Буссе Николай Васильевич - Остров Сахалин и экспедиция 1852 года

#1123;чу. Его лицо мнѣ напоминало Гусейнхана, черкеса, воспитывавшагося въ Пажескомъ корпусѣ. Так³е же выпуклые глаза, вдавш³йся лобъ, широк³я скулы и выдавш³еся зубы. Вообще же гиляки довольно красивый народъ. Кожа ихъ смуглая, черты лица татарск³я, глаза больш³е; волосы черные густые, заплетеные въ косу, спереди посерединѣ проборъ. Борода довольно густая. Одежда ихъ состоитъ изъ тулуповъ, сдѣланныхъ изъ собачьихъ шкуръ вверхъ шерстью; ноги необутыя. У нѣкоторыхъ я видѣлъ японск³я шляпы. Женщины некрасивы, похожи на калмычекъ. Косъ не носятъ, а подстригаютъ сзади волосы. Паткинъ ввелъ насъ въ юрту свою. Юрта эта состояла изъ двухъ отдѣлен³й, выстроенныхъ изъ мелкаго лѣса. Переднее отдѣлен³е устроено навѣсомъ. Къ стѣнамъ пристроены скамьи, на которыхъ держатъ на привязи собакъ. Изъ этихъ открытыхъ сѣней дверь ведетъ въ жилую юрту, т.-е. четырехугольную комнату съ очагомъ посреди и съ отверст³емъ надъ нимъ въ плоской крышѣ. Вокругъ стѣнъ широк³я полати. По стѣнамъ развѣшаны стрѣлы, луки, ножи и друг³е промышленныя оруд³я. На очагѣ огонь горитъ постоянно,- около него гилякъ проводитъ большую часть своей жизни, куря изъ маленькой мѣдной трубочки. Надъ очагомъ повѣшены больш³е чугунные и мѣдные котлы, вымѣниваемые гиляками у японцевъ, съ которыми они ѣздятъ торговать въ Аниву. Пищею гиляку служитъ всякаго рода рыба, киты и нерпы. Въ юртѣ очень неопрятно. Между сидящими около очага было двѣ женщины - они не прячутся отъ гостей. Просидѣвъ съ полчаса въ юртѣ, мы пошли съ Паткинымъ смотрѣть его огородъ. Онъ очень гордился имъ. По словамъ Невельского, гиляки считаютъ большимъ грѣхомъ копать землю и полагаютъ, что кто начнетъ рыть землю, тотъ непремѣнно умретъ, и потому съ большимъ трудомъ уговорили нѣкоторыхъ изъ нихъ разводить огородныя овощи. Когда мы воротились въ Петровское, обѣдъ былъ уже готовъ. Послѣ обѣда еще долго сидѣли; видно было, что Невельскому хотѣлось подольше остаться съ женой. Когда начало смеркаться, я рѣшился подать знакъ къ отъѣзду. Общество поднялось и пошло къ шлюпкамъ. Когда мы отвалили, семь выстрѣловъ отсалютовали начальнику зимовья. Мы встали на шлюпкѣ и махая фуражками простились съ остающимися.

   Подъѣзжая къ выходу изъ гавани "Счастья", мнѣ послышались крики въ зимовьѣ. Не понимая, что бы это было, я ничего не сказалъ, чтобы не обезпокоить напрасно Невельского. Мы уже готовы были спуститься въ море, когда я увидѣлъ бѣгущаго но берегу человѣка. Я передалъ объ этомъ Невельскому. Мы остановили гребцовъ и услышали слова "деньги оставили". Тутъ я вспомнилъ, что я оставилъ у М. Бачмановой на сохранен³е 6,000 руб. сер. сахалинской кассы, прося ее отдать мнѣ ихъ, когда мы поѣдемъ на судно. Мы оба позабыли объ этихъ деньгахъ. Къ счастью подлѣ катера нашего шла байдарка, я пересѣлъ на нее и поѣхалъ въ зимовье, катеръ же продолжалъ свой путь къ судну. Когда уже совсѣмъ стемнѣло, я пр³ѣхалъ на судно. Тамъ уже все было готово къ молебну. Гилякъ Паткинъ тоже былъ взятъ по моему приглашен³ю на "Николай". Онъ съ удивлен³емъ разсматривалъ богатыя каюты корабля. Молебенъ служилъ отецъ Гавр³илъ въ каютъ-компан³и. Послѣ молебна онъ сказалъ небольшую проповѣдь, довольно хорошо составленную. Гилякъ Паткинъ все время крестился, онъ даже носитъ крестъ на шеѣ. Невельской окрестилъ четырехъ гиляковъ по ихъ желан³ю. Правительство, по неизвѣстнымъ мнѣ причинамъ, запретило крестить гиляковъ, такъ что на представлен³е арх³епископа послать къ гилякямъ мисс³онера было отказано, а повелѣно было назначить священника для исполнен³я требъ служащихъ въ амурской экспедиц³и. Арх³епископъ назначилъ своего сына, дозволивъ ему помазать тѣхъ гиляковъ, которыхъ окрестилъ Невельской. Отецъ Гавр³илъ собирался серьезно заняться дѣтьми гиляковъ, чтобы исподволь приготовить ихъ къ правиламъ христ³анской религ³и. Дай Богъ ему успѣха.

   Въ 10 час. вечера мы снялись съ якоря, простившись съ священникомъ и Л. Гавриловымъ, которые возвратились на берегъ. Переходъ нашъ изъ Петровскаго до м. Анива былъ очень неудаченъ. Противные вѣтры дули почти все время перехода. Спустившись южнѣе мыса Терпѣн³я, мы почувствовали большую перемѣну въ температурѣ. Сдѣлалось гораздо теплѣе, туманы прекратились. Мысъ Терпѣн³я можетъ, кажется, считаться, южною оконечностью суроваго Охотскаго моря. Во все время перехода разговоръ вертѣлся на занят³и Сахалина, на дѣйств³яхъ въ Приамурскомъ краѣ и на разборѣ дѣйств³й росс³йско-американской компан³и. Насчетъ занят³я Сахалина Невельской говорилъ въ Петровскомъ и по выходѣ оттуда, что такъ какъ позднее время уже, то онъ полагаетъ оставить въ Анивѣ постъ изъ 10-ти человѣкъ, въ знакъ политическаго занят³я острова Сахалина, а остальной дессантъ оставить зимовать съ "Николаемъ" въ гавани "Императора Николая", съ тѣмъ чтобы я раннею весною пришелъ въ Аниву и занялъ пунктъ, который найду наиболѣе удобнымъ и выгоднымъ. Постъ изъ 10-ти чел. долженъ былъ встать на мѣстѣ, удаленномъ отъ японскихъ заселен³й. Прекрасная погода, встрѣтившая насъ у мыса Анива, совершенно измѣнила намѣрен³я Невельского. Онъ началъ поговаривать, что находитъ необходимымъ занять нынѣшнею же осенью Аниву, поставивъ постъ по возможности ближе къ японцамъ и потому этого дѣла не можетъ поручить Рудановскому, а приглашаетъ меня остаться зимовать на Сахалинѣ. Я, конечно, изъявилъ свою готовность; но высказалъ свое мнѣн³е, что, не имѣя еще никакихъ положительныхъ свѣдѣн³й объ японцахъ, нельзя рѣшить дѣло окончательно, тѣмъ болѣе, что по распоряжен³ю Невельского поручикъ Орловъ долженъ былъ съ половины августа собирать свѣдѣн³я о японцахъ и жителяхъ Сахалина, для чего онъ долженъ былъ отъ мѣста его высадки съ "Байкала", подъ 51^о, пройти весь восточный берегъ Сахалина до мыса Крильона, гдѣ назначено было ему дожидать насъ до половины сентября. На случай, если бы мы не пришли къ этому времени, онъ долженъ былъ пробираться на мѣсто назначенное для высадки, т. е. бухту Томари-Анива (собственно Томари означаетъ - бухту, гавань). Итакъ, странно было рѣшить что нибудь прежде свидан³я съ Орловымъ. Мнѣ жаль было послѣ, что я спорилъ насчетъ этого съ Невельскимъ, но мнѣ досадно было слушать неосновательныя и мало серьезныя разсужден³я о дѣлѣ, котораго неудачное исполнен³е могло произвести очень дурное вл³ян³е на наши отношен³я къ Япон³и и Китаю, да и на самое владѣн³е Сахалиномъ и его жителями.

   17-го числа, мы обогнули скалистый мысъ Анива, лежащ³й подъ 45^о с. ш. Это была 4-я точка Сахалина, которую я видѣлъ - первая мысъ Елисаветы, вторая мысъ Мар³и - оба на сѣверѣ; третья мысъ Терпѣн³я на востокъ и четвертая мысъ Анива на югѣ. Отъ сѣверныхъ и восточныхъ береговъ мы проходили далеко и не видѣли ихъ. Говорятъ, что близъ мыса Елисаветы есть горящ³й волканъ. Около ю.-в. береговъ мы прошли близко и въ ясную погоду. Берега эти гористы, но высокихъ горъ нѣтъ, коническихъ совсѣмъ не было видно. Растущая на горахъ трава и мелк³й лѣсъ дѣлаютъ сахалинск³е берега веселѣе охотскихъ.

   Обогнувъ мысъ Анивы, мы направились прямо на мысъ Крильона, гдѣ долженъ былъ ожидать насъ Орловъ. Проходя черезъ заливъ Анива, мы были постоянно окружены китами, цѣлыми стадами разнаго рода рыбъ. Богатство рыбою залива Анива и привлекло къ нему японцевъ, у которыхъ рыба есть главный продуктъ, какъ у насъ говядина, которую японцы совсѣмъ не употребляютъ. Во время плаван³я нашего по заливу Анива, погода была прекрасная на морѣ, но берега оставались закрыты туманомъ. Термометръ показывалъ 20^о тепла поутру; правда, мы были подъ 45^о с. ш. Къ вечеру 18-го ч. мы подплыли къ мысу Крильону. Онъ былъ открытъ отъ тумана отъ оконечности къ с. на 11' протяжен³я. Слѣдовательно, если Орловъ былъ бы на немъ, то онъ слышалъ бы условные 9 выстрѣловъ, сдѣланные нами. Но отвѣта не было, и потому утромъ 19-го числа, при тихомъ противномъ вѣтрѣ, мы начали лавировать по направлен³ю къ японскимъ заселен³ямъ. Когда уже совсѣмъ стемнѣло, капитанъ судна увидѣлъ близко, передъ самымъ носомъ корабля, что-то черноватое; всѣ вышли на палубу и признали видимый предметъ за землю, вслѣдств³е чего тотчасъ же бросили якорь. Скоро мы убѣдились, что дѣйствительно берегъ близокъ отъ насъ. Шумъ якорной цѣни, вѣроятно, разбудилъ японцевъ: на берегу въ миляхъ 3-хъ отъ насъ появились огни. Марево, закрывавшее берегъ, разсѣялось, и онъ ясно окраился. По приказан³ю Невельского былъ выставленъ на суднѣ караулъ изъ 12 матросовъ. Часовымъ приказано наблюдать за берегомъ и если увидятъ какое-нибудь гребное судно, окликать его. Но время ужина много было споровъ и смѣха. Одни полагали одно, друг³е другое, и всѣ съ удовольств³емъ и нетерпѣн³емъ ожидали свидан³я съ японцами. Было рѣшено, что утромъ судно снимается съ якоря, чтобы ближе подойти къ селен³ю, на тотъ случай, если японцы имѣютъ пушки, и но своему обыкновен³ю вздумаютъ непр³язненно встрѣтить наши шлюпки, на которыхъ я и Невельской предполагали съѣхать на берегъ; тогда судовая баттарея могла своимъ огнемъ прикрыть машу высадку. Когда разсвѣло, мы снялись съ якоря. Мы стояли прямо противъ селен³я Усонной (назван³е это я послѣ узналъ). Правѣе селен³я этого было видно еще два селен³я; въ одномъ изъ нихъ было видно много строен³й, и поэтому мы заключили, что оно должно быть главное японское селен³е. Вставъ на якорь въ миляхъ двухъ отъ берега, мы начали готовиться къ съѣзду на берегъ.

   Было 11 часовъ. Погода стояла прекрасная. Спустили двѣ шлюпки и байдарку. На первой шлюпкѣ сѣлъ я съ Невельскимъ, пять гребцовъ и унтеръ-офицеръ Теленевъ на бакѣ. Ружья были спрятаны на днѣ лодки. Съ собой взяли мы различныхъ бездѣлушекъ для подарковъ. На второй шлюпкѣ ѣхалъ Л. Бошнякъ съ 4-мя гребцами. Байдарка шла подлѣ шлюпокъ, на случай если бы нужно было послать за чѣмъ-нибудь на судно. капитану было приказано, если мы поднимемъ флагъ, тотчасъ спускать на воду барказъ и шлюпку, на которой Л. Рудановск³й долженъ былъ слѣдовать на берегъ съ 20-ю вооруженными матросами. Если же будетъ сдѣланъ выстрѣлъ, то корабль долженъ былъ сниматься съ якоря и подойти на три сажени глубины, чтобы открыть огонь съ бортовъ по селен³ю. На суднѣ былъ выкинутъ военный флагъ. Когда шлюпки отвалили отъ борта, на берегу замѣтно было большое движен³е. Жители собирались къ селен³ю, въ которое мы ѣхали. Не доѣхавъ до берега саженъ сто, шлюпки наши сѣли на мель. Собравш³еся дикари на берегу бросились и съ крикомъ бѣжали къ намъ, махая древесными метелками. Въ одну минуту мы были окружены со всѣхъ сторонъ. Дикари показывали намъ знаками, что они хотятъ дружески принять насъ. Нѣкоторые изъ нихъ произносили слово "Америка". Мы стали объяснять имъ, что мы русск³е, а не американцы. Невельской показывалъ знаками, что американцы хотятъ придти на Сахалинъ и что, поэтому, мы хотимъ поселиться у нихъ, чтобы защитить ихъ отъ американцевъ. Они, казалось, поняли насъ. Вынувъ вещицы, которыя мы взяли съ собою, мы стали дарить. Бронзовыя и стальныя вещи, какъ-то - ножики, ножницы, пуговки и т. п. очень нравились имъ; простой же табакъ нашъ (махорка) они нехотя брали. Черезъ нѣсколько времени подошли къ намъ нѣсколько японцевъ. Ихъ лица рѣзко отличались отъ аинскихъ.

   Японцы немного походятъ на карикатурныя вывѣски чайныхъ магазиновъ, только глаза не такъ вздернуты кверху, и они не носятъ усовъ. На головѣ они брѣютъ волосы, оставляя неширокую полосу длинныхъ волосъ снизу по затылку до висковъ. Волосы эти собираются на темѣ въ косичку, такимъ образомъ перевязанную, что, поднявшись на вершокъ въ вышину, она заворачивается крючкомъ впередъ и ложится впередъ по бритой головѣ. Волосы у всѣхъ видѣнныхъ мною японцевъ - черные. Ростъ ихъ вообще малый. Одежда состоитъ изъ нѣсколькихъ халатовъ, верхн³й изъ нихъ у всѣхъ синей бумажной матер³и. Рукава широк³е, спускаются немного длиннѣе локтя. Прорѣзъ для руки сдѣланъ вполовину ширины рукава. Нижняя часть, составляя въ родѣ мѣшка, служитъ для согрѣван³я рукъ. Японцы почти всегда прячутъ туда свои руки, это даетъ имъ карикатурный видъ. Брюки носятъ они въ обтяжку. Обувь - син³е чулки и въ сухую погоду надѣваютъ соломенныя подстилки подъ подошву ноги; нога продѣвается подъ веревочную петлю; отъ нея еще третья веревочка проходитъ между большимъ и вторымъ пальцами ноги, прикрѣпляясь къ носку подстилки. На головѣ ничего не носятъ. Движен³я и манеры смѣшныя, женонодобныя. Аины же народъ красивый вообще. Смуглыя лица ихъ мужественны. Черные густые волосы свои на головѣ они брѣютъ спереди; сзади обстригаютъ въ кружокъ, какъ наши мужики. Бороды густыя и длинныя. Одежда состоитъ изъ халатовъ и шубъ изъ собачьихъ шкуръ, вверхъ шерстью. На ногахъ мѣховые чоботы, тоже вверхъ шерстью. При случаѣ, я подробнѣе опишу ихъ наружность и одежду.

   Мы предложили подошедшимъ къ шлюпкамъ японцамъ нѣкоторыя вещи. Они сначала не рѣшались взять, но подъ конецъ согласились. На вопросъ нашъ, гдѣ ихъ джанчи (старшина), они намъ показали на большое селен³е. Снявшись съ мели, мы поѣхали въ это селен³е. Шлюпка подошла вплоть до берега. Во время нашего переѣзда аины успѣли тоже перейти въ томари и снова окружили насъ у мѣста нашего выхода на берегъ. Изъ селен³я къ намъ вышелъ японецъ. Невельской объяснилъ, что онъ желаетъ говорить съ джанчиномъ (офицеръ) и приглашаетъ его придти на берегъ. Японецъ, съ своей стороны, показывалъ намъ знаками, чтобы мы шли въ селен³е. Посовѣтовавшись, мы согласились принять его приглашен³е, потому что, повидимому, не было никакихъ укрѣплен³й и военной силы у японцевъ, и слѣд. нельзя было ожидать, чтобы съ нами японцы сыграли бы такую же шутку, какую они съиграли съ Головнинымъ. Пройдя по пристани, на которой лежало множество плоскодонныхъ лодокъ, мы повернули отъ берега и поднявшись немного на возвышенность увидѣли нѣсколько строен³й японской архитектуры, разбросанныхъ по холмамъ и между ними лежащей неширокой долины. Къ самому большому изъ нихъ велъ насъ японецъ. За нами шла цѣлая толпа аиновъ. Войдя въ строен³е, похожее на звѣринецъ, мы увидѣли семь японскихъ старшинъ острова Сахалина. Они сидѣли, поджавши ноги, на соломенныхъ матахъ, уложенныхъ по тремъ сторонамъ четырехугольнаго очага, на которомъ разведенъ былъ небольшой огонь. Старш³й джанчи, чрезвычайно толстый, занималъ мѣсто президента. Одна сабля была заткнута у него за поясомъ, другая лежала подлѣ него. Остальные шесть японцевъ (его совѣтники) сидѣли по трое по обѣ его руки. У четвертой стороны противъ старшинъ постланы были для насъ маты. Мы разлеглись на нихъ и начали объясняться насчетъ нашихъ намѣрен³й остаться жить съ японцами на Сахалинѣ. Весь сарай наполнился аинами. Ближе къ намъ, на возвышенномъ же полу усѣлись безъ особаго порядка остальные японцы, человѣкъ пятнадцать. Смѣшно было смотрѣть, какъ Невельской старался объяснить японцамъ, что русск³е хотятъ дружно жить съ ними и аинами, что занимаютъ Сахалинъ для защиты его отъ американцевъ. Когда казалось, что джанчи и товарищи поняли въ чемъ дѣло, мы вынули подарки, состоявш³е изъ сукна, шерстяныхъ платковъ, шарфовъ, стальныхъ вещей и пуговицъ. При раздачѣ вещей этихъ старшинамъ, они съ любопытствомъ разсматривали ихъ и укладывали подлѣ джанчи. Между тѣмъ намъ принесли вареную камбалу въ фаянсовыхъ чашкахъ, похожихъ на наши полоскательныя чайныя. Японцы показывали намъ, какъ надо управляться палочками, которыя замѣняютъ у нихъ наши ножи и вилки. Съ нами были взяты бутылка рому, бѣлаго вина и лимонаду. Мы угостили этими напитками японцевъ; видно было, что имъ наши вина нравились. Былъ уже часъ трет³й, а намъ еще надо было отыскать мѣсто для поселен³я. Я предложилъ кончить объяснен³я съ японцами, чтобы ѣхать осматривать берегъ. Невельской началъ обнимать и цѣловать японцевъ, показывая знаками, что русск³е будутъ вмѣстѣ съ японцами дружно жить; что они американцевъ не пустятъ на Карафту (Сахалинъ по-японски), что пушки для этого привезли съ собою. Они очень холодно принимали эти ласки, ничего не отвѣчая на нихъ. Сѣвъ на шлюпки, мы поѣхали осматривать берегъ къ востоку отъ Томари. Доѣхавъ до первой бухты въ этомъ направлен³и, мы попробовали было подъѣхать къ берегу, но попавъ на мель, по желан³ю Невельского поѣхали далѣе за слѣдующ³й мысъ. Послѣ уже я увидѣлъ, какъ худо сдѣлали мы, что не осмотрѣли долины этой бухты; Невельской увидѣлъ бы тогда прекрасное мѣсто для поселен³я, съ рѣкою. Послѣ я опишу эту бухту Пуруанъ-Томари. Видя, что Л. Бошнякъ и байдарки совершенно напрасно разъѣзжаютъ за нами, я предложилъ Невельскому отпустить ихъ на корабль съ тѣмъ, чтобы поручить имъ осматривать западный берегъ залива. Вообще надо правду сказать, что осмотръ мѣстности былъ безпорядочно сдѣланъ. Слѣдовало тотчасъ же, по окончан³и объяснен³й съ японцами, разослать вездѣ офицеровъ въ шлюпкахъ и байдаркѣ осматривать берегъ, назначивъ каждому участокъ. Въ одни сутки осмотръ былъ бы конченъ, и мы не упустили бы изъ виду славной бухты Пуруанъ-Томари. Поѣхавъ же на двухъ шлюпкахъ и байдаркѣ по одному направлен³ю и оставивъ въ бездѣйств³и на кораблѣ Л. Рудановскаго и штурмановъ, мы напрасно потеряли цѣлый день, и черезъ это Невельской, желая скорѣе кончить высадку, чтобы не опоздать въ Кастри и оттуда идти въ Петровское еще не по замерзшимъ рѣкамъ, навелъ себя на невыгодное и неполитическое, по моему мнѣн³ю, рѣшен³е, стать въ главномъ японскомъ селен³и.

   Отославъ Бошняка и байдарку, мы продолжали съ Невельскимъ ѣхать вдоль берега. Обогнувъ мысъ, мы увидѣли въ миляхъ двухъ другой мысъ, за которымъ слѣдовало предполагать бухту. Гребцы были очень утомлены и потому, приставъ къ берегу, оставили людей со шлюпкой дожидать насъ, пока мы пѣшкомъ осмотримъ бухту. Пробираясь по лайдѣ на мысъ, я съ досадою нѣсколько разъ долженъ былъ останавливаться и ждать, пока Невельской закуривалъ свою трубку. Къ несчастью еще спички были сырыя. Невельской, какъ ребенокъ, сердился; я просилъ его потерпѣть и не курить до возвращен³я нашего на шлюпку, потому что закуриванье брало такъ много времени, что мы ничего не успѣли осмотрѣть. Не могши убѣдить его, я для ускорен³я началъ доставать для него огонь, стрѣляя изъ карманнаго пистолета хлопчатою бумагою. Дойдя наконецъ до мыса, мы увидѣли обширную бухту, омывавшую довольно глубокую долину. "Тутъ нечего и смотрѣть, воскликнулъ съ радостью Невельской, завтра подойдемъ сюда и будемъ выгружаться". Желая разсмотрѣть поподробнѣе мѣсто, я предложилъ пройти далѣе по лайдѣ. Достигнувъ до глубины бухты, я пошелъ во внутрь долины, черезъ растущ³й по лайдѣ тростникъ. Вдругъ саженей пять передо мной открылось небольшое озеро и впадающая въ нее небольшая рѣчка. Зачерпнувъ раковиною воды, я принесъ къ Невельскому; вода была прѣсная. Мы пошли далѣе по берегу, чтобы открыть устье рѣчки. Скоро мы дошли до него. Я попробовалъ перейти въ бродъ устье рѣки, но вода была выше голенищъ, и я вернулся. Въ это время задулъ несильный южный вѣтеръ, именно съ того румба, съ котораго бухта открыта съ моря. Вѣтеръ этотъ развелъ довольно большой бурунъ, вслѣдств³е чего Невельской нашелъ, что нельзя становиться въ бухтѣ, потому что разгрузка будетъ затруднительна. Бухта эта, какъ я послѣ узналъ, наз. Хукуй-Катанъ. Начало смеркаться, мы пошли назадъ къ шлюпкѣ и въ 11-мъ часу вечера воротились на корабль. У Невельского родилась во время переѣзда нашего мысль встать въ сосѣдней бухтѣ (Пуруанъ-Томари) съ главнымъ ея селен³емъ. Въ ней видѣли мы нѣсколько японскихъ сараевъ, аинскихъ жилищъ и небольшой храмъ. Полагая невыгоднымъ занимать мѣсто, занятое уже японцами, я просилъ Невельского назначить слѣдующ³й день на осмотръ береговъ, разославъ всѣ гребныя суда, и если ничего хорошаго не найдутъ, тогда занять Пуруанъ-Томари, гдѣ мы были бы все-таки удалены отъ главнаго японскаго селен³я хоть на одну милю. Невельской согласился на мое предложен³е, и потому, пр³ѣхавъ на судно, я тотчасъ сдѣлалъ распоряжен³е, чтобы съ разсвѣтомъ начать рекогносцировку. Съ разсвѣтомъ 21-го сентября я всталъ съ тѣмъ, чтобы спускать тотчасъ же шлюпки для рекогносцировки. Невельской еще былъ въ постели. Я зашелъ къ нему, чтобы условиться кому куда ѣхать осматривать берегъ, какъ вдругъ онъ объявилъ мнѣ, что онъ перемѣнилъ свое намѣрен³е и хочетъ теперь высадить насъ въ главномъ японскомъ селен³и. Эта внезапная перемѣна мыслей произошла, какъ я послѣ узналъ, подъ вл³ян³емъ совѣтовъ Клинкофстрема, желавшаго, разумѣется, скорѣе отдѣлаться отъ стоянки въ осеннее время въ незакрытой бухтѣ и поэтому нежелавшаго, чтобы еще употребили цѣлыя сутки для пр³искан³я мѣста высадки, куда ему пришлось бы еще переходить съ кораблемъ. Я высказалъ рѣшительно свое мнѣн³е Невельскому, что селиться въ селен³и японцевъ, между ихъ жилищами, не слѣдуетъ, потому что это есть поступокъ насильственный; что трудно будетъ при такомъ близкомъ сосѣдствѣ предупредить как³я-нибудь пустячныя, но въ нашемъ положен³и важныя, столкновен³я нашихъ людей съ японцами; что наконецъ, это противно приказан³ямъ губернатора, назначившаго селиться въ сторонѣ отъ японскихъ селен³й, да и противно самимъ словамъ инструкц³и, которую онъ же, Невельской, далъ мнѣ насчетъ обращен³я съ японцами и туземцами; въ инструкц³и этой сказано, что обращаться съ японцами мирно, внушая имъ, что русск³е пришли на Сахалинъ защищать ихъ отъ иностранцевъ, а отнюдь не тревожить и не стѣснять ихъ. Наконецъ, въ инструкц³и этой предписывается мнѣ не нарушать интересовъ японцевъ въ торговлѣ съ туземцами. Представивъ все это Невельскому, я спросилъ его, какъ же сдѣлать, чтобы согласить эти мирныя и осторожныя отношен³я съ занят³емъ селен³я японцевъ, съ водворен³емъ, такъ сказать, въ домѣ ихъ, и слѣд. стѣснивъ ихъ. Я получилъ на это въ отвѣтъ, что необходимо стать на указанномъ мѣстѣ, что онъ считаетъ невозможнымъ разгружаться въ другомъ мѣстѣ.

   - Въ такомъ случаѣ, я, конечно, повинуюсь приказан³ю и буду дѣйствовать такъ, чтобы по возможности удержать мирныя сношен³я съ японцами; но тѣмъ не менѣе духъ экспедиц³и нашей измѣнился, теперь пушки и ядра будутъ болѣе на виду, чѣмъ товары; какое это будетъ имѣть вл³ян³е на наши политическ³я сношен³я съ Япон³ею и на переговоры адмирала Путятина въ Нангасаки,- я не знаю, но не думаю, чтобы выгодное; одно ясно, что на Сахалинѣ у японцевъ военной силы нѣтъ, слѣд. мы можемъ дѣлать пока, что хотимъ. Кончивъ этотъ разговоръ, я уже больше не вмѣшивался въ разсужден³я, потому что видѣлъ, что главная пружина всему - скорѣе выбросить насъ на берегъ. Надобно было слышать умствован³я молодого, впрочемъ прекраснаго юноши Л. Бошняка, досаднѣе еще было видѣть, что Невельской вторилъ имъ, не потому, чтобы онъ обсудилъ предметъ, а потому, что это ускоряло его возвращен³е въ Петровское.

   Теперь, когда я нишу эти строки, я вполнѣ убѣдился, что я былъ справедливъ въ своихъ доводахъ, но, конечно, я понялъ, что эгоизмъ Невельского простителенъ; онъ отвѣчалъ, кромѣ себя, и за безопасность судна - однимъ словомъ, онъ человѣкъ благородныхъ чувствъ, слѣд. многое ему простить можно. Бошнякъ - мечтатель и дитя.

  

  

   Рѣшившись занять селен³е Томара, нужно было ближе подойти въ нему и потому мы снялись съ якоря и подойдя на глубину 4 ¹/₂ с. противъ селен³я, бросили снова якорь. Высадка должна была быть сдѣлана на 2-хъ шлюпкахъ и барказѣ. Въ барказъ были положены двѣ пушки, прикрытыя брезентомъ, вмѣстѣ съ ружьями. На носу шлюпокъ были выкинуты бѣлые флаги, на барказѣ и кораблѣ военные. Вся эта процесс³я двинулась къ берегу въ 11 часовъ утра 21-го сентября. На берегу насъ встрѣтила толпа аиновъ и нѣсколько человѣкъ японцевъ. Невельской началъ снова объяснять имъ наши мирныя намѣрен³я. Матросы выстроились въ двѣ шеренги; я, поднявъ флагъ, всталъ передъ ними. Скомандовавъ: шапки долой! Невельской приказалъ спѣть молитву. Команда запѣла молитву "Отче нашъ", потомъ спѣли "Боже царя храни", раздалось русское ура, откликнувшееся на кораблѣ, и Сахалинъ сдѣлался русскимъ владѣн³емъ. Собравш³еся японцы и аины съ удивлен³емъ смотрѣли на насъ. Къ одному изъ столбовъ пристани прикрѣпили флагъ и поставили къ нему часового, сзади флага раскинули двѣ палатки. Кончивъ все это, Невельской. пошелъ съ японцами къ ихъ джанчину, а я съ Рудановскимъ началъ осматривать мѣстность, для выбора пункта къ заселен³ю.

   Взойдя на возвышенность сѣвернаго мыса бухты, мы имѣли селен³е и всю долину на ладони. Но куда мы ни обращали глаза наши, вездѣ, на мѣстахъ удобныхъ и близкихъ къ пристани, видѣли японск³я строен³я. Рудановск³й, поддерживавш³й прежде мнѣн³е Невельского, первый же сказалъ, что по его мнѣн³ю, селиться намъ здѣсь нельзя. Я замѣтилъ ему, что онъ теперь самъ видитъ, какъ ему не слѣдовало разсуждать на кораблѣ, не выходя на берегъ, гдѣ лучше селиться. Мысъ, на которомъ мы находились, такъ высокъ и крутъ, что строиться на немъ нельзя было и думать; долина и холмъ, раздѣляющ³е на двѣ части, были всплошь застроены.

   Сѣверный мысъ казался мнѣ самымъ удобнымъ. Онъ не высокъ, всходъ на него не слишкомъ труденъ, въ военномъ отношен³и положен³е его превосходно; если поставить на немъ баттареи,- селен³е и бухта будутъ находиться подъ продольными выстрѣлами. Но и этотъ мысъ былъ занятъ магазинами японцевъ. Возвратясь къ японскому джанчину, я нашелъ тамъ Невельского. Разсказавъ ему мой осмотръ, я передалъ ему мое мнѣн³е, что считаю единственнымъ пунктомъ, возможнымъ для построекъ, сѣверный мысъ; но онъ застроенъ, и поэтому нахожу, что и на немъ становиться дурно, ибо для этого надо будетъ рѣшительно заставить японцевъ предоставить свои магазины намъ, или перенести ихъ въ другое мѣсто - а это есть насил³е. Невельской, мысленно соглашаясь съ моимъ мнѣн³емъ, обратился къ японцамъ съ просьбою, чтобы они сами указали мѣсто для русскихъ. Японецъ, занимавш³й второе мѣсто послѣ главнаго начальника, но имѣвш³й, какъ казалось, большое вл³ян³е на послѣдняго, всталъ и повелъ насъ по селен³ю; идя за нимъ, Невельской, я и Рудановск³й продолжали спорить насчетъ неудобствъ поселиться вмѣстѣ съ японцами. Между тѣмъ мы спустились къ лайдѣ и обогнувъ сѣверный мысъ, шли далѣе по берегу. Ясно было, что японецъ хотѣлъ предложить намъ стать въ сосѣднемъ селен³и Пуруанъ-Томари. Я радовался уже, что Невельской откажется отъ своего упорнаго желан³я занять Томари, потому что здѣсь оказалось еще лучше, и что японцы сами назначатъ намъ, гдѣ поставить намъ наши баттареи, чтобы владѣть Сахалиномъ. Но радость моя была непродолжительная. Невельской, замѣтя, что японецъ отводитъ насъ отъ селен³я Томари, остановилъ его и показалъ знаками, что онъ не хочетъ идти далѣе. Я предложилъ ему подождать окончательно рѣшать мѣсто высадки, и посмотрѣть сперва, куда проведетъ насъ японецъ; если онъ укажетъ неудобное мѣсто, то тогда возвратиться назадъ, объяснивъ ему, что мы хотимъ встать въ Томари. Но никак³я убѣжден³я не дѣйствовали на Невельского и, что всего досаднѣе, Рудановск³й, съ своей стороны, дѣлалъ безтолковыя замѣчан³я, которыя еще болѣе поддерживали настойчивость Невельского. Позже Рудановск³й раскаивался, когда осмотрѣлъ бухту Пуруанъ-Томари.

   Чтобы смягчить немного настойчивое требован³е Невельского отъ японца, чтобы онъ отвелъ мѣсто въ своемъ селен³и, я показалъ ему знаками, что тамъ, куда онъ велъ насъ, должно быть мелко. Не знаю, понялъ ли онъ меня. Воротившись назадъ, мы поднялись на площадь сѣвернаго мыса и объяснили японцу, что это мѣсто мы хотимъ занять. На этой площадкѣ находились два сарая, ниже на скатѣ мыса стояли еще три магазина; далѣе слѣдовала вырытая въ горѣ площадка въ 11 саженей въ квадратѣ, одна сторона котораго была занята еще 6-мъ магазиномъ. Увидѣвъ эту платформу, Невельской съ радостью обратился во мнѣ съ словами: "Что можетъ быть лучше этого мѣста, посмотрите - отсюда вы командуете селен³емъ и бухтой".- Это справедливо, отвѣчалъ я, если съ вершины мыса никто не будетъ нами командовать, да и потомъ, возможно ли обстроиться командѣ изъ 70 чел. состоящей на квадратѣ въ 11 саж.? Рѣшено было строиться двумя ярусами, поставивъ на оба по баттареѣ. Я уже говорилъ, что въ военномъ отношен³и два пункта эти хороши, но между нашими строен³ями будутъ стоять японск³е магазины, слѣд. надо ихъ уничтожить, чтобы имѣть свой дворъ, такъ сказать; а не забудьте, что мы должны обращаться дружно и мирно съ японцами и не тревожить ихъ. Я это замѣтилъ Невельскому и предложилъ ему купить у японцевъ сараи. Торгъ нашъ не долго продолжался,- японцы готовы были, кажется, все отдать, только бы ихъ въ покоѣ оставили. Два магазина были куплены, слѣд. еще три остались на нашемъ дворѣ; этихъ они не хотѣли, или лучше сказать, не могли уступить намъ потому, что они заняты были какими-то нужными вещами. Рѣшивъ начать на другой день съ утра разгрузку, мы, оставивъ на берегу три оруд³я, 20 ч. людей подъ начальствомъ Рудановскаго, поѣхали дѣлать промѣръ бухты, чтобы выбрать мѣсто пристани нашимъ шлюпкамъ и барказамъ. Возвратясь на судно, мы условились съ Невельскимъ высадить на Сахалинъ 59 ч. матросовъ и 8 наемныхъ работниковъ, остальные 11 ч. матросовъ и одинъ казакъ оставлены были на суднѣ, болѣе для того, что экипажъ "Николая" былъ слишкомъ слабъ для осенняго плаван³я. Люди эти должны были зимовать въ гавани "Императора Николая", гдѣ находилось еще 11 ч. казаковъ сахалинской же экспедиц³и: отправленные въ августѣ 5 казаковъ и 1 матросъ на островъ Сахалинъ съ Орловымъ, должны были присоединиться къ дессанту, если они прибудутъ къ мѣсту высадки его, т.е. въ Томари.

   Съ разсвѣтомъ 22-го сентября началась выгрузка; на кораблѣ былъ только одинъ барказъ и то подымавш³й не болѣе 150-ти пудовъ. На шлюпкахъ, которыхъ было три, почти ничего нельзя было перевезть. Грузу слѣдовало перевезти около 4000 пудовъ. Корабль стоялъ отъ берега на полчаса ѣзды, такъ что, по разсчету, едва можно было бы въ недѣлю выгрузиться. Мы обратились съ просьбою къ японцамъ, чтобы они дали намъ двѣ больш³я лодки, называемыя у нихъ соймами. Они обѣщали, когда утихнетъ вѣтеръ, дувш³й довольно сильно во весь день. Итакъ, 22-е число прошло почти въ бездѣйств³и. Ночью задулъ сильный ю.-з. вѣтеръ; къ разсвѣту онъ очень усилился. Не надѣясь, что одинъ якорь удержитъ, бросили другой. Волна развелась довольно большая, съѣхать на берегъ было невозможно. Къ вечеру начало стихать. На другой день всѣ поднялись съ разсвѣтомъ. Было довольно тихо и поэтому тотчасъ начали разгрузку. Я поѣхалъ на байдаркѣ на берегъ, собралъ тамъ аиновъ и послалъ ихъ на судно на соймѣ. Сойма - это большая плоскодонная лодка; она подымаетъ до 500 пудовъ и чрезвычайно удобна для перевоза тяжестей въ мелкихъ мѣстахъ. На соймѣ, которую я отправилъ на корабль, насѣло человѣкъ 15 аиновъ. Восемь изъ нихъ гребли короткими веслами, держа ихъ обѣими руками за поперечную палку, придѣланную къ веслу. При этомъ они пѣли, произнося, какъ казалось мнѣ, одни и тѣже слова. Подъѣхавъ къ судну, всѣ аины тотчасъ же бросились по трапу на судно, и съ большимъ любопытствомъ разсматривали его богатую внутренность. Всего болѣе удивляли ихъ стеклянныя окна. Бывшихъ на суднѣ свиней они перепугались. Съ помощью двухъ соймъ разгрузка шла очень скоро. Къ 24-му числу къ вечеру почти уже все было свезено на берегъ. 25-го, Невельской уѣхалъ рано утромъ на берегъ. Скоро за нимъ и я отправился, сдѣлавъ послѣдн³я распоряжен³я для отправки нѣкоторыхъ забытыхъ вещей. Пр³ѣхавъ на берегъ, я къ неудовольств³ю моему узналъ, что опасен³я мои не были напрасны. Японцы, испуганные нашимъ нашеств³емъ, ночью ушли всѣ изъ селен³я во внутрь острова. Невельской требовалъ отъ аинскаго старосты, чтобы онъ ихъ привелъ назадъ и разгорячась взялъ его за бороду. Я тогда началъ уговаривать его, чтобы онъ оставилъ въ покоѣ японцевъ и аиновъ. Дѣло было поправить трудно, и мнѣ казалось, что если употребить силу, то это еще больше испортило бы его. Къ 2-мъ часамъ пополудни разгрузка совершенно окончилась. Во все время ея погода была пасмурная, но большого дождя не было.

   Позавтракавъ въ старомъ японскомъ сараѣ, въ которомъ помѣщены были наши люди, Невельской и Рудановск³й сѣли на шлюпку, чтобы ѣхать на судно. Команда была выстроена въ двѣ шеренги. Прощаясь съ нею, Невельской передалъ ее подъ мое начальство. Я остался на берегу, и когда Невельской отъѣхалъ саженъ на 50 отъ берега, я велѣлъ салютовать съ двухъ баттарей, стоявшихъ на мысу. Русск³е пушечные выстрѣлы впервые огласили берега Сахалина. Кончивъ салютъ, я сѣлъ въ байдарку и поѣхалъ на судно. Прощальный обѣдъ нашъ прошелъ тихо, взаимныя желан³я счастливаго окончан³я зимовки были отъ души высказаны другъ другу. Въ 6-мъ часу, я сѣлъ съ Рудановскимъ на шлюпку, которая назначалась остаться съ нами на Сахалинѣ. Недалеко отъѣхавъ отъ судна мы услышали съ корабля выстрѣлы - это былъ отвѣтный прощальный салютъ начальнику Муравьевскаго поста. Поднявъ весла, мы встали, махая фуражками, на кораблѣ раздался крикъ "ура"; матросы наши со шлюпки и съ берега громко отвѣчали на него. Приставъ къ пристани, заваленной бочками, ящиками и другими вещами, я остался до сумерекъ смотрѣть за работою. Нужно было ихъ поднимать въ сарай, уступленный намъ японцами, за товары на 60 руб. сер. Сарай этотъ стоялъ на нижней площадкѣ мыса, подъемъ къ нему довольно крутъ и потому переноска тяжестей затруднительна. "Николай" до 3-го часу ночи не могъ сняться съ якоря по случаю маловѣтр³я; но къ разсвѣту его уже не было въ виду нашей бухты. Весь слѣдующ³й день былъ употребленъ на переноску бочекъ и проч. съ пристани въ пакхаузъ. Я, между тѣмъ, назначилъ мѣсто для строен³й, рѣшивъ строить на нижней площадкѣ у баттареи одну казарму для 20 чел., наверху мыса двѣ казармы для 40 чел., офицерск³й флигель (онъ былъ привезенъ готовымъ изъ Аяна) и пекарню. Четыре эти строен³я должны были составлять четыре угла четырехугольника, имѣющаго двѣ стороны по 16 и двѣ стороны по 14 ¹/₂. Соединивъ строен³я стѣною съ бойницами и поставивъ на двухъ углахъ по д³агонали на башнѣ по два оруд³я, я предполагалъ устроить на скорую руку нѣчто въ родѣ крѣпости. На нижней баттареѣ тоже должна была быть поставлена стѣна и башня.

   На всѣ эти постройки требовалось много лѣсу. Еще Невельской просилъ японцевъ продать множество превосходныхъ бревенъ, лежавшихъ у нихъ на пристани; они на все соглашались, но однако промѣнъ не состоялся. Теперь японцевъ не было, и потому я обратился въ аинскому старшинѣ, которому японцы поручили присмотръ за ихъ магазинами. Принеся къ нему въ сарай, гдѣ было собравшись много аиновъ, товаровъ на 180 р. сер., я объяснилъ ему, что хочу купить лѣсъ. Онъ тотчасъ согласился на продажу его, и принялъ товары наши. Въ этотъ же день начали собирать срубъ, привезенный изъ Аяна и, на другое утро, заложили казармы на нижней и верхней баттареяхъ и пекарню. Превосходный лѣсъ, болѣе аршина въ д³аметрѣ, былъ употребленъ на первый вѣнецъ. Работа закипѣла. Къ счаст³ю нашему, погода стояла прекрасная. Тотчасъ же были устроены временная пекарня и кузница, а черезъ два дня и кирпичная. Люди раздѣлены были мною на три капральства, каждое по 20 чел.: 1-е капральство должно было строить для себя казарму (въ 5 с. дл. и 3 шир.) на верхней баттареѣ; 3-е тамъ же пекарню и срубъ; 2-е казарму на нижней баттареѣ. Послѣднее строен³е я далъ въ распоряжен³е Рудановскому, для того именно, чтобы ему имѣть отдѣльное занят³е и тѣмъ, удалить столкновен³я съ его неуживчивымъ и тяжелымъ характеромъ. Но, къ сожалѣн³ю моему, что я ни дѣлалъ для того, чтобы не ссориться съ нимъ, но все-таки при самомъ же началѣ мнѣ пришлось нѣсколько разъ напоминать, что двухъ хозяевъ въ домѣ не можетъ быть и что, поэтому, ему не слѣдуетъ распоряжаться ни людьми, ни дѣлами тамъ, гдѣ ему не указано мною. Послѣ еще болѣе выказался несносный характеръ этого человѣка. На бѣду мою и назначенный содержателемъ компанейскаго имущества Самаринъ показалъ въ себѣ порокъ, котораго я никакъ не ожидалъ въ немъ. На второй или трет³й день по уходѣ "Николая" отъ насъ, я имѣлъ нужду въ Самаринѣ, послалъ за нимъ,- въ пакхгаузѣ его не было; я послалъ искать его, и одинъ изъ посланныхъ пришелъ мнѣ сказать, что нашелъ Самарина пьянымъ въ японскомъ сараѣ и что на зовъ его придти ко мнѣ, онъ не хотѣлъ идти. Тогда я самъ пошелъ за нимъ и нашелъ его дѣйствительно совершенно пьянымъ въ одной изъ комнатъ японскаго дома, гдѣ онъ располагался выспаться, вѣроятно для того, чтобы скрыться отъ меня.

   Взявъ его съ собою, я отправилъ его въ пакхаузъ, откуда часовому приказалъ не выпускать его. Съ горестью подумалъ я, что мнѣ придется цѣлую зиму провести съ такими людьми,- одинъ хотя и благородный, но неуживчивый, немножко грубый, другой - пьяница. Между тѣмъ работа шла своимъ чередомъ. Разъ какъ-то аинск³й старшина прибѣжалъ ко мнѣ и показывалъ что-то знаками, указывая на селен³е Пуруанъ-Томари. Не понявъ его, я послалъ туда унтеръ-офицера Телепова и моего слугу узнать, что такое. Онъ долго не возвращался, такъ что я началъ безпокоиться и поѣхалъ самъ на шлюпкѣ, взявъ 4-хъ вооруженныхъ гребцовъ. Доѣхавъ до селен³я, я встрѣтилъ посланныхъ. Они разсказали мнѣ, что медвѣдь разорвалъ трехъ аиновъ, и поэтому цѣлая толпа аиновъ и женщинъ ихъ собрались и пошли туда, гдѣ случилось несчаст³е. Вмѣстѣ съ тѣмъ я узналъ отъ нихъ, что въ селен³и этомъ есть рѣчка, по которой можно ѣхать на шлюпкѣ. Я тотчасъ же поѣхалъ осмотрѣть ее, и дѣйствительно, шлюпка хорошо вошла въ устье, недалеко отъ котораго, на берегу, поставлена въ сараѣ японская одномачтовая джонка; далѣе былъ видѣнъ мостъ. Такъ какъ уже стемнѣло, то я, не осмотрѣвъ рѣки, воротился назадъ. 29-го, въ 3-мъ часу пришелъ ко мнѣ аинъ съ извѣст³емъ, что большое трехмачтовое судно пришло къ берегамъ Анивы. Я тотчасъ же послалъ Рудановскаго узнать, какое судно; но не успѣлъ онъ еще заѣхать за лѣсъ, какъ встрѣтилъ второго офицера транспорта "Иртышъ", ѣхавшаго съ проводникомъ аиномъ въ наше селен³е. Офицеръ этотъ, не совсѣмъ трезвый (фамил³и его не помню) передалъ мнѣ, что транспортъ стоитъ на якорѣ за селен³емъ Хукуй-Кипанимъ. Оставивъ его обѣдать, я узналъ отъ него, что "Иртышъ" сдѣлалъ неудачное плаван³е отъ Петровскаго зимовья, имѣя постоянно противные вѣтры. Послѣ обѣда я тотчасъ же приказалъ ему ѣхать на транспортъ передать приказан³е командиру его, Л. Гаврилову, сняться съ якоря и идти на видъ нашего поста, откуда я предполагалъ тотчасъ же отправить его въ гавань "Императора Николая" на зимовку. Рудановск³й просилъ меня отпустить его тоже на судно; я охотно отпустилъ его съ тѣмъ, чтобы онъ остался тамъ ночевать и вмѣстѣ съ тѣмъ указалъ бы Гаврилову якорное мѣсто нашего рейда. Двое сутокъ я ждалъ судно. Противный вѣтеръ и дурныя качества транспорта не позволяли ему подойти къ намъ. Наконецъ 31-го сентября показался парусъ въ миляхъ 10-ти отъ насъ. Съ безпокойствомъ смотрѣлъ я на едва держащагося "Иртыша" короткими галсами. Боясь, чтобы не было поздно ему идти на зимовку, я послалъ шлюпку, съ приказан³емъ Рудановскому возвратиться, а транспорту слѣдовать на зимовку. Надо сказать, что мнѣ дана была власть распоряжаться всѣми судами камчатской флотил³и, приходящими въ Аниву и оставлять ихъ въ порту - если обстоятельства того потребуютъ; у насъ все было спокойно и поэтому я не находилъ нужды держать "Иртышъ".

   Въ ожидан³и возврата шлюпки я пошелъ прогуляться на сѣверный мысъ. Взобравшись на самую вершину мыса я невольно остановился и долго любовался прекраснымъ видомъ залива. Прямо передо мною синѣли, по другую сторону залива, освѣщенныя солнцемъ горы; налѣво у ногъ моихъ лежало японское селен³е въ красивой долинѣ, окруженной невысокими холмами. На южномъ мысу видны были наши постройки. Срубъ, привезенный изъ Аяна, уже готовъ, и я перешелъ въ него жить изъ ветхаго японскаго сарая.

   2-го октября, когда я пришелъ въ селен³е, мнѣ доложили, что поручикъ Орловъ воротился изъ своей экспедиц³и. Онъ былъ посланъ Невельскимъ описать западный берегъ острова отъ 51° с. ш. до южной его оконечности, и вмѣстѣ съ тѣмъ развѣдать о положен³и владѣн³й японскихъ въ Анивѣ. Дойдя до селен³я На³оро по 46 гр.; онъ возвратился назадъ, услыхавъ, что японцы, живущ³е на западномъ берегу, хотятъ дурно встрѣтить его. Перейдя на восточный берегъ, онъ спустился на югъ, гдѣ, не доходя мыса Анивы, перевалился черезъ горы къ нашему посту, о занят³и котораго онъ узналъ отъ аиновъ и встрѣтившихся ему у селен³я Найпу японцевъ, бѣжавшихъ отъ насъ. Орловъ человѣкъ лѣтъ 50-ти, некрасивой наружности; съ нимъ пришли пять якутскихъ казаковъ (выбранныхъ мною въ Якутскѣ) и одинъ матросъ. Мнѣ не хотѣлось, чтобы Орловъ остался зимовать у меня; между тѣмъ транспортъ повернулъ уже въ море, Рудановск³й возвратился. По словамъ ихъ, пушечный выстрѣлъ не могъ быть слышенъ на суднѣ; однако я попробовалъ и сдѣлалъ три выстрѣла, и совершенно удачно: судно поворотило обратно къ порту. Въ ожидан³и его, я разспрашивалъ Орлова про путешеств³е его на Сахалинѣ. Изъ отрывочныхъ разсказовъ его я узналъ только, что дойдя до На³ора, онъ возвратился на восточный берегъ Сахалина. Послѣ разсказалъ мнѣ казакъ Березкинъ, что по пр³ѣздѣ ихъ въ На³оръ прибылъ туда, бурною ночью, изъ селен³я японцевъ старикъ аинъ съ извѣст³емъ, что японцы хотятъ перевязать русскихъ. Этотъ же аинъ передалъ Орлову о нашей высадкѣ и далъ своего сына проводить его туда, совѣтуя скорѣе уходить отъ японцевъ. Орловъ самъ-седьмой и безъ оруж³я, конечно, принялъ совѣтъ этотъ и пошелъ по р. Кусуной и далѣе по Мапуѣ на восточный берегъ. Придя въ Найпу, онъ засталъ 13 японцевъ, бѣжавшихъ изъ Томари. Боясь ихъ, онъ хотѣлъ-было скрыть, что русск³е ѣдутъ и велѣлъ казакамъ гресть по аински (т.-е. одно весло послѣ другого, а не вмѣстѣ), но японцы все-таки узнали ихъ и ушли изъ селен³я въ гору. Подымаясь по рѣкѣ, Орловъ встрѣтилъ еще трехъ японцевъ и узнавъ, что они ушли отъ русскихъ изъ Томари, уговаривалъ ихъ возвратиться, на что они отвѣчали, что предложатъ это своему джанчину. Свернувъ съ р. Найпу, Орловъ пошелъ черезъ хребты въ Томари. Дорога эта, по разсказу его, очень хороша, она идетъ черезъ невысок³я горы и долины; много есть березовыхъ рощъ. Казакъ Березкинъ разсказалъ мнѣ послѣ, что въ сторонѣ селен³й На³оръ и Найпу населен³е аиновъ гораздо больше, чѣмъ у береговъ залива Анивы, и что тамошн³е аины богачѣ и очень чистоплотны; что вообще всѣ они не любятъ японцевъ, потому что тѣ съ ними жестоко обращаются. Березкинъ разсказывалъ, что онъ самъ видѣлъ одного аина въ Найпу, которому японцы разрубили плечо и нанесли еще нѣсколько ранъ; въ чемъ именно аинъ провинился - Березкинъ не зналъ. Когда стемнѣло, на "Иртышѣ" сожгли фальшфейръ; я приказалъ отвѣчать ему тѣмъ же знакомъ. Вечеромъ въ часу десятомъ пр³ѣхалъ Гавриловъ въ мундирѣ съ рапортомъ. Напившись съ нимъ чаю, я проводилъ его и Орлова къ шлюпкѣ, гдѣ мы и простились.

   Ночью на 3-е октября "Иртышъ" снялся съ якоря и вышелъ съ попутнымъ вѣтромъ изъ Анивы. Я послалъ съ нимъ рапорты (о благополуч³и въ Муравьевскомъ постѣ) къ генералъ-губернатору и Невельскому, и письма къ роднымъ, Корсакову, Невельскому и Политковскому.

   Такъ началась наша зимовка на Сахалинѣ.

  

  

   4-е октября. - На другой день послѣ отплыт³я "Иртыша", въ воскресенье, людямъ былъ данъ отдыхъ, для приведен³я въ порядокъ оруж³я и одежды. Погода стояла очень хорошая; я поѣхалъ, съ утра, осматривать берегъ, идущ³й къ сѣверу отъ насъ. Еще прежде я предполагалъ, что въ низменной долинѣ этого берега, въ верстахъ 10-ти отъ нашего селен³я, должна быть рѣка. Дѣйствительно, я узналъ отъ аиновъ, что есть рѣка, и называется Сусуя. Орловъ подтвердилъ мнѣ это показан³е; итакъ, я намѣренъ былъ осмотрѣть устье ея и узнать, растетъ ли лѣсъ на ней. Доѣхавъ до мѣста, гдѣ кончается гористый берегъ, я встрѣтилъ большую отмель. Взятый мною аинъ, бывш³й проводникомъ у Орлова, показывалъ мнѣ, что есть рѣка, но что въ нее нельзя въѣхать. Не повѣривъ ему, я попробовалъ отыскать фарватеръ, но шлюпка стала на мель. Противъ насъ, на берегу, видны были аинск³я юрты. Мы начали кричать аинамъ, чтобы они выѣхали къ намъ на своихъ лодкахъ. Два челнока пр³ѣхали къ намъ. На нихъ я и двое матросовъ переѣхали на берегъ, а остальные волокомъ дотащили шлюпку до берега. Желая непремѣнно осмотрѣть рѣку, я приказалъ готовить завтракъ и пошелъ съ казакомъ Томскимъ и матросомъ Ефимовымъ берегомъ къ долинѣ. Проводникъ нашъ пошелъ за нами. Около получаса шли мы по берегу, обросшему тростникомъ. Обогнувъ небольшой мысъ, мы подошли къ мелкой рѣчкѣ, называемой Т³укомонай. Перейдя вбродъ черезъ нее, пошли далѣе по берегу, а потомъ версты полторы по отмели, образовавшейся отъ убыли воды. Перейдя черезъ нее, мы вышли къ низменному мысу, за которымъ открылось устье рѣки шириною сажень 15. Пройдя по берегу, мы увидѣли прекрасный л&