Одоевский Владимир Федорович - Дневник В. Ф. Одоевского 1859-1869 гг.

iv align="justify">   15 декабря

   Писал Плетневу, чтобы дал мне какие-либо данные о Григорьеве и получил ответ. У Верипиной (Софьи Яковлевны) - отдал ей романс Глинки для Гире, встретил Григоровича, который сказывал мне, что Григорьев у всех занимает деньги без отдачи и переходит от журнала к другому. - У испанского посла. - У пр. Борх.

   Говорят, что из Парижской кухни вышло новое блюдо: "La Pologne devant l'Europe" {"Польша перед лицом Европы".} го! го!

  

   16 декабря

   К Путяте о Григорьеве. Был Веневитинов, весьма рассерженный на Хрущева за сообщение сенаторам Ямбургского происшествия. Я ему отвечал: зачем хорошие вещи держать под спудом? Были бы у нас газеты, как в Англии, тогда такое сообщение было бы не нужно.

  

   18 декабря

   Григорьев (мой откровенный разговор с ним). Я Григорьеву говорил откровенно, что удивляюсь, как он, человек даровитый, дошел до такой нищеты, намекнув о заблуждениях молодости, и сказав ему, как собрату по литературе, что на нем лежит тяжкая ответственность как пред собою, так и пред людьми. Он принял мою откровенность хорошо; рассказал, что из "Русского Слова" он был вытеснен Хмельницким, что он, случалось, пил по 9 дней сряду с горя, и на 10-й говорил - не буду пить, и не пил... что по его направлению он ни в какой журнал идти со своими статьями не может, ибо хотя он и либеральный человек, но консерватор... За то, что я писал о нем Путяте, он весьма благодарил, но я ему заметил, что вот уже 3-й день, как не получаю ответа и что ему не худо бы справиться. Григорьев горько жаловался мне, что об нем дурно отозвались в "Спб. Ведомостях". Я постарался его утешить, рассказав, что про меня написал кн. Петр Долгорукий.

  

   20 декабря

   В 7 в зале Михайловского дворца, где класс пения любителей при Русском музыкальном обществе. Дамы пристали ко мне с тем, что если Рубинштейн не будет управлять хором, то они все разойдутся. Я испросил у них письменного изъявления - подписались 75 человек.

   Подписка дам была прекуриозная - всякая спешила подписать. Сцены бы не было, если бы в классе были усердные директоры. Один Шустов не мог этого устроить и, вероятно, растерялся. Кажется, есть враги у Рубинштейна в самом составе дирекции, - именно Лавониус. Он, говорят, препятствовал дамам делать общую подписку - я этого не заметил. - В заседании вчера Шустов требовал, чтобы были назначены директоры (за отсутствием Каншина и Кологривова) - Стасов объявил, что Кологривов возвратился; таким образом и Шустов и Щелков остаются без директорских прав, следственно с связанными руками. Лавониусу, кажется, хочется, чтоб Шуберт заступил место Рубинштейна, оно понятно, потому что Рубинштейн сбирается уехать, а Шуберт нужен Лавониусу, как протектор. Дамы принесли мне список своих имен - гр. Виельгорский не приехал, уведомив меня, что он отозван к вел. кн. Марии Николаевне. Штуббе надоумила их обратиться ко мне, - что я принял не как должностное лицо, но просто как член Общества, - сказав им, что если они хотят придать просьбе своей значение, то она должна быть писанная, определительная и всеми подписанная. Я вызвался на одно, чтоб они продиктовали мне, что хотят сказать и по их словам набросал на бумагу карандашом нескладную редакцию их желания. Одна дама написала ее чернилами, а другие затолкались, чтобы подписать ее. Это происходило в комнате перед залою, ибо в зале спевались еще одни мужчины; некоторые из них разошлись прежде, нежели толпа дам отошла от стола; другие человек 20 подписались, один, подписывай, оказал: "dans lеsperence qu'il sera plus poli" {Надеюсь, что он будет более вежлив.}. Я старался объяснить, что Рубинштейн был прав, ибо ошибки в исполнении некоторых падают и на дирижера и на весь хор, и что для того необходимо безусловное повиновение дирижеру. Шустов и Лавониус заспорили, кому из них взять у меня эту бумагу. Я сказал, что если так, то не отдам ни тому, ни другому, а оффициально отошлю к гр. Виельгорскому, как председателю дирекции.

  

   21 декабря

   Штуббе премилая и преумная, но ужасно emseitig {Односторонняя.}. Она пришла меня уговаривать сделать то, что уже у меня было готово, то есть написать собирательное письмо к Рубинштейну, чтобы он мог войти в Общество hono rablement {Почетно.}. Этого мало. Она хочет, чтобы я во вторник пришел в залу хора и держал спичь к собранию. Никак она не может понять, что по странной и нелепой организации Общества - где никто никем не выбирался, - никто не имеет права говорить именам Общества, а только от своего имени, - что поддерживай такой сумбур, я стану с собой в противоречия, ибо везде поддерживаю строгость законного избирательства - это ей все нипочем, и даже аргумент, что в Германии ни одно общество не существует иначе, - по ней в Германии люди, а в России не люди...

   Валуев, говорят, остается и председателем Ученого комитета с жалованьем; судили, что это, ставя его в зависимость от Муравьева, уничтожит его независимость в комитете министров.

   За шахматами вел. кн. [Елена Павловна] меня спросила между прочим: {Далее до слов "Говорят, что дело" в подлиннике по-французски.} "много ли в городе разговоров?" - "Да, среди анти-эманципаторов, - но бояться нечего, теперешний государь, благодаря вопросу об эманципации, стал так могуществен, как никогда не был ни один русский государь, и если не допустят какой-либо грубой ошибки (вроде позорного происшествия в Ямбурге), то все пройдет совершенно спокойно".

   Говорят, что дело поступит в Совет к 1-му января.

  

   26 декабря

   Какое мнение должны иметь средние классы об нас, так называемых вельможах - название, присвояемое всем тайным советникам. Жилица Антоновская, которой я принужден отказать в квартире, в Музеуме, по неисправности в платеже, приходила во 1-х прельщать меня собою - это не удалось. Потом забегала ко всем моим знакомым, а муж ее толковал мне о своих связях с Суковкиным, который тогда еще был жив - и то не подействовало; подкупить меня деньгами также нельзя, узнала она, что я люблю моих племянниц и на этом основании написала к моей жене письмо о том, что она для племянниц может женишков отыскать. Уж настрочил же я ей в ответ предписание Зимницкому.

  

   27 декабря

   Был у меня Григорьев - сказать, что его сажают в долговое отделение, и потому нет ли ему надежды на определение на службу - и, говорит, запил с горя. - Писал о нем к [М. М.] Достоевскому, чтобы как-нибудь вместе помочь.

   Рубинштейн благодарил меня за то, что я уладил его распри с хором; был на репетиции и держал спичь, как он сказывал мне сегодня же на вечере у вел. кн.

  

   28 декабря

   Был у меня Михаил Михайлович Достоевский и толковали мы, как помочь Григорьеву. [Егор] Ковалевский мне сказывал сегодня, что тому два месяца, как ему из Общества литераторов выдали 500 р. Кн. Черкасский и Самарин мне сказывали, что он пьет жестоко, в чем сам Григорьев мне признавался, ссылаясь на свое горе. Да хоть бы и пил, - да человека то даровитого жаль, - ведь у нас людьми не мосты мостить.

   [Н. А.] Милютин, Оболенский напали на меня, за чем я не нападаю на Хрущева за то, что он сообщил сенаторам письмо о ямбургском кулачном побоище Смирнова; в публике утверждают, что Хрущев с ума сошел. Я отвечал, что я бы этого не сделал, но преступления в том не вижу; в Англии бы такая штука была бы тотчас напечатана. "В том и дело", - заметил Милютин, - "что мы не Англия". В ответ я напомнил о сказке в старинной детской книге: "В старину была небольшая земля, где не было человека, который бы ходя не хромал и говоря не заикался; один иностранец, заметив тот порок, пошел по улице твердыми ногами - издеваются над ним во всей земле и проч." "Да, подхватим Милютин, - а тут хромоногий пришел в землю, где никто не хромает". "Ah! monsieur le ministre! возразил я - d'apres votre avis personne ne boite?" {Ах, господин министр, по-вашему, никто не хромает?} вы посмотрите по крайней мере на Комитет общественного здравия - как он хромает". - "От того, что и Комитет-то этот хромой" - грустно отвечал Милютин.

  

   29 декабря

   Ходит в городе словцо по поводу китайских происшествий и immaculle conception {Непорочного зачатия.} в Неаполе: croyez vous aux images miraculeuses? - Beaucoup, quand elles sont sculptes sur les canons d'Armstrong {Верите ли вы в чудотворные иконы? - Очень, когда они изображены на пушках Армстронга.}.

   Какая-нибудь грамотность все лучше какой бы ни было безграмотности.

   У кн. Юсупова, где слышал одного из его рабов, славного (в будущем) скрипача - Кн. Юсупов показывал мне свою книгу о древней музыке, но я не хотел ее смотреть, чтобы не украсть чего в свою.

  

   31 декабря

   Встречали у меня новый год: Мальцев, Штуббе, Шталь, Булычев, Рубинштейн, братья Киреевы, Маркевич, бар. Раден, Е. П. Эйлер - и вот еще прошел тяжкий год; труд безмерный, беспрерывный, беспощадный и спешный - в результате едва две-три капли пользы. Такова наша атмосфера - изобретай паровую машину, чтобы поднять соломинку.

  

   1 января

   Никак не мог добиться уничтожения листа в передней - приходящие обижаются - говорят: "стало быть князю противно и имя наше видеть?" Что прикажешь делать?

  

   3 января

   Окончил 1-й том Сперанского и в 6 часов отправил к бар. Корфу. - Принужден снова отнестись к частному приставу о понуждении Антоновского очистить квартиру.

  

   10 января

   А все таки Антоновского не могу выжить из Музеума. В этих маленьких обстоятельствах всего очевиднее это бессилие властей на законное дело: частный человек не боится жить насильно в чужом, да еще казенном, доме и полиция ничего не может сделать.

  

   14 января

   Отправил к бар. Корфу большую тетрадь из 2-го тома Сперанского.

  

   18 января

   В Ученом комитете председательствовал. Валуев отказался от Ученого комитета под влиянием общего говора о том, что ему нельзя оставаться в министерстве и быть независимым секретарем в Комитете министров.

   Неелов назначен исправляющим должность директора сельского департамента возобновляемого. Общая боязнь членов комитета, чтобы не назначили Шульгина председателем.

   Толки о Балабине: одни говорят, что его отправляют в Мадрид из Вены по интригам австрийской партии - так, чтобы в Вене остался Будберг-протестант и советник посольства Кнорринг (из протестантов обратившийся в папизм); другие, что потому только, что Балабина п_о _ч_и_н_у нельзя сделать послом. - Общее мнение очень взволновано и сильно негодует против меры в пользу Австрии. Обвиняют кн. Елену Кочубей, рассказывают о записке к ней кн. [А. М.] Горчакова, оканчивающейся словами: "toutes les ambassades sont a vos pieds" {Все посольства - у ваших ног.}.

   Потулов мне рассказывал:

   В пензенской гимназии был акт, один из учителей читал речь о сатире в России в XVIII веке; разумеется, он должен был цитировать Кантемира и между прочим стихи вроде следующих:

  

   Или вот, что ища чин архиерейский достати

   Свой конский завод раздарил некстати.

  

   Архиерей Варлаам осердился и обиделся, и после акта стал говорить попечителю гимназии, что его пригласили да и обругали. Шум. Схватились перечитывать речь и не нашли ничего в ней зловредного. Варлаам пуще обиделся. Возвратясь домой, он позвал к себе одного из семинаристов побойчее и велел написать ответ на речь. Семинарист отказался, говоря, что разделяя вполне мнения автора речи, не может писать про него. Варлаам изломал об его спину свой архиерейский посох; в тот же день и служка его был с расквашенной рожей до крови. В воскресенье в своей церкви Варлаам сказал проповедь, где предал анафеме все современное направление.

  

   19 января

   Был у товарища министра государственных имуществ Зеленого убедить его, что Неелов по званию исправляющего должность директора департамента сельского хозяйства был бы наилучшим председателем Ученого комитета, и что я отнюдь не обижусь тем, что он ниже меня чином. Но Зеленый сказал мне, что это невозможно - и кажется на мою долю выпадет чаша председательства.

  

   22 января

   Никитенко просил моего содействия по "Народной Газете", им же проектируемой.

   Берх [Берг] мне рассказывал, что после войны его первое дело было восстановить торговое судоходство. Он тотчас собрал представителей торгового сословия и спросил, сколько им нужно. Они просили миллион. Он дал им по 40 р. на тонну - с 2% и рассрочкою платежа. Теперь купеческих судов больше, нежели до войны и все построены на американский образец. Паскевич в Варшаве дал ему эту мысль; принявшись прежде всего, после покорения Польши, за раздачу денег для поддержки земледелия. Берх говорил, что до него не было ни одной на финском языке школы в Финляндии. В Земледельческом обществе дозволил употребление обоих языков: шведского и финского. Завел финские литературные журналы. Шведов всего 200 тысяч на 2 миллиона финнов.

   Мой разговор с Ник. Мих. Смирновым: "Racontez mo? ce que vous avez commis a Jambourg - je veux avoir le coeur net la dessus" {"Расскажите-ка мне, что вы учинили в Ямбурге - я хочу совершенно точно знать обо всем этом деле"}. Тут он рассказал мне происшествие в Итовской волости иначе, нежели как в письме, ходившем по городу, которое он называл клеветою; что крестьянам были сделаны возможные внушения, но что они отказались решительно выбирать себе старост, прибили волостного и проч., - но наконец объявил, что во избежание драки между солдатами и крестьянами, он вошел в их кружок, спрашивал, понимают ли они по-русски, и что они отвечали просто: не хотим, что повторил и (подошедший к нему крестьянин, которого Смирнов ударил кулаком в рожу и тем заставил его стать на колени, и что затем вся волость встала на колени и бунт был усмирен. "Vous aviez tort, сказал я, de punir les gens sans jugement", Смирнов расхохотался: "Vous jugez comme un poete {"Вы были не правы... наказывая людей без суда..." - "Вы рассуждаете, как поэт"}, эдак в администрации нельзя, разве лучше было бы убить 20 человек?" - "Да! - cказал я, - лучше предать их суду и если так будет по приговору суда, то приговор и исполнить, как бы он жесток ни был". - "Это все поэзия". - "De plus vous ne deviez pas vous meme faire l'office de bourreau". - "Vous allez beau dire - и слушать не хочу - je considere cela comme la plus belle action de ma vie" {"Во всяком случае вы не должны были исполнять сами обязанности палача. Что бы вы там ни говорили, я считаю это лучшим поступком в моей жизни"}. Окончание нашего разговора происходило уже в сенях, уходя он прибавил: "et vous approuvez la calomnie repandue par Chrouscheff" - "Non, отвечал я, je n'approuve aucune calomnie, mais aussi je n'approuve pas votre action telle, que vous la racontez" {"А вы одобряете клевету, распространяемую Хрущевым. - Нет... я не одобряю никакой клеветы, но я не одобряю и того, что Вы мне рассказали о своих действиях"}. Он уехал.

  

   23 января

   Был у меня Лобанов, весь расстроенный, ею госпожа Горнинкова требует его в деревню в должность старосты, выкупа его дочерей и пр.

  

   24 января

   [Н. П.] Игнатьев (наш посланник в Китае) рассказывал, что когда англо-французские войска оставляли Пекин, то китайское правительство велело открыть ужаснейшую пальбу из пушек - но на другой стороне города, чтобы не услышали союзные войска, и чтобы уверить, с другой стороны, народ, что варваров победили и выгнали из Пекина.

  

   28 января

   У бар. Раден - Рубинштейн, Штуббе и я. Наш разговор о вульгаризации искусства. Первою заседание Государственного совета по крестьянскому вопросу Старик [К. В.] Нессельрод говорил: "e'est de ce jour que commence notre semaine de Passion" - "Semaine des passions" {"С этого дня начинается наша страстная неделя" - "Неделя страстей".}, прибавил гр. Соллогуб.

   Мнимое видение Д. В. Путяты, о чем столько вздорных толков, состояло в следующем, как жена Путяты рассказывала моей жене: от сильного мороза в кабинете Ростовцева стали щелкать рамы, мебель, полы; рассказывая об этом, они сказали, точно как будто Яков Иванович там ходит. - Из этого вывели, что Яков Иванович действительно ходит, что даже Путята его видел, даже говорил с ним, что Ростовцев поручил ему сказать свое мнение по крестьянскому вопросу и проч., проч. Плантаторы прибавили, что и о том, что должно опасаться Константина Николаевича!!

  

   1 февраля

   Был у меня Панаев прочесть из своих записок, что касается до меня и просить, позволю ли я? Я согласился.

  

   2 февраля

   У бар. Корфа - над Уставом о крестьянском вопросе - у них заседания каждый день - он совершенно измучен.

   Соллогуб с вечной своей неоглядчивостью завел между дамами: Веригиной и еще не знаю какою, речь об эманципации. "Tout est consomme aujourd'hui - on nous exproprie - l'exasperation est a son comble" {"Все теперь кончено - нас экспроприируют - негодование достигает предела".}. "Барятинские, Орлов-Давыдов носы повесили и проч. т. п. "Il у avait exasperation plus grande, quand on a exige des nobles un diplome universitaire" {"Негодование было гораздо больше, когда у дворянства потребовали университетский диплом"}, сказал я. "Уж ты, пожалуйста, не говори" - вскричал Соллогуб. - (Обращаясь к Веригиной) "Figurez vous, madame, voici le gentilhomme de la plus incienne race, un Ruriks, qui est un democrate rouge - mais c'est le monde a l'envers". - "Je ne suis ni rouge, ni democrate, mais je comrends un seul souverain, et pas vingt mille"... "Vous voulez done une monarchie democratique?" {Представьте себе, сударыня, вот дворянин древнейшего рода, Рюрикович, и он - красный демократ. Ведь это же светопреставление. - Я ни красный, ни демократ, но я признаю лишь одного повелителя, а не двадцать тысяч...- Значит, вы хотите демократической монархии?}. "Я не понимаю этих слов по-русски - переведи, сделай милость"... "Tu ne comprends pas се que c'est l'aristocratie? {Ты не понимаешь, что такое аристократия?}. Переведи сделай милость, это слово по-русски" - "Дворянство", сказала Веригина...-"Дворяне были дружинники, жившие при д_в_о_р_е великих князей - не более"... - Но что ж можно в таком деле объяснить женщинам... Соллогуб нес чепуху, нес ее громко... ces dames m'ont pris en horreur {Я внушил ужас этим дамам.}. Вот и все тут.

  

   3 февраля

   1-е заседание Государственного совета по крестьянскому вопросу было 28-го января; 2-е в понедельник 30-го, 3-е - в середу. Никаких сведений верных получить не мог. Говорят только, что в первое заседание государь говорил (без тетради) прекрасную речь, где обозрел весь ход этого дела. Догадались ли записать ее? - Говорят, что голоса разделились на 17, с которыми согласен государь, на 20 и 8. Но мнение каждой стороны мне неизвестно - все толки противоречат и ничего определенного нельзя из них вывести.

  

   [5 февраля]

   Крестьянский вопрос уже произвел свое моральное действие: благородное русское дворянство подвизается, заговорило пока на французском диалектике sur les convictions la dignite politique, sur les droits, sur la necessite d'une bonne presse...{Об убеждениях, политическом достоинстве, о правах, о необходимости хорошей прессы...}, т. е. точно Хлестаков - я, говорит, и почитать, и пописать, и проч. Панина честят на чем свет стоит за то, что он перешел на другую сторону, а на него то и была вся надежда; достается Ланскому, Блудову, Чевкину, а героями считаются: Анненков, Абрам Норов и Клейнмихель. Пророчат преставление света, - и маленький бунтик сделал бы их вполне счастливыми.

   Противная комиссии партия, говорят, старается продлить срок переходного состояния с 2-х на 9 лет.

   Не удалась; слава твердости царя; замышленное коварство продолжить барщину, чтобы потом - авось - не удержат ли ее совсем или не произойдет ли от того бунтика - было, говорят, отвергнуто государем, несмотря на 36 голосов.

   Нашлись 7 человек, которые просили оставить хоть одну частичку вотчинного права: разрешать и запрещать браки.

   Вот наши консерваторы. Говорят, что m-me Kalergi говорила {Далее до конца записи в подлиннике по-французски.} "я слышу со всех сторон, что надо быть консерваторами, а в то же время говорят, что дороги у нас ужасны, правосудия не существует, администрация только и делает, что грабит - так неужели хотят сохранить (conserver) это все?". Она же говорила: "мне говорят со всех сторон, что надо быть умеренными, но я вижу, что все умеренные взбешены до крайности".

  

   7 февраля

   У Юсуповой (матери), у Устиновой - разговор о крестьянском вопросе - я просил ее вспомнить наш разговор лет через пять, - когда все землевладельцы разбогатеют больше нынешнего.

  

   8 февраля

   Сегодня я был молодцем. Поутру проверил весь отчет сумм Музеума, успел выспаться до обеда, обедать у вел. кн. Елены Павловны в 6 ?, сыграть с ее высочеством в шахматы, переодеться во дворце, поспеть на свадьбу к гр. Армфельдту (где жена была посаженною матерью) и дев. Бильдерлинг, и возвратиться дамой к 9 ? часам, условленному времени с Панаевым и Неверовым. Был и Полторацкий. Вспоминали разные подробности старины о Пушкине и Белинском, который до 1842-1843 был самым горячим приверженцем монархических начал.

  

   10 февраля

   Кн. Черкасский приезжал прощаться и найдя, что некоторые из 17-ти томов Редакционных комиссий у меня еще разрезаются, обещал всюду рассказывать, что они все у меня были неразрезанные.

  

   11 февраля

   Антиредакционисты патриархи полагали разрушить всю экономию работы Комиссии, введя правило о том, что если помещик отдает 6-ю часть земли крестьянам даром, то они не имеют уже более ничего требовать м дело решится между ними навсегда. К чрезвычайному их удивлению и удовольствию вел. кн. Константин Николаевич и гр. Блудов предложили им заменять 6-ую часть 4-ою; патриархи согласились, радуясь, что им удалось провести такую штучку, но великий князь прибавил в редакции: "если на то будет согласие крестьян". В таком виде правило прошло единогласно. Неизвестно: утвердит ли государь.

  

   12 февраля

   На обеде у Лубяновского гр. Орлова-Денисова рассказывала мне, что ее бабушка была при Екатерине II-й и не знала грамоты, но приносила ей бумаги по камешкам, которые на них лежали. Так, императрица ей говорила - принеси мне "бумаги из-под красного камешка, зеленого, синего и проч.

  

   13 февраля

   Говорят, что в Варшаве стреляли против толпы бунтовщиков.

  

   14 февраля

   Полторацкий - с известием, что моя статья против кн. [П. В.] Долгорукова не может здесь быть напечатана.

   После обеда неожиданный Вольфсон из Дрездена - его проект основать журнал в пользу России.

  

   17 февраля

   Напечатано в газетах от СПБ генерал-губернатора, что 19-го никаких правительственных распоряжений по крестьянскому делу обнародовано не будет. Народ спокоен.

  

   18 февраля

   В "Северной Пчеле" объяснительная статья о том, что обнародование, должно надеяться, будет в дни молитвы и поста.

  

   19 февраля

   Все спокойно. Никто и не думает шалить. Предосторожности всех удивляют - они беспричинны. В народе опрашивают: что это такое отмечают? - Цветы вокруг монумента Николая I-го произвели вообще неблагоприятное впечатление. Народ говорит, что деньги попустому тратят - он только с этой точки зрения посмотрел на это дело. В среднем сословии насмешка, как всегда: на радости что ли, что умер - говорят в чиновническом кругу. В верхних слоях об этом молчат, но жалуются, что суета полиции, приказание дворникам не спать лишь наводят народ на мысль, что можно побунтовать, что все слухи происходят от глупых шпионов, которые несут всякий вздор, чтобы угодить начальству и удовлетворить его опасениям и проч. и проч.

  

   20 февраля

   Все спокойно. Объявление "Северной Пчелы" (сегодня с поправкой: "в 7-й год царствования", вместо - "в 7-е царствование") успокоило, ибо многие поняли так, что освобождение вовсе отменяется.

   Говорят, что графу Амурскому предлагали Варшаву и что он отвечал: лишь в таком случае, si le gouvernement renie celui qui a ordonne de tirer {Если правительство отступится от того, кто приказал стрелять}. Одного дворника, который выпивши сказал: "ну, теперь выпьем за волю" - высекли. Один дворник [на вопрос], зачем их призывали в полицию, отвечал, что говорили 19-го не бунтовать, а отложить до поста.

   Извозчик опрашивал, - что это, батюшка, значит - нам волю дают, так зачем же бунт з_а_к_а_з_а_н?

  

   26 февраля

   Приехал из Варшавы Камарницкий [Карницкий], говорит, что кн. [М. Д.] Горчаков показал много спокойствия и присутствия духа. В прокламации он обещает отыскать виновных - следственно дело не об одних жителях, но и о тех, которые бросились с нагайками на случайно проходившую похоронную процессию (не Гроховскую, а какую-то частную) и избили духовных лиц. Так в газетах. Прибавляют, дело весьма понятное: когда народ стал бросать в казаков камнями и грязью, казаки отступили и в народе поднялся хохот; обиженные казаки принялись за пистолеты, сперва выстрелили на воздух, а при напоре народа в народ. 4 человека убито - много израненых. - Говорят, что для погребения этих убитых Паулуччи, прежний любимый народом обер-полициймейстер просил кн. Горчакова поручить ему одному (avec deux pompiers? {С двумя пожарными?}) быть в толпе, но запретить полиции вмешиваться. Все прошло спокойно. Говорят, что Паулуччи снова сделан обер-полициймейстером.

  

   27 февраля

   Гр. Матвей Юрьевич Виельгорский рассказывал {Далее, до слов, "что всего любопытнее", в подлиннике по-французски.}, что у одной дамы сын - негодяй (кто - не хотел назвать); несколько дней тому назад отправился ночью в комнату к горничной (крепостная), невеста одного из лакеев (тоже крепостной). На следующий день лакей пошел к молодому человеку сказать, что если он попробует пойти еще раз к его невесте, то ему не поздоровится; девушка отправилась к мамаше сказать ей то же самое. Мамаша пожаловалась в полицию, попросив отправить одного в одну деревню, другую - в другую (значит - разлучены) по пересылке, - предварительно наказав обоих... что и было исполнено в точности. Что всего любопытнее, не то, что эдакое у нас делается накануне освобождения от крепостного состояния, - но что единственный комментарий на это в салонах: "cela montre combien 1'esprit des domestiques est montel" {"Это показывает, как обнаглела прислуга".} - господи, спаси люди твоя. Впрочем, это не люди.

  

   3 марта

   Вольфоон рассказывал мне, что он было принялся увещевать Бакунина отстать от той нелепой партии, где он ораторствовал в Саксонии. Бакунин благодарил его, но напомнил ему сказку Пугачева в "Капитанской дочке", и прибавил, что в случае, когда у него будет власть - он его непременно повесит, ибо находит, что такие либеральные филантропы с добрым и благородным сердцем всего более портят их дело; что дело социальное принадлежит не одному поколению, но двум, из коих одно должно все существующее разрушить, а другое устроить; что первое и не знает и не хочет знать, ч_е_м должно заменить старое; что его дело есть лишь р_а_з_р_у_ш_и_т_ь.

  

   5 марта

   Великий день манифеста. На радости я велел принести шампанского и с гостями пил здоровье государя, его сподвижников кн. Константина Николаевича и Елены Павловны.

   Толкуют, что манифест по слогу не совсем понятен для народа. По-моему тем лучше - пусть народ углубится в него. - Русский способен углубиться - со временем вполне выразумеется и лучше переварит.

   Вечером у Серг. Степ. [Ланского]. Серг. Степ. не знал, что происходило в полном собрании Сената, когда прочтен был манифест. Лубяновский занимал кресло первоприсутствующего. Когда вошел Ал. Мих. Безобразов, то Лубяновский сказал ему: я уступаю принадлежащее вам место, но позвольте мне сказать то, что я хотел выговорить: я счел бы долгом для Сената выразить при сем торжественном деле благодарность государю императору. Это предложение было принято единодушно всеми, кроме Безобразова, который по окончании присутствия говорил окружающим: "вошли мы вельможами, выходим - мужиками". Он ошибся - надлежало сказать: вошли мы ослами, выходим идиотами. Nous sommes entres imbeciles, nous sortons cretins.

   По городу ходят эпиграмматические стихи: "Плачь дворянства" - но никто не знает целого стихотворения.

  

   11 марта

   В Английском клубе по случаю баллотировки. Предложил собрать по подписке что-либо для капитала в пользу немощных дворовых на основании ст. 33 Положения о дворовых. Уговорил подписать: кн. Оболенского, Штиглица, Фелейзена, сенатора Ремерса, гр. Зубова и еще двоих - всего нас 8 человек. Гр. Орлов-Давыдов и Веневитинов отказались, говоря, что у них есть свои дворовые, коим должны помогать - я им напомнил помещика, который во времена Общества посещения бедных говорил, что у него самого - 3 000 бедных. Я подписал 10 р. - чтобы никого не стеснить, если каждый из 400 членов подпишет по стольку же, то будет 4 000 р.

  

   12 марта

   Работа прибавилась у меня и - бедность тоже! Как свести концы с концами? Продам мои сочинения за что дадут; особливо как по переводе Музеума в Москву останусь не при чем.

   Государю народ подносил хлеб-соль. Считают, что было до 30 тысяч на площади. Кричали: "ура" - бросали шапки, - коляска государя едва могла подвигаться.

   Вольфсон ждал в крепости два часа, чтобы только увидеть государя, которого он никогда не видал.

  

   16 марта

   Абаза рассказывал: некто г. фон-Брин, генерал-лейтенант, недовольный своим поваром, потребовал в полиции, чтобы он был наказан: он к обер-полициймейстеру - тот сослался на "Положение" 19 февраля 1861 года; "но ведь еще два года остались, в которые можно наказывать", отвечал почтенный генерал-лейтенант. К счастью, оказалось, что этот повар был не его крепостной, но какой-то его двоюродной сестры, следственно жил по паспорту и мог отойти от него; иначе он был бы наказан.

  

   18 марта

   На годовом обеде Английского собрания бар. Фридрикс [Фредерике] (старшина) сказывал мне, что предложение мое пролежало 8 дней и потом было снято. И любопытно, и характерично.

  

   28 марта

   Говорят, Серова посадили под арест за то, что прервал концерт Лазарева.

   В Синоде разногласие по поводу христианства и современности. Аскоченский с Загоскиным подействовали на архиепископа Григория и "Православное Обозрение" готовы были запретить. Архимандрита Феодора отставили. "Домашняя Беседа" произвела большой скандал во внутренних губерниях. В действии Синода задет и Филарет московский. Любопытно будет видеть, как этот тонкий человек в этом случае будет действовать.

   События Польши тревожны. Тут явно рука Луи Наполеона. А у нас безлюдье. Мы опоздали. Теперь поляки будут требовать конституции полной, дадут, будут требовать отделения; дадут и это - потребуют отделения до Смоленска. Одно спасение: - славянский союз под покровительством русского царя. Il faut isoler la Pologne {Надо изолировать Польшу.}.

  

   1 апреля

   Любопытное и верное замечание вел. кн. о действии [нрзб.] вопросов на духу на народ. Спрашивают: "не ешь ли скоромного?", а никогда: "помогаешь ли ближнему?"

  

   4 апреля

   Ужасная статья в "Северной Пчеле" против Соллогуба и Вяземского и всех, кого нынче о_б_в_и_н_я_ю_т в аристократическом происхождении. Реакция понятная. Преувеличенно, но многое справедливо. Безусловного порицания в стихах Соллогуба на всю новейшую литературу оправдать нельзя. Новое поколение деятельнее прежнего - и талантливее. Я предупреждал Соллогуба, что его лишенные фактического основания стихи вместо умиротворения произведут общий взрыв негодования законного. Он меня не послушал.

  

   5 апреля

   У Серова на гауптвахте нового Адмиралтейства - застал его за партитурою - толковали мы об "Isolino [Tristan] und Isolda" Вагнера, которую ни я, ни он не понимаем.

  

   6 апреля

   Веймарн, приехавший из Витебска, сказывал, что латыши в числе 2 000 человек не хотели верить манифесту и когда в толпе начали раздаваться: он переодетый, сорвите с него эполеты, свяжем его по рукам и по ногам и представим государю, некоторые начали подбирать каменья. Тогда Веймарн сказал: первый, кто бросит камень, будет расстрелян. Тогда он выбрал, 35 человек, которых тут же высек, - и все успокоилось. Все это хорошо, но почему 35 человек? Почему не 34, и не 36? Почему именно эти 35 человек признаны более виновными? Почему к этому случаю не применены правила Полевого уложения, если бы даже решением с_у_д_а кто был бы приговорен и к смертной казни? - Гр. Кейзерлинг твердил: qu'il faut etre ferme {Что надо быть твердым.}. Я заметил, qu'avant tout il faut etre juste et legal, et puis ferme {Что прежде всего надо быть справедливым и законным, а затем уже твердым.}.

   В Комитете общественного здравия настаивал на необходимости наконец что-нибудь делать.

   Лемсон рассказывал мне, что какое то происшествие в том же роде было на фабрике Ольхина; но ему нельзя во всем верить.

  

   16 апреля

   Слухи, что Константину Николаевичу дали 250 тысяч и даже 30 тысяч совершенный вздор. У него 60 тысяч дефицита.

  

   22 апреля

   Моей статьей: "Зефироты" воспользовался какой-то спекулянт, издал ее, перепечатав почти всю и прибавив сцену купцов, собирающихся послать в Америку за зефиротами и показывать их в Петербурге. И политипаж сделали. Назвал он по своему прибавлению: "Зефироты и Зевороты" (вместо "Ротозеи"?) - Панаев первый известил меня об этой спекуляции.

   Жена, возвратясь от обедни в министерстве внутренних дел, привезла мне известие, что Сергей Степанович [Ланской] более не министр, а на место его Валуев. Это должно сделать большую переборку во многих должностях. Сергей Степанович уже три раза просился в отставку - которая явилась только теперь. - У бар. Корфа, который ничего не знал. Щекотливую статью в биографии Сперанского он свез к государю, иначе нельзя было.

  

   24 апреля

   Журнал "Рассвет" (в пользу евреев) в Одессе напечатал статью о Шавельской истории младенцев. Гр. [А. Г.] Строганов призвал к себе издателя и сказал ему: "знаете ли, что если одну ночь спокойно не усну, то я и вас, и ваш листок уничтожу". - "Так как я не желаю лишать сна ваше сиятельство, - и отвечать за это - то я предпочитаю лучше теперь же прекратить мой журнал". - И "Рассвет" больше не выходит.

   Бобринскому дали 3 миллиона для поправления дел. Демидовы просят лотерею, против которой восстает гр. Блудов и Чевкин.

   Недавно здесь остановили 3 или 4 воза ружей, которые некоторые из здешних студентов поляков хотели отправить в Варшаву.

  

   27 апреля

   Говорят, что самые недовольные из офицеров Прусского и Австрийского полков, ибо принадлежат к мелкопоместным. Но ведь о них же подымали? чего ж им еще?

  

   30 апреля

   У Сергея Степановича последний министерский вечер. Собрание довольно любопытное: новый министр Валуев, оба гр. Шувалова, Иван Матвеевич Толстой, Ливен, Суворов (остзейский генерал-губернатор), Смирнов, [Н. А.] Милютин, Жданов, Варнаховский, кн. Вяземский, сенатор Гильфердинг, Баумгардт, Шидловокий, бар. Фредерике и мы с женою. Настоящая панихида, на которую пригласили и докторов покойного и гробокопателей.

   На место Валуева - Корнилов (московский губернатор); про него уже сложили следующую фразу: une de ces mediocrites si recherchees a present {Одна из тех посредственностей, которые теперь в такой цене}. Министром народного просвещения называют: Литке, Левшина, [П. А.] Муханова (варшавского), бар. Корфа; с другой стороны говорят, что гр. Блудов не останется более полугода главноуправляющим II отделения.

  

   10 мая

   Фрейлина Эйлер видела Дурасова, возвратившегося из внутренних губерний, который ей сказывал, что везде все спокойно, все довольны и даже оценили выкупную систему, - но что нелепые слухи именно о тех местах, где он был, увеличивались лишь по мере приближения к Петербургу,

   Получил от бар. Корфа известие, что мне дан четырехмесячный отпуск и годовое жалованье - по крайней мере долги уплачу.

  

   13 мая

   Нелепейшие толки о бумагах Хрущева, куда вмешали и вел. кн. и гр. Эммануила Сиверса. Дело все в том, что как Хрущев сделал нелепые покупки в последнее время, то в доме не осталось ни гроша. Лидия Хрущева никогда домашними делами не занималась, а в эту минуту и не могла. Вел. кн., бывши у ней, присоветовала ей пригласить кого-нибудь pour debrouiller ses affaires {Чтобы привести в порядок ее дела.}, и между прочим назвала гр. Эммануила Сиверса, как друга семейства. В это время была у Хрущевой Ольга Бибикова. По приглашению Хрущевой приехал через несколько дней гр. Сиверс и по просьбе отобрал думские и сенатские бумаги от писем, уже связанных в пакет. Это видела жена гр. Димитрия Толстого, врага Хрущева. Из всего этого выползла нелепейшая история, что будто у Хрущева найдена переписка с Герценом, что вел. кн., в этом участвовавшая, испугалась, послала Сиверса взять эту переписку и сама затем поехала и чорт знает что; что Тимашева об этом спрашивал сам государь, что Тимашев сказал, что он не мог в это дело вмешаться, ибо тут замешана особа императорского дома, и за это получил отставку, что государь с тех пор не ездят к вел. кн., а в светлое христово воскресенье даже не присел у нее (государь просто не застал вел. кн. - она была у императрицы), что она едет на два года в чужие края, чтобы дать время заглохнуть этому делу. Ай да господа реакционеры - честно работаете языком.

  

   21 мая

   Павел Муханов (варшавский) приехал в Петербург, был у меня с визитом, не застал и оставил карточку; я сделал то же (он жил у Демута). 21-го на Каменном острове встретив его, я тотчас узнал и юказал ему: "Муханов!" - он отвечал "Одоевский!", - вспоминал прежнее время, т. е. тому лет 35. "Vous avez ete chez moi, moi - chez vous. Il faut que nous nous voyons - et с_a_u_s_о_n_s" {Вы были у меня, я у вас. Нам надо увидеться и п_о_г_о_в_о_р_и_т_ь }. Этим наш разговор и кончился.

   В церкви я сказал Николаю Муханову: "что вы такое творите с университетом? Не наделайте бед". - "Ничего не делаем", отвечал он. "Ну, слава богу, - а то я слышал, что вы там какие-то аристократии изобретаете". - "Т