. Я как-нибудь поживу. Из-за меня не спеши в Москву. Мне не пришлось ехать с тобой. Что же делать!

Пиши мне в Москву, Красные ворота, д. Алексеевой, мне, лучше так.

540. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

22 авг. [1902 г. Ялта]

Милый мой, хороший дусик, от тебя долго не было писем, дня три, сегодня пришло одно. У меня по-прежнему жара несноснейшая, хоть караул кричи. Вчера вечером первый раз за все время прошел дождик, чуть-чуть, минуты на три.

Посылаю тебе объявление, которое дала мне Маша¹. Прочти его. Быть может, если там пруд велик, можно было бы купить десятинки две-три.

У меня насморк. Волосы лезут, как никогда не лезли, и кожа болит на голове. Погожу еще немного, и если не перестанет болеть, то обреюсь, т.е. обрею голову.

М. С. Смирнова просила купить для нее татарские туфли, а мерки мне не дала.

Приехав сюда, я все свои мелкие долги уплатил, но сам долга не получил, так что С. Т. Морозову не уплачу 5 тыс.². Буду ему писать.

Про пьесу Найденова ничего не знаю. Какова она? Немирович очень холоден с ним почему-то и, как мне кажется и казалось, несправедлив к нему. Найденов, кстати сказать, как драматург, гораздо выше Горького.

Здесь настоящая засуха, полный неурожай. Учительница Мария Федоровна из Мелихова уезжает завтра, теперь она у нас. Бедовая стала.

Не сердись на меня, жена моя, не сердись, милая. Право, все не так скверно, как ты думаешь. Я приеду, мы будем вместе до декабря, потом я уеду и вернусь не позже марта, а после марта я весь твой, если только я тебе нужен.

Бог тебя благословит, целую тебя крепко и обнимаю. Я сильно по тебе скучаю. Кровохарканий не было ни разу - здесь в Ялте, в Любимовке же были почти каждый день в последнее время, хотя вес и прибавился.

Приедешь в Ялту? Поговори с Таубе.

Целую еще раз. Будь здорова и покойна, собака рыжая.

Твой Antoine

541. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

23-ье августа 1902 г. [Любимовка]

Сегодня удивительный день, дорогой мой. Тепло, солнечно, т.ч. лежала на балконе в одном платье. Утром гуляла, после завтрака ходила за грибами с М. П. и детьми, после чаю удили рыбу с Колей, отъезжала в лодке. Любовалась закатом, слушала вечерние звуки и дышала осенними ароматами. Вот тебе и весь день.

С последним поездом приедет Конст. Сергеевич.

Визитеры, значит, тебя уже одолевают? Но я пришла к тому убеждению, что это тебе нравится, и ты кокетничаешь, когда говоришь, что это злит тебя. Я права?

Я очень рада, что тебе так нравится в Ялте и что тебе так хорошо там. Сиди и не торопись сюда. Оставайся совсем в Ялте на всю осень - это тебе будет очень хорошо, и Альтшуллер будет доволен. Напиши мне, что он тебе сказал. Слышишь? Все напиши, заставь себя. Как твое настроение, твое самочувствие? Пиши больше о себе, умоляю тебя. Как ты перенес дорогу?

Навес над лодками снесли, и теперь свободно. Все мальчики в разговоре копируют тебя¹. Хорошая погода меня немного подбодрила, а то тянет меня отсюда. Я очень привыкла быть с тобой. О будущем совсем не думаю, т.е., наоборот, очень много думаю. Я сильно седею и, кажется, старею. Или этого мужьям не говорят? Как ты думаешь?

За пьесу принялся? Не ленись, дусик, отбрось все в мире и пиши, засядь. Это будет хорошо. На другой день приезда К. С. читал вслух "На дне". Все решили, что 3-й и 4-й акты слабее. Восторгов не было. Мике совсем не понравилось².

Как мне хочется приласкаться к тебе! Я рисую себе зиму с тобой и с нашим будущим пискуном.

Целую тебя крепко. Как тебе спится? Будь весел и не забывай меня.

Напиши подробно о Ярцеве³.

Кланяюсь всем.

542. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

Пятница, 23 авг. [1902 г. Ялта]

Копия

"Аделаида Юльевна Рид Константин Людвигович Андреолетти помолвлены¹. Тифлис. Август 1902".

Это прислано в Ялту на твое имя. Писем от тебя нет.

Я здоров. Сегодня ветер. Завтра буду писать. Надежда Ивановна уехала в Москву.

Твой Antoine

543. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

24 авг. [1902 г. Ялта]

Дуся моя, вот уже 3 или 4 дня, как я не получаю от тебя писем. Не хочешь писать - твое дело, только поручи кому-нибудь извещать меня о твоем здоровье, умоляю тебя.

Вот уже четвертый день, как дует ветер, сухой, противный. Я наконец начинаю привыкать и уже сижу за своим столом и кое-что пописываю. Кровохарканий не было. Но зато насморк отчаянный. Пью каждый день сливки, довольно хорошие. В городе не бываю.

Маша уезжает в Москву 4 сентября. Едим арбузы и дыни, винограда же еще нет; есть плохой.

Здесь Карабчевский.

Радость моя, не терзай меня, не мучай понапрасну, давай о себе знать почаще. Ты сердита на меня, а за что - никак не пойму. За то, что я уехал от тебя? Но ведь я с тобой прожил с самой Пасхи, не разлучаясь, не отходя от тебя ни на шаг, и не уехал бы, если бы не дела и не кровохарканье. Долга я не получил, кстати сказать, а кровохарканья нет уже. Не сердись же, родная моя.

Ночью было прохладно, а сегодня утром опять жарко.

Когда переедешь в Москву? Напиши. Была ли у докторов? Что они сказали?

Целую тебя крепко, обнимаю мою радость, будь покойна и довольна и, умоляю, не сердись на своего мужа.

Твой Antoine

544. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

25-ое августа [1902 г. Любимовка]

Я вчера не писала тебе, дусик мой милый. Это ничего? Что ты поделываешь? Хорошее ли настроение у тебя? Сел ли писать пьесу? Здоров ли? Я эти дни провела на людях. Вчера приезжали Симов с помощником¹, Стахович, Вишневский и Влад. Ив. Художники и Конст. Серг. клеили макетки для "На дне" и мне велели рисовать подвал. Видела фотографии для пьесы, присланные Горьким². Умно это он сделал. Много мотивов, гримов.

Вчера был жаркий день с двумя грозами. Ходила гулять с М. П. и детьми. Когда все съехались, мне стало невыносимо тяжело среди них, и я удрала к себе и поревела. Все пристают - отчего я кислая. К. С. рассказывал, как они были с Гиляровским в ночлежке³. К вечеру я немного отошла, подурила с Стаховичем, напевала с ним дуэты даже - все смеялись. Сегодня утром гуляла много с Влад. Ив. В 12 ч. приехала мама и тетя Лёля. Стахович и Вишн. уехали вчера; Вишн. вернулся сегодня. После завтрака все вместе гуляли, были на хуторах. Приезжала m-me Брокар. После обеда сидели у мамани, молодежь и дети танцевали и М. П. тоже. Вечером все уехали, и вот я одна. Устала. Рвусь в Москву, чтоб чинить зубы, и разобраться в квартире. Директора злят меня и уговаривают подождать недельку. Мне нужно заняться хоть чем-нибудь, а то сделаюсь мрачной и ты меня разлюбишь. Воронин и Борис шлют тебе привет и жалеют, что тебя нет здесь. Они сегодня поймали ершей 40. Все копируют твой тон. М. П. тебе кланяется. Ужасно желают видеть тебя здесь и мечтают, что ты здесь поживешь сентя