Певцов Михаил Васильевич - Путешествия по Китаю и Монголии

nbsp;  "Горы Арца-богдо стоят обособленно, имея общее простирание от запада к востоку; восточная окраина характерно закруглена к югу и значительно расширена сравнительно с узкой и прямой западной окраиной. Гребень гор ровный, без выдающихся вершин; профиль строго согласуется с таковым Монгольского Алтая вообще, т. е. северный склон крут и короток, южный, наоборот, - полог и длинен. На южном скате западной окраины поднимается усеченным конусом гора Бугу с воронкообразной вершиной.

   Описываемый хребет слагается из различных известняков и известняковистых брекчий, а также и из порфирита; предгорье, кроме того, богато базальтовой лавой, а у подошвы или по прилежащей низковолнистой поверхности, где местами стоят сланцевые отдельности, во множестве залегают небольшие и совсем маленькие затейливо обточенные куски роговика, яшмы, сердолика, агата, опала и их конкреции и натеки; среди самых разнообразных и причудливых камешков, имеющихся в нашей геологической коллекции, два образчика яшмы обделаны в виде наконечников копья, вероятно, человеком каменного века. Холмы, удаленные к северу и северо-востоку, содержат большею частью гобийский песчаник, а между холмами кое-где встречаются плоские, низкие, часто не превышающие уровень общей равнины, обнажения гранитов.

   Общий вид этого хребта так же пустынен, как пустынны виды и предыдущих и последующих гор; тем не менее кочевники находят здесь для своих стад достаточное количество корма, перекочевывая без особенного труда с одного склона на другой по четырем отмеченным нами перевалам. В горах довольно обыкновенен низкорослый можжевельник, или, как называют его монголы, арца, откуда произошло и само название гор - Арца-богдо ("Можжевеловые горы"). На своем пути в области этих гор мы встречали большие табуны лошадей, пасшихся у предгорий по мягкому, нежному кипцу" ("Монголия и Кам", Географгиз, 1948, стр. 75).

   Наибольшая вершина хребта Арца-богдо - Ихэ-баян - достигает абсолютной высоты в 2 453 метра. Упоминаемая П. К. Козловым южная вершина - Бугу (Ихэ-бугу) - поднимается на 2 018 метров.

   75. В данном случае М. В. Певцов "долиной больших озер" называет депрессию, отделяющую Гобийский Алтай от Хангая, т. е. Гобийскую долину, или "долину озер".

   76. Мы уже отмечали в комментарии 73, что, помимо М. В. Певцова, сведений об озере Цыгеин-нур никто из путешественников - исследователей тех мест - не дает и даже не упоминает об этом озере.

   В значительной части своего течения река Аргуин-гол течет в низких берегах, образуя многочисленные солончаки и постепенно теряясь в обширном солончаковом болоте, на котором имеются отдельные зеркала небольших соленых озерец. Наличие пресного озера в низовьях Аргуин-гола маловероятно.

   77. Во времена путешествий М. В. Певцова монгольский народ, угнетаемый и эксплоатируемый светскими и духовными феодалами и иностранными империалистами, находился на грани вымирания. Эксплоататорские классы не были заинтересованы в насаждении культуры среди аратских масс. Наоборот, с помощью ламаистской религии они стремились всячески препятствовать какому-либо культурному просвещению народа. В результате в стране при полном отсутствии санитарного надзора и каких-либо медико-санитарных учреждений были широко распространены всевозможные заболевания. За 56 лет, с 1862 по 1918 гг., население Монголии не только не выросло, но уменьшилось на 25 тысяч человек.

   Национально-демократическая революция 1921 г. была началом и величайшей культурной революции в Монголии. Широкие аратские массы получили доступ к просвещению. В 1924 г. было организовано Министерство народного просвещения. Сейчас в стране, которая в 1921 г. имела менее 6 тысяч человек грамотных, насчитывается 412 общеобразовательных школ, 14 техникумов, ряд высших учебных заведений, а в 1942 г. в Улан-Баторе был открыт государственный университет.

   Огромную помощь в деле Культурного преобразования оказал Монголии Советский Союз. Сейчас, благодаря его помощи, Монголия располагает кадрами своей национальной интеллигенции, играющими большую роль в хозяйственном и культурном строительстве страны.

   Вместе с ростом материального благосостояния арата и с развитием народного просвещения изменялась и санитарно-бытовая обстановка жизни монгола. Ныне на смену знахарству и "целительным" молитвам лам пришла широко развитая сеть лечебно-санитарных учреждений: больниц, фельдшерских пунктов, консультаций. При серьезной помощи Советского Союза Монгольская Народная Республика за короткий срок создала прочную систему народного здравоохранения, обслуживаемую национальными работниками разных областей медицины.

   В современной Монголии из года в год снижается смертность, быстро растет рождаемость, оздоровляется быт широких аратских масс.

   После революции 1921 г. монгольский народ обрел новую судьбу. Перешагнув через общественную формацию, он семимильными шагами двигается вперед по некапиталистическому пути развития от феодализма к социализму. То, о чем пишет М. В. Певцов, сейчас уже далекая история Монголии. Это следует учитывать особенно при чтении настоящей главы, посвященной описанию населения Монголии.

   79. Охота в Монголии - одна из важных отраслей народного хозяйства. Наибольшее значение имеет промысел на сурка-тарбагана. Сурковый промысел начал развиваться как раз в тот период, когда Монголию посетил М. В. Певцов. Позже, в отдельные годы, количество заготовляемых шкурок сурков достигало 4 000 000 штук. Важное промысловое значение имеют также лисица, корсак и в северных районах - белка. Из копытных наибольшее промысловое значение имеет антилопа-дзэрэн и кабан. Количество забиваемых охотниками дзэрзнов доходило до 100 000 штук в год. В период Отечественной войны советского народа по призыву маршала Чойбалсана охотники Монголии организовали массовую отправку добытых антилоп и кабанов в подарок Красной Армии.

   80. Действительно, в дореволюционной Монголии ремесленная специализация не имела сколько-нибудь широкого распространения. Небольшие ремесленные предприятия сосредоточены были в немногих крупнейших населенных пунктах. Они занимались овчинным, столярным, сапожным, седельным, портняжным и другим производством, обслуживающим непосредственно бытовые нужды населения. В 1919 г., например, в Улан-Баторе (в Урге) было 363 таких мелких предприятий, которые представляли собой в значительной степени промышленность Монголии. Однако следует отметить, что в то же время в Монголии существовали дарханы - мастера-умельцы, выделывавшие высокохудожественные предметы из кости, дерева, камня, золота, серебра. Свое ремесло они доводили до степени искусства и пользовались глубоким уважением и почитанием в народе.

   После революции 1921 г. в Монголии стало быстро расти разнообразное ремесленное производство, а затем в короткие сроки начала впервые создаваться и своя национальная промышленность. Современная Монголия, благодаря помощи Советского Союза, располагает уже многими крупными промышленными предприятиями, оснащенными современной техникой. Промышленность Монголии работает в основном на переработке продуктов животноводства.

   81. Здесь М. В. Певцов противоречит исторической правде и самому себе. На стр. 123 он прямо пишет то, что ему пришлось лично наблюдать: "...существуют и постоянные причины незавидного экономического положения монгольского народа. Они заключаются в противозаконных поборах местных властей при всяком удобном случае, разорительных для простого народа, и в недобросовестной эксплоатации монголов китайскими торговыми компаниями, действующими сообща с местной администрацией". Таковы были истинные причины нищенского существования народа в Монголии.

   Несколькими страницами раньше (стр. 121) Певцов замечает, что "Монголы в летнее время довольствуются преимущественно чаем с приправами и молочными продуктами, а мясо едят редко, исключая разве сурочье. Впрочем, и зимой мясная пища преобладает над прочею только разве у богатых, а бедняки при нужде питаются даже падалью". И это в стране, занимавшей первое место в мире по количеству скота на душу населения.

   О необычайно тяжелой жизни монгола-арата пишут и другие русские путешественники, посещавшие дореволюционную Монголию. В. Л. Попов, возглавлявший Московскую торговую экспедицию в Монголию в 1910 г., указывает на чрезвычайную бедность эксплоатируемого монгола-скотовода, которого всячески угнетают светские и духовные феодалы: "В политической жизни не только всей страны, но даже в жизни своего хошуна, монголы почти не принимают никакого участия; обязанность простого монгола - вносить свои подати, отбывать личную и денежную повинность, какие на него возлагают его хошунный дзасак (князь) и его советники - чиновники. Права не только князя над монголом своего хошуна, но даже его чиновников никем не регламентированы, кроме обычаев, а эти обычаи очень жестоки. Приходилось быть свидетелем многочисленных случаев жестокой расправы с монголами по приказанию не только князей, но и более мелких чиновников. Гражданская жизнь монгола проходит прежде всего в беспрекословном повиновении своему князю и чиновнику, под страхом жестокой расправы, а духовная жизнь - в беспрекословном доверии своим духовным руководителям - ламам". ("Московская торговая экспедиция в Монголию". М., 1912, стр. 175).

   Монгольские удельные княжества, в которых господствовала атмосфера полного произвола со стороны угнетающего князя и его чиновников, совершенного бесправия и страшной нищеты народных масс, были подлинной феодальной тиранией.

   82. Долина реки Онгин-гол превышает 430 км. Нижний участок реки до 100 км длиной летом совершенно пересыхает. В озеро Улан, очень мелкое и более похожее на болото, чем на озеро, Онгин доносит воды, как правило, только в паводки. Многочисленные ручьи и речки, стекающие с южного склона хребта Дэлгер-хангай-ула, быстро иссякают на равнине, фильтруясь и испаряясь, и Онгин-гола не достигают.

   83. Горы Гурбан-сайхан (по-монгольски - три прекрасных) представляют целую систему хребтов, кряжей и гор. Наибольшей высоты достигают в хребте Дзун-сайхан - 2 346 м над уровнем моря. Гурбан-сайхан - последнее к востоку значительное поднятие Гобийского Алтая.

   Гобийский Алтай отличается чрезвычайной сложностью своей орографической схемы. В отличие от Монгольского Алтая, который представляет собой единую цепь гор, Гобийский Алтай состоит из множества отдельных хребтов, отдельных гор, разделенных глубокими понижениями. У Э. М. Мурзаева мы находим следующую орографическую характеристику Гобийского Алтая: "В системе гор Гобийского Алтая можно выделить три-четыре четкие горные цепи, где отдельные горы и хребты орографически связаны и являются непосредственным продолжением друг друга. Самая северная цепь сравнительно коротка, так как на высоте она выклинивается, не доходя до долины Туин-гола. Эта северная цепь состоит из отдельных хребтов, иногда значительных, но нигде не достигающих высот в 3 000 м. Таковы три поднятия хребта Аргалинту. Восточным продолжением этого хребта являются горы Наринхара, менее 2 000 м абсолютной высоты. По существу, эта цепь Гобийского Алтая является его северным предгорьем и связана на западе с предгорными цепями Монгольского Алтая - горами, идущими от котловины Бэгэр.

   Главная цепь Гобийского Алтая за котловиной оз. Хутук возвышается горами Баян-цаган (3 468 м). Это и есть самое западное звено основной наиболее длинной цепи Гобийского Алтая. На востоке от Баян-цагана идет ряд мощных, но коротких по протяжению гор и хребтов, из которых самые большие три хребта Турбан-богдо.

   Восточным продолжением этой основной цепи Гобийского Алтая является цепь Гурбан-сайхан, состоящая, как показывает название, из "трех прекрасных" хребтов. Общее протяжение этой основной цепи Гобийского Алтая свыше 500 км, считая от котловины Хутуг на западе до хребта Дзун-сайхан на востоке".

   "...Постепенно снижаясь и давая отдельные небольшие, но скалистые и пустынные поднятия, выклинивается вторая и основная цепь Гобийского Алтая среди гобийского плоскогорья, изобилующего здесь многочисленными скалистыми холмами, извилистыми сайрами, котловинами, грядами. Рельеф мелкосопочника, где основные, наиболее заметные поднятия все еще ориентированы в том же генеральном направлении с северо-запада на юго-восток, вот по существу все, что остается от мощных поднятий Гобийского Алтая".

   "... Первая южная цепь Гобийского Алтая является продолжением гор Гичи-гинэ, восточнее которых высится Баян-ундур (2 509 м)".

   "Вторая южная цепь Гобийского Алтая представляет ряд хорошо очерченных, хребтов, расположенных на одной линии, но разорванных обширными понижениями. Простирание этой южной цепи уже не только с северо-запада (или запада-севера-запада) на юго-восток (или восток-юго-восток), что было характерно для всей системы Монгольского и Гобийского Алтая, но и главным образом строго широтное или почти широтное. Такое положение хребтов говорит больше о принадлежности их не столько к системе Алтая,- сколько к системе Восточного, или Китайского Тянь-шаня, самые восточные отроги которого подходят из Синьцзяна к границе МНР. Здесь происходит, повидимому, стык Алтайской и Тянынанской горных систем.

   Эта вторая южная цепь на западе начинается горой Алтая, затем продолжается прямо на восток хребтом Нэмэгэту (2 766 м), горой Сэврэй (2 548 м) и далее на, восток-юго-восток хребтом Ыомгон и его восточной оконечностью Дзолэн. На востоке эта цепь состоит из ряда отдельных скалистых кряжей с небольшой относительной высотой и оканчивается хрсбтом Хурху (Хурхэ) высотой 1 760 м". ("Монгольская Народная Республика", Географгиз, 1948, стр. 183, 186, 187).

   Далее на востоке над гобийскими равнинами изредка поднимаются лишь отдельные и невысокие вершинки, холмы и короткие гряды - далекие отзвуки мощного алтайского поднятия.

   84. Территория, о которой М. В. Певцов сообщает сведения, полученные от монголов, была в то время и долго еще оставалась впоследствии наименее изученной, частью Гобийской пустыни. Главнейшие торговые пути из Внешней Монголии в северные провинции Китая пролегали восточнее или западнее пустынных земель, расположенных к югу от Монгольского Алтая и носящих ныне наименование Заалтайской Гоби. Меридиональные маршруты известных русских путешественников и исследователей Центральной Азии пересекали лишь окраинные области Заалтайской Гоби. В 1877 г. Г. Н. Потанин пересек ее западную часть, а в экспедицию 1884-1886 гг. (Тангутско-Тибетская экспедиция) - восточную. В. А. Обручев в 1893 г, прошел по юго-восточным районам этой пустыни. Центральную часть Заалтайского Гоби впервые пересек в 1899 г. В. Ф. Ладыгин - помощник П. К. Козлова в его экспедиции 1899-1901 гг. Обстоятельные исследования этой своеобразной области Гобийской пустыни начались лишь после народной революции в Монголии. В 1927, 1935, 1936 и 1937 гг. экспедиции Ученого комитета (учреждение, соответствующее в нашей стране Академии наук) Монгольской Народной Республики охватили Заалтайскую Гоби в пределах республики густой сетью маршрутов. В результате этих работ было составлено орографическое описание обследованных территорий, собраны данные по распределению растительности и распространению млекопитающих.

   Огромное значение в новейших исследованиях Заалтайской Гоби имели работы советских ученых, принимавших участие в экспедициях Ученого комитета Монгольской Народной Республики. Так, летом 3943 г. Ученый комитет и Монгольский государственный университет организовали экспедицию в Заалтайскую Гоби. В состав экспедиции входили советские исследователи: зоолог А. Г. Банников, географ Э. М. Мурзаев и ботаник А. А. Юнатов. На основании своих исследований они дали краткий очерк природы Заалтайской Гоби в пределах Монгольской Народной Республики. Эта работа, опубликованная в Известиях Всесоюзного Географического общества (No 3 за 1945 г.), несмотря на свою краткость, является наиболее полной географической характеристикой описываемого района, имеющейся в литературе.

   Статья подтверждает правильность заключения М. В. Певцова о том, что этот "угол" Гоби отличается от ее восточных территорий значительно большей пустынностью. "В последнее время, - пишут авторы статьи, - в нашей ботанической и географической литературе преобладает точка зрения, что Гоби в пределах МНР нельзя считать пустыней, ибо ее ландшафты более отвечают сухим степям и полупустыням. Для большей части Гоби в Монголии эта точка зрения совершенно справедлива, особенно для восточной ее половины. Другие природные условия отличают Заалтайскую Гоби, которая как в биологическом, так и в физико-географическом отношениях (по климату и гидрологии)) должна рассматриваться как типичная область центральноазиатских пустынь. Печать большой опустыненности лежит на ландшафтах этой части Гоби. Щебнисто-галечные пустыни, почти лишенные какой-либо растительности, занимают здесь участки в сотни квадратных километров. Щебень да галька, лоснящиеся на солнце пустынным лаком, и покрывающие твердые глинистые или опесчаненно-глинистые поверхности равнин, характерны для такой заалтайской гаммады. Только в малозаметных западинках или овражках можно встретить отдельные сухие кустарнички".

   В статье приводится цифра средней высоты Заалтайской Гоби над уровнем моря (1200-1400 м), а также характеристики климата, растительности и животного мира этой пустынной территории.

   85. Здесь в первом издании приводится следующий список литературы, из которой М. В. Певцов почерпнул данные о высотах Гоби:

   1. H. M. Пржевальский. Монголия и страна тангутов, т. II, стр. 110-115.

   2. Г. Н. Потанин. Очерки Северо-Западной Монголии, вып. I, стр. 334-336.

   3. Известия Русского Географического общества, вып. I и II, 1879.

   4. Записки З.-Сибирского отделения Русского Географического общества, кн. 1, 1879 и книга 2, 1880.

   5. Записки Русского Географического общества, т. 5, 1875.

   6. V. Fuss. Geographische, magnetische und hypsometrische Bestimmungen е. с t. Mémoires de l'Académie Imp. des Sciences de St. Petersbourg. Serie VI, т. III, 1835.

   7. Ney Elias. Narrative of a Journey through Western Mengolia. The journal of the Royal geographical society. Vol. XLIII, 1873.

   8. N. Fritsche. The climate of eastern Asia. Shanghai. 1878.

   9. N. Fritsche. Geographische, magnetische und hypsometrische Beobachtungen Repertorium für Meteorologie herausgeg. v. d. Kaiserlichen Académie g. Wissenschaften, т. IV, No 3. 1874.

   10. Humboldt. Asie Centrale. 1843.

   86. На предыдущих страницах М. В. Певцов впервые в географической литературе дал общий обзор Гоби в сравнительных характеристиках ее южных и северных районов, где в общем очень правильно подметил некоторые типичные характерные особенности тех и других. Здесь опять следует отметить наблюдательность путешественника, установившего на основании чисто визуальных исследований характерность для гобийских плоских котловин "песчаных сопок". Это барханы - подвижные песчаные образования, вообще мало распространенные в Гоби, на что также указывает Певцов, и приуроченные, как правило, к озерным котловинам. Последнее обстоятельство дает основание предполагать, что пески эти дюнного происхождения.

   87. Город Гуй-хуа-чен состоит из двух слившихся городов - Гуйхуа и Суйюань, почему на современных картах обозначается как Гуй-Суй. Сведения о величине и населении города, приводимые М. В. Певцовым со слов Спленгера (Сплингерда), сильно преувеличены. По данным Министерства внутренних дел нанкинского правительства на 1934 год, в Гуй-Суе насчитывалось 200 тысяч населения. Естественно, что в 1878 Г., т. е. более чем на 50 лет ранее, в нем жителей было значительно меньше. Об этом же пишет Г. Н. Потанин, побывавший в Гуй-Суе в 1883 г. Упоминая цифры, приводимые Певцовым, он замечает:

   "Все эти цифры кажутся нам сильно преувеличенными; мне более десяти раз пришлось проехать через весь город с часами в руках, сидя в городской повозочке. Задавшись целью составить план города, я записывал показания часов и на поворотах улиц отмечал направление стрелки компаса; эта работа дала длину города с севера на юг только 2 1/2 версты; при этих размерах, принимая в расчет, что за редкими исключениями город состоит только из одноэтажных зданий, население его едва ли превосходит 40 000". (Тангутско-Тибетская окраина Китая и Центральная Монголия, Географгиз, 1950, стр. 52-53).

   Интересной особенностью Гуй-хуа-чена в то время было совершенное отсутствие частной собственности на землю. Все городские земли принадлежали монастырям, которые отдавали их в аренду для застройки. Заинтересованные в получении арендных барышей ламы скупились отводить земельные площади под улицы и переулки. С другой стороны, арендаторы, сознавая временность своего права на землю, строили на своих участках некрасивые и непрочные, дешево стоящие постройки. Все это накладывало характерный отпечаток на внешний вид Гуй-хуа-чена, который представлял собой массу узеньких переулков, застроенных почти лачужками. (См. Позднеев А. М. Поездка по Монголии, 1892-1893 гг. в "Известиях" Русского Географического общества, том XXX, вып. II, 1894).

   88. Гаолян (Andropogon Sorghum)-однолетний злак, один из видов сорго, разводится в Маньчжурии, Монголии и в некоторых провинциях Китая; в СССР - в Средней Азии, Казахстане, на Кавказе, в Крыму, на Украине и в Нижнем Поволжье.

   Гаолян отличается скороспелостью; в зависимости от окраски зерна бывает белый и красный. Из его семян вырабатывают масло и спирт. Толстые стебли гаоляна достигают 3 м и даже 5 м высоты; они употребляются как корм для скота, а в безлесных районах служат топливом и строительным материалом.

   89. Миссионерские организации сыграли огромную роль в порабощении Китая империалистами. Католические миссионеры проникали в Китай еще в начале XIII в. Царствовавшая в то время монгольская династия, национально чуждая управляемому ею народу, особенно нуждалась в укреплении своего господства. Она охотно поддерживала всякие религии, которые так или иначе всегда хорошо служат делу угнетения грудящихся масс.

   В дальнейшем католические миссионеры с переменным успехом пытались все более и более внедряться в духовную жизнь китайского народа для укрепления влияния пославших их европейских государств. Миссионеры широко использовали самые разнообразные способы завоевания, расположения к себе и подчинения своему влиянию китайского народа. Они не только "обращали в христианство", но и строили школы, с кафедр которых читали, по существу, те же проповеди о благе буржуазной европейской цивилизации, что и в церквах.

   Неоднократные захватнические войны капиталистических держав против Китая начинались якобы для защиты миссионеров, а кончались захватом отдельных территорий страны. Такого характера было участие Франции в войне 1856 г., захват Германией Циндао в 1897 г. и др.

   На протяжении всей истории китайский народ боролся против попыток навязать ему чужую религию, причем эта борьба по существу своему была формой народной борьбы с политическим и экономическим закабалением Китая иностранным капиталом.

   Заметно ослабило деятельность миссионеров национально-освободительное движение, начавшееся с новой силой в 1920-1922 гг. под влиянием Великой Октябрьской социалистической революции. Однако только в результате победы народа в 1949 г. Китай твердо и окончательно встал на путь суверенного национального развития. Только народно-демократическое правительство современного Китая сумело полностью оградить страну от хозяйничания в ней американских и европейских империалистов, чьими агентами, как правило, являлись миссионеры.

   90. Иншань представляет собой весьма значительную горную систему, достигающую на востоке 600-800 м относительной высоты и орографически связывающую Нань-шань с Большим Хинганом. На различных участках система носит и разные названия. Общее название Иншань, относящееся ко всей системе в целом, местным населением не употребляется.

   91. Великая китайская стена - замечательный памятник китайского зодчества времен династии Цинь, III в. до н. э. Строилась она в целях защиты страны от нападения кочевых народов и охраны торговых путей на западе. Протянувшись по горам Северо-западного Китая, Великая китайская стена с разветвлениями составляет около 4 000 км. Расстояние между крайними ее точками (Шанхайгуань - Цзяйгуань) по прямой линии равно 1 800 км. На всем протяжении стены, построенной местами в несколько рядов, в ее важнейших стратегических пунктах и на местах пересечения трактов устроены укрепленные проходы: Шанхайгуань, Сифэнкоу, Губэйкоу, Цзяйгуань, Нанькоу и др.

   Великая стена давно уже, разумеется, потеряла свое стратегическое значение и ныне в значительной части совершенно разрушилась. Лучше всего она сохранилась в районе города Пекина.

   92. Способ отопления жилищ при помощи шариков, о которых пишет М. В. Певцов, очень распространен в Китае. Эти шарики делаются из смеси глины (лёсса) и каменноугольного порошка (штыба). Они горят медленно, без дыма, и дают много тепла.

   Лосковый уголь - значит блестящий; от слова - лоск.

   93. Широкое распространение курения опиума в Китае связано с проникновением в страну английского капитализма в начале XIX в.

   "Английские капиталисты, в первую очередь Ост-Индская компания, монополизировавшая китайский рынок, были недовольны положением дел в англо-китайской торговле на рубеже XVIII-XIX вв. Они не сумели создать условия для своего неограниченного проникновения на китайский рынок. Их товары играли еще второстепенную роль и не могли разрушить домашнюю промышленность - условие, необходимое для увеличения роли английской промышленной продукции на китайском рынке.

   Но положение начинает меняться с того времени, когда Ост-Индская компания стала в больших масштабах культивировать производство опиума в Индии и вывозить его в Китай. (В 1773 г. Ост-Индская компания получила в Индии монополию на производство и вывоз опиума). Опиум стал важнейшей и наиболее доходной статьей английской торговли с Китаем. Торговля опиумом приносила Ост-Индской компании огромные барыши. Китайское серебро все более и более широким потоком стало течь в карманы английских капиталистов. Однако вред торговли опиумом не ограничивается экономическим истощением страны.

   Опиум разрушительно действует на здоровье человека. Это прекрасно знали и английские купцы и английское правительство, но торговля опиумом быстро ширилась, ибо она была выгодна англичанам в экономическом и политическом отношении. Опиумокурение стало средством морального и физического разложения китайского народа". (Г. В. Ефимов. Очерки по новой и новейшей истории Китая. Госполитиздат, 1949, стр. 34-35).

   Несмотря на издание правительством Китайской империи ряда законов, запрещавших торговлю опиумом и его курение, английские купцы контрабандой доставляли в Китай опиум. С тех пор и до провозглашения в Китае Народной республики китайский народ не только обкрадывался своими и заморскими поработителями, но с легкой руки английского империализма и систематически отравлялся опиумом.

   94. Обстоятельное и интересное описание лёссовых жилищ, столь распространенных в Северном Китае, мы находим у академика В. А. Обручева: "Уже среди уступов плоскогория, где толща лёсса достигает местами 20-30 м, появились подземные жилища, составляющие характерную особенность страны лёсса. В обрыве этой мягкой породы выкапывают вглубь галлерею, шириной в 4-5 м, длиной в 8-10 м и вышиной в 3-4 м; лёсс прекрасно держится и в своде, и в стенах без подпорок. Впереди галлерею закрывают стеной из кирпича-сырца или обожженного, сделанного из того же лёсса; в стене - дверь, и, рядом, окно. Внутри, под окном, устраивают кан, который топится снаружи, и жилье готово; в нем летом прохладнее, чем в доме, а зимой теплее, потому что толща лёсса защищает и от прогревания и от охлаждения. Рядом выкапывают вторую галлерею для домашних животных с отдельным выходом или дверью в жилую галлерею. Перед дверью устраивают ровную площадку, на которой складывают навоз, молотят хлеб, выполняют домашние работы, тут же бродят куры, свиньи. Целый ряд таких пещер друг возле друга составляет поселок, а если лёсс опускается крупными ступенями по склону, то на каждой ступени располагаются пещеры, и дворики перед ними находятся над галлереями соседнего вниз яруса.

   В таких подземных селениях бывают и постоялые дворы, и позднее, путешествуя, мне приходилось ночевать в лёссовой пещере: тут же, в соседней пещере, помещались и наши животные.

   Пещеры служат десятилетиями без ремонта: если свод начинает сдавать и из него вываливаются глыбы, пещеру бросают. Единственный недостаток этих жилищ - при сильных землетрясениях они нередко разрушаются и засыпают своих жильцов". (От Кяхты до Кульджи. М.-Л., 1940, стр. 61, 62).

   95. История китайского театра уходит в далекое прошлое. Отдельные элементы театрального представления существовали еще во времена династии Чжоу (1122-256 гг. до н. э.), когда была распространена сложная религиозная пантомима. Историки склонны считать, что значительная часть классической "книги истории" - "Шу-цзы" есть не что иное, как либретто этих пантомим. Но как сценическое оформление пьесы, китайский театр развивается к XIII-XIV вв. и с этого времени существует уже в сложном целом, в состав которого входят пение, музыка и танец.

   В Китае театр всегда был наиболее массовой формой искусства. Характерной чертой, которую он сохранял в течение многих веков, вплоть до времени, к которому относится его описание Певцовым, и даже позднее, до самого начала XX в., являлось то, что этот театр развивал свои выразительные средства по линии типизации, создания обобщенного образа. Актер изображал персонаж в заранее данных, закрепленных традицией типических чертах. Причем игра актера ограничивалась строгими рамками ряда традиционных приемов. Многие европейцы, подобно Певцову, не знавшие особенностей классического китайского театра и не понимавшие его, принимали зачастую подлинное актерское мастерство за "излишнее фиглярство".

   Китайский театр, будучи искусством широких народных масс, не мог, разумеется, оставаться нейтральным к общественной действительности. В связи с этим, уже ко времени М. В. Певцова, в Китайском театре начали ощущаться недостатки традиционных изобразительных средств для отображения новой социально-политической обстановки. С этого времени наблюдается постепенный отход от традиционных классических форм и приближение к реалистической драме: появляются занавес и декорации, разговорная речь сменяет пение, исчезает старый условный грим.

   Огромное значение для развития реалистического театра в Китае имела русская классическая литература и расцвет подлинно реалистического искусства в России после Великой Октябрьской социалистической революции. В 1937 г. в Шанхае китайский реалистический театр демонстрировал свои достижения исполнением пьес Гоголя и Чехова, в 1936-1937 гг. играются пьесы заостренной общественно-политической тематики: "Осеннее солнце", "Дом на северо-западе" (к японской интервенции в Маньчжурии), "Государство тайпинов" (о тайпинском восстании), "Сай цзин хо" (об оккупации Пекина империалистами после "боксерского", восстания), "Дети предателя", "Контрабанда" (имеется в виду японская) и др. (См. сборник "Китай". Институт Востоковедения АН СССР, М.-Л., 1940, стр. 320-325, 338-341).

   Историческая победа китайского народа, приведшая к образованию в 1949 г. Китайской Народной Республики, создала в Китае условия, при которых успешно смогут развиваться культура и искусство, в частности, театр.

   96. Е. Ф. Тимковский - русский путешественник, проехавший в 1820-1821 гг. в составе десятой духовной миссии через Монголию в Пекин. В 1824 г. вышел в свет его трехтомный труд "Путешествия в Китай через Монголию". В первом томе Е. Ф. Тимковский приводит обстоятельное описание пути от Кяхты до Пекина и, в частности, той дороги, о которой упоминает М. В. Певцов.

   Этот труд Е. Ф. Тимковского был издан на французском и английском языках и широко использован К. Риттером при написании им известного сочинения - "Землеведение Азии".

   Среди русских путешественников, посетивших Монголию и Китай в начале XIX столетия, выдающееся место занимает руководитель девятой духовной миссии в Пекине Иакинф (Никита Яковлевич) Бичурин. Являясь одним из крупнейших синологов своего времени, Н. Я. Бичурин, на основании изучения китайских источников и личных наблюдений во время путешествий по Китаю и Монголии в 1806-1821 гг., написал свыше десяти крупных работ об этих странах. Кроме того, Н. Я. Бичурипу принадлежит перевод на русский язык ряда китайских географических трудов, среди которых особый интерес представляют: "Описание Тибета" и "История Тибета и Хухунора".

   97. Русский астроном Г. Фусс пересек Монголию через Улан-Батор (Ургу) и прошел в Пекин вместе с одиннадцатой духовной миссией в 1830 г. Во время этого путешествия он определил широты и долготы 35 пунктов.

   Г. А. Фритше - русский астроном и геодезист, определил ряд астрономических, магнитных и гипсометрических пунктов в Северном Китае и в Монголии. В 1867 г. он организовал в Улан-Баторе (Урге) первую метеорологическую станцию.

   Топограф Шимкович сопровождал в 1859 г. Н. П. Игнатьева, пересекшего Монголию и прошедшего от Улан-Батора (Урги) к Калгану по дороге через колодец Сайр-су. Во время этого путешествия Шимкович составил карту пути в масштабе 3 версты в 1 дюйме.

   98. Войну 1860 г. иногда называют третьей "опиумной" войной. По существу, военные действия, начатые англо-французами против Китая в августе 1860 г., были продолжением второй "опиумной" войны (1856-1860 гг.).

   Эта война была еще одним шагом европейского империализма на пути превращения Китая в полуколонию. Последовавшие за войной неравноправные договоры открывали иностранному капиталу доступ в различные области страны и ее хозяйства.

   99. Е. Ковалевский пересек в 1849 г. Монголию от Кяхты через Улан-Батор (Ургу) и проехал в Пекин. В двухтомном отчете об этом путешествии, изданном в 1853 г., Е. Ковалевский сообщает сведения о Монголии и Китае, в значительной части заимствованные из сочинений Е. Ф. Тимковского, Н. Я. Бичурина и некоторых других более ранних путешественников.

   Об Эляйясе Н. (Элиасе), см. комментарий 72.

   100. Путевые записки многих русских купцов и купеческих приказчиков, торговавших в Монголии, давали в свое время интересные сведения по географии Центральной Азии. Эти записи были собраны Г. Н. Потаниным и опубликованы в специальной книге: "Труды русских торговых людей в Монголии и Китае" (Записки Восточно-Сибирского отдела Русского Географического общества по обшей географии, том I, вып. I, Иркутск, 1890). Некоторые маршруты русских торговых людей по Монголии, не вошедшие в это издание, были описаны А. А. Баторским в книге "Опыт военно-статистического очерка Монголии", ч. 2, вып. 48, СПб., 1894, а также в другом сочинении Потанина - "Очерки Северо-Западной Монголии", вып. I, СПб., 1881.

   Е. Г. Антропов - бийский купец, много путешествовавший по Монголии. Незадолго до своей смерти он передал М. В. Певцову дорожные заметки, сделанные во время следования по прямой дороге из Урги (Улан-Батора) в Куку-хото (Гуй-хуа-чен) в 1879 г., на пути, общим протяжением свыше 800 км. Эти заметки М. В. Певцов в виде приложения поместил в первом издании настоящего труда. Так как они сейчас приобретают и известный исторический интерес и дают некоторое представление об общем характере посещенной Антроповым части Монгольской Гоби, мы сочли целесообразным привести эти заметки.

   Для М. В. Певцова, когда он впервые опубликовывал отчет о своем монгольском путешествии, описание пути Антропова имело еще и специальное значение. Оно подтверждало заключение Певцова о том, что поверхность Гобийской пустыни в пределах Монголии не представляет совершенной равнины, что в Монгольской Гоби и доныне существует много незначительных соленых озер и, наконец, что в ней явственно заметны признаки прежнего, более обильного орошения.

   Первые переходы Антропова от Урги, судя по его маршруту, пролегали, должно быть, не по караванному Калганскому тракту, а по побочному, по так называемой принцессиной дороге. На караванный тракт Антропов вышел у бывшей станции Цза-мыйн-усу. Путевые записки начинаются 27 октября.

   27-го Октября. Отправились из Урги в Куку-хото по прямой дороге. По переезде р. Толы миновали несколько постоялых дворов для проезжих монголов. Вправо осталась гора Хан-ула. Полдневали у ключа на уроч. Эфини-модо, верстах в 25-ти от Урги. Потом пересекли две небольшие гряды и спустились в долину. Из нее поднялись на хребет по перевалу Ихы-даба и с него спускались по отлогому склону. Ночевали в 25-ти верстах от места привала, а всего прошли в первый день 50 верст.

   28-го Октября. Спускались по той же долине. По сторонам дороги холмы. Полдневали на уроч. Халты, в 28 верстах от ночлежного места. Дорога направляется сначала по правой окраине долины, потом по средине, где встретили колодезь. Долина поворотила вправо, а мы по теснине поднялись на невысокий перевал, на вершине которого маленькое озерко. С перевала спустились в долину и ночевали в ней на уроч. Балги, пройдя в этот день 58 верст.

   29-го Октября. Дорога идет по лощине, по сторонам ее видны холмы, потом пересекает неглубокую долину Асхыту, которая сливается с долиною Бага-умбуи, тянущейся влево от дороги. Из долины поднялись на высоту, миновали скалу и спустились к озеру Зулгэты. От него опять поднялись в холмы и ночевали в них близ обнаженной горы Баин-ула. Всего прошли 50 верст.

   30-го Октября. Спускались сначала под гору. Справа, из низкого хребта вышла долина, которую пересекли, в ней колодезь Чапир. Далее шли правым берегом плоской долины. По сторонам видны небольшие холмы. Потом пересекли долину и поднялись немного в холмы, в которых много лощин. Из холмов спустились в широкую долину Цзамыйн-хапцал, вышедшую слева, которую также пересекли и, пройдя по холмам, остановились на ночлег в широкой долине, на уроч. Цзамыйн-улан. Расстояние 50 верст.

   31-го Октября. Из долины шли по холмам, в которых влево от дороги озерко Дабасун-нор. От него стали спускаться в широкую долину, вышедшую справа. Далее пересекли сухое русло Бутургин-гол. От него поднимались на пологую высоту и потом шли среди холмов. Расстояние 25 верст.

   1-го Ноября. Из холмов спустились в котловину, потом опять в холмы, а из них вышли на открытую степь, затем пересекли каменную гряду Хаир-хан-чолу, протянувшуюся с запада на восток на всем видимом пространстве; далее шли по степи, покрытой мелкосопочником, наконец по волнистой местности. Вправо видны небольшие горки. Расстояние 45 верст.

   2-го Ноября. Сначала шли по ровной степи, на которой пересекли несколько лощин, потом спустились в долину с колодцами Табын-улан-худук. В эту долину вышла с правой стороны другая, и обе окончились в соседней степи. Из долины поднялись на высоту и с нее спустились в котловину с колодцем Заермык-худук. Из котловины опять поднялись на высоту и шли между каменистыми сопками, потом по ровной степи Янты, на которой ночевали. Расстояние 55 верст. Влево от ночлежного места видна черная гора Янты.

   3-го Ноября. Из степи поднялись в холмы, в которых видели две ильмы, пересекли низкий кряж, спустившись с него по сухому руслу Хонингын-гол. В нем колодезь, а по берегам растут ильмы. Далее опять поднялись на кряж, с которого спустились тоже по сухому руслу Баин-хошу. Полдневали в этом русле у колодца. Тут встретился нам караван в 47 верблюдов с хлебом из Куку-хото. Монголы везли хлеб для собственной потребности. После дневки опять пересекли кряж и ночевали в сухом русле Цзамыйн-хоргусын. По берегам его растут ильмы. Расстояние 48 верст.

   4-го Ноября. Сначала шли по ровной степи, на которой видны кое-где мелкие сопки, потом по волнистой местности; по сторонам невысокие холмы, а влево большая гора - Дулан-ула, далее спустились в широкую долину Ердин-ус, где полдневали. В долине растет саксаул и одинокая ильма. Тут опять попались навстречу монголы с хлебом из г. Куку-хото на 37 верблюдах. Далее продолжали путь по долине, потом по степи с каменистыми сопками, на которой ночевали. Влево от ночлежного места ставка Мерген-вана с кумирней, и около нее, в лощине, много ильм. Расстояние 55 верст.

   5-го Ноября. От ночлежного места поднялись немного и пересекли каменную гряду Хони-нуру. С перевала спускались по сухому руслу, в котором полдневали. В этом месте стояли приказчики-китайцы бельгийца Спленгера из Куку-хото, скупавшего у монголов верблюжью шерсть. Потом опять поднялись на каменистый хребет, с которого спустились в долину и из нее - снова на хребет по перевалу Олин-хир. На перевале встретились монголы на 45-ти верблюдах с хлебом из Куку-хото. Затем следовало несколько незначительных спусков и подъемов в волнистой местности. Ночевали у сухого русла, близ уроч. Цзамыйн-сучжи, пройдя в этот день 48 верст.

   6-го Ноября. Шли сначала по степи с небольшими лощинами, в одной из них колодезь Салогин-худук, потом пересекли низкую песчаную гряду. По сторонам мелкие сопки. Далее пересекли гряду по перевалу Едмык и спустились в лощину, а из нее опять поднялись на гряду. С этой последней спускались по сухому руслу Шабык, на котором встретили монголов на 18 верблюдах, возвращавшихся с хлебом из Куку-хото. Расстояние 40 верст.

   7-го Ноября. Сначала шли по каменистой равнине, оставив вправо высокую, черную гору, потом по волнистой местности, откуда спустились в широкую лощину. В ней встретили монголов с хлебом из Куку-хото на 118-ти верблюдах. Из лощины поднялись на невысокий кряж по перевалу Усун-хотэль, с которого спустились в широкую лощину Хапцагай и в ней ночевали. Расстояние 53 версты.

   8-го Ноября. Спустившись немного, вышли на широкую степь и на ней пересекли почтовую Калганско-Улясутайскую дорогу на станции Зес, в 24-х верстах от ночлежного места. На станции попался караван с хлебом из Куку-хото на 83-х верблюдах. От станции шли по ровной степи. Вправо плоская высота, оканчивающаяся близ дороги, а влево от дороги в 2-х верстах озеро Ихы-нор, принимающее речку Хошотын-гол, текущую с юго-запада. В долине ее - хорошая трава и обширные заросли дэрису. Перейдя через речку, поднялись немного в гору и ночевали в 47-ми верстах от предыдущего ночлежного места.

   9-го Ноября. Шли по ровной степи, покрытой местами мелкосопочником. На ней попалось несколько караванов с хлебом из Куку-хото на 107-ми верблюдах. Последние 18 верст шли по волнистой местности, в которой застигла сильная метель. Прошли в этот день 43 версты.

   10-го Ноября. Пройдя немного от ночлежного места, вышли на берег речки Улан-хобо, текущей влево от дороги. В ее долину выходит с запада несколько лощин. По сторонам, на степи видны небольшие холмы. Далее пересекли сухое русло, потом поднялись на плоскую высоту и миновали колодезь Улугур-шанца. На востоке видна гора Хаирхан-ула. Пересекли низкую гряду Отхон-нуру и спустились с нее к речке Чахырмык. От речки шли по волнистой местности и ночевали в 47-ми верстах от предыдущей станции.

   11-го Ноября. Продолжали игги по волнистой местности и достигли речки Шара-мурен, на которой встретили монголов с хлебом из Куку-хото на 126-ти верблюдах. От речки дорога идет также по волнистой местности, минуя холмы Харатологой, около которых она пересекает дорогу из Улясутая в Куку-хото. Тут опять попались монголы с хлебом на 286-ти верблюдах. К вечеру пришли в город Куку-эргэ, сделав в этот день 45 верст.

   12-го Ноября. От Куку-эргэ версты 4 шли по равнине, потом ущельем хребта верст 30. Подъем крутой и спуск вначале тоже. Дорога на главном перевале узкая и каменистая, но ездят на телегах. С гор сошли на равнину, где постоянно встречаются деревни. Местность - густо заселенная китайцами. Вечером прибыли в Куку-хото, отстоящий от Куку-эргэ в 45 верстах.

   На этом записки Е. Г. Антропова заканчиваются.

   101. А. М. Ломоносов - участник торговой экспедиции братьев Бутиных в Восточную Монголию и Пекин. Описание этой экспедиции опубликовано в книге: "Исторический очерк сношений русских с Китаем и описание пути с границы Нерчинского округа в Тяньдзин", Иркутск, 1871.

   Капитан Мосин - проводил метеорологические и магнитные наблюдения, в основном в районе Урги (Улан-Батор).

   П. А. Рафаилов - топограф, сопровождавший Г. Н. Потанина в ряде его экспедиций по Китаю и Монголии.

   Е. В. Падерин - секретарь русского консульства в Урге (Улан-Баторе). В 3873 г. совершил путешествие из Урги на запад в поисках древней монгольской столицы - Каракорума. В 1876 г. Е. В. Падерин опубликовал в "Известиях"