Гусев-Оренбургский Сергей Иванович - Багровая книга

еговоры.

   - 50.000 - сказал Матвеенко.

   - Доставим.

   - Через 2 часа,- хмуро добавил он.

   Требование исполнили.

   Матвеенко ушел со своим войском.

   Но через несколько дней он вернулся опять, на этот раз с многочисленной, прекрасно вооруженной, бандой, увеличенной за счет окрестных крестьян, привлеченных легкостью добычи.

   Начались грабежи, издевательства.

   Ходили из дому в дом.

   - Деньги.

   Отбирали одежду и ценные вещи.

   Пагубное влияние Матвеенка распространилось далеко вокруг. В окрестных деревнях было убито этой бандой - 21 еврей. Ее заставы караулили по житомирскому шоссе, останавливали прохожих и проезжих евреев, грабили и убивали.

   5 недель продолжались эти налеты на Макаров.

   Наконец Матвеенко потребовал заложников.

   - За что?- удивились евреи.

   - Коммунисты на станции Бородянке арестовали моего брата, а в деревне Забояни священника.

   - Но при чем же тут евреи?

   - Все равно. Все коммунисты - жиды, и все жиды - коммунисты.

   Взял 6 заложников и увел их к себе в штаб, в село Забоян, а через 2 недели потребовал за них выкуп.

   - 100.000.

   183

    

   Но заложники бежали.

   Между тем, макаровские крестьяне вникли в суть дела, и решили к себе бандитов больше не пускать, а самим заняться разрешением еврейского вопроса. Они вооружили винтовками свою молодежь и 1-го августа потребовали на сход евреев.

   - 50.000,- заявили они им.

   Беспомощно смотрели евреи на винтовки.

   - Доставим,- покорно отвечали они.

   - И еще 20 пудов сахара.

   - Доставим.

   - И еще 8 заложников.

   - За что же заложников?

   - Для верности.

   Отобрали 8 заложников и посадили под замок в волостном управлении.

   Но в это время неожиданно вступили в Макаров большевики. Крестьяне разбежались и попрятались. Заложники бежали через окна.

   Большевистские войска пробыли в Макарове до 10-го августа, и эти 10 дней царило спокойствие. Когда они уходили, за ними, опасаясь оставаться в местечке, потянулась по направлению на Киев до 400 евреев, оставив на произвол судьбы все свое имущество.

   Вслед за ними пришел Матвеенко.

   Убил 20 евреев.

   Разграбил квартиры, магазины.

   Сжег 2 десятка лавок.

   ...Наконец в понедельник 18-го августа вступили в Макаров первые добровольческие части. Евреи вышли к ним с хлебом и солью,- депутация в 17 человек.

   Добровольцы убили депутацию.

   Дело произошло так:

   Еврейская делегация вышла одновременно с христианской. Она состояла исключительно из стариков 60-70 лет. Все они были в длинных парадных кафтанах.

   Они робко встали поодаль.

   Ждали своей очереди.

   Офицер, подъехавший к христианской делегации, взглянул в их сторону и спросил:

   - А что там за чучела стоят?

   Узнав, что это делегация от евреев, он немедленно откомандировал к ней несколько своих солдат, которые стали избивать членов делегации шашками - сначала в ножнах, а потом наголо.

   Все 17 человек были изрублены до смерти.

   184

    

   Затем стали ловить евреев отдельными группами на улицах...

   И расстреливать.

   В этот день было расстреляно около 50-ти пожилых мужчин.

   По отношению к некоторым ограничивались избиением, но стаскивали с них сапоги и платье, и тут же продавали местным крестьянам. В следующие дни продолжали убийства евреев, по 5-6 человек в день, по мере нахождения. Бежать из местечка не было возможности,- пропусков не давали. Да кроме того и по дорогам убивали. Трупы убитых евреев валялись неубранными на улицах. Собаки и свиньи грызли им головы, крестьяне зарывали их потом в общей могиле, по 20-25 трупов. Около 80 свитков торы были уничтожены. В богадельне убиты содержавшиеся там 8 евреев.

   В общем, убито около 100 человек.

   Разграблено все имущество.

   Все, кто мог, разбежались...

    

   Местечко Корнин опустошали сначала петлюровцы, потом соколовцы. Петрюловцы преимущественно вымогали деньги и убили только 4 евреев. Соколовцы совершенно ограбили местечко. Они насиловали женщин и убили значительное количество людей.

   В июле на местечко напал Ильиченко.

   Он был родом из села Дубово, в трех верстах от Корнина. Он похозяйничал в Корнине на полном просторе, совершил несколько убийств, много грабежей, и поспешно ушел при приближении добровольческой армии. Но при добровольческой армии он снова вернулся в Корнин - теперь уже с целью истребить всю оставшуюся часть еврейского населения. Для поощрения убийств была назначена особая премия.

   - 1.000 рублей за каждую еврейскую голову.

   Было убито много пожилых людей.

   Также женщин... и детей...

   Трупы валялись подолгу неубранными, так как некому было убирать.

   Остатки имущества разграблены проходящими частями.

   Цель достигнута:

   Теперь в Корнине - ни одного еврея.

   185

   2-я Терская Пластунская Бригада, на путях своего следования к Киеву, произвела ряд погромов: в Черкассах, Смеле, Корсуне, Россаве, Василькове, Богуславе и в многих других местах.

   В Черкассах казаки 2 дня занимались только грабежом. Они окружили дом Матусова с криком:

   - Вы отсюда стреляли, пархатые жиды!

   Обстреляли дом.

   Сожгли его.

   В огне погибло 18 человек.

   После этого погром принял резкие формы: убито евреев свыше 100 человек, производились массовые изнасилования еврейских женщин.

   Свыше 100 еврейских девушек казаки увели на фабрику Зарицкаго и там над ними издевались. Многие из них лежат в больницах, некоторые умерли. Среди этих жертв много гимназисток, вообще малолетних.

   В больницах врачебного ухода нет. Несколько врачей тяжело ранены.

   Целых 5 дней Черкассы переживали этот сумасшедший бред.

   В Смеле убито до 30 евреев.

   ...Изнасиловано несколько сот еврейских женщин,.. Казаки открыто продавали награбленное. Ходили по вагонам.

   - Покупайте... по дешевой цене.

   Этот разгром послужил поводом для специального приказа генерал-лейтенанта Май-Маевского, коим командир этой Пластунской Бригады генерал-майop Хазов был отчислен от должности "за непринятие соответствующих мер к поддержанию порядка в частях бригады, в результате чего произошел разгром пластунами еврейских лавок в Смеле",- приказ от 11-го августа за N325.

   Но эксцессы не прекратились.

   В Россаве после прихода пластунов найдено 40 еврейских трупов.

   В Корсуни еврейское население с нетерпением ждало прихода добровольческой армии и, когда ее войска стали приближаться, то к ним вышла навстречу депутация во главе с раввином.

   Неожиданно в город ворвались большевики...

   Узнали про депутацию.

   Убили почти всех ее участников, в том числе и раввина.

   186

    

   Подожгли еврейские лавки.

   Однако, когда в Корсунь вступила пластунская бригада, она все-таки обвинила в поджоге само еврейское население.

   - Жиды-поджигатели,

   Учинила сплошной разгром имущества.

   Убила 16 человек.

   ...Дикой волной, в кровавом тумане грабежей и насилий, подступала бригада к Киеву. Мы еще встретимся с нею не раз...

   В Гробенке (Гребенке? - Д.Т.) убито 7 евреев и сожжен ряд еврейских домов.

    

   В августе месяце, когда большевики стали эвакуироваться из Городищ, они потребовали у еврейского населения 100.000 рублей контрибуции. Контрибуция была полностью внесена. Уходя, большевики оставили для охраны местечка 70 винтовок. Тотчас была организована охрана из 20 христиан и 50 евреев, на обязанности которой лежало охранять население от налетов и нападений разных банд из окрестностей. Был организован также комитет общественной безопасности, который должен был представлять собою временную власть в местечке. Он состоял из 8 христиан и 1 еврея.

   В таком положении прошла неделя.

   В местечке было тихо и спокойно, никаких грабежей и налетов не было.

   7-го августа прошел по местечку слух:

   - Вступает добровольческая армия.

   Прибыл первый бронепоезд.

   Узнав об этом, представители комитета общественной безопасности выехали на вокзал и оказали прибывшим казакам радушный прием. Казаки разместились на станции в помещении вокзала и в зданиях сахарного завода, по соседству с вокзалом.

   Наутро с вокзала прискакало 8 казаков.

   Комитет общественной безопасности их встретил и предложил перенять у него власть.

   В ответ казаки заявили:

   - Христиане могут быть спокойны, их никто не тронет.

   - А евреи?

   - С ними мы рассчитаемся по-своему.

   Тут же подъехали к дому местного богача Лещинского, в самом центре местечка.

   187

    

   Принялись его грабить.

   По всему видно было, что погром подготовлен и организован по определенному, заранее разработанному плану. В местечке, с раннего утра, наехало много крестьян с мешками. На вопрос: зачем они приехали? - крестьяне уклончиво отвечали:

   - Генерала ждем,

   - Какого генерала?

   - Да генерала...

   Когда начался грабеж, они немедленно бросились с мешками на помощь.

   Представители комитета стали звонить на вокзал.

   - Скорее шлите помощь... идет погром. Комендант станции, казачий офицер Светский, ответил:

   - Это не мои казаки грабят, а переодетые бандиты.

   И повесил трубку.

   Видя, что нечего ждать помощи от коменданта, вся охрана местечка высыпала на улицу и дала залп в воздух, Немедленно все съехавшиеся крестьяне и казаки разбежались.

   Стало тихо.

   Представители комитета поехали на вокзал, чтобы лично переговорить с комендантом и просить его не допускать погрома.

   Комендант выслушал их.

   И сказал:

   - Разоружите охрану.

   - Но...

   - Никаких но. Только в том случае я даю свое офицерское честное слово, что в дальнейшем эксцессов не допущу.

   Возразить было нечего.

   Требование было исполнено, охрана разоружена. В исполнение своего честного слова офицер отправился в местечко, в сопровождении своих молодцов и...

   Сам начал грабить.

   Выбирал богатые еврейские дома.

   Сам вывозил из квартир вещи.

   На полном просторе.

   А в то время, как офицер с казаками грабили в центре, зажиточную часть еврейского населения, местные бандиты рассыпались по глухим улицам, вымогали деньги и грабили население окраин.

   Весь день продолжалась эта вакханалия грабежа.

   Продолжалась она и 9-го августа.

   В этот день комитет общественной безопасности снова обратился к коменданту с запросом:

   - Когда же будет положен конец погрому?

   188

    

   На это последовал ответ:

   - Казакам дана воля в течение 48 часов.

   - Воля... для чего?

   - Для наших целей.

   Срок этот истек в воскресенье 10-го августа в 4 часа пополудни.

   За эти дни было убито 8 человек.

   Много раненых.

   Были попытки поджечь все местечко, но они не удались, сгорело лишь 2 дома.

   В воскресенье был созван волостной сход, на котором выбрали волостного старшину и начальника милиции, в руки которого отныне перешла вся местная власть. Начальник милиции набрал новый штат милиции из тех же самых местных бандитов, которые еще вчера грабили и убивали. Новая власть приказала евреям забрать трупы убитых и похоронить их.

   3 дня прошли спокойно.

   Были лишь отдельные случаи грабежа.

   Комендант Светский в это время уехал и его сменил другой казачий офицер, который немедленно потребовал от еврейского населения прислать на вокзал для казаков воловьего мяса и цыплят на 10.000 рублей.

   Евреи поспешно ответили:

   - Доставим.

   И немедленно прислали требуемое.

   Мясо отвез еврейский мясник.

   А в местечке стало вновь тревожно.

   Бродили темные слухи.

   Все евреи собрались в ночь на среду в доме мясника отвезшего днем мясо, все были почему-то уверены, что этот дом будет пощажен, и что им тут не угрожает никакой опасности. Но, видно предупрежденные о том, что евреи собрались в одном доме, казаки в эту ночь напали на дом мясника.

   Убили двух евреев.

   ...Изнасиловали многих женщин...

   В среду утром стало известно, что комендант с мясом и цыплятами куда то исчез.

   В местечко ворвались казаки.

   Рассыпались по квартирам.

   Они были пьяны.

   В одном доме, где они лезли на чердак, один из них упал с заряженной винтовкой в руке.

   Раздался выстрел.

   Казак был убит наповал.

   Тотчас же на место происшествия сбежались казаки из

   189

    

   соседних домов, где они грабили, и в один голос принялись кричать.

   - Жиды казака убили.

   Евреи плакали и уверяли:

   - Не мы... не мы...

   Но им в ответ несся вопль:

   - Смерть жидам!

   Сейчас же стали распоряжаться:

   - Христиане уйдите... все отсюда уйдите, а проклятые жиды, останьтесь на местах!

   Готовилась расправа.

   Но тут вмешался Грицай.

   Это известный местный бандит, организовавший первый погром в Городище. После падения гетманщины Грицай был арестован и его хотели казнить. Но по настоянию и мольбам местных евреев он был спасен. Он тогда же заявил, дал честное слово бандита, что никогда не забудет городищенских евреев, и сделает все возможное для них.

   Теперь он за них заступился.

   Он стал горячо защищать евреев и убеждать казаков, что выстрел произошел случайно и казак застрелен не евреями.

   Он при этом сказал казакам.

   - Если вы убьете невинных евреев,- убейте и меня. Это на казаков подействовало.

   Они ушли...

    

   Местечко Рокитно находится в 30-ти верстах от Белой Церкви. Еврейского населения около 4000 человек при 7000 христианскогo населения. Отношения между евреями и христианами были доселе мирными. В 1905 году вспыхнул погром, учиненный рабочими железнодорожной станции, не местными крестьянами (?) был подавлен. Вообще христиане (?) не допускали никаких эксцессов над евреями.

   Так было и во времена гетманства.

   И Директории.

   Но в феврале погромного года крестьяне синявские совершили налет на Ракитно, ограбили зажиточных граждан, и 3 евреев убили. Руководил нападением крестьянин села Синяки Коваль. В средине августа по уходе большевиков из Ракитно, туда явился во главе крестьян тот же Коваль, с ним бывший председатель волостного правления Вакула Сук, а также Ларион Ванченко.

   190

    

   Они объявили себя правителями.

   Потребовали с еврейского населения контрибуции в размере 300.000 руб.

   Евреи собрали и внесли.

   На другой день их снова потребовали:

   - Доставьте еще 40.000.

   Евреи покорно ответили:

   - Доставим.

   Собрали и внесли.

   В это время в Ракитно прибыл эшелон чеченцев. Новые правители местечка отправились на станцию для встречи эшелона. Часть чеченцев они угостили самогонкой, и в сопровождении их вернулись в Ракитно. Начался обход наиболее зажиточных евреев по определенному списку.

   Заходили и требовали:

   - Денег.

   Евреи отдавали все, что могли. Но тех не всякие суммы удовлетворяли. Хаим Бендерский, 73 лет, отдал им 100.000 рублей, причем привел их в амбар, где и выкопал спрятанные деньги. Но они крикнули:

   - Мало!

   Он развел руками.

   - Больше нет.

   Они убили его.

   Призвали жену убитого, Двойру, вместе с детьми и приказали доставить еще денег. Но она при виде убитого мужа подняла крик. На крик сбежались родственники убитого: Ицко, Ноник Цидильковские и Аврум Бендерский.

   Их тут же расстреляли.

   Увидали трех дочерей Ханы Очаковской, в возрасте от 13 до 19 лет.

   Бросились, схватили.

   Потащили.

   Очаковская с криком стала отнимать дочерей.

   Ее убили.

   Двушек увели на вокзал.

   Изнасиловали.

   ...Так, тем же темпом и в той же последовательности, в течение 15-18 дней беспрерывно днем и ночью шли грабежи, убийства, изнасилования.

   Девушку Павлоцкую остановили на улицe, вблизи волости.

   Раздали донага.

   И, невзирая на мольбы ее и истерические крики, тут же изнасиловали.

   191

    

   Трех дочерей Ройхмана изнасиловали на глазах родителей.

   Заставляли смотреть.

   - Смотри!

   В общем, изнасиловано более 100 женщин, в возрасте от 12 до 60 лет.

   В растлевании одной малолетней участвовало 10 человек.

   ...Грабежи носили опустошающий характер.

   Забирали все ценное и неценное, складывали на подводы, вывозили из местечка. Не оставляли ни горшка, ни стакана. Рамы из окон вынимали и двери разбивали.

   Поджигали дома.

   Ракитнинская хроника отмечает.

   "Самое печальное состоит в том, что все эти бесчинства совершаются и поныне"

   Открыто и безнаказанно.

   Оставшееся еврейское население ходит голодным, раздетым,- даже без рубахи - и разутым. Со страшной силой развиваются болезни. Местные крестьяне, совместно с милиционерами, грабят остатки еврейского имущества. Евреи опасаются ночевать в своих квартирах и устраиваются на ночь в синагоге. Смельчаки же, ночующие у себя дома, подвергаются налетам милиции.

   Оставшиеся в живых умоляют забрать их в более безопасное место.

   А где оно?..

   ...Убитых 26, раненных 40.

    

   Город Белая Церковь уже четвертую неделю живет в атмосфере ужаснейшего кошмара: грабежи, истязания, убийства не прекращаются ни ночью, ни днем. Людей раздевают донага среди белого дня на улицах. Над проезжающими в Киев и из Киева евреями производятся на станции Установка невероятнейшие насилия: их вытаскивают из вагонов, убивают, грабят. Зарегистрировано масса случаев изнасилования еврейских девушек. Долгожданная добровольческая армия была радостно встречена белоцерковскими евреями, но, увы - она обманула их надежды: погром прекратился лишь на несколько часов, чтобы после вспыхнуть с новой силой.

   Так пишут из Белой Церкви.

   Вот краткая история этих 4-х недель.

   23-го июля утром после неудачного боя у деревни Шам-

   192

    

   раевки большевики оставили Белую Церковь и отступили на Фастов, а в город вошли петлюровские части. Комендантом города они назначили полковника Маслова. Вечером того же дня прибывшие части начали расправляться со всеми, кто только имел несчастье попасться им под руку. Первыми были убиты: мальчик гимназист Шейнис и Райгородский. На следующий день вошли в город зеленовцы.

   Они были в контакте с петлюровцами.

   В течение трех суток они не переставали резать и громить еврейское население. Когда им предлагались для выкупа жизни деньги, они отвечали:

   - Не треба денег, треба жида!

   Официально власть в городе была в руках петлюровцев. 18 июля инспектор петлюровских войск полковник Стефани послал в штаб телеграмму: "в городе анархия, шлите указания и силу для прекращения". Следствием этой телеграммы было распоряжение заместить коменданта Маслова полковником Лисогором. Он издал приказ о недопущении грабежей и насилий.

   Грабеж сразу прекратился.

   Зеленовцам было предложено уйти из города, и они ушли, захватив с собою двух жителей, отца и сына Комаровских, которых затем нашли убитыми. Убито и ранено было за время их хозяйничанья несколько сот человек. Много жертв оставалось не убранными.

   Между тем на город напали большевики.

   Они ворвались небольшою группою, перебили прислугу у двух орудий петлюровской батареи, находившейся на площади, и затем рассыпались по городу. Петлюровцы вступили с ними в борьбу, и, когда большевики частью были переловлены, частью бежали, петлюровцы уже самостоятельно начали грабеж и резню еврейского населения, в чем им деятельно помогал и отряд Соколова, к этому времени явившийся в город. Было убито 157 человек евреев, и ограблено значительная часть еврейского населения.

   Эта мука продолжалась 2 недели.

   Наконец еврейское население с радостью услышало, что подходит добровольческая армия.

   17-го августа петлюровцы ушли.

   День прошел спокойно.

   Вечером вступили в город терские казаки.

   Наутро они приступили к сплошному грабежу магазинов, а на другой день и квартир.

   Награбленное увозили на вокзал.

   Ходили из дома в дом, забирали все, что можно было унести.

   193

    

   Устраивали аукционы тут же на улицах.

   Шел шум купли-продажи на площадях.

   Открыто, безнаказанно.

   Пробивали пулеметным огнем железные шторы магазинов, когда их нельзя было выломать. Если запоры были слишком крепки и не хватало пулеметов, взламывали стены и проникали в магазин через пролом.

   Грабеж продолжался 3-е суток.

   20-го августа начальством был издан строгий приказ о прекращении грабежа, и на 2 дня в Белой Церкви наступило сравнительное спокойствие.

   Затем погром возобновился.

   На этот раз оцеплялись целые кварталы.

   Опустошались до основания.

   В один и тот же дом заходили по несколько раз. Забирали все, даже постельное белье из-под тифозных, которых много было в городе. Грабители главным образом ночью, но и днем останавливали прохожих:

   - Снимай одежу!

   Он снимал с себя все.

   - Ему кричали:

   - Сапоги снимай!

   Насиловали женщин.

   Девицу Матушанскую изнасиловали, бросили в колодец, где ее потом и нашли мертвой.

   Поджигали дома.

   На Юрьевской улице сгорело 3 дома, на Базарной площади 2.

   Пытали, вымогая деньги.

   Председателя еврейской общины подвесили, когда он не мог выплатить требуемой суммы.

   Остановили женщину.

   - Денег!

   Она отдала все,

   - Мало!

   Она больше не могла дать. Тогда спичкой подожгли ей волосы. Таких случаев много. Убили 70-летнюю старуху, расстреливали малолетних.

   Задушили 7-ми месячного ребенка при обыске его люльки.

   ...После базарных часов, город вымирает. Лишь смельчаки по утрам отваживаются выходить на улицу, чтобы запастись продуктами. Отмечают, что терцы грабили и убивали с разрешения взводного унтер-офицера и фельдфебеля воинской части. Для своего оправдания они распространяли

   194

    

   слухи, будто евреи разъезжали по городу с пулеметами, что были расставлены пулеметы на здании синагоги, что евреи стреляли из своих домов по казакам.

   ...По позднейшим сведениям от половины сентября, конца такому порядку еще не наступило...

    

   Христианин, уроженец города Нежина, был очевидцем последнего "ужаснейшего", как он выражается, погрома, учиненного добровольцами казаками, и описывает его так:

   В конце августа прибыл на станцию Нежин первый добровольческий бронепоезд, и начал обстреливать город.

   Большевикам пришлось покинуть город уже под обстрелом броневика. Первый день прошел спокойно, но с утра другого дня группа солдат из броневика стала хозяйничать в завоеванном городе Солдаты врывались в магазины, взламывали кассы, забирали товары.

   В городе стало тревожно.

   Евреи сновали и совещались, чувствовалось приближение неизбежного, что из других мест приходило, как зловещий слух.

   Власти не было.

   Спешно собралась Дума в своем старом составе, поставлен был на повестку вопрос об организации охраны города из местных отставных офицеров, большею частью довольно радикально настроенных. В заседании участвовали все гласные Думы, евреи и христиане.

   Началось с тяжелого инцидента.

   Представитель профессиональных союзов заявил:

   - Я уполномочен от имени рабочих требовать, чтобы в организуемую городскую охрану не входили евреи.

   Слова эти были встречены молчанием.

   Повеяло кошмаром.

   Кто-то скорбно и гневно проговорил:

   - Стыдно.

   В это время к городскому голове, человеку радикального образа мыслей, подошел солдат и сказал ему:

   - Вас просит на минуту офицер.

   - Зачем?

   - Приказал сказать, что должен о чем-то переговорите с вами.

   Голова вышел с солдатом. Публика застыла в ожидании.

   195

    

   Через несколько минут голова вернулся и нетвердым голосом сказал:

   - К сожалению, я должен передать вам неприятнее требование, только что предъявленное мне представителем добрармии...

   Он помолчал.

   Провел рукою по лбу, опустив глаза.

   Тихо докончил:

   - Чтобы... евреев... не было на сегодняшнем заседании Думы.

   Подавленным молчанием были встречены эти слова. Евреи гласные молчаливо поднялись и сейчас же удалились из залы заседания, а вместе с ними в знак протеста ушла и еврейская публика, и некоторые христиане.

   Оставшиеся избрали комитет общественной безопасности, которому и было поручено сформировать охрану из местного офицерства.

   Над городом нависла тяжелая туча ожидания.

   Однако следующий день прошел спокойно.

   В тот день вступил в город кавалерийский отряд. Местное население оказало радушный прием добровольцам. Навстречу им на вокзал вышла депутация от городской Думы и депутация от евреев с общественным раввином во главе. На соборной площади был отслужен молебен, на котором было и много евреев. Наутро 2-го сентября неожиданно начался обстрел города; со стороны предместья появился большевистский отряд и прорвался до самого центра. До 2-х часов дня продолжалась борьба. Жители спрятались по домам и боялись выходить во время стрельбы, так что никто не знал, что делается в городе. Потом распространился слух, что большевики выбиты. Потом забродили другие зловещие слухи: будто бы евреи бросали в казаков зажженные лампы, а из некоторых еврейских домов стреляли по казакам.

   А в ночь начался погром.

   Он сразу принял жестокие формы.

   Разносили лавки, квартиры, грабили все сплошь и при этом массами убивали евреев. Убивали в квартирах, выводили во двор - расстреливали.

   Погибло болеe 100 человек.

   В их числе убит пользовавшийся в ортодоксальных еврейских массах юго-западного края большим авторитетом духовный раввин Хейн, убита и масса состоятельных лиц.

   Очень много случаев изнасилования.

   Насиловали старух.

   Насиловали малолетних.

   По всем дорогам вокруг убивали всех пассажиров-евреев, пытавшихся спастись бегством.

   196

    

   Вешали.

   "Подробно описать все ужасы погрома не возьмусь,- говорит свидетель,- могу только рассказать о некоторых случаях, когда откупались от бандитов деньгами. Такой случай имел место с живущим поблизости от меня еврейским кооператором Капланом.

   К нему пристал ингуш-офицер.

   - Пойдем со мной!

   - Куда... зачем?

   - Ты большевик... я тебя убью.

   Напрасно родные Каплана умоляли офицера, ничего не помогало, он тащил несчастного за собою. Тогда родные бросились к христианам и просили удостоверить перед офицером, что Каплан не большевик.

   Но офицер не стал их слушать.

   - Не вмешивайтесь не в свое дело,- прикрикнул он.

   Христиане вынуждены были уйти.

   Долго продолжалась эта пытка страхом казни и, наконец, офицер проговорил сквозь зубы:

   - 15.000.

   И оставил Каплана в покое.

   В некоторых случаях христиане обращались к коменданту города, но он заявил, что сам беспомощен, солдаты его не слушают. Но когда однажды христиане-интеллигенты настойчиво потребовали у коменданта, чтобы он вмешался, он послал своего адъютанта на место происшествия, а когда тот вернулся ни с чем, он сам отправился и приостановил грабеж".

   Насколько вздорны все слухи о выступлении евреев против добровольцев, стрельбе из окон и бросании ламп, говорить не приходится,- это просто обычный добровольческий прием в целях оправдания замышляемого погрома.

   3-го сентября в Нежин вошли новые части.

   Они были размещены по частным квартирам по всему городу, и немедленно же занялись грабежом еврейских лавок и кооператива "Общественная Польза", членами которого состоят и не евреи.

   И опять убийства.

   Опять насилие.

   Надо отметить, что местное население не принимало участия в погроме, наоборот, всячески помогало евреям, оказывая им приют в своих домах. Даже некоторые из крайне правых священников скрывали у себя евреев, подчас целыми семействами. Во время грабежей солдаты выбрасывали товары в толпу, но их подхватывали преимущественно дети или хулиганы.

   Погром длился до 9-го сентября.

   197

    

   Потом воинские части, находившиеся в городе, а также и охрана, были посланы на позиции за 12 верст от города. Но и оттуда доблестные добровольцы, особенно казаки дроздовского полка, продолжали наносить визиты городу. Но так как все уже было разграблено, они поджигали еврейские дома.

    

   Местечко Германовка находится в 50 верстах от Киева. В конце августа ворвалась в местечко банда под предводительством Дьякова. Он сейчас же созвал сход местных крестьян и произнес погромную речь. В конце ее он обратился к парням с призывом:

   - Прогуляемся по местечку.

   Те его поняли.

   Сейчас же рассыпались по еврейским квартирам, ходили из дома в дом.

   И резали саблями всех без разбору: женщин, мужчин, маленьких детей. Во многих случаях они насиловали женщин, а потом их убивали.

   Многим отрубали головы.

   "Прогулка" продолжалась 4 дня.

   Многие еврейские дома были подожжены и сгорели.

   Местные крестьяне пытались заступаться за евреев. Иные брали своих знакомых к себе на квартиру, под свою защиту. Но бандиты стали им угрожать, что расправятся и с ними. И крестьяне стали отказывать в защите.

   Бандиты ушли.

   Вслед за ними вошли регулярные войска Добрармии.

   Грабежи и убийства продолжались.

   Bсе евреи, оставшиеся в живых, разбежались кто куда мог. Положение их было отчаянное. Их не выпускали из местечка. Крестьяне боялись дать им приют, чтобы самим не пострадать, потому что некоторые за такое укрывательство были и сами ограблены. Показаться на улице еврею было рискованно: солдаты избивали всех встречных евреев. Солдаты ходили по еврейским квартирам.

   Раскапывали землю.

   Разбивали стены.

   Разрушали печи.

   Все это в поисках денег и ценностей.

   Несчастным измученным людям некуда было деваться. Они прятались по лесам и полям, без пищи и крова, блуждали как живые тени в окрестностях местечка, и буквально обречены были на голодную смерть...

   198