Главная » Книги

Чехов Антон Павлович - Переписка А. П. Чехова и О. Л. Книппер, Страница 19

Чехов Антон Павлович - Переписка А. П. Чехова и О. Л. Книппер



тся играть Аню ей, а, пожалуй, не дадут. А по-моему, она даст аромат, молодость, если не фигурой, то взглядом, улыбкой, мягкостью. Шарлотта у тебя самая удивительная и самая трудная роль. "Создать" ее может, по-моему, только Лилина, но она хрупка для нее, мне кажется. В труппе поговаривают так, что Гаева должен играть Конст. Серг., купца - Леонидов, Фирса - Москвин, Пищика - Вишневский или Грибунин. Повторяю - это только болтают в труппе. Насчет женских все сбиваются, только не относительно меня. Качалов и я установлены. Посмотрим, что скажет дирекция.
   Повторяем "Столпы общества".
   Вчера вечером были у меня мать, Володя с Элей, тетка, д. Саша, Самарова, Эберле; я с мамой попела немного.
   Д. Саша в новом мундире, чистенький, идет на "Цезаря"; написал тебе письмо. Утром был Маклаков.
   Родной мой, пиши мне подробнее, что ты делаешь целый день. О чем думаешь? Милый, милый мой! Я уже мечтаю о той минуте, когда я тебя обниму, когда увижу на вокзале твое лицо.
   Целую тебя; а лошадка-то твоя пожирела за лето, право. Котик сказала, что надо похудеть. Вот видишь. Прижимаю тебя к груди своей.

Твоя Оля

  

870**. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

23-ье окт. утро [1903 г. Москва]

   Я тебе пишу каждый день - ты ценишь, дорогой мой? Пропустила только два дня: раз, когда была в адской мерлехлюндии, второй - в день получки пьесы, 18-го окт., когда у меня голова была не на месте. Верно?
   Вчера "Дядя Ваня" дал полный сбор. Каково? Мне очень игралось. Вишневский во 2-м акте так об меня руку распорол, т.е. о булавку какую-то, что потом играл с забинтованной рукой, и уверяет, что в первых рядах зашевелились и зашептали, когда увидели кровь после моего ухода в нашей сцене. Затем револьвер не выстрелил в конце 3-го акта. Это ничего. Вышло складно.
   Сборы на "Цезаря" переполненные1. Теперь за запись билетов, кот. берут на себя артисты, записывающие должны платить 10 к. с рубля, и этот сбор идет в пользу школы2. Все толкуют о распределении "вишневых" ролей. Как-то будет! Влад. Ив. говорит, что Гаева все-таки должен играть Вишневский. По правде сказать, я Станиславского вижу скорее в Гаеве, чем в купце. Впрочем, может, ошибаюсь. Насчет женских ничего не понимаю. Неужели Аню дадут Андреевой?
   Вчера не было письма от тебя. Как твои кишочки? Как самочувствие? Как кушаешь? Все, все пиши. Мне нужна каждая мелочь в твоей жизни. Vous comprenez?
   Вчера был Федотов, просит читать на вечере в память Тургенева3. Я согласилась. Качалов тоже будет.
   Цветут ли хризантемы? Ты ничего не пишешь. Что в саду делается? Кончили ли ограду? Какова погода? Зелено ли еще все? Сидишь ли ты на балконе? Ходишь ли в мой уголок с гамаком? Ответь на все. Умоляю. А ты помолодел лет на 8? А я постарела.
   Сегодня обедают у нас Бунин и Найденов. Вечером мне хочется пойти в квартетное и под хорошую музыку подумать о Раневской.
   Мама моя получила золотую медаль на Анненской ленте. Читал?4 И не ожидала она этого. Смеется.
   Уже вошло в привычку среди артистов говорить словами Пищика: "вы подумайте". Это великолепно. Епиходова тоже ежеминутно цитируют. Все родное ведь.
   Как Костя поживает? Выругай его за то, что он мне ни слова не пишет. Или у него романчик с m-me Бонье? Получил ли он мое письмо?
   Обнимаю тебя, мое золото, моя нежность, моя поэзия.
   Целую крепко.

Твой Венгерец

871. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

  

23 окт. 1903 г. [Ялта]

   Ты, лошадка, пишешь, что Эфрос ничего не может испортить своим враньем, однако же его перепечатывают все газеты, буквально все провинциальные, а сегодня я видел в московском "Курьере". Что это за вредное животное!
   Ты пишешь, что Гаева не может играть Вишневский. А кто же? Станиславский? Тогда кто же Лопахина? Лужскому нельзя давать ни под каким видом, он проведет или очень бледно или сбалаганит. Ему Епиходова играть. Нет, уж вы не обижайте Вишневского.
   Становится холоднее, попахивает зимой. Вчера была у нас высокая Ольга Михайловна, говорила о любви, обещала прислать сельдей.
   Нового решительно ничего. Утром встаю, провожу день кое-как, а вечером ложусь и быстро засыпаю, вот и все. Почти никто у меня не бывает.
   Немирович пишет, что у меня в пьесе много слез и есть грубости1. Напиши мне, дусик, что находишь ты не так и что говорят, я исправлю; ведь не поздно, можно еще целый акт переделать.
   Так Пищик понравился актерам? Очень рад. Мне кажется, Грибунин сыграет его великолепно.
   Дусик мой, кланяюсь тебе низко, целую и обнимаю. Будь весела и довольна. На кухне пока все благополучно, т.е. готовят по записке, которую оставила Маша. Жду не дождусь, когда приеду в Москву, так хочется солонины и телячьей котлеты. Особенно солонины. И лошадку хочется поласкать.

Твой А.

  

872. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

24-ое окт. утро [1903 г. Москва]

   Голубчик мой, вчера я наконец была у Телешовых на "среде", перенесенной на четверг. Обедали у нас Бунин, Найденов, пришла Инночка. После обеда Бунин читал свой перевод "Манфреда", а я подчитывала остальные роли, а Шнап храпел на всю комнату, т.ч. я его ударила, а он проснулся, ничего не понял и укоризненно посмотрел на меня. Потом играла в 4 руки с Инночкой. К 10 ч. поехали. Бунин повез меня за целых 75 к. на резинах. А Машу вез Найденов. Приехали. Ввели в кабинет, а там много, много мужчин: Андреев, Вересаев, Тимковский, Голоушев, Хитрово, Белоусов, Грузинский, Кизеветтер, Кожевников, Ю. Бунин; меня посадили на диван между художницей Шанкс и женой Андреева. Ну-с, а затем Телешов начал читать свой новый рассказ. Странно, право? Дальнейшее было еще более нелепо. По окончании воцарилось гробовое молчание: лица у всех напряженные, серьезные, как в ареопаге. Начались суждения по поводу рассказа. Я крепилась, чтоб слушать серьезно. С умными важными физиономиями делались замечания вроде: почему эти слова вложены в уста мещанина, а не учителя; неясно, в какое время года плывет пароход по Иртышу. Здесь кончается художник, начинается мораль. Для меня вся эта процедура была непонятна. Какая-то вивисекция. Все как-то не похоже на художников, и атмосфера странная. Я начинала подремывать под рассказы Шанкс. Наконец Маша извлекла меня из кабинета. Вскоре сели ужинать. Я сидела между Вересаевым и Буниным. Ожила. Вересаев славный, мягкий такой, и я с ним болтала. Ты на него произвел сильное впечатление весной, и он много говорил о тебе с любовью, просил тебе низко, низко, сердечно кланяться. Он теперь живет в Москве. Ему кажется очень диким, что Телешов читал свой рассказ, и мы с ним говорили на эту тему. Я ему обещала дать знать, когда ты будешь в Москве, чтоб он мог прийти. Грузинский тоже все говорил о тебе. Беспокоится, что не получают от тебя ответа в Обществе любит, р. словесности1. Просил, чтоб я уговаривала тебя не отказываться от того поста, на кот. тебя избрали2. Отчего ты мне об этом ничего не пишешь? Хотя - я ведь знаю тебя и понимаю.
   Шарлотту - еще неизвестно кто будет играть, только не Раевская, успокойся. "Столпы" идут уже 26-го. За "Вишневый сад" будем теперь приниматься и, когда изготовим, будем играть. Пьесу можешь дать Горькому, раз сборник будет с благотворительной целью.
   Репертуар, уверяют, что посылают каждую субботу - даже огорчились наши дамы конторские, которых я упрекнула. Очень просят Бунин, Л. Андреев, Найденов прийти к нам и послушать "Вишневый сад". Можно?
   Шубку тебе самое лучшее сделать в мехов. магазине. И скорее, и лучше, и не дороже, чем у какого-ниб. еврейчика. Вишневский протекцию окажет. Списочек вещей пришлю.
   Неужели я тебя скоро увижу? Неужели?! Дорогой мой! Тебе будет хорошо здесь.
   Целую и обнимаю тебя, моего помолодевшего мужа.
   Сиди больше на воздухе, кушай с аппетитом.

Твоя Оля

  

873. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

  

24 окт. [1903 г. Ялта]

   Дусик мой, лошадка, для чего переводить мою пьесу на французский язык?1 Ведь это дико, французы ничего не поймут из Ермолая, из продажи имения и только будут скучать. Не нужно, дуся, не к чему. Переводчик имеет право переводить без разрешения автора, конвенции у нас нет, пусть К.2 переводит, только чтобы я не был в этом повинен.
   От Немировича до сих пор нет письма3. У меня сегодня опять расстройство желудка, утром бегал три раза, но все же пренебрег и ездил в город, где покупал ветчину и проч. Погода скверная, холодная.
   Если, как ты писала, Вишневский не будет играть Гаева, то что же в моей пьесе он будет играть?
   Очень хвалили пьесу Чирикова "Евреи", но пьеса оказалась весьма посредственной, даже плохой. Горький страшно раздул ее, даже затеял перевод ее на иностранные языки.
   Сейчас прочел в газетах, что Анна Ивановна, твоя мама, получила медаль4. Поздравляю ее, не забудь передать ей, что если бы от меня зависело, то я пожаловал бы ей бриллиантовую медаль.
   Если пьеса моя пойдет, то я буду иметь право, так сказать, сшить себе шубу получше. Имей это в виду, приглядывайся к мехам и к портным, чтобы задержки не было. Шуба нужна главным образом теплая и легкая. Буду ходить по Москве в новой шубе под руку с женой. Только бы вот расстройства желудка не было.
   Я тебя люблю, лошадка, и поэтому буду колотить.
   Дуся родная, когда же ты будешь меня слушаться? Я просил тебя тысячу раз получше заклеивать конверты, твои письма приходят ко мне почти распечатанные.
   Пиши мне каждый день поподробнее, не скрывай от меня ничего.
   Обнимаю, поглаживаю мою милую жену. Не скучай, будь здорова и весела.

Твой А.

  

874. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

25-ое окт. утро [1903 г. Москва]

   Теперь ты уже получил мои письма и, наверно, сильно неудовлетворен - правда? Я понимаю. Только знай, что мне все нравится. И что я могла больше телеграфировать? Критиковать не могу и не умею, и главное твою пьесу?! Еще не роздали роли, еще не назначены репетиции. Дусик мой, я так понимаю, что ты волнуешься там, один, и что безумно хочется поговорить о "Вишневом саде", и жена какая-то недотепа, не умеет описать всей красоты пьесы, не умеет облечь словами все, что чувствует и понимает. Прости ее, дорогой мой. Не относись с недоверием к "Вишневому саду", тебе нечего тревожиться и беспокоиться, а можно только приятно волноваться.
   Наталия Яковлевна городок приготовила тебе и, вероятно, сама поднесет тебе, когда приедешь1.
   Шарлотту, думаю, будет играть Муратова. Поговаривают, что если бы была актриса на Раневскую, я бы должна играть Шарлотту. Т.е. поговаривают актеры, и то только два, от режиссеров ничего не слыхала.
   У Конст. Серг. на сцене так язык заплетается, что сил нет слушать его. Вчера репетировали "Столпы" - это что-то ужасное. Кажется, как будто он следит за словами, а не за мыслями. На меня это действует, нервит.
   Вообще я только оживу, когда начнутся репетиции "Вишневого сада", а то тоска. Уже волнуюсь, думаю, что ничего не могу и не умею играть, что я никакая актриса. Я думаю, что во мне самой мало содержания, и потому я все жду какой-то встряски, чтоб освежиться, что ли, а то живешь как добродетельная немка: один день, как другой, все те же люди, те же мелочи, та же мелкая борьба, интересы. Скучно.
   Целую тебя и обнимаю нежно, мой дорогой.
   До завтра.

Твой венгерец

  

875. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

  

25 окт. [1903 г. Ялта]

   Лошадка моя милая, сегодня в "Крымском курьере" и в "Одесских новостях" перепечатка из "Новостей дня"; будет перепечатано во всех газетах. И если бы я знал, что выходка Эфроса подействует на меня так нехорошо, то ни за что бы не дал своей пьесы в Художеств. театр. У меня такое чувство, точно меня помоями опоили и облили.
   От Немировича до сих пор нет обещанного письма. Да я и не особенно жду; выходка Эфроса испортила мне все настроение, я охладел и испытываю только одно - дурное настроение1.
   Вчера у меня были Екат. Павл. и Средина. Был Михайловский. Я обругал в письме к тебе пьесу Чирикова2, и как оказывается, поторопился; это Алексин виноват, он очень бранил пьесу в телефон. Вчера вечером я прочитал "Евреи"; особенного ничего нет, но написано не так уж плохо, можно три с плюсом поставить.
   Нет, я никогда не хотел сделать Раневскую угомонившейся3. Угомонить такую женщину может только одна смерть. А быть может, я не понимаю, что ты хочешь сказать. Раневскую играть не трудно, надо только с самого начала верный тон взять; надо придумать улыбку и манеру смеяться, надо уметь одеться. Ну, да ты все сумеешь, была бы охота, была бы здорова.
   Я с Эфросом больше не знаком.
   Ем много. Скажи Маше, что брат Арсения (Петунька, как его называют в кухне) вернулся, живет у нас в кухне. Это великолепный садовник; не надо ли кому из знакомых? Скажи З. Г. Морозовой, что этот садовник кончил курс, трезв, молод, порядочен и может насадить великолепный сад (не цветы, а фруктовый сад). Вот не хочет ли она иметь свой роскошный сад, десятин в 20-30? Серьезно, скажи ей. Я ручаюсь, ибо я в этом деле весьма и весьма понимаю. Пусть не упускают.
   Маркс прислал телеграмму: просит напечатать "Вишневый сад".
   Облачно, прохладно.
   Средин выделяет много белку. Дело плохо. У меня недавно смотрели, белка не нашли. Каждый год смотрим. Зато покашливаю больше и хуже, чем в прошлые годы.
   Листья на деревьях еще целы, не падают. Купил себе икры, сельдей, килек, а анчоусов забыл купить. Вот когда Маша будет высылать бабушке сапоги, то присоедини анчоусы. Впрочем, не нужно, это у меня с пера сорвалось. Анчоусы есть у Кюба.
   Ну, лошадка, целую тебя и обнимаю. Утешай меня своими письмами. Я тебя люблю.

Твой А.

  

876. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

26-ое окт. утро [1903 г. Москва]

   Голубчик мой, милый мой, здравствуй! Греешься на солнышке? Аппетит есть? Мысли в голове есть? Южная Сибирь приятна стала теперь, ты пишешь? Дусик мой!
   У нас то слякоть, то подморозит. Сегодня падал снежок.
   Успокоился ли ты относительно "Вишневого сада"? Вчера в кабинете Влад. Ив. сидела с Алексеевыми и с ним и распределяли роли. Думают все, думают и ничего не выдумают. Мария Петр. умоляет только, чтоб Конст. Серг. не играл Лопахина, и я с ней согласна. Ему надо играть Гаева, это ему нетрудно, и он отдохнет и воспрянет духом на этой роли. Не находишь ли ты? Хотя я высказываю актерские соображения. Лилиной страшно хочется играть Аню. Если, говорит, буду стара, могут мне сказать и выгнать, и я не обижусь. Варю ей не хочется играть, боится повториться. К. С. говорит, что она должна играть Шарлотту. Еще варьировали так: Раневская - Мария Федор., я - Шарлотта, но вряд ли. Мне хочется изящную роль. Если Андреева - Варю, то, по-моему, она не сделает, а Варя славная роль. Лопахина мог бы играть Грибунин, если бы развернулся посочнее в 3-м акте. Он бы дал русского купца, играл бы мягко. Как ты думаешь? Леонидова ты не знаешь, а он мог бы тоже купца играть - высокий, здоровый, голосистый. Епиходов - Москвин, ему очень хочется. Яшу может Александров или Леонидов. Положительно не знаю, как лучше. Тебе все сообщат, если решат. Ты не волнуйся. Лилина кипятится. Ее дразнят, что Аню будет играть Андреева. Она говорит, если дадут Аню молоденькой - то она молчит, но если Андреевой, то она протестует. Смеялись мы над ней.
   Вчера был Тейтель - не застал. Оставил карточку, что сегодня придет с Потемкиным, редактором "Курьера"?! К чему это - не понимаю! Напишу сейчас, что не могу принять, т.к. играю вечером. Не тактично сие.
   Сегодня играем "Столпы". Я рада. Хочется чего-нибудь другого. Дорогой мой, до завтра, спешу, сейчас много дела предстоит. Будь веселеньким, добреньким, каков ты всегда.
   Целую тебя тысячу раз, мой поэт, моя красота, мое обаяние.

Твоя Оля

  

877. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

  

27 окт. [1903 г. Ялта]

   Здравствуй, лошадка! Ты говоришь, что пишешь мне каждый день, между тем вчера я не получил твоего письма. Хризантемы цветут буйно, изобильно, розы тоже цветут, погода сегодня замечательно тихая и приятная.
   Вот уже 15 дней, как я послал пьесу, а письма не получил я еще ни одного, если не считать твоих писем. Вообще с этой пьесой мне не повезло. Если она не пойдет в этом сезоне, то все-таки следовало бы мне написать. Хоть бы Тихомирова написала, что ли1.
   И репертуара не получаю. Ну, да Бог с вами.
   На балконе сижу каждый день часа по два. В твой уголок с гамаком не хожу, там уже осень, нелюдимо. Ограду давно кончили, еще при Маше.
   Костя немножко похварывал, говорит - лихорадка, но весел. Ты думаешь, что у него романчик с m-me Бонье?2 А это может быть. Она стала такая веселая, счастливая. Письмо твое он получил. Но сам он пишет, по-видимому, с большим трудом, так же, как и читает. Это совсем провинциальный муж.
   Ах, венгерец милый, как мне скучно! За границу поехать, что ли? Как ты думаешь?
   Если хочешь, чтобы письма доходили исправно, то сама опускай их в почтовый ящик. Вчерашнее письмо, которое не дошло до меня, кто-то носит теперь в кармане.
   Целую тебя, мою лошадку, и хлопаю по спине, глажу шейку. Обнимаю, дусик.

Твой А.

  

878. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

27-ое окт. вечер [1903 г. Москва]

   Дусик, дорогой мой, как ты меня тронул хризантемами! Я так вся в улыбку расплылась. Какая прелесть! Они так славно, тоскливо пахнут. Я их сейчас же поставила в воду, и они распушились, стали махровенькие, а то их придавили на почте. Спасибо тебе, дорогой мой. Как это ты надумал так хорошо?! Милый, милый. А какая гигантская - белая! Целую тебя. Знаешь, дуся, я сейчас пришла домой и нашла у себя огромный твой портрет, снятый под олеандрами, на балконе, Тихомировым. Он сам занес его, и как мне жаль, что я не видела его, чтоб поблагодарить! Портрет очень хорош и в очень мягком тоне. Я рада. Тебе понравится.
   Я сейчас была у Морозовых, обедала у них, и, конечно, всё говорили о театре и о "Вишневом саде". Зинаида в восторге от названия, пьесы не читала, но ждет много прелести и поэзии и велела тебе передать это. С Саввой всё решали, кто кого должен играть. Детки всё такие же славные. Гнетет дворцовая обстановка. Савва после обеда уехал, а я сидела и болтала; болтали и обдумывали платья для Раневской.
   Сегодня был Тейтель, болтал и смешил. Чудной он. С Инночкой у него оказалось масса общих знакомых. А все же он, кажется, скоро мог бы надоесть.
   Получила от Кости письмо. Пишет, что влюблен в тебя бесповоротно и что хочется только смотреть и слушать тебя, хотел бы быть больше с тобой, но очень работы много и боится надоесть тебе. А ты его немножко любишь? Письмо его невеселое, озабоченное.
   Вчера играли очень хорошо "Столпы". Театр полный, и принимали великолепно. Я рада была играть большую роль. Люблю. Тебе смешно?
   Вчера давала Ивану читать "Вишневый сад". Рукопись у меня, и я ее почитываю.
   Покойной ночи, дорогой, а я опять начну писать по ночам. Интимнее как-то. У тебя еще нет романа с Ольгой Мих.?
   Целую и обнимаю и ласкаюсь.

Твоя лошадка

  

879. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

  

28 окт. [1903 г. Ялта]

   Лошадка моя, насчет фуражки и порошка я уже писал тебе, ты забыла.
   Я писал, что фуражки и порошка не нужно, а что бумага (W) нужна. Сегодня пришла твоя фотография, и я заплатил штрафу 28 коп., так как было только 2 марки, а не 4. Фотографии надо посылать заказною бандеролью.
   Пищика должен играть Грибунин. Боже сохрани отдать эту роль Вишневскому. Фирса - Артем, Яшу - Москвин или Громов, который вышел бы оригинальнейшим Яшей. Но лучше, конечно, Москвин. А если Мария Петровна согласилась бы играть Шарлотту, то чего же лучше! Я думал об этом, да не смел говорить. Что она хрупка, мала ростом - это не беда. Для Ани она стара. Но главное - чтобы Вишневский не играл Пищика, Боже сохрани. Леонидова я не знаю. Купца должен играть только Конст. Серг. Ведь это не купец в пошлом смысле этого слова, надо сие понимать.
   Из вашего театра писем нет и нет. Репертуара не получаю и не получал, врать я не стану.
   А Найденов со своим "No 13" провалился?1 Вот он должен меня слушаться: писать пьесу не чаще, чем раз в пять лет. Ведь "Дети Ванюшина" долго еще будут кормить его, значит, можно не торопиться.
   Эфрос продолжает напоминать о себе. Какую провинциальную газету ни разверну, везде - гостиница, везде Чаев.
   Посидела у Телешова? Послушала?2 Вот и сердись на меня за то, что я не читаю своих рассказов и пьес. Но если ужин хороший был, то все можно простить. Давно уже я хорошо не ужинал, кстати сказать.
   Я уже писал Горькому, пьеса будет напечатана в его сборнике. Он предлагает мне 1500 р. за лист. Откуда же выйдет 7000? Ведь в пьесе всего два листа.
   Бунину и Бабурину (т.е. Найденову)3 передай привет. Вересаеву тоже поклонись, если увидишь; скажи ему, что он мне очень нравится.
   Если заказывать шубу, то, пожалуйста, без Вишневского. Этот так важно держится в магазинах, что дерут всегда втридорога... И кстати сказать, Вишневский не прислал мне за все время ни одного письма, знать я его не хочу.
   Мать очень обрадовалась твоей карточке, только слово "кривоглазая" ее немножко шокировало.
   Ветер. Прохладно. У нас в доме затоплены почти все печи.
   Видишь, какие длинные письма пишу я тебе! Что ты на это скажешь? Ах, лошадка, лошадка, ведь я еще ни разу тебя не бил кнутиком, а только и знаю, что ласкаю. Обнимаю тебя, целую и еще раз обнимаю.

Твой А.

   Твое письмо с фотографией опоздало дня на три, очевидно, кто-нибудь протаскал в кармане.
  

880. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

28-ое окт. вечер, 2-й час ночи [1903 г. Москва]

   Сейчас пришла со "Дна" домой и застала у нас Потапенко и Гольцева, закусывающих, а Гольцева пьющего красное вино. Беседовали, слушали воспоминания Маши и Потапенко, говорили о Горьком. Завтра пойдем на генеральную репетицию пьесы Потапенко1.
   В театре у нас идет нескладеха. Мне жаль Немировича. Он поставил "На дне", "Столпы" и "Цезаря" самостоятельно. Пьесы имеют успех, он потратил на них массу труда, времени, тем более что кроме этой работы у него школа. И все время ему дают чувствовать, что театр падает, что все это не художественные постановки, а вот "Снегурочка" - это был блеск2. Сегодня было заседание начальства по поводу распределения ролей в "Вишневом саду"3. Влад. Ив. приехал в театр сильно взволнованный, был у меня во время 2-го акта и говорил, что трудно ему переносить все. Конст. Серг. все время говорил ему об упадке театра. Морозов поддакивал. Это было страшно гадко, т.к. купец только и ждет, чтоб поссорились Алексеев с Немировичем. Если К.С. что-либо имеет против Влад. Ив., то пусть говорит это с глазу на глаз, а не при купце. Влад. Ив. написал Конст. Сергеевичу письмо, где все изложил, читал его Лужскому, Вишневскому и мне. Он в ужасном состоянии, и я его понимаю. Нехорошо все это очень. Надо, чтоб между К. С. и Вл. Ив. было все чисто и полное доверие, иначе нельзя работать.
   Дай Бог, чтоб все это смягчилось поскорее. Но если уйдет Немирович, я не останусь в театре. К. С. не может стоять во главе дела. Несуразный он человек.
   Не волнуйся, если случится, что Вишневскому нечего будет делать в твоей пьесе. Он так вымотан весь, что сам мягко к этому относится. Да вряд ли это случится.
   Завтра Потапенко смотрит "Юлия Цезаря". Я на выходе завтра в "Цезаре".
   Сегодня были у нас: М. Ф. Желябужская, Званцева, Инночка, Эля с Джеком - таксиком, кот. отчаянно играл с Шнапом.
   Дусик ненаглядный, целую тебя нежно. Ты меня любишь? Я рада.

Твоя лошадка.

   Хризантемы чудесны. Целую за них еще раз.
  

881. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  
   Телеграмма

[29 октября 1903 г. Москва]

   Умоляю не волноваться Эфросом1. Все благополучно. Целую за хризантемы. "Вишневый сад" праздник театра. Венгерец
  

882. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

29-ое окт. вечер [1903 г. Москва]

   Ты все волнуешься из-за Эфроса, дорогой мой? Брось, уверяю тебя - не стоит. Он ничем не может повредить ни пьесе, ни тебе. Ты слишком много придаешь всему этому значения. Хотя я совсем понимаю тебя, но все же не преувеличивай. Больше не думаешь обо всем этом, а?
   Сегодня была с Машей в Малом театре на генеральной репетиции "Высшей школы" - Потапенко. Ничего не поняла из пьесы. Есть чиновник богатый, у него дочь курсистка-резонерка, скучное, чистое создание. Художник, полюбивший ее, с беспутным прошлым; богатая девица, ищущая сильных ощущений и заводящая роман с цирковым наездником, и много подобного. Играют все хорошо, но повторяю - не могла бы рассказать, в чем дело. Смотрится легко, драма не захватывает, уйдешь из театра и все забудешь. Вот-с как надо писать, учитесь. Курсистку играла новая звездочка - Косарева, только что кончившая школу1. Приятная, но тебе бы не понравилась. Потапенко доволен всеми, за исключением Рыбакова, на место которого прочил Ленского. Видела Ермолову в ложе, была у нее. Она меня целовала, говорит, что все рвется в наш театр - в таком она восторге от "Цезаря". Видела Южина, Кондратьева, всех олимпийцев, видела Нечаеву, болтала с молодежью Мал. театра. Но как там все скучно - все какие-то похожие друг на друга, все сытые, уверенные в себе.
   После репетиции была у нас жена Чирикова2, кот. теперь в Филарм. школе, говорит, что очень скучает по семье, по детям и что трудно бывать в семейных домах - все ей плакать хочется. Надеется, что муж переедет в Москву, если решат окончательно издавать журнал какой-то. Ты слыхал о таком журнале? Я ей выразила удивление свое, что она может так жить одна, раз есть пять человек детей, и по-моему, она преспокойно удерет обратно.
   Сейчас была на выходе в "Цезаре". Плакала и ломала руки на Форуме с Муратовой и Литовцевой в свите Бутовой. В 1-м акте шла тоже в свите. Всем было смешно.
   У меня адски болит голова, оттого что днем сидела в театре.
   У Лужского умер сейчас отец, во время спектакля.
   Влад. Ив. получил от К. С. страшно трогательное письмо; сейчас говорил Влад. Ив. и раскаивается, что написал ему и огорчил его. А по-моему, это хорошо, по крайней мере они выскажутся и опять будут вместе работать.
   Ты пьесу отдашь Горькому в сборник?
   Ах, дусик, как у меня болит голова! Если бы ты погладил мне голову, мне было бы лучше. Мы скоро будем вместе? Целую тебя всего, целую твои глаза, твою улыбку.

Твоя Оля

  

883. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

  

30 окт. 1903 [Ялта]

   Вот видишь, на какой бумаге я пишу тебе, лошадка!1 Насчет выбора меня в Общество любителей словесности я ничего не понимаю. Если выбрали в председатели, то почему во временные? Если во временные, то на сколько времени? А главное, я не знаю, кого я должен благодарить, кому написать. Получил на днях извещение, написанное плохим почерком, за подписью, какого-то Каллаша, написанное не на бланке, очевидно не официально, а как зовут этого Каллаша и где он живет - неизвестно, и я до сих пор еще не написал благодарности за выборы2.
   Станиславский будет очень хороший и оригинальный Гаев, но кто же тогда будет играть Лопахина? Ведь роль Лопахина центральная. Если она не удастся, то, значит, и пьеса вся провалится. Лопахина надо играть не крикуну, не надо, чтобы это непременно был купец. Это мягкий человек. Грибунин не годится, он должен играть Пищика. Храни вас Создатель, не давайте Пищика Вишневскому. Если он не будет играть Гаева, то роли другой ему нет у меня в пьесе, так и скажи. Или вот что: не хочет ли он попробовать Лопахина? Буду писать Конст. Сергеевичу, от него я вчера письмо получил3.
   Сегодня в "Гражданине" бранят Художеств. театр за "Юлия Цезаря"4.
   Вчера было расстройство желудка, без причины, сегодня ничего.
   Если Москвин хочет играть Епиходова, то очень рад. А Лужскому что тогда?
   Подумаю немножко и, пожалуй, приеду в Москву, а то как бы Немирович не роздал роли из политических соображений Андреевой, О. Алексеевой и проч.
   Мне скучно, работать не могу. Погода пасмурная, холодно, в комнатах чувство печей...
   Оказывается, напрасно я спешил с пьесой. Мог бы еще месяц повозиться с ней.
   Что за мучение обрезать ногти на правой руке. Без жены мне вообще плохо.
   К халатику твоему привыкаю. А вот к Ялте не могу привыкнуть. В хорошую погоду казалось, что все хорошо, а теперь вижу - не дома! Точно я живу теперь в Бирске, том самом, который мы с тобой видели, когда плыли по Белой.
   Хризантемы получила? В каком виде? Если в хорошем, то еще пришлю.
   Целую таракашку. Будь веселенькой.

Твой А.

884**. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

30-ое окт. 12 ч. ночи [1903 г. Москва]

   Какой ты, дусик, добрый - пишешь мне каждый день почти. Тебе не трудно писать мне - нет? Нежный мой! Мне так хочется посмотреть на тебя, послушать тебя, поласкать тебя! Как это жестоко, что ты там один!
   Господи, Господи, как надо делать, как надо поступать, чтоб было правильно?! Почему все в жизни так неполно, так неустроенно!
   Хризантемы распушились еще больше и выглядят, как будто их сорвали только вчера.
   Сейчас с аппетитом сыграла Лону. Хорошо шел спектакль. Бедному Лужскому нелегко было играть, когда дома панихиды. Но он держался молодцом.
   Вишневский не дождется, когда ты будешь смотреть "Столпы" и как ты будешь улыбаться. Помялова вчера, в костюме уличной цветочницы в Риме, вся в живописном рванье, острит, что в "Вишневом саду" будет играть роль чучела, кот. необходимо в таком саду. Муратова согласна играть мать Яши, кот. приходит к нему и о кот. говорят. Чудачки! Видишь, как роли расхватывают! Как страсти кипят!
   Выпал снежок. Слякотно.
   С собой привези то, что написала на листке.
   Получила из "Знания" новую пьесу Гауптмана: "Роза Берндт". Похваливают. Я еще раньше пробежала два акта, которые прислали из Берлина Владимиру Ивановичу1. Почитаю всю ее теперь.
   Получила телеграмму от Соловьевой с просьбой найти ей воспитательницу к дочери. Страшно порекомендовать какую-нибудь знакомую к этой женщине. Правда?
   Дусик, если нетрудно, попроси Костю или m-me Бонье (Костя, верно, уже уехал?) сходить в магазин рядом с Джалитой, против Александр. сквера, где продают всякие материи, и чтоб прислали к тебе на дом несколько бухарских одеял на выбор, и привези мне одно. Мне давно хочется такое, а когда ты приедешь, то у меня никакого не будет. Будь добреньким. Там должно быть такое бледно-желтое с зеленым отливом, светлое, нежное и стоит, кажется, около 10 р. Здесь мне его положат на ватку, и будет славненько. Ты не сердишься, это не очень затруднит тебя? Только не красное и не клетчатое. Вот тебе и задача, выполни, а я тебе заслужу. Требуй чего хочешь. Я перед отъездом смотрела эти одеяла, и продавец знает нас с Машей.
   Когда ты думаешь приехать? Погоди, пока слякоть кончится у нас. А как славно, нежно пахнут темно-красные хризантемы!
   Про садовника скажу Морозовой. Она завтра будет у нас.
   Умоляю беречь себя чисто по-немецки во время дороги, помни о немке жене. Кутайся, не выходи зря, и кушай хорошенько, не голодай. А здесь покормим и телячьей котлеткой, и солонинкой, и всяким другим. Будем любить и холить.
   Целую мое золото, мое необыкновенное существо небесными поцелуями.

Твоя Оля.

   2 денные рубашки (одну на себе, другую в чемод.).
   2 ночные рубашки.
   3 фуфайки.
   3 кальсон теплых.
   Все шерст. носки.
   4 маленьких наволоки.
   4 полотенца.
   Все носовые платки.
   Теплую жилетку.
   Халат непременно.
   Новый серый костюм (в чемодан).
   Приедешь или в синем или в полосат, брюках с черным пиджаком.
  

885. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

31-ое окт. [1903 г. Москва]

После "Цезаря"

   Голубчик мой, родной мой, ты мне такое грустное письмо прислал! Нет меня около тебя, чтоб утешить, чтоб разговорить тебя. Дусик мой, а вдруг ты здесь долго, долго проживешь! Мы побеседуем с Таубе и увидим, как дальше будет. Во всяком случае я ему больше поверю, чем Альтшуллеру.
   Ты здесь будешь душой покойнее, и от этого и здоровье будет лучше. Право, дусик! Как выпадет снежок, я тебе напишу, и ты собирайся в путь. Здесь оживешь. Увидишь людей, жизнь, сутолоку, нервы, а что ни говори, это заманчиво.
   Мне хочется говорить с тобой, а не писать. Мне так многое хочется сказать, что всякое письмо кажется бессодержательным, и не знаю, что писать.
   Репетировали "Одиноких". У меня все-таки не выходит 4-ый акт. Не понимаю его. Не чувствую. Меня это нервит.
   Была на выходе в "Цезаре". В промежутке между 1-м актом и Форумом читала вслух "Розу Берндт" Гауптмана. Прислало ли "Знание" тебе эту пьесу? Хорошо, захватывает, только много что-то Евангелия.
   Днем была у нас Зинаида Морозова, кн. Шаховской, Рындзюнский, Членов, кот. тебе очень кланяется. Задумал просить у меня "Вишневый сад" для чтения каким-то девицам. Вообразил, что я дам. Как же!
   Ну вот и весь день. Утром пела.
   Мне сейчас очень скучно. А я свинья, что пишу тебе об этом.
   До завтра, мой милый, не клеится что-то письмо. Прости. Не сердись на венгерца.
   Я тебя люблю. Целую много и крепко. Когда приедешь? Не скучай, милый мой.

Твоя Оля

  

886. А. П. Чехов - О. Л. Книппер

  

1 ноября 1903 [Ялта]

   Дусик мой, венгерец, вчера не было от тебя письма, и я скучал. Нового у меня ничего не произошло, кроме разве того, что синий костюм велел я убрать, заменил его более теплым. Получил от Немировича письмо. Не получил, а наконец-таки получил. Играть Пищика Вишневскому нельзя никак, это роль Грибунина. Я не знаю, почему так хочется Марии Петровне играть Аню; ведь это куцая роль, неинтересная. Варя, по-моему, гораздо больше подходит ей. Немирович пишет, что она боится сходства Вари с Соней из "Дяди Вани"1. Что же тут похожего? Варя монашка, глупенькая.
   Сегодня ветер, холодно. В Таганроге праздновали мой юбилей, газеты пишут про этот юбилей, хотят, очевидно, чествовать меня, т.е. наврать про меня еще больше; а между тем мой юбилей (25 л.) будет года через два-три, не раньше.
   Пришли же мне список того, что я должен буду взять с собой в Москву, иначе я ничего не возьму.
   Пиши мне, лошадка, каждый день, а то в дни, когда от тебя нет письма, я бываю уныл и зол, как старый беззубый пес.
   Твой брокаровский порошок оказался негодным. Он не дает пены и не мылит головы.
   Ну, будь здорова и весела, жена моя. Как только напишешь "приезжай", тотчас же и приеду. В баню мне нужно, в баню!
   Закручиваю тебе хвостик, лошадка.

Твой А.

   Бумагу W, одну пачку, можно выслать заказною бандеролью, только нитку вынь и сделай бандероль.
  

887**. О. Л. Книппер - А. П. Чехову

  

2-ое ноября за полночь [1903 г. Москва]

   Дуся моя золотая, прости, прости, - я вчера не писала тебе. Очень утомилась, по правде сказать. Да и что писать - когда видеть тебя хочу.
   Что я вчера делала? Репетировали 4-ый и 5-ый "Одиноких". Вечером играли "Три сестры". Адашев - Андрей и Адурская - Наташа. Принимали хорошо, публики было достаточно.
   Была у нас Чирикова перед спектаклем и со мной поехала и безумствовала на спектакле.
   Сегодня как встала, так прямо поехала в церковь на отпевание отца Лужского; было много наших. Погода сырая, скверная, а я легко оделась. Авось сойдет. Не простужусь. Из церкви зашла к Шлиппе, к старичкам, кот. теперь переселились на старое пепелище в Гагаринский пер. в свой дом. Там на дворе и мое детство протекало. Вспоминала.
   Оттуда заехала к маме - сидит простуженная. Показывала мне письмо Кости, который прямо влюблен в тебя и полписьма пишет все о тебе, просто как настоящий влюбленный, благоговейно. Меня это трогает в Косте. У мамы очень много работы, т.ч. приходится отказываться от уроков, кот. приходят. Посидела у мамы недолго, спешила домой, к обеду. Обедал Вишневский и Иван Павл. с супругой. Ели раковый суп, уток и гурьевскую кашу. Вкусно? Потом поехала играть "Дядю Ваню".
   Ну, вот факты внешние - как я жила. Настроение? Не пойму сама. Не дождусь репетиций "Вишневого сада". Симов сейчас со мной говорил: сделали уже 10 макеток для 1-го акта, и ни одна, кажется, не подходит. Он спрашивает, деревянный это или каменный дом? По-моему, каменный, - да или нет? Вообще ему так хочется сделать что-то поэтичное, красивое. Он без ума от пьесы. Напиши ты ему, что тебе мерещится, будь добр1. Это ведь не трудно? Дусик, пожалуйста. Адресуй в театр. Ему много поможешь. Уверяю тебя.
   "Дядю Ваню" принимали сейчас безумно восторженно. Если бы ты мог видеть и слышать! И народу было много. И играли хорошо. Вечно юная и свежая пьеса. Был Сулержицкий и очень и очень велел тебе кланяться и сказать, что он наслаждался. Вишневский нервничает адски и потому играет хуже. Ведь он без передышки играет 32 раза. "Вы подумайте!"2
   Дусик, не соглашайся, чтоб Мария Федор, играла Аню. Умоляю тебя. Это не выйдет у нее, и не будет поэзии и аромата. Все-таки лучше дать молоденькой ученице или Гельцер.
   Как я хочу видеть тебя, дорогой мой! Хочу потрогать тебя. Хочу почувствовать себя сильной рядом с тобой, а то я без тебя клякса какая-то. Целую тебя миллион раз в очи, в уста, в затылочек. Мне очень хочется мягкой

Другие авторы
  • Любенков Николай
  • Иммерман Карл
  • Богданов Василий Иванович
  • Пяст Владимир Алексеевич
  • Линден Вильгельм Михайлович
  • Вязигин Андрей Сергеевич
  • Браудо Евгений Максимович
  • Аноним
  • Аксаков Иван Сергеевич
  • Козин Владимир Романович
  • Другие произведения
  • Леонтьев Константин Николаевич - Национальная политика как орудие всемирной революции
  • Станюкович Константин Михайлович - Беспокойный адмирал
  • Ермолов Алексей Петрович - Записки генерала Ермолова, начальника Главного штаба 1-й Западной армии, в Отечественную войну 1812 года
  • Добролюбов Николай Александрович - Повести и рассказы С. Т. Славутинского
  • Давыдов Дмитрий Павлович - Стихотворения
  • Писарев Дмитрий Иванович - Прогулка по садам российской словесности
  • Луначарский Анатолий Васильевич - Заявление в расширенную редакцию Пролетария"
  • Подкольский Вячеслав Викторович - Забылся
  • Поуп Александр - Некоторые подробности из жизни Попа
  • Брешко-Брешковская Екатерина Константиновна - Три анархиста: П. А. Кропоткин, Мост и Луиза Мишель
  • Категория: Книги | Добавил: Armush (26.11.2012)
    Просмотров: 566 | Рейтинг: 0.0/0
    Всего комментариев: 0
    Имя *:
    Email *:
    Код *:
    Форма входа