Толстой Лев Николаевич - Том 70, Письма 1897, Полное собрание сочинений

ем свидании в Гааге с А. Шкарваном и об их намерении основать периодическое издание в духе взглядов Толстого; писал о сочувствии их делу молодых пасторов; высказывал сомнение в "силе слова".

  

  

  

   1897 г. Августа 19. Я. II.

  

   Получил ваше письмо, милый Владимир Васильевич. Вы не велите писать эпитетов, а я пишу, п[отому] ч[то] таким вас чувствую. Очень благодарен за высылку Pan'a, (1) я еще их не получал. Как получу, так сообщу, просмотрю и в целости возвращу.

   Вчера прочел конец вашей статьи о Ге. (2) Я не могу судить об этой вещи, п[отому] ч[то] она мне слишком близка. Меня она сильно трогает и восхищает. Отрешившись от своей близости к этой биографии, мне все-таки кажется, что это очень хорошая, полезная людям, в особенности художникам, будет книга. Как посторонние судят о ней? То,что вы пишете в письме об искусстве, очень верно. Во всех областях человеч[еской] духовной деятель­ности много суеверий, но нигде более, чем в искусстве, и суе­верий глупых до смешного, когда разберешь их и освободишься от них. Очень интересно узнать, что вы пишете. С большим вни­манием и надеждой найти многое согласное со мной прочту. Если можно, сделайте мне вот что. Есть - началось это по-моему с ренесанса - искусство господское и народное. И в области искусства слова, драмы и музыки я знаю прекрас­ные, главное по искренности, к[оторой] часто совсем нет у гос­под, образцы искусства; но в живописи не знаю, кроме миселей расписанных церковных, хорошего, наивного и потому сильного народного иск[усства]. А должно быть такое же, соответствую­щее народной поэзии и песне. Не можете ли указать? (3)

   Как жаль, что вы не приедете к нам. Я всё надеюсь, что Бычков (4) приедет раньше, и вы приедете хоть в сентябре. Наши вам очень кланяются. Маша больна тифом. Пока опасности нет, но всегда страшно.

   Прекрасная, прекрасная ваша книга о Ге.

   Дружески жму вам руку.

  

  

   19 авг. 1897.

  

  

   На конверте: Петербург! Публичная библиотека. Владимиру Васильевичу Стасову.

   Впервые опубликовано в ТС, стр. 198.

   Ответ на письмо Стасова от 12 августа. См. ТС, стр. 191-194.

  

   (1) "Pan" - художественный немецкий декадентский журнал.

   (2) См. прим. к письму N 109.

   (3) Сведения эти были нужны Толстому для его работы над трактатом "Что такое искусство?"

   (4) Афанасий Федорович Бычков (1818-1899), академик, с 1882 г. дирек­тор Публичной библиотеки в Петербурге.

   На письмо Толстого Стасов ответил письмом от 26 августа. См. ТС, стр. 198-204.

  

  

  

   1897 г. Августа 19? Я. П.

  

   Вы простите меня, дорогой Юшко, что забыл ваше имя и отче­ство. Не оттого забыл, что мало помню и люблю вас, а оттого, что не было случая часто повторять. Как я рад, что Щербаков (1) с вами. Мне не верилось, чтобы он вас покинул. Передайте ему мой привет. Я полюбил его. То, что Голицын (2) высказал, совер­шенно справедливо с его точки зрения. Понятно, что ему жела­тельно избавиться от вас. Но я думаю, что без законной при­чины ему нельзя вытеснить вас, и потому надо бы стараться добиться долгосрочной аренды.

   Про друзей наших про многих могу дать радостные вести. В Англии, где Чертков, собралась большая группа людей, соеди­ненная христианским пониманием жизни. Человек 15 живут в Эсексе, в 5 часах езды от Лондона, на своей земле в 3 дес[ятины] и огородничают и садоводствуют. Чертков переселяется туда же. Кроме того, Ч[ертков] очень деятель[но] занят изда­нием книг и брошюр христианского духа, международным Посредником, как мы называем. Шкарван, про кот[орого] вы, верно, знаете, на днях ездил из Лондона к Вандерверу в Гол­ландию и там встретил много людей того же духа. 6 пасторов молодых проповедуют деятельное христианство и как первое проявление его отказ от военной службы. Недавно получил письмо от немецкого американца Crosby; он был в России, бо­гатый человек и вот уже несколько лет проповедует христ[ианство] и непротивление в Америке. Так я получил от него письмо со вложением письма к нему знакомого ему молодого японца, жившего в Нью-Йорке. Японец пишет ему, что прочтя Крат[кое] изложение] евангелия, он пришел к убеждению, что евангелие открывает единственный разумный и потому истинный смысл жизни, что он решил жить сообразно этому пониманию жизни и намерен в Японии, куда он вернулся, основать земледельче­ские колонии, в кот[орых] стараться осуществить христ[ианскую] жизнь. Помогай вам бог, тот бог, кот[орый] живет в ка­ждом из нас, выполнить ту кажущуюся столь скромной задачу, к[оторую] вы себе поставили: освободиться от самого грубого, бьющего в глаза, экономического греха жизни. Я всегда уди­влялся на то, каким образом люди, достигшие в известной сте­пени этого освобождения, скучали однообразием этой жизни.

   Мне же кажется, что такая жизнь должна быть неперестающим удовлетворением. И последствия выдержки такой жизни и обратное - последствия невыдержки этой жизни имеют огром­ную важность. Вы знаете М. А. Шмит. Она живет около нас, напряженно, несмотря на свое слабое здоровье и года (за 50) работая, чтоб кормиться (она не переставая помогает людям), и нельзя видеть ее без умиления и... зависти. Всегда радостная, спокойная и кроткая. Про себя не могу сказать ничего хорошего. Живу барской жизнью, в барской обстановке и занят только писанием. И писание такое, за к[оторое] себя упрекаю: об искусстве. Есть более важные предметы, о к[оторых] нужно и хочется писать, но скоро год не могу оторваться от этой работы. Совсем кончил и только исправляю. Хочется объяснить грех ложного искусства, а наше 999/1000 ложное, и огромное зна­чение настоящего. Не знаю, удастся ли. Пишите, пожалуйста, когда можете.

  

  

   Напишите про ваше экономическое положение. Сколько по­сеяли, убрали и т. п. Бирюков живет очень хорошо, бодро, ра­ботает физически и умственно и шутя пишет, что в городе, вверенном его пропаганде, всё обстоит благополучно: 4 совра­щенных и много интересующихся.

  

  

   Впервые небольшой отрывок опубликован в книге: "Дневники Л. Н. Толстого", I, М. 1916, стр. 220-221. Датируется на основании письма Юшко, на которое отвечает Толстой.

   Ответ на письмо А. В. Юшко от 10 августа, в котором Юшко писал о жизни их колонии.

  

   (1) Антон Петрович Щербаков или Щербак (1863-1930), крестьянин Сумского у. Харьковской губ., участник земледельческой колонии, осно­ванной Юшко, близ Геленджика. См. т. 71.

   (2) Григорий Сергеевич Голицын (1838-1907), в 1897-1904 гг. главно-начальствующий на Кавказе. См. т. 71. Юшко сообщал Толстому о посе­щении их Голицыным, который высказал в частной беседе, что не допу­стит существования их колонии.

  

  

  

   1897 г. Августа 19? Я. П.

  

   Dear Crosby,

  

   Я давно уже получил ваше письмо со вложенным письмом японца и очень благодарю вас за него. Я давно не получал такой глубокой душевной радости, как та, к[оторую] доставило мне это письмо. Видно, что истина одинаково доступна я нужна всем людям и что она одна соединяет всех самых различных лю­дей. Благодарю вас также за присылку вашей последней статьи в Facts and fiction. (1) Я нашел в ней, как и во всем, что вы пишете, ту же ясность изложения и искренность тона. Только одно место в ней, то, в кот[ором] вы говорите о браке, показалось мне неясно. В последнее время в Brotherhous'e (2) было много рассуждений об этом предмете, и мне кажется, что многое очень хорошо выяснилось. Я бы вам советовал попросить Kenworthy сообщить вам все эти прения. Ваше посвященное мне вами стихотворе­ние, само собой разумеется, будет мне очень приятно, и я благо­дарю вас за это.

  

   Любящий вас

  

  

   Очень будет интересно узнать о впечатлении, к[оторое] про­изведет на вас колония в Georgia. (3)

  

  

   Датируется по содержанию и на основании слов в письме к П. И. Би­рюкову от 19 августа (см. N 149): "Написал 5 писем".

   Письмо Э. Кросби, на которое отвечает Толстой, и упоминаемое письмо японца - неизвестны.

  

   (1) "Facts and fiction" - американский журнал.

   (2) Братский дом - колония Дж. Кенворти в Кройдоне, близ Лондона.

   (3) Кросби позднее был членом земледельческой колонии в Georgia и участвовал в издании журнала колонии "Social Gospel" ("Общественное евангелие"). См. т. 71.

  

  

  

   1897 г. Августа 19. Я. П.

  

   Получил вчера вашу телеграмму, милый друг Поша, и спешу ответить. Тиф у Маши не очень жестокий: высшая температура 40.7, теперь стала спускаться до 38. Нынче 12 день. Она всё время в памяти и необыкновенно кротка, мила, добра и забавно мила. Несколько дней тому назад она говорила про вас, огор­чаясь тому, что вы ее как будто забыли - прекратили с ней дружеские сношения с тех пор, как она вышла замуж. Ей это больно. Я знаю, что она дорожит очень вашей дружбой, и пони­маю ее. Я ее особенно почувствовал опять во время ее болезни - увидал опять ту же дорогую, чуткую к добру душу и был очень рад. - Не знаю, что вам пишет Буланже и когда кто приедет к вам. Приятные мне были за это время известия из Голландии от Шкарвана, к[оторый] там у Вандервера и познакомился и полюбил Ньювангюйса. В Голландии 6 пасторов проповедывают христианство деятельное. Я всё не могу оторваться от своей статьи об искусстве, а чувствую потребность писать дру­гое более важное. Как вы? Что Павла Николаевна, что А[нна] Николаевна, (1) что дети? (2)

   Устал. Написал 5 писем. И сейчас приезжает Лиза Оболен­ская. (3) Теперь 12 час. У нас засуха и почти голод. Целую вас и ваших.

  

  

   19 августа.

  

  

   Год и дата определяется по содержанию.

   Ответ на телеграфный запрос П. И. Бирюкова о здоровье М. Л. Оболенской.

  

   (1) А. Н. Шарапова.

   (2) Воспитанники Бирюкова.

   (3) Елизавета Валерьяновна Оболенская (1852-1935), племянница Тол­стого. См. о ней в т. 83. стр. 38.

  

  

  

   1897 г. Августа 20-21? Я. П.

  

   Любезные братья, страдающие за учение Христа! Брат наш И. П. Накашидзе заехал, по дороге домой, ко мне, (1) и мне захотелось написать вам то, что не я один, но многие и многие люди и у нас и за границей знают и думают о вас и боятся за вас. Если бог велит, то мы пришлем вам, вашим де­тям, женщинам и старым людям, больным, посильную помощь; духовную же помощь мы и многие, и здесь и за границей, мы получаем от вас и просим вас не оставлять нас вашей помощью. Помощь эта в том, что вы первые показываете пример хождения по пути Христову; задним легче, чем передним. Вы идете впереди, и многие благодарят вас за это. Христос сказал: "Меня гнали, будут гнать и вас", так и сбывается; жалко малых и старых, а еще жалче гонителей: ведь они уже знают теперь, что они гонят не вас, а Христа, того самого, который пришел спа­сать их. Они видят свой грех, но так завязли в нем, что не могут отстать от него. Они делают свое дурное; помоги им бог опом­ниться и присоединиться к нам. Передавал мне Илья Петрович рассказы, как ваши братья, страдающие за отказ от уча­стия в делах дьявола, в убийство, поступили с теми, которые не выдержали гонений и согласились служить. Если те, которые сами страдают за Христово дело, просили прощения у тех, ко­торые не выдержали гонений, за те страдания, которые они понесли по примеру и научению братьев, то как же мне, не удостоившемуся пострадать за Христово дело, надо выпраши­вать прошения у всех тех, кого мои слова и писания повели к страданиям?

   Тот, кто страдает за Христово дело не по наущению людей, а потому, что не может поступить иначе перед богом, не нуждается в людских утешениях и поощрениях, а тот, кто поступает не для бога, а для славы людской, тому тяжело, и его надо утешать и поддерживать и просить у него прощения, если он пострадает из-за нас. И потому, братья, не упорствуйте в своем отказе от государственной службы, если вы это делаете для того, чтобы не укоряли вас в слабости. Если можете делать то, что от вас требуют - делайте, - избавьте этим ваших слабых жен, де­тей, больных, старых от мучений. Если не вселился в человека дух Христов, который не позволяет ему делать противное воле бога, то всякий из вас должен ради любви к своим отказаться от прежнего и покориться; никто не осудит вас за это. Так должны вы поступать, если можете. Если же дух Христов все­лился в человека, и он живет не для себя, а для исполнения воли бога, то он и рад бы согласиться сделать всё для своих стра­дающих ближних, да нельзя ему сделать этого, как нельзя одному человеку поднять 100 пудов; а если так, то Христов дух, который противится делам дьявола, научит, как поступать, и утешит в страданиях и своих и близких.

   Многое хотел бы я сказать вам и узнать от вас. - Если бог велит - свидимся. Пока прощайте, братцы. Целую вас. Брат ваш слабый, но любящий вас.

  

  

   Печатается по копии из АЧ. В AT сохранилось начало черновика этого письма. Впервые опубликовано в журнале "Свободная мысль" (Швей­цария) 1900, 9, стр. 136-137. Датируется на основании упоминания о И. П. Накашидзе, пребывание которого отмечено в дневнике С. А. Тол­стой 21 августа 1897 г.

  

   (1) О пребывании И. П. Накашидзе в Ясной Поляне см. в его воспоми­наниях, напечатанных я журнале "Русская мысль" 1913, 3, отдел 2; и от­дельное издание: "Как я познакомился с Львом Толстым", Тбилиси 1928.

  

  

  

   1897 г. Августа 24. Я. П.

  

  

   Дорогая Павла Николаевна.

  

   Письмо ваше от 31 июля я прочел только сейчас. Оно затеря­лось с газетами и случайно только гувернантка нынче нашла его.

   Как я могу оскорбиться на ваше письмо: оно такое правди­вое и хорошее.

   Я вполне понимаю вас и понимаю ваше чувство и не нахожу к нем ничего дурного, как не могу находить ничего дурного в том, что у меня есть тело, что я живу в теле. Но, как я не могу смешивать сознание своего тела с сознанием своей души, так вам не должно смешивать сознание своей любви плотской, осно­ванной на личности вашей и его, с сознанием своей духовной любви, как вы говорите, за то, что он один из лучших людей, кот[орых] вы знаете, - духовной любви, основанной на единстве вашего существа с ним и с богом. Не надо смешивать эти два чувства, несмотря на то, что они сходятся на одном существе, и нельзя равнять их и тем более ставить плотское чувство во главу. Напротив, по моему опыту и размышлению, надо тща­тельно разделять эти два чувства и правильно оценивать их и не забывать того, что духовное чувство есть высшее чувство из всех, какие нам дано знать, и усилить и украсить его ничем нельзя (как это нам подсказывает плотское чувство), и что соединение этого чувства с плотским не только не украсит, не усилит духовного чувства, а наверно осквернит его. Плотское чувство само в себе не грех, как не грех еда. Но грех, т. е. за­блуждение в том, чтобы духовные свои силы употреблять на увеличение этого чувства и признавать это чувство равным ду­ховному.

   Если и отдаться плотскому чувству, то надо не переставая знать ему цену. И также знать цену духовной целомудренной любви, а не жалеть о том, что обладаешь высшим благом, п[отому] ч[то] обладаешь им, и искать низшего, п[отому] ч[то] его нет.

   Милая Павла Николаевна, ведь дело стоит вот как: Для человека, к[оторый] не знает жизни, состоящей в служении богу, любовь плотская на украшение, одухотворение которой он обыкновенно употребляет те духовные силы, к[оторые] предназначены для служения богу - любовь плотская хоро­шая, честная, верная представляется высшим благом. Для чело­века же, перенесшего в своем сознании жизнь из служения себе служению богу, любовь плотская есть несомненная помеха слу­жению богу, как, если бы это и не говорили ни Христо[с], ни Павел, ни все мудрецы мира, каждый из нас открыл бы сам своим умом, п[отому] ч[то] большая доля душевных сил не только у женщины, но и у мужчины, должна отвлекаться на эту любовь. - Дело же ваше стоит по моему вот как: Павел И[ванович] перенес в своем сознании свою жизнь из служения себе служению богу и только временами по инерции отдает дань жизни личной, и потому для него всякий брак будет ослабление жизни. Вы не перенесли еще свою жизнь в служение богу и стоите на этом рубеже, и потому вам кажется еще, что брак будет для вас увеличение жизни. Но, во 1-х, это заблуждение, и для вас это будет не увеличение, а уменьшение истинной жизни, а, во 2-х, любя Павла Ивановича настоящей любовью, вы не можете не видеть, что брак для него будет уменьшение жизни, И потому ваше отношение к браку должно быть ясно. А что будет, это другое дело. Может быть, вы и поступите дурно, не в силах будучи побороть соблазна. Одно несомненно, что добро -добро, а зло - зло. И для того, чтобы легче изба­вляться от зла и приближаться к добру, надо твердо различать одно от другого. Что бы с вами ни было, знайте, что я люблю вас не за Павла Ивановича и не за ваши поступки, а за вашу добрую, честную душу, которую я вижу и в вашем письме.

  

   Л. Толстой.

  

  

   Печатается по копии, присланной адресатом. Дата копии. Впервые опубликовано в сборнике "Летописи", 12, стр. 70-71.

  

   Павла Николаевна Шарапова (1867-1945) - с 1899 г. жена П. И. Би­рюкова. Познакомилась с Толстым в 1887 г. и некоторое время жила в деревне Ясная Поляна, занимаясь крестьянством и уча крестьянских детей, В 1892 г. работала с Бирюковым на голоде в Самарской губ. В 1897 г., после высылки Бирюкова, уехала к нему в Бауск.

   В письме от 31 июля, на которое отвечает Толстой, писала о своих отношениях с Бирюковым.

  

  

  

   1897 г. Сентября 3. Я. П.

  

   Получил ваше письмо, дорогой друг, и очень интересуюсь узнать, зачем вас вызывали. (1) Напишите, коли успеете. Письмо в Швецию я закончил, (2) были препятствия со стороны С[офьи] А[ндреевны], но, кажется, они устранились. (3) Пошлю прямо Арвиду. (4) У нас всё по старому, я всё за той же работой. (5) Маша поправляется, но очень медленно. Целую вас, привет вашей жене и детям.

  

  

  

   Печатается по листу копировальной книги. Дата машинописной копии из АЧ.

   Ответ на письмо Буланже от 31 августа, в котором Буланже сообщал, что получил через обер-полицеймейстера "любезное приглашение" приехать в Петербург к министру внутренних дел.

  

   (1) В письме без даты Буланже ответил, что в Петербурге ему было объявлено о высылке его за границу за написание статьи о духоборах, напечатанной в "Биржевых ведомостях". Около 1 октября Буланже выехал в Англию.

   (2) 27 августа 1897 г. Толстой окончил первую редакцию статьи в швед­ские газеты о присуждении Нобелевской премии мира духоборам. См. письмо N 175.

   (3) См. об этом в т. 53.

   (4) Арвид Александрович Ернефельт (Arvid Jarnefelt, 1861-1933), фин­ский писатель и переводчик сочинений Толстого на финско-шведский язык. См. о нем в т. 58, стр. 344.

   (5) "Что такое искусство?"

  

  

  

   1897 г. Сентября 3. Я. П.

  

   Спасибо вам за ваше письмо, дорогой Гаврила Андреевич. Мне всегда было радостно получать ваши письма: прежде боль­шую долю этой радости составляло то, что я не распечатывая знал, что вы выражаете мне похвальбу и видите всё хорошее в моих писаниях и даже во мне, теперь же это прошло; похвалы моим писаниям меня не радуют, а про себя я знаю, как я мало заслуживаю похвал, и теперь главную радость мою при полу­чении вашего письма составляет сознание самого тесного еди­нения - одноцентренности, которое я испытываю с вами. Как грустно, что А[нтонина] А[лексеевна] (2) не выздоровела. На­деюсь, что увижу ее пополневшей и ходящей. Маша медленно поправляется. Простите, что коротко пишу, всё, думаю, лучше, чем собираться написать длинно и откладывать. Целую вас. А[нтонину] А[лексеевну] и детей, к[оторые] с вами. Работу свою всё еще кончаю, хотя отдал начало переводить. (3)

  

  

  

   На конверте: Москва. Зубовский бульвар. Крымский проезд, д. Ротермунда, кв. 2. Андрею Гавриловичу Русанову для пере­дачи Г. А. Русанову.

   Впервые опубликовано в журнале "Вестник Европы" 1915, Ш, стр 29- 30. Датируется на основании почтовых штемпелей.

   Гавриил Андреевич Русанов (1845 - 1907)-помещик Воронежской губ., близкий знакомый Толстого. См. о нем в т. 63, стр. 217.

   Ответ на письмо Русанова от 28 августа, в котором Русанов писал о своей жизни и просил сообщить о жизни и работах Толстого.

  

   (1) Написано по слову: свою дружбу

   (2) Антонина Алексеевна Русанова (1855-1905), жена Г. А. Русанова..

   (3) "Что такое искусство?"

  

  

  

   1897 г. Сентября 3. Я. П.

  

   Александр Никитич. Рукопись вашу я получил уже давно и просмотрел ее. О ваших взглядах на жизнь я узнал еще из рассказов наших друзей, видевшихся с вами в Москве. Рукопись вашу нельзя и думать напечатать в России, для заграничного же издания она тоже неудобна, так как в ней много ссылок на так называемое свящ[енное] писание, в особенности на Апока­липсис, самую пустую и бестолковую книгу из всех книг нового завета. И это очень жалко, п[отому] ч[то] мысли, высказывае­мые вами, не только очень верны, но часто очень хорошо, сильно выражены. Как бы мы, живущие в роскоши, не нена­видели неправду жизни и не негодовали на насилие и неспра­ведливость людей, мы никогда не можем этого так сильно чув­ствовать, как чувствуете это вы, люди напряженного труда, страдающие от этой неправды. И потому я люблю ваше писание. Посылаю вам назад рукопись. Если вам что нужно, пишите мне. Рад служ[ить] вам. Ваш брат

  

  

  

   Печатается по листу копировальной книги. Дата машинописной копии из АЧ.

   Александр Никитич Соколов - крестьянин деревни Ковернино, Кост­ромской губ. В августе 1897 г. приезжал в Москву с рукописью своей статьи "Духовно-нравственное обозрение царства антихристова", но, не застав Толстого в Москве, отдал рукопись в "Посредник" для передачи Толстому. В письме от 21 августа, на которое отвечает Толстой, Соко­лов спрашивал, получил ли Толстой его рукопись, и можно ли ее напечатать.

   3 декабря 1897 г. Соколов приезжал в Ясную Поляну. Бывал у Толстого в 1901 и 1903 гг.

  

  

  

   1897 г. Сентября 3. Я. П.

  

   Получил ваше интересное письмо, дорогой Владимир Василье­вич, и почерпнул из него то, что мне нужно было; и кроме того, получил большое удовольствие, читая его. Прочел его вслух нашим. Я теперь больше понимаю вашу начатую работу и очень желаю ее совершения (1). Больше мне ничего не нужно. И так совестно, что держу еще ваши книги. Отошлю тогда, когда за­кончу совсем и не может быть уже нужно заглянуть. А закончу совсем теперь, очень скоро. Можно так?

  

  

  

   На обороте: Петербург., Публичная библиотека. Владимиру Васильевичу Стасову.

   Впервые опубликовано в ТС, стр. 205. Датируется на основании почто­вых штемпелей.

   Ответ на письмо Стасова от 26 августа, в котором Стасов подробно ответил на просьбу Толстого в письме от 19 августа (см. N 145) указать на образцы народной живописи. Эти сведения нужны были Толстому для его работы над трактатом "Что такое искусство?" Письмо Стасова см. в ТС, стр. 198 - 204.

  

   (1) См. прим. к письму N 109.

  

  

  

   1897 г. Сентября 3. Ясенки.

  

   Получил сейчас ваше письмо, дорогой Алексей Францович, я тут же на станции написал Ч[ерткову] письмо, в к[отором] прошу его оставить перевод за вами. Мне бы это б[ыло] прият­нее. Тем более, что дело начато. Письма ваши я все получил. Простите, что не отвечал. Что такое St. John? Зачем он приехал?

   Разумеется, я рад его видеть и, если он пробудет у нас недолго, то незачем ему помещаться на деревне. Я всегда боюсь таких посещений, пот[ому] что если человек так издалека приехал, то он ждет от меня чего-то значительного; а я чувствую, что я такого ничего дать не могу. Здоровье Маши поправляется. Как мне жаль вашу милую жену. Как бы она не переутомилась. Братски целую ва[с].

  

  

  

   Печатается по фотокопии. Датируется на основании почтовых штем­пелей иа письме Моода, на которое отвечает Толстой.

   Эльмер (Алексей Францевич) Моод (Aylmer Maude, 1858-1938) - переводчик на английский язык и издатель сочинений Толстого; англий­ский биограф Толстого и автор многих статей о нем. В 1874-1896 гг. жил в России. Был лично знаком с Толстым с 1888г.

   В конце сентября 1897 г. Мооды уехали из Москвы в Англию и жили близ Лондона.

   Ответ на письма Моода от 9 и 28 августа и 13 сентября из Москвы, в которых Моод писал по поводу своего предложения В. Г. Черткову о пере­воде трактата "Что такое искусство?" В последнем письме сообщал, что Чертков решил сделать перевод помимо Моода; кроме того, Моод спраши­вал разрешения для приезда в Ясную Поляну Син-Джона (см. прим. к пись­мам N 35 и N 161).

  

  

   1897 г. Сентября 12? Я. П.

  

   Очень жалею, что не увижу вас больше, любезный друг Моод. Но если и не увидимся, то, надеюсь, вы будете писать мне и я отвечать вам. -

   стр. 1 "обыкновенную газету", (1)

   стр. 2. "20 million francs", (2)

   стр. 3 (3), 4, (4) 5, (5) поправьте как вам кажется яснее,

   стр. 7 (6) выпустить: "в живописи",

   стр. 7 (7) Парнасцы французская школа поэтов (8) после Hugo, (9) Locomte de Lisle, (10) Prudghomme (11) и др. Натуралисты это Zola (12) и др., а натуристы, это самая новая другая школа.

   St. John очень мне нравится своей серьезностью и кротостью. Егл план жить в России и работать с народом- (13) да и беспо­лезен. Если же он поедет к духоборам, это может быть полезно. Скажите Черткову, что свое письмо в Швецию я не послал еще. (14) Буланже взял его у меня, советовался о нем с Софь[ей] Андр[еевной] и чем решил и куда дел его, не знаю. Я не жалею, что оно не послано, я теперь, окончив "Об искусстве", если бог велит, напишу другое.-Прощайте пока. Кланяйтесь вашей милой жене. Я очень боюсь за нее, чтобы она не переутомилась и не отказалась от начатой ею прекрасной жизни.

  

  

   Печатается по фотокопии. Датируется на основании почтовых штемпе­лей на письме Моода, на которое отвечает Толстой.

   Ответ на письмо Моода от 10/22 сентября из Москвы, в котором Моод ста­вил Толстому ряд вопросов в связи с переводом "Что такое искусство?"

  

   (1) Вопрос Моода: "Стр. 1,строка 1. "Какую бы то ни было газету". Я бы сказал "обыкновенную газету", так как есть специальные газеты, в осо­бенности за границей, посвященные исключительно финансам, промыш­ленности или атлетике, спорту". См. WAM, гл. I, стр. 1; т 30, стр. 27, строка 2.

   (2) Вопрос Моода: "Стр. 2, строка 1, 2... "8 миллионов". Следует ли это перевести: 20 миллионов франков?" См. WAM, гл. I, стр. 1; т. 30, стр. 27, строка 28.

   (3) Вопрос Моода: "Стр. 2, строка 3-я снизу "Когда я пришел" сравните с стр. 3, строка 11 снизу". См. WAM, гл. I, стр. 1; т. 30, стр. 28, строка 26 и стр. 29, строка 8.

   (4) Вопрос Моода: "Стр. 4, строки 3, 6, 10, 12 и 14. Неясно, что началось раньше - речитатив или процессия, или то и другое в одно время?" См. WAM, гл. I, стр. 2; т. 30, стр. 29.

   (5) Вопрос Моода: "Стр. 5, строки5, 6 "Повторяет 20 раз и и 20 раз поет одну и ту же фразу". Но является ли это повторением одного и того же?" См. WAM, гл. I, стр. 2; т. 30, стр. 30, строки 20-21.

   (6) Вопрос Моода: "Стр. 7, строки 14 и 7 снизу: "одних художников"- тоже и в драме, живописи и музыке". Разве художники не живописцы?" См. WAM, гл. 1, стр. 3; т. 30, стр. 32, строки 13-20.

   (7) Вопрос Моода: "Стр.7. Кто такие были "парнасцы"? Разве реалисты (Золя и К®) не "натуралисты"? И кто же в таком случае "натуристы"? Простите мое невежество". См. WAM, гл. I, стр. 3; т. 30, стр. 32, строки 15-20.

   (8) Парнасцы - группа французских поэтов последней трети XIX века: Теофиль Готье, Сюлли Прюдом, Леконт де Лилъ. Название происходит от заглавия выпущенных ими сборников "Parnassе contemporain", выходив­ших в 1866, 1869 и 1876 годах.

   (9) Виктор Гюго (Victor Hugo, 1802-1885).

   (10) Шарль Леконт де Лиль (Charles Lecornte de Lisle, 1818-1894).

   (11) Сюлли Прюдом (Sully Prudhomme, 1839-1907).

   (12) Эмиль Золя (Emile Zola, 1840-1902).

   (13) Одна строка в фотокопии (нижняя) не воспроизведена.

   (14) См. письмо N 35.

  

  

  

   1897 г. Сентября 14-15? Я. П.

  

   Дорогой Илья Петрович,

  

   Податель этого наш друг St. John (Синджон) (1) англичанин, про кот[орого] вы, верно, знаете, бывший офицер, прекрасный серьезный человек. Он хочет войти в общение с духоборами. Чем можете, помогите ему, я получил ваше хорошее письмо и благодарю за него. (2) Братски целую вас (3)

  

  

   Датируется приблизительно, днем отъезда Син-Джона из Ясной Поляны в Москву (см. запись в Дневнике Толстого 19 сентября, т, 53).

   Илья Петрович Накашидзе (1866 - 1923) - публицист и критик, сын общественного деятеля Грузии 1860-х годов П. Г. Накашидзе (1838-1895). Первоначально сочувствовал взглядам Толстого; но с 1904- 1905 гг., под влиянием революционных событий, порвал с толстовской философией непротивления злу насилием, хотя и не перешел целиком на сторону революционной идеологии. После установления Советской власти в Грузии встал на сторону революции, до конца своей жизни работая в области культурного строительства своей родины.

   С Толстым познакомился лично 21 августа 1897 г., приехав в Ясную Поляну по делу помощи духоборам, в котором он был деятельным сотруд­ником. Автор воспоминаний: И. Накашидзе, "Как я познакомился со Львом Толстым", Тбилиси 1928. См. о нем: В. Замбахидзе, "Илья Нака­шидзе", Тбилиси 1927 (на грузин, яз.); Г. Талпашвили, "Лев Толстой и Грузия", изд. "Заря Востока", Тбилиси 1951, стр. 50-03.

  

   (1) Син-Джон поехал в Тифлис для передачи духоборам денег, собранных в Англии В. Г. Чертковым, и с целью собрать сведения о их жизни в гру­зинских деревнях. Син-Джон пробыл на Кавказе около двух недель, затем был арестован и выслан за границу.

   (2) Письмо И. П. Накашидзе от 5 сентября, в котором он сообщал о поло­жении духоборов.

   (3) Конец письма не сохранился.

  

  

  

   1897 г. Сентября 15. Я. П.

  

  

   Собирался вам отвечать на те два ваши письма, дорогой Иван Михайлович, когда получил последнее, очень обрадовавшее меня. Радуюсь вашей радости. (1)

   Собирался же я вам отвечать на первые письма то, что вы напрасно упрекаете меня в воздействии на Эл[ену] Петр[овну]. Я и не хотел и не мог воздействовать на нее в том смысле, чтобы разлучить вас. Вы тоже пишете, что у меня какая-то теория (неверная) о браке. Милый друг, у меня никакой нет.

   Разве это теория, что я говорю, то, что вы и все мы знаем, что люди страдают от похоти, производящей в людях всякого рода душевные и телесные болезни, и что эта похоть мешает людям жить и служить богу, и что для спасения от этой похоти есть два средства: одно полное целомудрие - если можешь, если борьба не поглощает всех твоих сил, и другое: брак, в к[отором] мужчина и женщина, соединяясь во едино между собой, только между собой удовлетворяют своей похоти, рождая детей и вместе с тем, вместе стараясь ослабить, уменьшить свою дань похоти и достигая вдвоем, если могут, раньше, но если не могут, то в старости, того целомудрия, кот[орого] они лиши­лись. Какая же тут теория? Это говорил Христос, Павел, это есть основа брака настоящего, как он везде разумеется и прак­тикуется. Это не теория, а только описание того, что есть, тех фактов, к[оторые] есть, и тех отношений, к[оторые] установи­лись во всем мире. Всякое же отрицание этих фактов и этих установившихся отношений, как разврат всякого рода, разводы, духовные союзы мущины с женщиной, свободная любовь, созна­тельное произведение детей и еще много[е] другое, то теории. И вот против этих теорий я восстаю и указываю на факты.

   Вы меня очень, очень порадовали, дорогой Ив[ан] Мих[айлович], своим добрым письмом, а то мне было больно ваше недо­брожелательство. Больно мне тоже было высказанное вами суждение о духах, о духовной материальности или материаль­ной духовности, но я надеюсь, что вы увидите свою ошибку и сойдете с этого ложного пути. Духовно то, что противоположно материи, не имеет ничего общего с ней, не может быть позна­ваемо нашими пятью чувствами. Мы сами так назвали и опре­делили духовное, и потому приписывание духовному возмож­ности проявления нашим чувствам есть грубая ошибка. Бог только тогда бог, когда он вполне духовен, непознаваем для наших чувств, и душа моя только тогда частица бога и бессмертна, когда она совершенно духовна и непознаваема чувствами. Как нельзя смешивать и соединять плотскую любовь с любовью божеской, в каких бы утонченных формах ни проявлялась эта любовь, так же нельзя смешивать и соединять духовное с матерьяльным, как бы утонченно ни проявлялось (в нашем воображении) это матерьяльное. Очень хорошо и утешительно иметь наготове лодку, для того чтобы уплыть в море от угро­жающего с берега бедствия, но надо, чтобы лодка эта была креп­кая и могла бы нести меня, когда наступит нужда. А то лучше уже вовсе не иметь лодки и не надеяться на нее, а искать других менее сомнительных средств спасения. И средства эти даны нам в вере в бога духа и в духе, составляющем основу моей жизни.

   Прощайте. Целую вас.

  

  

  

   Ответ на письмо Трегубова от 2 сентября, в котором Трегубов просил простить его за два его последние "укорительные" письма (они неизвестны) и говорил, что собирается написать о замеченной им ошибке в "теории брака" Толстого. К своему письму прилагал письмо Е. П. Накашидзе к нему о их личных отношениях.

  

   (1) Толстой имеет в виду письмо Е. П. Накашидзе

  

  

  

   1897 г. Сентября 18. Я. П.

  

   В мае месяце ко мне приехали из Самары молокане, над кот[орыми] было произведено неимоверное насил[ие]. (1) Ночью приехали к ним полицейские [?] и выр[вали] (2) от них (3) детей и увезли. Я тогда написал письмо гос[ударю], излагая дело и прося его положить конец таким ужасам, к[оторые] произво­дятся его именем. Вот это письмо. Письмо было наверное пере­дано в руки государя тогда же, ответа я никакого не получил, но с н