Веневитинов Дмитрий Владимирович - Письма

лоне и особенно - Окуловым¹³. Скажите Алек<сандру< Мещерскому, что школы скоро откроются, и тогда я пришлю ему программы, а пока прошу его не забывать моих советов¹⁴. Пришлите мне при первом удобном случае варенье из роз для Воше¹⁵. В Петербурге его не найти, а оно ему чрезвычайно полезно. Обнимаю вас от всего сердца, Когда увидите Трубецких, передайте им мой привет а пришлите псалмы Марчелло через кн<яжну> Агрип<пину>, если она скоро приедет сюда, или через ее брата¹⁶, Они оба с удовольствием исполнят это поручение.

  

  

   Москву оставил я, как шальной,- не знаю, как не сошел с ума.

   Описывать Петербург не стоит. Хотя Москва и не дает об нем понятия, но он говорит более глазам, чем сердцу.

  

  

   Сегодня получил я записку твою¹ в письме Титова², и тотчас на нее ответ. Я был у Козлова, и он обещал мне что ни есть у него лучшего в "М<осковский> вестник", но прибавил, что тотчас дать не может, ибо он хочет наперед чыбрать отрывок³, совершенно изготовить его к печати и переписать. Повторяю тебе, не худо, если ты сам напишешь⁴ к нему письмо, в котором скажешь, что ты поручил мне просить его быть участником в журнале, что я объявил тебе его согласие, и ты поставляешь себе долгом благодарить его и просить украсить своими стихами⁵ первые нумера "Вестника". Если почитаешь за нужное предлагать ему условия, то возьми этот труд на себя, а мне нельзя ни торопить старика, ни говорить ему об условиях; ибо он обещал мне стихи, как автор, который не продает их, но слышит с удовольствием об нашем предприятии, и сам вменяет себе в честь участвовать в таком деле, в котором участвует Пушкин и другие литераторы. Ты же, как редактор, можешь объявить ему, что журнал издается не в твою пользу и что ты должен вознаграждать труды всех, участвующих в оном. В этом ничего нет неловкого. Впрочем, это совет, а вы соберитесь во имя господне и решите гласом народа гласом божьим.

   Я послал несколько стихотворных пьес Рожалину⁶ и еще буду посылать. Мне что-то все грезится стихами. Если тебе некоторые понравятся, не печатай их, не предупредив меня, потому что эти пьесы как-то все связаны между собою, и мне бы хотелось напечатать их в том же порядке, в котором они были написаны.

   Почти все те, которых я здесь видел, подписываются на наш журнал и ожидают его с нетерпением. В обществах петербургских наше предприятие не без защитников, и мне кажется, я могу сказать почти решительно, что общее мнение за нас. Говорю это искренно, а не для того, чтобы тебя обрадовать. Отнимать у Полевого "Вадима" не годится⁷, и Пушкин, верно, никогда на это не даст своего согласия, а надобно требовать от него позволения напечатать в 1-м No "Вест<ника>", что он ни в каком другом журнале помещать стихов своих не будет, исключая "Вадима", которого он уже в таком-то месяце отдал г. Полевому и который по причинам, неизвестным автору, еще не напечатан. На это П<ушкин>, верно, согласится. Пиши к нему чаще, ты имеешь на то полное право, купленное и твоим знакомством и 10 000 рублями⁸. Вообще опояшься твердостию и решимостию, необходимою для издателя журнала. Искренность не нахальство.

   Вот тебе урок, любезный друг. Прости мне его ради дружбы; он может быть не бесполезен. Посылаю тебе несколько мыслей об "Абидосской невесте"⁹. Ты, верно, не сердит на меня за то, что я отказался писать об ней разбор. Письмо мое к Рож<алину>¹⁰ докажет тебе, что отказываюсь не без причины. Кто-нибудь из вас потрудится написать эту рецензию; а в конце, если почитаешь за нужное, то припечатай несколько замечаний, здесь прилагаемых. Кланяйся всем нашим. Соболевскому) скажи, что я к нему буду на днях писать¹¹.

  

   Как скоро получишь это письмо, пиши к Пушкину о "Вадиме" так, как я тебе советую, именно теми же словами.

   Засвидетельствуй мое почтение Аграфене Ивановне и княжне¹². Дай бог, чтоб они были столько же счастливы и веселы, сколько они добры и снисходительны. А я умею ценить их благосклонность и быть благодарным.

  

  

   Вот вам несколько строк об "Онегине"¹, сшитых кое-как, на живую нитку. Меняйте, марайте как хотите, но, ради бога, не пишите большого разбора книги, уже давно вышедшей в свет²; тем более, что лишние похвалы Пушкину в нашем журнале могут показаться лестию. Вы видите, что я об вас думаю, не забывайте меня в своих молитвах и собраниях.

   Этот лист всей братии.

  

  

   Давно хотел я писать к тебе, любезный мудрец эпикурейской секты, и не забыл, что обещал тебе описание житья-бытья Одоевского¹. Но ты уже знаешь, что я был болен² и потому долго не мог приглядеться к его семейственной жизни. Посмотрел бы ты на него, он, как сыр в масле, ласкает жену, как любовник, любезничает с дамами, как жених. Она женщина превеселая и милая³ в глазах каждого, что ж должна быть в глазах нашего чувствительного Одоевского? Придешь к ним поутру; они сидят рядом, как голубок с голубкой, шутят и целуются, я смеюсь. Сцена довольно забавная. Придешь вечером. Она разливает чай, он угощает своих дам. Надобно заметить, что он в большой милости у родни и по вечерам принимает. Сестра на тебя жалуется. Ты споришь против нее и против к<нягини> Вол<конской> о стихах Муравьева⁴. Она прислала мне эти стихи, и я хотел, чтобы они были хороши для того, чтобы побранить тебя.

   Что делает наш журнал? Я надеюсь, что ты из деятельных сотрудников, а именно, погоняешь Погодина⁵ вперед, ругаешь Полевого⁶, выжимаешь из Шевырева статьи⁷ и выкидываешь терния и зелия недостойных из нашего цветущего сада. Если ты хорошо вникнул в роль свою, то ты увидел, что она не противоречит твоей гордой и солидной осанке. Ты должен быть крепкий цемент, связующий камни сего нового здания. От тебя много зависит его прочность. Понукай Пушкина⁸, надобно, чтобы в каждом No было его имя⁹, подписанное хоть под немногими строчками. Скажу тебе искренно, что здесь от этого журнала много ожидают¹⁰; сам Пушкин писал сюда об нем¹¹. Скажи нашим, чтобы они не щадили Бул<гарина>, Воей<кова>¹² и пр. Истинные литераторы за нас. Дельвиг также поможет¹³, и Крылов не откажется от участия¹⁴. Принимайтесь только за дело единодушно и бодро, и все пойдет хорошо. Поверните колесо рукою твердой, и оно покатится. Если я буду доволен вашими двумя первыми нумерами¹⁵, то вы позавтракаете таким ст<и>льтоном ¹⁶, какого ты от роду не едал. Лучшего трудно достать; но мне обещали, и я пошлю тебе провизию в гостинец, как скоро будет оказия. Прощай, мой друг, мне еще много надобно писать, а теперь уже второй час. Пиши ко мне и помни

  

   Получил ли ты 130 руб<лей> за фортепьяно? Дай мне записку к Грефу¹⁷ для получения остальных томов Шекспира.

  

  

  

   Ma chere amie.

   Je suis bien charme de savoir qu'Alexis soit de nouveau pres de vous. Vous voila donc rendue a votre gaiete naturelle. Amusez-vous, promenez-vous et pensez a moi; surtout parlez-moi en details de tous vos plaisirs et alors j'y prendrai une part reelle, en depit de toute distance. Je trouve que vous m'ecrivez moins que vous ne pourriez le faire, si vous vouliez me sacrifier au moins une demi-heure dans la journee. Vous ne pouvez pas me faire le meme reproche, car je suis plus occupe que vous et j'ai presque tous les jours des courses a faire; malgre cela il n'y a pas de jour, que je n'expedie au moins deux lettres pour Moscou et il y en a qui traitent d'affaires (litteraires s'entend) et qui demandent plus de temps que celles que vous pouvez m'ecrire. Je ne deversie pas; mais je suis paresseux de copier et d'ailleurs je ne vous enverrai rien a vous, parce que vous propagez trop mes vers. Je ne veux pas mendier d'eloges. J'ai dine aujourd'hui avec le plus sot et le plus bavard des poetes, et je suis encore tout etourdi de ses cris: c'est - Катенин. Pouchkin doit etre a Moscou, faites-lui bien mes amities. Je dois vous remercier de la confiance que vous me temoignez en me choisissant pour juge dans votre dispute litteraire avec Sobolevsky; si vous ne m'aviez pas envoye les vers, je vous aurais donne raison. L. V. Herper qui a passe il y a quelques jours la soiree chez nous, m'a recite quelques vers de Mouravieff ou il y a de jolies idees et qui sont assez bien. Dites cela a la P. Zeneide car je vois qu'elle s'interesse aux succes de M. Je suis fache de ne pas pouvoir faire le meme eloge de tout ce que je connais de lui. Je vous remercie des details que vous me donnez sur la fete du 3. Une lettre de Рожалин у a encore ajoute. J'ai passe la soiree chez la C. Laval. Je ne sais si je vous en ai deja parle; mais c'est une femme d'esprit, qui parle beaucoup de litterature et qui parlerait assez bien, si elle parlait moins. La fille ainee est une personne spirituelle et tres aimable. Je connais moins celle qui demeure chez la P-sse Beloselsky, mais je crois que, quoique plus jeune, elle ne le cede en rien a sa soeur; elles sont toutes les deux bonnes musiciennes et c'est deja, a mon avis, une bonne recommandation. Envoyez-moi avec Alexandre l'elegie de Genischta, il y a plusieurs personnes, qui me la demandent et on la connait beaucoup de reputation. Je n'ai pas encore vu A. Кутайсову, elle est malade depuis mon arrivee ici; mais la mere me charge toutes les fois de dire mille choses de sa part a maman et a vous. La P. Aline chez laquelle j'ai ete avant hier me rappelle aussi a votre souvenir; Olinka, ma grande amie, en fait autant. Je viens d'apprendre que M-lle Ocoulolf est ici, je tacherai de la voir. Si vous voyez M-me Ouvaroff dites-lui que je vais voir de temps en temps les Батюшков, qui me parlent beaucoup d'elle. Elle doit etre triste; car elle ne doit plus esperer revoir son frere. Envoyez-moi quelques unes de vos valses, surtout celle que vous avez faite dernierement. Je me souviens a present que vous vous etes moquee d'avance du menage que nous ferions avec Хомяков. Eh bien! Si vous voyiez cela vous reviendriez de votre erreur. Quoique nous differions entre nous comme Онегин et Ленский, tout va le mieux du monde.

  

   {* Дорогой друг.

   Я очень рад узнать, что Алексей опять с вами¹. Итак, вы снова обрели свойственную вам веселость. Веселитесь, гуляйте и думайте обо мне; а главное - пишите мне подробно о всех ваших развлечениях, таким образом я приму в них, вопреки расстоянию, настоящее участие. Нахожу, что вы мне пишете меньше, чем могли бы, если только пожелали бы пожертвовать на это хотя полчаса ежедневно. Вы не можете упрекнуть меня в том же - я более вас занят и почти каждый день в разъездах; несмотря на это не проходит и дня, чтобы я не отправил в Москву, по меньшей мере, два письма², из коих некоторые деловые (касающиеся, конечно, дел литературных), требующие больше времени, чем те, которые вы мне можете писать. Я не бросил стихотворство, но мне лень переписывать, и к тому же вам я ничего не пошлю, так как вы слишком распространяете мои стихи. Я не хочу выпрашивать похвал. Сегодня я обедал с самым глупым и самым болтливым из поэтов - Катениным³, и до сих пор еще оглушен его криками. Пушкин должен быть в Москве⁴, передайте ему мой дружеский привет. Благодарю вас за оказанное мне доверие, за выбор меня судьею в вашем литературном споре с Соболевским⁵; если бы вы не прислали мне стихов, я принял бы вашу сторону.

   П. В. Герпер⁶ несколько дней тому назад провел у нас вечер и прочел мне довольно хорошие стихи Муравьева, в которых имеются красивые мысли. Скажите это кн<ягине> Зинаиде: я вишу, что она интересуется успехами Муравьева. К сожалению, я не могу похвалить его за все, что мне известно. Благодарю вас за подробное описание празднества 3-го числа⁷. В этом отношении помогло мне и письмо Рожалина⁸. Не знаю, писал ли я вам о том, что провел вечер у гр<афини> Лаваль⁹; это женщина умная, говорит много о литературе и довольно хорошо, если бы говорила не так много. Ее старшая дочь¹⁰ - особа остроумная и очень любезная. Я меньше знаю ту, которая живет у кн<ягини> Белосельской¹¹, но я думаю, что она хотя и моложе, ни в чем не уступает своей сестре; обе они - хорошие музыкантши, и это уже, на мой взгляд, хорошая рекомендация. Пришлите мне с Александром¹² элегию Геништы¹³, многие у меня ее спрашивают; ее хорошо знают понаслышке. Я еще не видел А. Кутайсову¹⁴; она больна с тех пор, как я приехал сюда, но ее мать всякий раз поручает мне передать maman и вам ев приветствия. Кн<яжна> Алина¹⁵, у которой я был позавчера, просит также напомнить вам о себе. Оленька¹⁶, мой большой друг, присоединяется к ним. Я только что узнал, что M-elle Окулова¹⁷ здесь - я постараюсь повидаться с нею. Если вы встретите г-жу Уварову¹⁸, передайте ей, что я иногда бываю у Батюшковых¹⁹, которые мне много говорят о ней. Она должна быть очень огорчена, не надеясь больше увидеть своего брата²⁰. Пришлите мне некоторые из ваших вальсов, прежде всего тот, который вы недавно сочинили. Припоминаю теперь, что вы заранее подсмеивались над нашей совместной жизнью с Хомяковым²¹. А вот, если б вы нас увидели, то сознались бы в своей ошибке. Хотя мы и отличаемся друг от друга, как Онегин и Ленский,- все идет прекрасно.}

  

   32. В КАНЦЕЛЯРИЮ ИЗДАТЕЛЕЙ "МОСКОВСКОГО ВЕСТНИКА" ИЗ С.-ПЕТЕРБУРГСКОГО ОТДЕЛЕНИЯ ВСЕПОКОРНЕЙШИЙ РАПОРТ С ПРИЛОЖЕНИЕМ СТАТЬИ ПОД No 9¹.

  

  

   Мы, нижеподписавшиеся, извещаем издателя "Московского вестника", что мы с удовольствием принимаем на себя отдел критики с тем только условием, что все наши статьи, как бы они задорны ни казались мягкосердечному Погодину, помещались без разведения их с парною водою (рукою Веневитинова.- Ред.). Нижеподписавшийся, подтверждая все вышесказанное, прибавляет еще условие: его имени никому не открывать и не подписывать. Одоевский. Браниться - рад (рукою В. Одоевского.- Ред.). Под мои статьи можете ставить "В" или "-в"², но не больше. Письмо твое отдам завтра Козлову³. Отрывки из "К<н.> Долгорукой"⁴ у него еще не так хорошо отделаны. Но теперь ваши тревоги <?> кончились. Шушкин) сам в Москве⁵ (рукою Веневитинова.- Ред.).

  

  

   Письмо твое сегодня получил. Кто вбил тебе в голову, что я связался с Б<улгариным>? Я и в лицо его не видел и верно к нему с первым визитом не поеду. Энигматических твоих фраз⁶ почти не понимаю. В первой книжке не советую помещать перевод "Фауста"⁷, надобно выбрать что-нибудь получше. У вас "Валленштейнов лагерь"⁸; чего ж долго искать? Тут не нужно к<н.> Долгорукой⁹ (рукою Веневитинова.- Ред.). А у тебя, отец святой, прошу благословения! - Что до труда касается, с тебя буду пример брать. Довольно ли Этого? - Нельзя ли попросить Мещерского¹⁰ уступить мне, за что хочет - "Voyage de Montaigne en Italie" {"Путешествие Монтеня по Италии"¹¹ (фр.).} - она мне необходима (рукою В. Одоевского.- Ред.).

  

  

   Ты, попавшийся на истинное место свое на средину, живот много содержащий и ничего не испускающий, призри на меня, грешного, совершенно совратившегося с пути гастрономического, презирающего устрицами, боящегося лимбургского сыра,- что не должно тебя пугать, ибо для тебя больше того и другого останется. Умори свою старуху¹², но пришли мне книги, прочего ничего не надобно, знаю, что ты из всего сделал, не хочу тебя лишать удовольствия созерцать мои удобности (commodites) {Удобство, комфорт {фр.).}. Недавно я познакомился с твоим однокорытником, Глинкою¹³. Чудо малый! Музыкант, каких мало. Не в тебя, урод, хотя тебя помнит (?) (рукою В. Одоевского.- Ред.).

  

  

   Здравствуй, душенька, Володенька,- ты думал, что я забыл тебя,- ничуть; не писал - правда; да когда? Дети просят каши, жена - не скажу. Ты едешь в Питер - жду; приезжай, душка, трубку дам. Пиши ко мне (рукою В. Одоевского.- Ред.). На последнее письмо твое еще не отвечал, любезный друг, потому что все это время я почти не выпускал пера из рук. Благодарю тебя без фраз за твою дружбу. Трудитесь, мы с Одоевским, надеюсь, не отстанем. Авось, не даром соединим усилия. Описывайте мне подробнее всякий нумер. Посылаю вам покамест еще пьеску. Если пригодится, она ваша. Соболевскому нет места писать (рукою Веневитинова.- Ред.).

  

  

   Малютку¹⁴ целую и ласкаю. Умница мальчик. Пишет, переводит, а нет, чтобы ко мне написать. Адрес знаешь? Не знаешь - живот скажет (рукою В. Одоевского.- Ред.). Молодец, Шевырев! Я еще не выспался в Петербурге, а он уже отвалил "Валленштейнов лагерь". Рожалин говорит, что славно, и я верю. Печатай его в первых книжках; он понравится. Я бы отвечал тебе рифмами на рифмы, но я так много рифмовал, что не худо свой запас рифм поберечь на черный день. Покамест довольствуйся дружбой за дружбу (рукой Веневитинова.- Ред.).

  

   В "Моей молитве" перемените стих¹⁵:

  

   Да через мой порог смиренный

   Не прешагнет, как тать ночной,

   Ни об<ольститель> и пр.

  

  

   Обедаю за общим столом у Andrieux¹. Там собираются говоруны и умники Петербурга. Я, разумеется, молчу, и нужно прибавить, что я стал очень молчалив, с тех пор, как тебя оставил.

  

  

   Получив твое поганое письмо¹, я тотчас обрек его на всесожжение, и на другой же день зажег им свой камин. Если б я мог полагать в тебе хоть на грош благоразумия, то стал бы бранить тебя за такое письмо; но ты не можешь изменить своей природе, как говорят французы, и поэтому прими от меня в награду ящик вонючего Стильтона². Наконец дождался ты Пушкина, Перекрестись и кушай.

   А Пуш<кину> от меня - поклон.

  

  

  

  

   Я дружусь с моими дипломатическими занятиями. Молю бога, чтобы поскорее был мир с Персией¹, хочу отправиться туда при первой миссии и на свободе петь с восточными соловьями. Malgre le nombre de mes occupations, je trouve toujours le temps d'ecrire, je suis place pres de Bouteneff {Несмотря на большое количество моих занятий, я всегда нахожу время писать. Я состою при Бутеневе² (фр.).}.

  

   Пиши мне об журнале; скажи искренно, что говорят об нем в Москве.

  

  

   Недавно я обедал вместе с Гречем и Булгариным¹: они оба увиваются около меня, как пчелки около липки, только не дождутся от меня меду.

   Вчера у меня провел весь вечер Дельвиг; мы провели время очень весело, пели и швыряли друг в друга стихами.-

   Говорят, что Мицкевич² - знаток в литовских древностях, знает латинский язык и славянский.

   Пусть Погодин заставит его написать что-нибудь для Вестника. Готовь Погодина к. брани: пора настала. Надобно поранить трехглавую петерб<ургскую> гидру - С<еверную> П<челу>, Арх<ив> и С<ын> От<ечества>³: мира с ними не может быть.

  

  

   Вчера писал я к брату¹ и разбранил тебя, как журналиста, за то, что кладешь в длинный ящик критические статьи. Как можно писать об "Аб<идосской> не<весте>" во втором No журнала!² О таком произведении надобно говорить тотчас или совсем не говорить. Отнес ли ты мой "Новгород"³ и как он был принят? Напиши мне об этом. О первом No "Вестника" уже носится слух, но слух еще невнятный, а у меня журнала нет. Надеюсь, что ты принесешь мне его. Получаешь ли ты иностранные журналы?⁴ Это необходимо. Заставляй переводить из них все ученые статьи, объявляй о всех открытиях, что поддерживает "Телеграф"⁵. Мы азиатцы, но имеем претензию на европейское просвещение; хотим знать то, что знают другие, и знать, не учившись, а только по журналам⁶. В первый год надо жертвовать своими правами даже несправедливым требованиям публики⁷. Итак, на первый год девиз журнала должен быть Invent meminisse periti {Пускай поучат опытные (лат.).}. На следующий год, когда журнал завлечет читателей, мы покажем им пропущенную часть стиха Ignoti discant {Невежды учатся (лат.).}. Молодцы петербургские журналисты, все пронюхали до малейшей подробности, твой договор с Пуш<киным>, имена всех сотрудников⁸. Но пускай их, они вредить тебе не могут. Умный (не то, что хороший) журнал сам себя поддержит. Главное, отнять у Булгариных их влияние. С тех пор как я видел Булгарина, имя его сделалось для меня матерным словом. Я полагал, что он умный ветреник, но он площадной дурак. Ужасно ругает "Телеграф"⁹; о тебе ни слова. Говорит, что сам знает, что он интриган, но это сопряжено с благородной целию, а все поступки его клонятся к пользе отечественной словесности. Экой урод! Но quos ego {Я вас!¹⁰ (лат.).}!..

  

  

   Il y a bien longtemps que je ne vous ai pas ecrit, ma chere amie; mais Alexis vous aura deja probablement fait connaitre les raisons qui ont donne lieu a mon silence. Je vous prie de croire que ces raisons ne sont pas des pretextes. Depuis longtemps je voulais vous donner des details du bal masque que la Cour a donne le 1-er jour de l'an. J'y ai ete a l'ouverture du bal et m'en suis alle enchante de la salle, du jardin et des costumes. La Princesse) Aline etait charmante, M-me Savadovsky tres belle etc. etc.

   J'ai passe contre mon ordinaire presque toutes ces fetes hors de chez moi. J'ai ete au bal chez les Кутузов. J'ai entendu de la musique a plusieurs reprises et aujourd'hui meme je me propose d'aller a l'Opera; on y donne la Pretiosa de Veber. Vielhorsky m'a beaucoup parle de vous et de maman. Il m'a dit vous avoir vu la veille de son depart. Tout le monde m'a ecrit par cette occasion excepte vous, et ce n'est pas bien de votre part car le temps ne doit pas vous manquer. Pour moi je saisis toutes les occasions, tous les loisirs pour vous ecrire. Preuve de cela, je barbouille cette lettre a la Chancellerie. Des que j'aurai le temps de donner deux ou trois seances a un peintre, je ferai mon portrait pour vous l'envoyer. Skariatin se charge de Оaire un dessin tres exact de ma chambre. Je voulais vous envoyer les vues de Petersbourg par Pouchkin mais il ne peut pas les emporter. Nous attendrons donc une autre occasion. Vous m'avez demande quelle etait ma paroisse et je vous avoue que je ne puis pas repondre a cette question. L'eglise ou je vais ordinairement est celle de Casan. J'aime cette eglise quoiqu'on ne puisse pas dire que ce soit un edifice strictement beau.

   Comme il y a fort peu d'eglises a Petersbourg et que celle-ci est tres vaste et se trouve au centre de la ville il y afflue tant de monde que quand le service est termine les trois portes vomissent pendant une demi-heure une foule qui couvre toute la place. Cela me plait beaucoup. J'aime aussi a examiner les images de cette eglise; elles sont faites par nos meilleurs academiciens. Ce n'est cependant pas beaucoup dire et jusqu'a present je n'ai trouve qu'une seule image qui m'ait beaucoup plu. C'est une petite vierge qui se trouve sur la grande porte de l'autel ou pour mieux dire du sanctuaire.

   Dites cela a Goerke qui m'a jadis parle de ces tableaux. Est-il de mon avis?

   {* Уже много времени я не писал, мой дорогой друг; но Алексей¹ вас, вероятно, уже поставил в известность о причинах, объясняющих мое молчание². Я прошу вас верить, что эти причины - не отговорки. Давно уже собираюсь описать вам подробности маскарада, который был дан Двором на Новый год. Я был при открытии бала и остался в восторге от зала, сада и костюмов. К<няжна> Алина³ была прелестна, г-жа Завадовская⁴ - очень красива и т. д.

   Я провел, против обыкновения, почти все эти праздники вне дома. Был на балу у Кутузова⁵. Я слушал музыку несколько раз и сегодня предполагаю пойти в оперу - дают "Прециозу" Вебера⁶. Виельгорский⁷ много говорил со мною о вас с maman. Он сказал мне, что видел вас накануне своего отъезда⁸. Все писали мне по этому случаю, исключая вас, и это нехорошо с вашей стороны, потому что времени у вас достаточно. Что до меня, то я хватаюсь за всякую возможность, за всякий миг досуга, чтобы написать вам. Доказательство этому - я царапаю это письмо в канцелярии⁹. Как только у меня будет время дать два или три сеанса художнику, я закажу свой портрет, чтобы послать его вам. Скарятин¹⁰ берется сделать очень точный рисунок с моей комнаты. Хотел я послать вам с Пушкиным¹¹ виды Петербурга, но он не может их привезти. Мы подождем другого случая. Вы спрашивали меня, к какому приходу я принадлежу, и я уверяю вас, что я не знаю, что ответить на этот вопрос. Обыкновенно я хожу в Казанский собор. Я люблю эту церковь, хотя нельзя сказать, чтобы она была в строгом смысле красивым зданием. Так как в Петербурге очень мало церквей и так как эта церковь очень обширна и находится в центре города, то сюда стекается столько народу, что когда кончается служба, толпа выливается через три двери в течение получаса, заполняя всю площадь. Это мне очень нравится. Я люблю также рассматривать в этой церкви иконы: они писаны нашими лучшими академиками¹². Представьте себе, что до сих пор я нашел здесь единственную икону, которая мне очень понравилась. Это - маленькая икона святой девы, которая находится над Царскими вратами алтаря. Расскажите об этом Герке, который говорил мне некогда об этих иконах. Согласен ли он со мной?

   Прощайте.}

  

  

   Je vous ai promis une lettre aujourd'hui et vous voyez que je tiens strictement ma parole. J'ai recu le psaume de Marcello et je vous charge d'en remercier tant la Princesse que mon cher Alexandre. Si j'avais deja pu me procurer les notions necessaires sur l'institution des ecoles je lui aurais ecrit depuis longtemps; mais j'aurai ces details ces jours-ci. Vers la fin de cette semaine L. Pouchkin part pour la Georgie et passe par Moscou. C'est lui que je chargerai de vous apporter les vues que je vous ai promises. Pour le portrait je n'ai pas encore eu le temps de le faire faire. D'ailleurs il vous serait inutile, car vous ne me reconnaitriez pourtant pas. Le climat de Petersbourg m'a boucle les cheveux et noirci les yeux et de plus je porte des favoris, des moustaches et une barbe a l'Espagnole. Tout cela me donne un air rebarbatif, que vous ne pouvez me supposer. Je ne sais pas ce que je dois changer aux deux vers que vous me citez; s'ils vous deplaisent je vous donne le droit de les changer a volonte. Quant a moi, je les regardais comme etant au nombre des meilleurs qu'il y ait dans la piece, ou leur grande simplicite, qui fait le ton de toute cette poesie. Quand vous ecrirez a Alexis, parlez-lui de moi je ne lui ecris pas a cause des grandes distances qui nous separent. Ma lettre partirait quand il serait deja peut-etre sur le retour. Je veux m'occuper d'italien et d'anglais. Comme vous devez avoir du temps de reste, je vous conseillerais de vous occuper aussi de cette derniere langue. N'oubliez pas l'allemand, tachez de lire et pour ce que vous ne comprenez pas adressez-vous a Goerke ou a Rojalin; il n'y aurait pas de mal aussi de faire des traductions et des petites compositions que vous pourriez m'envoyer de temps en temps. Vous me feriez par la un veritable plaisir. Lisez et ecrivez aussi en russe. Il serait honteux que vous, qui aimez sincerement la poesie, qui lisez avec plaisir surtout les poetes russes, vous ne sachiez pas la langue comme il faut. En general je voudrais vous savoir occupee. Tout doit vous y porter et l'espece d'isolement ou vous devez vous trouver le matin et les personnes que vous voyez avec le plus de plaisir. Je voudrais que ce temps que nous sommes obliges de passer loin l'un de l'autre ajoute du moins a la culture de votre esprit, et alors je ne le regretterais pas quelles que soient les privations auxquelles me condamne notre separation. Vous me pardonnez ces petits conseils, ils ne peuvent rien gater a la lettre d'un frere, qui est votre meilleur ami.

  

   Baisez tendrement les mains de ma part a maman et presentez mes respects a la P. Zeneide, aux Troubezkoy si vous les voyez et aux dames Ocouloff.

   Bien des choses a Genischta. Parlez-moi de votre clavecin.

  

   {* Я обещал вам написать сегодня, и вы видите, что я исполняю в точности свое слово. Псалом Марчелло я получил¹ и поручаю вам поблагодарить за него как княгиню², так и моего дорогого Александра³. Я давно бы написал ему, если бы мог добыть необходимые сведения о школьных уставах, но я получу⁴ все это на днях. В конце этой недели Л. Пушкин уезжает в Грузию⁵ и будет проездом в Москве. Я поручу ему доставить вам обещанные виды. Что касается портрета, то я еще не имел времени его заказать. Впрочем, он был бы вам бесполезен - вы не узнали бы меня. Петербургский климат завил мне волосы и превратил мои глаза в черные, к тому же я ношу теперь бакенбарды, усы и эспаньолку - все это придает мне суровый вид, который вы и предположить не можете. Не знаю, что мне изменить в двух приведенных вами стихах⁶; если они вам не нравятся, то я предоставляю вам переделать их по своему усмотрению. Что касается меня, то я отношу их к числу лучших в этой вещи, где их большая простота дает тон всему стихотворению. Когда вы будете писать Алексею⁷, сообщите ему обо мне; я не пишу ему ввиду большого расстояния, которое нас разделяет; могло бы получиться так, что мое письмо уже не застало бы его на месте. Я хочу заняться итальянским и английским языками. У вас должно быть много свободного времени, а потому посоветовал бы и вам заняться английским языком. Не забывайте также немецкого языка, старайтесь читать и, если чего не поймете, обращайтесь к Герке или Рожалину⁸; было бы недурно заняться переводами и небольшими сочинениями, которые вы могли бы от времени до времени мне присылать. Этим вы доставили бы мне истинное удовольствие. Читайте и пишите также по-русски. Было бы стыдно, если бы вы, искренно любя поэзию и читая с удовольствием русских поэтов, не знали как следует языка. Вообще мне бы хотелось видеть вас занятою. Все должно вас к этому побуждать: и уединение, в котором вы находитесь по утрам, и люди, которых вы видите⁹ с особенным удовольствием. Мне хочется, чтобы то время, которое мы вынуждены проводить вдали друг от друга, способствовало бы, по крайней мере, вашему духовному совершенствованию, и я тогда не пожалел бы этого времени, каковы бы ни были лишения, которым подвергает меня наша разлука. Простите меня за маленькие советы, они ничем не могут повредить письму брата, который вместе с тем и ваш лучший друг.

  

   Нежно целую ручки maman. Передайте мой низкий поклон кн<ягине> Зинаиде, Трубецким, если вы с ними видитесь, и Окуловым.

   Мой привет Гениште. Напишите мне о вашем клавесине.}

  

  

   Ma chere maman.

   Je vous ecris le jour de fete et je commence par vous baiser les mains et par vous offrir mille voeux que je ne saurais exprimer et que vous devinerez sans peine. J'ai recu tout ce que vous m'avez envoye par Vielhorsky. M-me Karuss et Maltzoff et j'ai repondu a vos lettres en remettent mes reponses a P. qui devait partir en courrier, afin qu'elles vous parviennent d'autant plus tot. Differentes circonstances l'ont retenu ici du jour au jour jusqu'a present et c'est la principale raison pourquoi vous n'avez pas eu de mes lettres pendant quelque temps. Je suis desole que cela ait pu vous donner quelques inquietudes sur mon compte et desormais je ne me fierai plus a ces occasions qu'on croit etre le meilleur expedient pour donner de ses nouvelles. J'ai vu M-me Karuss qui m'a vraiment fait du bien en me parlant de vous. Je profiterai aussi de son depart pour vous envoyer differentes petites choses et entr'autres les vues de Peters-bourg que j'ai promises a Sophie et dont P. ne peut se charger. J'ai passe tout ce temps depuis les fetes d'une maniere assez extraordinaire pour moi. J'ai ete plusieurs fois au bal tantot chez Кутузов, tantot chez Ланской, notre hote. Cela ne m'a pas empeche.d'etre tres occupe le matin pour mon service et je crois sans me prevaloir qu'on a tout lieu d'etre content de moi. J'ai entendu parler de mon avancement, mais cela ne m'a pas ete annonce officiellement. Et je ne m'en informe pas parce que je n'y pense jamais. Vous connaissez deja probablement le malheur affreux de M-me Ouvaroff. Son mari a disparu pour se donner la mort, l'on dit qu'on a retrouve son corps dans la riviere. Je l'avais vu l'avant veille de sa mort et je ne me serais jamais doute d'une si triste resolution. Je racheterai mon silence en vous ecrivant si ce n'est beaucoup du moins souvent. Pour aujourd'hui je vous baise encore une fois les mains et embrasse A. et S.

  

   Mes respects, je vous prie, a la P-sse Zeneide. Ma piece de Novgorod est faite pout etre imprimee. Je l'enverrai un de ces jours telle qu'elle doit paraitre.

  

   {* Дорогая maman.

   Пишу вам в день праздника¹ и начинаю с того, что целую ваши ручки и шлю вам тысячу пожеланий, которые я не сумею выразить и которые вы без труда разгадаете. Я получил все посланное вами через Виельгорского², г-жу Карус³ и Мальцева⁴ и ответил на ваши письма⁵, отдав мои послания П<ушкину>⁶, который должен был ехать курьером, с тем, чтобы они достигли своего назначения возможно скорее. Разные обстоятельства задерживали его со дня на день, и это главная причина, почему вы не имели в течение некоторого времени от меня известий. Мне очень жаль, что это могло причинить вам некоторое беспокойство обо мне, и впредь не буду полагаться на эти оказии, которые считаются лучшим средством дать о себе знать. Я виделся с г-жею Карус, которая доставила мне истинную радость, говоря о вас. Я воспользуюсь также ее отъездом, чтобы отправить вам разные вещицы и, между прочим, виды Петербурга, обещанные мною Софи, которые П<ушкин> не может доставить. С праздников я провел все это время довольно необычайным для меня образом. Несколько раз был на балах, то у Кутузова⁷, то у Ланского⁸ нашего хозяина. Это не мешало мне много работать утром по службе, и полагаю, не переоценивая себя, что есть основание быть мною довольным. До меня доходили слухи о предстоящем мне повышении, но об этом мне официально еще не объявляли, а я не справляюсь, потому что о том никогда не думаю. Вы вероятно уже знаете об ужасном несчастии, постигшем г-жу Уварову⁹. Ее муж исчез¹⁰ с тем, чтобы покончить с собою; говорят, что тело его было найдено в реке. Я видел его за два дня до смерти и никогда не мог бы заподозрить в таком печальном решении. Я вознагражу вас за мое молчание тем, что буду писать, если не помногу, то, по крайней мере, часто. Теперь же еще раз целую ваши ручки и обнимаю А<лексея> и С<офи>.

  

   Передайте, пожалуйста, мой низкий поклон кн<ягине> Зинаиде. Мое стихотворение о Новгороде написано для печати. Я пришлю его на днях в том виде, в каком оно должно выйти в свет.

  

  

   Мальцов пишет у меня, и я не могу не прибавить тебе несколько слов. Я заглянул в "Московский вестник"¹ по милости Дельвига и удивился, что он так мал. Он по росту никак не сравнится с "Телеграфом"². Пишете библиографические статьи, т. е.: просто объявления о всех книгах³. Скажу тебе откровенно, здесь говорят, что ожидали более от первого нумера. Я не читал его, но всем твержу, что он не должен быть лучше последнего, не то журналист плутует. А если сказать правду, то плутовать-то надобно, и первые нумера разукрась получше⁴.

   Скажи к<няжне> А<лександре> И<вановне>⁵, что я не нахожу, с кем мне здесь за нее потанцевать.

  

  

  

   Сцены Пимена¹ вообще здесь не понимают. Улыбышев² собирался бранить ее в J<ournal> de S<anct>-P<etersbourg>, но Лаваль³ поручил мне написать об ней статью. Извини, что статья выдает фразиста: читатели Пет<ербургского> журнала на фразах воспитаны.-

   Скажи Погодину, чтобы он не скупился: прибавил листочек к журналу, а то он точно в чахотке.

   Да что он не разнообразит его?⁴ -

   Я об них больше думаю, чем они о себе.

  

  

   Сегодня получил я письмо твое¹, любезный друг, и, как видишь, не медлю ответить. Я даже предупредил бы тебя, если бы не некоторые занятия, которым я должен был посвящать большую часть дней своих. Мне давно хотелось поговорить с тобой именно о нашем общем деле, т. е. о журнале. Публика ожидает от него статей дельных² и даже без всякой примеси этого вздора, который украшает другие журналы. Говорю вам это решительно, потому что вслушивался с намерением во все толки о "М<осковском> вестнике". Две книжки кажутся немного бедными, особенно первая, и вот тому причины. Во-первых, мало листов: во всех журналах, кажется, больше³. Во-вторых, слишком крупны статьи⁴. Наконец: нет почти никаких современных известий. Последнее исправится по получении иностранных журналов⁵; постарайтесь и о первых двух недостатках.

   Брань начинать нам рано⁶. Пусть бросят в нас первый камень; тогда и мы будем отвечать, и я, верно, от храбрейших не отстану. Я уже говорил П<огоди>ну, что с "Телеграфом" не худо бы сначала жить в ладу⁷; не утверждаю этого решительно, потому что не знаю, как ведет себя П<оле>вой. Не он ли подкупает Ширяева⁸ и заставляет повес печатать в газетах подлости?⁹ Вы ближе к источнику и, если что знаете или предполагаете, напишите ко мне непременно.

   Критику выходящих книг возьму я охотно на себя¹⁰, но надобно, чтоб они выходили, а здесь ничего не слыхать до сих пор. Я было писал разбор альманахов¹¹, но так как он уже сделан¹², то до другого случая¹³. Cousin издал книгу прекрасную ¹⁴, и я непременно доставлю) вам об ней статью ¹⁵, но погодите; если мы сначала будем занимать пуб<лику> самыми строгими статьями, то нас назовут педантами. Я намерен послать разбор свой в переводе к самому Cousin и просить его сообщить мне ответ (если статья моя заслужит его внимание) для помещения в том же журнале¹⁶. Cousin - преблагородный человек, я знаю к нему путь, и он, верно, не откажется. Завтра буду я писать для того, чтобы доставлять вам новых сотрудников, а именно: Abbe Merian¹⁷, Klaprot¹⁸ и Гульянова¹⁹; вы можете <1 нрзб> считать и вероятно даже, что они позволят объявить их корреспондентами: все трое приобрели славу европейскую. На днях познакомлюсь с Сенковским²⁰, который не откажет в повестях с арабского. Впрочем, надобно поручить кому-нибудь постоянно переводить повести из Вашингтона²¹, Тика ²² и др<угих> писателей, для того чтоб на всякий случай даже без нужды были повести наготове. Возьмите у Рожалина мой перевод из Гофмана и докончите его²³. Повесть славная, лучше всех у нас русских, напечатанных. Препровождаю к тебе несколько переводов из иностранных журналов²⁴. Поправляй их как хочешь. Я заставляю всех трудиться, и даже Алексея Хомякова, который Здесь третий день. Он посылает вам три пьесы²⁵. Я прилагаю здесь "Элегию" да &q