Главная » Книги

Рубрук Гийом - Путешествие в Восточные страны Вильгельма де Рубрук в лето Благости 1253, Страница 6

Рубрук Гийом - Путешествие в Восточные страны Вильгельма де Рубрук в лето Благости 1253


1 2 3 4 5 6 7

бе кое-что человек божий, причем он получил некоторую выгоду, и что пошло ему на пользу. Остальные мы также издержали на пути, ибо с тех пор, как въехали в Персию, нам нигде не давали в достаточном количестве того, что нам было необходимо, а также нигде и среди Татар, но там мы редко находили и что-нибудь продажное. Мастер Вильгельм, некогда ваш гражданин, посылает вам пояс, украшенный неким драгоценным камнем, который они носят против молнии и грома, и безгранично приветствует вас, всегда молясь за вас. За него я не мог бы воздать достаточную благодарность ни Богу, ни вам. Окрестили мы там всего 6 душ. Итак мы расстались с взаимными слезами, причем мой товарищ остался с мастером Вильгельмом, а я возвращался один с проводником моим и одним служителем, имевшим приказ брать для нас четверых в четыре дня одного барана.
   Итак, мы ехали до Бату два месяца и 10 дней, не видя за это время ни разу города или следа какого-нибудь здания, кроме гробниц, за исключением одной деревеньки, в которой не вкушали хлеба. И за эти два месяца и 10 дней мы отдыхали только один единственный день, так как не могли получить лошадей. Мы возвращались по большей части через область того же самого народа, но совсем по другим местностям. Именно мы ехали зимою, а возвращались летом и по гораздо более высоким северным странам, за исключением того, что пятнадцать дней подряд приходится ехать туда и обратно возле какой-то реки между гор, в которых нет травы иначе, как возле реки. Мы ехали по два, а иногда и по три дня, не вкушая никакой пищи, кроме кумыса. Иногда мы подвергались сильной опасности, будучи бессильны найти людей, а съестных припасов нам не хватало, и лошади были утомлены. Проехав 20 дней, я услышал новости про царя Армении, что он в конце августа проехал навстречу Сартаху, двинувшемуся к Мангу-хану со стадом крупного и мелкого скота, с женами и малолетками, однако большие дома его остались между Этилией и Танаидом. Я ходил на поклон к Сартаху и сказал ему, что охотно остался бы в земле его, но Мангу-хан пожелал, чтобы я вернулся и отвез грамоту. Он ответил, что волю Мангу-хана должно исполнить. Тогда я спросил у Койяка про наших людей. Он ответил, что они пребывают при дворе Бату и окружены тщательным попечением. Я потребовал также наше облачение и книги, и он ответил: "Разве вы привезли их не Сартаху?" Я сказал: "Я привез их Сартаху, но не отдал ему, как вы знаете". При этом я повторил ему, как я ответил, когда он спросил, желаю ли я отдать их самому Сартаху. Тогда он ответил: "Вы говорите правду, и правде никто не может воспротивиться. Я оставил ваши вещи у моего отца, пребывающего вблизи Сарая, это - новый город, построенный Бату на Этилии; но наши священники имеют некоторые из облачений здесь с собою". Я ответил ему: "Из облачений удерживайте, что вам угодно, лишь бы мне возвращены были книги". Тогда он сказал, что передаст слова мои самому Сартаху. "Мне следует, - сказал я, - иметь грамоту к вашему отцу, чтобы он вернул мне все". Но они были уже препоясаны в путь, и он сказал мне: "Двор госпож следует за нами здесь вблизи, вы слезете там, и я перешлю вам через вот этого человека ответ Сартаха". Я беспокоился, не обманул бы он меня, однако спорить с ним не мог. Вечером пришел ко мне тот человек, на которого он указал мне, и принес с собой две рубашки, которые я счел за цельную, не разрезанную шелковую ткань. Этот человек сказал мне: "Вот две рубашки: одну Сартах посылает тебе; а другую, если ты считаешь это удобным, представь от его имени королю". Я ответил ему: "Я не ношу таких одеяний; обе представлю я королю в знак уважения к вашему господину". - "Нет, - отвечал он, - поступи с ними, как тебе будет угодно". Мне же угодно обе послать вам, и я посылаю их через подателя настоящего послания. Он дал мне также грамоту к отцу Койяка, чтобы тот вернул мне все принадлежащее, так как он не нуждался ни в чем из моего имущества. Прибыл же я ко двору Бату в тот же день, в который удалился от него в истекшем году, а именно два дня спустя после Воздвижения Святого Креста, и с радостью обрел наших служителей здоровыми, но удрученными сильной скудностью, о чем рассказывал мне Госсет. И не будь царя Армении, доставившего им великое утешение и поручившего их вниманию самого Сартаха, они погибли бы, так как думали про меня, что я умер; Татары уже стали спрашивать, умеют ли они стеречь быков или доить кобылиц. Ибо, не вернись я, их обратили бы в рабство. После этого Бату приказал мне явиться перед его лицо и велел перевести для меня грамоту, которую посылает вам Мангу-хан. Ибо Мангу написал ему так, что если ему угодно что-нибудь прибавить, отнять или изменить, то пусть он это сделает. Затем Бату сказал мне: "Вы доставите эту грамоту и заставите ее перевести". Он спросил также, какую дорогу хочу я избрать, по морю или по суше. Я сказал, что море недоступно, так как наступала уже зима, а потому мне надлежит отправиться по суше. Я думал, далее, что вы пребываете еще в Сирии, и направил свой путь в Персию. Ибо знай я, что вы переправились во Францию, я отправился бы в Венгрию и скорее добрался бы до Франции, и по пути менее тягостному, чем в Сирию. Затем мы месяц путешествовали с Бату, раньше чем могли получить проводника. Наконец, назначили мне некоего Югура, который, думая, что я ничего ему не дам, приказал, несмотря на мое заявление, что я хочу отправиться прямо в Армению, достать себе грамоту, что он проводит меня к Турецкому султану, надеясь получить от него подарки и иметь больше выгоды на этой дороге. Затем я пустился в путь к Сараю ровно за две недели до праздника Всех Святых, направляясь прямо на юг и спускаясь по берегу Этилии, которая там ниже разделяется на три больших рукава; каждый из них почти вдвое больше реки (Нила) у Дамиетты. Кроме того, Этилия образует еще четыре меньших рукава, так что мы переправлялись через эту реку на суднах в 7 местах. При среднем рукаве находится город, по имени Суммеркент, не имеющий стен; но когда река разливается, город окружается водой. Раньше чем взять его, татары стояли под ним 8 лет. А жили в нем Аланы и Саррацины. Там мы нашли одного немца с женой, человека очень хорошего, у которого останавливался Госсет. Именно Сартах посылал его туда, чтобы облегчить таким образом свой двор. Вблизи этих мест пребывают, около Рождества Христова, Бату с одной стороны реки, а Сартах с другой, и далее не спускаются. Бывает, что река замерзает совершенно, и тогда они переправляются через нее. Здесь имеется огромное изобилие трав, и татары прячутся там между тростников, пока лед не начнет таять. Отец Койяка, получив грамоту Сартаха, сам вернул мне облачения, кроме трех стихарей, омофора, вышитого шелком, епитрахили, пояса, а также одежды на алтарь, вышитой золотом, и еще одного диаконского одеяния (Superpellicium); вернул он также и серебряные сосуды, кроме курильницы и коробочки, в которой было миро; эти сосуды были у священников, находившихся вместе с Сартахом. Книги вернул он все, кроме псалтыря госпожи королевы, который удержал с моего позволения, так как я не мог отказать ему в этом. Именно он говорил, что псалтырь очень понравился Сартаху. Он просил меня также, чтобы, если мне доведется вернуться в те страны, я привез к ним человека, умеющего изготовлять пергамент. Именно, по поручению Сартаха, он строил большую церковь на западном берегу реки и новый поселок и хотел, как он говорил, приготовить книги для нужд Сартаха. Однако я знаю, что Сартах об этом не заботится. Сарай и дворец Бату находятся на восточном берегу; долина, по которой разливаются упомянутые рукава реки, имеет более 7 лье в ширину, и там водится огромное количество рыбы. Не мог я получить также переложенную в стихи Библию, книгу на арабском языке, стоящую тридцать бизантиев, и еще много другого.
  

ГЛАВА ПЯТИДЕСЯТАЯ

Продолжение пути от Сарая через Албанские и Лесгийские горы,
через Железные Ворота и через другие места

  
   Удалившись таким образом из Сарая в праздник Всех Святых и направляясь все к югу, мы добрались в праздник Святого Мартина до гор Аланов. Между Бату и Сараем, в течение 15 дней, мы не встретили никого из людей, кроме одного из сыновей Бату, который двигался вперед с соколами, и его сокольников, бывших в большом количестве, и одного маленького поселка. Две недели, начиная с праздника Всех Святых, мы не находили никого из людей; и мы чуть не умерли от жажды в течение одного дня и одной ночи, не найдя воды почти до трех часов следующего дня.
   Аланы на этих горах все еще не покорены, так что из каждого десятка людей Сартаха двоим надлежало караулить горные ущелья, чтобы эти Аланы не выходили из гор для похищения их стад на равнине, которая простирается между владениями Сартаха, Аланами и Железными Воротами, отстоящими оттуда на два дневных перехода, где начинается равнина Аркакка. Между морем и горами живут некие Саррацины, по имени Лесги, горцы, которые также не покорены, так что Татарам, жившим у подошвы гор Аланов, надлежало дать нам 20 человек, чтобы проводить нас за Железные Ворота. И я обрадовался этому, так как надеялся увидеть их вооруженными, ибо я никогда не мог увидать их оружия, хотя сильно интересовался этим. И когда мы добрались до опасного перехода, то из 20 у двоих оказались латы. Я спросил, откуда они к ним попали. Они сказали, что приобрели латы от вышеупомянутых Аланов, которые умеют хорошо изготовлять их и являются отличными кузнецами. Отсюда, как я полагаю, Татары сами имеют не много оружия, а именно только колчаны, луки и меховые панцири (pelliceas). Я видел, как им доставляли из Персии железные панцири (platas) и железные каски, а также видел двоих, которые представлялись Мангу вооруженными в выгнутые рубашки из твердой кожи, очень дурно сидящие и неудобные. Прежде чем добраться до Железных Ворот, мы нашли один замок Аланов, принадлежащий самому Мангу-хану, ибо он покорил ту землю. Там впервые нашли мы виноградные лозы и пили вино. На следующий день мы добрались до Железных Ворот, которые соорудил Александр Македонский. Это - город, восточная оконечность которого находится на берегу моря, и между морем и горами имеется небольшая равнина, по которой тянется самый город вплоть до вершины горы, прилегающей к нему с запада: таким образом, выше нет никакой дороги из-за непроходимых гор, а ниже нельзя пройти по причине моря, и дорога лежит единственно прямо по середине города поперек, где находятся Железные Ворота, от которых назван город. Он имеет в длину более одной мили, а на вершине горы стоит крепкий замок; в ширину город простирается на полет большого камня. Он окружен крепчайшими стенами без рвов, с башнями, построенными из больших обтесанных камней. Но Татары разрушили верхушки башен и бойницы стен, сравняв башни со стеною. Внизу этого города земля считалась прежде за настоящий рай земной. На два дня пути отсюда мы нашли другой город, по имени Самарой, в котором живет много Иудеев; когда мы проехали через него, то увидели стены, спускающиеся с гор до моря. И, покинув дорогу через горы у этих стен, так как она сворачивала там на восток, мы поднялись на горы в южном направлении.
   На следующий день мы проехали через некую долину, на которой видны были основания стен, простиравшихся с одной горы на другую, а по верхушкам гор не было никакой дороги. Это были укрепления Александра, удерживавшие дикие племена, то есть пастухов из пустыни, от наступления на возделанные земли и города. Есть и другие укрепления, в которых живут Иудеи, о которых я не мог узнать ничего верного; однако во всех городах Персии живет много Иудеев. На следующий день мы приехали к большому городу, по названию Самаг, а за ним на следующий день въехали на огромную равнину, именуемую Моан, по которой течет давшая имя Кургам, именуемым нами Георгианами, Кура. Она протекает по средине Тефилиса, главного города Кургов, и прямо с запада стремится, направляясь на восток, к вышеназванному морю; в этой реке водятся отличные лососи. На этой равнине мы снова нашли Татар. Через эту равнину также протекает Аракс, который из Великой Армении течет прямо в юго-западном направлении. От него земля именуется Арарат, а это и есть сама Армения. Отсюда в книге Царств сказано про сынов Сенахерибовых, что, убив отца своего, они убежали в землю Армян, у Исаии же сказано, что они убежали в землю Арарат. На западе, стало быть, этой красивейшей равнины находится Кургия. На равнине прежде жили Корасмины (Crosmin). При входе в горы находится большой город, по имени Гангес, их прежняя столица, препятствующая Кургам спускаться на равнину. Итак, мы доехали до моста из судов, которые держались вместе большой железной цепью, протянутой поперек реки, где соединяются вместе Кура и Аракс. Но Аракс теряет там свое название.
  

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ

Продолжение путешествия по Араксу
О городе Наксуа, о земле Сагенсы и о других местах

  
   С того времени мы поднимались постоянно вверх вдоль Аракса, о котором сказано, что "моста не терпит Аракс", покинув Персию слева к югу, а Каспийские горы и Великую Кургию справа к западу, и направляясь по пути Африканского ветра к юго-западу. Мы проехали через становище Бату, который является главой войска, находящегося там возле Аракса, и покорил себе Кургов, Турок и Персов. У Тавриса в Персии есть другое лицо, главное по сбору податей, по имени Аргон. Мангу-хан отозвал их обоих, чтобы они уступили свои места его брату, который направлялся к тем странам. Та земля, которую я вам описал, не есть собственно Персия, но прежде ее называли Гирканией. Я был в доме самого Бату, и он дал нам выпить вина, а сам пил кумыс, которого я также выпил бы охотнее, если бы он дал мне. Однако вино было молодое и отменное. Но кумыс приносит более пользы голодному человеку.
   Итак, мы поднимались вдоль Аракса с праздника святого Климента и до второго воскресенья Четыредесятницы, пока не добрались до истока реки. И по ту сторону горы, на которой начинается Аракс, есть хороший город, по имени Аарзерум, принадлежащий турецкому султану; там поблизости начинается Евфрат, в северном направлении, у подошвы гор Кургии; я хотел пойти к его источнику, но были такие глубокие снега, что никто не мог идти помимо проложенной тропинки. С другого бока Кавказских гор, к югу, начинается Тигр.
   Когда мы удалились от Бату, мой проводник отправился в Таврис, чтобы поговорить с Аргоном, и взял с собою моего толмача. Бату же приказал проводить меня до одного города, по названию Наксуа, который прежде был столицей некоего великого царства и величайшим и красивейшим городом; но Татары обратили его почти в пустыню. Прежде в нем было восемьсот армянских церквей, а теперь только две маленьких, а остальные разрушили Саррацины. В одной из них я справил, как мог, с нашим причетником праздник Рождества. А на следующий день умер священник этой церкви; для похорон его прибыл епископ с 12 монахами из горцев. Ибо все епископы Армян, равно как по большей части и греческие, суть монахи. Этот епископ рассказал мне, что там близко была церковь, в которой замучили блаженного Варфоломея, а также блаженного Иуду Фаддея, но из-за снегов дорога туда была недоступна. Рассказал он мне также, что у них два пророка: первый - мученик Мефодий, принадлежавший к их народу; он пророчествовал обо всем, что случится с Измаелитами, и это пророчество исполнилось на Саррацинах. Другого пророка зовут Акатрон; он при смерти своей пророчествовал о народе Стрелков, имеющем прийти с севера, говоря, что они приобретут все земли Востока, и (Бог) пощадит царство Востока, чтобы предать им царство Запада, но братья наши, подобно католикам Франкам, им не поверят, и эти Стрелки займут земли с севера до юга, проникнут вплоть до Константинополя и займут Константинопольскую гавань. Один из них, которого будут именовать мужем мудрым, войдет в город и, увидя церкви и обряды Франков, попросит окрестить себя и даст Франкам совет, как убить владыку Татар, а их там привести в замешательство. Слыша это, Франки, которые будут в середине земли, то есть в Иерусалиме, набросятся на Татар, которые будут в их пределах, и с помощью нашего народа, то есть Армян, будут преследовать их, так что король Франков поставит королевский трон в Таврисе, что в Персии; и тогда все восточные и все неверующие народы обратятся в веру Христову, и на земле настанет такой полный мир, что живые скажут умершим: "Горе вам, несчастные, что вы не дожили до этих времен". Это пророчество я читал уже в Константинополе, куда его принесли Армяне, там пребывающие, но не обратил на него внимания. Но когда я поговорил с упомянутым епископом, то вспомнил о пророчестве и обратил на него больше внимания. По всей Армении они считают это пророчество столь же истинным, как Евангелие. Он также говорил нам: "Как души в преддверии рая ожидали пришествия Христова, чтобы получить освобождение, так мы ожидаем вашего пришествия, чтобы получить освобождение от того рабства, в котором пребывали так долго".
   Вблизи упомянутого выше города находятся горы, на которых, как говорят, опочил ковчег Ноя; этих гор две, одна побольше другой; у подошвы их течет Аракс. Там находится один город, по имени Цеманум, что значит "восемь"; говорят, что он назван так от восьми лиц, вышедших из ковчега и построивших город на большей из гор. Многие пытались подняться на гору и не могли. И упомянутый епископ рассказал мне, что один монах очень интересовался этим восхождением, но ему явился ангел, принес ему дерево от ковчега и сказал, чтобы он больше не трудился. Это дерево хранилось, как они мне говорили, у них в церкви. На взгляд, эта гора не очень высока, так что люди могли бы хорошо подняться на нее. Но один старик привел мне достаточно убедительное основание, почему никто не должен подниматься на нее. Название горы "Массис", и это слово - на их языке женского рода. "На Массис, - сказал он, - никто не должен восходить, так как это - мать мира". В этом городе нашел меня брат Бернард, родом Каталонец, из ордена братьев проповедников, который остановился в Кургии с одним настоятелем Святого Гроба, владевшим там большими землями. Бернард научился несколько по-татарски и ехал с одним братом из Венгрии в Таврис к Аргону, желая добиться проезда к Сартаху. Когда они туда приплыли, то не могли получить доступа к Аргону, и венгерский брат вернулся через Тефилис с одним слугою. Брат же Бернард остался в Таврисе с одним братом-мирянином из немцев, языка коего он не понимал.
   Из вышеназванного города мы выехали ровно через неделю после Богоявления, а оставались мы там долго из-за снегов. Через четыре дня мы приехали в землю Сагенсы, некогда одного из могущественнейших Кургов, а ныне данника Татар, разрушивших все укрепления его. Отец его, по имени Захария, приобрел эту землю Армян, избавив их от рук Саррацинов. И там находятся весьма красивые селения настоящих христиан, имеющих церкви, совершенно как у Франков. И всякий Армянин имеет у себя дома, на более почетном месте, деревянную руку, держащую крест, и ставит перед нею горящую лампаду; и как мы пользуемся святой водой, кропя ею для отогнания злого духа, так они пользуются ладаном. Именно всякий вечер они зажигают ладан, нося его по всем углам дома для избавления его от врагов всякого рода. Я обедал с упомянутым выше Сагенсой и получил много знаков уважения как от него самого, так и от его жены и сына, по имени Захарий, очень красивого и умного юноши; он спросил у меня, пожелаете ли вы оставить его у себя, если он приедет к вам, именно, он так тяготится владычеством Татар, что хотя и имеет все в изобилии, однако предпочел бы странствовать по чужой земле скорее, чем выносить их владычество. Сверх того, они называли себя сынами Римской Церкви и говорили, что если Господин Папа окажет им какую-нибудь помощь, тo они подчинят Церкви все прилегающие к нам племена.
   Из этого города мы попали через 15 дней, в воскресенье Четыредесятницы, в землю Турецкого султана; первый замок, который мы нашли, называется Марсенген. Все обитатели местечка были христиане: Армяне, Курги и Греки; но владычество над ними принадлежит исключительно Саррацинам. Там начальник замка сказал мне, что получил распоряжение не выдавать съестных припасов ни одному Франку, ни послам царя Армении или Вастация. Поэтому, начиная с того места, где мы были в воскресенье Четыредесятницы, и вплоть до Кипра, куда я попал за неделю до праздника блаженного Иоанна Крестителя, нам надлежало покупать себе припасы. Провожавший меня доставлял мне лошадей: он получал также деньги на съестные припасы, но клал их себе в кошелек. Когда он приезжал куда-нибудь на поле и видел стадо, то силой похищал барана и давал своему семейству есть его, удивляясь, что я не хочу есть от его хищения.
   В день Сретения находился я в некоем городе, по имени Айни, принадлежавшем Сагенсе и очень укрепленном по своему положению. В нем находятся тысяча армянских церквей и две синагоги Саррацинов. Татары поставили там судью (ballivum). Тут нашли меня братья проповедники, четыре из которых ехали из Прованса во Франции, а пятый присоединился к ним в Сирии. У них был только один немощный служитель, знавший по-турецки и немножко по-французски. Они имели грамоты господина папы к Сартаху, Мангу-хану и Бури, какие и вы дали мне, а именно просительные, чтобы те позволили им пребывать в их земле и проповедовать слово Божие и т.д. Когда же я рассказал им, что я видел и как Татары меня отослали, они направили свой путь в Тефилис, где пребывают их братья, чтобы посоветоваться, что делать. Я им надлежаще разъяснил, что при помощи этих грамот они могут проехать, если пожелают, но должны запастись надлежащим терпением к перенесению трудов и хорошенько обдумать цель своего приезда, ибо раз у них не было другого поручения, кроме как проповедь, Татары станут мало заботиться о них, особенно если у них нет толмача. Что сталось с ними потом, - не знаю.
  

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ВТОРАЯ

Переправа через Евфрат
Крепость Камаф
Возвращение в Кипр, Антиохию и Триполи

  
   Далее, во второе воскресенье Четыредесятницы, мы прибыли к истоку Аракса и, перевалив через вершину горы, добрались до Евфрата, возле которого спускались восемь дней, направляясь все на запад до некоей крепости, по названию Камаф. Там Евфрат сворачивает на юг в направлении к Алании. Мы же, переехав через реку, стали направляться через высочайшие горы и по глубочайшим снегам на запад. Там в том году было такое страшное землетрясение, что в одном городе, по имени Арсенген, погибло 10 тысяч лиц, известных по имени, помимо бедняков, о которых не было сведений. Проехав верхом три дня, мы увидели отверстие в земле, образовавшееся от ее раскола при колебании, и груды земли, сползшие с гор и наполнившие долину; поэтому если бы земля поколебалась несколько больше, буквально исполнилось бы то, что говорил Исаия, а именно: "Всякая долина наполнится и всякая гора и холм принизится".
   Мы проехали по равнине, на которой Татары победили Турецкого султана. Писать, как его победили, было бы слишком длинно; но один служитель моего проводника, бывший с Татарами, говорил, что их было всего-навсего не больше 10 тысяч; а один Кург, раб султана, говорил, что с султаном было 200 тысяч, все на лошадях. На этой равнине, на которой происходила эта война, вернее это бегство, образовалось во время землетрясения большое озеро, и мне говорило мое сердце, что вся эта земля открыла уста свои для принятия и впредь крови Саррацинов. В Себасте, что в Малой Армении, мы были на Страстной неделе. Так посетили мы гробницу сорока мучеников. Там есть церковь во имя святого Власия, но я не мог пойти в нее, так как она находится наверху в крепости. В неделю по Пасхе мы прибыли в Кесарию Каппадокийскую, в которой находится церковь святого Василия Великого.
   После этого, через 15 дней, мы прибыли в Иконий, делая небольшие дневные переходы и отдыхая во многих местах, так как не могли очень скоро доставать лошадей. И проводник мой устраивал это умышленно, взимая в каждом городе себе продовольствие за три дня; я очень этим огорчался, но не смел говорить, так как он мог бы продать или убить меня и наших служителей, и никто не стал бы противоречить. В Иконии я нашел многих Франков и одного генуэзского купца из Акры, по имени Николая де Сен-Сир, который с одним своим товарищем, Венецианцем, по имени Бонифацио де Молендино, получил исключительное право на торговлю квасцами в Турции, так что султан не может никому продать сколько бы то ни было, кроме их двоих, а они сделали квасцы настолько дорогими, что то, что прежде продавалось за 15 бизантиев, ныне продается за 50. Мой проводник представил меня султану. Султан сказал, что охотно прикажет проводить меня до моря Арменийского или до Киликии. Тогда вышеупомянутый купец, зная, что Саррацины мало обо мне заботятся и что я чрезмерно тяготился обществом моего проводника, ежедневно надоедавшего мне просьбами о подарках, приказал проводить меня до Курты, гавани царя Армении. Я прибыл туда накануне Вознесения и остался вплоть до дня, следующего за Пятидесятницей. Тогда я услышал, что прибыли послы царя (Армянского) к его отцу. Я сложил свои пожитки на корабль, чтобы отвезть их в Акру, сам же налегке отправился к отцу царя узнать, не услышал ли он чего-нибудь нового о своем сыне. Я нашел старика в Ази вместе со всеми сыновьями, кроме одного, по имени Барунузина, который занимался постройкой какого-то замка. От сына он получил несколько сообщений, а именно, что тот возвращался, что Мангу-хан значительно облегчил ему подать и, кроме того, даровал ему то преимущество, чтобы ни один посол не вступал в его страну; по этому поводу старик со всеми сыновьями и со всем народом устроили большой пир.
   Меня же он приказал проводить к морю до гавани, называемой Ауакс; оттуда переправился я на Кипр и в Никозии нашел вашего Провинциала, который в тот же день повез меня с собою в направлении к Антиохии, находящейся в очень плохом состоянии. Там мы пробыли праздник апостолов Петра и Павла.
  

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ

О том, как брат Вильгельм писал из Триполи к королю Людовику, донося ему о своем путешествии и об отправке послов к Татарам

  
   Отсюда прибыли мы в Триполи, где, в день Успения Святой Девы, имели собрание нашего ордена; и Провинциал ваш определил, чтобы я избрал [монастырь в] Акре, не позволив мне явиться к вам и приказав, чтобы я написал вам то, что хочу, через подателя сего послания, Я же, не смея противиться обету послушания, составил, как мог и умел, прося прощения у вашей несравненной кротости как за лишнее, так и за нехватки, или за сказанное не совсем умно, а скорее глупо, так как я человек недостаточно умный и не привык составлять такие длинные повествования. Мир Божий, который превосходит всякое понимание, да хранит сердце ваше и разумение ваше! Охотно я повидал бы вас и некоторых особенно близких мне друзей, которых имею я в королевстве вашем. Поэтому, если это не противно вашему величеству, я хотел бы молить вас, чтобы вы написали Провинциалу о позволении мне явиться к вам, под условием скорого возвращения в Святую Землю.
   О Турции знайте, что там из десяти человек один не Саррацин, а все это - Армяне и Греки, и дети властвуют над этим краем. Именно у султана, побежденного Татарами, была законная жена из Иверии; от этой жены у него был расслабленный сын, которого он объявил своим наследником. Другой сын у него родился от греческой наложницы, которую он потом передал одному могущественному эмиру (amiraldo); третий сын у него был от Турчанки; соединившись с ним, Турки и Туркоманы пожелали убить сыновей христиан.
   Как я узнал, они решили также, в случае победы, разрушить все церкви и убить всех тех, кто не пожелает сделаться Саррацинами; но сын этот был побежден, и многие из его приближенных были убиты. Он обновил свое войско во второй раз, и тогда его взяли в плен, в оковах держат его и поныне. Пакастер, сын Гречанки, стал заботиться о своем сводном брате, чтобы тот стал султаном, так как другой, которого отправили к Татарам, был слабого сложения; родственники его со стороны матери Иверы, или Георгианы, вознегодовали на это. Отсюда ныне в Турции владычествует отрок, не имеющий никакой казны, немного воинов и много недругов. Сын Вастация слабого сложения и ведет войну с сыном Ассана, который также еще мальчик и угнетен рабством Татар. Поэтому, если бы воинство Церкви пожелало пойти к Святой Земле, то было бы очень легко или покорить все эти земли, или пройти через них. Венгерский король имеет, самое большее, не свыше 30 тысяч воинов. От Кельна до Константинополя только сорок дней пути на повозках, а от Константинополя не будет стольких дней пути до земли царя Армении. Некогда проходили через эти земли доблестные мужи и имели успех; однако против них стояли весьма сильные неприятели, которых ныне Бог уничтожил с лица земли, и нам не следовало подвергаться опасности моря и зависеть от милосердия корабельных служителей, а той платы, которую надлежало заплатить за перевоз, хватило бы на издержки при путешествии по суше. Уверяю вас, что если бы ваши поселяне, не говоря уже о королях и воинах, пожелали идти так, как идут цари Татар, и довольствоваться такою же пищей, то они могли бы покорить целый мир.
   Мне кажется бесполезным, чтобы какой-нибудь брат ездил впредь к Татарам так, как ездил я, или так, как едут братья проповедники; но если бы Господин Папа, который является главою всех христиан, пожелал отправить с почетом одного епископа и ответить на глупости Татар, которые они уже трижды писали Франкам (раз блаженной памяти папе Иннокентию четвертому и дважды вам: раз через Давида, который вас обманул, а теперь через меня), то он мог бы сказать им все, что захочет, и даже заставить, чтобы они записали это. Именно они слушают все, что хочет сказать посол, и всегда спрашивают, не желает ли он сказать еще; но ему надлежит иметь хорошего толмача, даже многих толмачей, обильные средства и т.д.
  

ПРИМЧАНИЕ К ПЕРЕВОДУ РУБРУКА.

  
   Стр. 65.
   в Экклезиасте] В нашей Библии эта цитата имеется в "Книге премудрости Иисуса, сына Сирахова" (гл. XXXIX, ст. 5): "Будет путешествовать по земле чужих народов, ибо испытал доброе и злое между людьми".
   седьмого мая] В оригинале nonas maij, что я принимал сперва за noua d. maij, во все переводчики передают: "7-го мая".
   великим] Исидор (Origg. XIII, 16, 1) называет так все Средиземное море. Черное же море именуется так еще у Марко Поло (И. П. Минаев, стр. 4). Ср. стр. 48.
   Стр. 66.
   1400 миль] Этот размер представляется преувеличенным, так как теперь длина Ч. моря измеряется в 1160 километров.
   один на севере-юге] Ср. ниже "находится на юге" и "находится на севере". В оригинале везде ad aquilonem... ad meridiem. T. к. буквальный перевод противоречил бы географии, остается допустить, что эти выражение стоят здесь в смысле т. н. локатива (ср. G. H. Grandgent. An introduction to vulgar Latin. Boston, 1908, p. 46).
   Синополь] Синоп, или Синопа, взятый Турками в 1216 г.
   Газария] Так, по имени народа Хозаров, назывался Крым, вероятно, с 8-го столетия (Rockhill, p. 42, n. 1).
   к Иверии... Георгии] См. примеч. к стр. 26.
   Керсона] Хорсонес Таврический.
   остров] Ср. о нем у А. Л. Бертье-Делагарда: Древности Южной России. Раскопки Херсонеса (в "Материалах по археологии России", издаваемых Имп. Археологическою Комиссиею. Спб. 1893, стр. 68-61), где цитирован, по Бержерону, и данный текст Рубрука. Ср. В. В. Латышев, ПONTIKA (Спб. 1909), стр. 374.
   Солдаия] Ныне Судак ("собств. Сугдак", В. В. Бартольд в "Марко Поло", стр. 5, прим.1-е), посел. Таврич. губ., Феодосийского у.
   горностаев и белок] В оригинале varium et grysiam. Ср. Ducange, s. v.
   бумазею] Ср. Ducange, s. v. Bombax et Gambeso.
   Матрика] Materkha у восточных писателей, Ταμάταρκα или Τα Μάταργα у Константина Порфирородного, Тмутаракань наших летописей.
   некое море] Азовское.
   Осетров, чебаков] У Дюканжа слов hosas barbatas нет. Перевод дан по Д. И. Языкову, который присоединял сюда еще и тунцов. Чебак - название леща в Азовском море.
   Зикия] Ziquia или Zikia, cp. примеч. к стр. 60.
   Свевы] Вероятно, Сваны, обители Сванетии.
   Иверьи] Татары покорили их в 1239 г., так что показание Рубрука неправильно.
   Стр. 67.
   Трапезунда] Этот город был покорен Монголами в 1244 г.
   Гвидо] Рубрук может разуметь только Андровика I Гида, умершего, однако, еще в 1236 г.; при Рубруке же в Трапезунте правил Мануил I (1238-63).
   Вастация] Иоанн III Дука Ватацес, никейский император (1222-1264). Он платил дань монголам.
   Аскар] Феодор Ласкарас, сын Вастация от первой жены его Ирины, дочери императора Феодора Ласкариса.
   Блакия] Валахия. Ср. Ю. А. Кулаковский, "Где находилась вичинская епархия константинопольского патриархата"? "Визант. Врем." 1897, No 3, стр. 9 отд. отт.
   Асану] Разумеется династия царей Асеней. Во время Рубрука царем был Михаил Асень.
   в Вербное Воскресенье] 12 апреля.
   Сартаху] Имя этого сына Батые и внука Чингис-хана в рукописях передается весьма различно (ср. Rockhill, p. 48). Форма Сартах ближе всего воспроизводит написание этого имени у современных Рубруку магометанских писателей.
   будто он христианин] Ср. стр. 94. Мнение о том, что Сартах был христианином и даже носил сан диакона, держалось очень упорно. Ср. И. А. Орбели, hАсан Джалад, князь Хачонский в "Известиях Имп. Академии Наук", 1909, No 6, стр.423, примеч. 7е.
   Саррацинами] Монголы называли Магометан Sartol. Это слово, как и название Саррацины, происходит от арабского sharki "восточный". Ср. Rockhill ad loc.
   Стр. 68.
   везший подарки] В оригинале lator ргаеsentium, что надо понять, как "податель настоящего послания", ср. стр. 176.
   Госсель] Так стоит в тексте Авезака; в рукописях Gosset и Goset.
   человек Божий] Ср. наше выражение "раб Божий", указывающее на недостаток разума у человека.
   замков] См. А. А. Куник. О записке готского топарха в Зап. Имп. Акад. Наук, т. 24 (1874), стр. 78, примеч. 3-е.
   Немецкий] Teutonicum в оригинале. Ср. Ю. А. Кулаковский, Аланы и т. д., стр. 65, примеч., а также примечание к данному месту Rockhill'я и Beazley.
   Команы] Половцы.
   Стр. 69.
   пол-иперпера] См. примеч. к стр. 26. Beazley определяет ценность иперпера в 10 шиллингов 6 пенсов.
   Скифию] В оригинале Cithiam. Исидор (Originum lib. XIV, 3, 31) определяет границы Скифии от восточной Индии до Германии и Дуная.
   Стр. 71.
   один двор] В оригинале una caria.
   Этим словом Рубрук передает татарское орда (стр. 96). Китайские писатели переводят это слово "движущийся дворец". Ср. d'Ohsson, I, p. 83, n. 2: "Ордой называется собрание шатров (pavillons), палаток и хижин, которые составляют обычное поселение государя и его жен, равно как и лиц, состоящих у него на службе; от слова ordou произошло слово horde, значение которого иное (т. е. орда, шайка, сборище). Множество людей, повинующихся татарскому монарху, именуется сто улус, т. е. его народ, а частная территория государя, вождя племени, вождя семейства называется его юрта".
   Стр. 72.
   напиток] Т. н. террацина (стр. 139).
   из отдаленных стран] Вероятно, из Персии и Туркестана.
   маленькой гитарой] Вероятно, подобие нашей балалайки.
   Стр. 73.
   вилочки] Вилка стала необходимой принадлежностью столовой посуды только около половины XIV века. Ср. Marquardt-Mau, Privatleben der RЖmer, 2-te Anilage, p. 370 (Berl. 1886) и Lumbroso, La forchetta di tavola in Europa в Mem. Ace. Lincei, Se. morali, X, 19 fevr. 1882.
   каптаргак] "Капы в Туркестане - мешки, для укладывания всякого товара. Костенко III, 76". Бретшнейдер.
   Стр. 74.
   кумыс] "Eau de vie de lait de cavale en Kirghise et Tare - kumyz, en mongol aradja. (Kalmuk) tchigan". Бретшнейдер.
   вино с прибавкой свежего винограда] В оригинале "vinum raspei." Vin rБpИ (il fait l'effet de Champagne). Baker. "Клерованное вино". Д. И. Языков.
   Правилом - свертыванию] В оригинале regala enim est qaod nallins animalis in caias fЙtas ventre lac non invenitar coagulam coagalatar. Rockhill, м. б. точнее, передает место так: "It isafact that (the milk) of no animal will cardle in the stomach of whose fetus is not found cardled milk".
   Стр. 75.
   гриут] Ср. на стр. 78 грут. "Сыр по-киргизски krout, по-турецки hourt, по-монгольски евцов, Путешествие в Монголию, стр. 84) hurut или bislik". Бретшнейдер.
   согур] "По Потанину, киргизы называют это животное суур". Бретшнейдер.
   кролики с длинным хвостом] Горностаи.
   аркали] "Потанин, II, 142. Ovis argali = argali или arcar". Бретшнейдер. По Rochill'ю, это то же животное, что ниже (стр. 103) называется кулан (culan или khulan, по-монгольски).
   Стр. 76.
   соколы, кречеты и аисты] В оригинале falcones, girfans, erodios. Перевод для erodios дан приблизительно к величине этих птиц (также передает слово и Д. И. Языков, ср. Ducange, s. v. herodins). Неправильно, по-видимому, Rockhill считает это слово за прилагательное и переводит hawks and peregrine falcons. Языков отожествлял herodins с беркутом (aqaila imperialis).
   Паскату] В других местах Pascatir (Башкирия).
   Керкиса] Здесь страна Киргизов.
   а другую, волос которой] Т. н. ергак.
   павианов] В оригинале papionibns. Ср. cynocephalus papion. Но здесь, по всей вероятности, разумеются "лесные собаки, более свирепые, чем волки". Ducange, s. v. Papio. Поэтому ниже (стр. 126) в переводе оставлена форма папионов.
   шапки] У Языкова бурки.
   Стр. 77.
   бокка] По-монгольски bogtac. Ср. Плано Карпини, стр. 6.
   Стр. 78.
   ложатся в постель] Ср. Плосс, Женщина. Перевод М. Бартельса, т. II (Спб. 1900), стр. 140 слл.
   грут] См. примеч. к стр. 75.
   Платьев они никогда не моют] Эти и нижеследующие странные обычаи монголов стоят по большей части в соответствии с наставлениями Чингис-хана. См. d'Ohsson, I, p. 409.
   Стр. 80.
   Мангу-хана] Он был великим ханом между 1261-1267 гг.
   Команы] О могилах половецко-татарской эпохи в России см. у Д. Я. Самоквасова, Могилы русской земли (М. 1908), стр. 337 слл.
   Стр. 81.
   из города] В оригинале de villa. Вероятно, разумеется Константинополь.
   Скатай] В рукописях варианты: Scatai, Scatay, Scatatai, Scatatay и Seatanay. Rockhill склонен думать, что это лицо тожественно с Каданом у Плано Карпини (стр. 22 и 61).
   император константинопольский] Балдуин II, последний импер. латинской империи (1228-1261),
   айра] "По Потанину, кислое молоко по-монгольски arik, по-киргизски aОran". Бретшнейдер.
   Стр. 83.
   в восьмой день] 6-го июня.
   за Пятидесятницей] 8-го июня.
   Накануне] 6-го июня.
   Аланы] См. примеч. к стр. 35.
   Стр. 84.
   иперперы] См. примеч. к стр. 26.
   В день] 7-го июня.
   Стр. 85.
   перекопом] Перекопский перешеек, соединяющий Крымский полуостров с материком. В древности он был перекопан рвом, см. Геродот, IV, 3. В. В. Латышев, Известие древних писателей о Скифии и Кавказе, т. I, вып. 1 (Спб. 1893), стр. 11.
   Исидор] В сочинении Originum lib. XIV, cap. IV, 3. О громадном значении Исидора в начале средневековья ср. свидетельства, собранные у Philippe, LacrХce dans la thИologie chrИtienne (Paris 1896), p. 26 s.
   Капчат] "Радлов (Ans Sibirien, II, 10) и Sven Hedin упоминают племя Киргизов, по имени Kipchak, и поныне живущее в восточном Памире". Rockhill.
   до Этилии] Птолемей, первый из классических писателей, упоминающих про Волгу, называет ее Rha, Константин Багрянородный - Atel иди Etel.
   Стр. 86.
   Пруссия] Окончательное покорение ее рыцарями тевтонского ордена совершилось значительно позже, ср. Соловьев, кн. I, ст. 816-820.
   Стр. 87.
   Марии Магдалины] 22-го июля.
   Азии от Европы] Что Дон (Танаид) служил границей между Европой и Азией, это было общераспространенное мнение античных географов, которое повторяют еще Герберштейн (стр. 106) и Олеарий (стр. 387).
   поселок] Casalia именовались местности, примыкавшие к замку или городу; это могли быть как отдельные дворы, так и целые деревни. См. Heyd, Die italienischeii Handelskolonien in Paliistina в Zeitschr. f. Staatswiss., Bd. XVI, p. 32.
   чебак] См. примеч. к стр. 66.
   из болот Меотиды] Что разумеется под этим названием, в точности неизвестно. Бенедикт, толмач Плано Карпини, понимал под ним соленые озера в степях к северу от Каспийского моря. D'Avezac, p. 777. По Герберштейну (стр. 106), Дон берет начало из Иванова озера, а, по Олеарию, из 3 озер, называемых Resanscha (см. его карту).
   Стр. 88.
   Моксель] Мохи

Категория: Книги | Добавил: Armush (26.11.2012)
Просмотров: 525 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Форма входа