Толстой Лев Николаевич - Том 58, Дневники и записные книжки, 1910, Полное собрание сочинений

  

   (Издание: Л. Н. Толстой, Полное собрание сочинений в 90 томах, академическое юбилейное издание, том 58, Государственное Издательство "Художественная Литература", Москва - Ленинград, 1934; OCR: Габриел Мумжиев)

  

  

  

   [2 января. Я. П.) Пропустил два дня. Нынче 2-е 1910. Вчера все, как обыкновенно. Опять поправлял Сон. Уехали Ландовск[и]. Ездил верхом. Был у М[арьи] Александровны) и Буланже. Не переставая стыдно за свою жизнь. В смысле воздержания от недобрых чувств хоть немного двигаюсь.

   Димочка приехал проститься. Длинное деловое письмо от Ч[ерткова). Не успел ответить. Вечером разговор о земле с Сер|ежей]. У всех у них свои теории. Играл с милым Адамычем в шахм[аты] и карты.

  

  

   Третьего дня, 31. Утром, кажется, что то поправлял. Ездил в волостн[ое] правление. Народ негодует. Ландовски несколько тяжелы, но они понравился мне. Приех[ал] вечером Олсуфьев. Встре[ча] нового года с безумной роскошью мучитель[на] и сама собой, и своим участием.

  

   2-е Я. 1910. Ходил по прекрасной погоде. Привезли больную жалкую женщи[ну] после родов. Дети, голод. Ох, тяжело. Сажусь за письма и кофе. Приехал Франц[уз] Marchand. Говор[ил] с ним горячо, отвечая на вопросы. Поправля[л] Сон. Ездил верхом с Душаном. Обычный вечер и фр[анцуз].

  

   3 Я. 1910. Здоров. Интересн[ые], хорошие письма. Поправлял Народн[ую] бедноту и Сон. Письма. Ездил с Олс[уфьевым] верхом. Он православный из приличия, и потому с горячност[ью] защищает. Да, если религия не на 1-м месте, она на последнем. Отстаивают горячо только неподвижную, т. е. религию доверия.

   Вечер ничего особенного. Скучно.

  

   4 Ян. Грустно, тоскливо, но добродушно. Хочется плакать. Молюсь. Опять поправлял Сон. Не знаю, хорошо ли, но нужно. Письма, отвечал мало. Ездил верхом один. Оч[ень] грустно. Оч[ень] чужды окружающие. Думал об отношениях к людям нашего мира, нерелигиозным. В роде как к животным. Любить, жалеть, но не входить в духовное общение. Такое общение вызывает недобрые чувства. Они не понимают и с своим непониманием и самоуверенностью, употребляя разум на затемнение истины, оспаривая истину и добро, завлекают в недобрые чувства.

   Не умею сказать, но чувствую, что нужно выработать в себе особенное отношение к этим людям, чтобы не нарушать любовь к ним.

   Иду обедать. Г[оспо]ди, помоги мне быть с Тобой, не переставая сознавать себя только твоим работником.

   Вечером Сер[ежа] хорошо рассказывал про переселение Духоб[оров]. Опять ряженые и пляска. Читал пустяки, играл в карты. Написал ответы на вопросы Соловова.

  

   5 Ян. Рано проснулся. Ходил по саду. Все тяжелее и тяжелее становится видеть рабов, работающих на нашу семью. Старался помнить молитву при общении с людьми. Приехали милые Николаев и Абрикосов, и я оч[ень] рад им. Поговорил с Ник[олаевым]. Абрикос[ов] полон духовн[ой] жизни. Получил много писем. Писал ответы Шмиту и Магометанину из Самары. Больше ничего не делал. Все грустно.

   Иду обедать. Вечером читал Сон всему обществу. Много возражений. Но я думаю, что хорошо. Винт, и все грустно и стыдно.

  

   6 Ян. Много писем, мало интересных. Приехал кинематограф. Немного поправил Сон и Бедноту и реш[ил] послать Ч[ерткову], как есть. Вообще надо перестать и писать и заботиться о писанном. Вчера б[ыл] Еврей, требовавший изложение, сжатое смысла жизни. Все, что я ему говорил-не то, все это субъективно, нужно объективно, на основами "эволюции". Удивительна глупость, тупоумие, вкусивших учености.

   Ничего не записал. Все так же, еще больше, чем вчера, стыдно и грустно. Ездил с Душ[аном] верхом. Саша нагрешила с С[оней]. Иду обедать.

   Вечером скучный кинематограф. Винт.

  

   7 Ян. Душевное состоите немного лучше. Нет беспомощной тоски, есть только не перестающий стыд перед народом. Неужели так и кончу жизнь в этом постыдном состоянии? Г[оспо]ди, помоги мне; знаю, что во мне; во мне и помоги мне. Поздно встал. Пошел навстречу саням с Козлов[ки]. Кинематогр[афщики] снимали. Это ничего. Тут были и нищие, и просители, и тоже ничего. Но по дороге встретились трое хорошо одетых, просили подать. Я забыл про Бога и отказал. И когда вспомнил, уже поздно было. Хорошо поговорил с жалким, оборванным юношей из Пирогова. Встретил Сашу и В[арю], и опять кинемат[ограф]. Думал:

   1) Особенно ясно почувствовал то, что знал давно: то, что каждый сознает свое "я" так же, как я свое. Это кажется оч[ень] просто, а для меня это б[ыло] и оч[ень] ново, и особенно, необыкновенно важно. Только бы всегда помнить об этом. Если только помнить, то конец всякому осуждение, не говорю уж, неприятному другому, поступку.

   2) (Зачеркнуто: 1. Любовь ведь) Это важно, главное п[отому], ч[то] если хоть не сознаешь, но живо воображаешь другое "я", как свое, то сознаешь и то, что всякое другое "я" самое коренное "я", есть не только такое же, как мое, но оно одно и тоже.

   3) Важно такое сознание чужого я, как своего, для блага человека, п[отому] ч[то], признавая чужое "я" (Зачеркнуто: хоть) таким же, как свое, можешь делать благо не только одному своему "я", но и всем другим.

   4) Любовь есть ничто иное, как только признание других я - собою.

   Прочел письма. Одно - неприятное по выражаемому согласно в убеждениях, с просьбой 500 р. для распространения христианства. Ничего не хочет[ся] писать. Теперь 1-й час.

   Так ничего и не делал. Ездил с Душ[аном]. Был Егор Павл[овыч] из Ясенков. О покупке крестьянами земли. Обед, милый Булы[гин]. Простил[ся] с Олсуф[ьевым.] Кинематограф опять. Скучно. И сделалась слабость, пора на покой.

  

   8 Ян. Оправилс[я], но оч[ень]слаб. Крестьянин Волынск[ой) губ. хочет быть книгоношей. Да, хотелось бы в пустыню. Письмо от Гус[ева] хорошее, и С[аше] от Ч[ерткова]. Какие они оба.... ну, да все хорошо, что хорошо кончается. А письмо Ч[ерткова] такое сердечное и серьезное. И С[аша] может понять и почувствовать то, что он говор[ит] о главном, независимом от моей личности. Дай Бог. Только ответил кое какие письма. Начал писать о податях, да бросил: не хотелось. Ходил, гулял. Теперь 5-й час, ложусь на постель.

   Вечером читал интересный альманах Coenobium - интересный том, что чувствуется недовольство своим духовным состоянием всех более или менее передовых людей. Вечером винт. Вчера не писал.

  

   9 Ян. Утро, встал оч[ень] рано и написал прибавление к письму Шмиту о науке. Потом письма, потом кончил о подат[ях], порядочно. Вечером читал.

  

   10 Янв. Сегодня встал рано, опять написал прибавление к письму Шм[итту] об астрономии. Пошел гулять. Все не могу вспомнить о признании "я" в том человеке, с к[оторым] сходишься: забыл с Дем[инской] женщиной. Вспомнил потом. Сажусь за кофе и работу. 11-й час.

   Прочел и ответил письма. Много недобрых. Немного перечитал 2-й и 3-й Д[ень] в Д[еревне]. - Записать оч[ень] важное.

   1) Думал о том, как необходимо проповедывать людям любовь равную ко ВСЕМ, к неграм, диким, к врагам, п[отому] ч[то] не проповедуй этого, не будет и не мож[ет] быть освобождения от зла, будет самое естественное: свое отечество, свой народ, защита его, войско, война. А будет войско, воина, то нет пределов злу.

   Для жизни необходим идеал. А идеал-только тогда идеал, когда он СОВЕРШЕНСТВО. Направление только тогда может быть указано, когда оно указывается математически, не существующей в действительности, прямой.

  

   11 Янв. Встал поздно. Сонливость и недовольство собой. Просители. Жаров[ой] отказал. Помнил, но не мог удовлетворить. Мало интересные письма. Ездил опять на телефон к поручику. Читал "Coenobium". Много хороше[го], и мысль хороша. Везде религиозно[е] пробуждение. Играл весело. Сейчас ложусь спать.

  

   12 Ян. Мало спал. И умственно бодр. Приехал Наживин. Он мне приятен. М[арья] А[лександровна] и Бул[анже]. Письма неинтересн(ые]. Поправил 2 и 3 день. Ездил немного верх[ом]. Согрешил с бабой издалека - отказал. Обед и вечер приятно и дельн[о], и с Нажив[иным], и с Буланже. Булан[же] о Будде прекрасно. Записать что то есть, но до завтра. С[аша] с Душ[аном] в Туле на концерт.

  

   13 Ян. Обычные письма. Перечитал все Три дня. И, кажется, кончу. Ездил верхом с Филиппом. Иду обедать. Надо записать кое что. Баба, у к[оторой] муж уби[л] ее насильника.

   1) Не анархизм то учение, к[оторым] я живу. А исполнение вечного закона, не допускающего насилия и участия в нем. Последствия же будет или анархизм, или, напротив, рабство под игом японца или немца? Этого я не знаю и не хочу знать.

   2) Комета захватить землю и уничтожит мир, уничтожит все материальные последствия моей и всякой деятельности. Пускай. Это показывает только то, ч[то) всякая материальная деятельность, имеющая предполагаемые материальные последствия, бессмысленна. Осмысленна одна деятельность духовная для исполнения вложенного стремления - закона. Какие будут последствия этой деятельности - не знаю, да и не могу предполагать, п[отому] ч[то] они - последствия - все временные, а духовная деятельность безвременна, но знаю, что только одна эта деятельность осмысленна. (Надо еще подумать).

   Иду обедать. После обеда пошел к Саше, она больна. Кабы Саша не читала, написал бы ей приятное. Взял у нее Горького. Читал. Оч[ень] плохо. Но, главное, нехорошо, что мне эта ложная оценка неприятна. Надо в нем видеть одно хорошее. Весь вечер б[ыл] оч[ень] слаб.

   1) Кроме молитвы обычной О[тче] Н[аш], Кр[уга] Чт[ения), На К[аждый] День, нужно еще молитву, соответствующую твоему духовному движению. У меня последние четыре постепенные молитвы были:

   1) (Зачеркнуто: Г[оспо]ди) Ты, тот, к[оторый] во мне, помоги мне,

   2) Помоги мне быть с Тобою,

   3) Помоги (Зачеркнуто: быть) мне сознавать себя только Твоим работником,

   4) Помоги (Зачеркнуто: видеть) мне при всяком общении с человеком видеть себя в нем.

  

   14 Янв. Встал рано, гулял и хорошо думал, а именно, Записать:

   1) Человеку дано одно дело: расти духовно. Думать о последствиях только вредно для исполнения призвания и для неизвестного, творящегося нами дела и даже для видимых нами последствий. (Зачеркнуто: Дело наше в) "И не надежен для Ц(арства] Б[ожия] взявшейся за плуг и оглядывающейся назад".

   Наше положение в жизни можно сравнить с положением лошади или вообще запряженного животного. Животному свойственно двигать, итти вперед; то же и человеку в духовном совершенствовании. Животное запряж[ено] и, хочет не хочет, если движется, то движет и то, что связано с ним, хоть и не знает, что и как. Тоже и человек своим нравственным ростом движет за собой и что то еще. (Кое что он видит. Он видит иногда, как его движения содействуют движению других). От этого то не страшна комета. Все, что сделано в духовн[ом] мире, неразрушимо разрушением материальных предметов.

   2) Все яснее и яснее представляется значение жизни в настоящем. Жизнь, (Следующие четыре слова надписаны поверх строк.) т. е. усилие мое только в настоящем. А настоящее (Следующие три слова надписаны поверх строк.)духовно и потому вне времени. (Воспоминание о... и представление о надписаны поверх строк.) Воспоминание о прошедшем и представление о будущем суть только средства о руководства в настоящ[ем]. (Нехорошо, а когда думалось, казалось хорошо).

   Теперь 11-й час, сажусь за письма и работу. Какую не знаю. Начал немного исправлять Н[а) К[аждый] Д[ень]. Ездил с Душаном. Вечер с Булыгиным. Говорил с Сереж[ей]. Он согласился со мной о Боге в людях. Нездоровится. Желудок.

  

   15 Янв. Все так же нездоровится. Письма мало интересн[ые] и работа над Н[а] К(аждый] Д[ень]. Сделал кое как 5 или 6 дней. Никуда не. Ездил. Немного походил. Записать:

   1) (Зачеркнуто: Если) Живо вспомнил о том, что сознаю себя совершенно таким сейчас, 81-го года, каким сознавал себя, свое я, 5, 6 лет. Сознание неподвижно. От этого только и есть то движение, к[оторое] мы называем временем. Если время идет, то должно быть то, что стоит. Стоит сознание моего "я". Хотелось бы сказать тоже и о веществе и пространстве: если есть что либо в пространстве, то должно быть что либо невещественное, непространственное. Не знаю еще насколь[ко] можно сказать последнее.

   Иду обедать. Вечеромъ ничего особенного.

  

   16 Янв. Проснулся бодро и решил ехать в Тулу на суд. Прочел письма и немного ответил. И поехал. Сначала суд крестьян, адвокаты, судьи, солдаты, свидетели. Все оч[ень] ново для меня. Потом суд над политическим. Обвинение за то, что он читал и распространял самоотверженно более справедливые и здравые мысли об устройст[ве] жизни, чем то, к[оторое] существует. Оч[ень] жалко его. Народ собрался меня смотр[еть], но, слава Бога, немного. Присяга взволновала меня. Чуть удержался, чтобы не сказать, что это насмешка над Христом. Сердце сжалось и от того промолчал. Дорогой с Душ[аном] хорошо говорили о Масарике. Вечером отдохнул и не могу удержаться от радости по поводу выхода в Одессе Кр[уга] Чт[ения]. Теперь 9 часов.

   - Записать нечего.

  

   17 Ян. Пропустил. Был целый день в мрачном духе, приехал Булгаков с письмом и поручениями Ч[ерткова]. Ничего не мог делать. Ездил со всеми детьми по Засеке. М[арья] А[лександровна], Буланже.

  

   18 Я. Еще мрачнее. Обидел тульскую попрошайку. Кроме писем написал кое как дней 8 или 9 и переговорил с Булг[аковым]. Хорошо только одно: ч[то] я сам себе гадок и противен, и знаю, что того и стою. Теперь 5-й час. Вечером ничего особенного.

  

   19 Янв. Встал бодрее. Гуляя, думал о том, что хорошо бы б[ыло] завести опять школу: передавать то, что знаю о вере и самому себя проверять. Потом письма мало интересные, и недурно сделал дни до 20-го. Ездил с Тан[ей], Сашей и детьми на свой круг по Засеке. Была трогательная дама из Севастополя. Я не дурно говорил с ней, сказал, что мог. Теперь 5-й час.

   Вечер как обыкновенно. Немного занялся Н[а] К(аждый] Д[ень].

  

   20 Ян. Мало спал. Не одеваясь, работал над Н[а] К(аждый] Д[ень]. Походил. Жалкие просители. Письма, - от К[узминского] глупое и гадкое. К стыду своему долго не мог победить недоброго чувства. Кончил Н[а] К[аждый] Д[ень]. Была жалкая солдатка. Дал ситца. Потом верхом. Был Б. Что то мне неловко с ним. На душе нехорошо -не добро. Борюсь. Хорошо, что продолжаю быть гадок сам себе. Иду обедать. (Записи от 21 и 22 января вписаны в тетрадь Дневника рукою А. Л. Толстой.)

  

  

   (Цифра 21 исправлена рукой Толстого из: 22) 21 Января 1910 г. Я. П. 1) Чем определеннее и решительнее решаются вопросы о неизвестном, о душе, о Боге, о будущей жизни, тем неопределеннее и нерешительнее отношение к вопросам нравственным, к вопросам жизни.

   2) Нет более распространенного суеверия, как то, что человек с его телом есть нечто реальное. Человек есть только центр сознания, воспринимающего впечатления.

   3) Пространство и материя, время и движение, а также и число суть понятия, который мы не имеем права относить к явлениям вневременным и внепространственным, как душа, Бог.... Нельзя говорить про Бога, что Он один или три (число), или про душу, что она будет, или "на том свете".

   Все это понятия пространственные или временные, и потому, относимый к внепространственному и вневременному, не имеют никакого смысла.

   4) Мы говорим о жизни души после смерти. Но если душа будет жить после смерти, то она должна была жить и до жизни. Однобокая вечность есть бессмыслица.

  

   (Цифра 21 исправлена Толстым из: 22.) 21 Янв. Проснулся с странным чувством, ничего не помню, так что не узнал детей. Болела голова и большая слабость. Ничего не мог делать, но думалось хорошо о близкой смерти и кое что записал. Были три Бул: гаков, -ыгин,-анже. Много спал и нынче

  

  

  

  

   (Цифра 22 исправлена рукой Толстого из: 23.) 22 Янв. немного получше, по крайней мере, память возвратилась. (Следующая фраза вписана рукой Толстого.) Была жалкая девушка и Андрюша. Читал интересные письма и многие ответил. Особенно одно замечательное, несмотря на ужасающую безграмотность, глубиной и серьезностью мысли человека, явно отрицающего уже всё, вследствие явно ложных религиозных утверждений, (Три, последующих слова вписаны рукой Толстого.) принятых им прежде. Иду обедать. (Далее идут записи рукой Толстого).

   Вечером чувствовал себя лучше. Немного поправлял Н[а] К(аждый] Д(ень].

  

   23 Я. Проснулся совсем здоров, если бы не изжога и запор. Ходил по саду немного. Милый Сер[ежа] Булыгин написал оч[ень] умно и серьезно свои мысли о Боге, вызванный нашим разговором. Только хотел сесть за письма, приехал Бар[он]. Деликатный человек, и скоро уехал. Письма. Много интересных. Одно от Тотом[ианца] опять о кооперативах. Ответил плохо ему и Голицыну. Душан все больше и больше привлекает меня своей серьезностью, умом, знанием, добротой. Только к 2-м часам успел кончить письма. Взял[ся] за Н[а] К[аждый] Д[ень], немного поработал. Но чем больше занимаюсь этим, тем это все дело мне противнее. Надо скорее освободиться, признав, то, что все это глупо и ненужно. Чувствую себя и телесно и духовно хорошо. Иду обедать. После обеда работал над опротивевшим мне Н[а] К[аждый] Д[ень]. Винт.

  

   24 Я. Спал мало. Записал кое что в постели. Написал письма. Потом немного Н[а] К(аждый] Д[ень]. Ходил и утром и в полдень. Думал хорошо о "настоящем". Еще не готово. Записать:

   1) Если серьезно подумать о жизни своей и всего мира, то нельзя не признать, что есть НЕЧТО такое, что его знать никак нельзя, то также нельзя не признавать особенно, п[отому] ч[то] это Нечто одно и тоже, и в моей душе, и в самом себе. (Казалось чем-то новым, а вышло то, ч[то] в зубах навязло).

   2) Умирая, можно сказать только то, что спокоен, п[отому] ч[то] знаю, что иду к Тому от Кого пришел. (Еще хуже).

   3) Думал о том, что какая бы хорошая, нужная и великой важности работа была бы-народный самоучитель, с правильным распределением знаний по их важности и нужности.

  

   25 Я. Был вчера Илюша. Слава Б[огу], б[ыло] с ним хорошо. Они становятся жалки мне. Нельзя требовать того, чего нет. Утро как обыкновенно: письма. А писать ничего не могу. И хочется, но нет упорства, сосредоточенности. Особенно живо думал о жизни вневременной в настоящем, посвященной одной любви. Кое что из этой мысли отзывается

   и на жизни. 4-й час, иду гулять. На душе хорошо, но также гадок сам себе, чему (Зачеркнуто; ос[обенно]) не могу не быть рад.

   Вечером пришли Булг[аков] и милый Скипетров, и хорошо беседовали. Буланже читал оч[ень] хорошую работу о Будде. Приехал Сережа. Веч[ер], как обыкновенно. - На душе хорошо.

  

   26 Ян. Встал рано. Гулял. Записать:

   1) Мы привыкли представлять, мож[ет] быть и не можем не представлять себе Бога и будущую жизнь, но можно притти к тем же выводам, к к[оторым] приводить представление о Б[оге] и будущ[ей] жизни, и без это[го] представления. (Зачеркнуто: Один) Разум, (Зачеркнуто: и)опыт и внутреннее чувство влекут, и даже определеннее к тому же самому, чего требует представление Б[ога) и будущей жиз[ни].

   Мне показалось это оч[ень] важным и требующим ясного изложения.

   Занимался Н[а] К(аждый] Д[ень]. Ездил верхом. Во время обеда приехал Сергеен[ко] с грамофоном. Мне б[ыло] неприятно. Да, забыл: были интересные письма. Потом Андр[юша] с женой. Я держал[ся] без усилия хорошо, любовно с ними. Целый вечер грамофон.

  

   [28 января.)27 и 28 Я. Спал хорошо. Ходил гулять. Сажусь за кофе и письма. Поправлял Н[а] К[аждый] Д[ень]. Почти кончил. Оч[ень] недоволен. Вчера, кажется, б[ыло] письмо от Ч[ерткова] с исправлениемъ Сна. Как хорошо! Ездилъ с Душаном. Хорошие, как всегда, письма. Буланже, хорошая мысль о самоучителе, но надо подумать. Вечер, как обыкновенно. С[офья] А[ндреевна] уехала в Москву: Слава Богу, хорошо.

  

   29 Я. Не охота мыслить. Ходил утром на шоссе, беседовал с Серг[еем] Цветковым. Дома пропасть писем. Чудное письмо от Смирно[ва], отказавшегося. Докончил последние дни Н[а] К[аждый] Д[ень]. Ответил письма. Ничего не хочется работать. Записать:

   1) Во всякого рода занятиях важно (Зачеркнуто: знать) уметь останавливаться перед тем, чего не знаешь, а не думать, что знаешь то, чего не знаешь. Но важнее всего это воздержание от мнимого знания в деле религии, веры. Все безумие религиозных суеверий - только от этого невоздержания.

   Ездил верхом (Зачеркнуто: Вечер) к Телятинским. Грауберг[ер] и Токарев. Вечер как обыкновенно.

  

   30 Я. Утром встретил на гуляньи Шанкс. Начал по письму Ив[ана] Ив[ановича] переделывать Н[а] К[аждый) Д[ень]. Хорошо работал. Письма мало интересн[ые]. Приех[али] Гр[аубергер] и Токарев. Токарев молокан[ин] свободный. Хорошо говорил с ним. Ездил с Душаном. Вечером Долгорук[ов] с библиотекой. Ложусь 12 ча[сов].

  

   31 Я. Утром Поша. Все такой же серьезный, простой, добрый. Приехали корресп[ондент] и фотограф. Я начал новую работу для книжечек Н[а] К[аждый] Д[ень] и сделал первую: О Вере. Потом надо было итти в библиотеку. Все очень выдумано, ненужно и фальшиво. Речь Долг[орукова], мужик[и], фотография. Ездил с Душ[аном]. Обед и вечер тяжело с Долг[оруковым]. Зат[ем] Поша и Шанкс. Шанкс хоро[шо] разсказывал[а] про слепую глухонемую: когда ей рассказали про любовь, она сказала написала: yes it is so simple, it is what everybody feels toward every... [да, это так просто, это то, что каждый чувствует по отношению к другому...] А о Боге она сказала: I knew it but did not know how to call it. (Я это знала, но не знала как называется.]

   Все уеха[ли].

  

   1 Февр. Хорошо сплю, бодро встал, но поздно. Думал что то не совсем до конца, но оч[ень] важн[ое] и хорошее. Постараюсь вспомнить. Письма. Потом начал Февр[аль] до 19-го. Ходилъ пешком. Нехорошо обош[елся] с женой убийцы. Спал. Иду обеда[ть]. Вечер, как всегда. Не помню.

  

   4 Февр. Странно, два дня пропустил.

   2-го писал, и распределял конец 2-ой книжечки О Душе. Ездил верхом. Не б[ыло] важных писем. Нечто о суевериях. Вечером, как обыкновенно. Приехала С. Мамонова.

   3-го приеха[ла] С[офья] А[ндреевна]. Приятно. Писал 3-ю книж[ечку]: Д[ух) Б[ожий) во всех. Нехорошо. Однообразно. Но исправлю. Ездил к сирота[м] и в Озерки. Записать:

   1) Как важно помнить, что требуется от нас не совершенство, а приближение к нему во всем (так и в моей теперешней работе), сколько можешь. Feci quod potui, faciant meliora potentes.. (Сделал, что мог, пусть делают лучше те, кто может.] Это оч[ень] нужно помнить.

   2) Если думать о будущем, то как же не думать о неизбежном будуще[м] -смерти. А никто не думает. А надо и хорошо для души и даже утешительно думать о ней.

   Сейчас пришел с гулянья, сажусь за работу.

   Довольно много работал 4-ую книж[ку] - Бог. Ездил верхом. Оч[ень] дурно себя чувство[вал], не обедал. Вечер как обык[новенно]. Читал, винт.

  

   5 Февр. Много спал. Лучше, но тоже бездействие желудка. Заходил к Душану в лечебную. Завидно. Сделал кое как 5-ую книжку: Любовь. Ходи[л] пешком. Оч[ень] занимает мысль высказать свою боль о жизни. К стыду б[ыло] неприятно письмо курсистки о "переведенном имуществе". Иду обедать.

  

   8 февраля. Пропустил два дня. Нынче 8 Фев. (Дата в подлиннике обведена квадратом рукой Толстого.)

   Третьего дня не помню. Знаю, что написал 6 книжку. Вчера был Шмельк[ов] из Кавказа. Религиозн[ый] человек. Был Булыгин. Трогательное письмо от Фельтена. Нездоровится, но написал 7-ую кн[ижку]; кажется, будет хорошо. Нынче написал 8-ю. Будто бы моя статья оч[ень] глупая. С Сашей объяснение, трогательное. Сейчас приехал от М[арьи] А[лександровны], ложусь перед обедом.

  

   [11 февраля.] Опять пропустил два дня. Нынче 11 Фев.

   Знаю только то, [что] за эти два дня был в дурном духе. Но все так[и] работал и оба дня писал, и нынче даже сделал 2 дня. Был 3-го дня Буланже. Надо написать ему предисловие к Будде. И еще много кое чего нужно. Главное же, все сильнее и сильнее просится наружу то страдание от грехов людски[х], - моих в том числе, - разделяющих и мучающих людей. Нын[че] яснее всего думал об этом в виде "Записок Лакея". Как мог[ло] бы быть хорошо! Перечитывал Достоев[ского],-не то.

   В доме все больны: Дорик, мал[енькая] Таничка и Саша. Привет от d'Estournel'я, моя искалеченная статья и ругат[ельные] письма. С[офья] А[ндреевна] едет в Москву.

   Записать:

   1) Забыл, ч[то] нынче важное думал о Боге и вере.

   2) Если время идет, то что-нибудь стоить. Стоить сознание моего "я". Если есть вещество в пространстве, то должно быть что либо вне пространства. Опять мое сознание.

   3) Как в вещественном мире все ко всему притягивается, так и в мире духовном. (Зачеркнуто: Нынче не)

   Вчера и 3-го дня ездил верхом, нынче не поехал. Теперь 5-й час, пойду похожу.

   Очень живо чувствовал благодетельность для жизни мысли о ежеминутной возможности смерти.

   С[офья] А[ндреевна] уехала. Я говорил ей вчера о моем желании и (Зачеркнуто: Стыд) неприятн[ости] за то, что Книги для чтения продаются дорого; она стала говорить, что у нее ничего не останется, и решительно отказала.

   Приезжал доктор; все больны. С[офья] А[ндреевна] уехала.

  

   12 Ф. 1910. Ночь оч[ень] нездоровилось. Болел бок, изжога и кашель. Мало спал. Погода дурная, ветер, немного походил, написал плохо письмо для Буланже о Будде. Исправил кое к[ак] одну книжечку и написал - составил 13-ую. Много писем и оч[ень] интересных. Ответил несколько. Не выходил перед сном, заснул, и вот иду обедать. На душе хорошо. Оч[ень] жалкий б[ыл] бродячий мальчик из типографии, сосланный. Вечером написал еще

   6 писем. Болело горло, но оч[ень] хорошо. Саша лучше.

  

   13 Ф. Хорошо спал и хорошо думал, а именно вот что:

   1) Засыпая, я теряю сознание (Зачеркнуто: настоящего) бдящего себя; умирая, я теряю сознание живущего этой жизнью себя; но как при засыпании не уничтожается то, что сознает, так и при смерти. Что оно такое, это сознающее, - не знаю и не могу знать.

   Приходить в голову: Ну, хорошо, моя душа, это то, что сознает, не умрет, а где то когда то опять (все временные и пространственные понятия) проявится. Но не помня того, что был прежний "я", это уже не я. Сознание мое со смерт[ью] уничтожилось. Чтобы ни было после смерти "я", того начала, к[отор]ое составляет мое "я", меня уже нет, не будет и не может быть. Но если это так, то приходит вопрос: что же такое это мое я, появившееся вдруг при рождении. Что такое это я? Отчего это я - я? И как же может это я, так непонятно вне времени появившееся, не исчезнуть так же непонятно вне времени.

   Хорошо, я умру. Но почему всякая жизнь после моей смерти не будет моя жизнь?

  

   Что то тут есть, но не могу ясно разобраться и выразить.

   2) Еще думал о моей потери памяти. Я забыл и забываю все, что составляло меня Л[ъва) Н[иколаевич)а. Что же остается? А остается оч[ень] важное, самое важное. То, чти проявилось при рождении в этом мире, но что не было, не будет, а есть. И эта жизнь моя - одна моя, и, наверное, моя, но и всякая жизнь отчего же не моя? Я это сознаю уже через любовь. Опять неясно, но je m'entends. (Точно непереводимое выражение. По приблизительному смыслу (я понимаю то, что хочу сказать.)

   3) Люди возвели свою злобу, мстительность в чувство законное, в справедливость и ее то, свою пакость, приписывают Богу. Какая нелепость!

  

  

  

  

   Это я записал поутру. Походил, потом письма и составил один день плохо. Не выходил. Саша беспоко[ит]. Таничка тоже в кори.-

  

   14 Фев. Встал слабым. Все так[же] больны и С[аша] и Т[аничка]. Погода дурная, держусь от дурного настроения. Приятное письмо от С[они], хорошее. Опять составил день кое как, но недоволен самым делением. Теперь 10 часов вечера. Чувствую слабость.

   15 Ф. Е. б. ж.

  

   [15 февраля.] Вста[л] не рано. Написал письмо Хирьк[ову]. Приходил рабочий, желающий сесть на землю. Хочет влиять на людей. Вчера б[ыл] хорош[ий] разговор с Булг[аковым] об ожидающем его призыве. Перечитал мало интересн[ые] письма, сажусь за работу. Записать:

   1) Мне дурно жить п[отому], ч[то] жизнь дурна. Жизнь дурна п[отому], ч[то] люди, мы, живем дурно. Если бы мы, люди, жили хорошо, жизнь была бы хорошая, и мне б[ыло], бы не дурно жить. В числе людей есмь я. И если я и не могу всех людей заставить жить хорошо, - я могу сделать это с собой и этим хотя немного улучшить жизнь людей и свою. Подтверждает такое рассуждение в особенности то, что если бы все люди усвоили это рассуждение, а рассуждение это неотразимо справедливо, то и для меня и для всех людей жизнь была бы хороша.

   Составил еще день 17-й без упрощения. Саша и трогает и тревожит. И рад, что люблю ее, и браню себя за то, что слишком исключительно. Пишу и самому страшно. Да, да будет Его воля.

   Вечером тоже занимался: (Зачеркнуто: Усилие) от грехов -самоотречение, от соблазнов-смирение, от суеверий-вера в разум, от ложн[ых] учений - вера в истину.

   Ложусь спать.

  

   16 Фев. Е. б. ж.

  

   16 Ф. жив, но нездоров. Саша, как будто, немного лучше. Вернулась С[офья] А[ндреевна]. Плохо составил день. Письма не отвечал. Слабость. Статья Ч[ерткова] оч[ень] хороша. Неприятное отношение И(вана] И(вановича] к Ч[ерткову], по словам С[офьи] А[ндреевны]. Был Буланже. Недоволен моей статьей. Немного тяжело, не имея никаких практических интересов, иметь сношения с людьми, руководимыми преимущественно этими интересами.

   Ложусь спать.

   17 Ф. Е.б.ж.

  

   [17 февраля.) Ж[ив]. Получил трогательное письмо от киевск[ого] студента, уговаривающее меня уйти из дома в бедность. Здоровье лучше. Все утро поправлял письмо о Будде и отвечал письма. Саша не лучше. Креплюсь. Сейчас 6-й час. Немного походил и поспал. Вечером тоже занимался. И все неясно распределение.

  

   18 Ф. Не мог заснуть до 3-го часа. Нынче с утра писал книжечки О Жизни. И все путаюсь в распределении. Мало интересных писем. Да, немного поправил статью о Будде. Немного походил. Саше лучше, но не перестаю бояться. Что то оч[ень] нужное думал, стараюсь вспомнить. Теперь 12-й час, ложусь.

  

   19 Ф. Пишу слабый, перед сном. Усердно составлял книжки. Ездил верхом. Миташа. Не могу преодолеть недоброго чувства.... Был у М[арьи] А[лександровны]. Хорошо думал о безумии личной жизни, служения не только личной и жизни своей, но жизни общей, временной, о к[отор]ой, о благе к[отор]ой ничего не знаешь и не можешь знать. Можно служить только Ему или скорее: делать то, что должно для благих, но недоступных мне целей, всегда совпадающих с моим-истинным благом.

   20 Ф. Е. б. ж.

  

   [20 февраля.] Саша мила, хороша и тем более страшна в дурные мину[ты] - не ее, а мои. Жив. Все усердно работаю над книжечками. Кончил 28. О настоя[щем], мне нравится. Письмо от Ч[ерткова]. Датский еврей, оч[ень] интересный. Ездил верхом с Душ[аном]. Потом Гольденблат. Немно[го] поправил письмо Поссе. Ложусь спать. С[аша] совсем лучше-хорошо.

   21 Ф. если б. ж.

  

  

   [21 февраля) Жив. Теперь 12-й час, ложусь спать. Хорошие письма. Закончил все книжки. Ездил верхом. С[аша] все плоха. Думал об избавлении. Веч[ер] с Молоство[выми).

  

   [24 февраля.) 22, 23, 24 Фев. Два дня пропустил. Общее телесное состояние нехорошо. И также не в хорошем, легком духе. Саше лучше. Плохо помню, что б[ыло) в эти два дня.

  

  

  

   22.

   Утром встретил матроса политического. Я направил его в Телятин[ки] и написал Ч[ерткову]. Кажется, поправл[ял] письмо Поссе. Обед и вечер с Молоствовыми. Все не могу забыть о мнении людей. Ездил с Павлычем в Телят[инки].

  

   23-го. Далеко ходил навстречу Филе. Кажется, поправл[ял) письмо Поссе и письма. Ездил в Овсянниково. Вечер[ом] закончил письмо П[оссе]. Вечер[ом] читали статью о Barricade. Написал пись[ма] Lehr'у и о Масарике. Заболела нога.

   Сегодня, 24-го очистил все письма и окончательно Поссе. Написал письма. Нездоровится, но держусь. Теперь 4 часа. Вечром читал о Бурже и написал письмо Гальперину.

  

   25 Ф. Оч[ень] дурно спал. Удивительное состояние - точно молодой во сне. Встал рано. Ходил. Хорошо говорил с пьяницей, к[оторый] признавался, что обманывает баб, - смывает порчу и все пропивает. Целый день d'une humeur de chien (собачье настроение.]. Написал целый рассказ Ходынка, оч[ень] плохо. В постели написал ответ Мельникову. Не выходил днем. Вечером читал философию и, по совету Душана, написал письмо Чехам. Теперь 12 часов, ложусь спать.

  

   26 Фев. 1910. Оч[ень] слабо себя чувствую. Ничего не ел. Готовлюсь к смерти, но плохо (Зачеркнуто: Мало). Не равнодушен. Поправлял О Боге. Нехорошо поправлял, но книжечка хороша. Утром гулял. Еврей просил рекомендовать его литераторам. Немножко разгорячило. Тоже за обедом не удержался. 3аписал в книжечку, но не переписал, две мысли и одну аллегорию, к[оторую] видишь во сне. Сашу не видал. Ложусь спать немного посвежее. Будет писать. Откупался.

  

   27 Фев. Встал бодрее. Пошел ходить. Приехавшие казаки: хочет установить Ц(арство] Н[ебесное] на земле: смешение религиозного с мирским. И слава людск[ая], и устроительство. Но трогательные. Приехали нарочно. Занимался книжечками: Бог и Грехи, С[облазны] и С[уеверия] - нехороши. Письма от Ч[ерткова] и др[угих] интересные.

  

   Ответил: Лапшину, редактору Н[овой] Руси. Не выходил, поспал перед обедом и теперь иду обедать. Записать:

   1) Заснуть, ведь, значит совершенно тоже умереть, значит потерять сознание своего я. Что такое я? Отчего я? (Так записано. Теперь не могу вспомнить значение).

   2) Нет меня, есть только то, что во мне.

  

   28 Ф. Встал довольно бодро. Много ходил. Писал письма. Проводил казаков и матроса, а также и хохла-алкоголика с женой. Саша встала. Поеду в санях покатат[ься], только позавтракаю.

   Ездил с Леной. Вечером прият[но] у Саши. Читал Super Tramp. Плох[ие] английск[ие] шуточки, тоже и в предисл[овии] Шо.

  

   1 Мар. Проснулся бодро. Кое что записа[л]. Не успею вписать теперь. Погулял. Письма интересн[ые], отвечал добросовестно. Слава Богу, все чаще помню, что жизнь только перед Б[огом], и о смерти. (Зачеркнуто: Ездил с) Плохо поправл[ял] О теле[угождении]. Ездил с Душ[аном] в Подъиванькову. Боюсь, ч[то] простудился. Соня нездорова. Вернулся поздно, не успел заснуть. Иду обедать. Одно помню записать.

   1) Пора проснуться, т. е. умереть. Чувствую уже изредка пробуждение и другую, более действительную действитель[ность].

   После обеда читал и ничего не делал.

  

   2 Мар. Встал рано. Оч[ень] слаб. Написал письма. Кое как поправил одну книжечку. Заснул в 3 от слабости. Ездил на Козловку. (Зачеркнуто: Дома) Обедал. Приехал Шестов. Мало интересен - "литератор" и никак не философ.

   Слава Богу, довольно хорошо помню, что живу только перед Ним. Оч[ень] облегчает это жизнь. Думаю и надеюсь, что сделается привычкой.

   Теперь 10 часов. Саша здорова, боится Булгакова.

  

   3 Мар. Все то же: такая же слабость, хотя немного получше, но все также не работается. - Одну книжку плохо поправил. Письмо одно незначительное написал. Ездил с Булгаковым дале[ко] верхом. Записать:

   1) Одни люди думают для себя и потом, когда им кажется, что мысли их новы и нужны, сообщают их людям, другие думают для того, чтобы сообщить свои мысли людям, и когда они сообщили свои мысли людям, особенно, если люди хвалят их, считают эти мысли истиной.

   Иду обедать. Дурно поступил с малым, пришедш[им] из Тулы, к[отор]ому Иванова не добыла место. Вместо того, чтобы поговорить с ним, придумать что нибудь, я - это б[ыло] при возвращении домой - так устал, что ничего не сделал.

  

   [5 Марта.] 4 и 5 Мар. Вчера б[ыло] хуже всех дней. Немного работал. Написал письма. Ездил к Марьи] А[лександровне]. Оч[ень] (Зачеркнуто: хороший) замечательный Андрей Тарас[ов] из Тамбова, (Зачеркнуто: кре[стьянин] мужик. Умен и твер[д]. Еще письмо от Досева . (Зачеркнуто: ны[нче]) Вечером Голденв[ейзер]. К стыду своему волнует игра.

   Нынче лучше. Писал письма и 10 кн[ижку]. Ездил в Телят[инки] с Андр[еем] Тар[асовым] и радостно говорил с ним и с Сер[ежей] Попов[ым]. (Зачеркнуто: сей[ час]) Вечером читал интересн[ый] роман Ecce sacerdos. Сейчас ложусь спать.

  

   6 Мар. Встал еще бодрее вчерашнего. Ходил далеко, потом письмо. Одно, исповедь бывшего революционера, очень порадовавшее и тронувшее меня. Видишь кое когда радостные плоды и оч[ень] радостные. Потом поправил две книжки, 12 и 13. Ездил верхом, оч[ень] приятно и немно[го]. Сейчас ложусь спать перед обедом. Приехал Стах[ович]. Оч[ень] уже чужда эта и политика, и роскошь, и quasi-аристократизм. Ложусь спать. Уехали Сухотины и Булгаков. То ли дело Андрей Тарасов и Сер[ежа] Попов, а не Стах[ович].

  

   [8 марта.] 7-8 Мар. Вчера написал, кажется, два письма. Ездил верхом с Душаном. Читал записки Александры Андр[еевны] (Зачеркнуто: оч[ень]) и испытал оч[ень] сильное чувство: во 1-х, умиление от