Грановский Тимофей Николаевич - Об Океании и ея жителях

  

  

   Покойный Т. Н. Грановск³й много читалъ, много работалъ въ своемъ кабинетѣ, но мало писалъ для публики. Онъ былъ очень строгъ къ своимъ работамъ. Тѣмъ дороже для насъ каждая его строка, уцѣлѣвшая въ бумагахъ, тѣмъ больше цѣны получаютъ въ нашихъ глазахъ сдѣланныя прямо со словъ его записки. Со временемъ мы надѣемся сообщить нашимъ читателямъ выдержки изъ его лекц³й, записанныхъ его слушателями. На этотъ разъ передаемъ публикѣ извѣстное лишь весьма немногимъ лицамъ чтен³е Грановскаго объ Океан³и. Два слова о происхожден³и этой замѣчательной статьи, неожиданной даже для многихъ друзей покойнаго. Грановск³й любилъ брать свой предметъ широко и часто уходилъ въ сосѣдственныя съ нимъ области, всегда сохраняя впрочемъ историческую точку зрѣн³я. Такимъ образомъ въ памяти и мысли его собирался обильный матер³ялъ, которому часто вовсе не находилось мѣста въ университетскомъ курсѣ. Но но необыкновенной общительности своей природы, онъ любилъ передавать свои мысли и воззрѣн³я самымъ близкимъ къ нему лицамъ и для того избиралъ также любимую имъ форму лекц³й. Такъ лѣтомъ 1852 года, находясь въ селѣ Рубанкѣ, онъ предложилъ бывшимъ съ нимъ друзьямъ чтен³я объ Океан³и, въ которыхъ думалъ изложить результаты своихъ размышлен³й о судьбахъ малоизвѣстнаго, заброшеннаго племени, составляющаго ея народонаселен³е. Первое изъ этихъ чтен³й было записано г. Фроловымъ и просмотрѣно самимъ авторомъ. Предупреждаемъ читателя: пусть не ищетъ онъ здѣсь той изящной формы, которую Грановск³й обыкновенно приносилъ на публичныя лекц³и. Чтен³е объ Океан³и, назначенное для небольшаго круга нѣсколькихъ лицъ, замѣчательно именно своею простотою, безыскусственност³ю, при новости и оригинальности воззрѣн³я на предметъ. Въ какую бы отдаленную область ни увлекался Грановск³й своими занят³ями, онъ всегда и вездѣ оставался неизмѣнно вѣренъ своему призван³ю историка. Ред.

  

  

   Я буду говорить объ Океан³и. Вамъ извѣстно, что подъ этимъ именемъ разумѣются группы острововъ, лежащихъ между Аз³ей, Америкой и Новой Голланд³ей. Между этими островами самые больш³е: на сѣверѣ - Сандвичевы острова, а на югѣ - Новая Зеланд³я; проч³е острова не велики. Природа щедрою рукою разсыпала здѣсь все, что нужно человѣку; хотя формы растительности не разнообразны, но онѣ вполнѣ удовлетворяютъ его непосредственнымъ потребностямъ. Кукъ могъ справедливо сказать, что островитянинъ, посадивш³й въ жизнь свою только десять хлѣбныхъ деревьевъ, совершилъ такой же подвигъ относительно своего семейства и потомства, какой совершаетъ Европеецъ, трудящ³йся цѣлую жизнь надъ воздѣлыван³емъ зерноваго хлѣба.

   Острова Океан³и были почти неизвѣстны до половины прошлаго вѣка. Немног³е смѣлые моряки касались ихъ. Ходили только смутные слухи и басни о жестокостяхъ и людоѣдствѣ племенъ, населявшихъ эти острова. Точныя и положительныя свѣдѣн³я получены объ нихъ только со временъ Кука, изслѣдовавшаго ихъ во время троекратныхъ путешеств³й своихъ вокругъ свѣта (съ 1769 года по 1779) и погибшаго на Сандвичевыхъ островахъ. Слѣдовательно, прошло не болѣе восьмидесяти лѣтъ, какъ Океан³я описана обстоятельно и сдѣлалась достоян³емъ науки.

   Важныя перемѣны произошли съ тѣхъ поръ. На тѣхъ же самыхъ Сандвичевыхъ островахъ, на которыхъ Кукъ въ 73-мъ году былъ принятъ за бога и получилъ божеск³я почести, а потомъ, въ 79-мъ, палъ жертвою своей любознательности, а отчасти и жестокаго обращен³я съ туземцами, на этихъ островахъ находится теперь европейское населен³е, крѣпости, гавань Гонолулу, производится торговля съ Китаемъ и Европой, введены парламентск³я формы правлен³я, и идетъ рѣчь о присоединен³и ихъ къ Сѣверо-Американскимъ Штатамъ. Изъ многочисленныхъ разказовъ разныхъ путешественниковъ и мореплавателей, посѣщавшихъ Океан³ю, можно вывести два противоположныя заключен³я о нравахъ ея жителей. По мнѣн³ю однихъ, жители острововъ Товарищества и Маркизиныхъ являются кроткими, добродушными, счастливыми и неиспорченными; если же оказалась порча, то она произошла отъ вл³ян³я англ³йскихъ и американскихъ мисс³онеровъ, играющихъ тамъ весьма важную роль. Друг³е же описываютъ ихъ самыми черными красками - развратными, жестокими, погруженными на всѣ пороки. Чрезвычайно трудно примирить эти противоположныя воззрѣн³я; это будетъ возможно тогда только, когда мы вникнемъ въ источники этихъ противорѣч³й. Извѣст³я самыя выгодныя для нравственности жителей всѣ исходятъ отъ мореплавателей. Понятно, что эти смѣлые люди, открывавш³е одинъ островъ за другимъ цѣною безчисленныхъ опасностей, находили наслажден³е въ отдыхѣ посреди роскошной природы и населен³я, въ самомъ дѣлѣ добродушнаго, и не имѣли нужды близко всматриваться въ ихъ нравы; островитяне приносили имъ кокосовые орѣхи, плоды хлѣбнаго дерева, довольствуясь въ началѣ весьма малымъ вознагражден³емъ; молодые офицеры и матросы пользовались здѣсь еще наслажден³емъ другаго рода: островитянки отличались красотой и большою снисходительностью. Съ этой стороны извѣстны роскошныя описан³я мореходцевъ Самъ строг³й Кукъ увлекся и съ восторгомъ говоритъ объ Отаити; другой знаменитый мореплаватель, Бугенвиль, назвалъ этотъ островъ новою Цитерой. Болѣе всѣхъ утвердилъ это понят³е извѣстный натуралистъ Рейнгольдъ Форстеръ, сопутствовавш³й Куку, вмѣстѣ съ знаменитымъ сыномъ своимъ Георгомъ Форстеромъ, въ его кругосвѣтномъ путешеств³и. Почему Рейнгольдъ Форстеръ смотрѣлъ на Океан³ю съ идиллической точки зрѣн³я и отступилъ отъ своихъ привычекъ строгаго наблюден³я? Это легко объяснить идеями XVIII столѣт³я. Европейское общество начинало въ то время разлагаться. Оба Форстера принадлежали къ числу нововводителей и радикаловъ, противопоставлявшихъ испорченности образованнаго общества идеалъ въ близкомъ къ природѣ бытѣ. Вотъ почему обоимъ Форстерамъ бытъ островитянъ Океан³и показался съ самой выгодной стороны. Нѣтъ никакого сомнѣн³я, что если бы Руссо посѣтилъ ихъ, то оставилъ бы еще болѣе восторженное описан³е.

   Извѣст³я, противоположныя этимъ идиллическимъ описан³ямъ, шли отъ англ³йскихъ и американскихъ мисс³онеровъ, послѣ мореходцевъ явившихся здѣсь для проповѣдыван³я слова Бож³я. Боровшись съ такими же трудностями и преодолѣвая быть можетъ больш³я препятств³я, они увидѣли картину съ другой стороны. Они нашли народъ погруженный въ грубые пороки, происходящ³е отъ разложен³я всѣхъ общественныхъ и нравственныхъ понят³й, живущ³й исключительно чувственною жизн³ю, съ которою мисс³онеры пришли вести брань. Этимъ объясняются противорѣчивыя мнѣн³я мореплавателей, натуралистовъ и мисс³онеровъ.

   Ограничиваясь описан³емъ быта жителей Океан³и въ пору открыт³я этихъ острововъ Европейцами, мы находимъ здѣсь весьма красивое, далеко не лишенное дарован³й, населен³е. Оно пришло сюда вѣроятно съ запада, съ великихъ аз³ятскихъ острововъ, Явы, Суматры и другихъ, и разсѣянное по великому пространству Океан³и, представляетъ удивительное однообраз³е въ языкѣ, обычаяхъ и учрежден³яхъ. Рейнгольдъ Форстеръ даже думалъ, что здѣсь былъ когда-то материкъ, раздробленный какимъ-то земнымъ переворотомъ, и что изъ обломковъ этого материка образовались настоящ³е острова Океан³и. Сходство между ея жителями объясняется ихъ одинаковымъ происхожден³емъ отъ малайскаго племени, заселившаго ихъ съ запада, съ острововъ Индѣйскаго моря.

   Первые европейск³е путешественники XVIII столѣт³я нашли это народонаселен³е въ такомъ положен³и, которое заставляетъ насъ думать, что оно и тогда находилось въ порѣ совершеннаго распаден³я. Разсмотримъ ближе общественный бытъ тогдашняго времени. Во-первыхъ, религ³я уже не была согрѣваема внутреннею жизн³ю; мы видимъ одни остатки и развалины старыхъ вѣрован³й; язычество потеряло отъ времени свою крѣпость. Можно предполагать, что была нѣкогда одна общая религ³озная система въ Океан³и, но число общихъ боговъ непрерывно уменьшалось. Европейцы нашли уже не болѣе пяти боговъ, которымъ поклонялись на томъ или другомъ островѣ. Такъ память о прежнемъ поклонен³и очевидно стиралась и исчезала. За то возникала другая страшная религ³я, поклонен³е людямъ.

   Замѣтимъ сперва, что нигдѣ не было болѣе рѣзкаго раздѣлен³я сослов³й, какъ въ Океан³и. Это раздѣлен³е перешло въ религ³ю. Всѣ цари, даже лица, принадлежавш³я къ высшему сослов³ю, обоготворялись, но не по смерти, какъ это было въ древнемъ м³рѣ, напримѣръ въ Римѣ. Здѣсь каждый царь былъ богъ при жизни; ему приносили жертвы и поклонялись какъ божеству заживо; когда онъ умиралъ, его причисляли къ богамъ. То же было съ каждымъ членомъ его двора. Такимъ образомъ эти новые боги вытѣсняли прежнихъ миѳологическихъ боговъ. и разрушали связь прежней религ³и. Каждый островъ имѣлъ своихъ новыхъ боговъ; народная память не хранила старыхъ; немудрено, что островитяне жаловались прибывшимъ Европейцамъ на то, что они не могутъ исполнять обрядовъ своей религ³и и не могутъ запомнить боговъ своихъ.

   Всякая религ³я связана съ понят³ями о вѣчной жизни. Вѣчное быт³е для островитянъ выражалось въ слѣдующихъ представлен³яхъ. Когда умиралъ кто нибудь изъ тѣхъ, которые пользовались божескими почестями при жизни своей, то боги съѣдали тѣло его, духъ же освобождался, былъ трижды пожираемъ высшими богами и, послѣ троекратнаго пребыван³я во чревѣ ихъ, становился богомъ. Высш³я божества очищали этимъ божества низшаго разряда. Имѣлъ ли простой народъ как³я нибудь понят³я о загробной жизни, намъ неизвѣстно. Знаемъ только, что они думали, что умерш³й простолюдинъ блуждалъ около своего жилища и былъ пожираемъ богами. Эта черта бросаетъ нѣкоторый свѣтъ на людоѣдство, существовавшее на островахъ Океан³и, гдѣ оно было какъ бы освящено религ³озными представлен³ями. Храмовъ не было. На нѣкоторыхъ островахъ найдены развалины здан³й, служившихъ кладбищами. Это были огромныя огражденныя мѣста подъ открытымъ небомъ, имѣвш³я болѣе или менѣе важное значен³е на различныхъ островахъ. Замѣтимъ еще, что когда царь или одинъ изъ его вельможъ принималъ произвольно какое-нибудь назван³е, то это слово выбрасывалось изъ народнаго языка, и никто не смѣлъ произносить его. Истребленное слово замѣнялось вымышленнымъ.

   Въ связи съ религ³ею находится не только въ Океан³и, но и за предѣлами ея обычай табу. Подъ этимъ именемъ разумѣется собственно запрещен³е, заклинан³е, но оно имѣетъ сверхъ того болѣе глубокое значен³е, представляя нѣчто освященное, божественное. Божественная сущность божескихъ лицъ переносится на внѣшн³й предметъ и дѣлаетъ его неприкосновеннымъ. Такъ короли могли сообщать божественное значен³е любому предмету. Если король входилъ въ какой нибудь домъ, то онъ становился табу и дѣлался его принадлежностью. Король могъ налагать табу на все; вельможи дѣлали то же самое, съ тою разницею, что король могъ снимать табу, наложенное вельможами, а не на оборотъ, и табу высшихъ лицъ тяготѣло надъ низшими. Этотъ обычай имѣлъ самое ощутительное и бѣдственное вл³ян³е на весь бытъ жителей Океан³и. Король былъ богъ, аристократы были боги; простому же человѣку перейдти изъ одного класса въ другой не было никакой возможности. Но такая страшная власть королей налагать на все табу была ограничена оппозиц³ей аристократ³и. Короли могли присвоивать себѣ лучш³е участки земли, проходя по нимъ; аристократ³я же, чтобы препятствовать королямъ касаться земли, носила ихъ; точно также, для того чтобы короли не входили въ домы и не дѣлали ихъ своею собственностью, имъ устраивали подвижные дома, такъ что они, переносясь съ одного мѣста на другое, всегда находились у себя. Аристократ³я же пользовалась для своихъ выгодъ страшнымъ правомъ табу; она накладывала его на извѣстные съѣстные припасы, на плоды кокосоваго, хлѣбнаго дерева, и простой народъ не смѣлъ касаться ихъ. Лучшая рыбная ловля была табу; оно распространялось на женщинъ, которыя не могли употреблять ту же пищу, что мужчины. Нѣкоторыя работы, какъ напримѣръ построен³е военныхъ судовъ, употреблен³е большихъ сѣтей для рыбной ловли, подвергались табу. Иногда же табу, отчуждавшее народъ отъ всѣхъ благъ и предоставлявшее ихъ однимъ высшимъ сослов³ямъ, обращалось въ полезную полицейскую мѣру: во время голода табу налагалось на извѣстные предметы, на незрѣлые плоды; такъ въ Новой Зеланд³и жатва не снятая съ поля подвергалась табу. Нѣкоторые реформаторы хотѣли воспользоваться этимъ обычаемъ, употребляя для своихъ политическихъ цѣлей оруд³е всѣхъ бѣдств³й народа и многочисленныхъ злоупотреблен³й.

   Переходя отъ религ³и къ политическому быту, и тутъ находимъ совершенное распаден³е прежняго лучшаго порядка вещей. Европейцы застали въ Океан³и монархическ³я формы правлен³я уже ограниченныя власт³ю аристократ³и, которая всѣми силами старалась оградить себя отъ королевскаго табу. Цари имѣли свои участки земли съ неограниченною власт³ю надъ извѣстнаго рода предметами. Острова раздѣлялись на участки, во главѣ которыхъ стояла аристократ³я. Эти участки подраздѣлялись и раздавались низшему дворянству; простой народъ не имѣлъ собственности, и въ силу табу пользовался только извѣстными рыбами и съѣстными произведен³ями земли, работая на высш³й классъ, какъ на существа велик³я и божественныя, на основан³и религ³озныхъ вѣрован³й рѣзко отдѣленныя отъ него какъ на землѣ, такъ и за гробомъ. Всяк³й споръ былъ безполезенъ, и народъ покорялся своей участи безропотно и совершенно спокойно. Европейск³я идеи могли проникнуть сюда только съ новыми потребностями, не могшими здѣсь развиться въ прежнемъ порядкѣ вещей. Даже въ формахъ монархическаго правлен³я, образованнаго патр³архально по образцу семейства, видно было разложен³е. Между высшими сослов³ями, представлявшими сперва какъ бы ближайшихъ родственниковъ царя, и самимъ царемъ существовала распря, и мало по малу на островахъ Товарищества обоготворен³е перешло на аристократ³ю. Низш³я сослов³я, какъ мы сказали, находились внѣ общества; надъ ними возникали новыя царственныя фамил³и не преемственно, но одна возлѣ другой, въ распряхъ и несоглас³яхъ раздѣляя землю на болѣе дробные участки и падая въ уважен³и народа.

   На одномъ изъ Маркизиныхъ острововъ оставалось семьдесять девять жителей и два царя, на другомъ сто жителей и три царя. Но нигдѣ это раздроблен³е не было такъ велико, какъ на островахъ Товарищества и Новой Зеланд³и. Общество распалось на отдѣльныя семейства, существующ³я каждое подъ начальствомъ своего старѣйшаго. Исчезъ государственный союзъ; исчезло всякое связующее начало, всякое понят³е о правѣ. Одно и то же преступлен³е, наказываемое смерт³ю въ одномъ мѣстѣ, оставалось безнаказаннымъ въ другомъ. Все зависѣло отъ произвола какого нибудь сильнаго начальника.

   Не только въ религ³и и общественномъ бытѣ, но даже въ языкѣ существовали признаки страшнаго распаден³я неизвѣстнаго и въ Америкѣ, гдѣ видна гибель цѣлыхъ породъ. Въ ген³яльномъ творен³и своемъ о Кави, священномъ языкѣ жителей Явы, Вильгельмъ Гумбольдтъ коснулся нарѣч³й Океан³и, составляющихъ отрасль малайскаго языка. Онъ вникнулъ въ процессъ одичан³я и искажен³я этихъ нарѣч³й не только въ грамматическомъ устройствѣ ихъ, но и въ лексикальномъ. Глаголы потерялись, переставъ спрягаться для изображен³я временъ прошедшаго, настоящаго и будущаго; необходимо стало прибавлять частицы, отчего языкъ сдѣлался бѣднымъ. Въ самыхъ словахъ обнаруживаются слѣды изнѣженности и разслаблен³я; чѣмъ далѣе мы подвигаемся на востокъ, тѣмъ мягче и дряблѣе становится языкъ, тѣмъ больше выброшено согласныхъ и тѣмъ многочисленнѣе гласныя. Цѣлыя слова исчезали, вслѣдств³е упомянутаго нами выше обычая не употреблять болѣе словъ, выбранныхъ для прозван³я обоготворяемыми лицами; для замѣщен³я ихъ необходимо было выдумывать безпрестанно новыя; чрезъ это языкъ лишился всякаго органическаго развит³я, органической связи. Здѣсь кстати можно упомянуть о заслугахъ мисс³онеровъ, употребившихъ большое усил³е, чтобы изучить этотъ языкъ, составляя грамматики, лексиконы, азбуки, и переводя Священное Писан³е и друг³я книги; но так³я усил³я не могутъ спасти языка, искаженнаго въ своихъ основан³яхъ.

   Это распаден³е религ³и, государственныхъ учрежден³й и языка, отозвалось въ остальныхъ сферахъ жизни, въ нравахъ и въ физическомъ бытѣ. Въ этомъ отношен³и мы можемъ представить нѣсколько любопытныхъ данныхъ. Хотя трудно составить себѣ точное понят³е о числѣ жителей Океан³и, и нѣтъ сомнѣн³я, что Кукъ и Форстеръ преувеличили народонаселен³е этихъ острововъ, но нельзя не признать, что оно было значительнѣе, чѣмъ теперь. Изъ показан³й моряковъ, ученыхъ, китолововъ, мисс³онеровъ, можно опредѣлить приблизительно число жителей по крайней мѣрѣ нѣкоторыхъ острововъ. Изъ двухъ милл³оновъ жителей, которыхъ насчитывали къ концу XVIII столѣт³я, теперь считается едва 600,000. Есть острова, гдѣ вычислен³е точнѣе: такъ на Отаити, въ началѣ нынѣшняго вѣка, было до 100,000. Въ тридцатыхъ годахъ оно понизилось до 17,000, а теперь считаютъ тамъ только 7,000. Это обстоятельство приписывали вл³ян³ю Европейцевъ, принесшихъ будто бы въ Океан³ю заразительныя болѣзни, употреблен³е крѣпкихъ напитковъ и огнестрѣльное оруж³е. Впрочемъ еще не рѣшено, небыли ли заразительныя болѣзни уже давно тамъ; множество накожныхъ болѣзней, сходственныхъ съ сифилитическими, получали отвратительный видъ; низш³е классы въ особенности подвергались имъ, лишенные одежды и всякихъ пособ³й въ этомъ жаркомъ и сыромъ климатѣ, не имѣя здоровыхъ жилищъ, питаясь кореньями, морскими раками, и нѣкоторою только рыбою, ибо табу было наложено на лучшую пищу, принадлежавшую, какъ и всѣ блага земныя и удобства жизни, только высшимъ классамъ. Крѣпк³е напитки не играли здѣсь той роли, какую они играли въ Америкѣ; островитяне даже неохотно пили водку, имѣя свой крѣпк³й напитокъ ава, приготовленный изъ туземныхъ растен³й и имѣющ³й болѣе крѣпости, чѣмъ самые крѣпк³е изъ нашихъ напитковъ. Также не могло дѣйствовать слишкомъ разрушительно и огнестрѣльное оруж³е. Прежн³я войны островитянъ велись съ большимъ ожесточен³емъ. Ихъ рукопашные бои кончались не иначе, какъ когда одна часть совершенно истребляла другую, а если и забирали плѣнныхъ, такъ только для принесен³я ихъ въ жертву. Вообще Европейцы дѣйствовали здѣсь не такъ истребительно на туземцевъ, какъ въ Америкѣ, Новой Голланд³и и Вандименовой Землѣ. Если же Европейцы и употребляли во зло свое превосходство въ Океан³и, то это были частные случаи; причины упадка народонаселен³я лежали глубже, въ самомъ общественномъ порядкѣ въ Океан³и.

   Это страшное разъединен³е между классами столь поразительно, что мног³е пытались объяснить его различ³емъ породъ, и Коцебу приписывалъ происхожден³е высшихъ сослов³й Сан³вичевыхъ острововъ Испанцамъ, потерпѣвшимъ здѣсь кораблекрушен³е. Мы видѣли, что аристократ³я, пользуясь большими удобствами жизни, могла сохранять свое тѣло въ здоровье, красотѣ и силѣ, никогда не смѣшиваясь съ кровью низшаго сослов³я, ибо ребенокъ, приживаемый лицами двухъ разныхъ сослов³й, предавался смерти.

   Въ концѣ XVIII-го столѣт³я, Ванъ-Куверъ присутствовалъ въ Гаваи на праздникѣ, данномъ ему Камеамегой; на военныхъ играхъ сначала выступили воины низшаго класса и поразили моряка своею неловкостью; но когда выступили воины высшаго сослов³я, то красота и ловкость ихъ такъ были изумительны, что нельзя было найдти ничего общаго между первыми и вторыми. Это явлен³е повторяется повсемѣстно, но ничто лучше не выражаетъ нравственнаго распаден³я этихъ острововъ, какъ общество Ареои (на островахъ Товарищества), замѣченное Европейцами вскорѣ послѣ ихъ прибыт³я. Подозрительный союзъ этотъ показался сначала сходственнымъ съ масонскимъ. Онъ состоялъ изъ семи отдѣльныхъ классовъ; переходъ изъ одного класса въ другой былъ сопряженъ съ извѣстными церемон³ями и обрядами; у этого общества были свои суда, знамена, своя татуировка и свои символическ³е или масоническ³е знаки. Цѣль же его была самый дик³й необузданный развратъ. Члены общества состояли изъ мужчинъ и женщинъ. Въ немъ исчезали всѣ понят³я о бракѣ, родствѣ и сослов³яхъ, и дѣти, происходящ³я отъ такого неограниченнаго смѣшен³я половъ, были немедленно убиваемы. Такого кровожаднаго и ужаснаго разврата не видано было ни въ одномъ обществѣ, и, повторяемъ, ни въ чемъ не выразилось такъ сильно конечное разложен³е нравовъ. Хотя въ общество Ареои вступали болѣе лица высшаго сослов³я, но примѣръ его не остался безъ вл³ян³я и на низш³й классъ. Сначала дѣтоуб³йство совершалось по предписан³ю закона, для истреблен³я плода преступлен³я, совершеннаго лицами двухъ различныхъ сослов³й, но въ началѣ Х²Х-го столѣт³я оно вошло уже въ нравы, и родители убивали дѣтей своихъ просто для избавлен³я себя отъ труда воспитывать ихъ. Это могло содѣйствовать къ уменьшен³ю народонаселен³я.

   Всѣ изложенные нами факты, истекая изъ человѣческой воли и заблужден³й, могли бы быть повидимому исправимы, но надъ ними виситъ какой-то неумолимый законъ нѣтъ природы, видимо обрекающ³й на погибель это племя. Тамъ, гдѣ ни общества Ареои и никакихъ другихъ очевидныхъ причинъ къ истреблен³ю, оно уменьшается какъ бы само собою. Въ отношен³и мужчинъ къ женщинамъ замѣчается слѣдующее: на 100 мужчинъ приходится 75 или 80 женщинъ, а въ другихъ мѣстахъ на двухъ мужчинъ одна женщина. На островахъ Сандвичевыхъ правительство старалось усилить народонаселен³е и положило извѣстныя льготы отцамъ семейства, имѣющимъ трехъ дѣтей,- что же? въ нѣкоторыхъ округахъ съ 8-ю тысячами жителей, оказалось только по три семейства съ тремя дѣтьми. Большая часть браковъ были бездѣтны. Туземцы будто предчувствуютъ предстоящую гибель ихъ племени. Одинъ вождь Новой Зеланд³и говорилъ англ³йскому мисс³онеру и путешественнику съ глубокою грустью и смирен³емъ: "Наше племя осуждено насмерть; бѣлый человѣкъ завладѣетъ нашими полями." Этотъ законъ приходитъ въ исполнен³е, ускользая отчасти отъ нашего пониман³я.

   Въ оправдан³е мисс³онеровъ замѣтимъ, что тамъ гдѣ мисс³и и дѣятельнѣе, народонаселен³е остается на одной точкѣ, не двигаясь ни впередъ, ни назадъ. Остается рѣшить, остановитъ ли христ³анство упадокъ народонаселен³я въ Океан³и? Во всякомъ случаѣ можно сказать, что связь съ Европейцами внесла сюда новый источникъ жизни, которая необходимо должна развернуться подъ этимъ роскошнымъ небомъ; но спасетъ ли она жителей Океан³и, не слишкомъ ли опоздала эта помощь - трудно рѣшить. Пока остановимся на этомъ, и постараемся далѣе разказать о первомъ столкновен³и Европейцевъ съ туземцами, о распространен³и между ними христ³анства, и представить характеристику океан³йскихъ народовъ.