Шмелев Иван Сергеевич - Переписка И. С. Шмелева и О. А. Бредиус-Субботиной

хотя сижу у печки. Дрожу мелкой дрожью, и слезы мешают писать. Как мало радостного в жизни. И никому-то в общем живешь ненужной. Как есть - никому. Да, впрочем, это и не ново: "нет такого существа, который был бы незаменим в мире" {Так в оригинале.}. Это уж старая истина.

   Но все же пока живешь и дышишь, ждешь какого-то тепла, участия... Какой-то фикции того, что ты кому-то дорога и нужна. Но, оставим и это...

   Надо, видимо, прежде всего научиться сковать сердце свое железом, обручами его стянуть, чтобы не рвалось слишком много и не открывалось.

   На мирской рынок любви и состраданья нельзя, видимо, слишком много выбрасывать из себя любви, а то "собьешь на нее цену" и получишь за свои алмазы - гроши. Жить скрытным эгоистом должно быть легче, хотя я этого не умею.

   Прости меня за минор. Все это последнее не к тебе относится, а так, мысли только.

   Мне очень тягостно и грустно. Я жду, что ты отзовешься, Ваня!

   Обнимаю тебя.

   О.

  

  

   [24.III.1949]

   Милая моя Оля, вернулся в Paris - 16-го III в изнеможении, после месяца повторившейся болезни. Без помощи доброй души, ходившей за мной, не смог бы выехать, _д_о_т_о_г_о_ ослаб. Для меня, слава Богу, _в_с_е_ было сделано, _у_л_о_ж_е_н_о, - вплоть до посадки в поезд. Здесь, по сей день, лежал (7 дней) влежку. Сегодня - 1-й день встал. В Женеве поговел. Сейчас мне трудно писать. Твое большое письмо было очень хорошо: о хозяйстве, о буре⁹⁰³... Хотел ответить, - не было сил. Все у меня очень сложно, дольше жить в Женеве - не было средств. За год я много работал и 4 месяца болел. Не отдыхал. И потому - болел. Плохо питался, по небрежности: и только благодаря уходу и заботам добрых людей - особенно Волошиной, - она _у_б_и_т_а_ безнадежным положением единственного сына (tuberculose, 42 года), и, в своем горе, ходила за мной, больным, и выходила, - я мог чуть оправиться и вернуться к себе. Всего не напишешь, что было со мной. И все же - я _н_е_ покладал рук. Понимаю твое отчаяние - лишиться церкви. В Женеве самое дорогое - храм и настоятель. Жаль было покидать. Мно-го чудесного испытал. Поездка была во многом мне полезна. Господь с тобой. Напишу - как только буду крепче. Твой В. Я не забыл тебя.

  

  

   5.VII.49 Geneve

   Милая Олюша, "Слово о Пушкине"⁹⁰⁴ прошло отлично, зал был полон донельзя. Приехал я сюда 28.VI к вечеру, жил в Hôtel Mirabeau со всеми удобствами. Конечно, замотался с приглашениями и, сколь мог убегал в обширный парк на берегу озера, где и передыхал от разговоров. Завтра с вечерним - 22-30 возвращаюсь в Париж. У-стал. Сегодня выслал иллюстрированную сказку "Любаву"⁹⁰⁵, - самой художницы не мог отыскать, где-то она на отдыхе, в магазине не нашел ничего ее, а ген. Дмитрий Иванович Ознобишин охотно уступил мне свой "авторский" экземпляр, как увидишь. Может быть что и порадует тебя. Здесь немыслимо отдыхать, надо куда-нибудь в глушь забиться, а то растратишься. Единственный отдых был - урвешь 1-1 1/2 [часа] - на озере, в одиночестве. А уехать одному, - несвычно, мало знаю страну, да ведь везде отельная жизнь. Напиши, когда думаешь быть в Париже. Там - пекло, а здесь все же с озера освежает и дня три дула "биза", (норд-ост?) Ну, м. б. до скорой встречи. От чтения в Bern'e - отказался. Иван Великолепный все, будто бы, болен, в Женеву не поехал и отписался мне⁹⁰⁶ - почему? - на Париж..? Будь здорова. В.

  

  

   Дорогой мой Ванюша, спасибо за открытку и чудную книгу, которую я тоже сегодня получила.

   Я рада, что ты опять дома. И очень счастлива, что Пушкинский день прошел так хорошо! Что ты читал? Ты так скупо мне о себе пишешь.

   У нас все это время было очень напряженно: дело в том, что Сережино начинание, о котором он никому даже и не говорил, подходило к своему завершению. Он за 15 месяцев окончил голландскую Высшую техническую школу в Дельфте⁹⁰⁷ по специальности водостроение - этой типичной голландской науке. Не слушал лекций и не посещал школы, только по книгам и одолженным диктатам {Здесь: конспектам (от нем. Diktat).} он за эти 16 месяцев сделал то, что по словам профессоров не каждый голландец мог сделать. Позавчера был последний экзамен (ирригация Индии), а вчера он получил диплом со всей помпой, представ перед коллегией 25 профессоров, выслушав речь декана, обращенную к нему единолично. Сам он (измотанный до отказа) в визитке и полном параде держал тоже речь. Даже педели {Школьные сторожа (от нем. Pedell).} школы всякий раз увидя его, восторгались и удивлялись, как это он экстерном может учиться и сдавать зачеты без единого провала. Теперь он инженер-путеец берлинского Шарлоттенбурга⁹⁰⁸ и водный инженер Дельфта. Дельфт славится "просеиванием" учащихся. Нечего и говорить, какая у нас радость! А до этого мы за него перемучились. Сам он под конец совсем не верил, что пройдет из-за усталости. Его берлинское ученье только в маленькой части облегчило ему, т.к. Дельфт - особая специальность. Все эти годы С. ничего не зарабатывал и потому так безумно торопился, сократив 6 лет за 16 мес. Ему профессора пошли только в том навстречу, что зачли Шарлоттенбург для кандидатских экзаменов. Теперь он хочет заняться у нас легкой физической работой и уже сегодня обкашивает траву в саду и парке. А на рояле в столовой в трубочках лежат его оба диплома, - а сколько всего за ними! Сколько трудов, лишений, нервов! Ну, Слава Богу!!!! Когда поеду я на отдых - ничего точно не знаю. Девизы обещали в августе, но подтверждения я еще не получила. В нашем хозяйстве сейчас тоже "нерва" - из 30 кандидатов на пост садовника-управляющего надо выбрать лучшего. Все они являются, проводят целый день, их надо кормить и т.д. Кроме того, только что прошел сенокос: каждый день ужин для 4-6 рабочих. Заботы эти на моих плечах. Да у прислугиной матери еще родилась 9-ая девочка, и моя Вилли помогала 9 дней дома. На все разрывались тут я да мама.

   Ягоды поспели, надо заделывать их в банки на целый год. И рвется душа к своей работе, а еще больше оттого, что никак не засядешь за эту работу. Я не пойму, как мне из этого выпутаться. Роман я начала все же⁹⁰⁹. Порой горячо, порой, беря себя в руки (и это плохо). Скоро начнется главное.

   Ты обязательно должен просить сюда визу. На пути из Франции я возьму тебя с собой. Осень тут дивная, чаще лучше лета. Теперь у нас холодище. Дней через 10-15 твой костюм будет готов⁹¹⁰. К Сереже собирается товарищ из Парижа, некто Шитов⁹¹¹, ему-то я и хочу поручить передать тебе костюм. Сама не решусь везти новую мужскую вещь. Жаль, что ты не дал No конфекции⁹¹², - им не достает все же некоторых данных: например, - длина от шеи до талии и т.п. И это смерить может только специалист. Но обещали сделать. Это первоклассный салон. Ты все же возьми себя в руки и сходи в консульство! Здесь ты вполне отдохнешь в тишине и уходе. Работать можешь в моей хатке, - кстати, ее недавно сфотографировали для газеты, как одно из самых красивых мест в Woerden'e. Посылаю^912а. И м. б. тебя заманю?!

   "Любава" мне не знакома в русском тексте.

   Иллюстрации очень хороши по технике, - но мне мешает их схожесть с Билибиным. Я очень люблю Билибина, но именно его, особенность эту его письма. Когда же является еще подражание Билибину, то это уже другое, в смысле оценки оригинальности автора. Я понимаю, что для иллюстрации сказки соблазнительна манера Б[илибина], но все же не плагиат ли это в какой-то мере? Орнамент ее - местами копия Билибина. Или она считает, что это неотъемлемое русской сказки? "Баба-яга" слишком цветуща и красива. По-моему у Яги острый подбородок вперед, нос - крючком, седые космы, "костяная нога", а тут в лапотках дебелая баба. И избушка уж очень хорошо и крепко слажена, и нет таинственности вокруг, а скорее "уютное" местечко. "Там на неведомых дорожках следы невиданных зверей... избушка там на курьих ножках стоит без окон и дверей..."⁹¹³ Этот неповторимый пролог дал навсегда и увековечил нам представление о "Бабе-Яге" и всем том, что ее окружает. И у меня лично никаких иных представлений нет и быть не может. Красивость этой "Любавы" - мешает моему представлению по Пушкину, и я даже не хочу смотреть. Но краски очень хороши! Интересны и технические приемы... орнаментика. Кое-чему в этой области можно и должно поучиться. И я тебя очень благодарю! Я же, при всей своей "взятости" Билибиным, напрягаю все силы к тому, чтобы не впасть в подражание ему. Этим летом я мало рисовала, - только с дюжину эскизов сорной травы: крапива, глухая крапива, кукушкин цвет, какие-то безымянные былинки. Мне советовали их выпустить серией для календаря как "Золушки природы". Целью было - показать незамечаемую и попираемую их красоту. Некоторые из них равны орхидеям. Только надо увидеть и показать другим. Мыслей и порывов у меня много - только времени нету. Роман мой горит раной в душе. Все чего-то другого хочется, - лучшего. Полней, звучней, ярче, так чтобы резало и заставляло "резаться" и казниться. Ну, кончаю. Будь здоров, ангел. Обнимаю. О.

  

  

   Дорогая моя Олечка, - дней 5, как вернулся из Женевы, где провел дней десять, с 22.VI. Последние дни там проводил, уединясь и отдыхая, в Parc du Lac, в этой "Perle" {"Жемчужина" (фр.).} Женевы, где раньше не бывал. Сидел за столиком ресторана на высокой площадке, пил холодный "grape-fruit" {"Грейпфрут" (фр.).} - знаешь, напиток из желтых полу-апельсинов, и дышал раздольем озера Леман... Какие сосны, дубы, липы!.. и как чудесно играли белочки, рядом. Это место показала мне, лечившая меня зимой так заботливо, докторша Флорен, полушвейцарка-полурусская, свозила меня туда, урвав часа два от работы. Жил гостем у Д. И. Ознобишина, в Hôtel Mirabeau, и для меня подавали режимное, - чудную рыбу и вареную курочку, и все такое, доступное. Было оказано много внимания. Но вот что случилось. Я забыл в Париже свое "Слово о Пушкине"!.. - сунув в портфель совсем другое. Поздно было затребовать: через день - выступление. Ну, 1/2 дня 29-го июня набросал, как сумел, 1-ю ч. "Слова"... плюнул... - "а, сойдет, "предмет"-то в руках". 2-ю ч. - пробеседовал, и вышло интимно и захватно, а - главную часть - много стихотворений Пушкина - в памяти... Никогда еще такого не бывало. Можно судить, до чего рассеян. Конечно, многое опустил, очень, порой, важного, _м_о_е_г_о, продумал за ско-лько лет! От приглашения в Bern и Цюрих отказался, - устал, и надо - уж срочно! - написать большую статью о Достоевском для цюрихского издательства: ответственная работа, - хочу и попытаюсь сделать! - дать [изображение] Достоевского в моем истолковании... Редакция предоставила мне свободу выбрать размер статьи (к новому изданию по-немецки "Идиота"), после очень большого успеха моего "нахворт" {"Послесловие" (от нем. Nachwort).} о Чехове - через 3-4 мес. все издание Чехова было исчерпано! Критика (вся, более 60 журналов!) признала единодушно, что такого Чехова мы не знали, автор статьи совсем по-новому осветил его...

   Ну, так вот: я Достоевского попытаюсь тоже "осветить" - для западных идиотов. А заодно и... Россию, ее _м_и_р, ее душу! ее... исключительность. Все сделано... в голове, - надо выложить, как наличность. Да надо и заработать. Так что я дней 12-14 прикую себя. "Кончил дело - гуляй смело". А меня еще тянет в Пиренеи, вспомнить Capbreton... отдохнуть. Волошина уже недели 3 у сына... на днях едет туда опять. Я... не знаю, когда смогу. Там чудесный сентябрь. И часть октября. Жизнь, пишут, недорогая, масса рыбы (знаю, прекрасной) и птицы (вдвое дешевле Парижа).

   Довольно о себе. Успех Сережи меня вознес! Это и _н_а_ш_ успех, _р_у_с_с_к_и_й_ успех..! А это всегда возносит. Браво. Молодчина! Обнимаю. Поздравляю всю троицу, вкупе. Будет ему триумф! Сладкого отдыха! _З_н_а_ю, что такое - _э_т_о, очень хорошо знаю. Аттестат зрелости я взял в самую злую пору строгостей, - какое-то чудо случилось, я _д_р_у_г_и_м_ тогда занимался: любовью, юной. Тоже и с выпускными экзаменами в университете: диплом 1-й степени, при моем почти полном непосещении университета - а товар лицом показал, да еще при каком "оке" из Питера, председатель испытательной комиссии... заслуженный проф. Таганцев⁹¹⁴, действительный тайный советник - знаток-слава уголовного права! И он сам меня до-прашивал, а я еще с ним... поспорил, дав _с_в_о_ю_ теорию-формулу _к_р_а_ж_и! Ждали грома, а... - был шелест нежного ветерка: "а-тли-чно! А теперь, г-н _б_ы_в_ш_и_й_ студент, сейчас же берите лихача и... в Сокольники!., вы зелены, как ярь-медянка!" Так что - знаю, что одолел Сережа. Это, для экстернов, да еще за 16 мес. вместо 6 лет - да еще на чужом языке... - чу-до! Поцелуй его, и целуй все до... обморока и слез! Браво, Россия! "Шествуй, на славу нам!"⁹¹⁵ Это же ответ (да, да!) на помои и пакости подлой европейской печати (и не только - европейской). Это - и мой праздник.

   Вода и "хижина тети Оли" - отличны, и заставляют думать о... что в воде. Есть ли там что-нибудь для рыбоуда?.. Мечтаю половить в Nive, около Байоны. Не разумею, когда смог бы очутиться в Woerden'e..? Если бы найти там - кусочки _р_о_д_н_о_г_о! в природе. Ну, до 25-28.VII проваландаюсь над изображением Достоевского. (Жизнь, творчество и русская литература, ее особливость). О, сколько хотелось бы сказать. Дам страниц 45-50, (Чехов - только 22 страницы). Да и сего мало!.. - но надо сказать многое и важное - в малом объеме! Значит, _ч_и-с_т_к_а! И заманно, и жутковато: за Россию буду говорить, и говорить - автори-тет-но, насыпая западным дуракам и подлецам. Швейцария - страна зело робкая, а посему надо _у_м_е_т_ь_ подать. Робкая (в смысле оглядки на некоего, сидящего в Bern'e⁹¹⁶). Иначе редакция издательства не рискнет. Значит, вдвойне трудно.

   Вот ты и именинница, на-днях, - как и _п_о_б_е_д_и_т_е_л_ь? да?! Ну, сперва его: за ангела и за победу над... дьяволом!.. Ибо дьявол всячески старался напакостить, а мамина-то молитва и твоя (уверен!) - вознесли над погаными кознями и завистями. И-так: бо-олыпого плавания "болотному инженеру". Так, бывало, прозывали в России межевиков. Но тут - посерьезней: это для мира - уникумы! И спрос на таких из США... да и совсюду, где нет воды, и где ее слишком. Огромнейшая область! и - какое же сочетание: путейский и - водяной.

   Значит: греби и с земли, и с воды, и даже - из-под-воды!

   Светло и свято ликую. А ты все это состязание отменно изобразила! Быть бы тебе - и адвокатом, и прокурором!!! Что же до твоих больших 2-х последних писем⁹¹⁷ - о девушке, о конюшем, о тревожной ночи, о... - я все вижу. Эти письма сверх-отличны. Насыщены - и сами по себе, _с_в_о_и. И потому могут служить - для _в_с_е_х.

   Жаль, что, при спешке, не мог достать еще книжку иллюстрированную Валей... До... (чертова фамилия, не вспомню). Надо от нее выписать, из Фрибурга. Да она куда-то укатила, - по словам генерала Ознобишина - "шалая бабенка". Да, конечно, влияние Билибина... но если бы ты _з_н_а_л_а_ все ее работы, - особенно _б_е_р_у_т_ краски! Необычные комбинации. По ее словам, она уже отплевывается от влияния Билибина. Недостатков масса... Баба-Яга - ты права - ни-ку-да! Это нянька ряженая, пужать ребят, а те не боятся. Ты права: ни духа - _т_а_й_н_ы, глуши, таинственности, что манит в сказке. Ее (художницу) надо обламывать. Жаль, я не видал ее: сказал бы правду, кстати, - она и ее семья - мои читатели.

   М. б. не смогу написать тебе ко Дню ангела.

   Целую, благословляю-крещу на подвиги. Не отступай. Ты можешь удивительно писать художественную прозу!..

   Пишешь и в красках очень талантливо, но, думаю, словесное мастерство (без думы о нем) тебе очень близко и достижимо в совершенстве. Только... помни, главное: никогда не надо думать, что пишешь для печати: для себя, для внутреннего твоего преизбытка (и разрядки!) пишешь. И не загадывай никогда никакой темы: лишь чу-уть ощути в себе нечто - и не вдумывайся: само выльется, да так, что и не ожидаешь. Ве-рно говорю. Ну-дить себя сверх сил не надо, но и отлынивать - тоже не надо. Знаю, как в твоих условиях все сие трудно. Но надо уметь хотеть. Что Сережа и показал так блестяще.

   Нежно целую мою дорогую ангела-именинницу. Да будут дни твои светлы и мудры, как твои глаза и сердце.

   А я здорово-таки устал. Написал Ю[лии] А[лександровне] письмо: отныне не позволю перешагнуть порог ее сумасшедшему и вымогателю. За ним надо следить в-оба. Если она упустит его, и он заявится, не впущу, а будет шуметь - придется позвать полицию. Он систематически крадет у меня _в_с_е: книги, марки, серебро, чай (особенно!), требует денег на билет в St-Remy - все ложь! Взял привычку: как Ю[лия] А[лександровна] навестит меня, чтобы прибрать квартиру и уйдет, он, через 1/2 ч. заявляется. Говорю - "ушла"... "Ну, я устал, дайте, чаю... дайте при-па-сов (все у Юли есть, а чаю ему не дают, т.к. с чаю он бушует), дайте на билет, на хлеб..." Зна-ет, что я не выношу его присутствия, на этом играет: "все, мол, даст, только бы меня спровадить".

   Я раза 3-4 давал, - но, поняв, считает меня за дурака, что он крадет _в_с_е, до дорогих мне вещей... я, наконец, на днях написал решительное письмо Ю[лии] А[лександровне] - "помни, вызову полицию... а с тобой, его всегда старающейся извинить... - порву окончательно всякие отношения". Буквально, _в_ы_ж_и_в_а_ю_т_ из Парижа. До того мешают работе, что прихожу в отчаяние. Верно чувствовала Оля: _н_е_ _в_ы_н_о_с_и_л_а_ его, - он - полусумасшедший вымогатель, шантажист. И как, когда он был сравнительно здоров, могли складываться у него хорошие стихи!? ... Нет, он грязен, гадок, это чудовище...

   Нет, развяжусь с ними, даже если придется бросить Париж. Кажется, и ее скоро возненавижу. Нельзя быть (делать себя!) такой слепой, прикрывая и извиняя животное. Все в доме были в панике, когда они без меня жили в моей квартире. В St-Remy - тоже. Раз его уже избили, и он по-приутих... Полиции он боится. Если его начнут _б_р_а_т_ь, он будет отбиваться, и его будут бить. Ю[лия] А[лександровна] очень ловка: она умеет как-то его высвобождать. Дождется, что он натворит непоправимое. А сколько он делал и добывал, злоупотребляя моим именем! Дознавал - выкрадывал адреса (я уехал в дек. 47 г. - в спешке и многое не убрал, - только твои письма упрятал сокровенно!) и писал всюду, выпрашивая, говоря, что я "их поставил своим отъездом в критическое положение!"

   Теперь я ни-чего для них не сделаю. Все посылки, которые шли мне в мое отсутствие, получали они. И - деньги даже... Словом Ю[лия] А[лександровна] - сама, правда, мученица, - меня доездила с этим шантажистом. А сдать его в сумасшедший дом не решается!.. Но она должна, вынуждена по каким-то своим делам оставлять его одного на даче, а он... занимается бросаньем денег на билеты в Париж и обратно, да еще вымогает... Ну, думаю, после моего письма (сил не было терпеть!) она обидится, и на время оставит меня в покое. Мне не мила стала и моя квартира - и я, наконец, вырешу, что мне делать. Теперь я совсем один. Но это лучше: с голода не помру, допишу о Достоевском и - куда-то уеду. Мария Тарасовна Волошина мучается моим положением, но она сама - с разрывающимся сердцем: сын безнадежен.

   Ну, прости, коснулся и болей... Будь здорова, дорогая. Твой верный Ваня

  

  

   26.IX.49

   Дорогой мой дорогулечка-дружочек, только сейчас смогла сесть за письмо⁹¹⁸. Как Вы себя чувствуете?⁹¹⁹ Все время думаю о Вас. Ради Бога черкните, или попросите кого-нибудь дать мне весточку о Вашем здоровье. Благодарю Вас за радость, которую Вы доставили мне своим согласием пробыть со мной в Esbly. Я так много получила от Вас духовной поддержки и нового подъема к работе. Ваши обе статьи живут в моей душе светом. Чудесно "Приволье"⁹²⁰. Я много думаю о Вашем творчестве. О, если бы, хоть чуточку иметь от Вашего... Но это дерзостно, и я не смею так говорить.

   Доехала я благополучно до Rotterdam'a и даже с возможностью поспеть на последний поезд в Woerden. Правда, пассажиры моего купе были несимпатичны - все время пускали сквозняк, беспрерывно жрали как скоты и разваливались так, что приминали меня совсем в угол. В Rotterdam'e же был такой ливень, какого я в жизни не видала. Но т.к. времени до поезда на другом вокзале было мало, я все-таки кинулась под дождем к такси. В один миг я была вся насквозь промочена, даже волосы под шляпой, даже кожаный чемодан внутри промок. К моему ужасу, такси не могло сдвинуться с места - дефект из-за воды. Перескочила в другое. Проехав несколько метров, этот автомобиль тоже сломался из-за воды. Гудел-гудел, еле дозвался какого-то шофера, который меня взял дальше. Перескакивая из одной машины в другую и третью, я вымокла до отказа. В поезде местного следования открыла чемодан и, вынув одежду, переоделась в уборной. Приехала в 12 ч. ночи в Woerden. Арнольд все время ходил меня встречать к 3-м поездам, и к этому последнему тоже выехал. Но мы разминулись, - я прошла не по лестницам для пассажиров, а (по особому разрешению) прямо по полотну к выходу. Взяла автомобиль и благополучно прибыла домой. Арнольд был в отчаянии, куда же я пропала, он по словам мамы, меня ждал как [2 сл. нрзб.] {Здесь и далее письмо повреждено.}. Только в 1 ч. бухнулась в кровать, как [1 сл. нрзб.] Все воскресенье было очень [2 сл. нрзб.] с утра уехала в Гаагу. Теперь жизнь идет нормальным ходом. Дома сразу же масса [1 сл. нрзб.] и всяческих дел. С той недели [2 сл. нрзб.] работник - новый садовник на 1-2 недели. Без меня отмолотили, маме здорово досталось. Было 11 человек 3 дня у нее на руках, не считая семьи. Сию минуту получили телеграмму - у моей невестки родилась дочь (до срока), все в порядке. Но значит, мне надо будет туда ехать не 6-го, а раньше. Я ей обещала. Вот и закрутилось колесо. Я очень благодарна всем, кто был ко мне внимательным: и супругам Волошиным, и Вере Димитриевне⁹²¹, и милым Меркуловым. У меня очень теплое чувство к А[лександру] Н[иколаевичу] и М[арии] М[ихайловне]. Постараюсь как можно скорее послать луковицы Карским⁹²². Они были так трогательны к Вам, и так мне помогли. Кроме того, я нашла у себя в сумке еще подорожники от Марьи Фоминичны. Дидук всех тут очаровал по фотографиям. А какой чудесный он в жизни! Мне скучно без него! Дорогой Иван Сергеевич, белье, которое было на диване для меня, я отнесла в ванную комнату, - это кажется Юлии Александровны. И еще одна просьба: я забыла резиновую надувную подушечку (она не моя, и я должна ее возвратить) или в кухне, или в столовой. Если это не очень дерзко, то м. б. Марья Тарасовна будет такая милая мне ее послать. И не забудьте, что у Карских остались Ваши носки. Буду ждать от Вас с нетерпением вестей. Поправляйтесь и будьте Богом хранимы!

   Обнимаю Вас Ваша О.

   [На полях:] Я бы хотела, чтобы Александр Николаевич Меркулов не оставлял посещать Вас, - это такая добрая бескорыстная душа.

   Уничтожайте мои письма, - они лежат на произвол судьбы. Я пишу, и мысль, что их будут читать все, кому не лень, не оставляет меня.

  

  

   Дорогой мой, солнышко ясное, любимый Иван Сергеевич!

   Вот и день Вашего рождения, - как светло, как душевно я думаю о Вас. Дай Бог Вам радостно и в добром здоровье начать новый год Вашей жизни, дай Бог всего, всего, что дает силу и радость жить! Как жаль, что только за несколько дней каких-то я должна была Вас покинуть и не могу встретить и провести этот Ваш праздник вместе с Вами. Я каждую минутку думаю о Вас, о всем том, что мы с Вами думали и говорили. Пересказываю и маме с Сережей все, что нового узнавала от Вас. О "Человеке из ресторана", о его возникновении и спасении Вас в трудное время. Я помню все душой моей, все, все, что Вы говорили. Как ценно мне это, как невыразимо ценны Ваши указания и советы в литературной работе. Я думаю о Вас, о Вашей светлой душе, о Вашей творческой радостности и бодрости, несмотря на недуг. Как горели Вы, когда читали мне свою статью! Чудесную статью.

   А "Приволье"... О, как благодарна я Вам, бесценный мой друг, за эти дни духовного насыщения. Каким чудесно-светлым чувством овеяно для меня местечко Esbly!..

   Маленькое, пригородное местечко, с пыльным вокзалом... А помните прогулку нашу среди старых яблонь? И цветы лиловые... и сколько солнца. Я так хотела бы, чтобы Вы туда поехали.

   Не могу писать... слезы падают на очки, скатываются и на бумагу. Слезы тихой радости и грусти. Я мало дала Вам за эти 2 недели. А сколько хотела душой! Такая уж я... душа вся рвется, полна через край... и нет терпенья, нет покоя... и вечный трепет и нервность.

   Вчера была у нас совсем осень, густой туман все закрыл и липко проникал всюду. Деревья набухли, намокли его сыростью, и слышно было в вечерней тишине, как шлепались в пруд невидимые капли. Ушли все дали, казалось, что нечто липкое и непроглядное заполнило собой весь мир, оставив минимум пространства вокруг тебя, не больше, чем длина протянутой руки. И на душе было стесненно, она была как бы загнана, придушена этим туманом. И было грустно и тягостно, - хотелось все время вздохнуть... А сегодня солнце, и все опять иное. Все радостно и светло. Птицы поют и щебечут неуемно, и кажется будто еще лето.

   Милый, дорогой Иван Сергеевич, берегите себя, следуйте совету доктора, - он мудрый, с опытом и конечно хочет искренне Вам помочь. Почему Вы отклонили фитинг? Вы что-нибудь ощущаете от него? Это же хорошее средство?! Хорошо, что бросили курить. Нет минутки в дне, чтобы я не думала о Вас. Как мне грустно, что не можем непосредственно переписываться⁹²³. Дай Бог, чтобы Вы скорее окрепли. Письма же мои, пока Вы так еще слабы, уничтожайте, мне нестерпимо знать, что они валяются на "большой дороге". Сердечный привет Марье Тарасовне. Когда зайдет Александр Николаевич или Серов, то им тоже привет. Обнимаю Вас от всего сердца, крещу и целую. Ваша все та же О.

   [На полях:] На днях посылаю посылочку М. Ф. Карской, чтобы напомнить ей о Вас. Я рада буду, когда узнаю, что Вы под ее опекой, в чудесной тишине, где Вы, - не сомневаюсь, - начнете 3-ью часть "Путей". И радостно начнете.

   Я буду писать. Продуманно, серьезно, так, как учили Вы меня.

  

  

   [13.Х.1949]

   Дорогая Ольга Александровна {Письмо продиктовано И. С. Шмелевым М. Т. Волошиной.},

   Я все еще болею, большая слабость. Ем достаточно. Болей нет. Удручен затрудненностью пищеварения. Часа через три-четыре после принятия пищи рвота с жгучей жидкостью, водой, которая обжигает горло, но пищи нет. И это бывает раз в три-четыре дня. Последние три дня не было. Кажется не худею. Большая подавленность, раза два в день встаю, но через час-два от слабости должен лечь. Сон плохой. Голландское средство не применяют - [нету мышц], - а принимаю globiron (кровь в ампулах) 6 ампул в день. Прописала Крым. Глубоко благодарю за богатую посылку, очень тронут. На именины были друзья, но мне было тревожно и утомительно. Мария Тарасовна привезла пироги. Она устроила мне хорошую хозяйку, [почтенную]. Все чисто, все вовремя. Ем с охотой. Ваше душевное состояние и Ваши трудности меня удручают. Благодарю за Ваши заботы. Светом в эти дни - для меня родная участливость доброй М[арии] Т[арасовны] (я не хочу этого писать, но И. С. требует).

   Сердечно целую. Ваня {Написано рукой И. С. Шмелева.}

   [На полях:] [Сердечный привет Вашей маме].

  

  

   Милый мой дорогой, родной Иван Сергеевич!

   Непрестанно думаю о Вас, и днем и ночью. Мне очень тяжко не иметь от Вас весточки. Последняя открытка М. Т. В[олошиной]^923а была мало утешительна: "по временам поташнивает"... когда же это кончится? Но что значит "поташнивает"? Мутит только или же опять выбрасывается жидкость? Как счастлива я была бы получить письмецо Вами самим написанное, но, конечно не через силу. Этого я никак не хочу. У меня нет слов, чтобы выразить мою тревогу о Вас. Я не могу ничего делать. Дома масса всяких забот. Арнольд у предела своих нервных сил. Его затрепали. Вчера он почти плакал и не мог спать. Ложится около 2-3 ч. ночи, а встает уже в 6 ч. утра. Сам должен пахать, т.к. с работником - отцом моей Вилли, случилось несчастье: сперва даже не знали, что собственно. Он кончил пахоту и в 12 ч. дня должен был идти обедать. Ар только что его оставил, а то вместе с ним работал. Приходит к дочке и просит у нее воды, а сам дрожит и еле на ногах держится, прижимая к щеке платок. Из-под платка ручьями кровь. Говорит, что упал и больше ничего не знает и не помнит. Дочка не видала его раны и послала его скорей домой. Но мне сказала, что ее отец как пьяный, ничего толком сказать не мог. В воротах у выхода его встретил Арнольд, - платок уже не скрывал рану, и Ар отшатнулся, увидя огромную, зияющую рану, располоснувшую всю сторону от виска до подбородка. Кровь льет ручьем, а края раны так разошлись, что доктор, к которому Ар его отправил, должен был взять самые большие защипки, чтобы наложить шов. Врач сделал предположение, что было покушение на жизнь этого рабочего, и кто-то его полоснул ножом, кроме того явно было легкое сотрясение мозга, в силу которого он ничего не помнит. Позвали полицию. Точно все обследовали, еще раз были у доктора и у самого пострадавшего, и пришли к выводу, что Фонк был ударен лошадью в тот момент, когда нагнулся взять поводья, упавшие во время открывания воротец. Лошади были с ним и к обеим маткам подбежали жеребята, а те, видимо чего-то испугались, м. б. хлопка воротец, или жеребята спугнули. Теперь явно, что был не только разрез, но и удар, и обозначается по опухоли сорт удара. Фонк лежит, очень страдая и будет еще недель 6 лежать. Масса гною, жар и боль. Но удивительно, как еще он жив остался. Постепенно он пришел к нормальному сознанию.

   Кроме того, у нас отвратительный судебный процесс и другой перед носом. И избежать их нельзя. Необходимейший ремонт дома (виллы) потребовал 3500 гульденов и это безумно подрезывает Ара. Фрукты больше не сваливают на кучу, т.к. открылся экспорт в Германию⁹²⁴, и цены чуточку выше. Но на фрукты в этом году дефицит {Убыток (от нем. Defizit).}. Вся надежда на коров. Несколько дней тому назад вдруг заболели 2 лучшие коровы, как раз после того, как их поставили на ту самую полосу, где только что умерла овца (помните, мне писали). Это страшная зараза, и мы думали, что опять эта болезнь. Иногда от нее вымирают целые стада. Прямо думать было жутко. Но, слава Богу, оказалась простуда благодаря внезапному холодному туману после сильной жары. Порядочно испугали они нас. У Арнольда ни секунды покоя: вчера он мне сказал, что с наслаждением бы убежал из Batenstein'a, где кроме неприятностей и убытков ничего нет. И в самом деле, лет 15 не поддерживался дренаж почвы и не было никаких починок: все мосты надо заново чинить, все ворота (железные), заборы, пруды чистить, не говоря уже о постоянных ремонтах домов и домишек. Последние надо бы было просто снести, но нельзя из-за квартирного недостатка. Живет в этих хибарах жулье, а все им надо: и свет, и воду, и крыши и печки чинить. Мне надо быть тоже все время начеку, чтобы как-то поддерживать равновесие мужа. А сама я вся тоже истрепана. Вчера были целый день у одного большого дельца, имеющего между прочим ферму. Осматривали эту ферму, все нововведения, много говорили. Он вполне понимает отчаяние Арнольда. Ему безумно нравится Batenstein, но он тут же добавил, что вся эта роскошь (прошлого столетия) стоит так дорого, что на одном поддержании ее можно прогореть. Они с Арнольдом долго обсуждали все возможности, где и как можно выкрутиться. Ведь все эти пруды и парки для налогов не просто угодье, a luxus {Роскошь (от нем. Luxus).}, с которых дерется втрое. Прибыли же никакой. Они съедают доходы с других отраслей только. Тот делец сделал открытие, что для дохода хорошо откармливать свиней по контракту с правительством. У него своя лесопилка и свое дерево - хлева не дороги. А нам опять тысячные расходы, чтобы поставить хлева. Не знаю на чем решили. Все это трепанье Арнольда меня сильно нервирует, отвлекает от работы и я вообще в постоянном беспокойстве за его нервность. Вечно рыщет по приведению в порядок мерзких происков подлецов. Ну, довольно.

   На днях я была приглашена на Фауста⁹²⁵ (из Цюриха труппа), и хоть очень устала, все же не смогла отказаться. Было очень хорошо. Хотелось бы подробней поговорить об этом, но утомлять Вас не хочу. Gratchen была обаятельна. Интересно было следить за мыслью Гете и угадывать его самого в Фаусте. На сцене очень многое ожило и приняло плоть и кровь, что в чтении ускользало. Фауст шел целиком, без пропусков. Хорош был Фауст, Мефистофель же слишком толст и стар, хотя и известный Бассерман⁹²⁶.

   Неповторима Гретхен! Какая непосредственная детскость, и как при этом понятна и ненадуманна ее страстность к Фаусту... Как все последовательно, как естественно и понятно... И все внешность ее, ее голос и пение... Любая певица могла бы позавидовать передаче настроения того, о чем поется, и того где и как поется. Последняя ее сцена в тюрьме тоже очень хороша. Ничуть не переиграна. Мефистофель, хоть и известность, - театрален в этой сцене, а Фауст деревянен. Гретхен же очаровательна в своем безумии, отчаяньи и любви.

   Но, довольно. Все, что я вижу, слышу, переживаю, все не целиком захватывает меня, т.к. я все время в трепете за Вас. О, Господи, исцели Вас скорей. Обнимаю Вас и благословляю. Завтра Вы именинник.

   Ваша О.

   Пусть кто-нибудь черкнет о Вас. М[ария] Т[арасовна] уехала, конечно. Как у них?

  

  

   Милые и дорогие Иван Сергеевич и Марья Тарасовна! Наконец-то я сама могу нацарапать вам свой привет. Как здоровье дорогого Ивана Сергеевича? Даже в дни моего самого большого мучения⁹²⁷ я все время думала о нем. У меня оказалось совсем другое, что думал доктор. Тотчас же должны были дать очень глубокий наркоз и, перевернув вниз головой, раскрыли всю полость живота. Доктор осмотрел решительно все внутренности вплоть до желудка, и вынул пять разных вещей: маленькую опухоль (из-за которой я пришла), 3 однородных очень больших опухоли и аппендикс, т.к. одна из опухолей приросла к нему. Операция считается очень большой и серьезной, но несмотря на это уже на 3-ий день меня вынесли из постели и посадили в кресло, и так каждый день. Для легких, чтобы не было застоя крови. Это было почти сверх сил, но необходимо. Боли были страшные, особенно от рвот, длившихся сутки. Я часами не могла проснуться и только чувствовала как мускулы живота сокращаются в адской боли для рвоты. Состояние было гораздо тяжелее прошлой операции. Теперь, слава Богу, все приходит в норму, но доктор не торопится меня отпускать домой. Швы не все еще сняты, т.к. огромный разрез. М. б. сегодня снимут остальное. Умоляю М[арью] Т[арасовну] написать о И. С. Писать мне очень, очень трудно. Целую. О.

  

  

   22.XII.49

   Дорогая страдалица Олюша, читал твою открытку и был потрясен! Да смилуется Господь и восстановит вполне твое здоровье! Уповаю, молюсь. Вчера привозили ко мне, недостойному, Царицу Небесную Курско-Коренную⁹²⁸. Я все еще лежу, очень слаб. Но набираю вес. Аппетит есть. Ем теперь почти все. Встаю на 1/2 ч. - 1 ч. Весь в мечтах посетить тебя. Но до сего еще далеко. Во время операции⁹²⁹ думал о тебе. Был совсем спокоен, ни капли страха! Все было закрыто от меня Волею Господа. Перед самой операцией заснул часа на 4. А я был на волоске от смерти. Все прошло под знаком благоволения Господа, даже на хирурга действовало, и он был в восторге от удачи! А все в клинике считали, что через 2 дня я кончусь. Все было опрокинуто и все случилось молниеносно. Т° - не поднималась ни на 0,1 выше нормы. Почки "работали" идеально, до 2 литров в сутки. "Все в Вас молодо" - сказал хирург... "vous êtes notre malade gentill" {"Вы наш славный больной" (фр.).} - сказал он же, "о подобной операции я мечтал как об идеале!" Напиши скорей о себе. Мария Тарасовна шлет сердечные пожелания полного здоровья. Чудесна наша судьба: оба - _р_е_з_а_н_ы_е! Молю Бога сохранить тебя. Трудно писать лежа. Родная, крещу тебя. Хочу церкви, стать полностью православным. Привет маме. До конца твой В.

  

  

   [5.I.1950]

   Дорогой Иван Сергеевич!

   С Рождеством Христовым поздравляю Вас и шлю мои самые душевные пожелания всего доброго, а главное здоровья. Также и чете Волошиных мой сердечный привет! Я все так же ползу улиткой по тропке к выздоровлению. Послезавтра жду докторшу интернистку и в зависимости от совета Klinkenbergh'a решу вопрос с санаторием. Сегодня был оттуда ответ, что место есть и не так уж безумно дорого. Обнимаю Вас. Оля

   Очень досадую, что ничем не отмечаю Рождество Христово для Вас. Лежат конфекты Вам, но некому хлопотать с посылкой. Мама уж задергана. Душой я с Вами.

  

  

   17.1.50 Париж 53 дня по операции, 43 дня по твоей.

   До чего же наши судьбы - общи, как мы дружны!

  

   Дорогая моя Олюшечка, я так стосковался по тебе! мое сердце, прямо, переполнено нежностью к тебе, такой кроткой ласковостью, такой тихой любовью, такой светлой-светлой!.. Пиши мне открытой душой, не на Вы, это коробит... теперь я всегда сам смотрю свою почту, уже недели три, как не в постели, и каждое твое письмо тотчас же убираю и запираю. О родненькая моя! Напиши, как ты себя чувствуешь, как прибывают силы, как в душеньке у тебя? Думаю, что ты отдыхаешь в санатории. Если еще нет, Олюша, поезжай, голубка... окрепнешь, соберешь себя!.. Как я хотел бы с тобой уехать в Ланды, в Капбретон... Я оправляюсь, начал очищать свою корреспонденцию... - вороха за 5 мес. !.. Вес, явно, прибывает, мясо наращивается. Не взвешивался, но, думаю, кило 6-7 прибавил. Ем теперь _в_с_е. Слава Господу, нет ни тошнот, ни изжоги, ни кислотности. Ем и щи, и мясо, и пироги, и икру... аппетит хороший. Все говорят, что я помолодел и даже... _п_о_х_о_р_о_ш_е_л!.. лет 20, говорят, скинули. Правда, мне в клинике сказал хирург: "у вас _в_с_е_ органы - молодые, теперь можете через полгодика... - не раньше! - писать... склероза нет, сердце очень хорошее (ну, сравнительно!), оно и помогло вам уйти от почти верной смерти"... - "Сознаюсь, я боялся, что операция не удастся... худшее предполагал, а она идеально удалась, о чем я только мог мечтать!.." Не знал, милый чудак, _к_т_о_ был у него невидимым ассистентом!.. Олюша, я вынес огромный духовный опыт изо всего, что со мной было, и - главное - _н_е_т_ _с_м_е_р_т_и! Я мысли о ней не чувствовал, а только: "интересно, а дальше - что?" Под ножом, при местном наркозе, причем чувствовал лишь отражения болей, я думал о тебе, как увижу летом тебя, как буду _в_с_е_ есть, что 3 декабря н. ст. должен быть дома, - это на 8-й-то день!.. канун Введения, дата для меня важная. И только раз помолился - призвал преп. Серафима: "ты однажды помог мне, помоги, родной... мне надо закончить "Пути Небесные"". Было как-то радостно под ножом! А все ждали катастрофы, как я узнал после. Говорят, во время операции, продолжавшейся 58 мин., мне сделали вливание физиологического раствора, я не слыхал, задремал? Только звон инструментов слышал. И - ни одного слова, все происходило молча. Когда услыхал - "фини" {"Окончено" (от фр. fini).}, - переспросил. "Фини". Но еще хирург возился надо мной, должно быть зашивал живот. "Довольны мной, доктор?" - "Вполне! вы - молодец, как жен-ом! {Молодой человек (от фр. jeune homme).}"... А три часа тому, когда Юля на заре привезла ему рентгеновский снимок, он сказал: "кут-кэ-кут {Во что бы то ни стало (от фр. côuteque-côute).}... я вынужден тотчас же оперировать, каждый час - смертелен, понимаете..? два грамма мочевины в крови!.. не могу ни за что ручаться... надо было бы дней десять укреплять его, а я мог сему уделить лишь 30 часов!" Удивительный молодец дал мне кровь, гигант-гвардеец. М. б. это очень помогло, освежило. И потом пошли чудеса. Зарубцевание шло быстро, на 5 день не было и следа красноты. На 4 день - разрешили, как исключение-награда, кофе с молоком, на 5 - два полусырых бифштекса в день. На 8-ой день - как редкость небывалую, как мне сказали, меня отпустили, в амбюлансе {Машине скорой помощи (от фр. ambulance).}, домой, - 3 дек., канун Введения. Швы снимали у меня на квартире, 8 дек. С каким наслаждением я выпил две чашки кофе со сливками и съел чуть ли не полфунта сливочного масла, а перед сим, еще в клинике, чудесный бифштекс!.. И стали меня питать. Стали приходить посылки, деньги... - о-чень отозвался мой верный читатель. Кстати: Зеелер, после многих хлопот, удачно разменял присланные тобой деньги, по курсу 79. А то все давали от 50 до 70. Это черный рынок, произвол. Официальный курс - 94, но банки требуют голландский паспорт и доказательств права иметь голландскую валюту на руках, иначе официальный размен невозможен. Он мне принес 7900 фр. Благодарю еще раз. Прошу тебя: не собирай для меня, я обеспечен достаточно, могу поправляться без тревог, не думая о заработке, меня не забывают и, м. б., состоится соглашение об авторском праве с Толстовским фондом⁹³⁰... Запрашивают, от одного американского издательства, книги для издания на англо-американском языке. Думаю дать, с моим предисловием, "Человека из ресторана" - как раз исполняется 40 л. его _ж_и_з_н_и, с моим введением: "история этого романа". Американское издательство найдет в нем существенное для рекламы: I - этот роман спас жизнь автору, 2 - за этот роман автор получил небывалый гонорар и проч. Как раз только по-английски не переведен^930а роман, м. б. _т_а_к_ и надо было... м. б. будет иметь успех..? Выдержал испытание временем: знаю, что он и ныне читается, будто только что написан. Это потому, что _н_р_а_в_ы_ остались те же, - ресторан - жизнь, да еще и похуже... и социальный вопрос, поставленный романом, - путем ли насилия - революционно или нравственным совершенствованием решается вопрос о социальной справедливости, - все еще не решен, все еще ста-вится... а для России решен совсем не в пользу насилия... В Америке нравы, думаю, куда грязней, чем в свое время у нас. И слова Скороходова - для Америки - будут очень кстати!.. Дал бы Бог!.. Поверь, голубка: не гонорар меня тут занимает, главным образом, а... - воздействие своим трудом на жизнь!.. никогда не лишнее - ткнуть в нос обществу его преступление. Гонорар же - дело второстепенное. Запросил меня о книгах Толстовский фонд, поддержавший меня в беде и поддерживающий... я жду решения правления на мое предложение принять мои авторские права: _н_е_к_о_м_у_ мне передать в наследство мои права! нет достойного наследника, который озаботился бы судьбой книг моих. Это меня очень заботит. На тебя возлагать такой ответственный и сложный труд не смею - все я взвесил, и ты можешь судить, как меня это заботило, когда повезли меня в клинику! - все висело на волоске. Олюноч-ка, я страшно тоскую по тебе!.. я хочу видеть тебя, держать твою ручку, смотреть в твои любимые глаза... Я молюсь о тебе, да избавит тебя Господь от недугов и сохранит! Верь, Олюночка