Главная » Книги

Забелин Иван Егорович - Домашний быт русских царей в Xvi и Xvii столетиях, Страница 10

Забелин Иван Егорович - Домашний быт русских царей в Xvi и Xvii столетиях


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18

фты (ландшафты). По другую сторону печи, у других дверей, на западной стене: Привязание у столпа. Над дверьми: Нерукотворенный Спасов образ. По другую сторону дверей, к северной стене: Положение во гроб. На северной стороне, в углу под сводом, ниже каймы, Херувим; по сторонь окна архангел Гавриил. В окне на одной стороне: апостол Андрей, на другой апостол Матфей; на своде окна: Ангел да Херувим. По другую сторону того ж окна, под сводом, ниже каймы: Херувим. У другого окна: Серафим. Между окон: Воини тернов венец Христу на главу возложиша. В другом окне, на одной стороне: апостол Петр, на другой апостол Павел; на своде окна: Петру плащаница с небеси свися, а ниже того: Херувим. Над стенами в своде, на восточной стороне: В вертограде Христос Отцу молится, егда вольные страсти приближитися. На южной: Иуда лобзанием Господа предает. На западной: Приведение к Пилату. На северной: Приведение к Каиафе. Под окнами и под притчами, над лавками писаны бархаты".
   Из этой комнаты войдем в другую, которая назначена была для Крестовой, или Моленной. Здесь, на восточной стороне, от севера, в окне изображен: Царь Давид; на другой стороне окна: Царь Соломон. В своде окна: Образ Пресвятыя Троицы, а ниже Херувим. В другом окне, на одной сторонен Царь Константин, а на другой: Великий князь Владимир. В своде окна: Образ Знамения Пресвятыя Богородицы, а ниже Херувим. Меж окон, в простенке: Как жила Пресвятая Богородица во церкве Соломонове. Возле другого окна, в углу под сводом Серафим; от того окна, вся южная стена до дверей в чулан, или спальню, выкрыта сплошь киноварем, для помещения здесь иконостаса. Над дверьми шпренгель и по сторонам столбы расписаны по золоту. По другую сторону дверей на чуланной стене, с западной стороны: Моление Царя Давида; став на одре своем глагола: Господи, слезами моими постелю мою омочу. Подле чулана, на западной же стороне к печи: Возраст человеческого живота. По другую сторону печи, на северной стене у дверей из первой комнаты, описанной выше: Дума чиста, аки девица приукрашена всякими цветы. Над дверьми шпренгель и по сторонам столбы расписаны по золоту. По другую сторону дверей, к восточной стене: Благовещение Пресвятые Богородицы. Над стенами в своде, на восточной стороне: Когда беже во Египет Пресвятая Богородица с Превечным Младенцем и со Иосифом и впаде в разбойники. На южной стороне: Рождество Христово и когда волсви от Вавилона ко Христу приидоша и миро, злато, кадило принесоша. На западной: Прииде ближняя моя, Да Коронование Пресвятыя Богородицы. На северной: Когда Пресвятая Богородица молилася на горе Масличной. На стенах под окнами и под притчами до лавок писаны бархаты.
   В верхней наугольной комнате, что от соборной церкви, царевны Екатерины Алексеевны (средняго житья) написано стенным же живописным письмом:
   На южной стране меж окон: Воскресение Христово. На южной же стене в переднем углу, у окна, от восточной страны; Ангел Господень. В окне, на одной стороне: Персона великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича всея Великия и Малыя и Белыя России самодержца. На другой стороне: Персона великия государыни царицы и великой княгини Марии Ильичны. В другом окне, на одной стороне: Персона великого государя царя и великого князя феодора Алексеевича всея Великий и Малыя и Белыя России самодержца. На другой стороне персона ж великого государя царевича и великого князя Алексея Алексеевича всея Великия и Малыя и Белыя России. У того окна к западной стороне в углу Ангел Господень. На западной стене к дверям: Вечерь Тайная. Над дверьми: Нерукотворенный Спасов Образ. По другую сторону дверей, у печи: Привязание у столпа. На северной стене, у печи ж: Воини тернов венец возложиша на Христа. Над дверьми: Образ Пресвятыя Богородицы с мечем. На дверях дорожники золочены, а меж дорожников выкрыто голубцом с белилы: оболока (облака) и свет. От дверей к восточной стране: Положение во гроб. На восточной стране меж окон: Распятие Господне. На той же стене к югу, в переднем углу у окна: Ангел Господень, да под сводом ниже каймы: Херувим. В окне, по сторонам: Персоны великого государя царя и великого князя Иоанна Алексеевича и великого государя царя и великого князя Петра Алексеевича всея Великия и Малыя и Белыя России самодержцев. В другом окне подле северной стены, по сторонам: Персоны великия государыни благоверныя царевны Софии Алексеевны и великой государыни благоверныя царевны Екатерины Алексеевны. В том же окне под сводом: Херувим. Над стенами в своде, на восточной стране: В вертограде молится Христос, да Иудино лобзание. На южной: Христос к Каиафе представися. На западной: Приведение к Пилату и умый руце Пилат, да Господь несет крест на Голгофу. На северной: Пригвождение ко кресту, да Снятие со креста. Под окнами и под притчами до полу писаны ленчафты (ландшафты).
   В другой комнате, на восточной стороне меж окон: Распятие Господне. В окнах на сводах: Херувимы (а по сторонам выкрыто голубцом, а что писать, о том указу не было). По сторонь окон, по углам, на той же стене: Ангели Господни. Южная стена от угла до дверей, где быть иконостасу, выкрыта киноварем. Над дверьми шпренгель и по сторонам столбы расписаны по золоту. По сторонь дверей к западной стене: Егда Иисус во Иерихон идяше, Закхей и мытарь зрети на него желают. На западной стене к дверям: Некая жена у Христа нозе власы отре. У дверей столбы и шпренгель расписаны по золоту. По другую сторону дверей к печи: Моисею Бог в купине явися. На северной стене от печи до дверей: Павел апостол в кошнице из града спущен бысть. У дверей столбы и шпренгель расписаны по золоту. По другую сторону дверей, к восточной стене: Величит душа моя Господа. Над стенами в своде, на восточной стране: Преображение Господне. На южной: Жена некая, именем Марфа, прия в дом свой, и сестра ей бе, нарицаемая Мария. На западной: Вход во Иерусалим. На северной: Младенцев ко Христу мнози приношают, ученицы же им возбраняют. Под окнами и под притчами до лавок писаны бархаты.
   Почти те же самые притчи написаны были и в комнате царевны Феодосии Алексеевны. Вот их описание: "Над дверьми, из комнаты царевны Екатерины Алексеевны: Пастырь добрый душу свою полагает за овцы. От окон на стене к дверям: Образ Пресвятым Богородицы: Величит душа моя Господа. По другую сторону дверей: Блудница умывает у Христа нозе. На западной стране: Когда Христос во Иерихон идяше, Закхей же и мытарь зрети на него желаше. Подле той притчи над дверьми: Моисей на скрижалех. Над дверьми, что на северной стране: Беседует Христос с Никодимом. В своде на восточной стране: Вход во Иерусалим, да Преображение. На западной стране: Пришед ученицы вопрошаху Христа, кто более есть во царствие небесном? На той же стране: Вниде Иисус в весь некую, жена же некая именем Марфа прия в дом свой и сестра ей бе, нарицаемая Мария", ризы золочены.
   В других комнатах царевен были изображены подобные же "притчи" преимущественно из евангельской истории. Так в 1684 г. в нижней комнате царевен написан стенным письмом Страшный суд. (Писал поляк Семен Лисицкий.) В 1687 г. в новых верхних и средних каменных и деревянных комнатах царевны Екатерины Алексеевны были написаны иконы: в средней комнате: образ Неопалимыя Купины, образ Успения Богородицы, по сторонам Антония и Феодосия Печерских, поверх образа апостолов, поверх апостолов видение апостола Фомы, что видел Пресвятую Богородицу с плотию взятую на небо; по сторонм два ангела, у одного крест. В другой средней комнате над дверьми Живоносный источник, меж окон Спасов образ Нерукотворенный, по сторонам два архангела. В третьей средней комнате в клеймах Спасов образ Нерукотворенный, Живоначальныя Троицы, Успение Пресв. Богородицы. В верхних комнатах двери, колоды, дорожники, столбы, шпренгели и кайма на подволоке были позолочены и по золоту расписаны красками.
   Иные комнаты украшались бытиями библейскими. В 1688 г. в комнате царевны Марьи Алексеевны была написана "Притча Моисея пророка, да Авраама праведнаго с Лотом", а в комнате царевны Екатерины Алексеевны на двух стенах "Четыре Притчи царя Соломона, Песни Песней". В окнах изображались большею частью лики пророков, апостолов, царей, мучеников, св. князей русских и персоны царского семейства. В комнатах царевны Екатерины Алексеевны, которые были в верхнем житье, над ее комнатою, описанною выше, в окнах были написаны: царь Константин, царица Елена, царь Давид, царь Соломон, великий князь Владимир, княгиня Ольга, князья Борис и Глеб, царевич Димитрий, царевич Иоасаф (индийский), мученица София и мученица Екатерина, тезоименитая царевне.
   Должно упомянуть еще, что, кроме царских жилых хором, живописью украшались и некоторые из хранилищ царской казны, особенно Оружейная, или Оружничья, палата в Кремле и Оружничья изба в загородных дворцах. В ней хранились дорогие вооружения и весь царский доспех со множеством разных других редкостных предметов. Вместе с тем она, как приказ, заведовала всею художественною частию в уборке дворца и церквей. Таким образом, соответственно ее значению, главные ее палаты украшались всегда наравне с государевыми хоромами. Так в 1659 г. искусный травщик и знаменщик Ив. Соловей с товарищи писали в Оружейной палате в окнах травное письмо, в 1660 г. иконоп. Апостол Юрьев писал в Оружейном приказе над большими казенными дверьми вверху на стене бытьи, внизу травы, а в 1666 г. другие иконописцы расписывали большую Оружейную Казенную палату. Остатки стенописи этой палаты, находившейся в верхнем этаже корпуса с Кормовым и Хлебенным дворцами, против Потешного двора, сохранялись еще в начале нынешнего столетия и изображали между прочим по золотому полю хождение вел. кн. Ольги в Царьград, отчего палата в то время и называлась Ольгиною. Касательно живописи в загородных царских оружницах упомянем, что в 1660 г. грек Апостол Юрьев писал подволоку в Оружейную избу в село Покровское. Точно так же украшалась и царская Аптека. В служебных или хозяйственных отделениях дворца украшались живописью комнаты, в которых заседали начальные люди, т. е. присутственные палаты. В 1660 г. знаменщик Ив. Соловей расписывал стенным письмом Аптекарский приказ, а в 1675 г. (окт.) живописец Андрей Павлов с товарищи писали 17 дней в приказе Тайных дел, в государеве столе, стенное письмо. В 1677 г. (апр.) живописец Иван Салтанов писал вновь стенное письмо в приказе Тайных дел. (См.: М. No 103).
   В летних загородных дворцах некоторые комнаты, особенно парадные, также украшались живописью, о чем отчасти мы уже упоминали. Для полноты опишем живопись Коломенского дворца в том виде, как она оставалась в первой половине XVIII ст., когда дворец был оставлен и постепенно ветшал и разваливался. В государевых хоромах над дверьми передних сеней в резной кайме писан был деисус: образ Спасов, Богородичен и Предтечев; над дверьми передней комнаты снаружи в шпренгеле образ Спаса Нерукотворенный с двумя ангелами по сторонам; изнутри, также в шпренгеле: царь Давид, царь Соломон. В другую комнату над дверьми, в шпренгеле: деисус и в ногах Спасова образа преподобные Сергий и Варламий; изнутри над теми же дверьми, в шпренгеле: царь Июлий Римский да царь Пор индийский. Над окнами, в шпренгелях, образа: Спасов, Богородичен, Предтечев, Алексея человека Божия и св. муч. Наталии, тезоименитых царю Алексею и его супруге Наталье Кирилловне. В третью комнату над дверьми, в шпренгеле: царь Александр Македонский да царь Дарий Перский. Над дверьми в четвертую комнату находился орел золоченый двуглавый резной. В хоромах царицы, в передних сенях, в шатре, в плафоне, написаны были притчи Есфири, а по углам времена года: весна, лето, осень, зима. Это были уже обветшавшие остатки тех украшений, которым столько удивлялись современники, упоминающие еще о каких-то круглых щитах, украшавших хоромы, на коих были изображены Европа, Азия, Африка, также о Суде Соломоновом и о гербовнике государей и государств. По свидетельству Симеона Полоцкого, описавшего дворец в стихах, там изображено было много историй чудных, четыре части мира, зодий (зодиак) небесный, части лета, т. е. времена года, и множество цветов, живо написанных.
   Общий характер комнатной стенописи соответствовал вкусу того времени и отличался блеском золота, яркостью красок и вычурностью в побочных украшениях. Нетленные венцы у святых ликов покрывались обыкновенно сплошь золотом: ризы Спасителя и Богородицы и порфиры, и шубки царских персон расписывались по золоту яркими травами. С большим великолепием украшались царские порфиры и шубки; на них изображали красками по золоту разные аксамиты или аксамитные травы разными образцы, с круживы на обнизь, с каменьи и с запаны. Одним из употребительных побочных украшений были золоченые каймы, располагаемые во всех покоях под сводами и потолками вокруг стен, также в разделении сводов и потом около окон в виде наличников. Кроме того, над дверьми и окнами изображали иногда облака и свет; на самых дверях, а иногда под окнами и под "притчами", на видных местах, писали ленчафты, то есть ландшафты, представлявшие несколько деревьев и кустов с дальним видом на пригорки. Иногда," как, напр., в верхних каменных комнатах царевны Екатерины Алексеевны, 1687 г., на дверях писали фрукты большие, а по сторонам у углов травы и у дверей травы мелкие и цветы, и дерева. Под окнами изображались подвесы, подвесные травы на яркой киноварной (красной) земле золотом, по которому расписывались черными разводами или кафимскими узлами. В 1686 г. в верхней комнате царевны Екатерины Алексеевны у лавок, вместо полавочников бархатных, написаны по полотну левчаты, т. е. ландшафты. Нижнюю часть стен под окнами и под притчами до полу покрывали также по киноварной земле изорбафными травами и бархатами, то есть узорами из цветных красок. Рамы и наличники у окон, колоды и столбы у дверей, также все резные украшения окон и дверей: шпренгели, скрыдла - покрывались также красками и золотом. Вершина сводов, или замок, украшалась иногда деревянным резным золоченым репьем с сиянием.
   В заключение этого обзора комнатной живописи необходимо упомянуть, что все изображения священных событий, все "притчи" списывались большею частью с гравированных рисунков, из разных духовных книг, и не только славянских, но даже латинских и немецких. Без сомнения, для этой цели в Оружейную палату, которая заведовала всеми живописными и иконописными работами по дворцу, куплена в 1676 г. у живописца Ивана Безмина за пять рублей книга Библия письменная, в лицах, на латинском языке, в переплете, в четь, переплетена в белую кожу. В 1679 г., как мы упоминали, преоспективного дела мастер Петр Энглес писал в новых хоромах царицы "розныя притчи", царя Давида, царя Соломона, а те притчи - сказано в современной записке - из библеи и из розных книг словенских и латинских. Живописец Иван Салтанов учил даже своих учеников по печатной Библии в лицах, которая служила им "для образца и ознаменки". Нам случилось видеть подобную лицевую немецкую Библию, подписанную на имя патриарха Адриана, с которой, в недавнее время, писали стенопись в одном из известнейших наших монастырей.
   Что же касается до характера этой живописи, то она со второй половины XVII столетия совершенно отличалась от иконописи, и потому, даже и в то время, называлась собственно живописью. Это вполне доказывают сохранившиеся памятники, например, знамена времен царя Алексея Михайловича в Оружейной палате и картины, писанные на полотне и находящиеся в Чудовом монастыре, на паперти, и в Мироварной палате бывшего патриаршего дома. Укажем здесь одну, находящуюся на паперти Чудова монастыря и изображающую мучения апостолов. Эта картина вполне может характеризовать техническое дело нашей живописи в конце XVII столетия.
  
  
  
   Прежде, нежели перейдем к обозрению мебели в древних царских хоромах, мы должны упомянуть о тронах, царских престолах, или царских местах, находившихся во всех больших приемных палатах и в передних комнатах постельного отделения дворца. Обыкновение устроивать такие места в царских и великокняжеских хоромах относится к отдаленной древности. Летописец половины XII века указывает на такое место на сенях, то есть в хоромах, великого князя Владимира Галичского, по смерти которого сын его, Ярослав, сидя на отни месте, в черни мятли и в клобуце, тако же и вcu мужи его, то есть в трауре, принимал Изяславова посла Петра Бориславича {ПСРЛ. Т. 2. С. 72.}. В "Слове о полку Игоревом" несколько раз упоминается отний злат стол, который также может быть принят за отнее место, хотя большею частью он и означает там вообще княжение, княжескую власть. Таким образом, отнее место, златокованый отний стол были необходимою принадлежностью княжеского сана и стояли на княжеских сенях, в гридницах и в теремах. Еще более значения отнее место приобрело во дворце московских великих князей, как самодержцев всея Руси. Здесь, без сомнения, оно и устроивалось с большим великолепием, особенно с XVI века, когда московский двор и в украшениях, и в обрядах стал подражать византийскому. Очень достаточное понятие о древних царских престолах дает деревянное царское место, до сих пор стоящее в московском Успенском соборе и сооруженное царем Иваном Васильевичем Грозным в 1551 г., в то именно время, когда он с такою заботливостью хлопотал о присвоении и утверждении за собою царского сана со всеми его атрибутами. Это место устроено в виде шатровой сени на четырех столбах, как вообще устроивалась в старину сень, или кровля, над престолами в церквах, даже над теремами и над рундуками крылец. Это был самый обыкновенный архитектурный тип узорочной кровли, очень любимый в то время. Соответственно особенному назначению этой сени, она поставлена на четырех символических животных, которые должны были изображать таинственный смысл, как самого трона, так особенно смысл царского достоинства и сана. Один зверь есть лев, имевший и еще два имени лютой и скимент: другой зверь - уена, по азбуковнику - медведица, рысь, и по словарю Берынды - "зверя окрутное, без оберненья шыи"; два остальные названы оскроганами. Место в надписи названо престолом. См. нашу статью: "Решение вопроса о царском месте" и пр. в "Москвитянине", 1850, No 11.
   Прототипом для московских тронов, без всякого сомнения, как и везде, служил знаменитый трон Соломона, библейское описание которого было очень распространено посредством хронографов. Соломон, как самый блистательный царь библейской древности, как строитель храма и собственных дворцов несказанного и недомыслимого великолепия и богатства, всегда был идеалом царей, подражавших ему, смотря по средствам, если не в мудрости, то в формах обстановки царского сана, в украшении своих златых чертогов и палат и особенно царских мест - престолов. "И сотвори царь престол от костей слоновых велий, и позлати его златом искушеным. Шесть степеней престолу, и образы тельцов престолу созади {По Хронографу: "и на первом степени образ бяше телечь".} и верх престола кругл бе созади его, и руце сюду и сюду на престоле седалища, и два льва стояща при руках. И дванадесять львы стояще ту на шести степенех сюду и сюду: не бяше тако во всяком царстве" {Книга III Царств. Гл. 10. Стб. 18-20.}.
   По этому образцу и еще с большими затеями устроено было царское место в константинопольском дворце. Там около трона размещены были золотые львы и другие звери, механика которых была так устроена, что львы рыкали, а лежавшие у трона звери поднимались на ноги, как скоро кто приближался к престолу во время торжественных приемов. Страху и величия для простых глаз было несказанно много. В то же время золотые птицы, сидевшие на украшениях трона и на особых деревьях, около него поставленных, пели чудные песни. Эффект поразительный для толпы, не видавшей ничего подобного, и особенно в то время. Устройство таких чудес наши хронографы, составленные по византийским же летописям, приписывают императору Феофилу. "Сей же истощи вся сокровища... сотвори же и органы, любо художества златокованны, изваено хитростию дыхание, доброгласная и сладкая пения возглашаху. С ними же и златая древеса, на них же птицы песнивые златокованны седяху, яко на ветвиях тополных, сиречь древесных или певгох островерхих, хитростию издающе песни медовные. Сице человецы хитри суть, многокозненни, руце и художества их в мале подобятся одушевленному естеству!" - восклицает в удивлении летописец. Впрочем, сын феофила, Михаил, именно тот Михаил, при котором начала прозываться Русская земля, рассоривши все отцовские богатства на собственные утехи и увеселения, повелел было переливать в деньги и все царские драгоценности, а в том числе золотых львов от царского престола и даже "доброкованную златую тополу, сиречь древо, на нем же сидяху многоразличные птицы златые и песни возглашаху, аки от жива языка; из них же хитростию издаемо дыхание и бываху песни медвеные и слышащим их, удивление творяху, чудящимся новой хитрости оной". Только смерть Михаила остановила его решения, и чудные вещи не были перелиты.
   Мы увидим, что и в московских дворцах стояли подобные же престолы и в подражание византийскому дворцу устроены были даже рыкающие львы.
   В больших приемных палатах московского дворца, кроме обычных лавок, стояли в передних, или красных, углах царские места, или троны, богато украшенные золотом, серебром, драгоценными камнями и золотыми тканями. Любопытное описание царского места в Золотой палате, устроенного, может быть, при царе Иване Васильевиче или при сыне его, Федоре, находим у Георга Паэрле, который, описывая представление Лжедимитрию воеводы Сандомирского, говорит, что Лжедимитрий сидел "на высоких креслах из чистого серебра с позолотою, под балдахином; двуглавый орел с распущенными крыльями, вылитый из чистого золота, украшал сей балдахин; под оным внутри было Распятие, также золотое, с огромным восточным топазом, а над креслами находилась икона Богоматери, осыпанная драгоценными каменьями. Все украшения трона были из литого золота; к нему вели три ступени; вокруг его лежали четыре льва серебряные, до половины вызолоченные, а по обеим сторонам, на высоких серебряных ножках, стояли два грифона, из коих один держал государственное яблоко, а другой обнаженный меч..." {Сказания современников о Димитрии Самозванце. Ч. 2. С. 38.} Этот же самый трон в дневнике Марины Мнишек описывается несколько иначе: "Весь трон был из чистого золота, вышиною в три локтя, под балдахином из четырех щитов, крестообразно составленных, с круглым шаром, на коем стоял орел великой цены. От щитов над колоннами висели две кисти из жемчугу и драгоценных каменьев, в числе коих находился топаз величиною более грецкого ореха. Колонны утверждались на двух лежащих серебряных львах, величиною с волка. На двух золотых подсвечниках стояли грифы, касаясь колонн. К трону вели три ступени, покрытые золотою парчою" {Там же. Ч. 4. С 22.}. В Московскую Разруху 1611 г., все царские места, вероятно, были разобраны, может быть, по назначению Боярской думы, которая, по свидетельству Маскевича и современных актов, уплачивала жалованье польским войскам разными вещами из царской казны; драгоценности, снятые с тронов, также могли пойти на удовлетворение польских полков. По крайней мере, царь Михаил Федорович, при своем вступлении на престол, застал московский дворец в совершенном запустении, не только без царских тронов, но даже без окончин, полов и лавок. В 1619 г., при поставлении Филарета Никитича на патриаршество, государь принимал его в Золотой палате, сидя в малом царском месте, может быть, в креслах, под балдахином из шелковой золотой материи {ДАИ. Т. 2. С. 209.}. В 1621 г., в апреле, в Грановитой палате было обито большое государево место - камкою бурскою, на червце развода и круги золоты; в кругех шелк бел, зелен, лазорев; атласом (Зарш.) турецким на червце развода и листье золото в цветах шелк бел, зелен; да олтобасом (4 арш.) по червчатой земле лапки золоты. На подножие употреблено полтора аршина сукна багрецу. Это был обыкновенный деревянный балдахин, под которым ставились кресла. Лет через десять с небольшим, в 1635-1636 гг., в Золотой и в Грановитой были устроены уже серебряные троны, из которых трон Золотой палаты описан Олеарием. Верх (балдахин) этого трона был в виде башенки и поддерживался четырьмя серебряными вызолоченными столбиками в 3 дюйма толщиною. Вышина верха была в 3 локтя; по углам его стояли серебряные орлы с распростертыми крыльями.
   В 1635 г., в феврале, на серебряное место в Грановитой палате сшит был чехол из тверских полотен; а "серебряное новое государево место" в Золотой палате, в 1636 г., в июне, по случаю траура по двухлетней царевне Софье, было обито бархатом таусинным, багровым, тафтою виницейскою двоеличною, шелк вишнев, рудожелт; да киндяком вишневым. Оба трона сделаны были немецкими художниками, из которых главным мастером был, по свидетельству Олеария, Изияс Зенграф (Исаия Цинкгрефер). На царское место в Грановитой палате издержано было в это время 800 фунтов серебра и 1100 червонцев на позолоту. Все оно стоило, как говорит Олеарий, 25 000 талеров. Изображения этих царских мест сохранены в рисунках Олеария и Мейерберга. Нельзя, впрочем, давать полной веры этим рисункам, потому что они, без сомнения, деланы на память и ни в каком случае не могли быть сняты верно и отчетливо; но они драгоценны для нас уже в том отношении, что дают хотя общее понятие о царских тронах в XVII столетии. Мы имеем почти современное описание, может быть, этих самых царских мест, которые при Петре Великом хранились уже в Шатерной палате, то есть в кладовой, и описаны следующим образом: "Место великого государя, с лица, с двух сторон, и корона обито бархатом золотным. Трубы и карнизы вверху и внизу и доски и подручники и столбы и львовы головки серебряные резные, местами золочены. Над короною (балдахином) пять башенок, обито по дереву серебром; доски серебряные, а корнизы и гзымзы золоченые с яблоки; а на них орлы серебряные золоченые. Внутри места и по сторонам обито атласом золотным. Позади сиденья в месте обито бархатом красным; по сторонам кругом его обложено с две стороны круживом, золото с серебром, кованное. Под сиденьем в месте изголовейцо, с одну сторону бархат красный простой. Под зголовейцом доска обита атласом золотным. От той доски спущено к колодке бархату золотного красного на три четверти вершка. Колодка обита бархатом красным золотным. Под колодкою поставлен рундук о трех степенях, обит атласом золотным: наугольники и доски с лица чеканные, серебряные, резные, золочены; местами по тем же доскам с лица прибито девять репьев серебряных золочены... Место великого государя о пяти башенках, а на них орлы; а башни и орлы золочены по дереву; а место с сторон и внутри обито бархатом золотным. Верх того места, что под башенками, с трех сторон обито серебром басемным золоченым; а в них писаны лица святых; на них венцы серебряные ж золочены. Столбы у того места медные золочены. У того ж места рундук о трех степенях обит атласом красным золотным, по краям обито серебром басемным золоченым. В месте доска обита золотом травным; на ней изголовейцо бархат золотной, подложено бархатом червчатым. Колодочка обита бархатом зеленым..." Из этого описания, довольно сходного с упомянутыми выше рисунками Олеария и Мейерберга, мы можем видеть, что царские места устроивались большею частью в виде сени с легким шатровым верхом, который делался иногда коруною и украшался в средине и по углам небольшими башенками, или шатриками, с орлами наверху. Сень поддерживалась четырьмя колонками с узорочными капителями, на которых помещались также орлы с распростертыми крыльями. Седалище состояло из доски, на которую полагали золотную или бархатную подушку, изголовейцо. Подручки, или ручки, у седалища делались в виде львиных или орлиных голов. К седалищу вели три ступени. О количестве серебра, которым почти сплошь покрывалось царское место, мы уже имеем понятие из приведенного выше Олеариева свидетельства, подтверждаемого отчасти и позднейшими известиями.
   На Казенном дворе в 1679 г. сохранялось "государево место, у которого с правой и левой стороны было прибито по две доски серебряные резные, по них золоченые травы, а на досках орлы двоеглавые с корунами. Кругом досок у места под столбиками и по перететивью прибито семь труб серебряных, по них резаны травки. Верхнее перететивье деревянное обито круживом кованым, а на нем доска деревянная сделана коруною, обито серебром золоченым басемным; на ней два орла двоеглавых серебряных с корунами; а промеж их на доске ж на верху яблочко серебряно золочено стоянцом, на нем ставится орел. Изнутри место обито атласом турским по серебряной земле, по нем травы золоты и шолки разных цветов: сзади снаружья обито атласом золотным по червчатой земле; подножье обито бархатом червчатым с серебряным голуном".
   В 1701 г. на Казенном дворе сохранялось "Великого государя место", обитое в средине алтабасом, а снаружи прорезным серебром, которого по смете было 13 пуд 20 фунтов. Это, вероятно, двойное место, устроенное для царей Ивана и Петра, около 1684 г., по крайней мере, так можно заключать по следующему официальному указанию: "193 г. сентября 20 (1684 г.), в. государи указали на Казенном Дворе на свое в. государей большое серебряное место, которое строено в Казенном же Приказе, под серебро прорезное на подзор положить кутня (камка) белая". В 1686 г. оно было переделано и в феврале поставлено в Грановитой палате и обито золотым кованым кружевом с подкладкою желтым атласом, а позади завешено бархатными шафранного цвета завесами с серебряным плетеным кружевом. Седалища были обиты по хлопчатой бумаге (покрытой киндяком) турецким золотным атласом по белой земле, по нем круги золоты. Кругом места нижняя ступень обита белым атласом с настилкою полости и по ней холста. Это место, значительно уже потерпевшее от поновлений, хранится теперь в Оружейной палате в Москве. Кроме серебра и золоченья, троны украшались иногда и драгоценными камнями. По свидетельству Лизека, золотой трон в Столовой палате "был осыпан драгоценными камнями и имел небольшие колонны. Некоторые из них были ордена коринфского, другие ионического, тосканского, дорического, большая часть смешанных" {Журн. М-ва народного просвещения 1837. Нояб. Отд. II. С. 378.}.
   В 1687 г. для царей Ивана и Петра, в Каменном Тереме, в Передней (ныне гостиной) устроены были деревянные резные места, верх которых, украшенный гзымзом и четырьмя шпренгелями с орлами, поддерживался витыми столбами с капителями. По сторонам сделаны были, кроме того, два кронштейна и два скрыдла (резные штуки в виде крыл). Вся эта резьба была густо позолочена; места поставлены были на рундуке о двух ступенях. Внутри они обиты были (в 1694 г.) бархатом осинового цвета, а подушки и приступные колодки - таким же атласом. У цариц в их Золотой палате стояло также место, на которое они садились во время приемов духовенства, бояр и боярынь, в праздники или семейные торжества. Кроме того, места устроивались и в постельных хоромах цариц, именно в Передней, где также происходили иногда приемы. Так, в Переднюю царицы Натальи Кирилловны, в 1685 г., было сделано место большое "с рукоятьми и с уступы". Подобные же места строились и для царевичей в их постельных покоях. Так, в 1694 г. в хоромы царевича Алексея Петровича построено место вышиною 2 арш. без чети, шириною 1 арш., глубиною три чети, да поручей 14 вершков, с затвором и с окны; наверх того места сделаны рамы с столярскими дорожники; с лица и внутри велено оклеить атласом червчатым или алым: в окна и в затвор сделать окончины слюдвенные. Кроме того, оно было, обито галуном и подложено хлопчатою бумагою.
   Внутри царских мест, как мы уже видели, вверху над седалищем ставились всегда иконы в богатейших окладах, блиставших золотом и драгоценными каменьями.
   В заключение этого обзора царских престольных мест должно упомянуть, что при царе Алексее в Коломенском дворце подле царского места поставлены были львы, которые, яко живые, рыкали, двигали глазами и зияли устами. Туловища их были медные, оклеенные барановыми кожами под львиную стать. Механика, приводившая в движение их пасти и глаза и издававшая львово рыкание, помещалась в особом чулане, в котором устроен был стан с мехами и с пружинами. Эти львы построены были в 1673 г. часовым мастером Оружейной палаты Петром Высотцким. При царе Федоре они были исправлены, в 1681 г., в одно время со всеми возобновлениями и перестройками, какие сделал царь в Коломенском дворце. В начале XVIII ст. львы, уже поломанные, хранились в подклетной кладовой дворца.
   Таким образом, царский московский дворец в XVII ст. уподоблялся во многом своим древнейшим идеалам - дворцам библейским и особенно константинопольскому, как более близкому по времени и по обычаям. Его великолепие изумляло современников, и многие из них, пораженные блеском золота и красок, богатством, торжественностию, несказанным сиянием и блистанием всего окружавшего, иногда видели даже более, чем было на самом деле. Если так изумлял царский чертог людей заезжих, бывалых и, может быть, многое уже видавших в других странах, то для простых туземных глаз он в действительности был чудом, о котором "ни в сказке сказать, ни пером написать". Один из современников и один из ученейших людей того времени, Симеон Полоцкий, восхищенный великолепием Коломенского дворца, описал его даже в виршах, которыми он приветствовал царя Алексея по случаю вселения его в этот дом "велиим иждивением, предивною хитростию, пречудною красотою, новосозданный". Он сравнивает его с Соломоновою прекрасною палатою и называет осмым чудом света. Вирши Полоцкого очень для нас любопытны как живое свидетельство очевидца-современника, как полное, хотя отчасти и подобострастное и притом слишком книжное, изображение царского великолепия, которое в Коломенском дворце явилось с особенными затеями и в самом блистательном виде, как никогда не выказывалось прежде. Стихослагатель, приветствуя царя с новосельем, говорит о дворце, что это
  
   ...дом, иже миру есть удивление,
...дом зело красный, прехитро созданный
Честности царстей лепо сготованный.
Красоту его мощно есть равняти
Соломоновой прекрасной полате.
Аще же древо зде не есть кедрово,
Но стоит за кедр, истинно то слово.
А злато везде пресветло блистает,
Царский дом быти лепота являет.
Написания егда возглядаю,
Много историй чюдных познаваю.
Четыре части мира написаны,
Аки на меди хитро изваяны.
Зодий небесный чюдни написася.
Образы свойств си лепо знаменася.
И части лета суть изображены,
Яко достоит чинно положены.
И ина многа дом сей украшают,
Разумы зрящих зело удивляют.
Множество цветов живонаписанных,
И острым хитро длатом изваянных.
Удивлятися всяк ум понуждает,
Правый бо цветник быти ея являет.
Едва светлее рай бе украшенный,
Иже в начале Богом насажденный.
Дом Соломонов тем славен без меры,
Яко ваяны име в себе зверы.
И зде суть мнози, к тому и рикают,
Яко живии, льви глас испущают.
Очеса движут, зияют устами.
Видится, хощут ходити ногами.
Страх приступит тако устроении,
Аки живии лви суть посажденни.
Окна, яко звезд лик в небе сияет,
Драгая слюдва, что сребро блистает.
Множество жилищ градови равнится.
Вся же прекрасна, кто не удивится,
А инех красот не леть ми вещати,
Ум бо мой худый не может объяти.
Единым словом дом есть совершенный
Царю велику достойно строенный;
По царстей чести и дом зело честный,
Несть лучши его, разве дом небесный!
Седмь дивных вещей древний мир читаше
Осмый див сей дом, время имать наше1.
1 Буслаев Ф. И. Историческая хрестоматия церковно-славянского и древнерусского языков. М., 1861. С. 1197.
  
  
   Мебель в царских хоромах была немногочисленна и не отличалась большим разнообразием. Прежде мы говорили, что вокруг комнат по стенам были лавки, вполне заменявшие стулья. В передних, или красных, углах, под образами, которые составляли необходимейшее украшение каждой комнаты, стояли столы простые дубовые, иногда на точеных ногах, или липовые крашеные. Передний угол был первым, почетным местом в комнате, точно так, как в современном быту, в наших гостиных, диван с неизбежным круглым столом; поэтому значение лавки и стола в переднем углу древних хором было совершенно одинаково с значением дивана и стола в наших гостиных. В обыкновенное время столы покрывались червчатым, алым или зеленым сукном, а в торжественные дни - золотными коврами и аксамитными, алтабасными или бархатными подскатертниками. Иногда они обивались сукном или атласом. В 1663 г. для государя стол был обит "отласом турским золотным по зеленой земле, по нем опахала золоты: подкладка камка червчага куфтерь". В Теремной Комнате государев стол обыкновенно покрыт был сукном багрецом или червчатым.
   С половины XVII столетия входят в большое употребление столы "немецкие и польские", на львиных и простых кривых, отводных ногах, украшенных резьбою, а иногда решетчатых, также резных и прорезных подстольях. С этого же времени столы, особенно в постельных комнатах, большею частью расписывали разными красками по золоту и по серебру или покрывали одной черной краской и наводили глянс, полировали. Столовые доски почти всегда делались с прорезными подвесами или подзорами, и украшались живописью. В 1675 г., в хоромах царя Алексея Михайловича находился "стол писан по золоту розными краски травы: в середине круг, в кругу орел двоеглавой с короною; по сторонам круга писано золотом по столу по птице сирину {"Сирин птица райская, песни поет царские", как свидетельствуют некоторые рукописные изображения этой птицы. В хронографах находится сказание, что "в царство Маврикиево... солнцу возсиявшу, явистася в реце Ниле два животна человекообразна, до пупа муж и жена, а от пупа птица. Муж красен переми и власы над-чермен: жене же лице и власы чермны, имяху ж оба сосца, без влас. Их же наричут сладкопеснивые сирины. Слышав же сих, человек, песни, аще не престают ноюще, весь пленяется мыслию и, вслед шествуя, умираше. И до девятого часа эпарх и вси людие зряще, чудяхуся; и паки в реку внидоша". По этому сказанию, без сомнения, было составлено изображение этой птицы, довольно распространенное в XVII ст. и перенесенное потом на лубочную картинку с следующим надписанием: "Птица райская, зовомая сирин, глас ея в пении зело силен. На востоце в эдемском раю пребывает и всегда пение воспевает; праведным радость возвещает, которую Господь им обещает. Временно и на землю вылетает, райские песни распевает. Всяк человек, во плоти живя, не может слышати гласа ея; аще и услышит, то себя забывает и, слушая пения, тако умирает".}; каймы писаны по золоту ж розными краски: в узлах травы, подстолье писано по разным краскам золотом травы". Длиною этот стол был 2 аршина 12 вершков, шириною аршин. В мае 1675 г. живописец Иван Салтанов писал царевичу Федору Алексеевичу "столовую доску, а на ней притчу: когда царь Констянтин был не во благочестии, и взят был в плен Персы, и приведен был в капище на жертву и свободися своими рабы воинами". В 1676 г. он же Салтанов написал в хоромы царя Федора Алексеевича на столовой доске притчи царя Соломона. Каймы у этой доски были резные, покрытые золотом и серебром. В 1684 г. в хоромы царевны Татьяны Михайловны сделано четыре стола, шириною в аршин, длиною: три - в два и один - в полтора аршина; подстолья резные на точеных ногах. На досках было написано красками и золотом, в средине двуглавые орлы, по сторонам их в клеймах аллегорические изображения весны, лета, осени и зимы {В старинных наших пасхалиях времена года олицетворяются следующим образом: "Весна наричется яко дева украшена красотою и добротою, сияюще чудне и преславне, яко дивитися всем зрящим доброты ея, любима бо и сладка всем, родится бо ся всяко животно в ней радости и веселия исполнено. Сицева есть весна. Лето же нарицается муж тих, богат и красен, питая многи чсловеки и смотря о своем дому, и любя дело прилежно, и без лености возстая заутра до вечера, и делая без покоя. И любя муж лето. Осень подобна жене уже старе и богате и многочадне, овогда дряхлующи и сетующи, овогда же радующися и всселящися, рекше иногда скудота плод земных и глад человеком, а иногда весела сущи, рекше ведрена и обильна плодом всем и тиха и безмятежна; в ней же жизнь человека. Зима же подобна жене мачехе злой и нестройной и не жалостливой, яре и не милостиве, егда милует, но и тогда казнит, егда добра, но и тогда знобит, подобно трясавице знобит, и гладом морит и мучит грех ради наших. Такова есть зима". (Рукопись Царского, ныне гр. Уварова, No 288). Может быть, эти или подобные олицетворения служили источником и для упомянутых нами аллегорических изображений. Кстати, упомянем, что по тогдашнему счету Весна продолжалась от Благовещения, 25 марта, до Рождества Иоанна Предтечи, 24 июня; Лето - до Зачатия Иоанна Предтечи, 23 сентября; Осень - до Рождества Христова, 25 Декабря; Зима - до Благовещения. В каждом времени считалось по 91 дни и по полчетверти часа.}, по каймам также в клеймах разные птицы. В 1685 г. в хоромы царицы Прасковьи Федоровны сделан стол липовый круглый, осмигранный, с выдвижными ящики и расписан цветными красками. В 1686 г. в царские хоромы сделан стол "доска писана по золоту розными краски, в средине орел двоеглавый: по кайме по золоту ж разметные травы; подножье резное золочено и серебряно". В 1690 г. в хоромы царицы Натальи Кирилловны велено сделать "стол столярским мастерством, мерою длины 2 арш., ширины 1 арш. 2 верш.: подножье с дорожниками и, сделав, вычернить самым добрым мастерством с глянсом". В 1692 г. царице и царевичу Алексею Петровичу сделаны два стола липовых на точеных ногах, длина 1 1/2 арш., ширина 1 арш., вышиною 1 арш. 1 верш.: подстолье решетчатое точеное; оба расписаны по золоту травами. Тогда же сделан царевичу другой стол, липовый, длина 3 чети, ширина 8 верш., вышина 12 верш.; подстолье и столовые ноги точеные; столовую доску велено расписать по красному золоту - в средине орел, кругом каймы; подстолье расцветить розными краски и серебром. В Коломенском дворце, в четвертой государевой комнате стоял стол весь золоченый, на доске которого между стекольчатых мишеней были написаны: вера, надежда, любовь.
   Столовые доски иногда бывали каменные, аспидные, т. е. мраморные. В 1685 г. для царевны Натальи Алекс. "к каменной столовой цке (доске) сделано подстолье липовое на четырех ногах отводных, на польский образец". Такой же стол осьмигранный и на таких же кривых ногах сделан был и в хоромы царевны Марьи Алексеевны. Иногда столы оправлялись серебром. Так, в 1674 г., в день Пасхи, живописец Салтанов поднес царю Алексею Михайловичу своего мастерства "стол на прорезных ногах, столовая цка писана по золоту травы цветными красками; кайма серебреная золоченая; на каймах стеклы". Тогда же поднесены царю два стола, писаны по золоту розными краски, один круглый, другой четвероугольный. Бывали также столы из черного и красного дерева и из кипариса, с серебряною оправою и даже с перламутровою инкрустациею. Так, в 1670 г., какой-то иноземец Ян делал государю стол, на который было куплено шесть фунтов дерева немецкого, черного 3 фунта, да красного 3 фунта, по 20 алтын за фунт. В том же году для царя Алексея Михайловича делали столы, один из индийского дерева с инкрустациею из виницейских раковин и с серебряною сканною (филигранною) оправой, украшенною драгоценными каменьями; другой стол был кипарисный, "на доске врезываны жеребьями чинаровое и черное деревья, ноги точеные Яблоновые; в яблоках кости пуговками". В 1667 г. в поднос государю расписан точеный стол с раковинною доскою, т. е. украшенною перламутром. Впрочем, такие столы употреблялись только в важных случаях, например, при посольских приемах и в другие торжественные дни. Столы вообще делались круглые, овальные, семигранные, четыреугольные, нередко с выдвижными ящиками. В царской казне в 1679 г. хранился стол "круглой штигранной древо гебон, по столу вычеканено местами серебром белым, по серебру вычеканены люди и звери и птицы, на стояне, стоян оправлен серебром же, местами вычеканены на серебре люди и звери". К нему "скамейка аспидная в деревянном станку о четырех ножках по верху аспида кругом и ножки обложены серебром басемным позолоченым". Иногда столы устроивались и на колесах.
   В кладовых Оружейной палаты в 1687 г. хранились между прочим столы: "...стол деревянный, верхняя доска и подзоры и ноги и подножки крыто серебром чеканным, дорожники золочены; на ногах перевивка золочена, под подножками 4 яблока серебряные золочены, привернуты шурупами железными. Доска (столовая) каменная доманитная черная, по углам обита (от стола, который ставился в Грановитой Полате при послах в 1588 г. и описан так: "стол, немецкое дело, камень деманит на ножках серебряных, а на нем язычки" {Карамзин Н. М. Указ. соч. Т. 10. Стб. 130.}. Столик маленький, турецкая работа, - крыт раковиною виницейскою, промеж раковины прописывало золотом твореным; под столом ящик с замком; подножки подгибные на пробоях с раковины ж. - Доска столовая маленькая, писана розными краски; в середине орел двоеглавой, по сторонам написано: лето, зима, весна, осень. - Стол липовой, на подножках, доска и с подножки - писаны травы розными краски. - Столик, что стаивала шкапа, ноги деревянные резные, золоченые. - Стол аспидной каменной с искрою, в дереве, длина 3 арш., шир. 1 1/2 аршина; под ним ящик резной и ноги резные, меж резей подзоры синослоевые; и под ногами и под ящиком приступы доски дубовые резные. - Два стола деревянные, доски писаные розными краски и золотом, ноги крашеные; один длина 5 арш., шир. 1 арш., другой длина 2 арш., шир. 1 арш. - Стол, доска деревянная, писана золотом и розными красками, ноги резные выгибные писаны золотом и серебром". В числе мебели, взятой в казну Оружейной палаты из опасных животов князей Голицыных, Василья Васильевича с сыном, находились столы: стол аспидной, под ним ноги резные деревянные золоченые; круг стола на опушке нарезаны два льва, да две травы. Стол небольшой, на доске врезываны оловянные прорезные доски, меж досок личины и травы резные.
   После столов и лавок довольно видное место занимали в тогдашней мебели скамьи - широкие и толстые доски, утвержденные на четырех ногах, соединенных проножками, или же на глухих ногах из цельной доски. Иногда скамьи устроивались с переметом, то есть спинкою глухою или решетчатою, которая переметывалась на вертлюгах на обе стороны, почему такие скамьи и назывались переметными или опрометными. Скамьи были также малые передаточные и большие спальные, заменявшие кровать, на которых отдыхали иногда после обеда, для чего на одном конце их устроивался взголовашек, подголовашек, приголовашек - нечто вроде пульпета, служившего также ларцом. Скамьи покрывались такими же полавочниками, как и лавки, а иногда золотными бархатами и коврами; они обивались также красным сукном, на хлопчатой бумаге, с шелковою или золотною бахромою и галуном. Так в 1687 г., в апреле, в Комнате царя Ивана Алексеевича обиты четыре скамьи сукном аглинским. В иных случаях на них клали нарочно для того сшитые тюфяки. В 1686 г., в феврале, велено было сделать в Ответную палату для приезду польских послов тюфяки атласные, на две скамьи, длиною по пол-осма (7 1/2 ) аршина, шириною по три чети.
   В древнейшее время, кроме скамей, употреблялся еще столец - с

Другие авторы
  • Мошин Алексей Николаевич
  • Кирпичников Александр Иванович
  • Бересфорд Джон Девис
  • Савинков Борис Викторович
  • Слезкин Юрий Львович
  • Федоров Павел Степанович
  • Мопассан Ги Де
  • Смирнов Николай Семенович
  • Соловьев Владимир Сергеевич
  • Свенцицкий Валентин Павлович
  • Другие произведения
  • Надсон Семен Яковлевич - Надсон С. Я.: Биобиблиографическая справка
  • Бичурин Иакинф - Описание религии ученых
  • Волковысский Николай Моисеевич - Малый юбилей С. Ю. Кулаковскаго
  • Богданович Ангел Иванович - В Тумане Андреева и "Одна за многих"
  • Клаудиус Маттиас - Первая встреча
  • Диковский Сергей Владимирович - Конец "Саго-мару"
  • Шмелев Иван Сергеевич - Письма И. Шмелева к В. Рудневу
  • Фофанов Константин Михайлович - Лунная тихая ночь...
  • Рашильд - Две овечки
  • Дитерихс Леонид Константинович - Павел Федотов. Его жизнь и художественная деятельность
  • Категория: Книги | Добавил: Armush (26.11.2012)
    Просмотров: 434 | Рейтинг: 0.0/0
    Всего комментариев: 0
    Имя *:
    Email *:
    Код *:
    Форма входа