Врангель Фердинанд Петрович - Путешествие по северным берегам Сибири и по Ледовитому морю

   28. Его же. К вопросу о применении марксистского метода к изучению этнографических явлений. Журн. "Этнография", кн. IX-X, 1930, No 1-2.

   29. Его же. Классовое расслоение у чукоч-оленеводов. Журн. "Советская этнография", 1931, No 1-2.

   30. Его же. Краткий отчет об исследовании чукоч Колымского края (с картою маршрутов). Изв. Вост.-Сиб. отд. Русск. геогр. общ., т. XXX, No 1, 1899.

   31. Его же. Новые данные к вопросу о протоазиатах. Изв. Лен. гос. унив., т. I. Л. 1928.

   32. Его же. Чукотский общественный строй по данным фольклора. Журн. "Советский Север", 1930, No 6.

   33. Его же. The Chukchee p. I-III - The Jesup North Pacific Expedition. Memoir of the American Museum of Natural History Leiden - New-Iork. 1904-1910.

   Чукчи, тт. I-II. Научно-исследов. ассоциация. Ин-та народов Севера ЦИК СССР. Л. 1934-1939.

   34. Борисковский П. И. О пережитках родовых отношений на северо-востоке Азии (юкагиры и коряки). Журн. "Сов. этногр.", 1935, No 4-5.

   35. Бутурлин С. А. Отчет уполномоченного Мин. внутр. дел по снабжению продовольствием в 1905 г. Колымского и Охотского края. СПб., 1907.

   36. Власова В. Ф. Эскимосы острова Врангеля. Журн. "Советская Арктика", 1935 г., No 5.

   37. Геденштром M. Отрывки о Сибири. СПб., 1830.

   Gedenström M. Fragmente oder etwas über Sibirien. S.-Peterburg, 1842.

   38. Горбунов Е. Оленеводство в Пенжинском районе. Журн. "Советский Север", 1934, No 3.

   39. Друри И. В. Анадырское оленеводство. Журн. "Советский Север", 1933, No 5.

   39а. Его же. Пастбищное хозяйство и выпас оленей у чукоч Анадырского района. Труды Арктич. ин-та, т. LXII, Л., 1936.

   40. Дьячков Г. Анадырский край. Зап. Общ. изуч. Амур. края, т. II, Владивосток, 1893.

   41. Зеленин Д. К. Культ онгонов в Сибири. Пережитки тотемизма в идеологии сибирских народов. Труды Ин-та антроп., археологии и этнографии. XIV. Серия этногр., вып. 3. Л., 1936.

   42. Его же. Обычай "добровольной смерти" у примитивных народов. В кн. "Памяти В. Г. Богораза" (1865-1936). Сбора. статей. Изд. Академии Наук. Л., 1937.

   43. Его же. Табу слов у народов восточной Европы и северной Азии, ч. I-II. Сборн. Музея антропологии и этнографии, т. VIII-IX, Л., 1929-1930.

   44. Зензинов В. М. В гостях у юкагиров. Этногр. обозрение, кн. CI-CII. 1914. No 1-2.

   45. Eго же. Марковцы и русско-устьинцы. Этнографические параллели и сравнения. Там же.

   46. Его же. Старинные русские люди у Холодного океана. Русское Устье Якутской области Верхоянского округа. С пред. В. В. Богданова. Изд. 2-е, М., 1914,

   47. Зиссер В. Среди верхне-колымских тунгусов. Журн. "Советский Север", 1934, No 1.

   48. Золотарев А. М. Из истории этнических взаимоотношений на северо-востоке Азии. Известия Воронежск. госуд. педагогич. ин-та, т. IV, 1938.

   49. Его же. К вопросу о происхождении эскимосов. Антропол. журн., 1936, No 1.

   50. Иванов П. Чукотка в 1925-1926 гг. (рукопись). Фонд Комитета Севера.

   51. Иохельсон В. И. Бродячие роды тундры между pp. Индигиркой и Колымой, их этнический состав, наречие, брачные и иные обычаи и взаимодействия различных племенных элементов. Живая старина, 1901. XII, вып. I и II; также Извест. Русск. геогр. общ., т. XXV, 1889, вып. VII.

   52. Его же. К вопросу об исчезнувших народностях Колымского округа. Изв. Вост.-Сиб. отд. Русск. геогр. общ., 1897 г., т. XXVIII, No 2.

   53. Его же. Очерк зверопромышленности и торговли мехами в Колымском округе. Труды Якут. эксп., снаряж. на средства И. М. Сибирякова. Отд. III, т. X, ч. 3. Вост.-Сиб. отд. Геогр. общ. СПб., 1898:

   54. Его же. Предварительный отчет об исследовании инородцев Колымского и Верхоянского округов (с картой маршрутов). Изв. Вост.-Сиб. отд. Русск. геогр. общ., т. XXIX, No 1, 1898.

   55. Его же. The koryak. P. I-II. The Jesup North Pacific Expedition. Memoir of the Amerikan Museum of Natural History. New-Tork, 1905-1908.

   56. Иохельсон В. И. The Yukaghir and yukaghirized Tungus, part I-III. The Jesup North Pacific Expedition. Memoir of the Amerikan Museum of Natural History. Leiden and New-Iork, 1910-1926.

   57. Кавелин Е. В стране анакалин и чауча. Журн. "Советский Север", 1931, No 7-8.

   58. Его же. Колымский край. Там же. 1931, No 2.

   59. Каллиников Н. Ф. Наш крайний северо-восток. Прилож. к вып. 34 Записок по гидрографии. СПб., 1912.

   60. Караев А. И. Чукотско-Анадырский край. (Очерки местного жителя). Журн. "Экономич. жизнь Дальнего Востока". 1926. No 4-5.

   61. Кибер д-р. Замечания о некоторых предметах естественной истории, учиненные в Н.-Колымске и окрестностях оного в 1821 г. Сибир. Вестник, 1823, ч. 2.

   62. Его же. Извлечения из дневных записок, содержащих в себе сведения и наблюдения, собранные в болотных пустынях северо-восточной Сибири. Сибир. Вестник, 1824 г., ч. I, кн. 2-5.

   63. Его же. Чукчи. Там же, ч. II, кн. 9-10.

   64. Кнопфмиллер М. О. Социалистическое строительство среди эскимосов. Советский Север. Ученые записки Научно-исследов. ассоциации Лечинго. педагогич. ин-та народов Севера. 5. Л., 1941.

   65. Крылов В. М. Оленеводство Пенжинского района (Корякский национальный округ). В кн. Очерки по промысловому хозяйству и оленеводству Крайнего Севера. Научн.-исследов. ассоциация Ин-та народов Севера ЦИК СССР им. П. Г. Смидовича, Известия, вып. 5. Л., 1936.

   66. Крылов В. М. В Пенжинском районе. Журн. "Советский Север", 1935, No 1.

   67. Литке Ф. Путешествие вокруг света в 1826, 1827, 1828 и 1829 гг., ч. 1-3. СПб., 1834-1836.

   68. Mайдель Г. Путешествие по северо-восточной части Якутской области в 1868-1870 годах (т. I). Прилож. к LXXIV т. Зап. Акад. Наук, No 3, СПб., 1894, т. II, Изд. Акад. Наук, СПб., 1896.

   69. Maрголин А. Б. О хозяйстве на Чукотке. Журн. "Советская Арктика", 1936, No 6.

   70. Mинеев А. И. Остров Врангеля. Изд. Главсевморпути, М., 1946.

   71. Hечипоренко Г. П. Моржовый промысел на Чукотке. Журн. "Эконом. жизнь Дальнего Востока", 1927, No 6-7.

   72. Hиколаев В. И. Якутский край и его исследователи, вып. I. Краткий исторический очерк экспедиций в Якутскую область 1632-1913 гг. Якут. отд. Общ. изучения Сибири и улучшения ее быта. Якутск, 1913.

   73. Обручев С. Колымская землица. Два года скитаний. М., 1933.

   74. Огородников В. И. проф. Из истории покорения Сибири. Покорение Юкагирской земли. Чита, 1922.

   75. Его же. Очерк истории Сибири до начала XIX столетия, ч. I, Иркутск, 1920, ч. II, вып. I. Владивосток, 1924.

   76. Орлова Е. П. Азиатские эскимосы. Изв. Всес. геогр. общ., 1941, No 2.

   77. Ее же. Коряки полуострова Камчатки. Журн. Северная Азия, 1929, No 3.

   78. Ее же. Ламуты полуострова Камчатки. Журн. "Советский Север", 1930, No 5.

   79. Ее же. Хозяйственный быт камчатских ламутов. Журн. "Северная Азия", 1928, No 5-6.

   80. Орловский П. Н. Анадырско-чукотское оленеводство. Журн. "Северная Азия", 1928, No 1.

   81. Его же. Год анадырско-чукотского оленевода. Там же, 1928, No 2.

   82. Патканов С. Статистические данные, показывающие племенной состав населения Сибири, язык и роды инородцев (на основании данных специальной разработки материалов переписи 1897 г.), тт. I-III. Зап. Геогр. общ. по Отд. статист., т. XI, вып. 1-3, СПб., 1912.

   83. Плотников Мих. О приросте некоторых северных сибирских туземных племен. Журн. "Северная Азия", 1925, кн. 4.

   84. К вопросу о приросте Северо-Сибирских туземных племен. (По поводу статьи Мих. Плотникова I. Письмо проф. В. Г. Богораза-Тана. II. Письмо проф. Л. Я. Штернберга. Там же.

   85. То же, проф. К. Миротворцева. Там же. 1926. кн. 2.

   86. Попов Г. Омоки. Журн. "Северная Азия", 1928, кн. 2.

   87. Похозяйственная перепись приполярного севера СССР 1926/27 г. Территориальные и групповые итоги похозяйственной переписи. Центр. статист. управление СССР. Статист. изд. ЦСУ СССР, М., 1929.

   88. Рованов М. П. Промысел морского зверя на Чукотском полуострове. Журн. "Советский Север", 1931, No 6.

   89. Самарин Я. Ф. На Чукотке. Журн. "На рубеже", 1935, No 8.

   90. Сергеев М. А. Корякский национальный округ. Научно-исследов. ассоциация Ин-та народов Севера ЦИК СССР, Труды по экономике, т. I, Л., 1934.

   91. Его же. Народное хозяйство Камчатского края. Совет по изуч. произвол, сил (СОПС) Акад. Наук СССР, Л., 1936.

   92. Его же. Советские острова Тихого океана. Госуд. соц.-эконом, изд., Л., 1936.

   93. Сергеева К. В Уреликском нацсовете. Журн. "Советский Север", 1935, No 1.

   94. Ее же. Школа в бухте Провидения. Там же, 1935, No 2.

   95. Соколов М. П. Якутская губерния по переписи 1917 г., вып. 1. Организация переписи. Краткий статистико-экономический очерк губернии. Поулусные итоги. Изд. Иркутск. губер. статист. бюро. Иркутск, 1922.

   96. Соломоник В. Оленье хозяйство Пенжинского района (Камчатка). Журн. "Эконом. жизнь Дальнего Востока", 1929, No 11-12.

   97. Стебницкий С. Коряцкие дети. Журн. "Советский Север", 1930, No 4.

   97а. Его же. Нымыланы-алюторцы (к вопросу о происхождении оленеводства у южных коряков). Советская этнография. Сборн. I. Ин-т этнографии Академии Наук СССР. Л. 1938.

   97б. Его же. У коряков на Камчатке. Изд. "Крестьянская газета". М., 1931.

   98. Его же. Школа на тундре. Молодая гвардия. Л., 1932.

   99. Терлецкий П. Е. По Чукотскому полуострову. Экономические очерки. Рукопись. 1943 г. Фонд Арктического института.

   100. Толмачев И. П. По Чукотскому побережью Ледовитого океана. Предварительный отчет начальника экспедиции, снаряженной в 1909 г. Отделом торгового мореплавания Министерства торговли и промышленности. СПб., 1911.

   101. Трифонов А. Заметки о Нижне-Колымске. Известия Сибир. отд. Русск. геогр. общ., т. III, Иркутск, 1872.

   102. Шнакенбург Н. Нымыланы - кэрэки. Советский Север. Сборник статей III. Научно-исследов. ассоциация Ин-та народов Севера ЦИК СССР им. П. Г. Смидовича. Л., 1939.

   103. Шренк Л. Об инородцах Амурского края. Изд. Академии Наук, т. I-III СПб., 1883-1903.

  

  

   Аларчики - (правильнее алачики) - женская домашняя обувь (139).

   Алык - см. "езда на собаках".

   Бадаран - топь, моховая трясина, широкое и открытое болото (128, 224).

   Байдара - лодка, представляющая собою легкий деревянный каркас, обтянутый шкурами морского зверя - моржа или тюленя (морского зайца-лахтака). Байдары - характерная принадлежность промыслового инвентаря морских охотников (зверобоев) крайнего северо-востока: оседлых чукчей, эскимосов, коряков и отчасти алеутов (175, 304). Иногда байдары обтягивались шкурами наглухо, а для гребцов оставлялись небольшие круглые отверстия (люки). Люк оторачивался кожей, которая стягивалась посредством ремня на вздержке. Охотник садился в люк и стягивал ремень так плотно, что вода не проникала в лодку. Такая байдара, известная под названием "каяк", была в свое время у эскимосов Чукотки и алеутов Командорских островов. В зависимости от числа гребцов каяки были одно-, двух- и трехлючные.

  

   Балаган - якутское название хозяйственной постройки оседлого населения восточносибирского севера. Сооружают ее на помосте из вертикально и наклонно поставленных жердей, крышу делают из коры. У некоторых племен она служила не только местом хранения имущества, но и летним промысловым жильем (обычно на рыбном промысле). В Якутии балаганом именуют и зимнее и летнее жилище якутов и объякученных тунгусов (эвенков), русское название которого юрта (см. "жилище"). Врангель применяет этот термин неправильно к рубленому жилищу с горизонтально лежащими бревнами. Это видно, между прочим, из сделанного им сравнения балагана с поварней (см.) (140, 161, 205, 215, 289).

   Баран, баранная доска, баранные оттуги - см. "езда на собаках".

   Баран дикий - восточносибирский снежный баран, называемый аргали или чубук; распространен в горных системах севернее 60° сев. шир., но встречается в некоторых районах и гораздо южнее (Камчатка). Служил некогда важным объектом промысла для населения якутского и дальневосточного севера. В результате сильного истребления ареал его распространения значительно сократился. Так, еще в конце прошлого столетия он почти исчез на Чукотском полуострове (146, 162, 222, 262, 266, 279).

   Батас - большой якутский нож, носимый на бедре. В прошлом служил боевым оружием, заменявшим меч; давно вышел из употребления. Врангель применяет этот термин к чукотскому ножу, тоже большому (до 2,5 четвертей длины), боевому и парадному, но не поясному (306, 313).

   Бисер - цветной бисер был одним из любимых украшений народов сибирского и дальневосточного севера. Через чукчей русский бисер проникал и к туземцам северной Америки (176. 177, 184, 185, 306).

   Бичевник - береговая полоса, удобная для тяги судна бичевою против течения (148).

  

   Важенка - общераспространенное на Крайнем Севере Европейской и Азиатской части СССР название самки северного домашнего (иногда и дикого) оленя (270).

   Вардень - см. "езда на собаках".

   Верхи - см. "езда на собаках".

   Ветка - общераспространенное на сибирском севере собирательное название легких, переносных лодок (челноков) разных типов - однодревок долбленок, или долбушек, (выдолбленных из одного цельного дерева), берестянок или оморочек (сшитых из бересты) и русских, трехдосчатых. Врангель, пользуясь этим термином, имеет, очевидно, в виду долбленую и досчатую лодку, распространенную у всего населения Колымы, кроме чукчей. Досчатую так называемую сшитую лодку юкагиры заимствовали от русских и называли ее "кодол". Это была небольшая лодка, сшитая оленьими сухожильями из трех тонких досок (двух боковых и днища) и промазанная по швам сырой лиственичной смолой (140, 204, 210).

   Вешалы(а) (у Врангеля неправильно - вешалки) - общераспространенное на севере сооружение из жердей, иногда под навесом, для вяления (сушки на солнце и на ветру) рыбы и мяса (139, 209).

   Виска - так называется, по сообщению Богораза {В. Г. Богораз. Областной словарь Колымского русского наречия. Акад. Наук. СПб., 1901.}, на Нижней Колыме всякая небольшая речка, а на Средней Колыме - только речка, соединяющая два озера или озеро и Колыму (140, 142, 143, 205); на Енисее вискою зовут небольшую речную заводь.

   Ворон - Описывая встречу с чукотским "старшиной" Этель, Врангель упоминает об украшавшей его шапку голове ворона, которая, по уверению Этель, "долженствовала доставить счастливый путь и повсюду ласковый прием" (306). Это объясняется той ролью, которую играл ворон в мифологии палеоазиатов Северной Азии - чукчей, коряков, ительменов-камчадалов, алеутов, эскимосов (то же и у североамериканских индейцев). Он, по их представлениям, участвовал в сотворении мира, обладал чудесной силой и т. д. Иногда однако он выступал в смешных и глупых положениях и являлся предметом насмешек.

   Выдра речная, - которую, по сообщению Врангеля (139) и Матюшкина (176), чукчи приводили для обмена, была видимо, американского происхождения. В Анадырско-Чукотском крае она известна только в бассейне Анадыра.

   Выпороток - шкура утробного или новорожденного, не старше двух месяцев, оленя. Значительное количество выпоротков, поступавших в обмен от тундровых оленеводов, объясняется массовой гибелью телят, частично и важенок (см.), во время отела (от пурги и морозов) и в первые месяцы после него. Это вызывалось, в свою очередь, крайне низким уровнем оленеводства, в частности ухода за стадом и его содержания (140).

   Высмотр - общераспространенный в тундре термин, означающий периодический осмотр ловушек на песца - пастей (см.). Матюшкин (143) пользуется им при описании рыбного промысла, что совершенно не встречается в этнографической литературе.

   Вязок - см. "езда на собаках".

   Вяленая рыба - см. "рыболовство".

  

   Ганза - (гамза, хамса) якутское собирательное название табачной трубки, деревянной, медной, железной, оловянной. Чубук некоторых трубок, особенно у бедноты, был часто расколот вдоль и крепко связан ремешком. Объяснялось это тем обстоятельством, что при постоянном недостатке табака курильщики (в данном случае чукчи и якуты) собирали трубочный нагар и, смешивая его с корою или просто деревом, употребляли для курения (120, 140, 294).

   Гон - см. "охота".

  

   Дротик - Термины, применяемые Врангелем к орудиям добычи морских зверей, не точны. Под упоминаемыми им дротиком (у чукчей) и острогою (у алеутов) надо разуметь, очевидно, распространенный у морских охотников-палеоазиатов гарпун в тех или иных его вариациях. Чукотский гарпун, в частности, состоял из двух частей - древка и отделяющегося от него наконечника. Наконечник, длиной 7-10 см, делали из моржового клыка или оленьего рога; в верхней части его вставлен был кусочек железа закругленной формы; к нижней утолщенной части привязывали длинный тонкий ремень. Охотник держал этот ремень в руке, или отпускал, прикрепляя в этом случае к нему буек - снятую чулком и надутую воздухом шкуру тюленя. Буек затруднял движения раненого зверя, поддерживал его на воде, не давая затонуть, и указывал охотникам его местонахождение. К верхнему концу древка привязывали накрепко ремешком или жильной ниткой (см.) круглую соединительную палочку из рога или кости, на которую надевали наконечник перед броском в зверя. Наконечник, отделяясь от древка, пробивал шкуру животного и застревал в его теле. Раненого зверя удерживали при помощи ремня, привязанного к наконечнику. Древко гарпуна было различной длины в зависимости от места промысла (на воде или на льду) и его объекта (тюленя, моржа, кита). Крупных зверей промышляли гарпунами с длинными массивными древками.

   Близок к чукотскому был и гарпун алеутов, упоминаемый Врангелем под названием "острога" и именуемый часто в литературе "стрелкою". Но и его наконечник делали (и командорские и зарубежные, американские, алеуты) из кости, рога, позже из железа, меди; упоминаний о "шифере", о котором говорит Врангель, не встречается (296).

   Дымокур - дымный тлеющий костер, раскладываемый из гнилой древесины, сырых листьев, мха, навоза и дающий много дыма. Этот способ защиты от комара и мошки распространен повсеместно в Сибири, особенно в таежной зоне. Таежные оленеводы-охотники (эвенки - тунгусы, авены - ламуты и др.) пользуются им для защиты оленей (133, 134, 208, 210).

  

   Едома - земляная или каменная гряда, небольшой высоты; название это встречается на Колыме и на Камчатке, где оно означает поляну, плоское место.

   Езда на собаках - Врангель и Матюшкин справедливо оценили громадное значение ездовой собаки в жизни населения северных окраин и уделили ей много внимания. Сделанное ими описание транспортного собаководства считается классическим в этнографической литературе и пользуется неизменным интересом и в настоящее время.

   Территориально ездовое собаководство распространено сильнее всего на Дальнем Востоке (во всей современной Камчатской области, на Охотском побережье, на Сахалине и Амуре) и на севере Якутской АССР (Оленек, Яна, Индигирка, Алазея, Колыма). Далее, к западу, оно встречается отдельными пятнами на Красноярском севере (у кетов и селькупов - остяко-самоедов), на Оби (у хантов-остяков и мансов-вогул) и на островах Европейского Севера (у ненцев).

   В дореволюционных условиях полного бездорожья и отсутствия других возможностей сообщения на Крайнем Севере - ездовая собака была у многих оседлых единственным средством передвижения. Отличительные качества северной лайки: выносливость; способность ориентироваться в самых трудных условиях; сметливость; нетребовательность в пище и вообще в условиях содержания; быстрота бега и др. - дают ей огромные преимущества перед лошадью и делают ее действительно незаменимым ездовым животным. При мощном снеговом покрове лошадь не может протоптать себе постоянную и плотную дорогу, а собака благодаря небольшому весу своему и упряжи держится легко даже на рыхлом снегу и не нуждается в такой дороге. Все эти ценные свойства сказываются особенно сильно при быстрой езде налегке. В легких ездовых нартах собаки бегут до тех пор, пока у них есть силы; при хорошем корме они работают продолжительное время, изо дня в день, и действительно неутомимы. В грузовых перевозках на дальние расстояния значение их меньше, так как большую часть груза составляет корм. К этим качествам собаки присоединялись и причины хозяйственного порядка. Населению многих районов было гораздо целесообразнее держать ездовых собак, чем лошадей. Рабочий сезон собаки значительно продолжительнее (до семи месяцев против четырех у лошади), она не требует никакого ухода и легче снабдить ее кормом (рыбою, мясом морского зверя). Наконец, при высокой плодовитости и скороспелости (в упряжь собака поступает в возрасте около года), хозяйство быстро обеспечивает себя необходимым количеством собак.

   Отличается собака преимуществами и по сравнению с другим ездовым животным Севера - оленем. Незаменима она в тех местах, где отсутствуют оленьи корма и особенно глубоки снега, а равно при передвижении по скалистой поверхности, морскому льду и т. д.

   Это играет решающую роль в промысле песца на полярном побережье.

   В районах развитого ездового собаководства на крайнем северо-востоке работа собак особенно велика и разнообразна. Они исполняют все перевозки тяжестей, обслуживают бытовые нужды, сношение между населенными пунктами. Охотники и зверобои пользуются ими для поездок на промысел и доставки туда необходимого снабжения. Перевозят на них дрова и строевую древесину, сено, товары и т. д.

   В важнейшем в тундре пушном промысле - песцовом - собака совершенно незаменима в оседлом хозяйстве. На них совершают все поездки в промысловые угодья, доставку туда необходимых для устройства п_а_с_т_е_й (см.) материалов, высмотр (см.) ловушек и пр.

   Население упомянутых районов крайнего северо-востока (чукчи, коряки, ительмены, эскимосы) достигло высокого мастерства в езде на собаках. Русские старожилы Камчатки, Анадыря, Колымы считают упряжную собаку таким домашним животным, что называют ее "скот", "скотина" {См. Тан-Богораз В. Г. К вопросу о применении марксистского метода к изучению этнографических явлений. Журн. "Этнография", кн. IX-X. 1930, No 1-2.}. Врангель также упоминает о ней как о "полезнейшем домашнем или рабочем скоте" (146, 147).

   В главе IV первой части "Путешествия" (147, 148) Врангель дает подробное описание содержания и разведения упряжных собак, обучения их работе в упряжи, самого процесса езды на собаках, преимуществ и качеств собаки как ездового животного. Совершенно справедливо приравнивая значение собаки для оседлого населения к роли одомашненного оленя у кочевого (148), он показывает ее незаменимость как рабочего животного не только в хозяйстве малых народов Севера, но и у бесскотной якутской бедноты, лишенной лошадей и крупного рогатого скота. Много внимания уделяет Врангель тому примитивному уровню, которым отличалось дореволюционное северное собаководство. Никакого ухода за собаками не было, какие-либо помещения для них отсутствовали. Летом, при отсутствии других домашних животных, их оставляли на свободе, не кормили, и пни сами добывали себе пищу. Зимой держали под открытым небом, на привязи, около дома, кормили рыбой или мясом морских зверей, но заготовленного корма, юколы (см.) обычно не хватало, и весною они голодали. Частое недоедание, раннее поступление в упряжь, неумеренное использование, отсутствие рационального подбора производителей приводили к крайне неблагоприятному физическому состоянию поголовья. Голодовки и эпизоотии сопровождались громадным падежом собак, в результате чего население испытывало настоящие бедствия. Автор прекрасно показал это неустойчивое состояние собаководства и тяжелые его последствия для отсталого и беспомощного в ту пору населения Крайнего Севера (148, 243, 244, 292). Многочисленные, рассыпанные в обеих частях труда Врангеля сообщения дополняют указанное общее описание собаководства и дают небезинтересные подробности об этой важной отрасли северного хозяйства: о собачьем корме (94, 128, 153), об использовании тяговой силы собак в бичеве (238, 258) и даже на волоках (111, 166) и др. (148).

   Подробно описан в "Путешествии" и транспортный инвентарь: устройство замечательных по своим качествам нарт, сооружаемых без единой металлической части, лишь из дерева и ремней, заменявших, к слову сказать, на Севере в дореволюционное время во всех необходимых случаях гвозди, способы езды и погрузки перевозимых тяжестей; оштол (см.) - орудие управления нартами (162). Специальная глава ("Замечания об езде на собаках") в "Прибавлениях" к "Путешествию" (339-346) содержит дополнительные ценные сведения о нартах, ездовых лайках, соответственной местной терминологии и пр., а гл. VIII второй части описывает особенности чукотского ездового собаководства.

   Следует, однако, отметить некоторые ошибки Врангеля и Матюшкина, относящиеся к собаководству. Наиболее существенная из них касается вопроса о происхождении северного собаководства и историческом соотношении его с другим видом северного скотоводства - оленеводством. Неосновательно мнение Матюшкина о заимствовании северными племенами собаководства от русских, противоречащее, между прочим, дальнейшему утверждению автора, что "первый из народов, употребивший собак для перевоза тяжестей, были, без сомнения, камчадалы" (229). Ошибочно и другое его указание, что у всех племен северо-восточной Сибири собаководство пришло на смену оленеводству.

   Современною наукою твердо установлено, что и собаководство и оленеводство являются вполне оригинальными автохтонными культурными завоеваниями северных народностей. Эти формы скотоводства созданы ими совершенно самостоятельно. Оленеводство не было известно ранее другому, позднейшему населению севера Евразии, заимствовавшему его у аборигенов (якуты - от эвенков, тунгусов; коми, зыряне - от ненцев, самоедов; русские, норвежцы, карелы, финны - от саамов, лопарей и ненцев). Отсутствовало оленеводство до начала XX столетия и у туземцев Аляски, куда оно занесено с севера России. Столь же твердо установлен исторический приоритет собаки как домашнего животного. Собака была первым домашним животным в субарктических стран, и время ее одомашнения относится к верхнему палеолиту. Позднее был приручен олень, причем вопрос об эпохе его одомашнения не разрешен до сих пор наукою {См. Анучин Д. К древнейшей истории домашних животных России. Труды VI Археолог. съезда, т. I. Одесса, 1886, Боголюбский С. Н. Проблема происхождения домашних животных. В сборы. "Проблема происхождения домашних животных", вып. I. Акад. наук СССР, Л., 1933. Гольмстен В. В. К вопросу о древнем скотоводстве в СССР. Там же, Кащенко Н. Ф. Развитие человеческого господства над организованной природой. "Научные очерки Томского края". Томск, 1898. Максимов А. Н. Скотоводство малокультурных народов. РАНИОН. Институт истории, Ученые записки, т. II, Л., 1927. Браунер А. Домашние собаки палеоарктики, Зап. Одесского общ. естествоисп., т. 44, Одесса 1928. Городцов В. А. К истории приручения собаки в пределах СССР по данным археологии. Сборник "Проблемы происхождения, эволюции и породообразование домашн. животных". I. Л., 1939; Марр Н. Я. Одомашнение собаки. В Сборн. "Проблема происхождения домашних животных", вып. I. Л., 1933; Мещанинов И. И. Верхний палеолит. Изв. Гос. акад. матер, культ., т. XI, вып. I. Л., 1931; Сосновский Г. П. Древнейшие остатки собаки в Северной Азии. Проблемы истории материальной культуры. 1933, No 5-6; Тан-Богораз В. Г. Оленеводство. Возникновение. Развитие. Перспективы, в Сборн. "Проблемы происхождения домашних животных". Л., 1933; Золотарев А. М. и Левин М. Г. К вопросу о древности происхождения оленеводства в Сборн. "Проблемы происхождения, эволюции и породообразования домашних животных", I, Л., 1939.}. Нужно отметить далее, что разведением собак занимались все северные племена, а оленеводство многим из них было неизвестно. Так, оно отсутствовало у всех (кроме ороков) народов Амура и у некоторых палеоазиатов Дальнего Востока (ительменов-камчадалов, эскимосов, алеутов, нивхов-гиляков). Из этого видно, что большинство народов Севера создало (или восприняло у соседей) обе эти формы скотоводства. Однако у подавляющей части кочевого населения собака имела отнюдь не ездовое, а иное назначение (пастушеское, охотничье).

   Далее остановимся на некоторых неточностях или неясностях, встречающихся в "Путешествии". Надо иметь в виду, что термин "борзая", примененный Врангелем к ездовой собаке (140), отнюдь не означает особой, общеизвестной породы этого животного, а характеризует лишь ее качества (в смысле "скорая", "проворная", "прыткая"). Нужно подчеркнуть также, что упоминаемое автором (139) специальное помещение для собак ("конура") имелось только у русского населения Колымы: северные народности этого края никаких прикрытий для них не устраивали. Следует уточнить также сообщаемые Врангелем (313) особенности чукотских нарт и запряжки. В отличие от обычной сибирской запряжки "гусем" или "цугом" (попарно) у чукчей, как и у эскимосов, была распространена запряжка "веером" (в ряд, одну поодаль другой), характерная для Северной Америки. Резким отличием чукотско-эскимосских нарт было отсутствие вдолбленных шипов - копыльев (см.): части нарты скреплялись одна с другой только ремешками.

   В заключение остановлюсь на встречающейся в "Путешествии" и относящейся к езде на собаках терминологии.

  

   Алык - собачий пояс в упряжи (342).

   Баран - горизонтально расположенная спереди нарты дуга, к которой пристегивается потяг (см.) собачьей упряжки (см.). (389).

   Баранная доска - досчатый настил нарты, одна широкая и тонкая доска либо две доски, приложенные одна к другой. Иногда называется нартяной доской, чаще всего настилом.

   Баранные оттуги - ремни, которыми привязывается к нарте баран (см.) (340).

   Вардень - верхний продольный вдоль досчатого настила брусок (или нащеп); прикреплен сверху на верхние концы копыльев (см.) нарт. В другом случае автор называет его довардень (339); встречается и третье его название - вардина {Богораз В. Г. Областной словарь и т. д.}.

   Верхи - ремни, привязываемые к верхним острым концам копыльев (см.) и соединяющие их с варденом (340).

   Вязок - перекладина, соединяющая к опылья (см.) нарты под настилом - баранной доской, по Врангелю (339-340).

   Киноварь - ремень, соединяющий нижний конец копыла (см.) с полозом (см.) нарт. (340). Другое его название кинера {Там же.}. Термины эти встречаются очень редко.

   Копыл - (множ.: копылья, копылы) - стояки или шипы, вдолбленные нижними концами в полозья нарты для прикрепления к ним верхней части нарты - варденя (или нащепа). Копылья вставляются в полозья один против другого и соединяются одно с другим посредством вязков (162, 339). Иногда копыльями называют всю конструкцию, состоящую из пары копылов с вязком.

   Кутога - тонкий ремешок, которым оплетают бока парты (340).

   Нарта или нарты - общераспространенное на Крайнем Севере название саней для езды на собаках и на оленях. Врангель дал подробное описание собачьей нарты (339, 340) и сопроводил его весьма точными чертежами, дающими совершенно отчетливое представление об устройстве этого замечательного изобретения северных народностей. От такой ездовой нарты следует отличать так называемые ручные, охотничьи нарты, о которых автор упоминает в "Путешествии" (91). Более архаическая, предшествовавшая ездовой, охотничья нарта бытовала у многих народов Севера до самой революции. Во времена Врангеля она была осообенно сильно распространена у таких бесскотных охотников-рыболовов, как колымские юкагиры-одулы.

   Нарты, предназначенные для езды, были двух видов: собственно ездовые, маленькие для людей (Врангель называет их "легкими санками", (294) и более массивные и тяжелые, служившие для перевозки имущества и называвшиеся "грузовыми" или "кладовыми".

   Нартовщик - ямщик, проводник, кучер при езде на собаках (196, 198), более распространенное название его каюр.

   Наст - оттаявшая под воздействием весеннего нагрева и снова смерзшаяся в твердую корку поверхность снегового покрова (141, 340). Создает благоприятные условия для езды на собаках и охоты на парнокопытных, так называемого гона см. "охота").

   Оштол - тормазная полка собачьей нарты с железным концом на нижней части. Упоминаемые Врангелем колокольчики (162) встречались только у русского населения. Приводимое им другое название - прудило (там же) распространено меньше, то же надо сказать и о третьем названии - прикол.

   Побе(э)рд - передышка в езде на собаках, обычно, после 10-15 км. Бердовать - устраивать такой отдых (341, 342).

   Повры - (единств.: повер) - ремни для обвязки груза на нартах (340).

   Полозья - (полозы, единств.: полоз) - важнейшая часть нарты, скользящие при движении по снегу бруски. Полозья, как и уход за ними, подробно описаны автором (165, 339).

   Потяг - длинный ремень, к которому пристегивают попарно собак в упряжи (340).

   Темляк - ремень, прикрепляющий баран (см.) нарты к передним копыльям. У нарты, таким образом, два темляка. На чертеже Врангеля (340) местонахождение темляка (буква д) указано неправильно, на третьем вязке, (см.) вместо первого справа (у барана).

   Убой - плотно убитая действием постоянного ветра поверхность снегового покрова. Твердая и гладкая, она благоприятна для езды на нартах (195, 197, 198).

   Уброд - рыхлый глубокий снег, неблагоприятный для езды (341).

   Упряжка - свора собак (обычно 8- 12), запрягаемых в нарту (244).

  

   Жилище - в "Путешествии" упоминаются различные типы жилища, наблюдавшиеся авторами на Колыме и в смежных районах Крайнего северо-востока, причем терминология их не всегда точна. Среди русского старожильческого населения была распространена рубленая изба, значительно, однако, отличавшаяся от обычной избы русского типа (138, 139, 148, 151, 152). Крыша была обычно совершенно плоская с насыпанной на нее землей. Вместо русской печи устраивался чувал - камелек из жердей, обмазанный снаружи и внутри глиной (114, 116, 138, 148, 218). Вместо стекол в окнах были летом рыбьи пузыри, зимою - пластины льда (108, 124, 139, 148, 152). В отличие от жилья северных племен, бывшего, как привило, однокамерным, русские избы состояли из двух и более помещений. Была в них и простейшая необходимая обстановка (скамьи, столы).

   Жилищем якутов была юрта (балаган), сооруженная из стоячих бревен, приставленных одно к другому и опирающихся на раму из бревен, укрепленную на четырех столбах. Формою она напоминала усеченную пирамиду. Русские тоже устраивали такие юрты, но только в местах летнего (рыбного) промысла. Авторы "Путешествия" пользовались, однако, этим термином гораздо шире: не только применительно к типу оседлого, в данном случае якутского постоянного жилья (79, 108, 112, 113), а и в отношении сезонных жилищ кочевых юкагиров и ламутов, именуемых и Врангелем и Матюшкиным тунгусами (99, 232, 278).

   Жилища эти, сооруженные из шестов ветвей и коры, правильно было бы называть шалашами, как это и делает в одном месте своего повествования Матюшкин (289). Более того, тот же термин отнесен и к весьма отличному от предшествующих и своеобразному разборному шатру кочевых чукчей (284, 285). Жилище это, известное в этнографической литературе под чукотским названием яранга, состоит из двух частей - нижней, цилиндрической формы с гранями, и верхней, напоминающей усеченный конус, и устраивается из шестов, обтянутых покрышкой из оленьих (у оседлых - из моржовых) шкур. Того же типа было и жилище кочевых тундровых юкагиров-оленеводов. Допущены неточности и в терминологии, относящейся к другому типу жилища кочевников Колымы. Сезонным промысловым жильем колымских юкагиров, как и постоянным жилищем всех вообще северных кочевых якутов, служил общераспространенный на севере Сибири разборный, правильной конической формы, чум. Он устраивался из наклонно поставленных жердей (шестов), обтянутых покрышкою из оленьих шкур, бересты, коры. Верх его (в месте соединения жердей) был открыт для выхода дыма от расположенного посередине костра - очага. Именно о таких чумах упоминает Врангель (116, 212) у якутов и юкагиров под названием "урос", "уроса" (правильное "ураса"), так же именует он и свою походную палатку (191, 294). Но наряду с коническою палаткою, напоминавшей чум или урасу (161, 164), путешественники пользовались, видимо, палаткой совершенно другого типа, названной ими весьма неудачно "юртенный чум" (164, 165). Чертеж его находит отдаленную аналогию в приведенном Матюшкиным (183, 184) описании чукотских палаток.

   Столь же ошибочно применение термина "чум", относящегося исключительно к жилищу, при описании укладки груза на нарты (340). Покрывали его, конечно, обычной ровдугой (см.).

   Термин полог встречается в "Путешествии" в двух различных случаях. Врангель называет им четырехугольное покрытие, употребляемое только в пути и, видимо, исключительно русским населением (118, 119, 120, 191). Матюшкин применяет его более правильно к спальному меховому отделению совершенно уникального по своему типу жилища чукчей, эскимосов, коряков и дает сравнительно подробное его описание (184).

   Жильные нитки - приготовление жильных ниток из ножных и спинных сухожилий оленя было распространено на всем севере. Сухожилия эти снимали полосками, соскабливали мясо, сушили, расколачивали, расщепляли и сучили. Нитки делали только в длину сухожилия (40-50 см) или скручивали - соединяли вместе и получали таким образом очень длинную нитку. Такими нитками сшивали одежду, обувь, покрышки для жилья, нанизывали на них бисер для украшений и пр. Русские старожилы, как это видно из сообщения Врангеля (157), приготовляли из них струны для скрипки. Именно в этом смысле нужно понимать указание автора, что одежду шили "оленьими жилами вместо ниток" (148).

   Жир рыбный и особенно животный (оленя и морского зверя) играл громадную роль в быту северных народностей. Потребление его в пищу достигало в суровых полярных условиях громадных размеров. Максимальное, удивлявшее всех наблюдателей, потребление жиров имело место у населения тундровой зоны - морских охотников и оленеводов крайнего северо-востока. У морских охотников основным источником существования были морские млекопитающие, приносившие им большое количество жира. Оленеводы пользовались, наряду с оленьим, также жиром морских зверей, который они выменивали у оседлых зверобоев. Врангель неоднократно упоминает об этом характерном для населения Колымы и смежных районов явлении. Он сообщает о разнообразном пищевом назначении жира, в том числе и о местном лакомстве - з_д_о_р_е (толстой жировой прослойке с крупа оленя), о заготовке жира впрок и хранении его и пр. (142, 149, 216, 217, 241, 314). Жир служил важным, а у некоторых групп населения (оседлых чукчей и эскимосов) единственным источником освещения и отопления жилища. Рыбьим жиром, в частности, пользовалось для освещения даже русское население Колымы (142, 144).

   Жирник - жировой светильник - плоская чаша из камня или глины с жиром оленя или тюленя и фитилем из мха или гнилушки. Чукчам, эскимосам и отчасти корякам жирник заменял и очаг и лампу и почти непрерывно горел в жилом отделении яранги, камчадалам-ительменам он служил только лампой (148. 183, 312).

  

   Заберега (множ.: забереги) - первая осенняя кромка льда вдоль берега, появляющаяся перед замерзанием; также первая весенняя полоса воды у берега (224, 291).

   Закол - см. "рыболовство".

   Запор - см. "рыболовство".

   Заструга - волнообразная твердая гряда снега с возвышенным острым концом, противоположная плоская сторона ее обращена навстречу ветру. Снеговая поверхность тундры и морского льда покрывается такими застругами в результате постоянно дующих в одном направлении ветров (196, 197).

  

   Казенные запасные магазины -- были устроены в начале XIX столетия для снабжения северных народностей по удешевленным казенным ценам хлебом, солью, порохом и свинцом и действовали на основе особого "Положения о казенных хлебных запасных магазинах", составлявшего часть известного "Учреждения для управления Сибирскими губерниями", 1822 г. Магазины эти, по замыслу правительства, должны были содействовать улучшению экономического положения населения путем борьбы с эксплоатацией его частным капиталом. На деле они, как это видно и из описания Врангеля (141, 142), далеко не осуществляли этой задачи. Более того, в руках заведывавших ими вахтеров они стали новым средством обирательства туземцев.

   Калиппши (у Врангеля калипчики) - испорченное чукотское название вышитой женской обуви. У колымских русских, как это видно из описания автора (139), обувь эта приобрела более нарядный вид.

   Калым - подарки, приносимые женихом семье невесты, носящие характер возмещения за лишение этой семьи рабочей силы. Впоследствии калым превратился в обязательную плату за невесту. На Колымском севере калым существовал у якутов и ламутов, у палеоазиатов (чукчей и юкагиров) брак заключался путем отработки невесты (314).

   Камлея - см. "одежда".

   Камень - Камни - общераспространенное в Сибири название не только от