Невельской Геннадий Иванович - Подвиги русских морских офицеров на крайнем Востоке России

ицы, предводительствуемая Никитою Черниговскимъ, убила въ Биринскѣ якутскаго воеводу Лаврент³я Авдѣева Обухова. Боясь наказан³я, Черниговск³й, съ нѣкоторыми изъ своей шайки, бѣжалъ на Амуръ и поселился въ Албазинѣ, который, послѣ разгрома Степанова, былъ пустъ, какъ почти и всѣ остроги наши, основанные по Амуру Хабаровымъ и Степановымъ. Албазинъ былъ тогда главнымъ нашимъ пунктомъ на Амурѣ. Черниговск³й собралъ съ окрестныхъ жителей и дауровъ ясакъ и все послалъ въ Нерчинскъ, Пашкову, извѣщая его о возобновлен³и Албазина. Въ 1672 г., при урочищѣ Брюсяномъ камнѣ, близь Албазина, по желан³ю албазинцевъ, ³еромонахомъ Гермогеномъ былъ заложенъ монастырь во имя Спаса Всемилостивѣйшаго и въ этомъ же году Пашковъ отправилъ изъ Нерчинска въ Албазинъ нѣсколько семей крестьянъ, для разведен³я хлѣбопашества. Черниговск³й, по представлен³ю Пашкова, былъ прощенъ.

   Во избѣжан³е столкновен³й съ китайцами на Амурѣ, въ 1675 г. изъ Москвы было отправлено въ Китай посольство; посланникомъ былъ переводчикъ посольскаго приказа грекъ Никита Спофар³й. Это посольство не добралось до Пекина и не имѣло никакихъ послѣдств³й. На Амурѣ все было тихо.

   Въ 1681 г. изъ Албазина была послана на р. Амуръ экспедиц³я для приведен³я амгунскихъ, тугурскихъ и прибрежныхъ инородцевъ въ ясачное положен³е. Въ этихъ видахъ и были основаны на рѣкахъ Амгунѣ и Тугурѣ остроги: на Амгунѣ, при устьяхъ рѣкъ Делина и Нимелана: усть-делинск³й и усть-нимеланск³й, а на Тугурѣ - тугурск³й. Всѣ инородцы по берегамъ этихъ рѣкъ были подчинены русскому владычеству. Такимъ образомъ, къ 1681 г. не только весь при-амурск³й край составлялъ владѣн³е Росс³и, но, благодаря вл³ян³ю на туземцевъ изъ ачанскаго и косогорскаго остроговъ, мы, кромѣ того, владѣли бассейномъ рѣки Уссури и частью Сунгари, до горъ. Положен³е наше на рѣкѣ Амуръ въ то время было таково: главный и укрѣпленный пунктъ страны былъ Албазинъ, затѣмъ остроги по Амуру, внизъ отъ Албазина: кумарск³й, зейск³й, косогорск³й и ачанск³й; на рѣкѣ Амгуни - усть-делинск³й и усть-нимеланск³й, а на рѣкѣ Тугурѣ, около 100 верстъ отъ ея устья, тугурск³й. Кромѣ того, по рѣкѣ Амуру находились земледѣльческ³я деревни и слободы: Андрюшкина Игнатина, Монастырщина, Покровская, Озерная и друг.

   Въ 1684 г. весь при-амурск³й край былъ названъ отдѣльнымъ албазинскимъ воеводствомъ; городу Албазину были даны особый гербъ и печать. Первымъ воеводою былъ Алексѣй Толбузинъ. Между тѣмъ китайцы и манджуры, встревоженные нашимъ сосѣдствомъ и вл³ян³емъ на сопредѣльныя Манджур³и страны, рѣшились выжить русскихъ съ Амура. Наши посты внизъ по рѣкѣ отъ Албазина сдѣлались первымъ предметомъ ихъ нападен³я. Всѣ они были ими раззорены, а въ 1685 г. непр³ятельская сила, состоявшая изъ 5,000 человѣкъ, приплывшихъ на 100 судахъ, и 10,000 человѣкъ, прибывшихъ изъ Цицикора, сухимъ путемъ, съ 150 полевыми и 50 осадными оруд³ями, подступила къ Албазину и требовала его сдачи. 12 ³юня 1685 г., послѣ того какъ албазинцы отвергли предложен³е манджуровъ о добровольной сдачѣ, началась канонада съ манджурскихъ батарей. Въ Албазинѣ было всего 450 человѣкъ гарнизона подъ начальствомъ воеводы Толбузина; недостатокъ огнестрѣльнаго оруж³я и снарядовъ не дозволилъ русскимъ отстоять острожекъ, и непр³ятельская артиллер³я разрушила его. Наши вступили въ переговоры и непр³ятель согласился отпустить Толбузина съ его командою и жителями Албазина въ Нерчинскъ; только 25 челов. приняли предложен³е манджуровъ отдаться имъ и увлекли съ собою священника Максима Леонтьева, основавшаго въ Пекинѣ первую русскую церковь. Албазинъ былъ раззоренъ и непр³ятельская сила потянулась въ Айгунъ - манджурск³й городъ, основанный предъ симъ ниже устья Зеи,- на правомъ берегу Амура. Не смотря однако на такой дурной оборотъ нашихъ дѣлъ въ Даур³и, сосѣднее съ нею нерчинское воеводство сдѣлало снова попытку занять Албазинъ и при-амурск³й край; почему въ 1686 г., по приказан³ю нерчинскаго воеводы Власова, албазинск³е выходцы съ полковникомъ Аѳанас³емъ фонъ-Бейтономъ и тѣмъ же Толбузинымъ отправились на Амуръ и возобновили разрушенный Албазинъ. На берегахъ Амура снова явились наши острожки и населен³е; русск³е по прежнему начали обработывать брошенныя ими поля, а инородцы стали вносить имъ ясакъ. Въ 1687 г. хлѣбъ въ Албазинѣ продавался: рожь и овесъ по 9 коп. за пудъ, пшеница 12 коп., горохъ и конопляное сѣмя по 30 коп. Китайцы и манджуры встревожились нашимъ вторичнымъ поселен³емъ на берегахъ Амура и китайск³й императоръ (богдыханъ) Каханъ-Си далъ повелѣн³е во что бы то ни стало выгнать русскихъ съ Амура.Въ ³юнѣ 1687 г. передъ Албазиномъ явилось манджурское войско, состоявшее изъ 8,000 человѣкъ съ 40 оруд³ями. Русск³е сожгли всѣ дома внѣ крѣпости, перешли въ нее и выкопали себѣ тамъ землянки; всѣхъ нашихъ въ крѣпости было 736 чел. Манджуры прикрыли свой лагерь деревянною стѣною, но русск³е част³ю уничтожили ее калеными ядрами и част³ю взорвали; тогда непр³ятель окружилъ свой станъ землянымъ валомъ и поставилъ на немъ пушки. 1 сентября манджуры пытались взять крѣпость приступомъ, но были отбиты съ большою потерею. Къ несчаст³ю, между осажденными въ Албазинѣ отъ тѣсныхъ помѣщен³й открылась цынга и, къ довершен³ю бѣдств³й, храбрый воевода Толбузинъ въ сентябрѣ былъ убитъ пушечнымъ ядромъ; послѣ него начальство принялъ полковникъ Бейтонъ. Не смотря на постоянное дѣйств³е полевой и осадной манджурской артиллер³и, осада Албазина шла безуспѣишо; въ концѣ ноября непр³ятель перемѣнилъ ее на блокаду, а въ маѣ 1688 г. снялъ и ее и отступилъ на 4 версты. У Бейтона въ Албазинѣ оставалось только 66 человѣкъ, остальные же част³ю были убиты, а част³ю умерли отъ цынги. Непр³ятель по терялъ болѣе половины своего войска. Въ это критическое время внезапно пр³ѣхалъ изъ Пекина гонецъ съ повелѣн³емъ богдыхана о прекращен³и осады Албазина, подъ тѣмъ предлогомъ, что о разграничен³и земель идутъ съ обѣихъ сторонъ переговоры. Манджуры и китайцы отступили отъ Албазина и 30 августа 1688 г. возвратились въ Айгунъ.

  

  

   Въ Москвѣ поняли, что безъ утвержден³я границъ между Росс³ею и Китаемъ нельзя прочно владѣть краемъ, а потому были посланы въ Пекинъ одинъ за другимъ два гонца, канцеляристы Венуковъ и Логиновъ, съ увѣдомлен³емъ о начат³и переговоровъ и о назначен³и съ нашей стороны уполномоченнымъ окольничаго Ѳедора Алексѣевича Головина. Вторымъ лицомъ при переговорахъ былъ нерчинск³й воевода Иванъ Астафьевичъ Власовъ; дѣлами управлялъ дьякъ Семенъ Корницк³й. Съ китайской стороны были высланы 8 сановниковъ, которые прибыли въ окрестность Нерчинска съ огромной свитой и 10,000 пѣшаго и коннаго войска, подъ предлогомъ доставлен³я посольству съѣстныхъ припасовъ. Въ качествѣ переводчиковъ, съ китайцами были два ³езуита: Жербильонъ и Перейра. Съ нашей стороны у Головина и во всемъ нерчинскомъ краѣ было менѣе 500 человѣкъ войска. При такомъ перевѣсѣ китайцевъ въ численной силѣ, Головинъ не могъ дѣлать настоятельныхъ требован³й на уступку Росс³и прнамурскаго края, и китайцы, вмѣсто мирныхъ переговоровъ, начали прямо грозить нападен³емъ на Нерчинскъ, если Головинъ не согласится на ихъ предложен³е: уничтожить Албазннъ и отдать всю Даур³ю Китаю. Головинъ протестовалъ противъ этихъ насильственныхъ дѣйств³й и не соглашался на ихъ предложен³е. Тогда китайцы начали вооружать противъ насъ недавно покоренныхъ бурятъ нерчинскаго края и, вмѣстѣ съ ними готовились осаждать Нерчинскъ, въ которомъ находилось наше посольство; при этомъ свое требован³е они повторили Головину въ видѣ ультиматума.

   Головинъ, находясь въ такомъ безвыходномъ положен³и, предложилъ имъ прислать проэктъ о разграничен³и. 21-го августа этотъ проэктъ былъ присланъ Головину отъ китайцевъ въ слѣдующемъ видѣ: "Граница между Росс³ею и Китаемъ должна идти отъ вершины рѣки Горбицы до истоковъ рѣки Уди, а отсюда по вершинамъ горъ, направляющихся къ сѣверу и оканчивающихся Чукотскимъ носомъ." Вмѣстѣ съ присылкою проэкта они просили немедленнаго отвѣта на него. На этотъ разъ они измѣнили смыслъ проэкта, такъ какъ въ предлагавшемся въ первый разъ услов³и, въ видѣ ультиматума, на который Головинъ согласился, "граница была означена по Хинганскому хребту, до моря, а о сѣверныхъ горахъ и Чукотскомъ носѣ ничего не упоминалось." На эти послѣдн³я несообразныя требован³я Головинъ не отвѣчалъ. Китайск³е уполномоченные, тщетно прождавъ 3 дня отвѣта отъ Головина и видя, что онъ никакъ не согласится съ ихъ предложен³емъ и что принудить его къ этому могутъ только военныя дѣйств³я, боялись дѣлать насил³е, которое не привело бы ни къ какому результату, а только навлекло бы гнѣвъ богдыхана, и объявили Головину, что они отказываются отъ послѣдняго предложен³я и желаютъ съ нимъ кончить дѣло на основан³и перваго ихъ предложен³я, на которое онъ согласился. Къ этому побуждали еще китайцевъ, во-первыхъ, ³езуиты и, во-вторыхъ, желан³е ихъ отстоять, во что бы то ни стало, Даур³ю, подъ которою они понимали всю страну по течен³ю Амура, до сл³ян³я этой рѣки съ рѣкою Сунгари.

   Такъ какъ ни китайцамъ, ни Головину не были хорошо извѣстны приморск³я страны, и Головинъ усматривалъ, что китайцы хлопочутъ главное о Даур³и, гдѣ всѣ рѣки, вливающ³яся въ Амуръ, какъ то: Зея, Бурея и друг., текутъ отъ сѣвера къ югу, то, по возобновлен³и переговоровъ, онъ настаивалъ, чтобы въ трактатѣ было упомянуто о направлен³и рѣкъ и чтобы страна къ морю осталась безъ разграничен³я. Китайцы согласились и 26 августа 1669 г. былъ подписанъ нерчинск³й трактатъ - первый и самый важный дипломатическ³й актъ въ сношен³яхъ Росс³и съ Срединнымъ государствомъ. Первые два пунута этого трактата, относящ³еся до при-амурскаго края, выражены такъ:

   "Рѣка Горбица, которая впадаетъ, идучи внизъ, въ рѣку Шилку, близъ рѣки Черной, рубежъ между обоими государствами постановить; такожде отъ вершины тоя рѣки каменными (становыми) Хинганскими горами (хребтомъ), начиная отъ вершины рѣки и по самымъ вершинамъ тѣхъ горъ до вершины рѣки Уди, а далѣе, по тѣмъ же горамъ, до моря протяженнымъ, обоихъ государствъ Державу тако раздѣлитъ, яко всѣмъ рѣкамъ, малымъ и великимъ, которыя съ полуденной стороны сихъ горъ впадаютъ въ рѣку Амуръ, быти во владѣн³и Ханскаго государства, тѣмъ же рѣкамъ, которыя текутъ съ другой стороны и по всѣмъ другимъ направлен³ямъ этихъ горъ, быти подъ Державою Царскаго Величества Росс³йскаго государства, и всѣ земли сущ³и между тою рѣкою Удью и принятыми вышесказанными пограничными горами до моря неограничены нынѣ да пребываютъ, поелику на оныя полномоченные послы Царскаго Величества указу не имѣютъ и отлагаютъ неограниченными до иного благополучнаго времени, съ которое Царское Величество и Богдыханское Величество похощутъ о томъ послати послы посланники любительными пересылками, и тогда, или чрезъ грамоты, или чрезъ пословъ, тыи неограниченныя земли покойными и пристойными случаи успокоити и разграничити могутъ".

   Въ 3-мъ пунктѣ трактата сказано: городъ Албазинъ, который построенъ былъ со стороны Царскаго Величества, раззорить до основан³я и также на Амурѣ прибывающихъ всѣхъ русскихъ людей со всѣми при нихъ запасами и пожитками перевести въ предѣлы Царскаго Величества.

   Вслѣдств³е этого договора, осенью 1689 г. и весною 1690 г. всѣ люди изъ Албазина и съ Амура перешли въ Нерчинскъ, а Албазинъ былъ сожженъ манджурами до основан³я.

   Сибирская лѣтопись того времени такъ говоритъ объ этомъ происшеств³и: "Росс³яне несправедливымъ образомъ, перемогающею силою непр³ятелей, съ Амура вытѣснены, и что еще несправедливѣе насильственнымъ мирнымъ заключен³емъ рѣка Амуръ за китайцами осталась" {Ежемѣсячныя сочинен³я, октябрь, 1767 г., стран. 328.}.

   Этотъ кратк³й обзоръ событ³й, совершившихся на рѣкѣ Амурѣ съ 1643-1689 г., ясно показываетъ, что не желан³е завладѣть и утвердиться въ бассейнѣ одной изъ величайшихъ рѣкъ, вливающихся въ Восточный океанъ, а заманчивые слухи о богатствѣ обитающихъ тамъ народовъ и жажда корысти вызвали предпр³имчивыхъ завоевателей Сибири,- вольницу казаковъ и промышленниковъ,- на подвигъ завладѣн³я Амуромъ. Но здѣсь наша вольница встрѣтила независимые народы, сосѣдственные сильному и устроенному государству, всегда готовому подать имъ помощь. Въ остальной Сибири эта отважная вольница не встрѣчала такихъ препятств³й и потому не могла предвидѣть, что дѣйств³я ея въ при-амурскомъ краѣ должны быть совершенно иныя и болѣе сообразованы съ услов³ями страны. "Предпр³ят³я русскихъ на Амурѣ въ 17-мъ столѣт³и", говоритъ Риттеръ, "могли бы имѣть важныя послѣдств³я, если бы они умѣли воспользоваться завоеван³ями Хабарова, которыя открыли имъ возможность проложить путь къ крайнимъ предѣламъ Аз³и и основать богатую житницу". Дѣйствительно, того и другого мы могли бы достигнуть весьма легко, а именно слѣдовало бы: а) учредить порядокъ и дисциплину между вольницей русскихъ на Амурѣ; б) прекратить разъѣзды казаковъ на грабежи къ инородцамъ и въ Манджур³ю; в) стараться привлекать инородцевъ къ себѣ ласковымъ съ ними обращен³емъ, строгимъ огражден³емъ неприкосновенности ихъ собственности, уважен³емъ коренныхъ ихъ обычаевъ и уничтожен³емъ сбора съ нихъ ясака; наконецъ, г) основан³емъ по берегамъ Амура и его притокамъ земледѣльческихъ поселен³й.

   Между тѣмъ московское правительство, сознавая всю важность открыт³й Пояркова и завоеван³й Хабарова, посылаетъ на Амуръ, какъ мы видѣли, съ упомянутою выше цѣлью, Зиновьева. Какъ лицу, облеченному высшею правительственною власт³ю, Зиновьеву слѣдовало бы, пользуясь любовью казаковъ къ Хабарову и уважен³емъ всѣхъ находившихся тогда на Амурѣ русскихъ, вмѣстѣ съ нимъ и съ помощ³ю изъ Якутска и Нерчинска, установить, въ сказанныхъ видахъ, порядокъ и твердую власть на Амурѣ и направить Хабарова къ поддержан³ю этого. Но Зиновьевъ, увозя съ собою Хабарова, оставляетъ на Амурѣ вмѣсто него Степанова, человѣка, не понимающаго важности лежащей на немъ обязанности,- грубаго, дерзкаго и способнаго только производить грабежи и набѣги. Затѣмъ московск³е приказы, не принимая во вниман³е, что завоеван³емъ амурскаго бассейна обязаны были распоряжен³ямъ изъ Якутска и что поэтому якутск³е воеводы, какъ лица близко заинтересованныя въ этомъ славномъ дѣлѣ, могли бы съ большимъ вниман³емъ наблюдать за порядками на Амурѣ и съ энерг³ею помогать тамъ нашему водворен³ю и утвержден³ю, а также, что сообщен³е Якутска съ при-амурскимъ краемъ не можетъ быть прервано непр³язненными покушен³ями; вмѣсто того, чтобы оставить этотъ край, требующ³й установлен³й въ немъ порядка и непрестанной помощи, въ непосредственномъ вѣдѣн³и якутскихъ воеводъ, дѣлаютъ его отдѣльнымъ, подъ управлен³емъ Степанова, и черезъ это уничтожаютъ рвен³е къ нему изъ Якутска.

   Послѣ Степанова этотъ край поступаетъ подъ непосредственное начальство и управлен³е Пашкова, человѣка болѣе заинтересованнаго завладѣн³емъ Забайкалья чѣмъ Амура. Пашковъ останавливается въ Нерчинскѣ, заботясь не о приведен³и въ порядокъ дѣлъ на Амурѣ, а объ обезпечен³и сообщен³я Нерчинска съ Иркутскомъ; при-амурск³й же край дѣлается пристанищемъ разбойниковъ и людей подобнаго закала. Воздвигается Албазинъ, изъ котораго, по слѣдамъ Степанова, въ сосѣднюю Манджур³ю отправляются парт³и на грабежи. Въ это же время московск³е приказы, какъ бы довольные присылкою съ Амура награбленнаго ясака, вмѣсто того, чтобы озаботиться скорѣйшею высылкою туда надлежащей военной силы, требованной еще якутскими воеводами,- медлятъ и ограничиваются одними пустыми переговорами и отписками. Китайское правительство, усматривая постоянный хаосъ на Амурѣ и не предвидя конца набѣгамъ и грабежамъ на сосѣдственную провинц³ю Манджур³ю, находится въ необходимости принять рѣшительныя мѣры. Когда китайское войско, уничтоживъ всѣ русск³е остроги въ при-амурскомъ краѣ, подступило къ единственному остававшемуся у насъ пункту - Албазину, въ Москвѣ только тогда какъ бы опомнились и снарядили Головина съ 500 казаковъ. Головинъ, вступивъ въ Забайкалье, находитъ этотъ край не только не устроеннымъ, но и не огражденнымъ отъ безпрестанныхъ на него нападен³й монголовъ. Онъ находится вынужденнымъ употребить для этого почти всю приведенную имъ силу, лишается поэтому средствъ заставить китайцевъ уважать общенародныя государственныя права, и, являясь такимъ образомъ какъ бы въ плѣну у китайцевъ,- подписываетъ нерчинск³й трактатъ, по которому Росс³я лишается всѣхъ завоеван³й Хабарова.

   Все вышесказанное ясно показываетъ, что такая печальная развязка произошла единственно отъ тогдашнихъ приказныхъ правителей, а не отъ того, какъ утверждаютъ и настоящ³е приказные бюрократы, что будто бы не наступила тогда еще пора для русскихъ завладѣть Амуромъ.

   Но каковы бы ни были московск³я приказныя ошибки и дик³я своекорыстныя побужден³я амурской вольницы, приведш³я къ таковымъ печальнымъ для Росс³и послѣдств³ямъ, безпристрастное потомство должно помнить и съ удивлен³емъ взирать на геройск³е подвиги самоотвержен³я первыхъ п³онеровъ и завоевателей при-амурскаго края, часто платившихся жизн³ю и кровью за свое молодечество и удаль. Потомство съ признательностью сохранитъ имена ихъ, дошедш³я до насъ въ сибирскихъ повѣствован³яхъ, потому что они первые проложили путь по неизвѣстной рѣкѣ, открыли существован³е неизвѣстныхъ до того времени народовъ и, хотя не оставили никакихъ свѣдѣн³й о главномъ обстоятельствѣ, обусловливающемъ значен³е рѣки и страны, ею орошаемой,- именно о состоян³и ея устья и прибрежьевъ, но уже своимъ водворен³емъ на ея берегахъ доставили Росс³и неоспоримое право къ возвращен³ю этой страны.

   Чтобы понять вмѣстѣ съ этимъ огромную заслугу, оказанную Росс³и Головинымъ, необходимо обратиться къ смыслу перваго пункта, заключеннаго имъ нерчинскаго трактата. Мы видѣли, что манджуры и туземцы подъ рѣкою Амуромъ разумѣли только ту часть рѣки, которая идетъ до устья Сунгари и знали, что только двѣ больш³я рѣки, Зея и Бурея (притоки Амура), вытекаютъ изъ каменныхъ, пограничныхъ горъ и текутъ на югъ. Мы видѣли также, что горы, идущ³я къ сѣверу отъ вершины рѣки Уди, огибающ³я Охотское море и оканчивающ³яся Чукотскимъ носомъ, не приняты за пограничныя, а оставлены во владѣн³и Росс³и; слѣдовательно, граница наша, долженствовавшая идти по горамъ, изъ которыхъ выходятъ рѣки Зея и Бурея,- не могла имѣть направлен³е сѣверное, а какое либо иное, съ услов³емъ, что горы эти, принятыя за пограничныя, должны упираться въ море; но въ какое море: Охотское или Корейское - не обозначено; а между тѣмъ оба эти моря омываютъ прибрежья при-амурскаго бассейна. Соображая всѣ эти обстоятельства со смысломъ выражен³я нерчинскаго трактата, т. е. что граница Росс³и отъ верховья рѣки Горбицы должна идти по становому Хинганскому хребту до верховья рѣки Уди, а оттуда по тому же хребту до моря протяженному, и что всѣ рѣки, выходящ³я изъ этого хребта и идущ³я отъ него по всѣмъ направлен³ямъ кромѣ южнаго, принадлежатъ Росс³и, выходитъ, что Головинъ, настоявъ на такомъ выражен³и въ трактатѣ, обусловилъ только границу собственно Даур³и; слѣдовательно, только то пространство рѣки Амура, которое принималось манджурами за Шилькаръ или Маму; все же остальное пространство бассейна рѣки Амура, до моря, оставилъ не только неопредѣленнымъ, но главное въ зависимости отъ направлен³я пограничныхъ горъ, верховья рѣки Уди и рѣкъ, вытекающихъ изъ этихъ горъ; а также отъ того обстоятельства, въ какое море эти горы упираются: въ Охотское или Корейское. Эти-то обстоятельства и оставили за Росс³ею полное право на возвращен³е отъ Китая амурскаго бассейна. Весьма естественно, что они и возродили, въ особенности въ сибирякахъ, надежду на скорое утвержден³е этой страны за Росс³ею. Сожалѣн³е о потери при-амурскаго края распространялось въ то время еще болѣе разсказами вышедшихъ съ Амура людей: они долго не могли забыть привольнаго житья своего въ этомъ краѣ. Назван³е Благословенной земли, оставшееся между потомками албазинскаго воеводства, вполнѣ говорило сибирякамъ въ пользу его. Да и могли ли албазинцы забыть землю, которую отстаивали съ такими усил³ями, имѣя дѣло съ сильными тогда манджурами, покорившими Китай и всѣ сосѣдн³е съ нимъ народы. Дѣйствительно, происшеств³я, совершивш³яся тогда на Амурѣ, составляютъ рядъ безпримѣрныхъ подвиговъ русскихъ, и эти подвиги занимаютъ лучш³я страницы въ истор³и колонизац³и Сибири. Что же касается до неумѣренной молвы о природныхъ богатствахъ тамошняго края, о которомъ албазинцы въ спискахъ и лѣтописяхъ своихъ отзывались съ такимъ преувеличен³емъ, то это было только влечен³е къ новому поселен³ю, которое безъ сомнѣн³я было лучше якутскаго и сосѣдняго съ нимъ нерчинскаго края. Казакамъ въ особенности нравилась вольная безотвѣтственная жизнь: они свободно разъѣзжали по Амуру и Сунгари,- сбирали ясакъ и брали что хотѣли. Смѣлость ихъ доходила до того, что мног³е изъ нихъ ходили и грабили даже во внутрь Манджур³и. Подобная жизнь была по сердцу росс³йской удалой вольницѣ. Въ течен³е немногихъ лѣтъ по Амуру было построено нѣсколько острожковъ, деревень, крестьянскихъ заимокъ, мельницъ и однодворокъ. При усиленныхъ военныхъ дѣйств³яхъ съ манджурами, жители этихъ селен³й, раскинутыхъ на огромное разстоян³е, покидали свои жилища и, для отражен³я непр³ятеля, собирались въ главные пункты: въ кумарск³й или албазинск³й острогъ.

   Вспоминая о дѣйств³яхъ нашихъ на Амурѣ въ описываемый пер³одъ времени, нельзя не упомянуть, что по географической картѣ, напечатанной при царѣ Алексѣѣ Михайловичѣ, граница наша показана: на востокѣ - Охотское море съ устьемъ р. Амуръ, на юго-востокѣ - рѣка Амуръ до устья Шунгала (Сунгари), на югѣ - отъ устья Шунгала по Шилькару (Амуру) и далѣе по горнымъ хребтамъ и рѣкамъ до р. Исети. Въ составъ владѣн³й нашихъ входили всѣ земли, завоеванныя при царяхъ Михаилѣ Ѳедоровичѣ и Алексѣѣ Михайловичѣ, и ихъ жители (кромѣ сѣверныхъ инородцевъ), какъ то: гиляки, наткисы, гольды, ачане, дучеры, дауры, тунгусы и буряты.

   Китай, завладѣвъ такимъ образомъ при-амурскимъ краемъ, прервалъ сообщен³е Забайкалья съ моремъ, и Сибирь осталась вполнѣ чуждою всякому развит³ю. Стоитъ только внимательно взглянуть на карту Сибири, чтобы оцѣнить всю важность этой потери: полоса земли въ нѣсколько тысячъ верстъ, удобная для жизни осѣдлаго человѣка и составляющая собственно Восточную Сибирь, гдѣ сосредоточивалось и могло развиться далѣе ея народонаселен³е, а съ нимъ и жизнь края, ограничивается: на югѣ - недоступными для сообщен³я цѣпями горъ и песчаными морями; на сѣверѣ: ледяными, безконечными тундрами, прилегающими къ такому же ледяному океану; на западѣ: единственными путями, чрезъ которые только и можно наблюдать и направлять ея дѣйств³я къ дальнѣйшему развит³ю, наравнѣ съ общимъ развит³емъ нашего отечества,- путями, чрезъ которые только и возможно увеличен³е ея населен³я; на востокѣ - опять недоступными для сообщен³я горами, болотами и тундрами. Всѣ огромныя рѣки, ея орошающ³я: Лена, Индигирка, Колыма и друг., которыя при другомъ направлен³и и положен³и могли бы составить благо для края,- текутъ въ тотъ же Ледовитый, почти недоступный, океанъ и чрезъ тѣ же, недоступныя для жизни человѣка, пространства.

   Ясно, что край, находивш³йся въ такомъ положен³и, не могъ никогда и ни при какихъ обстоятельствахъ правильно развиться.

   Между тѣмъ природа не отказала Восточной Сибири въ средствахъ къ этому развит³ю; она надѣлила ее и плодоносными землями, и здоровымъ климатомъ, и внутренними водяными сообщен³ями, связывающими ее болѣе или менѣе съ остальною Росс³ею, и богатствами благородныхъ и друг. металловъ, - элементами, ручающимися за благоденств³е ея жителей и за ея постепенное и возможное развит³е; если только ей открыть путь, посредствомъ котораго она могла бы свободно сообщаться съ моремъ. Единственный такой путь представляетъ собою, когда-то потерянная нами, рѣка Амуръ. Эта рѣка, однако, только тогда имѣетъ ддя насъ вышесказанное значен³е, если устье ея доступно для плаван³я мореходныхъ судовъ. Но на этотъ-то главный и жизненный вопросъ не было тогда обращено никакого вниман³я; относительно его мы находились во мракѣ. Велик³й преобразователь Росс³и, Петръ I; уповая, что этотъ вопросъ можетъ быть разрѣшенъ въ благопр³ятномъ смыслѣ и сознавая всю важность обладан³я при-амурскимъ краемъ, переселилъ въ Забайкалье стрѣльцовъ и тѣмъ положилъ первое основан³е нашей силы въ преддвер³и амурскаго бассейна. За нимъ, Екатерина II въ слѣдующихъ выражен³яхъ высказала важность обладан³я Амуромъ: "еслибы Амуръ могъ намъ только служить, какъ удобный путь для продовольств³я Камчатки и вообще нашихъ владѣн³й на Охотскомъ морѣ, то и тогда обладан³е онымъ было бы для насъ важнымъ". Вотъ какъ понимали значен³е для Росс³я при-амурскаго края наши велик³е монархи!

   Китайцы, довольные тѣмъ, что горы и безлюдныя пустыни отдѣлили съ сѣвера при-амурскую Даур³ю отъ Якутской области, изъ которой для покорен³я первой явились русск³е, ограничились лишь построен³емъ, на верхнемъ Амурѣ, айгунской крѣпости. Эта крѣпость служила оплотомъ Даур³и со стороны Забайкалья; остальную же затѣмъ частъ края они оставили безъ всякаго вниман³я, имѣя въ виду, съ одной стороны, что горы и море, отдѣляющ³я его на сѣверо-востокѣ отъ болѣе или менѣе населеннаго нашего при-ленскаго края, служатъ вѣрною защитою отъ насъ ихъ Манджур³и. Съ другой стороны, боясь притязан³я на этотъ край русскихъ, по случаю его неопредѣленности (по смыслу нерчинскаго трактата), оставили такимъ образомъ средн³й и нижн³й Амуръ съ его притоками въ томъ самомъ положен³и, въ какомъ нашелъ его Поярковъ въ 1644 году, т. е. свободнымъ.

   Въ течен³е нѣсколькихъ лѣтъ послѣ договора, русск³е, опасаясь внутреннихъ междоусоб³й монголовъ, пускались съ караванами черезъ Манджур³ю и этимъ путемъ достигали Пекина. Въ лежащихъ на пути городахъ и селен³яхъ они производили мѣновую торговлю съ манджурами. Но, по новости торговыхъ сношен³и, русск³е какъ-то не могли сойтись съ ними, отчего происходила постоянная вражда, положившая предѣлъ этимъ сношен³ямъ. Послѣ уб³йства, сдѣланнаго русскими въ центрѣ Манджур³и, наши караваны не были туда впускаемы и должны были направляться въ Пекинъ, опять черезъ Монгол³ю; съ этихъ поръ все было какъ бы забыто и при-амурск³й край для насъ какъ бы не существовалъ. Сопредѣльное же съ нимъ наше Забайкалье сдѣлалось мѣстомъ ссылки преступниковъ и было для насъ только грозою и какимъ-то ледянымъ чудовищемъ, при воспоминан³и о которомъ трепетали въ Европѣ. Такъ проходили годы. Между тѣмъ народонаселен³е Сибири возрастало; пути, ведущ³е въ нее изъ Европейской Росс³и, населялись и улучшались. Владѣн³я наши болѣе и болѣе распространялись отъ Якутска къ сѣверо-востоку.

   Восточный океанъ съ его островами и прибрежными землями сѣверной Аз³и сдѣлался въ особенности предметомъ изыскан³й предпр³имчивыхъ казаковъ и отчаянныхъ промышленниковъ, возбуждаемыхъ жаждою обогащен³я. Съ 1690 г. стала извѣстна Камчатка, немного времени спустя, открыты Курильск³е острова; въ 1710 г. получено извѣст³е о существован³и Япон³и. Въ 1712 г. русск³е заняли Шантарск³е острова. Въ 1716 г. два торговыхъ дома въ Петербургѣ подали въ сенатъ просьбу о дозволен³и имъ производить торговлю съ Япон³ею и Остъ-Инд³ею; они полагали достигнуть Япон³и такимъ образомъ: изъ Сѣверной Двины войти въ Ледовитый океанъ, а изъ него въ Обскую губу и затѣмъ по Оби и извѣстнымъ водянымъ системамъ Западной и Восточной Сибири, до Байкала; отсюда по рѣкамъ Селенгѣ и Шилкѣ и, наконецъ, по Амуру и Восточнымъ океаномъ, до Япон³и. Просьба эта была передана генералъ-фельдцейхмейстеру Брюссу, поддерживавшему съ большимъ участ³емъ это предпр³ят³е. Брюссъ предварительно отнесся къ тобольскому воеводѣ князю Гагарину объ истребован³и отъ нерчинскаго начальства достовѣрныхъ извѣст³й о плаван³и по р. Амуръ и свѣдѣн³й объ Япон³и. Имъ же сдѣлано было тогда особое представлен³е о посылкѣ свѣдущихъ людей для ученаго описан³я отдаленныхъ мѣстъ Восточной Сибири и водянаго пути въ Япон³ю съ которою предполагалось войдти въ торговыя сношен³я. Онъ находилъ, что эти сношен³я принесутъ Росс³и важную пользу. Обстоятельство это не имѣло, однако, никакихъ послѣдств³й; всяк³я виды на Амуръ въ то время, когда нерчинск³й трактатъ понимался иначе, были невозможны.

   Между 1710 и 1720 гг. русск³е поселяются на полуостровѣ Камчаткѣ, а отсюда постепенно занимаютъ Курильск³е острова. Въ это же время учреждается постоянное плаван³е между Камчаткой и Охотскомъ; приводится въ извѣстность прибрежье Охотскаго моря между Охотскомъ и рѣками Алдамой, Удью и Тугуромъ; открываются Шантарск³е острова и начинается производство на нихъ пушнаго промысла.

   Въ 1719 г., по повелѣн³ю Петра I, геодезисту Евреинову поручается обозрѣть южную часть Камчатки и Курильск³е острова, и наложить на чертежъ (карту). Въ 1725 г., по начертан³ю Петра ², Екатерина I снаряжаетъ экспедиц³ю подъ начальствомъ командора Беринга съ лейтенантами Шпанбергомъ и Чириковымъ, для описи, извѣстнаго уже тогда чрезъ морехода изъ Камчатки Дежнева, открытаго имъ пролива между Аз³ею и Америкою (называемаго на картѣ Беринговымъ). Эта экспедиц³я привела въ извѣстность Камчатск³й полуостровъ съ островами Восточнаго океана, лежащими между Камчаткою и материкомъ Америки, а равно и часть сѣверо-западнаго берега этого материка.

   Вторая экспедиц³я Беринга, назначенная по повелѣн³ю императрицы Анны ²оанновны въ 1733 г., имѣла цѣл³ю открыть путь въ Япон³ю и занят³е ближайшихъ къ Камчаткѣ мѣстъ Сѣверной Америки.

   Вслѣдств³е этого, командоръ Берингъ и лейтенантъ Чириковъ, описывавш³е сѣверо-западный матерой берегъ Америки, вмѣстѣ съ тѣмъ указали путь русскимъ промышленникамъ въ Аляску и на Алеутск³е острова. Въ 1727 г., при императрицѣ Екатеринѣ I, отправленное въ Пекинъ посольство Саввы Владиславовича Рагузинскаго, не касалось вопроса о при-амурскомъ краѣ; не смотря на то, что китайцы настаивали на этомъ. Рагузинск³й отвѣчалъ, что онъ не имѣетъ для этого полномоч³й, а потому все оставляетъ по прежнему.

   Въ 1738-39 гг. лейтенанты Шельтишъ и Вальтонъ, бывш³е въ экспедиц³и Беринга, плавали изъ Камчатки вдоль Курильской гряды и доходили до Японскихъ острововъ: Мацмая и Нипона. Во время этого путешеств³я они подучили свѣдѣн³я отъ курильцевъ, что весьма близко отъ Мацмая, къ сѣверу, лежитъ большая земля Корафту (Сахалинъ), что на южной ея оконечности живутъ аины - народъ одноплеменный курильцамъ и, наконецъ, что эта земля находится близъ устья большой рѣки Шунгала (Сунгары - Ула), (р. Амура). Но такъ какъ Шельтингу не повѣрили, чтобы онъ былъ въ Япон³и, а полагали, что они съ Вальтономъ попали на какой либо китайск³й берегъ (Корея), то въ 1741 г. изъ Камчатки въ Япон³ю былъ посланъ лейтенантъ Шпанбергъ. Онъ, по случаю открывшейся въ его суднѣ сильной течи, не дошелъ и принужденъ былъ возвратиться обратно. Вслѣдъ затѣмъ, въ 1742 г. отправился съ тою же цѣлью изъ Охотска лейтенантъ Шельтингъ; онъ достигъ сѣверной оконечности Сахалина и посылалъ въ лиманъ рѣки Амура шлюпку; отсюда, обогнувъ Сахалинъ съ сѣверо-востока, осмотрѣлъ почти весь восточный берегъ его, но по позднему времени, не достигнувъ Япон³и, возвратился въ Камчатку. Вслѣдъ за этими мореплавателями начали посѣщать ближайш³е къ камчаткѣ Курильск³е острова, наши промышленники; они встрѣчались съ японцами и всегда были принимаемы ими дружелюбно. Между тѣмъ, около этого же времени, выбросило на берега Камчатки японскую джонку; спасенные съ нея японцы долгое время жили у насъ въ Верхнекамчатскѣ и потомъ были доставлены нашими промышленниками на Кѵрильск³е острова, къ японцамъ.

   Эти экспедиц³и и свѣдѣн³я, полученныя отъ промышленниковъ и отъ находившихся у насъ японцевъ, дали намъ понят³е объ Япон³и и о томъ, что Сахалинъ (Корафту) - большая земля, лежащая близъ устья большой рѣки Амуръ; что земля эта населена различными инородцами, ни отъ кого независимыми и что русск³е первые изъ европейцевъ открыли и част³ю описали Сахалинъ. Кромѣ того, мы имѣли тогда свѣдѣн³я, доставленныя Шельтингомъ о сѣверной части амурскаго лимана, въ который онъ посылалъ шлюпку. Затруднен³е продовольствовать Камчатку было причиною того, что въ 1745 г. изъ Камчатки былъ посланъ проэктъ, въ которомъ доказывалась необходимость для Росс³и обладан³я Амуромъ и возможностъ возвратить его, дѣйствуя съ моря, т. е. съ устья рѣки. Такимъ образомъ, вслѣдств³е затруднен³я въ перевозкѣ хлѣба и другихъ запасовъ изъ Якутска въ Охотскъ, по дорогѣ едва проходимой, послѣ многихъ лѣтъ, рѣка Аѵуръ опять возобновляется въ памяти русскихъ.

   Между тѣмъ, съ увеличен³емъ числа правительственныхъ приморскихъ пунктовъ по прибрежьяѵъ Охотскаго моря и въ Камчаткѣ: Охотска, Удскаго острога, Гижиги, Большерѣцка, Тигиля и Нижнекамчатска, и съ развит³емъ промысловъ, потребность въ продовольств³и болѣе и болѣе возрастала. Попытки развести въ этихъ мѣстахъ хлѣбопашество показали, что оно, по особымъ климатическимъ услов³ямъ этого края, быть здѣсь не можетъ: хлѣбъ не родился.

  

  

   Важность такого предмета, какъ снабжен³е продовольств³емъ обширнаго края, понуждала правительство вникнуть серьезно въ это дѣло и дать ходъ проэкту, представленному сибирскимъ губернаторомъ Мятлевымъ въ 1758 году. Мятлевъ, имѣя предписан³е о принят³и болѣе надежныхъ и выгодныхъ для казны мѣръ въ продовольств³и Охотскаго края и Камчатки, донесъ правительствующему сенату, что единственно надежная и выгодная для казны сѣра въ доставлен³ю продовольств³я въ эти края, состоитъ въ томъ, чтобы сплавлять все по р. Амуру. Сенатъ утвердилъ это представлен³е и предоставилъ иностранной коллег³и войти предварительно въ сношен³е съ китайскимъ трибуналомъ и увѣрить китайское правительство, что при этомъ святость нерчинскаго трактата будетъ сохранена. На это изъ Китая не послѣдовало никакого отвѣта; между тѣмъ Мятлевъ поставилъ въ обязанность начальству Забайкальской области усилить въ ней хлѣбопашество, въ виду будущаго обезпечен³я приморскихъ мѣстъ.

   Въ случаѣ рѣшительнаго отказа китайцевъ на представлен³е сената объ открыт³и для насъ плаван³я по рѣкѣ Амуру, Мятлевъ просилъ отъ селенгинскаго коменданта Якоби мнѣн³я, как³е по мѣстному усмотрѣн³ю можно изыскать способы къ свободному сообщен³ю по р. Амуру: увеличен³емъ ли числа войскъ, или другими мѣрами? По важности предмета, обстоятельство это велѣно было ввѣрить одному надежному чиновнику и о содержан³и имъ этого въ тайнѣ взять отъ него подписку подъ присягою. Тайна о видахъ на Амуръ была открыта адъютанту коменданта Якоби, поручику Власову. Якоби отвѣчалъ, что онъ, управляя селенгинскимъ округомъ, не имѣетъ никакихъ свѣдѣн³й о нерчинскомъ краѣ, тѣмъ болѣе объ Амурѣ. Въ донесен³и же своемъ, вслѣдъ за симъ, пишетъ, что онъ получилъ нѣкоторыя свѣдѣн³я отъ Владыкина, директора росс³йскихъ каравановъ, возвратившагося изъ Китая; онъ ему объяснилъ, что въ восточной сторонѣ амурскаго края населен³я много, что земля по течен³ю Амура весьма плодородна, и при этомъ показывалъ полученную имъ въ Пекинѣ манджурскую карту, изъ которой видно, что на Амурѣ находятся, будто бы, города и при устьѣ - флотил³я, на которой до 4,000 экипажа.

   Въ слѣдующемъ затѣмъ рапортѣ сенату, отъ 21 сентября 1756 г., Якоби объясняетъ, что, по его мнѣн³ю, основанному на достовѣрныхъ свѣдѣн³яхъ, не должно съ нашей стороны дѣлать рѣшительныхъ сношен³й съ китайскимъ дворомъ относительно домогательства плаван³я по р. Амуру, но прежде надобно на границахъ селенгинской и нерчинской, въ приличныхъ мѣстахъ, поставить пров³антск³е магазины и заготовить хлѣбные запасы; потомъ выслать изъ Росс³и достаточное число войска, снабдивъ его полнымъ вооружен³емъ и артиллер³ею. Когда всѣ эти необходимыя мѣры приведутся въ исполнен³е, тогда только можно будетъ обратиться къ трибуналу съ требован³емъ о дозволен³и свободнаго плаван³я по Амуру. Если же со стороны китайскаго правительства послѣдовалъ бы отказъ, то тогда распорядиться построен³емъ на берегахъ р. Амура крѣпостей и редутовъ. Когда все это будетъ сдѣлано, тогда только можно ожидать успѣха, ибо китайцы, внезапно увидя многочисленную стражу, едва ли будутъ въ состоян³и начать как³я либо военныя дѣйств³я. "Все cie", писалъ Якоби, "будетъ стоить большихъ издержекъ, но онѣ вознаградятся важною выгодою, какая можетъ произойти отъ обезпечен³я Камчатки продовольств³емъ. Можно тогда принять въ подданство Росс³и и мунгалъ, что навѣрно послѣдуетъ, когда они увидятъ столько крѣпостей около мѣстъ ихъ жительства. Наконецъ если бы и случилось, что китайское правительство не согласилось на наши требован³я относительно рѣки Амура, то учрежден³е крѣпостей и усилен³е войскъ все же не было бы излишне, не смотря на значительные расходы, и служило бы къ славѣ, а не къ безслав³ю Росс³и" {Этотъ фактъ весьма замѣчателенъ тѣмъ, что, заботясь объ обезпечен³яхъ Камчатки продовольств³емъ, никто не обратилъ вниман³я, возможно ли выйти изъ р. Амура и море, т. е. о положен³и его устья, о которомъ не было никакихъ свѣдѣн³й, и доказываетъ, что Якоби хорошо зналъ китайцевъ, съ которыми дипломатическ³е переговоры безъ силы не имѣютъ мѣста и безполезны.}. Не смотря, однако, на живое участ³е, какое въ то время принимали относительно р. Амура, это дѣло остановилось въ самомъ началѣ.

   Мнѣн³е Якоби о построен³и на Амурѣ крѣпостей къ несчаст³ю настолько не отвѣчало мѣстнымъ тогдашнимъ обстоятельствамъ, ибо мы, вслѣдств³е различныхъ пограничныхъ столкновен³й, находились съ Китаемъ въ непр³язненныхъ отношен³яхъ. Въ 1757 г. совѣтникъ посольства Братищевъ, бывш³й въ Пекинѣ по поводу пограничныхъ сунгарскихъ столкновен³й, между прочимъ, сообщилъ о подозрѣн³и китайцевъ, обратившихъ вниман³е на постройку судовъ на рѣкѣ Ингодѣ и выразившихся по этому поводу, что русск³е никогда не будутъ плавать на водахъ Амура. Якоби полагалъ, что бывшей тогда за Байкаломъ военной стражи недостаточно и что надо прислать еще 30,000 войска; но такого числа послать тогда не могли, да и продовольствовать было нечѣмъ. При такомъ положен³и дѣлъ, намъ оставалось только отстаивать собственную свою границу, растянутую на огромное пространство, и потому представлен³е Якоби было оставлено.

   Китайцы, между тѣмъ, видя, что мы безсильны противъ нихъ, лишаютъ насъ права свободной торговли, выговоренной нерчинскимъ трактатомъ, и посольство Кропотова, отправленное въ Пекиннъ при императрицѣ Екатеринѣ II, въ 1767 г., для улажен³я несоглас³й съ Китаемъ, съ немаловажными усил³ями, едва могло добиться отъ нихъ соглас³я на водворен³е съ ними торговли въ одномъ пограничномъ пунктѣ. Такимъ пунктомъ является только что основанная Кяхта; сперва она дѣлается только мѣстомъ сбыта нашихъ сибирскихъ произведен³й, но черезъ весьма коротк³й промежутокъ времени туда везутъ и фабричныя произведен³я европейской Росс³я, и она становится новымъ источникомъ государственнаго дохода, связываетъ болѣе тѣснымъ союзомъ нашу Сибирь съ европейскою Росс³ею, и поэтому дѣлается для насъ весьма важнымъ пунктомъ.

   Войдя на сѣверо-востокѣ въ соприкосновен³е съ океаномъ и основавъ въ Кяхтѣ сношен³я съ Китаемъ, мы устремляемъ все наше вниман³е, во-первыхъ, на сохранен³е и обезпечен³е кяхтинской торговли и на приведен³е въ порядокъ дѣлъ на прибрежьяхъ Охотскаго моря, въ Камчаткѣ и сѣверо-западной Америкѣ - новыхъ владѣн³яхъ нашихъ, богатыхъ пушными товарами; во-вторыхъ, на устройство съ ними сообщен³я. Но при этомъ-то послѣднемъ обстоятельствѣ мы и встрѣтили непреоборимыя природныя препятств³я и увидѣли всю справедливость мнѣн³й о необходимости возвращен³я р. Амура,- мнѣн³й, поданныхъ въ Камчаткѣ въ 1746 г., Мятлевымъ - въ 1753 г. и г. Якоби - въ 1756 году.

   Куда безъ всякой дороги, чрезъ пустынные лѣса, горы и болота могли проникать ватаги отважныхъ промышленниковъ и казаковъ, туда нельзя было безъ дорогъ провозить значительныя тяжести и проводить большое число людей, необходимое для обезпечен³я Камчатки и американскихъ владѣн³й. Естественно, что поэтому прежде всего необходимо было обратить полное вниман³е на устройство дороги изъ Якутска въ Охотскъ и изъ Охотска въ Камчатку. Но всѣ труды для устройства этой дороги оказались напрасными; она могла существовать только въ видѣ тропинки и сообщен³е оставалось почти такимъ же, какъ было и при началѣ занят³я прибрежьевъ Охотскаго моря. Перевозить тяжести возможно было только на вьючныхъ лошадяхъ, привычныхъ къ тѣмъ дорогамъ и притомъ въ весьма кратковременный пер³одъ года. Дуренъ былъ путь до Охотска, но и такого нельзя было устроить изъ Охотска въ Камчатку: громадныя пустыни, горы и тундры составляли так³я непреодолимыя преграды, что намъ пришлось совершенно отказаться отъ мысли имѣть туда береговой путь.

   Такимъ образомъ весь Камчатск³й полуостровъ, равно какъ и американск³я наши владѣн³я, оставались отрѣзанными отъ материка и сообщен³е съ ними иначе не могло быть какъ моремъ. Суда для этого строились въ Охотскѣ и оттуда отправлялись въ Камчатку и Америку. Охотскъ поэтому былъ главнымъ нашимъ пунктомъ сообщен³й, но, какъ портъ, онъ имѣлъ важныя неудобства, потому что расположенъ при устьяхъ мелководныхъ и опасныхъ рѣкъ: Кунтуи и Охоты. Баръ рѣки Кунтуи въ малую воду доходилъ до 4-хъ футъ. Это обстоятельство, а также трудность пути между Якутскомъ и Охотскомъ, не смотря на труды и капиталы, употребленные на устройство сколько-нибудь сносной дороги, возбудили опять всеобщее воспоминан³е о потерѣ Амура, но при этомъ тогда же обратили вниман³е и на то, что его устье было еще совершенно не изслѣдовано и что еще неизвѣстно, доступно ли оно для мореходныхъ судовъ. Въ этихъ-то видахъ, въ 1775 г., императрица Екатерина II повелѣла отправить изъ удскаго острога парт³ю казаковъ на рѣку Амгунь, чтобы основать на этой рѣкѣ поселен³е сколь возможно ближе къ. р. Амуру, съ тѣмъ чтобы изъ этого пункта производить изслѣдован³е устья рѣки и развѣдать, въ какой степени оно доступно для мореходныхъ судовъ. Вмѣстѣ съ тѣмъ, императрица повелѣла въ случаѣ если окажется, что мореходныя суда могутъ входить въ рѣку, занять ея устье. Вслѣдств³е этого въ 1777 г. изъ удскаго острога было отправлено на Амгунь около 30 человѣкъ. Манджуры, узнавъ объ этомъ отъ инородцевъ, обитавшихъ на рѣкѣ Буреѣ, донесли въ Пекинъ. Китайское правительство съ угрозою объявило, что если русск³е не оставятъ своего предпр³ят³я въ земляхъ еще не разграниченныхъ, то Китай прерветъ съ ними всяк³я торговыя сношен³я въ Кяхтѣ.

   Въ это время мы, во-первыхъ, не только не имѣли почти никакой военной силы за Байкаломъ, но даже лишены были возможности отправить ее туда, чтобы поддержать наше предпр³ят³е и заставить китайцевъ продолжать весьма выгодную для насъ кяхтинскую торговлю. Во-вторыхъ, правительство наше, имѣя въ виду при болѣе благопр³ятныхъ обстоятельствахъ возвратить при-амурск³й край, не смотря на неоднократныя требован³я китайцевъ, постоянно уклонялось отъ разграничен³я его и теперь вынужденнымъ нашлось отмѣнить свое распоряжен³е и обратить все вниман³е на возстановлен³е дружескихъ отношен³й съ Китаемъ. Послѣдняго въ то время можно было достигнуть только однимъ путемъ: именно надо было снова пожертвовать, до поры до времени, своими видами на рѣку Амуръ.

   Вскорѣ послѣ этого являются въ Татарск³й заливъ французы и англичане. Они приходятъ туда съ скромною цѣлью изслѣдован³я его береговъ и лимана р. Амура, но съ тѣмъ вмѣстѣ, въ случаѣ благопр³ятныхъ услов³й для плаван³я въ этихъ мѣстахъ, имѣютъ заднюю мысль водворить тамъ свое владычество. Такъ, въ 1783 г. французское правительство послало въ Тих³й океанъ, для открыт³я и описи, ученую экспедиц³ю подъ начальствомъ знаменитаго