Толстовство - Ясная Поляна. Выпуск 11

  

   Лев Толстой:

   "В каждом человеке живет, проявляется Бог, это не слова, это несомненная истина. Так надо и жить по ней, а что значит жить по ней, по той истине, по которой Бог живет в каждом человеке? Значит то, что при встрече, при общении с человеком помнить, что я имею дело с проявлением Бога, то есть при всяком общении с человеком быть в торжественно набожном, молитвенном настроении. Общение с человеком - это таинство общения с Богом".

  

  

   Уильям Пенн (1692):

   "Давайте попробуем, чего можно достичь посредством любви, ибо, если люди поймут, что мы идём к ним с любовью, то мы скоро увидим, что они не будут причинять нам вреда... Сила может подчинять, но преимущество остаётся за любовью, и лавры достаются тому, кто прощает первый".

  

  

   Мартин Лютер Кинг:

   "Будем же любить своих врагов, потому что любовь - это единственная сила, способная превратить врага в друга!"

  

  

   Махатма Ганди:

   "Мы должны стараться в своей сознательной жизни делиться друг с другом всем лучшим, увеличивая тем самым сумму человеческих усилий в приближении к Богу".

  

  

   2

   Копию этого письма автор предоставил нашей редакции с позволением поместить его в журнале. Печатается в сокращении.

  

  

  

   Получив от тебя письмо, я как видишь, не стал спешить с ответом и всё это время от случая к случаю писал его в голове. Теперь попытаюсь изложить написанное на бумаге.

   Истина одна, но к постижению её люди идут разными путями. Ты прав, что полного совпадения мнений у свободомыслящих людей быть не может, как не может быть двух одинаковых растений в лесу, хотя все они тянутся к свету. Спор - это удел ортодоксов и догматиков, когда стороны считают свою позицию единственно правильной и непоколебимой. Поэтому в спорах не рождается истина. Истина рождается там, где люди пытаются понять друг друга, найти что-то общее - тот свет, который для всех один.

   Ты расшевелил меня своим письмом, пробудил сомнение и работу мысли, а значит движение и мысль, за что тебе большое спасибо. Я, не вступая в спор, постараюсь высказать своё мнение по поднятым тобой вопросам, которое будет правильным - но только для меня и только в момент написания письма.

   Мне видится, что всё человечество и окружающая нас среда и космос - это есть один непрерывно связанный, постоянно развивающийся живой организм. Я человек религиозный и верю, что развивается он не беспорядочно, а по определенному Высшему закону, который мы можем чувствовать /и не только мы, люди, но и животные, и растения/, но понять до конца, а тем более изменить его мы не в состоянии.

   Однако, в отличие от того дерева, которое не задумывается над правильностью своей жизни, а просто растет так, как ему удобнее, человеку дано сознание, которым он проверяет и направляет свою жизнь - как в лучшую, так и в худшую сторону. И зачастую, вместо того, чтобы свободно развиваться на отведенной ему судьбой делянке, познать радость движения к Богу, человек, заглушив в себе чувство того Высшего закона, который одни называют стремлением к гармонии, а другие голосом Разума, Совести и Любви, употребляют усилия своих мыслей на служение телесным прихотям, и тем самым калечат жизнь и себе, и другим людям, к ним.

   Во всяком живом существе заложено духовное начало - то самое чувство Высшего закона развития или чувство Бога. Осознав же

  

  

   своё духовное начало - не на словах, а на деле, - человек познает и смысл своего существования и смысл существования человече-ства не в производстве предметов роскоши, поисках термоядерной энергии, завоевании земель и строительстве гигантских сооружений, а в стремлении построить свою жизнь соответственно закону, то есть в увеличении в себе и вокруг себя Разума, и Любви, то есть в приближении к Богу. И этот процесс совершенствования не имеет границ как для отдельно взятого человека, так же и для всего человечества, так же и для всей Вселенной.

   Вечное чувство Бога заложено в бренное человеческое тело /так же, впрочем, повторюсь как и в жизнь любого живого существа/ и познавая это чувство /духовно развиваясь/, мы не можем не изменить и материальную жизнь свою, тем самым влияя на жизнь окружающую, и это влияние взаимообразно. То есть, изменяющаяся жизнь, окружающая нас, меняет и нашу окружающую жизнь, которая в свою очередь замедляет или убыстряет наше духовное развитие.

   В борьбе двух начал - духовного и физического, Божеского и животного, вселенского и эгоистического, общего и частного - и есть жизнь человеческая. Тогда как стремление первого - в заботе обо всем мире, стремление второго - только о себе.

   Некоторые люди склонны представлять эту борьбу как соперничество сил божественных и сатанинских, подразумевая в первом случае несомненное добро, а во втором - такое же несомненное зло. Но это не так. Можем ли мы называть телесное начало злом, когда без него нет борьбы, а значит и не будет жизни? Нет, телесное начало не зло, а необходимое условие жизни человеческой.

   Но что есть "Я"? Мой темперамент, характер, способности, всё то, что даётся от природы и определяется комбинацией генов, - всё это телесное и несомненное умирает вместе с телом. Сознание? Но оно не есть что-то неподвижное, оно развивается, притупляется, перестраивается в течение всей жизни. Завтра я буду думать не так, как вчера, а годы спустя - тем более. Так какое же из моих сознаний будет жить вечно: детское, юношеское, старческое? Может быть "Я" - это моя душа, то чувство Высшего закона развития, стремления к всеобщей гармонии. Но это общее. Оно - в равной мере, но одно и то же, - присутствует во всех нас. Это Бог. И вот в бессмертие этого общего, в бессмертие Разума, Совести и Любви, в бессмертие Бога я верю и не могу не верить.

   Когда я обрёл веру, жизнь моя изменилась. Я нашел такое богатство внутри и вокруг себя, о котором раньше и не подозревал. И независимо от обстоятельств стал счастливым человеком. И вот парадокс: еще больше полюбив жизнь, я перестал бояться смерти.

   "Мы тоже любили жизнь и всех людей, которыми жизнь наша была красна и которые умоляли нас прекратить борьбу. Каждое биение сердца громко взывало к нам: живи! Но для исполнения закона жизни мы предпочли смерть!" - Джузеппе Мадзини.

   Конечно, хорошо писать о смерти, сидя за столом в уютной комнате. а ну-ка тебя в тюрьму, а завтра виселица? Не знаю. По крайней мере теперь я не обливаю по ночам подушку слезами, а в день рождения не грущу и не злюсь, что мне столько-то лет, а испытываю тихую радость.

   "Стремление к совершенству даёт благо человеку, которого он ищет. Благо это не может быть отнято у человека и ничем не нарушимо. Страх смерти - это суеверие. Нужно удерживать себя, чтобы не желать смерти. Смерть не зло, а одно из необходимых условий жизни" - Лев Толстой.

  

   4

   Но для чего? Для чего эти смерти, моря крови слёз, унижения, издевательства, пытки? Неужели просто так, без конца и без края, и в прошлом, и в настоящем, и в будущем?

   Если всё то зло, что творилось на земле, творилось неспроста, то единственно для того, чтобы люди поняли всю неразумность насилия над другими людьми, с какой бы благой целью оно ни проводилось, поняли, что никакие репрессивные органы не в силах остановить и преодолеть эту цепь насилия, потому что никто не может знать, что нужно для блага каждого отдельного человека. А зачастую, блуждая во тьме ложного общественного мнения, заглушающего голос совести, не знает и он сам. Для блага не надо ничего изобретать и надумывать. Надо лишь остановиться, уединиться, заглянуть в себя и спросить "Кто я есть?" И услышать вечный голос Божий и познать один немеркнущий не подлежащей никаким реформациям и не придуманный никем закон, который неодинаково записан в религиях разных народов, но понимается всеми одинаково как закон Любви.

   "С тех пор я понял правду всех религий мира: они борются со злом в человеке /в каждой человеке/. Нельзя изгнать вовсе зло из мира, но можно в каждом человеке его потеснить...". - Александр Солженицын.

   Ступив однажды на этот путь - путь каждодневной борьбы со своим телесным "я", - ты не сможешь не идти по нему и дальше, хотя дорога будет бесконечна и неимоверно трудна и с каждым продвижением вперёд потребуется всё больше самоотречения, но взамен ты получишь совершенную, ни с чем не сравнимую божественную радость, доступную человеку.

  

   Я постарался высказать словами, как мог, в чём заключается моё мировоззрение, кем вижу я себя в этом мире, и в чём вижу свою жизнь и благо жизни.

   Теперь о реалиях. Ну, во-первых, что значит легче жить? В политическом смысле это обычно понимается так, чтобы меня как можно меньше тиранили за мои убеждения. Думать так, как я хочу, и поступать в соответствии со своей совестью мне помешать никто не может. Но при одном государственном устройстве такие поступки могут стоить мне жизни, тогда как при другом сойдут безболезненно. Выходит, надо добиваться такого государственного устройства, при котором меня за мое право жить по совести не покарают и не обнесут дарами? А может еще и согреют теплее, чем других?

   Но не похоже ли это на торговлю своими убеждениями, на готовность замолчать и притвориться, если ситуация будет против? Не говорит ли это не о стремлении к самоотречению, а, наоборот, о заботе прежде всего о себе, о своих прихотях о своём выводке?

   Жить и умереть по-христиански возможность есть везде, в любой стране мира, при любом государственном устройстве. Если же желать себе материальных благ, то тут политическое устройство действительно имеет значение. Только не надо кривить душой и говорить, что хочу и того и другого: жить и по-христиански и в условиях наивысшего материального благополучия.

   Попробуем еще реальнее. Что если завтра появится кандидат в депутаты, который в своей программе будет ратовать за отмену смертной казни и воинской повинности, скорейшую конверсию военной промышленности, создание сети вегетарианских столовых и так далее... - всё то, в чём я вижу благо человечества, - пойду ли я голосовать за него? Нет, не пойду. Потому что, какие бы чудесные замыслы не несли в себе самые распрекрасные законы, они не способны искоренить зло. Так как сами, будучи против воли навязанными кому-то, несут в себе насилие. И не так уж важно, меньшинство ли навязало свои законы большинству или большинство мень-

  

  

  

   шинству. Я не хочу участвовать ни в том, ни в другом насилии.

   "Добро с того момента, когда оно предписано, становится злом с точки зрения нравственности, с точки зрения человеческой свободы и достоинства. Свобода, нравственность и достоинство человека заключается в том, что он делает добро не потому, что это ему предписано, но потому, что он признает его, стремится к нему, любит его". - Михаил Бакунин.

   И ещё. Подобно тому, как человечество долено было пройти через все ступени своего развития от первобытного стада до теперешних Государств, оно должно будет преодолеть ещё множество разных ступеней на своем пути. И никто не может знать, какое государственное устройство, какая система отношений нужна в данный момент, в данном уголке денного шара, данной группе людей. Попытки перепрыгнуть в будущее путем ли насильственного устройства жизни людей по лучшему образцу или искусственного создания всех условий для процветания в истории уже были неоднократно, и всё закончилось провалом.

   Но это не значит, что можно уйти от всех земных дел и с космической высоты взирать на "суету сует". Этакий вариант лыковщины без ухода в таёжную глухомань. Нет. Да это и невозможно, если мы говорим о воспитании Любви в себе. Любовь не может быть теоретической или практической. Если она есть в тебе, то она обязательно будет проявляться в твоих поступках, и чем больше её в тебе, тем она активнее будет проявляться. Но это будет не та кричащая в глаза политическая активность. Нет, это будет активность помощи старушке войти в автобус, дойти до дома, помощи дереву пережить засуху, помощи сомневающемуся, растерянному обрести веру. Это будет такая тихая, незаметная даже для тебя самого единственно нужная окружающим тебя людям и Богу.

   Распространение религии Любви. Не агитацией или каким-то навязыванием своих взглядов, а стремлением поделиться тем, что самому доставляет наибольшую радость и в чём видится смысл жизни.

   Теперь о жизни в городе. Города мстят человеку. Мстят загазованным воздухом, давкой в транспорте, потерей времени на переезды, бессмыслицей никому не нужного вредного труда. Трудно представать более дикую картину, чем утром в автобусе, когда народу много, все стоят плечом к плечу и все молчат. Как далеки они в этот момент друг от друга! Людям, чтобы сохранить свою человечность, надо жить среди природы.

   Впрочем, где жить, я думаю вопрос не принципиальный. Хорошо и то, и другое, и третье. Каждый выбирает по своим склонностям и возможностям, по своему характеру.

   Я много размышлял о создании земледельческой коммуны. Одно время я видел чуть ли не целью своей жизни организацию такой образцовой ячейки общества, где жизнь была бы честной и счастливой. Как хорошо жить с открытой в доме дверью без страха, что тебя обворуют, как хорошо жить с открытой людям душой, без страха, что тебя не поймут и осмеют, как хорошо и радостно трудиться сообща не ради денег, а ради любви к труду, порядку, красоте. Как хорошо дарить свою любовь окружающим тебя, принимая в ответ их взаимную любовь! Но не та же ли это "удобная постель и покойная подушка", не попытка ли уйти от "всех противоречий своего бытия"? Не открытая ли это дверь в квартиру при закрытой двери подъезда, и не закроется ли твоя душа для Бога, открывшись для немногих людей? Вот в чем вопрос. Если мы целью объединения видим служение делу любви, а значит нравственное совершенство-

  

   6

  

   вание, самоотречение, то всего этого можно добиваться и не собираясь в кучу. И даже чем в менее нравственной среде ты живёшь, тем больше у тебя возможностей для самоотречения. Хочешь служить людям - иди в самую клоаку жизни к заблудшим и озлобленным и свети им, сколько хватит сил твоих. Врач же не должен бегать от больных, учитель - от неграмотных. Христос не бежал от людей

   Однако люди близкие по духу все равно притягиваются друг к другу и испытывают радость от общения. Может, это происходит от слабости Любви в них? А духовное объединение усиливает людей, и там, где один слаб и немощен, несколько - уже крепки и непобедимы.

   В этом вопросе - как жить? - не может быть рецептов. Каждая решает сам, взвешивая свои духовные силы. Тут важно - ещё раз повторю - верное устремление, постоянное недовольство собой и работа над своими слабостям. Надо стараться брать ношу по силам, не отчаиваться, если не получилось, и не бояться ошибаться.

  

   1990 г.

   г. Новосибирск.

  

  

   ИЗ ПОЧТЫ "ЯП"

  

   В редакцию нашего журнала иногда приходят и письма из мест, ограниченных высокими стенами, решетками и колючей проволокой. Различны судьбы пишущих, но неизменно печальны и горьки. Тем не менее, в каждом человеке - как бы он ни жил и где бы он ни находился - одна душа во всех, в каждом - неоценимое сокровище, которое люди сами или отвергают и не желают о нём знать, или ищут с дающей силу жизни надеждой, находя иногда сразу ослепительный свет, иногда - лишь какие-то лучи этого же света. То же, несмотря на все трудности и, порой, нечеловеческие взаимоотношения, происходит и в местах лишения внешней свободы. Повсюду жизнь.

  

  

   "...В моей жизни был маленький случай. Как-то, идя со школы на мостовой возле того дома, где я жил, я повстречал кошку. Я зову её: кис-кис! - она на меня смотрит, но идти ко мне не желает, я тихонько начал идти по направлению к ней, но она насторожилась и хотела убежать. Тогда я присел на корточки. Я знаю, она меня поняла, - поняла, что плохого я ей ничего не сделаю, так как я в её глазах стал на ту ступень, ко-

  

  

   торая нас с нею соединяет в равенстве друг перед другом. Кто не любит окружающий мир, тому этого не понять...

  

   Над землёй кровавый туман

   И курганы зарытых костей...

   Человек! для чего ты - обман?

   И наган твой направлен в людей?!

   Бьётся оземь подраненный голубь,

   На бойню гонят овец...

   Всё живое ты превращаешь

   В массу

   каменных сердец...

  

  

   Извините меня, ради Бога,

   Что звездою не стал...

   На душе чёрный камень хранится -

   Я его не искал.

   Не искал я спасения в сладком,

   Не искал я спасенья во лжи...

   Если жизнь к вам бедой обратится,

   Отворите двери души.

   Отворите, примите, согрейте,

   Жизнь поймет, что ей - друг, и что - враг.

   Даже камни, рукою отогретые,

   На ладонях живут и звучат.

  

   ...Земля, на которой мы живём, тянется к нам для братства своими руками-цветами. Земля - живая, у неё так же есть сердце, душа, глаза, уши - весь мир животных. Мы же, старшие их братья, топчем её белой тенью - химией, убивая этим своих детей в прямом смысле слова, и в кромешный ад превращаем цветущий рай!

  

   Не строя миф врага в народах

   Мы будем жить!

   Не превращай родную землю

   В кровавый щит!

   Возьми себе златую цепь лишь трёх имён:

   Надежда, Вера и Любовь.

   И мир спасён..."

  

  

   8

  

   Публий Овидий Назон

   /43 г. до н. э. - 17 г. н. э./

  

   Полно вам люди, себя осквернять недозволенной пищей!

   Есть у вас хлебные злаки; под тяжестью ноши богатой

   Сочных, румяных плодов преклоняются ветви деревьев;

   Грозди на лозах висят наливные; коренья и травы

   Нежные, вкусные зреют в полях; а другие -

   Те, что грубее, - огонь умягчает и делает слаще;

   Чистая влага молочная и благовонные соты

   Сладкого меда, что пахнет душистой травой - тимианом.

   Не запрещается вам. Расточительно щедро все блага

   Вам предлагает земля; без жестоких убийств и без крови

   Вкусные блюда она вам готовит.

   Лишь дикие двери

   Голод свой мясом живым утоляют; и то не все звери:

   Лошади, овцы, быки - ведь травою питаются мирно.

   Только породы свирепые хищников: лютые тигры,

   Львы беспощадно жестокие, жадные волки, медведи

   Рады пролитию крови...

   И что за обычай преступный,

   Что за ужасная мерзость: кишками - кишок поглощенье!

   Можно ль откармливать мясом и кровью существ нам подобных

   Жадное тело своё и убийством другого созданья,

   Смертью чужою - поддерживать жизнь?

   Неужели не стыдно

   Нам, окруженным так щедро дарами земли благодатной

   Матери нашей кормилицы, - нам - не животным, а людям, -

   Жадно зубами жестокими рвать и терзать с наслажденьем

   Клочья израненных трупов, как лютые дикие звери?

   Разве нельзя утолить, не пожертвовав жизнью чужою,

   Люди, ваш голод неистовый, алчность утроб ненасытных?

  

   Чем свою смерть

   Вы, безобидные овцы незлобные, смирные твари,

   Людям на благо рожденные? Вы, что нас поите щедро

   Влагой сосцов благодатных и греете мягкой волною,

   Вы, чья счастливая жизнь нам полезней чем смерть ваша злая?

   Чем провинился ты, вол, предназначенный людям на помощь,

   Ты беззаветно покорный товарищ и друг хлебопашца?

   Как благодарность забыть, как решиться жестокой рукою

   Острый топор опустить на послушную, кроткую шею,

   Стертую тяжким ярмом? Обагрить мать-кормилицу землю

   Кровью горячей работника, давшего ей урожай?..

   Страшен ваш гнусный обычай и скользок ваш путь к преступленьям,

   Люди! Убить человека нетрудно тому, кто, внимая

   Жалким предсмертным блеяниям, режет телят неповинных,

   Кто убивает ягнёнка, чьи слабые вопли подобны

   Плачу дитяти; кто птицу небесную бьёт для забавы

   Или - нарочно, - своею рукою вскормив, пожирает!

   С вашей привычной жестокостью рядом стоит людоедство

   О воздержитесь опомнитесь, я заклинаю вас, братья!

  

  

   Не отрываете убийством от плуга вола-земледельца;

   Пусть он, служивший вам верно, умрёт не насильственной смертью;

   Не истребляйте стада беззащитные: пусть одевают,

   Греют вас мягким руном и поят молоком своим щедро,

   Мирно живя, умирая спокойно на пастбищах ваших.

   Бросьте силки и капканы! He трогайте пташек небесных;

   Пусть, беззаботно порхая, поют нам о счастье и воле.

   Хитросплетённые сети, крючки с смертоносной наживой

   Бросьте! Доверчивых рыб не ловите обманом коварным,

   Уст человеческих кровью созданий живых не скверните;

   Смертные, - смертных щадите!

   Питайтесь дозволенной пищей -

   Пищей, пригодной для любящей, чистой души человека.

  

  

   ИЗ ПОЧТЫ "ЯП"

  

   ...Помню, это было как-то весной. Ехала открытая машина. В ней стояли телята. Их везли на бойню. Они, бедные, наверное смутно сами об этом догадывались. Машина мчалась, было очень тепло, и телята жмурились от солнца. Люди накануне выходного дня делали покупки, а телят ждало мрачное холодное помещение, жестокость, злоба. Их ждала смертная казнь. Люди равнодушно смотрят на проезжающий "воронок", в котором в духоте набиты заключённые; равнодушно, пока сами туда не попадут. Так же равнодушно бросят взгляд на "скотовозку" с телятами-несмышлёнышами..."

   10

  

   "Каждый охотник желает знать,

   где сидит фазан".

  

   Но

   Каждый охотник знает:

   Там, где встречаются снег и зверь,

   Образуется свежий след -

   Рана на теле снега.

   Ведущая в логово зверя -

   До красного пятнышка на снегу.

  

   Каждый охотник знает:

   Зло образует белую цепь -

   Зверь, ранящий снег.

   Снег, рисующий след -

   Белую цепь предательств -

   До красного пятнышка на груди,

  

   Каждый охотник знает:

   Человек, ранивший зверя

   Или убивший его,

   Размыкает цепь белого зла

   И красная лента ползёт

   По снегу за ним, как змея,

  

   Зло переходит в дом

   Убившего - белой опалой зимы,

   Вьюгой полночных волков,

   Криками стонущих птиц...

  

   И размыкается зло

   /Если б охотник знал!/

   Единственным в мире путём:

   Раня некошенный снег.

   Кто-то уходит на крест...

  

   1989 г.

   Свердловск.

  

   ЛЕВ ТОЛСТОЙ

   И ОБЩИНЫ

  

   Сложилось устойчивое мнение о том, что Толстой безоговорочно призывал к объединению в земледельческие общины - или коммуны, как теперь чаще говорят. Разумеется, он не отрицал такую форму жизни, но, как это ни покажется странный и неожиданны всё было не так однозначно. Приводимые ниже отрывки из писем возможно явятся важной и полезной пищей для размышления и внесут некоторую ясность относительно того, что же Толстой действительно имел в виду.

  

  

   "...Собраться в отдельную общину признающих себя отличными от мира людей я считаю не только невозможным /недостаточно еще привыкли к самоотвержению люди, чтобы уживаться в таком тесном единении, как это показал опыт/, но считаю и нехорошим: общиной христианина должен быть весь мир. Христианин должен жить так, как будто все люди - какие бы они ни были - были такие же, как он, готовы не на обиду и своекорыстие, а на самопожертвование и любовь..." - 1895 г.

  

  

   "...Мне кажется, что большая доля зла мира происходит от того, что мы, желая видеть осуществление того, к чему мы стремимся и ещё не готовы, - довольствуемся подобием того, что должно быть.

   Насильническое государственное устройство есть ведь не что иное, как подобие благоустройства, которое поддерживается тюрьмами, виселицами, полицией, войском, домами труда. Ведь благоустройства нет; только скрыто от взгляда по тюрьмам, ссылкам, трущобам - то, что нарушает его. И я думаю, что болезнь оттого так долго не излечивается, что она скрыта.

   То же самое и община, она тоже подобие. Община святых людей среди грешников не может существовать. Я думаю, что членам общины для того, чтобы соблюсти подобие святости общины, непременно приходится делать много новых грехов. Мы так сотворены, что не можем стать совершенными ни поодиночке, ни группами, а непременно все вместе.

   Всякое согревание одной капли передаётся всем остальным. Если же можно уберечь тепло одной капли, не давая сообщаться другим каплям и потому не остывать, то это, значит, не настоящее тепло.

   И потому думаю, что если наши друзья всю ту долю внимания

  

   12

  

   и энергии, которую они направляли на поддержание внешней формы общения между собой, направят на внутренний духовный рост, то это будет лучше и для нас и для дела Божия. Община и внешнее устройство, мне кажется, тогда только законно и полезно, когда оно есть неизбежное последствие внутреннего состояния..." -1896

  

  

   "...На ваш вопрос о том, где живут последователя учения Христа, отвечаю тем, что такие исполнители по силам учения Христа, т. е. учения истины, рассеяны по всему свету. Я имею счастье знать многих и не думаю, чтобы для человека, желающего жить по-Божьи, нужно было бы жить с такими же людьми в общине. Думаю, напротив того, что каждому человеку, желающему исполнить в своей жизни волю Бога, надо жить там, где его застало его просветление, и в той среде, где он живет, стараясь все больше и больше развивать в себе божественное начало. А это можно везде. И чем успешнее будет такой человек приближаться к Богу, тем полезнее будет его жизнь для окружающих эго людей..." - 1908 г.

  

  

   "...Живо интересуюсь вашей жизнью, преимущественно духовной, потому что телесная жизнь всегда будет последствием духовной. Та перемена, которая произошла в вашей вещественной жизни, особенно явно подтверждает это. Всей душой сочувствую вашему поступку освобождения себя от собственности и вашему началу жизни на новых основах и очень интересуюсь не внешними успехами вашей общины, а тем духовным движением, которое жизнь в ней вызовет, в её членах и в особенности в вас, её учредителей. Знаю и предвижу большие трудности в осуществлении общинной жизни в маленьком оазисе среди пустыни людей, живущих иными основами, но уверен, чти все эти и многие другие трудности общинной жизни, которые вы, вероятно, уже испытываете, не только не ослабят в вас тех основ, которые привели вас к общине, но только усилят их.

   То, что я написал, похоже на то, что я хожу вокруг да около, не желая сказать всего, что думаю. И потому постараюсь сказать всё, что думаю. Думаю же я об общине вот что: Высшее благо, совершенство, к которому мы все стремимся, в том, чтобы любить Бога и Его проявления во всем, особенно в таких же, как мы, существах, в людях, и любить одинаково, равно всех. В этом идеал страшно далёк от всех нас, но всё-таки такой, к которому нельзя не стремиться... Любим же мы не только отца, мать, жену, сестру, дочь, детей больше других, но любим, не можем не любить больше исключительно милых, умных, добрых, смиренных, тогда как надо бы наоборот. И на эту - так как дело любви и закон любви - высший закон жизни - на эту равную любовь ко всем людям должны бы быть направлены - все наши силы. И что же мы делаем?.. Не только признаем свою принадлежность народу, сословию, государству, вере, не только любим больше добрых, приятных, но устраиваем себе... ещё новый, избранный кружок людей, общину. Вот это, я считаю, дурная сторона общины. Она выделяет известных людей от всех остальных. А этого не надо, и это жалко. И она еще даёт иллюзию того, что я не участник в зле мира.

   Всё это я говорю не потому, что я осуждаю общину. Я признаю, что, как вы говорите, община есть переходная ступень, есть одно из средств выхода из явно преступного положения жизни чужими трудами. Я только указываю на опасность общины..." - 1908 г.

  

  

   /Ответ на письмо крестьянина, писавшего о стремлении жить братской общиной/

  

   "...Для того, чтобы жизнь была такая, какую вы желаете и желают все разумные люди, такая, чтобы люди не ездили друг на дружке, а жили бы по-братски, помогая друг другу, для этого нужно не устраивать общины, отделяясь от всех других людей, а нужно там, где живёшь и с кем живёшь, стараться жить по душе, по Божьи, по учению Христа, а не по учению мира. Общин устраивалось много, но все люди в общинах живут не лучше, чем в миру, а часто даже и много хуже.

   "Царство Божие внутри вас есть", это значит, что для того, чтобы наступило царство Божие, надо каждому прежде всего установить его, царство Божие, в себе, в своём сердце. Ни один человек и никакие люди не могут устроить царство Божие на земле. Одно, что могут и должны делать люди, это жить так, чтобы приближалось царство Божие не для нескольких людей, не для одной части людей, а для всего рода человеческого. И это самое - то, что нужно для того, чтобы пришло царство Божие, - исправлять самого себя - может делать каждый человек. И в этом жизнь каждого человека. И в этом же и истинное благо.

   Советую вам и вашим друзьям оставаться жить в своих семьях в своем обществе и, живя так, по-внешнему прежней жизнью, внутренне изменять себя, насколько можешь, исполняя учение Христа в том, чтобы любить Бога, т. е. совершенство, и ближнего, как самого себя. А для того, чтобы исполнять это учение, надо начинать с самого начала, как всходить на гору не миновать с самого низа. Исполнять это учение сначала хоть в том, чтобы не ссориться, не обижать, а прощать того, кто обидит; не только не драться, но не ругаться; не осуждать, не пить, не курить, не распутничать, не лгать, не завиствовать, не участвовать в злых делах, вообще слушаться не своих похотей, не людских желаний, повелений и советов, а слушаться только Бога и своей совести. И только начни жить так, и увидишь, что везде можно жить для души, по-Божьи, и что для этого не нужно никаких общин". - 1910 г.

  

  

   "...По моему мнению, жизнь человека, желающего жить по учению Христа, никак не может проявляться в каком-нибудь одном известном положении в жизни, как например, жизнь в общине, жизни в работниках у крестьянина, жизни пустынника, или какой бы то ни было форме жизни. Всё дело в том духовном состоянии, в котором находится человек, и в той работе, которую он производит над собой для того, чтобы осуществить в жизни ту истину, ради которой он живёт.

   ...Если же человек вообразит себе, что он может устроить себе такую жизнь, при которой он будет свободен от всех грехов и соблазнов, то он будет только обманывать сам себя и, направив свои силы на внешнее устройство, вместо того, чтобы направить их на внутреннюю работу, только ослабит возможность совершенствования. Ошибку эту делают многие, самое обыкновенное при устройстве общин...

   " Всё дело - во внутреннем, духовном усилии, а про него знает только Бог..." - 1909 г.

  

  

   14

  

   МАЛОИЗВЕСТНЫЕ ВОСПОМИНАНИЯ

  

  
Моя мать и я были в гостях в Сабармати в Западной Индии у маленькой сморщенной индусской женщины, которая с простым непринуждённым достоинством носит великое имя миссис Мохандас К. Ганди. Теперь мы едем в Вардха, центральную провинцию, в любимый ашрам самого Ганди. В Суруте мы должны были пересесть в другой поезд. Кто-то назвал мое имя. Это был начальник станции с телеграммой: "Добро пожаловать, американские друзья. Ганди", - прочли мы с удовольствием.

   Было темно, когда мы прибыли в Вардха. На станции теснились индийские рабочие. Нас встретили два молодых человека в развевающихся одеждах из белой домотканной материи. Все мы четверо и наши вещи быстро оказались в тонге - двухколёсной повозке с сиденьями

  

   Перевод Е.Горбуновой /до 1928 г./

  

   спиной к спине - которую везли белые быки; на ошейниках их позвякивали колокольчики. На месте возницы сидел индус в крученом тюрбане, казавшемся тёмнозелёным в мерцающем свете фонаря. Мы ехали через деревни к ашраму около трех миль. Очертания глиняных домиков деревни терялись в темноте или вырисовывались силуэтом около костров, у которых, завернувшись в покрывала, спали люди. Собаки вскакивали у костров и бежали за нашей повозкой. Мы ехали по дороге, окружённой эвкалиптовыми деревьями и чинарами. Под ними виднелись стада буйволов. Мы приближались в открытому лугу, перерезанному двумя рядами домиков с плоскими крышами, а дальше, точно белая тень, выступало из темноты большое здание. Первый этаж этого строения, собственно ашрам, был низкий и широкий. Верхний этаж был похож на маленький ящик, поставленный в другой, в пять раз его больший.

   В окне комнаты верхнего этажа горел свет. "Бабу ещё работает"- сказал один из молодых людей другому. Мы знали, что "Бабу" - это полный духовного бесстрашия индус Мохандас Карамчад Ганди.

  

   Вот мы с матерью одни в нашей комнате в Сатигра Ашрам, как раз под комнатой, где работает Ганди. Нашей лампой был фонарь, с которым мы ехали со станции. В комнате чистые белые стены, две кровати, большие, похожие на низкие столы, без матрасов. Две полки, заменяющие туалетный столик, и два окна... Всё погружено в глубокую тишину, нарушаемую лишь дыханием спящих снаружи ашрамитов да лаем шакалов на ближайшем лугу.

   В 3 часа 30 минут нас разбудил звон колокола, похожий на пожарную тревогу. Надо готовиться к медитации, созерцанию, в 4 часа.

   К нашему зданию через луг, точно танцующие светлячки, приближались фонарики. Ашрамиты собирались на большом балконе. Небо было еще усеяно звёздами. Фонарики с убавленным светом стояли в ряд на краю большого балкона около ряда сандалий: ашрамиты не приближаются к месту медитации в обуви.

   Тридцать мужчин и мальчиков и восемь женщин сидели полукругом,