Майков Аполлон Николаевич - Письма

i fermes en se caressant la barbe, la danse de Tsiganes qu'ils aiment a con-templer a travers la fumee du tabac, les recits qui'ils se plaisent a ecouter et qui les dispensent de penser et de causer.¹⁸

  

   Небольшие отрывки из письма (17380.CIXб.15, л. 73-76) напечатаны мною в статье "А. Н. Островский и В. П. Боткин" (Сравнительное изучение литератур. Сборник статей к 80-летию академика М. П. Алексеева. Л., 1976, с. 42) и в "Ежегоднике Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1974 год" (Л., 1976, с. 39). В ИРЛИ хранятся еще одно письмо Майкова к Заблоцкому 1844 г. (копия, 17021.CIXб.1) и письма Заблоцкого к Майкову 1842-1843 и 1854-1856 гг. (16797.CVIIIб.1).

   Заблоцкий-Десятовский Михаил Парфенович (ум. в 1858) - статистик, близкий приятель Майкова со студенческих лет; ему посвящено стихотворение "Весенний бред" ("Здорово, милый друг! Я прямо из деревни!.."). Как и его старший брат, известный экономист и государственный деятель А. П. Заблоцкий-Десятовский, он был постоянным посетителем кружка Майковых в 1840-е годы.

  

   ¹ Заблоцкий был в длительной командировке в Москве и работал в Московском главном архиве.

   ² Речь идет о письмах из Италии и Франции, где Майков прожил почти два года (лето 1842 - весна 1844). Его письма этих лет сохранились в очень небольшом количестве; см. 16994.CVIIIб.6, 17018.CIXб.1, 17020.CIXб.1, 17021.CIXб.1.

   ³ Здесь явный намек на "Письма об Испании" В. П. Боткина. Об отношении Майкова к Боткину см. в упомянутой выше моей статье "А. Н. Островский и В. П. Боткин". Слова "не выезжая из города, по источникам" не соответствуют действительности: в 1845 г. Боткин провел в Испании несколько месяцев. Следует отметить также одну хронологическую неточность ("возвратясь из чужих краев, я увидал в журналах..."): Майков вернулся в Россию в марте 1844 г., а первое из "Писем об Испании" появилось в "Современнике" через три года - в марте 1847 г.

   ⁴ Имеется в виду издание: Стихотворения Аполлона Майкова. СПб., 1842.

   ⁵ Говоря о критике, Майков имеет в виду прежде всего Белинского, высоко оценившего первый сборник его стихотворений в специальной статье о нем в "Отечественных записках". Наибольшим достижением поэта Белинский считал именно антологические стихотворения, хотя и высказывал надежду, что талант Майкова распространится на другие сферы человеческой жизни: "Но придет время - и, может быть, в духе поэта совершится движение: прекрасная природа не будет более заслонять от его глаз явлений высшего мира - мира нравственного, мира судеб человека, народов и человечества... И мы почли бы себя счастливыми, если б эти строки могли послужить хоть косвенною причиною к ускорению этого времени" (Белинский В. Г. Полн. собр. соч., т. 6. М., 1955, с. 21). С большой похвалой отозвались об антологических стихах Майкова и другие журналы; см.: Библиотека для чтения, 1842, No 2; Современник, 1842, т. 26 (отзыв П. А. Плетнева).

   ⁶ "Подражание Данту" - поэма "Сны". См. примеч. 2 к письму 5.

   ⁷ Майков пишет о так называемой "литературной экспедиции", организованной Морским министерством "для исследования быта жителей, занимающихся морским делом и рыболовством, и составления статей в "Морской сборник"". В ней приняли участие А. Н. Островский, М. Л. Михайлов, А. Ф. Писемский, А. А. Потехин, С. В. Максимов. См. о ней: Максимов С. Литературная экспедиция. - Русская мысль, 1890, No 2; Черных Л. В. Литературная экспедиция 1855 года. Автореф. канд. дис. Л., 1950. Максимов также указывает, что министр народного просвещения А. С. Норов, в ведении которого находилась тогда цензура, в том числе Комитет цензуры иностранной, где служил Майков, не согласился на его длительное откомандирование (Русская мысль, 1890, No 2, с. 21-22).

   ⁸ Стихотворение "Барышне" ("Вас, ангел, реющий в гостиных..."), написанное в 1846 г., было напечатано в No 4 "Современника" за 1847 г. "Не барышня", в которую был влюблен Майков, это, по всей вероятности, его будущая жена А. И. Штеммер.

   ⁹ О лирической драме "Три смерти" см. также примеч. 5 к письму 2.

   ¹⁰ "Алкивиад", "Анакреон" ("В день сбиранья винограда..."), "Юношам" и "Аспазия", относящиеся к первой половине 1850-х годов, вошли в цикл более поздних антологических стихотворений Майкова "Из древнего мира" (во втором томе двухтомного издания "Стихотворений" 1858 г.); впоследствии цикл назван "Камеи". Остальные перечисленные Майковым стихотворения имеют весьма отдаленное отношение к антологическим и свидетельствуют о том, как широко понимал тогда поэт этот жанр. Стихотворение "Порывы нежности обуздывать умея..." Майков включил не в этот цикл, а в цикл "Из прошлого" (в издании 1858 г.), затем переименованный в "Из дневника". Стихотворение "На могиле" ("Сладко мне быть на кладбище, где спишь ты, мой милый..."), вошедшее в издание 1858 г. (т. 2, с. 118, в разделе "Мгновения", как и "Порывы нежности обуздывать умея..."), в другие прижизненные издания не включалось; не попало оно и в наиболее полное посмертное собрание сочинений под редакцией П. В. Быкова. Стихотворение "Ребенок" ("Лежу на ковре, а по мне-то, пыхтя...") появилось в No 2 "Отечественных записок" за 1854 г., но не было включено в издание 1858 г.

   ¹¹ "Весенний бред" и "Дурочка" напечатаны в 1854 г. Однако на автографах "Дурочки" (16499.CVIб.3, л. 1 и 16505.CVIб.3) значится 1853 г. На первом из них следующая надпись: "Задумано и начато в июне 1853 и кончено в октябре 1853".

   ¹² Послание к Анненкову ("В уединеньи кабинета...") было написано 25 декабря 1855 г. в связи с завершением "Собрания сочинений" Пушкина под его редакцией. Оно не было окончено и осталось ненапечатанным. Автограф стихотворения - 16488.CVб.17, л. 12.

   ¹³ Поэма Некрасова "Саша" опубликована в No 1 "Современника" за 1856 г.

   ¹⁴ Послание Майкова к Некрасову было вызвано стихотворением последнего "Муза", впервые напечатанном в No 1 "Современника" за 1854 г. Послание упоминается в письме А. П. Нордштейна к И. С. Никитину от 22 февраля 1854 г. (Русский библиофил, 1916, No 7, с. 70). Напечатано по черновому автографу, озаглавленному "Н. А. Некрасову. (По прочтеньи его стихотворения "Муза")", в "Литературном наследстве" (т. 49-50. М., 1946, с. 615-617). В своем послании Майков призывал Некрасова отказаться от "злобы и вражды", умирить "свой дух мятежный" и приобщиться к жизни природы.

   ¹⁵ Имеются в виду первые две из шести статей А. В. Дружинина об английском поэте Г. Краббе ("Георг Крабб и его произведения"), напечатанные в No 11 и 12 "Современника" за 1855 г.

   ¹⁶ Написал ли Майков Никитину - неизвестно. Но он давал ему такие советы и раньше (см. письмо от 24 апреля 1855 г.: Русский библиофил, 1916, No 7, с. 77).

   ¹⁷ "Урядник,.." напечатан в "Полном собрании законов Российской империи" (т. I. СПб., 1830, с. 762-774, No 440).

   ¹⁸ Перевод: "Им (русским) нужны вещи, которые можно смаковать медленно, неторопливо; чай, который они потягивают с полузакрытыми глазами, поглаживая бороду; цыганский танец, который они любят созерцать сквозь табачный дым; истории, которые они с удовольствием слушают и которые избавляют их от необходимости думать и разговаривать". Источник цитаты не установлен.

  

  

  

   Получил я твое письмо из Астрахани и долго не мог собраться отвечать на него, хотя, впрочем, отвечать не на что. Это не значит, однако, чтоб писать было не о чем; напротив, если бы только сообщить тебе события одного литературного муравейника, то и вышло бы письмо длинное-предлинное; но мне, как некоторым образом стороннему человеку, не очень-то хочется писать об этом, да и в письмах вообще как-то неохотно я выражаюсь; так-то иногда думаешь, написать об этом Писемскому, а как сядешь за бумагу, то кажется очень мелко и не стоит. А впрочем, что же тебя и интересовать может из Петербурга, как не эти вести? Забавного и хорошего, пожалуй, есть что сообщить. Нынешняя зима ознаменовалась двумя событиями, которые дали тон всему. Первое - это позволения на издание журналов - ты, верно, и в Астрахани об этом знаешь из объявлений и газет; журнальных предприятий множество - "Сын отечества" Старчевского, "Россия" <?> Мея, "Беседа"; говорят, еще Зотов будет издавать "Иллюстрацию",¹ и еще какие-то темные слухи ходят. Где они наберут сил и деятелей? неизвестно. Другое событие - это событие между литераторами. Островский произвел в Петербурге эффект,² как можешь увидать из отзывов "Совр<еменника>" и "От<ечественных> зап<исок>"; дружба воцарилась в кружке. Результат этого, как ты, вероятно, знаешь, будучи и сам, конечно, к тому приглашен, - союз некоторых для участия только в "Современнике" и в получении дивиденда от совокупного участия в одном журнале. Все это очень недурно для литераторов, но что всего лучше, это - как взбеленились оттого издатели: одни совсем побелели, у других пена у рта, у третьих уныние. Побелевший стращает, что будет за это ругать союзников - вообще все это довольно весело.³ Идут теперь переговоры, чтобы Дружинину быть редактором "Библиотеки для чтения".⁴ Один редактор будущего журнала на вечере у одного архитектора в пьяном виде оскорбил одну девицу и схватился в рукопашку с одним художником, который рисует страшные сцены; должна была быть дуэль, но уладили дело, конечно, с тем, чтобы этот редактор не бывал у архитектора, чрез что, мы с тобой понимаем, какая потеря произойдет для вечеров архитектора.⁵

   Вообще жизнь пробуждается, есть движение. Панаева двинулась за границу. Некрасов движется за нею.⁶ Мы передвигаемся в Гатчину на лето, в утешение, что не удалось поехать в экспедицию; этого я никогда не прощу тем, от кого вышло препятствие, и по злобе на них я перестал почти к ним ходить - ты понимаешь, кто не пустил-то...

   Ну как-то тебе на юге? вот что-то будет летом! воображаю твою почтенную фигуру в постоянной потной ванне - хорош будешь! Писать-то будет весело! вот насочинишь!⁸ А ведь это мотив хороший - мучения северяка на юге. Что твои болезни - ломоты, поносы, насморки всякого рода, ревматизмы, аневризмы холеры и холерины, сухотки, чахотки, водяные, спиртовые и пр. ...Чай, лечишься кизляркой? Универсальное лекарство.⁹ В городе по-прежнему носится много неуловимых надежд, и пр. Я произвел эпиграмму, которой много смеялись:

  

   Видал ли ты на небесах Комету?

   Видал ли ты, как хвост ее поймал

   И, привязав к нему свою карету,

   Езжал один известный генерал?

   Народу-то сбежалось - о мой боже!..

   Видал ли ты? - "Нет не видал". - Я тоже,

  

   А Гр........ъ так видал.¹⁰

  

   Писать пока мне более нечего. Сияет солнце. Лень одолевает и равнодушие ко всему человеческому. Если ты встретишь в степи "От<ечественные> зап<иски>" и прочтешь там мою пьесу "Рыбная ловля", то, пожалуйста, напиши об ней откровенное мнение, да, пожалуйста, без обходов и обиняков.¹¹ У нас здесь нынешнюю зиму имел большой успех "Рудин" Тургенева, возбудивший много толков. Мне он ужасно нравится; много напоминает из собственного, что прочел в жизни (т. е. в Книге жизни), и дух примирения приятно действует на душу, равно как предпочтение, отданное сердечной натуре перед головною. Но как непременно нужно находить недостатки, то, по-моему, один главный - на этот сюжет можно бы написать роман, а написана повесть. Между знатоками очень нравится и похваляется "Метель" Толстого; очень хорошая вещь, только бы вместо 3 печатных листов все бы это лучше было сказать в 2 страницах стихов. Потом, скажу тебе по секрету, анализ и наблюдательность, главные рычаги нынешней литературы, мне очень уж приелись - всё это второстепенные достоинства писателя, необходимые при чем-нибудь более важном, в чем бы видно было творчество. Может быть, я ошибаюсь, впрочем не знаю.¹² От жены твоей имели письмо. Говорил Володе твои поручения - они будут тебе писать, если уже не писали.¹³

  

   Автограф (16666.CVIIб.7) без обращения и без подписи. При разборе архива Майкова адресатом предположительно назван С. С. Дудышкин, но в самом деле им является А. Ф. Писемский. Публикуемое письмо - ответ на письмо Писемского к А. Н. и А. И. Майковым из Астрахани, где он находился как участник организованной Морским министерством "Литературной экспедиции", от 20 февраля 1856 г. (Писемский А. Ф. Письма. М.-Л., 1936, с. 92-93; там же, кроме писем Писемского к Майкову 1853-1878 гг., шесть писем Майкова к Писемскому 1874 г.). Еще одно письмо Майкова к Писемскому опубликовано в "С.-Петербургских ведомостях" (1854, No 176, 11 августа).

  

   ¹ Славянофильская "Русская беседа" и "Сын отечества" стали выходить в апреле 1856 г. В. Р. Зотов начал издавать "Иллюстрацию" лишь в 1858 г.; план Л. А. Мея, о котором никаких других сведений не сохранилось, вообще осуществлен не был.

   ² А. Н. Островский был в Петербурге с 7 февраля до конца марта или начала апреля 1856 г.

   ³ Речь идет об "обязательном соглашении" между редакцией "Современника" и крупнейшими писателями тех лет - Л. Н. Толстым, И. С. Тургеневым, А. Н. Островским и Д. В. Григоровичем, согласно которому они становились участниками в доходах журнала, но должны были печатать в нем все свои произведения. Первоначально предполагался, по-видимому, более широкий круг писателей. Об этом свидетельствуют слова Майкова: "будучи и сам, конечно, к тому приглашен". Ходили аналогичные слухи и о Майкове. Писатель и художник М. П. Бибиков писал 11 мая 1856 г. своему приятелю скульптору Н. А. Рамазанову: "А знаешь ли ты, что против Краевского составился заговор? Григорович, Толстой, Майков, Тургенев с братией заключили с "Современником" контракт: в продолжение целых четырех лет помещать свои статьи только в "Современнике" <...> Кажется, и наш Островский также в лиге" (Литературное наследство, т. 88, кн. 1. М., 1974, с. 600). Но ни Писемский, ни Майков привлечены к "обязательному соглашению" не были. Как видно из письма Майкова, другие журналы отнеслись к "обязательному соглашению" весьма недоброжелательно. Об этом же свидетельствует и В. П. Боткин. 19 апреля 1856 г. он писал Некрасову из Москвы: "Злоба, которую возбудил здесь контракт "Соврем<енника>", неописанна. "Русский вестник" решительно упал духом <...> не могу я удержаться от некоторого чувства удовольствия, слыша об их ужасе и изумлении" (Евгеньев В. Н. А. Некрасов и люди 40-х гг. - Голос минувшего, 1916, No 10, с. 93). Однако сразу же после того как соглашение было заключено, оно стало нарушаться и в начале 1858 г. было расторгнуто. Подробнее об этом см.: Евгеньев-Максимов В. Неудавшаяся коалиция. - Литературное наследство, т. 25-26. М., 1936; Макашин С. Ликвидация "обязательного соглашения". - Там же, т. 53-54. М., 1949; Дементьев А. Некрасов и "обязательное соглашение". - Вопросы литературы, 1971, No 6.

   ⁴ Дружинин Александр Васильевич (1824-1864) - главный критик лагеря, противостоявшего "Современнику" Некрасова и Чернышевского, пропагандировавший теорию "искусства для искусства", в 1856-1860 гг. редактор "Библиотеки для чтения".

   ⁵ "Один редактор будущего журнала" - Л. А. Мей, "один архитектор" - А. И. Штакеншнейдер. Его дочь, Е. А. Штакеншнейдер, записала в дневник: "У нас опять была глупая история с Меем. Первая была в начале зимы <...> Но вторая была хуже, потому что после нее Мей больше не бывал у нас. Случилась эта вторая из-за нашей англичанки, Аннет <...> В тот злополучный вечер с нее рисовал портрет Гоффер. Они сидели в гостиной, и несколько молодых людей окружали их; подсел к ним и Мей, - это было уже после ужина, - и стал что-то говорить, что не понравилось Страшинскому. Он подошел к Аннет и со словами "Позвольте вас увести отсюда" подал ей руку. Мей вспылил. Поднялся крупный разговор и дошел до того, что Мей поднял стул на Страшинского. Но тут прибежала Софья Григорьевна Мей, и ей удалось увезти, с помощью других, своего мужа". И дальше: Мей - "премилый и, конечно, вполне приличный и умеющий себя вести во всяком обществе, но он, увы, одержим пороком, он пьет. К тому же Страшинский поступил нахально, и намеренно нахально" (Штакеншнейдер Е. А. Дневник и записки. М.-Л., 1934, с. 125-126).

   ⁶ А. Я. Панаева уехала за границу весной, Некрасов - в августе 1856 г.

   ⁷ См. письмо 3 и примеч. 7 к нему.

   ⁸ В результате своей поездки Писемский написал ряд очерков, появившихся в "Морском сборнике" в 1857 г. и позже в "Библиотеке для чтения".

   ⁹ Майков иронизирует над мнительностью Писемского и его пристрастием к спиртным напиткам. Через несколько месяцев, уже по возвращении Писемского из поездки, В. П. Боткин писал Тургеневу: "У Островского встретил я Писемского - бледного, исхудалого, больного <...> Он приехал сюда (т. е. в Москву, - И. Я.) лечиться. Островский говорит, что у него развилась ипохондрия. Дело в том, что Писемский начитался медицинских книг и нашел в себе многие болезни <...> На мои глаза - кажется, у него болезнь печени, подготовленная прежнею склонностью к водке. Теперь он уже более не пьет ее" (Боткин В. П. и Тургенев И. С. Неизданная переписка. М.-Л., 1930, с. 92).

   ¹⁰ Какими фактами вызвана эпиграмма Майкова, установить не удалось. "Гр........ъ" - бесспорно Д. В. Григорович, который, по свидетельству современников, любил рассказывать всякие небылицы.

   ¹¹ Стихотворение "Рыбная ловля" было напечатано в No 3 "Отечественных записок" за 1856 г.

   ¹² "Рудин" был опубликован в NoNo 1 и 2, а "Метель" - в No 3 "Современника" за 1856 г.

   ¹³ Эти слова являются ответом на следующее место письма Писемского: "Володю попроси написать мне о моих очерках и комедии Иванова, которую я послал к нему из Костромы". Володя - младший брат Майкова (см. о нем примеч. 3 к письму 7). Речь идет об отдельном издании "Очерков из крестьянского быта" Писемского, которое вышло в этом году, и о какой-то пьесе беллетриста и драматурга А. В. Иванова (какой именно - неясно).

  

  

   Почтеннейший Петр Александрович! Бывало, по годам не виделся я с Вами, живя в одном городе. Вы встречали меня после такого исчезновения без тени упрека и неудовольствия, совсем не давая мне чувствовать, что я провинился перед Вами. Знаете ли, отчего это я так пропадал и потом опять появлялся? Это оттого, что, пропадая, я ничего не писал, а написавши, уже не мог, чтоб не прийти к Вам. Нынешнюю же зиму я бы очень часто бывал у Вас, очень часто мне хотелось Вас видеть, сообщить кое-что и попросить совета, так хочется Вас видеть, что (необычайнейшее для меня дело!) даже нудит меня что-то написать Вам письмо и хотя в письме сообщить о том, что для меня важнее всего из дел мира сего, - письмо, что нынешняя осень и зима были для меня самые счастливые в моей жизни авторской, что я написал очень много и, чувствую сам, попал наконец на хорошую дорогу. И стих и приемы - всё стало иное. Этому много виною, что в общих-то положениях (в моей философии) попал я на хороший Standpunkt, {Точку зрения (нем.).} забрался на такую высоту, откуда понял значение событий и явлений, каким был свидетель в жизни, и решил инстинктивно, для себя, разумеется, многие из вопросов литературных, которые составляют предмет споров нашего пишущего мира. Следствием этого был величайший, благословеннейший мир в душе моей, полная свобода от чужих принятых и отвергаемых воззрений и новое, спокойное течение мыслей и стихов. Успокоенная на счет вопросов века, муза моя разродилась 18-ю стихотворений таких, которые напечатаны или будут напечатаны, и, кроме того, целой поэмой в 4-е песни. Поэма эта развилась из тех двух видений, которые я читал Вам прошлого года. Эти видения вошли в нее. Теперь вся она, кажется, кончена, и я, развернув тетрадь, уже только похаживаю с молоточком и постукиваю там и сям гвоздиком да кирпичиком потираю скобочки. Смерть хочется все это прочесть. Опять повторяю, забегал бы к Вам часто, будь Вы в Петербурге. К сожалению, половина одной песни должна пропасть в печати.²

   Заговоривши о себе и только о себе, уж докончу все, что имею сказать об этом интересном для меня лице; все, что можно знать об Вас, - я все знаю из некоторых Ваших писем и живо себе представляю, как Вы странствуете по Европе. Но как я был доволен за Вас, что Вам так многое понравилось в Европе, доволен за эту юность сердца и живость впечатлений, которую не притупили в Вас ни вечное сидение на одном месте, ни годы, ни горе, ни важный чин, ни блестящие связи! Ей-богу, Петр Александрович, а в этом много хорошего, когда люди Вашего возраста заставляют себе рукоплескать юношей! Это лучший аттестат человеку! Воображаю себе, что если бы здоровье Вашей милейшей супруги было лучше, как бы выиграло еще Ваше путешествие... Но возвращаюсь к интересному для меня лицу. Нынешнее лето я хочу заняться собранием моих стихов. Тут представляется два затруднения: выбирать или печатать все, т. е. собирать. Советуют и так и эдак. Я поэтому и хочу знать Ваше мнение и прошу Вас, если будет Вам досуг, обо мне подумать, написать Ваше мнение. Те, которые советуют просто собрать все, говорят, что интересно видеть, как шел, развивался, увлекался, кидался в стороны и пр., что тут весь человек виден. Я хоть не боюсь быть виден весь, думаю, однако, иначе. Собрать все, что написал, - значит так дорожить своею личностью, что, мол, мне ничего выйти в публику во всей своей неопрятности и заставить собой любоваться, любоваться тем, что уж и самому не нравится, и за это еще платить лишние деньги. По-моему, лучше выбрать то, что я считаю достойным предстать перед публикою, и то, в чем есть что-нибудь живое, одним словом, предложить товар, по крайнему разумению моему, хороший, а не раздувать его и не набивать сеном, а потому выкинуть многое, что писано с чужого голоса или под влиянием страсти и что не возведено в сферу чистого искусства. Так, напр<имер>, из 1-й книжки³ выбрать антологические пьесы, отбросив дрянь, бросить "Две судьбы", "Арлекинов" и пр. Я думаю, что Вы одобрите мою мысль, но опять жалею, что почти не с кем мне посоветоваться в самом отборе.⁴ Все-то вокруг меня уезжают за границу - один я, как подстреленный журавль, остаюсь и перелетаю только на Гатчинское болото. Там я жил и прошлое лето, изменив Парголову, - изменил я потому, что вдруг спохватился, что в моих стихах нет уже другого пейзажа, как парголовские. А ведь местность имеет большое влияние на поэзию; поэзия как цветы - всё разные на разных почвах... Но конец! я было начал писать мелко, думая, что этот листок наполню перепискою стихов, но вот заболтался, уже стихам нет места. Дышите хорошим воздухом! дай бог, чтоб все это принесло Вам пользу и восстановило все Ваше семейство; у юной моей мамаши⁵ целую ручки и прошу ее вести себя умно, слушаться Вас и быть терпеливой; мальчуганы⁶ же пусть шалят - чай, как навострились по иностраниому-то! До свидания! только как бы поскорей увидеться.

  

   В ИРЛИ, кроме публикуемого (ф. 234, оп. 3, No 394), хранятся еще семь писем Майкова к П. А. Плетневу 1855-1860 гг. (ф. 234, оп. 3, No 395 и 16033.XCIXб.17) и письма Плетнева к Майкову 1849-1858 гг. (ф. 234, оп. 1, No 129 и 16896.CVIIIб.3).

   Плетнев Петр Александрович (1792-1865) - поэт, критик и историк литературы, профессор и ректор Петербургского университета, друг Пушкина, Жуковского и Гоголя, после смерти Пушкина до 1847 г. редактор-издатель журнала "Современник". Плетнев с большим сочувствием отнесся к первым же поэтическим опытам Майкова. В 1842 г. в отчете о деятельности университета он дал восторженную оценку незадолго до этого вышедшей книге "Стихотворения" бывшего университетского воспитанника (Годичный торжественный акт в имп. Санктпетербургском университете, бывший 25 марта 1842 года. СПб., 1842, с. 46-47), а в "Современнике" (1842, т. 26) напечатал рецензию на нее. Через три года в "Современнике" (1845, т. 38) появилась рецензия Плетнева на поэму Майкова "Две судьбы". К Плетневу обращено послание Майкова "За стаею орлов двенадцатого года...".

  

   ¹ Сверху письма надпись: "П<олучил> 27 апр<еля>/9 мая. О<тветил> 29 апр<еля>/11 мая 1857".

   ² Речь идет о поэме "Сны", впервые напечатанной в журнале "Русское слово" (1859, No 1). Больше половины третьей песни было заменено отточиями, и в таком урезанном виде она была известна до последнего времени. См. мою публикацию в "Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1974 год" (Л., 1976, с. 46-49), где напечатаны запрещенные цензурой строки.

   ³ Имеется в виду сборник "Стихотворения" (СПб., 1842).

   ⁴ Плетнев склонялся к плану издания полного собрания стихотворений. Он писал Майкову из Парижа 29 апреля (11 мая) 1857 г.: "Важный задали Вы мне вопрос о лучшем издании "Собрания стихотворений" Ваших. То, что говорите Вы в пользу строгого их выбора, конечно, справедливо. Но не менее этого можно сказать и в защиту их полного собрания. Во-1-х, Вы еще так молоды, что странно и даже неестественно с этой поры начать обходиться с собою так, как поступил И. И. Дмитриев, дожив чуть не до 70 лет. Между тем я помню, как и на него нападали за это чадоубийство. Знаете ли Вы, что публике часто гораздо более нравится то, что отвергает автор, и наоборот? Во-2-х, брошюры Ваши и в журналах печатавшиеся стихи не были еще под хорошим ножом критики: следственно, ни Вы сами, ни публика еще не определили в точности, чем исключительно дорожить надобно и что пропускать. Полезно для всех, чтобы побольше, потолковее и с разных точек зрения поговорили о каждом из стихотворений Ваших. В-3-х, можно сказать, что предполагаемое Вами издание будет первое как собрание стихотворений Ваших. Как же умерщвлять в нем то, что и не являлось в свет официально? Сами спартанцы только тогда подымали на негодных детей руку, когда эти бедные создания покидали уже чрево матери. Нет: мой совет - все без исключения напечатайте. Заплатите дань современным требованиям, т. е., сколько можно, расположите все строго хронологически и, сколько нужно, присоедините к некоторым стихотворениям коротенькие примечания для предупреждения праздных или неблагонамеренных толков критики. Право всем будет радостно (я по себе сужу) обнять и прижать Вас к сердцу неистерзанного, полного, как господь показал нам Вас по рождении. Еще успеете состариться, сделаться брюзгою и начать играть роль Сатурна. Карамзин перед самою смертию ни слова не выкинул из "Писем Рус<ского> путешественника" - и прекрасно сделал. Он остался для нас вечно юным" (16896.CVIIIб.3, л. 2). Однако Майков не последовал совету Плетнева, и двухтомное издание стихотворений (СПб., 1858) было осуществлено как собрание избранных его сочинений. В него не вошли, в частности, ни поэмы "Две судьбы" (1845) и "Машенька" (1846), в которых отразилось воздействие демократических идей 1840-х годов, ни стихотворение "Арлекин" (1854), где вся политическая история последнего времени и революционное движение рассматриваются как некая арлекинада, ни стихотворные отклики в казенно-патриотическом духе на события Крымской войны. См. также публикуемое письмо к Полонскому от 7 октября 1857 г. (письмо 7).

   ⁵ Речь идет о второй жене Плетнева - Александре Васильевне (урожд. кн. Щетининой, 1826-1901).

   ⁶ "Мальчуганы" - два сына Плетнева, Александр (1852-1911) и Алексей (1854-после 1913), и внук Петр Лакиер (1852-1880-е годы), сын его покойной дочери Ольги. Отправляясь за границу, Плетнев писал Я. К. Гроту, что едет "с больною женой и тремя малолетними детьми" (Переписка Я. К. Грота с П. А. Плетневым, т. 3. СПб., 1896, с. 619).

  

  

  

   Спешу, милейший Яша, отвечать немедля на твое письмо, отвечать хоть коротко, но все-таки перемолвиться. Ты меня закидываешь вопросами, но прежде, чем удовлетворить твое любопытство ответом на них, поспешу поговорить о деле. Вот видишь ли, меня очень беспокоит, что ты можешь вдруг остаться без денег.² А я знаю по опыту, как это приятно. Русскому, правда, у всех почти банкиров есть кредит, но у тебя ведь нет, как у меня, родительского дома, откуда бы ждать субсидий. Поэтому, поверь, я немедленно приступлю к продаже пяти повестей, хоть Печаткин теперь охает, говоря, что "дорого становится журнальное дело".³ Но я хотел тебе вот что предложить. Присылай что у тебя есть стихов (а уж как бы хорошо было тебе окончить "Кузнечика"!) - эти стихи я продам гораздо дороже Кушелеву, который скупает материалы для журнала, имеющего издаваться с 1-го янв<аря> 1859-го года.⁴ Также если пришлешь и повесть, то и повесть ему же продадим. Ты только назначь, за сколько бы ты отдал, а я надбавлю. Оба стихотв<орения> я предложу или "Соврем<еннику>" или "Библиотеке",⁵ и деньги вышлю, или не прикажешь ли скопить их тебе, чтоб выслать побольше разом. Вообще твое положение ужасно меня беспокоит, и я предупреждаю тебя, что если ты засядешь где-нибудь безвыходно от безденежья, то тотчас пиши ко мне, и - хоть я не родительский тебе дом, - а уж выручу как-нибудь из беды собственными средствами.

   Путешественники наши мало-помалу возвращаются. Краевский,⁶ Некрасов приехали. Я их видел. В Кр<аевском> поражает отступление от докторального тона к восторженному. Некр<асов> ознаменовал свое возвращение отличной пьесой "Возвращение на родину", - пьеса и тем уже хороша, что писана без особого угла зрения, впечатления правдивы и приняты открытой грудью, прямо, без наперед сочиненной себе роли.⁷

   Я, возвратясь из Гатчины, съездил в Москву. Есть ощутительная разница менаду тамошним и здешним литературным людом. Там более заняты внутренним содержанием: в катковском кругу - вопросами, о коих трактуется в "Вестнике",⁸ а в другом кружке, где Эдельсон, Островский, Садовский и пр.,⁹ - эстетическими вопросами. В Петербурге слышишь только цифры, и отсутствие эстетических рассуждений крайне ощутительно для меня, надумавшегося по этой части много в одиночку, в Гатчине. Главное горе, что не с кем поговорить о стихах, - помнишь, как мы беседовали во время твоей долгой болезни. Особенно бы теперь мне это было нужно, при выборе изо всего, что я написал, для составления книжки.¹⁰ Уж как я жалею, что тебя здесь нет. Из этого можешь видеть, что все идет у нас по-старому. Журналы, старые и новые (которых число с будущего года возрастет до 17), все бросились в колею, открытую Щедриным и "Р<усским> Вестн<иком>".¹¹ Все это хорошо и нужно для общества, понимаю, но художнику-то скучно. Дружинин держится хорошей мысли в ведении "Библиотеки" по эстетической дороге, но робок и не имеет крепости в мысли. Михайлова¹² в Петерб<урге> нет - он засел и занемог в Лисине,¹³ потому что в одну ночь написал, говорят, десять планов десяти романов. Я его не видал. Писемский кончает "1000 душ" - это будет событие в литературе.¹⁴ Гончаров за границей кончает "Обломова": не знаю, что из этого будет.¹⁵ Ходят по-прежнему разные слухи у нас, но остаются слухами. Я, кажется, устроюсь по изданию моих стихотв<орений> с Кушелевым, пока еще не кончено дело. Если где услышишь за границей о Трубецких, то отыщи их, у них найдешь Аполлона Григорьева, который проездом через Питер бывал у меня в Гатчине. Он тоже будет издавать журнал, а теперь пока живет у Трубецких, кажется во Флоренции.¹⁶ Он очень желал тебя видеть.

   На сей раз больше тебе писать не буду. Отнесу эту записку к М. Ф. Шт<акеншнейдер>,¹⁷ и буду писать, как только что-нибудь для тебя устрою. Жена тоже хотела тебе писать, но маменька вытащила ее с собою, по визитам; велела она тебе кланяться и сказать, что тебя любит, несмотря на все твои поступки. Италии не бойся: ведь Дружинина руководил В. П. Боткин,¹⁸ а он и сам во цвете юности оплешивел. Италия не виновата, что Др<ужинин> теперь на диэте и, говорят, серьозно болен; видно, потерял чувство меры. Но прощай, желая быть кратким, начинаю врать.

   Скажи, пожалуйста, как зовут того грека, который заменил тебя у Смирновых, - не Гумалик ли это?¹⁹ Если он, то мне многое объяснится.

  

   Кроме публикуемых нами трех писем (16684.CVIIб.8), в ИРЛИ хранится еще 41 письмо Майкова к Полонскому (под тем же шифром, а также: 12220.LXXб.1; 16996.CVIIIб.6, л. 38-39, среди писем к жене). Письма Полонского к Майкову: 16904.CVIIIб.3; 11753.LXVIIIб.15.

  

   ¹ Карандашная помета Майкова.

   ² В 1855-1857 гг. Полонский жил у петербургского гражданского губернатора Н. М. Смирнова, мужа известной А. О. Смирновой-Россет, приятельницы Пушкина и Гоголя, в качестве преподавателя истории литературы и русского языка и воспитателя их сына. В мае 1857 г. поэт поехал со Смирновыми за границу, но уже в августе расстался с ними, еще более остро, чем в Петербурге, почувствовав свое унизительное положение в их семье. Он отправился в Женеву учиться живописи у швейцарского художника-пейзажиста А. Калама. Однако этот план не осуществился.

   ³ Печаткин Вячеслав Петрович (1819-1898) - издатель журнала "Библиотека для чтения".

   ⁴ Кушелев-Безбородко Григорий Александрович (1832-1870) - беллетрист (псевдоним - Грицко Григоренко), в 1859-1862 гг. издатель журнала "Русское слово". Майков пользовался у него известным авторитетом. Еще в конце 1856 г., сообщая Б. Н. Алмазову о затевавшемся Кушелевым издании нового журнала, А. Ф. Писемский писал: "Сначала его окружала его литературная саранча, но потом он познакомился с Гончаровым, Майковым и Дружининым, и те хотят его направить на более истинной путь" (Писемский А. Ф. Письма. М.-Л., 1936, с. 103). Поэма Полонского "Кузнечик-музыкант" с подзаголовком "Шутка в виде поэмы" появилась в No 3 "Русского слова" за 1859 г. 9 марта 1859 г. Полонский писал Майкову: "Если какими-нибудь судьбами ты эту уморительную глупую поэму получишь - и она тебе не понравится, то вини себя - ты подстрекнул ее кончить - ты хвалил - и я тебе поверил" (Полонский Я. П. Стихотворения и поэмы. Л., 1935 (Б-ка поэта. Большая серия), с. 754-755). В поэме в аллегорической форме Полонский изобразил свое положение в аристократическом обществе.

   ⁵ Имеется в виду журнал "Библиотека для чтения".

   ⁶ Краевский Андрей Александрович (1810-1889) - либеральный журналист, редактор-издатель журнала "Отечественные записки".

   ⁷ Речь идет о поэме Некрасова "Тишина", впервые напечатанной в No 9 "Современника" за 1857 г.

   ⁸ Т. е. в "Русском вестнике" - журнале, выходившем под редакцией М. Н. Каткова, в то время органе умеренно либерального направления.

   ⁹ См. также письмо 2.

   ¹⁰ См. также письмо 5 и примеч. 4 к нему.

   ¹¹ "Губернские очерки" М. Е. Салтыкова-Щедрина, напечатанные в "Русском вестнике" в 1856-1857 гг., имели большой успех и вызвали много подражаний.

   ¹² Михайлов Михаил Ларионович (1829-1865) - поэт и переводчик, беллетрист, критик и публицист; в 1861 г. за революционную деятельность был приговорен к каторжным работам и умер в Сибири.

   ¹³ В селе Лисине Царскосельского уезда Петербургской губернии находилось учебное лесничество, где должность ученого лесничего занимал друг Михайлова Н. В. Шелгунов. Михайлов опасно заболел в Лисине (тиф с осложнениями) и, по словам Л. П. Шелгуновой, "долго боролся со смертью". Оо этом см. в ее воспоминаниях: Шелгунов Н. В., Шелгунова Л. П., Михайлов М. Л. Воспоминания, т. 2. [М.], 1967, с. 83.

   ¹⁴ Роман Писемского появился в "Отечественных записках" в 1858 г. (No 1-6).

   ¹⁵ Роман Гончарова был напечатан в "Отечественных записках" только в 1859 г. (No 1-4).

   ¹⁶ Ап. Григорьев жил у Трубецких в качестве домашнего учителя и воспитателя сына - И. Ю. Трубецкого. Его раздражал аристократический дух, господствовавший в семье, и, не поладив с княгиней, Григорьев сначала перебрался на отдельную квартиру, а в августе 1858 г. вовсе порвал с Трубецкими. Этот эпизод в жизни Григорьева аналогичен службе Полонского у Смирновых (см. примеч. 2). Слова "он тоже будет издавать журнал" говорят о намерении Григорьева возродить прекратившийся "Москвитянин". Этот план, однако, не осуществился. См.: Зильберштейн И. С. Аполлон Григорьев и попытка возродить "Москвитянин". - Литературное наследство, т. 86. М., 1973, с. 567-580.

   ¹⁷ Штакеншнейдер Мария Федоровна (1811-1892) - жена придворного архитектора, профессора Академии художеств А. И. Штакеншнендера, хозяйка литературного салона, где бывали и Майков, и Полонский, и многие другие писатели 1850-1860-х годов.

   ¹⁸ Боткин Василий Петрович (1810-1869) - литератор, в 1840-е годы близкий друг Белинского и Герцена. В 1850-е годы сотрудник "Современника" и вместе с тем, как и Дружинин, один из идеологов "чистого искусства", активный противник Чернышевского и Добролюбова. Впоследствии эволюционировал еще более вправо.

   ¹⁹ Гумалик Дмитрий Христофорович - адъюнкт кафедры греческой словесности Главного педагогического института; впоследствии служил в Главном управлении цензуры.

  

  

  

   Любезнейший друг Яков Петрович! Я все занят твоим делом и твоею судьбою. Пока еще я не устроил продажи повестей.¹ У Печаткина нет денег - у них в "Библиотеке" произошли перемены в устройстве редакции. Теперь Писемского они приняли в редакторы тоже,² так что их теперь трое - Дружинин, Писемский и брат.³ Это всё новые траты, ибо Писемскому дают (разумеется, за имя и исключительное сотрудничество) 1800 р., не считая полистной платы. Но я придумал другое. Сюда будет скоро Кушелев - не продать ли ему твою поэму "Кузнечик" - Кушелев будет издавать только с янв<аря> 1859 года, следовательно ты успеешь кончить. Напиши мне только, согласен ли ты и за какую сумму, назначь не конфузясь - уж за 300-то, я полагаю, можно, или как ты усмотришь, я не знаю ведь величины, и как и что. Напиши поскорее. Тогда я берусь устроить. Жаль, что нет рукописи, хоть твое имя и мое ручательство под присягой, что вещь отличная, я полагаю, будут достаточны. Отсутствие рукописи только мешает назначению цены. Напиши немедля, а то Кушелев уедет за границу и надо будет переписываться, дело затянется.⁴ Пока все-таки буду хлопотать с повестями.

   Что у нас в литературе? спросишь. Ждут Гончарова, Тургенева.⁵ В критиках опять вопрос о цели искусства. Журналы и еще более кружки бьют на Щедрина, что, мол, только это и есть настоящее дело, а за Тургенева, Гончарова, Толстого, говорят, копейки теперь не стоит давать, а уж об нас, поэтах, говорить нечего, разве кто будет писать gelegenheite Gedichte.⁶ Все это требовало бы сильного отпора, но за художество стоит только Дружинин, да у него силы нет и журнальные отношения мешают; к тому же в щедринской литературе выражается важный шаг общественной жизни и общ<ественного> мнения, так что не совсем прилично, по другим-то соображениям, доказывать, что это деловые записки по общественному делу, а не искусство. Пожалуй, совпадешь с воплями недовольных ими бюрократов и поклонников старого беспорядка. Вообще у нас без крайностей не может обойтись, и никак того не хотят понять, что благоустроенное государство есть то, в котором всё делают хорошо, т. е. сапожник шьет сапоги хорошо, мужик пашет хорошо, политико-экономы пишут пол<итическую> эк<ономию>, романисты - романы, поэты стихи, и пр., и что одно другому не должно мешать.

   Моя книжка, значит, выйдет в самое неблагоприятное время.⁷ А я ею очень доволен, особенно тем, что писано в этот год, а писал я много. В выборе из старого я руководствовался невольно таким соображением: отсечь все временное, навеянное, полемическое, и выкинул "2 судьбы", "Машеньку", весь "1854-й год"; остаются только пьесы, могущие возбудить сочувствие всегда и во мне, и в других. "Три смерти" напечатаны в "Библиотеке" (они войдут в книжку).⁸ Вообще жалею, что тебя нет помочь мне в этом деле. Оно только и сидит у меня в голове. Каждый день с утра сижу и перелистываю свое собрание. Но странно: нет никакой возможности поправить старые пьесы, выходит заплата. Но, возвращаясь к тебе: не слишком ли ты налег на живопись? Смотри не осерди другую-то музу. Из письма видно, что ты ничего не пишешь. А ведь эта муза уже знакома и вернее. Подумай об "Кузнечике"-то. Наши все тебя целуют. Прощай, пиши скорее ответ.

   Если устроится дело с повестями, то с каких оригиналов печатать? Ведь их портила ценсура.⁹ Надобно с старых корректур - где они? Что-то такое есть <у> М. Ф. <Штаненшнейдер>.¹⁰

  

   ¹ Через несколько дней, 14 октября, М. Ф. Штакеншнейдер писала Полонскому: "Я третьего дня уведомила Вас, что Куш<елев> взял Ваши повести за 300 р. сер<ебром>" (ф. 241, 12613.LXXб.7, л. 63). Сборник Полонского "Рассказы" вышел только в 1859 г. (изд. "Русского слова", СПб., в типографии Рюмина; дата цензурного разрешения - 4 апреля 1859 г.); он рассылался подписчикам в качестве приложения к No 4 "Русского слова" за этот год.

   ² Об этом писал и сам Писемский А. Н. Островскому 6 октября 1857 г., излагая ему свои планы: "На этих днях со мной совершился важный казус: я вместе с Дружининым делаюсь редактором "Библиотеки для чтения" <...> Заведывать я буду по преимуществу изящною литературою <...> Получив это письмо, будь так добр: собери всю вашу московскую братию - Григорьева, Эдельсона, Алмазова, Шаповалова и еще кого знаешь, участвовавших в молодой редакции покойного "Мо