Бичурин Иакинф - Избранные письма

сосны. По правую сторону сей горы деревянная кадочка с кистями писчими, веером и пр., а на левой стороне баночка с цветками чжу-лань, из белого нефрита.

   На правом полотенце, подле среднего, в верхнем отделении: 33 буквы белого нефрита, а пониже их финифтяная баночка с веткою деревца юй-лань; на ней бутоны белейшего нефрита, и один распустившийся цветок, содержащий в себе несколько десятков бело-розового шпата. Подле банки веточка с двумя персиками белого нефрита, каждый в два дюйма. Во втором отделении бронзовый, вызолоченный, чеканной работы кувшинчик с цветком, висящий с шеста на цепочке белого нефрита. Подле него, на нефритовом блюдце (4 д.) два уродливые лимона из янтаря; пониже печать белого нефрита, и такой же (круг) в 3 1/2 дюйма в поперечнике. В третьем отделении жу-и в 9 1/2 д. длиною, и сосуд в 4 дюйма вышиною, все из белого нефрита; подле корытцо из горного хрусталя (в 4 д.): на нем нарисованы две золотые рыбки, представляющиеся в воде.

   На левом полотенце, подле среднего, в верхнем отделении 33 буквы белого нефрита; пониже их баснословный однорогий зверь, нефрита верблюжьего цвета, и бронзовый позолоченный, чеканной работы, кувшин (в 6 д.) с веткою цветочного персика; бутоны и цветки бледноватого нефрита. Во втором отделении чайник (в 6 д.) нефрита верблюжьего цвета; подле него утка на воде, а пониже китайская табакерка горного хрусталя, и уродливый лимон белого нефрита. В третьем отделении цимбал белого нефрита, в 9 дюймов длиною; а подле него, на черном лакированном подносе, две чайные чашки с крышками, желтоватого нефрита.

   В верхнем отделении, правого крайнего полотенца, 33 буквы белого нефрита; пониже банка синеватого нефрита (в 5 д.), ненюфорный бутон и цветок из сердолика. Во втором отделении повешенный цин; подле него сосудец с водою, банка с веткой красного коралла и львицы с львенком - все белого нефрита. В третьем отделении столовые часы, в деревянном футляре; подле, за стеклянными Дверцами, баночка белого нефрита, с нарцисами зеленоватого нефрита.

   В верхнем отделении левого, крайнего полотенца, 33 буквы белого нефрита; пониже банка беловатого нефрита (4 д.), с тремя астрами из нефрита, аметиста и сердолика.. В среднем отделении мальчик белого нефрита; подле него виноградная ветка (стеклянная) на блюдце финифтяном, а пониже дощечка желтоватого нефрита с тёмнокрасной полосою. В третьем отделении щиток белого нефрита в рамке, за стеклянными дверцами три книги из кости, и на них две печати белого нефрита.

   Четвертое отделение, на всех полотенцах одной меры, в вышину около 6 дюймов, и содержит в себе писанные на стекле виды разных монастырей, занимающих пленительное местоположение при подошве гор. Все каменные, вещи и их подставки суть превосходной резьбы. Сии ширмы; принадлежат г-ну Игумнову, Кяхтинскому первой гильдии купцу.

  

  

   В ноябре минувшего года привезли в Иркутск семерых; китайцев, возвращающихся в отечество. В 1826 году, при взятии мятежниками Кашгара, они были захвачены в плен и отведены в Кокан в неволю] из Кокана некоторые сами бежали, а другие были перепроданы в Бохару. Отселе в разные времена ушли в Ургенч, где, по уверению бохарцев, надеялись найти русских. Здесь они пропитывались склеиванием разбитой фарфоровой посуды, которая в большом уважении в Средней Азии, а посему и плату им за сей труд производили значительную. Наконец, в начале прошлого года, они пристали к купеческому каравану, отправляющемуся из Ургенча на линию, и в августе прибыли с оным в Оренбург.

   По их показанию: хивинцы называются усбек, коканцы, сарт, киргиз-кайсаки казак; кочующие между Коканом и Кашгаром кэргыз и кара-кергыз; от китайцев бурут. Жители Кашгара, Яркана и других городов, лежащие далее на Восток, называются по именам своих главных городов; все же народы, обитающие от Аральского озера на восток до Хама, носят общее название турки, и говорят турецким (татарским) языком. Бухарцы называются тачжик, и говорят фарсиским (персидским) языком. Ханов коканского и бохарского называют падша (падишах) ; Турцию рум, а султана халиф; Россию урус, государя Ах-падша т. е. Белый царь. В Кокане около 50 пушек большей частью бронзовых, но малого калибра. Возят каждую на верблюде, а стреляют повертывая на винте в разные стороны. В Хиве также около 50 пушек, по большей части чугунных. В обоих местах сии орудия расставлены пред дворцами; в Бохаре, напротив, хранятся секретно. Коканцы принудили пленников обриться и одеться по-турецки; сверх сего приневоливали к перемене религии, что немало изумило последних, потому что китаец исключительно никакой религии не держится. В Средней Азии невольников, убежавших от своих господ, посторонние не берут в неволю, да и видов у них не спрашивают; напротив дают временное убежище и пропитание. Наши китайцы в дороге обыкновенно назывались хочжа, общим названием идущих в Мекку; а сии у магометан везде находят приют и хлеб-соль.

  

   1831, декабря 5

  

  

  

   Вчера на утренней заре мы прибыли в Казань. До сего места я не имел времени писать к вам о нашем путешествии. Дорога от Новгорода до межи Нижегородской губернии на пространстве почти восьмисот верст была чрезвычайно дурна. В некоторых местах -даже по три версты в час не могли проезжать. Ваша повозка не выдержала дороги и на последней станции перед Казанью отпали все доски от головен, так что, пока ямщики не заметили сего, выпало несколько вещей, в числе которых находится и подарок ваш Петру Андреевичу. Все это пропало. Починка повозки стоила 70 рублей и сегодня после полудня отправляюсь в дальний путь, который, как сказывают проезжие, до самой Перми чрезвычайно дурен. О неприятностях нашего пути не нужно и писать. В Москве мы остановились У Ивана Юрьевича Хачжикосты, которым был принят весьма гостеприимно. В его доме мы нашли Иннокентия Дмитриевича, старшего брата Марфы Дмитриевны. Он собирался ехать в Петербург для свидания с своею сестрицею; из новостей кягтинских сообщил нам обстоятельные сведения о несчастном Языкове и другом происшествии, Довольно странном в наш просвещенный век. Вы знаете Селенгинский заштатный монастырь, а может быть видали настоятеля сей обители игумена Израиля, который впоследствии произведен в архимандрита. Он хотя не был образован, но считался человеком умным и начитанным. В то время, как Вы находились в Кяхте, он тайно составлял новую веру, в которой восстановил древнее, но его мнению, богослужение. Христос и другие лица, известные по истории сего спасителя, были живые и сам себя он представлял Христосом, дочь Луки Тимофеевича Молчанова имела титул Марии; крестьяне и некоторые из купцов пожалованы были апостолами, так что вся свита забайкальского лжеспасителя состояла почти из 70 чел. Вы слыхали о новой пустыни на кягтинской границе, покровительствуемой Шумковым. В прошлом году на пасхе Израиль пришел в упомянутую пустынь ночью. Старик Парфений, начальник сей пустыни, впустил их во двор и в церковь. Израиль пошел прямо к алтарю, растворил ногою царские двери и, назвав прежние обряды нечестивыми, приказал своим ученикам и спутницам вынести кресты из алтаря и поставить среди церкви, потом сел он на престол и в первый раз всенародно совершил богослужение по новым обрядам; по окончании сей комедии сказал Парфений, настоятель пустыни, что он может донести о сем происшествии начальству и с сими словами отправился в Кягту для проповедания своего учения. Но как он шел медленно, то в Троицкославске уже ожидали его - одни как Христа-спасителя живого, а начальство как ереси начальника. Котельников и некоторые другие кягтинские купцы уже решились было принять его новое учение, но Николай Матвеевич Игумнов своею решительностью удержал их от сей глупости. Таким образод взято было около 70 чел., представлявших разные святые лица времен Христа Спасителя и уже разосланы по монастырям. Мария Магдалина и сестра ея привезены в Казань, а богородица с родителем ея Молчановым отвезены куда-то в другое место.

   В Москве в доме Волынского я встретился с кавказским Ермоловым, который принял меня очень ласково и довольно говорил со мною. В Казани я навещал Ковалевского и Попова. Первого не застал дома, а у последнего пил чай. В одно время со мной выехал из Москвы Соломирский в Екатеринбург и Трапезников в Ирбит. Последний дважды догонял меня под Казанью, но я не имел случая видеться с ним, потому что не имел излишних денег для уплаты 200 руб.- по препоручению Вашему. Исполню это по прибытии в Иркутск с переводом на Ивана Савича Вавилова. Есть много других новостей, но маловажных; и потому умалчиваю об них.

   По прибытии в Казань мы сделали новое распоряжение касательно предлежащего пути. Одну повозку уничтожили; вещи сдали Крупеникову для отправления оных в обозе, а сами едем в одной повозке. Трудность пути и позднее время необходимо требовали сего. Мы все здоровы. Приближается время к укладке, и потому спешу кончить сие письмо. Честь имею быть с истинным почтением и совершенною преданностью.

  

  

   Марта 1 1835

   Казань

  

  

  

  

   Отправляясь в Кягту почти на целый год, покорнейше прошу вас доставляемый ко мне Московский вестник впредь посылать в Кягту, адресуя: Его преподобию - о. Иакинфу в Кягте. Вчера сказали мне, что г. Венелин в Петербурге; но я ни от кого не мог узнать о его местопребывании. Жаль, если не увижусь с ним, а с вами надеюсь свидиться в проезд через Москву. Прощайте. Остаюсь ваш покорнейший слуга

  

   [начало февраля 1830]

  

  

   Зиму провел я в болезнях и не имел силы заниматься, В мае прогулками на чистом воздухе совершенно оправился от болезни, но силами еще слаб. Вот почему я запоздал статьею, обещаясь в ваш журнал. При отправленной к вам статье были чертежи: но я оставил их у себя, потому что издание их дорого будет стоить. Ваш журнал как дитя - день ото дня лучше становится. Если даже будет расти таким же образом, то Москвитянин сделается [...] и редкими современными журналами.- Я решил печатать статистику Китая на свой счет. Требуется 7 т[ысяч]. Кажется, что и половины этой суммы собрать трудно будет. Мой Китай доказательством этому. Наши ученые от всей души согласны лучше врать, нежели нужное и дельное читать. У вас Корш, у нас Сокольский и Устрялов - доказательством тому. Им, как детям, более нравятся враки французские, нежели правда русская. Те с вычурами и звонками, а это просто одета. Но что хуже всего: у нас ученые еще гордятся вралью, потому что он говорит отличное от других.- Ожидаю вашего мнения насчет посланных к вам опытов литографированных китайских букв для словаря.- Чрез месяц кончу изложение китайского земледелия со чертежами всех земледельческих орудий. Мне хотелось бы написать изложение всего сельского хозяйства в Китае: но оно не принесет пользы ни мне, ни читателям: потому что Китай лежит от 40® до 24®, а Россия от 40® до 64® северн[ой] широты. Вот почему отложил я это дело в сторону.

   [1841-1842]

  

  

   В прошедшей статье вы, кажется с намерением поправить одно слово, написали минг вместо мин. В азбуках Западной Европы нет букв ъ или ь, почему франц[узы] и англич[ане] звук минь и подобные сему пишут или выражают чрез ming: a португальцы пишут mim. Статья написана несколько жестко, нечего делать осталось. У нас ученые делают разные дурачества, считают это высшим умом, а иностранцы от академии нагло и бесстыдно выдают себя знающим то, чего не знают. Из Парижа приехал профессор китайского языка, и тотчас отказался, когда предложил ему составить опись китайских книг. Теперь этот профессор читает часослов на языках грузинском и армянском и титулуется членом Академии, между тем как в Петербурге при должностях находятся природные грузины и армяне, образовавшиеся в университетах. Поневоле вспоминаешь Портфель Ломоносова.

   Наш директор предложил Академии принять о. Аввакума, который знает четыре языка: китайский, маньчжурский, монгольский, тибетский и частью древнеиндийский. Он кончил курс в Петербургской духовной] академии и вышел магистром. Отказали, потому что - русский, не иностранеq.

  

   Окт. 17

   [1844]

  

  

   Живучи на даче, имею довольно свободного времени для сочинения подобных статеек. Посылаю первую для вашего журнала. Если не поленюсь, пришлю и другую - подобную сей. Наши учебники давно бы надлежало исправить общими трудами ученых комитетов - подражая путешественников во всех странах. Жаль, что не каждый из них имеет верный взгляд на вещи и правильное, беспристрастное об них суждение. Один из католических миссионеров в Пекине говорил мне, что табак весьма тучно растет от мочи развратных женщин; в Кантоне табак весьма хорошо родится:- посудите, каков там разврат должен быть? После таких взглядов и умозаключений нельзя слишком винить и сочинителей учебников.

  

   [1844]

  

  

   Я не получил Москвитянина за октябрь. В почтамте сказали мне, что если бы прислали вы, непременно был бы отдан вам. Сделайте милость, не забудьте из остальных послать мне другой номер, не ожидая почтамских справок. На сих днях я привел к концу два новых сочинения: Китай в гражданском и нравственном состоянии и Религия ученых с 26-ю чертежами. Только не знаю, что с ними делать. Горе от ума! Наша первостатейная ученость требует одних сказок китайских, чтобы после карт с приятностью заснуть. В следующем письме сообщу вам оглавление помянутых сочинений, а теперь готовлюсь представить их министерству.

  

   17 ноября 1844 года.

  

  

   Десятый нумер Москвитянина прислан ко мне из почтамта нераспечатанный и неразрезанный: но почему они оставили у них более двадцати дней по получении, не объяснили мне.- Наконец я кончил последние свои труды! через неделю представляю в департамент. Первая книга под заглавием: Китай в гражданском и нравственном состоянии, в четырех частях. Часть I. Основания Государств венного управления; ч. II. Уголовное право, или оснований уголовного законодательства; ч. III. Общественная и частная жизнь китайцев; IV. Просвещение. Вторая книга под! заглавием: Религия ученых, с приложением 26 картин и чертежей. Последняя не может выйти в свет; потому что напечатать ее в 200 экземплярах стоит 6000 р. серебром; а на издание первой буду просить пособия от правительства. От издания Статистики Китая и Земледелия в Китае, я понес убытку до 2500 р. серебром. Статистики продано около 30, а Земледелия в Китае до 15-ти экземпляров. Петербургские ученые не ложатся спать без Мертвых душ, а об исправлении учебников и думать не хотят. Но их не должно и винить в этом; потому что исправление учебников принадлежит хозяину наук, а подручники уверяют его, что все, выходящее из под их пера, носит печать полного совершенства.

  

   Ноября 27.

   1844.

  

   С. П[етер]бург.

  

  

   Вчера через контору транспортов я отправил к вам 60 экземпляров Земледелия в Китае, для получения которых посылаю при сем и билет конторский. Еще повторяю мою просьбу перед вами - незамедлить помещением моих статей в Москвитянине. С сегодняшнего дня предпринимаю положить начало второму изданию Китая. Этот труд потребует около года времени, потому что те же материалы размещены будут в новом и притом систематическом порядке, а это потребует значительных прибавок, которые будут состоять не в распространении пустых выражений, а в помещении, где нужно, дополнительных сведений по разным предметам. Я предворяю вас об этом с намерением получить от вас замечания, в каких местах и чего недостает в моем прежнем Китае. Я воспользуюсь ими с большой благодарностью.

  

   дек. 25

   [1844]

  

  

   Много благодарю за присылку Москвитянина на нынешний 45-ый год. Ваш Москвитянин год от году растет так, что Петербургская литературная моль ныне боится и приближаться к нему. Под молью разумею наших издателей литературных журналов. Примерно, что вы затрудняетесь изданием замечаний на русскую историю Устрялова. Колкие по вашему мнению выражения можно смягчить как вам угодно, и издать ее нужно. У нас сочинители учебников, привыкшие в университетах подражанию иностранным писателям, сами ни во что вникать не хотят, а при сочинении имеют постоянную цель - года чрез три или четыре построить каменный дом тысяч в двести. Но если что-либо особенное препятствует вам напечатать помянутую статью, то возвратите ее мне известным путем. Между тем я посылал вам еще статейку с наставлением для исторических писателей. Этой статьей, кажется, можно положить конец моим трудам по сей части: ибо я не полагал, что г. Арсеньев стал ожидать, чтобы Бурремпутра, повинуясь гласу его пера, сделала прыжок во сто верст - к подножию Хлассы. Г. Ободовский, хотя и гневается на мои замечания, но большую часть погрешностей исправил, а остальные, вероятно, не затруднится исправить со временем. Далее намерен я заниматься мелочами, как-то: о древнем населении Сибири, описанием походов пои завоевании Китая монголами в XIII столетии и пр. и пр. С января текущего года мое здоровье начало поправляться, и только годы несколько задерживают эту поправку, а наш климат как злое начало в нравственном] мире, всеми мерами помогает им.- Обещанную статью отправляю через г. Юнгмейстера вместе с подарком для г. Шевырева, отличного из ваших сотрудников. Я полюбил его за его благонамеренность.

  

   Марта 15

   1845

  

   Не можно ли возвратить мне вторую статью замечаний на сочинение Гумбольда? Она мне нужна для справок.

   На отдельной странице: Станислав Жульен, известный Парижский китаеслов, просил графа Канкрина сообщить прочим министрам, чтоб они, если имеют нужду в переводе чего-либо с китайского языка, непосредственно относились к нему Станиславу, а русские ориенталисты, как он писал графу, не в состоянии правильно переводить с китайского языка.- Назад тому три года Академия наук действительно выписала из Парижа профессора китайского языка. Это был Броссе. Но как, вместо переводов, возложили на него составить каталог кит[айской] библиотеки, находящейся при Академии наук, то он отозвался, что он по давности не в состоянии упомнить значение всех букв китайских. После сего вместо китайщины принял на себя звание профессора языков армянского и грузинского. Я написал каталог и получил 200 р. серебром, а г. Броссе за этот же каталог получил орден. Не наглое ли бесстыдство? Впрочем все это происходило под завесою тайны, да и теперь неприлично открывать.

  

  

   Недавно получены из Пекина два сочинения: первое под заглавием обеты при посвящении буддистов, а второе учение Хапи [...] оба превосходно написанные. Каждое из них может занять не менее пяти листов печатных. Хапи [...] есть основатель древнейшей индийской религии, называемой Брахманскою. Если согласитесь, то известите меня запискою. Помянутые сочинения нашего директора г. Сенявина. Остаюсь истинно уважающий вас Иакинф.

  

   Ноябрь 26

   1845

   С. П[етер]бург

  

  

   В прошлом году я обещал вам две статьи присланные из Пекина. Директор остается при прежнем своем мнении - напечатать их на счет казенный! Может быть, он и успеет с этим.- Посылаю вам статью для журнала, а чтоб не повяла свежесть занимательности ее, прошу вас не откладывать вдаль. Из это[й] статьи усмотрите, как европейские ученые мечтательны, хвастливы, и до такой глупости влюблены в свою ученость. Англичане в Лондоне мечтают, что они первый на свете народ, который хорошо знает и китайский язык, и Китай. А что читать мне доводилось о Китае из английских сочинений, правы везде пополам с грехом. О наглых французских хинологах и говорить не нужно. Я дивлюсь бесстыдству с каким они пред целым ученым светом величают друг друга знаменитыми, что сплошь делается и между нашими знаменитостями. Это часто дети до десятилетнего возраста, а притом дети глупые. Из наших некоторые пробуждаются. Г. Ободовский по втором издании своей географии сделал поправки кое-где, а в третьем еще более в чем и сам сознается. Но этого очень мало надобно все поверять. В Китае учебники сочиняются учеными комитетами, подобно как ныне словарь и грамматика у нас. Для чего прочие учебники пренебрежены?- С 1-го января текущего года я занимаюсь составлением истории древних народов в Средней Азии, и частью соседственных ей владений. Сия история начинается во втором веке пред РХ и оканчивается в IX веке. В будущем году для справок я буду перелистывать историю Китая и все любопытное особо выпишу для вашего журнала. Здесь в книжных лавках совершенное затишье, а журналам литературным раздолье; и чем бессовестнее, тем в большем почете. Надобно же будет когда-нибудь приняться за воспитание и нравственность. Без этого наша философия будет чучела огородная, а люди - французские куклы.- Ныне мне ровно 70 лет, и лекари очень советуют оставить сидячую жизнь. Скучно без дела; и потому занимаюсь с небольшими роздыхами - летом, а может быть ране еще буду писать и просить разрешение на две вещи. Простите до того времени. С истинным к вам уважением остаюсь ваш покорнейший слуга Иакинф.

  

  

   Извините, что желаемое вами поздно посылаю. Эти статьи стоили двух суток работы, а набело переписывать около трех недель. Отправка рукописей в Москву, за неимением здесь вашей конторы, затруднительна несколько. Надобно бы мне самому переписывать набело: но времени очень мало. В прошлом году я кончил собрание материалов для истории о древнейших народах в Средней Азии. В нынешнем году едва ли успею снабдить ее примечаниями и пояснениями, а время летит. Что будет дальше, не знаю. В прошлом году мое здоровье после трехлетней болезни довольно поправилось, и думаю еще поработать тем более, что теперь желание наших хинезистов сбылось. Наша Пекинская миссия будет отправлена в Китай только на пять лет. И прожившие десять лет не в состоянии писать что-нибудь важное о Китае - без погрешностей. Что же могут написать прожившие пять лет? Одне повести и романы, которые не учености требуют, а сильного воображения для расцвечивания вымыслов. Ныне ученые во всей Европе помешаны на мнении, что с университетским образованием сопряжено всезнание. Более ничего не скажу. Простите. Остаюсь покорнейшим слугою. Иакинф.

  

   Генв[аря] 22

   1847

  

   Глаза мои слишком плохи для разбора вашего рукописания.

  

  

   Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена, обещанные мною Академии наук назад тому за пять лет, ныне приведено к концу и в исходе сего года покажется в свет. Но как сие собрание написано в виде исторических записок, разбросанных и изложенных в древнем азьятском вкусе, в котором европейские критические исследования много затемняют самую историю, то покорнейше прошу вас, для прояснения, предварительно сообщить чрез ваш журнал публик[у]емое объяснение, в чем состоит та противоположность, которая могла бы запутывать критические толкования прежних европейских историков. Нет сомнения, что читатели будут ожидать сего объяснения.

   С истинным моим к вам уважением и преданностью честь имею быть Ваш покорнейший слуга

   ноября 28 1850

  

  

   Я уже вступил в те годы жизни, в которых чувства одно за другим отказываются служить нам. Ныне особенно я жалуюсь на зрение, которое слабостью своей побуждает меня отказываться от чтения книг. Мне 77-й год и я вижу необходимость расстаться с вашим Москвитянином, который интересными своими статьями доставил мне столько удовольствий. Но я не вовсе оставляю ваш журнал, а по временам буду доставлять кое-что, в доказательство же сего и теперь прошу принять две статьи, еще не бывшие ни в одном из журналов; в первой из них описано первоначальное вступление езуитов в Макао и в Пекин, вторая содержит верную родословную Дома Чингисханова. Если одобрите, то прошу поместить их в вашем журнале, а мне на память прислать пять оттисков и экземпляр.

   Честь имею быть с глубоким к вам почтением и истинною преданностью вашим покорнейшим слугою

   Декабрь 12 дня

   1851 года

  

  

   У нас стоит постоянно самое худое время; попеременно то сильный мороз, то страшная [...] вьюга, а несноснее всего туманы, особенно для слабых и старых. Я сам страдаю уже третий месяц, ничего не могу ни читать, ни писать. В такой скуке очень благодарен вам за подарок журналом вашим, за который заплачу вам в мае присылкою статьи совершенно новой в нашем журнале. Это будет поход хуннов на Европу, т. е. поход предпринятый калмыками из Чжуньгарии. Страшная темнота, особенно в моей хате, отовсюду загороженной. Простите, досвидания. Остаюсь вашим покорнейшим слугою

   Генвар[я] 1,

   1852

  

   Я все нездоров от дурной погоды, впрочем присылаю Вам историю Средней Азии и еще в прибавок Статистику Китайской империи. Описание гуннов надо подождать по меньшей мере три месяца; ранее изготовить не надеюсь.

  

  

   Покорнейше вас прошу выслать ко мне немедленно, то есть с первою почтою, копию с данной мною Вам родословной моей; я нахожусь ныне в болезненном положении, а потому теперь не могу припомнить, когда я родился и сколько мне от роду лет и прочее. Мне это сведение в настоящее время очень-очень нужно. При пожелании вам здравия и благополучия остаюсь

  

   19 июня

   1852 года

   С.П.Б.

  

  

   Вот принес назад трактат, преобразив его несколько и умножив; поправлять слог совершенно не имел Бремени, ибо еще кое-что прибавил и к находящейся статье в наборе. У меня лежит уже два дня один корректурный листок от недосуга. Умилосердитесь и исправьте, ибо мне на днях приготовляться к экзамену.

   NB. Мне рассудилось поставить сей трактат пред походами Аттилы в Галлию, которые по сему составить должны последнюю статью. Этот порядок более естественный и понятный, и приличный и... и... и...

   Приготовьте листок для Завтрева в типографию; ныне набирали последние [...].

   Пожалуйста, ради вечной памяти покойного Аттилы!!

  

   Препровождая к Вашему Высокопреподобию список книг, пожертвованных мною в Казанскую духовную академию, считаю нужным предупредить вас, что в списке не все книги и рукописи означены, а некоторые остались при мне для справок при будущих трудах, и впоследствии поступят в академию же; а частию могут, по их содержанию, получить другое назначение. Разделение книг на разряды по их содержанию я представляю внутренним распоряжением в академической библиотеке; а с своей стороны покорнейше прошу Вас, Милостивый Государь, только о двух вещах: рукописи, для сбережения в целости, хранить неприкосновенными, а портреты содержать закрытыми до получения от меня особого распоряжения о них. Что касается частно приложенных книг, примите труд на себя первые три экземпляра представить Его Преосвященству как усерднейшее приношение от воспитанника Казанской академии, а прочие раздать по назначению.

   Примите уверение в истинном к Вашей особе уважении и преданности, с которым и имею честь быть всегда.

   Января 13

   1849.

   С. П[етер]бург.

  

  

  

   Томы

   1. Илиада Гомера - 1

   2. Путешествие по святой земле А. Норова - 2

   3. Живописное путешествие по Азии - 3

   4. Очерки России - 2

   5. О больших военных действиях [...] - 2

   6. История пугачевского бунта .... 1

   7. О России. Сочинение Ко[то]шихина ... 1

   8. Сочинения Крылова - 3

   9. История Устрялова - 5

   10. Путешествие по Нубии и Египту - [1]

   11. Путешествие к семи царствам - 1

   12. О наказаниях - 1

   13. Энциклопедия законоведения - 2

   14. Описание киргиз-кайсацких орд и степей - 3

   15. Летописи открытий - 3

   16. История о татарах - 2

   17. Китайские законы - 3

   18. Энциклопедический курс для глухонемых - 1

   19. Глухонемые - 1

   20. Уголовное судопроизводство - 1

   21. Кавказские минеральные воды - 1

   22. Волжские калмыки - 1

   23. Записки о внешней торговле России - 1

   24. Теория садоводства Линдлея - 1

   25. Историческое обозрение Сибири - 1

   26. Крестовые походы - 1

   27. О гемороидальной болезни - 1

   28. Метрология Петрушевского - 1

   с двумя брошюрками его же: О польской метрологии и Краткое описание медицинского весу - 2

   29. Книга для сельских хозяев - 1

   30. География Греча - 1

   31. История философии архим. Гавриила - 2

   32. Пространная грамматика Греча. Т. 1 - 1

   33. Опыт частного гражданского права - 1

   34. Теория общих прав - 1

   35. Статистика европейских государств - 1

   36. Уложение Китайской Палаты внешних сношений - 1

   37. Беседы русского купца - 1

   38. Дипломатия Российского Двора - 1

   39. Древний Феатрон - 1

   40. История Кайданова - 1

   41. Грамматика черемисская и чувашская - 1

   42. Замечания о Сибири. Смесь - 1

   43. Письмовник Курганов [а] (для пословиц) - 1

   44. Гамлет - 1

   45. Нынешние песни греков - 1

   46. Болгаре Венелина. 1-й т - 1

   47. Славянский словарь - 1

   48. Уголовное право - 1

   49. Судебная медицина - 1

   50. Руководство молодым офицерам - 1

   51. Слова Баженова - 1

   52. Евангельские чтения на литургиях - 2

   53. Общий состав торговли - 1

   54. Песни задунайских славян - 1

   55. Священный словарь Малова - 1

   56. Слова и речи Соколова - 1

   57. Бухгалтерия - 1

   58. Священная география - 1

   59. Религиозная система Брамгенов - 1

   60. Житие Бакона - I

   61. Руководство к судебной медицине - 1

   62. Монеты Золотой Орды с монгольскою грамотою - 1

   63. Путешествие по Сицилии Норова - 2

   64. Система логики Бакмана - 3

   65. Панорама Петербурга - 3

   66. Руководство к естественной истории - 2

   67. Очерки истории философии - 1

   68. Двор и замечательные люди в России - 2

  

  

   69. Английский словарь с русским переводом - 2

   70. Собрание трудов Императорской Академии наук. на франц. - 6

   71. Путешествие кругом света. На франц. - 1

   72. Французская грамматика Ломонда - 1

   73. Русская грамматика на анг. языке - 1

   74. Словарь российско-татарский - 1

   75. Татарский букварь и еврейская грамматика - 1

   76. Китайская грамматика и словарь - 2

   77. Основные правила турецкого разговорного языка - 1

  

  

   Двадцать экз. Статистики Китайской империи - [10]

   Двадцать экз. Земледелия в Китае - [0]

   Двадцать экз. История четырех ханов - [101

   Двадцать экз. История Тибета и Хухэнора - [10]

   Два экз. Описания Чжуньгарии - [1]

   Два плана Пекина с описанием - [1]

   Десять экз. Федона - [5]

   Двадцать карт Маньчжурии - [10]

   Двадцать карт Восточной Монголии - [10]

   Двадцать карт Тибета и Хухэнора - [10]

   Из прибавочных книг и карт половина должна поступить в академию, а другая в семинарию, куда следует и 1 экз. Путешествия по св. земле 2 изд.

  

  

   1. Карты пяти частей света.

   2. Подробная карта Северной Америки.

   3. Карта сибирской границы.

   4. Карта Средней Азии.

   5. Карта Древней России.

   6. Топогр. карта окрестностей Москвы.

   7. План Москвы.

   8. Тринадцать чертежей к Земледелию в Китае.

   9. Три тетради чертежей к Очеркам России.

   10. Тетрадь чертежей к сочинению Жомина. Друг природы. Атлас к чертежам Жомина.

   11. Костюмы инородцев в Китае.

   12. Костюмы кавказских народов.

  

  

   1. Изложение кит. законодательства в трех томах, сокращенный перевод с китайского.

   2. История монгольского народа, извлечения из Китайской летописи Тхунь-зянь-гань-му. Перев. с кит.

   3. История древних среднеазиатских народов. Черновой перевод с китайского.

   4. Китайская география в трех частях. Сокращенный перевод с китайского.

   5. География 13 китайских губерний. Перевод с китайского.

   Обе сии географии переведены для собственного употребления при справках, не для печати.

   6. Китайская история в семи томах. Перевод с китайского. Сия история извлечена из китайской летописи Таун-гянь ган-му и состояла из 16 томов; но в последний мой отъезд в Кягту в 1835 году девять томов из них остались в библиотеке барона Шиллинга, с которой по смерти его вместе с прочими моими книгами поступили в библиотеку Императорской Академии наук", где и теперь хранятся. Впрочем, как сия история была < переведена для собственного употребления при справках, то перевод вообще неполон, необработан и без пояснений.

   7. Монгольский словарь с русским переводом, сделанным с китайского словаря Сан-хэ-бянь-лань.

   8. Историческое обозрение ойратов. Сочинение.

   9. Единственный экземпляр старой Китайской грамматики - литографированный.

   10. Записки о Монголии на франц. языке.

   11. Описание Тибета на франц. языке.

   12. Об оспе в Китае. Перевод с китайского.

   13. Список губерниям и городам в Китае, составленный для справок.

   14. Народные племена в Монголии. Перевод с немецкого.

   15. Голосовая система китайского языка и письма.

   16. Степное уложение китайское.

   Второй экземпляр сего сочинения находится в Академии наук, а третий в 1848 году подарен о. архимандриту Палладию, начальнику Пекинской миссии.

   К списку отправленных книг причислены:

   Серебряная медаль на открытие Пулковской обсерватории, и два портрета, масляными красками писанные.

   Книги частию приложенные:

   Экземпляр Китайской статистики с картами, Экземпляр Китая в гражданственном и нравственном состоянии,

   Экземпляр Китайской грамматики для поднесения Его Высокопреосвященству;

   два экземпляра Китайской статистики с картами - один для о. Ректора, другой для о. инспектора семинарии,

   два экземпляра Китайской статистики с картами - один для о. Ректора, другой для о. инспектора семинарии,

   экземпляр Китайской статистики с картам