| Главная » Книги |
Максимов Сергей Васильевич - Письма к А. А. Бахрушину, Страница 2
Максимов Сергей Васильевич - Письма к А. А. Бахрушину. Он к фотографиям прилагает копию с записки, посланной Государем к Министру Двора, а этим, в свою очередь, по чрезвычайной любезности препровожденной в семью для хранения как драгоценности и, конечно, без права опубликования, хотя бы и такого не совсем гласного. Вышло некоторое недоразумение, частности которого Вам точнее может сообщить А. М. Белов.
И все-таки вновь не могу не высказать своего глубокого сожаления, что чрез него и на письмах приходится быть посредником и сотрудником Вашим, а не личным свидетелем посещения милого города, который на днях жестоко промыло, потом немножко поморозило, а сегодня опять расквасило в грязь и слякоть, - глаза бы мои на него не глядели! А когда еще дождешься весны, которая также немного прелестей покажет Вам: ведь для нее, по словам Писемского, чтобы петь на Адмиралтейском бульваре, соловья нарочно нанимают.
Теперь пора и мне перестать распевать на интересующие обоих нас мотивы. Будьте здоровы!
Душевно преданный
8 Вчера целый вечер подарил мне Алек<сей> Мих<айлович> Белов, и сколько под его живым впечатлением, столько и по некоторой личной надобности обращаюсь к Вам, Глубокоуважаемый Алексей Александрович, с этими короткими строками. Являлся он собственно затем, чтобы поделиться радостью об успехе подписи детей, а главным образом сообщить, что Морской яхт-клуб76 один пожертвовал разом около 2 тыс<яч> руб<лей>, но так как в то же время много говорили об Вас и Вашем музее, то и не утерпело мое сердце, чтобы не перемолвиться и с Вами. Относительно каталога77 театрального музея я хлопоты взял на себя, так как А. М. Белов признал себя совершенно бесполезным, но зато вызвался заехать ко мне перед отъездом в Москву и забрать все, что соберется у меня для Вас к тому времени. В семье из каталога сохранился лоскуток, но в цельном виде он имеется у начальника конторы В. П. Погожева78, и я имел намерение сказать ему свою просьбу при встрече на свадьбе у моей племянницы, но совершенно забыл, увлекшись пиршеством, а может быть и под давлением молитвенного настроения. Улучив свободную минуту, спопутно забегу к нему в контору.
Впрочем, кажется, об этом я вам писал, а если также забыл сообщить о нижеследующем, то исправляю недостаток своей стариковской памяти, которая по закону природы становится решетом.
У "Ромы" Аполлонского79 имеются вещи Ал<ексея> Мих<айловича> Максимова80, подаренные ему вдовою покойного81 - родною теткою милого Ромы. При первом же свидании (он большой друг моего старшего сына) войду с ним в сношения, а также и с Алек<сандром> Александр<овичем> Нильским. Вот пока и все по Вашему делу, очень близкому моему сердцу. А теперь и об той своей просьбе, которая поторапливает эти строки.
В письмах ко мне Дрианского, посланных в числе автографов к Вам, имеется одно со эпиграммою на московский артистический клуб. Стихотворение не важное, но оно надобится мне к слову в том месте моей статьи об Островском, посланной в "Русскую Мысль", где я говорю о распадении этого "Кружка". Еще тогда же, когда отправлял автографы, хотел списать их для себя, но второпях совсем забыл. Очень обяжете меня, если пришлете все письмо с уверенностью, что я не замедлю возвратить его Вам, или прикажете снять копию, - словом, что найдете наиболее для Вас удобным. Я припоминаю эти стишки, но не все: "Вильде82 со скалкой, Садовский с палкой, Жандармы, полиция, Островский с амбицией".
Кстати, занес бы их в корректуру вместе с альбомным стихотворением, в котором по рассеянности выпущена целая строка, нарушающая цельность акростиха. Не хотите ли выслушать, как любезничали наши старички, когда кипела молодая кровь. Акростих выдает имя: это сестра жены вашего богача Куманина, урожденная Корш,83 в которую, как видите, не на шутку был влюблен наш драматург. У вас в Замоскворечье, на Полянке, у Спаса в Наливках ходила даже сплетня о кирпиче, пущенном в окно этой девице милой вдовицей - Агафьей Ивановной84 (я вспоминал об ней в "Русской Мысли").
Подчеркнутый стих у меня в отправленной в редакцию рукописи пропущен. В том расчете, что сделал Вам, почитателю покойного, удовольствие, - приканчиваю на этот раз свою болтовню, прося верить моим неизменным чувствам преданности и уважения.
Всегда готовый к услугам
Супруге Вашей прошу передать мой искренний привет.
Дочка слева, сын справа пишут-пишут до того, что извели все конверты, и приходится посылать в первом попавшемся чудом, присланном со счетами за белье: ночь, все заперто (6 часов утра), мои спят все, а проснется прислуга - надо посылать письмо: так лучше в чужом, чем еще посылать за своим и ждать его, и беспокоиться.
9 30 ноября 1897. СПб. Сегодня мог отрешиться от всего суетного домашнего, чтобы перекинуться с Вами, многоуважаемый Алексей Александрович, несколькими ответными словами на Ваше, как все прежние, ласковое и милое письмо. Владимир Петрович Погожев, передавая мне каталог горбуновского музея, затребованный из библиотеки, поручил просить Вас, после его просмотра, о возвращении на его имя через Контору Императорских театров. Взамен каталога, которым он дорожит между прочим и потому, что на нем имеется надпись собственною рукою собирателя и консерватора, Вл<адимир> Пет<рович> предложил подарок Вашему, известному ему и уважаемому, музею свое издание, хотя, по общим предположениям, оно у Вас, вероятно, имеется. Это - три толстых in folio тома с 4-м указателем - имеет название "Архив дирекции Императорских театров" выпуск 1 (1746 по 1801 г.), в 1892 изданный дирекцией и составленный им, В. П. Погожевым, Молчановым85 и Петровым86. Если у Вас и имеется это издание, то, думаю, нелишне будет заручиться подарочным дублетом. Я его со своим экземпляром привез к себе на дом и буду ждать "оказии", чтобы переправить к Вам. Издание изящное, во вкусе художника-директора, на слоновой бумаге и представляет изрядную весовую тяжесть. Вспомнилось еще по поводу этой тяжести и ее изящества издание Смирдина "Сто русских литераторов", где помещены превосходные гравированные портреты по большей части наших драматических писателей: Полевого87, Хмельницкого88, кн. Шаховского89, Загоскина90 (значит и театральных директоров), Кукольника91 и друг. Конечно, Вы этим, редким теперь, изданием заручились, и я говорю об нем именно только к слову.
В неприятных и сложных хлопотах о своей служебной пенсии я еще не успел повидаться ни с Аполлонским, ни с Нильским. За доставленную копию письма Дрианского приношу искреннюю сердечную благодарность: она собственно и была мне нужна и именно то место письма, где он сообщает мне об артистическом кружке, в который положил много души А. Н. Островский. По благоприятной случайности в то время, как принесли мне Ваше письмо, у меня сидела вдова покойного (Марья Васильевна), сообщившая своим длинным языком несколько интересных добавлений к истории распада кружка. Являлась же она с претензией на брата покойного мужа (Мих<аила> Ник<олаевича>), который отобрал у нее все бумаги ее мужа и до сих пор не возвращает семье как ее законную собственность. Я мог сообщить ей лишь то, что по некоторой части переданных мне материалов я составил статью "А. Н. Островский на Волге", которую лет 6 или 7 тому назад вручил министру (бывшему), и получил за свой труд своевременный расчет. Вся огромная и разнообразная переписка его, которую разбирал Горбунов с Морозовым, а равно и библиографическая и критическая работа последнего несомненно сохраняется у Мих<аила> Ник<олаевича>, который любил своего брата до обожания и хвастливости - недостатка общего обоим братьям.
Спешу окончить письмо, торопясь с сыном и дочерью отправиться в Новодевичий монастырь на могилку покойной жены: сегодня не только день памяти ее кончины, но и десятилетие моему тягостному вдовству, от которого много бед легло на голову неизменно Вам преданного и глубоко уважающего
10 22 января 1898. СПб. Глубокоуважаемый Алексей Александрович.
Вы дружески вспомнили меня на Новый год и почтили письменным известием о себе в то время, когда я был по самые уши погружен в спешную работу подготовки ко второму изданию "Крылатых слов", вновь приобретенных Сувориным92. По давно усвоенной дурной привычке лениться сплошь и в полную сытость, а работать запоем - и на этот раз не изменил себе. Доработался до головных болей, а у окна, из которого дует, насидел простуду ног, выразившуюся страшной зубной болью.
Три дня тому назад сдал работу, значительно дополненную, совершенно исправленную с выбросом излишнего и скороспелого, а вчера вырвал и те два лишние зуба, которые беспокоили целую неделю, нервили до полной невозможности думать, говорить и работать. Теперь я, как встрепаный, могу спокойно и бодро приняться за всегда приятную беседу с Вами с благодарными чувствами к Вам за добрую память.
Да и я Вас не забывал - и вот тому вещественные доказательства. В бумагах В. С. Курочкина (переводчика Беранже), с которым я два года жил на одной квартире, отыскались оригиналы карикатур с пометками цензурного разрешения, изготовленных для альбома "Искры". В них Вы найдете Ваших московских Вильде, Живокини93 и Самарина94, а их здешних: В. М. Самойлова95, превосходно изображенного пером художника Иевлева96, безвременно погибшего от невоздержания. Им же карандашом набросан портрет Павла Васильева97 до поразительного сходства. Я и его (вместе с Гончаровым98) предоставляю в Ваш музей, прося принять и те два дублета портретов из моего альбома в расчете, что они в Ваших руках будут сохраннее и ценнее, так как сопровождаются надписями (на <о>бороте), адресованными на мой счет, но представляющими собою автографы. Это - трагик Л. Л. Леонидов99 и драматический артист "Петя" Степанов100, игравший такую милую поэтическую роль в судьбе вашей Л. П. Косицкой на первых ее сценических шагах (см. ее автобиографию)101.
Просмотревши свой старый альбом, я нашел возможным отложить еще несколько дублетов молодых людей, напоминавших мне мою давно мелькнувшую молодость. Так и быть: поделюсь и ими. Вот Бурдин102, Паша Васильев в роли и сам собой, серьезно желающий сохранить на негативе свое сходство. Кстати прикладываю композитора Вильбоа103, которого мы звали, за его поползновение быть и считаться русским, - Алебуевым и даже почитали его особенным припевом, когда он брался за рюмку водки и пил ее, не иначе как предварительно самодовольно потянувшись, как бы восстав от сна. Второй - милый Королев, некогда директор театра (казенного) в г. Минске, потом - в Могилеве, доставивший Самойлову (в комедии "Карьера") возможность вплесть в свой артистический венок один из самых ярких и ароматных листиков.
Теперь новый вопрос и повторение старого, на который Вы забыли мне ответить. Как поступить с пересылкой этих портретов не смятыми, имея в виду, что у меня лежит тяжелая пачка "Архива дирекции Императорских театров", предназначенная Погожевым для Вашей библиотеки. Если вложить портреты в один из выпусков (in folio), то они прекрасно сохранятся, но как переслать Вам? По почте - мне не с кем послать, да и некому умело пособить соорудить посылку.
Охотливо и упорно останавливаюсь на мысли выждать погодинским способом "оказии", которую Вы предоставите мне при первом случае прибытия сюда надежного и доверенного от Вас человека. С портретами я бы еще сладил, если Вы, заручившись "Архивом", не нуждаетесь во втором экземпляре. Во всяком случае жду Ваших указаний. А. М. Белов был у меня по возвращении и сообщил об Вас добрые вести, на которые радостно и восторженно восклицаю: "С Новосельем!"104 Восклицаю и в честь Вашу и дорогой спутницы Вашей жизни и Вашего милого наследника. Пусть же мое настоящее подношение заступит место "Хлеба соли"! Поздравление это тем горячее и искреннее, что мое не удалось: растерялся! Утащили у меня 6 томов Брэма105 да кстати прихватили лежавшую с ними пачку приготовленных самим Горбуновым для издания сочинений. Это досадное обстоятельство вынудило меня сделать через Новое Время вызов к имеющим его рассказы сбереженными. Фортель очень удался: девять собирателей откликнулись на мой призыв, и я теперь с крестницей своей на имянинном ее пироге 12 января106 имел полную возможность совершенно примириться. Кони своими лекциями107 поддал нам энергии - и действительно превосходно и художественно осветил личность моего незабвенного Кума и друга. Я давно не испытывал такого обаятельного целостного впечатления во время повторения чтения у нас - в Литературном обществе. Под давлением сильных слов принимаюсь оканчивать биографию, будучи свободным от всяких других обязательств и повинностей.
Еще раз прошу принять мое сердечное поздравление. Всегда и неизменно преданный
С. Максимов P. S. Не забудьте черкнуть коротенький ответ на маленький вопрос: имеется ли в Замоскворечье Ивановская улица (Кожевники?), а в особенности какая-нибудь Ивановская площадь - изстари.
11 За полчаса до того, как мне сесть, чтобы набросать Вам, дорогой мой Алексей Александрович, несколько приветливых и деловых строк, неожиданно явился милый и обязательный Чекатто108, который и повез к Вам интересующий Вас сборник курьезов, подаренный И. Ф. Горбунову Алексеем Жемчужниковым, и гостеприимному Алексею Петровичу109 обещанные мною все имеющиеся у меня на лицо экземпляры "Искры". Они принадлежали самому редактору-издателю В. С. Курочкину и достались мне как его другу и единственному наследнику. Наследницы И. Ф. Горбунова согласились, наконец, по моим настояниям продать и тетрадь курьезов, и его дневники, заключающиеся в книжках числом с лишком 20-ти экземпляров110. Я не отправил их с Чекатто, потому что не все дневники собраны, а в связке - всего только за 20 лет. Надо пересмотреть другие корзинки, чтобы предоставить Вам дневники полностью. Работа моя у кн. Тенишева приняла теперь внушительные размеры, и я затянулся в нее, что называется, по самые уши. Это и помешало мне приготовиться к такому прекрасному случаю "оказии". Конечно очень бы желательно затянуть дело отправки еще дальше, если бы выдалась возможность Вашего личного прибытия сюда как за этими вещами, так и за другими вероятными и возможными.
К сожалению, приходится все еще ограничиваться ожиданиями случайных комиссионеров. Терпеливо буду ждать пока до лучшего времени лично свидания с Вами здесь "на стогнах Петрограда" (говоря высоким слогом) - второго и нового случая отправки к Вам дневников и бокала. О последнем я напоминал не дальше как 1-го октября, будучи на имянинном пироге у Ромы Аполлонского111, и он обещался поискать и доставить мне в самом скором времени лично. Едва ли приходится жалеть о том, что Роман Борисович запоздал присылкою бокала на такой прекрасный случай, тем более, что у меня самого не готовы дневники. Теперь уже прямо от Вас будет зависеть решение об их доставлении. Дочери желали бы получить за каждый год дневника, т. е. за каждую книжку приблизительно по 15-ти руб<лей>, и если пристегнуть к тому Сборник курьезов, чтобы составилась округленная цифра, то таким размером суммы Вам одновременно привелось бы сделать доброе дело и оказать в добрый час своевременную помощь. Дело в том, что старшая, крестница моя Таня, нашла себе жениха; мы их сговорили, и я заказал уже образ, чтобы 7 ноября везти ее под венец112 в сопровождении обеих сестер, которые, во всяком случае, должны быть прилично одеты соответственно торжественному и давно ожидаемому событию. Денежная помощь нужна им, бедным девушкам, зарабатывающим своим трудом (педагогическим) ровно только на гостинодворские башмаки. Я назвал радостное событие торжественным собственно по той причине, что сам Тертий Филиппов - государственный контролер, устроивший жениха здесь в Дворцовом Правлении на службу, вызвался в память дружбы с покойным благословить и невесту образом и хлебом-солью.
Хотя и вращается в народе добрая поговорка, что запрос в карман не лезет, но в данном случае я вижу размер той денежной нужды, которая несколько облегчит именно эти сверхсметные свадебные расходы, имея в виду, что жених очень беден, но молод и красив - и славный офицерик, с которым я желаю от всего любящего сердца моей прекрасной и очень умненькой крестнице счастливой жизни и вполне уверен в таковой. В силу этих же обстоятельств я и пошел на полную откровенность с Вами, избалованный Вашим добрым ко мне расположением и искреннею любовью к своей бедной невесте, которая видит во мне второго отца.
Перед Алексеем Петровичем я виноват тем, что за крайним недосугом не успел собраться отвечать на его милое и ласковое письмо. Отвечаю пока фактом во свидетельство моего глубокого к нему уважения. При свидании Вы, вероятно, не забудете передать ему о том и извиниться за меня заветным приветом моим: "Чем богат - тем и рад". Вот и письмо это пишу второпях и неразборчиво: мешает дочка - говорит: "Папочка! Портниха пришла за деньгами за зимнюю кофту!" Отделался, а она опять вылетает: "Дай деньги на задаток, я занесу его к Пяти Углам за зимнюю шляпку". И резонно: и здесь установился холодок, и если еще нет санной дороги, как на всем юге, то все-таки порядочно набросало на крыши снегу. И я под шумок сижу дома с ножницами и бутылочкой клея, налаживая из тенишевских черновых материалов по своему плану все то, что придется потом разрабатывать. Белов был у меня и высказал сожаление, что не успел повидаться с Вами: надеется поправить дело на праздниках. Вот и Вы меня сокрушаете, приставая все-таки с Горбуновым-же, а вчера получил из Москвы от профессора Веселовского113 призыв дать что-либо из моих воспоминаний в Сборник, задуманный в пользу Женского Медицинского Института у Вас в Москве. Хоть разорвись! - Да я не унываю, уповая на милость Божью и на здоровье, несколько подправленное оренбургским кумысом.
От всего сердца шлю Вам мой душевный привет. У супруги Вашей прошу за меня поцаловать ручку. Сам же всегда и неизменно остаюсь готовым к услугам Вашим
12 Глубокоуважаемый Алексей Александрович.
При недосугах от дел и занятий для кн. Тенишева мне только что вчера удалось московским обычаем на правах крестного, а стало быть и посаженого отца почтить хлебом-солью своих молодых новоженов. Перед тем, как садиться за красный стол, принесли Ваше желанное письмо, которое, как и все предыдущие, подсластило благодушное настроение духа, а на этот раз - и кстати, и сугубо. Кстати - по той причине, что я <смог> поделиться содержанием письма со вдовою покойного друга И. Ф. Горбунова, старшею его дочерью, ставшею теперь М-me Дмитревскою, и обеими младшими девицами, составив таким образом домашний семейный совет на деловой коммерческой основе. Сугубую письмо Ваше принесло мне утеху уверением неизменных дружеских чувств (в которых я никогда не сомневался) и поздравительным приветом с днем 45-тилетнего служения родному искусству114 и в этом же направлении посильною помощию и услугами моим друзьям, в числе которых позволяю себе искренно считать и Вас, дорогой Алексей Александрович! Это маленькое событие в моей жизни, имеющее значение, может быть, лишь по количеству изжитых лет, между прочим обогатило мое собрание новыми автографами, которыми, конечно, и не замедлю поделиться с Вами в дополнение уже переданных Вам. Засим на Ваше благоусмотрение и для резолюции представляется подлинный протокол вчерашнего семейного заседания:
"По прочтении г-м Председателем собрания письма, полученного им из Москвы, собрание собственников пришло к единогласному заключению, что продажу следует учинить ввиду того обстоятельства, что, как видно из предъявленного письма, предложенное признано достойным приобретения, а прежде предложенную цену уменьшить размером до трехсот рублей по той причине, которая будет ниже изложена. Что же касается до вновь предлагаемой суммы, то, не занося о таковой в протокол, просить г-на Председательствующего сделать о том немедленное, не далее следующего дня и ввиду быстро наступающих праздничных, дней, сообщение Г-ну Собственнику Музея изящных искусств и театрального дела, прося его, согласно выраженному им в письме обещанию, ускорить сообщением резолюции по нижесообщаемому адресу. В заключение настоящего заседания собрание единодушно и единогласно согласилось с мнением г-на Председ<ателя> относительно "Книги курьезов", что так как таковая представляет исключительное автографическое значение по отношению к г. Жемчужникову, известному читающей России под вымышленным именем "Кузьмы Пруткова", то таковую принести в дар Собирателю автографов в благодарность за приобретение альбома таковых же в истекшем 1897 году и вместе с сим ходатайствовать об извещении о ее получении именно в смысле дара, согласно указанию г. Председательствующего. Подлинный протокол подтвержден им и гг. членами собрания".
Выходя из добровольно навязанных себе стеснительных рамок ради шутки на просто свободной беседы и все-таки под гнетущими впечатлениями при воспоминаниях об И. Ф. Горбунове, спешу ответить Вам на запрос относительно издания его сочинений. Дешевое, для распродажи в публике, решили мы поручить Суворину, и Таня, благословленная на брак его женою и мною (прежде Тертия на дому, а не в зале Государственного контроля при театральной обстановке), отправляется на днях с этим поручением и предложением. Что же касается до издания роскошного и дорогого, предназначенного для друзей и изготовляемого (т. е. предположенного) в ограниченном количестве экземпляров (не свыше 200), то оно до сих пор задерживалось главнейшим образом гг. художниками. Это дело в руках Белова, который две недели тому назад, после заседания Общ<ества> Любителей Древней письменности, показывал мне готовые рисунки, сделанные Репиным и Влад. Маковским, - и только115. Впрочем, в это же свидание мы согласились сделать расход из собранной подпискою суммы на составление инициалов и концовок по возможности к каждому из рассказов, и поручить заказ их двум, искусившимся в этом деле, художникам. Будем их торопить, а вот с большими, горячо обещавшими, но медленно поспешающими, предстоит еще много хлопот. Из прилагаемого письма ко мне Николая Андреевича Кошелева116 (так много сделавшего для нижегородского городского музея), увидите, что кое-кто из художников еще старается спешить (письмо Кошелева, написавшего между прочим мой портрет во время зеленой юности моей, прошу Вас принять и оставить у себя, включив в число автографов). Спопутно для пополнения Вашей коллекции вкладываю еще поздравительное письмо ко мне известного и талантливого беллетриста Лугового117 (одного из братьев Тихоновых).
При свидании с милейшим братцем Вашим Алексеем Петровичем возьмите на себя труд извиниться пока за меня в том, что и перед ним провинился вынужденным молчанием: до сих пор не удосужился отвечать на его исполненные всегда ласковым словом и добрым приветом строки, поджидая свидания или переговоров с моим старым, но беспутным другом и однофамильцем - художником-профессором академиком В. М. Максимовым118. Происходя из волховских крестьян, он все-таки забыл правило пословичное тамошних и иных плотников: "Зарубил, так скалывай". Заговорил на продажу курьезный журнал тестя (Измайлова)119, обещал из всех художников самым первым два рисунка к рассказам Ив<ана> Фед<оровича>, - и оба раза ударил по сучку - должно быть - потому что кроме пустого звона ничего в ушах моих не запечатлилось.
Этим сказал Вам почти все, кроме, конечно, всегдашнего и неизменного свидетельства моего глубокого уважения супруге Вашей, скорого роста наследнику Вашему, Вам успеха во всех делах, а прежде всего энергии в подъеме из Лужников, в эту шестую роту120, где давно и с открытым нетерпением ожидает Вам душевно преданный и всегда готовый к услугам
С. Максимов Адрес Горбуновых: Коломенская, 7.
Татьяне Иван<овне> Дмитр<и>евской
13 декабря 1898. С. Петербург
13 Разбираясь в бумагах отца, Татьяна Ивановна случайно отыскала прилагаемые при сем два листочка, две корочки - верхнюю и нижнюю: мякоть исчезла, но несомненно не выглодана тараканами или не съедена крысами. Какого вида были последние (если только они были) - покрыто мраком неизвестности, по выражению поэтов. Как доказательство тому, что покойный отец имел намерение или помнил данное слово, она, благодарная дочь, поручила мне переслать Вам, Глубокоуважаемый Алексей Александрович, эти последние обращенные к Вам строки незабвенного, что и спешит исполнить тотчас же следом за письмом, вчера отпущенным в почтовый ящик.
Неизменно готовый к услугам
Вчера вечером справляли имянины молодого мужа (Евгения)121 жертвовательницы.
14 Добрые встречи с Алексеем Петровичем в Петербурге сначала на Пушкинской выставке в Академии Наук, потом в Новом Музее принесли недобрые вести о Вашем, Глубокоуважаемый Алексей Александрович, большом семейном горе. Новая с ним встреча в Железноводске порадовала успокоительными вестями, но те первые были настолько неутешительны относительно состояния здоровья дорогой Вам Веры Васильевны, что я, с общего совета с Алексеем Петровичем, решил не беспокоить Вас своим посещением в такое критическое время. Вследствие этого обстоятельства, взявши до Пятигорска билет прямого сообщения для себя и дочери и рассчитывая в Воронеже навестить свою крестницу, собравшуюся замуж, - в Москве я пробыл всего только одни сутки, не распаковывая даже чемоданов и лишь второпях поклонившись святыне. То было в первых числах июня.
На все последующее затем летнее время (которое и сейчас для нас не кончилось) по случаю нервных болезненных припадков дочери я закатился на кавказские минеральные воды, поселившись в Кисловодске ради больной, и там изживал свой застарелый гастрит знаменитым и прославленным на весь свет 17-м No ессентуков, а для пользования расхлябанного легкого дурил, обманывая себя, поездками два раза в неделю в Железноводск, где жил доктор, владевший такой электрической машиной, которая приспособлена была к изгнанию коховских бесов, им же имя патогенные бациллы. Машина не помогла совсем, и вот теперь указан мне более верный путь сюда на южный берег Крыма - именно в Алупку, но так как она на первых же шагах сказалась для меня Айдалупкой, то я и уселся в Ялте, найдя в ней помещение и питание на грош дешевле, но с теми же преимуществами горного воздуха плюс морское дыхание всякий вечер и морское купанье всякое утро. Последнее, впрочем, исключительно для дочери, которая и пользуется им с заметным успехом вот уже второй месяц. Лично же для меня, т. е. для моих скрытых врагов, видимых только микроскопом в количестве до 5-ти в поле зрения, - разрушительная сила солнечной энергии при наличности в среде, окружающей мою квартирку на горе и подле самого парка, также гибельного для бацилл кислорода. Вот и утешил себя новыми надеждами, питаясь твердою верою в солнечный свет и чистый, обильный кислородом воздух, - однако в настоящие дни не надолго.
Через полторы недели думаю покинуть благодатную страну, хотя бы в ней следовало надолго (года на два) поселиться для несомненного полного исцеления, следуя примеру врача и писателя Антона Чехова, который свил себе приятное гнездушко в ближайшей окрестности Ялты, а другой доктор-старожил Дмитриев из соломенной спички превратился в вола молотящего. Таким образом сижу вот у моря и думаю думу, как направить свои стопы из Севастополя: на Одессу ли, чтобы направиться к брату в Варшаву122 и спопутно отгостить у племянницы в Гродно, - или на Москву, если дела моего принципала, поселившегося в Париже надолго, потребуют моего ускоренного возвращения на Москву. Тогда, конечно, явлюсь порадоваться лично Вашей семейной радостью и поздравить исцелившуюся, - а в настоящее время не могу надивиться, как это самовидец из родных Ваших не известил Вас о моих скитаниях: или Вы видаетесь редко, или он не договорился до меня, а не мог забыть, так как мы вкупе снялись с ним фотографией в Железноводске.
В благодарность за Вашу добрую и неизменную обо мне память не нахожу достаточно слов, а пишу эти торопливые строки, на очистку совести и в некоторое свое успокоение ввиду в самом деле очень продолжительного молчания. Ответом несколько опоздал по той самой причине, что старший сын замедлил пересылкой Вашего письма, которое явилось сюда вместе со скопленными другими. Надеясь, что это неважное обстоятельство не помешает нашим взаимным добрым отношениям по-старому - по-старопрежнему, глубоко уверен, что Вы не забудете меня в Ваших молитвах, на что и я всегда искренно готов, разумея посильные услуги.
Душевно преданный
15 Сергей Васильевич Максимов покорнейше просит Вас пожаловать на бракосочетание дочери своей Елены Сергеевны с Поручиком 26-го Драгунского Бугского полка Александром Васильевичем Дараганом, имеющее быть... Апреля 1900 года, в 8 часов вечера, в церкви Николаевского Кадетского Корпуса на Офицерской, No 23.
Поздравление в зале при церкви.
ПРИМЕЧАНИЯ 1 Минаев Дмитрий Дмитриевич (1835-1889), поэт-сатирик, автор пародий и фельетонов, сотрудник журналов "Искра", "Русское Слово", "Современник", "Гудок", "Будильник", "Отечественные Записки", "Дело" и др.
2 Славутинский Степан Тимофеевич (1821-1884), отставной старший чиновник особых поручений при губернаторе в Рязанской губернии, затем чиновник в Министерстве внутренних дел. Литературной деятельностью стал заниматься с 1859 г. ("Повести и рассказы", 1860). В коллекцию Бахрушина Максимов отправил два письма Славутинского 1869 и 1880 гг. (ГЦТМ. Ф. 153. Ед. хр. 18-19).
3 Дриянский (Дрианский) Егор (Георгий) Эдуардович (1812-1873), прозаик, драматург, автор одной из лучших книг о псовой охоте "Записки мелкотравчатого" (СПб. 1859). Сохранились три письма Дриянского к Максимову с пометой адресата: "Письма автора "Записок мелкотравчатого"".
4 Иванов Алексей Федорович (псевд. Классик) (1841-1894), поэт, прозаик, переводчик, сотрудник периодических изданий "Заноза", "Будильник", "Шут", "Стрекоза", "Осколки", "Суфлер", "Московский листок", "Новое время", "Всемирная иллюстрация", "Труд" и др. Опубликовал сборник "Повести и рассказы" (СПб. 1874) и книгу "Веселый попутчик. Письма с дороги, заметки на лету, картинки из путевых воспоминаний и дорожные песни.
5 Ничипоренко Андрей Иванович (1837-1863), чиновник, член общества "Земля и Воля", корреспондент "Колокола". Был привлечен по делу о сношении с "лондонскими пропагандистами" Герценым и Огаревым. На следствии дал ложное показание против Максимова. Умер в Петропавловской крепости. Изображен Н. С. Лесковым в очерке "Загадочный человек" и романе "Никуда" (Пархоменко).
6 Боклевский Петр Михайлович (1816-1897), художник, член кружка "молодой редакции "Москвитянина""; иллюстрировал произведения Гоголя, Островского, Тургенева, Толстого, Достоевского.
7 Семевский Михаил Иванович (1837-1892), общественный деятель и писатель; основатель ежемесячного издания "Русская Старина" (1870).
8 Курочкин Николай Степанович (1830-1884), поэт, критик, журналист, переводчик. Активный сотрудник журнала "Искра", редактор журналов "Иллюстрации" (1861-1862), "Невский Сборник" (1867), "Книжный Вестник" (1865-1867), ведущий библиографического и иностранного отделов "Отечественных Записок" (с 1868).
9 Курочкин Василий Степанович (1831-1875), поэт, переводчик, журналист. С 1850-х гг. сотрудник журналов "Сын Отечества", "Пантеон", "Современник", "Отечественные записки", "Библиотека для чтения", "Русский вестник". Переводил Беранже (шесть прижизненных изданий), Мольера, Мюссе, Бернса и др. Редактор еженедельного сатирического журнала "Искра".
10 Микешин Михаил Осипович (1836-1896), живописец, рисовальщик, иллюстратор литературных произведений, скульптор.
11 Стахович Михаил Александрович (?-1858), уездный предводитель дворянства (Елецкого уезда Орловской губ.), писатель, поэт, переводчик, автор воспоминаний о П. В. Киреевском. Известность принесли сцены из народной жизни "Ночное".
12 Горбунов Иван Федорович (1831-1896), актер Александрийского театра, зачинатель жанра устного рассказа, прозаик. Устные рассказы составили сборники "Сцены из народного быта" (СПб. 1861, 1870, 1873, 1874, 1876) и "Сцены и рассказы" (СПб. 1880, 1881).
13 Зарубин Павел Алексеевич (1816-1886), публицист, прозаик, изобретатель-самоучка. За изобретение планиметра удостоен премий Петербургской и Парижской академий, Демидовской премии. Писал статьи о городском хозяйстве, экономике, этнографические очерки. Редактор "Петербургского листка". В журналах "Библиотека для чтения" и "Эпоха" печатал единственное художественное произведение - автобиографический роман "Темные и светлые стороны русской жизни". Этим объясняется помета Максимова на письме к нему Зарубина (2 февраля 1874 г.), посланном Бахрушину: "Основатель Петербургского Листка и автор множества романов и повестей" (ГЦТМ. Ф. 153).
14 Спасович Владимир Данилович (1829-1906), юрист, специалист в области уголовного права, автор многочисленных научных трудов и Учебника уголовного права (СПБ. 1863). С 1857 - профессор Петербургского университета, затем - Училища правоведения.
15 Шубинский Сергей Николаевич (1834-1920 ?) - историк и литератор. Основатель и редактор журнала "Древняя и Новая Россия" (1875-1880), редактор журнала "Исторический Вестник" (с 1880).
16 Краевский Андрей Александрович (1810-1889), журналист, издатель. Редактировал газеты: "Литературное прибавление к "Русскому Инвалиду"" (1837-1839), "Литературная газета", "С.-Петербургские Ведомости" (1852-1862); издавал газету "Голос" (1863-1884) и журнал "Отечественные Записки" (1839-1868).
17 Хмыров Михаил Дмитриевич (1830-1872), писатель, историк. Автор многочисленных статей по истории России.
18 Имеются в виду статьи "Неподражаемый рассказчик. Воспоминания об И. Ф. Горбунове" (1896, Кн. XII. Отд. 1. С. 31-57) и "Александр Николаевич Островский (По моим воспоминаниям)" (1897. Кн. I. Отд. 1. С. 36-64).
19 Писарев Модест Иванович (1844-1905), актер, педагог, критик. В 1865 г. окончил юридический факультет Московского университета. Профессиональную актерскую деятельность начал в 1867 г. в Симбирске. Работал в Периферийных театрах, в театре А. А. Бренко (1880-1882), театре Ф. А. Корша, с 1885 г. - в труппе Александринского театра.
20 Жена Горбунова Амалия (Наталья) Ивановна, дочери: Татьяна Ивановна (в замужестве Дмитриевская, Елизавета Ивановна (в замужестве Дмитриевская), имя третьей дочери не известно.
21 Антикварная книжная лавка купца Василия Ивановича Клочкова располагалась по адресу: Литейный проспект, 55.
22 Альбом был отправлен в Москву Т. И. Горбуновой. Об этом свидетельствует ее письмо (ГЦТМ. Ф. 1. Ед. хр. 680): "Многоуважаемый Алексей Александрович. Сегодня получила по присланному Вами чеку 1000 рублей, спешу Вас уведомить. Мы очень рады, что папин альбом у Вас, он собирал его с такой любовью и очень дорожил им. С. В. Максимов говорил нам, у Вас такая масса драгоценных вещей именно в этом роде, редкая коллекция. Мне очень приятно, папин альбом будет, между ними. С искренними пожеланиями Вам всего хорошего на Новый год. Остаюсь готовая к услугам Татьяна Горбунова. 30 декабря 1896 г." Сам альбом в фондах музея найти не удалось.
23 Щепкин Михаил Семенович (1788-1836), актер, реформатор русской сцены и основоположник реализма в сценическом искусстве.
24 Каратыгин Петр Андреевич (1805-1879), петербургский комический актер, брат выдающегося трагического актера В. А. Каратыгина. Успешно занимался литературой и художеством, оставив после себя альбомы с портретами современников и карикатурами.
25 Егорнов Александр Семенович (1858-1903), пейзажист, классный художник I степени.
26 Лагорио Лев Феликсович (1827-1905), живописец и акварелист. Учился в Петербургской Академии Художеств у М. Воробьева и Б. Виллевальде (1843-1850), пенсионер Академии Художеств во Франции и Италии (1853-1860).
27 Костомаров Николай Иванович (1817-1885), историк и писатель, занимался историей массовых народных движений. "Смутное время Московского государства" (1866-1867), "Бунт Стеньки Разина" (1858), "Богдан Хмельницкий" и др. Драма "Савва Чалый" (1838, на укр.), "Кудеяр" (1875, на рус.).
28 Кожанчиков Дмитрий Ефремович (1820 или 1821-1877) - книгопродавец и издатель. В коллекцию Бахрушина было отправлено письмо Кожанчикова Максимову от 24 марта 1873 г. (ГЦТМ. Ф. 153).
29 Люлю, "принц Лулу" (Евгений Людовик Жан Жозеф) (1856-1879), единственный сын Наполеона III и Евгении Монтихо. В 1874 г. бонапартистская партия провозгласила "принца Лулу" Наполеоном IV. Чтобы ратными подвигами утвердить свой авторитет и выйти из-под влияния матери, принял участие в войне с зулусами, где и был убит.
30 Герцог де Морни, Шарль Опост Луи Жозеф (1811-1865), французский государственный деятель, побочный сын матери Наполеона III, голландской королевы Гортензии. Послом в Петербурге был в 1856-1857 гг. Сообщение Максимова о том, что Морни передал Горбунову медаль, выбитую в 1874 г., ошибочно.
31 Потехин Алексей Антипович (1829-1908), прозаик и драматург. Родился в г. Кинешма Костромской губернии, учился в костромской гимназии одновременно с Максимовым. Как и Максимов, Потехин принял участие в "литературной" экспедиции, организованной по инициативе Вел. Кн. Константина Николаевича для изучения жизни русских окраин. Профессиональная близость и товарищеские отношения Потехина и Максимова не прерывались до смерти последнего.
32 Потехин Константин Антипович (1832-1896), врач, доктор медицины, действительный статский советник. Как и брат, был знаком с Максимовым по Костроме. В 1854 г. окончил Московский университет, специализировался по внутренним и детским болезням, в 1857 г. защитил диссертацию. В последние годы жизни состоял врачом при отделении больницы принца Ольденбургского. Похоронен на Никольском кладбище Александро-Невской лавры.
33 У С. В. Максимова и его жены Ольги Ивановны (?-1887), с которой писатель обвенчался в 1862 г., было четверо детей: три сына и дочь. Старший сын Иван впоследствии стал моряком, в должности помощника начальника гидрогеографической экспедиции служил на Тихом океане; второй сын - Александр - был на дипломатической службе; младший - Георгий - окончил Морской кадетский корпус; дочь Елена в 1900 г. вышла замуж за поручика А. В. Дарагана.
34 Заграничное путешествие И. Ф. Горбунова с А. Н. Островским и М. Ф. Шишко длилось с 2/14 апреля по 28 мая / 9 июня 1862 г. Максимов отправил в коллекцию Бахрушина черновик письма Горбунова от 2 мая 1862 г., сделав поясняющую запись: "Проект письма набросан в Риме, откуда и послано было в Москву к С. С. Кошеверову, что и обозначено в путевых записках под 2 мая: "Писал письмо к дядюшке по-славянски", и далее: "В гостинице на столе есть русские надписи. На стене из попугая сделан сенатор, с надписью внизу: "Из губернаторов в сенаторы". На посланный ему документ Бахрушин своей рукой перенес сведения, сообщенные в письме Максимовым, и приписал: "Сообщено и получено от Сергея Вас<ильевича> Максимова. 1896, декабрь, 20." (ГЦТМ. Ф. 124. Ед. хр. 6)
35 Левицкий Сергей Львович (1819-1898), фотограф Императорского Двора (Петербург, Казанская улица, дом No 3); двоюродный брат А. И. Герцена.
36 Белов Алексей Михайлович.
37 Соллогуб Владимир Александрович (1813-1882), прозаик, поэт, драматург, мемуарист. Известность автору принесла "История двух калош" (1839), наделавшая, по словам И. И. Панаева, "столько шуму, что она читалась даже теми, которые никогда ничего не читали... по крайней мере по-русски". Главная книга Соллогуба - повесть "Тарантас" (1840). Драматургическое наследие составляют водевили и комедии "Беда от нежного сердца" (1850), "Сотрудники, или Чужим добром не наживешься" (1850). К мемуарам писатель обратился в последние годы жизни; автобиографический роман "Через край" был опубликован после смерти автора.
38 На черновике письма Горбунова "Указ окольничему" Максимов сделал помету: "Наказ Анатолию Федоровичу Кони, назначенному председателем СПб. Окружного суда" (ГЦТМ. Ф. 72. Ед. хр. 28). Текст опубликован (Горбунов И. Ф. Соч. Т. II. Ч. 2. СПб., 1904. С. 222-223).
39 Лампописты - от лампопо (пополам), названи 
| ||||||||||||
| Просмотров: 443 | Рейтинг: 0.0/0 | ||||||||||||
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры