Ломоносов Михаил Васильевич - Краткое руководство к красноречию

радости в безмолвном житии вашем. И вы, удостоенные взирать в книгу непоколебимых естественных законов, возведите ум ваш к строителю оных и с крайним благоговением его благодарите, открывшего вам феатр премудрых дел своих, и чем больше оные постигаете, тем вяще со страхом его превозносите. Вам о его всемогуществе и малейшие гады {Рит. рук. 1747 гады вместо зачеркнутого животные.} проповедуют, и пространные небеса возвещают, и бесчисленные звезды показуют непостижимое его величество. О коль слеп ты, Епикур, что при толиком множестве светил творца своего не видишь! Погруженные варварским невежеством или сластьми плотскими во глубине неверия, возникните и обратитесь, рассудив, что может вас живых во ад {Рит. рук. 1747 во ад вместо зачеркнутого в расселины.} низвергнуть колеблющий иногда основания земли, {Рит. рук. 1747 зачеркнуто покрыть горами создавший землю.} потопить водами разливающий моря и реки, {Рит. рук. 1747 зачеркнуто поразить молниею, пополнить.} истребить пламенем возжигающий горы прикосновением своим, поразить молнией покрывающий небеса тучами. Кто мещет гром, {Рит. рук. 1747 Кто громом вселенную колеблет вместо Кто мещет гром.} тот есть: безбожники, вострепещите.⁴³⁶

  

   В разделительных силлогизмах равным образом полагается, как и в других, прежде всего первая посылка и к ней присовокупляется парафрастическое истолкование, либо доказательство или распространение из мест риторических обоих частей оныя посылки; потом следует другая посылка с {Рит. рук. 1747 другая с вместо другая посылка с и зачеркнуто такими же прибавлениями.} риторическими изъяснениями, украшениями или доказательствами; наконец, заключением окончевается, соединенным с движением или утолением страсти, к материи приличной; например: ежели кто хочет кого ободрить к терпеливости в трудах, тот может свое слово расположить по сему разделительному силлогизму: Или покоиться и быть лишенну похвалы, или похвалу приобретать и быть лишенну покоя. Но в покое быть без похвалы худо. Для того лучше приобретать похвалу трудами. В первой посылке можно описать сладость покоя и радость, от похвалы происходящую, и, утвердив обе стороны доказательствами, присовокупить к тому двоякое желание с фигурою сомнением (§ 230). Во второй посылке описать можно бесславного человека в лености и небрежении и изъяснить {Рит. рук. 1747 утвердить.} оную подобием, что ленивый человек в бесчестном покое сходен с неподвижною болотною водою, которая, кроме смраду и презренных гадин, ничего не производит; в заключении показать, коль легки и сносны труды бывают похвалы ищущим, и возбудить любовь к похвале и надежду к получению оныя.

  

   Первая посылка разделительного силлогизма может быть отставлена, {Рит. рук. 1747 зачеркнуто и слово начато.} и вместо оной положен быть краткий приступ, как то видно в псалме 145-м, который основан на следующем разделительном {Рит. рук. 1747 слово разделительном отсутствует.} силлогизме: Или {Рит. рук. 1747 было добавлено должно вместо зачеркнутого лучше.} уповать на бога или на князей, сынов человеческих; но уповать на них ненадежно; следовательно, лучше {Рит. рук. 1747 уповать на бога или на князей, но на князей уповать не должно, следовательно, должно вместо уповать ... лучше; Рит. корр. уповать на бога или на князей земных, но на князей уповать не должно, следовательно, должно исправлено на уповать на бога или на князей, сынов человеческих, но уповать на них ненадежно, следовательно, лучше.} уповать на бога. Для яснейшего понятия прилагается оного псалма парафрастическая ода: {Рит. рук. 1747 парафразис вместо парафрастическая ода; Рит. корр. исправлено на парафрастическая ода; Соч. 1759 смотри оного псалма парафрастическую оду в первом томе вместо прилагается ... ода.}⁴³⁷

  

   Хвалу всевышнему владыке

   Потщися, дух мой, воссылать,

   Я буду петь в гремящем лике

   О нем, пока могу дыхать.^а

   {^а Рит. рук. 1747 Хвалу ... дыхать вместо зачеркнутого

   Хвали, душа моя, всечасно

   Творца, дающа благодать.

   <Ему я буду> <должен> <хочу я петь согласно>

   О нем я стану петь согласно,

   Коль долго буду я дыхать.}

  

         * * *

  

   Никто не уповай вовеки^а

   На тщетну власть князей земных:

   Их те ж родили человеки,

   И нет спасения от них.

   {^а Рит. рук. 1747 было приписано сбоку, перед первым стихом этой строфы Вторая посылка а перед третьим стихом Причина.}

  

         * * *

  

   Когда с душою разлучатся,

   И тленна плоть их в прах падет,^а

   Высоки мысли разрушатся,

   И гордость их и власть минет.^б

   {^а Рит. рук. 1747

   И тленну плоть их гроб пожрет вместо

   И тленна плоть их в прах падет

  

   Рит. корр. исправлено на

  

   И тленна плоть их в прах падет.

  

   ^б Рит. рук. 1747

  

   И слава их и власть минет

  

   вместо

  

   И гордость их и власть минет.}

  

         * * *

  

   Блажен тот, кто себя вручает

   Всесильному^а во всех делах,

   И токмо в помощь призывает

   Живущего на небесах,

   ^а Рит. рук. 1747 Всесильному вместо зачеркнутого Всевышнему.

  

         * * *

  

   Несчетно многими звездами^а

   Наполнившего высоту

   И непостижными делами

   Земли и моря широту,

   {^а Рит. рук. 1747

  

   Бессчетно многими звездами

  

   вместо

  

   Несчетно многими звездами.}

  

         * * *

  

   Творящего на сильных пищу

   По истине в обидах суд,

   Дающего голодным пищу,

   Когда к нему возопиют.

  

         * * *

  

   Господь оковы разрешает

   И умудряет он слепцов,

   Господь упадших возвышает

   И любит праведных рабов.

  

         * * *

  

   Господь пришельцев сохраняет^а

   И вдов приемлет и сирот.

   Он грешных дерзкий путь скончает,

   В Сионе будет в род и род.

   {^а Рит. рук. 1747

  

   Господь пришельцев охраняет

  

   вместо

  

   Господь пришельцев сохраняет.

  

   Рит. 1759 весь текст оды отсутствует.}

  

  

   По сориту и по дилемме не иначе располагается слово, как части их требуют. Впрочем, распространяются оне таким же образом, как выше сего в сей главе показано, из мест риторических вымыслами, возбуждениями страстей и речьми витиеватыми, по обстоятельствам и свойствам данной материи. Итак, больше о том правил и примеров для краткости здесь не предлагаем, ибо можно примениться по правилам и примерам, предложенным для прочих форм силлогизма.

  

   Между формами силлогистическими в расположениях вмещают навод, {Соч. 1759 наведение.} по которому из многих предложений, до той же материи надлежащих, следует одно общее. Но понеже оно ничем не разнится от расположения соединительного (§ 252) и пример оного для изъяснения прочитать можно (§ 82, стр. 78 {Стр. 78 Рит. 1765 соответствует стр. 159 настоящего тома.}), для того здесь ничего особливого о том предлагать не нужно.

  

   Расположение по разговору бывает, когда данную материю предлагают два, или три, или больше вымышленных лиц, разговаривая об ней между собою. Таким образом расположены Тускулянские Цицероновы вопросы,⁴³⁸ Лукиановы и Еразмовы разговоры⁴³⁹ и у стихотворцев театральные поэмы, эклоги и прочие.

  

   Разговор разделяется на натуральный, ненатуральный и смешанный. Натуральный есть, когда люди, между собою о чем разговаривающие, представляются, как у Виргилия в Эклогах и у Феокрита в Идиллиях пастухи о своей любви или о других случаях разговаривают. В ненатуральном разговоре представляются звери или и бездушные вещи, о чем-нибудь рассуждающие, как например: разговаривает мышь с попугаем {Рит. рук. 1747 у некоторого немецкого автора вместо например, разговаривает мышь с попугаем или; Рит. корр. исправлено на например, разговаривает мышь с попугаем или.} или муха со старою лошадью о нравах человеческих. Смешанный разговор бывает, когда человек с каким животным разговаривает. Так у Лукиана рассуждает петух с сапожником {Рит. рук. 1747 портным; Рит. корр. исправлено на сапожником} и смеется Пифагорову учению о преселении душ.⁴⁴⁰

  

   Сих трех родов разговоры бывают {Рит. рук. 1747 зачеркнуто <чисты[е]> <одинакие и соединенные <одина[кие] и простые> <соединенные включают в себе какие-нибудь с рассуждением смешанные действия> простые и сложенные <простые>.} чистые и нечистые. Чистые состоят только из однех рассуждений, описаний или повествований; нечистые включают в себе какие-нибудь действия. Такие действия разделяются на прямые и косвенные. Прямые {Рит. рук. 1747 явственные и потаенные. Явственные вместо прямые и косвенные. Прямые} действия точно словами или и самым делом {Соч. 1759 слова словами или и самим делом отсутствуют.} изображаются, как в трагедиях и комедиях на письме вне разговора или на театре действительно представляются. Косвенные {Рит. рук. 1747 Потаенные.} действия только показываются из речей разговаривающих между собою лиц. Так начинает Еразм разговор о алхимии.

   Филекой. Что за новая диковина, что Лал так приятно улыбается и почти взаходы смеется, и меж тем еще крестится? Спрошу я о его счастии: здравствуй, любезный мой Лал. Мне кажется, что ты очень счастлив.

   Лал. Я еще счастливее буду, когда тебе скажу свою радость, и проч.⁴⁴¹

  

   Сверх того разговоры суть согласные, прекословные и сомнительные. {Рит. рук. 1747 смешанные.} Согласные разговоры состоят из согласных мнений между собою рассуждающих лиц, так что один мнение другого новыми доводами подтверждает; в прекословных разговорах предлагаются два спорные между собою мнения, которые двое каждый свое защищают. Сомнительные {Рит. рук. 1747 Смешанные.} состоят из такой материи, которую одно лице вовсе защищает, другое в некоторых обстоятельствах согласуется, а в иных спорит или сомневается. В прекословных и в сомнительных {Рит. рук. 1747 смешанных.} разговорах употребляют знатные авторы иногда иронии и порицания между введенными лицами, как то из Феокритовых и Виргилиевых Эклог, Лукиановых и Еразмовых разговоров довольно видеть можно.

  

   Сёго способа к расположению не токмо в разных книгах примеров довольно, но и повседневное обхождение почти беспрестанно оные показывает; однако не будет без пользы, ежели здесь сообщим несколько разговоров, {Рит. рук. 1747 разного рода разговоров из знатных авторов вместо разговоров.} которые не токмо в пример, {Рит. рук. 1747 было добавлено предписанных правил; Рит. корр. зачеркнуто предписанных правил.} но и к украшению штиля, к поправлению нравов и к увеселению служить могут.

  

   Разговор Дезидерия Еразма Ротеродама, называемый Утро, в котором он учит не терять времени напрасно.

  

  

   Нефалий. Сегодня хотел я, Филипн, тебя посетить, однако тебя дома не сказали. {Рит. рук. 1747 ты дома не сказался вместо тебя дома не сказали.}

   Филипн. Не совсем тебе солгали: для тебя я подлинно дома не был, а для себя весьма был дома.

   Нефалий. Какую ты мне загадку говоришь?

   Филипн. Ты знаешь старую пословицу: не всякому по Якову; {Рит. рук. 1747 не для всех сплю вместо не всякому по Якову.} также известна тебе и Назикина шутка, как некогда он, хотя посетить приятеля своего Енния, спрашивал, дома ли он, и как служанка отказала; тогда Назика хотя и догадался, что он дома, однако домой возвратился. После того, когда Енний, вшедши в дом Назикин, спрашивал у слуги, {Рит. рук. 1747 у малого; Рит. корр. исправлено на у слуги.} у себя ли он находился, тогда Назика из каморки вскричал: Нет меня дома; и как Енний его по голосу узнал: Бесстыдный! - сказал, - я ли тебя по голосу не слышу? На сие Назика ему ответствовал: Ты меня еще бесстыднее, что мне самому в том не веришь, в чем я и служанке твоей поверил.

   Нефалий. Так, может быть, тебе недосуг было.

   Филипн. Нет, я был в сладком покое.

   Нефалий. Опять загадкой мучишь!

   Филипн. Ну, так скажу прямо, точь в точь.

   Нефалий. Скажи.

   Филипн. Спал без пробуду.

   Нефалий. Что ты говоришь? Тогда был уже девятый час, а в нынешнем месяце в четвертом часу солнце всходит.

   Филипн. Пожалуй, для меня пускай оно всходит хотя в полночь, лишь бы мне только {Рит. рук. 1747 зачеркнуто <хорошеньк[о]> до доволь[ства?].} выспаться довольно.

   Нефалий. Однако только ли ныне тебе толь долго спать случилось? Или ты к тому привык? {Рит. рук. 1747 только одна привычка вместо привык.}

   Филипн. Привык.

   Нефалий. Весьма худо привыкать к худому делу.

   Филипн. Нет! Сон после всхождения солнечного весьма приятен.

   Нефалий. В который ты час с постелей расстаешься?

   Филипн. Между четвертым и девятым.

   Нефалий. Довольно времени; и королевы чуть ли толь долго убираются; однако как ты к тому привык?

   Филипн. Для того что обыкновенно пируем, играем и веселимся за полночь, который урон утренним сном награждаем. {Рит. рук. 1747 возвращаем.}

   Нефалий. Едва видал я кого, кто бы жил тебя мотоватее. {Рит. рук. 1747 было добавлено и протористее.}

   Филипн. Мне кажется, сие бережливость, а не мотовство, для того что когда я сплю, {Рит. рук. 1747 зачеркнуто то ни свеч не жгу, ни платья.} то свечи не горят и платье {Рит. рук. 1747 ни свечи не горят, ни платье вместо то свечи не горят и платье.} не носится.

   Нефалин. Никуда не годная бережливость, ежели для того стекла беречь, чтобы потерять алмазы. Инако рассуждал оный философ, который, когда у него спросили: что всего дороже? отвечал: время. Притом известно, что утро всего дня лучше. Итак, что в дражайшей вещи всего дороже, ты оное с радостию теряешь.

   Филипн. Разве тое теряется, что отдаем нашей плоти?

   Нефалий. Нет, мы отнимаем от плоти, которая тогда услаждается и весьма ободряется, когда благовременным и умеренным сном возобновлена бывает и укрепляется утренним бдением.

   Филипн. Однако сон сладок.

   Нефалий. Что может быть сладко тому, кто ничего не чувствует.

   Филипн. И то самое сладко, когда никакого беспокойства не имеем"

   Нефалий. Так потому те еще счастливее, которые спят в могиле, ибо во сне иногда привидения беспокоят.

   Филипн. Говорят, что такой сон телу питателен.

   Нефалий. Сия пища кротам прилична, а не людям. Дельно откармливают скотину на убой, а человеку для какой прибыли {Рит. рук. 1747 нужды; Рит. корр. исправлено на прибыли.} стараться о том, чтобы растолстеть, разве для того только, чтобы всегда ходить с увесистою {Рит. рук. 1747 тяжелою.} ношею? Скажи мне, ежели бы ты слугу имел, хотел ли бы ты, чтобы он был толст или чтоб он был проворен и ко всем делам способен?

   Филипн. Однако я - не слуга.

   Нефалий. Мне и того довольно, что ты лучше слугу иметь хочешь способного к услужению, нежели {Рит. рук. 1747 зачеркнуто обрюзглого, отк[ормленного].} как быка, {Рит. рук. 1747 хорошенько вместо как быка.} откормленного.

   Филипн. Подлинно так.

   Нефалий. Платон сказал, что дух человеку господин, а тело не что иное, как его жилище или орудие, А ты, как думаю, признаешь, что дух есть главная часть в человеке, а тело - его слуга.

   Филипн. Ин пусть по-твоему будет.

   Нефалий. Ты не хочешь иметь слуги с тяжелым брюхом, но проворного и поворотливого, то для чего духу своему готовишь слугу {Рит. рик. 1747 зачеркнуто ленивого.} дебелого и унылого?

   Филипн. Убеждаешь ты меня правдою.

   Нефалий. Послушай, что ты еще сверх того тратишь. Как дух много превосходнее тела, так и богатство душевное много превосходит телесные достатки.

   Филипн. Вероятно.

   Нефалий. Между богатством душевным выше всего премудрость.

   Филипн. Подлинно так.

   Нефалий. К приобретению оныя ни едина часть дня толь не способна, как утро, когда солнце снова всходит, бодрость и укрепление всем приносит и разбивает туман, который обыкновенно встает из желудка и жилище ума помрачает.

   Филипн. Не спорю.

   Нефалий. Ныне сочти мне, сколько бы ты мог научиться в те четыре часа, которые на безвременный сон теряешь.

   Филипн. Правда, что много.

   Нефалий. Я узнал самым делом, что в один час поутру больше можно научиться, нежели в три часа после обеда, а сверх того телу никакой убыли не делается.

   Филипн. Слышу.

   Нефалий. Притом подумай: ежели вместе сложить, что ты на каждый день теряешь, какое будет множество.

   Филипн. Правда, что велико.

   Нефалий. Кто дорогие камни и серебро напрасно расточает, того мотом называют и отдают под опеку. А кто сие много оного дражайшее богатство теряет, {Рит. рук. 1747 зачеркнуто <не скареднее ли оного мот назван> не мот ли он скареднее оного?} не того ли больше {Рит. рук. 1747 скареднее.} мотом назван быть должен.

   Филипн. Видно, что так, ежели о том рассудить прямо

   Нефалий. Также и о том подумай, что говорит Платон. Ничего нет прекраснее, ничего любезнее премудрости, которую ежели бы телесными очами видеть можно было, то бы она непонятную любовь к себе возбудила.

   Филипн. Однако видеть ее не можно.

   Нефалий. Правда, что телесными очами не увидишь, но зрение души оную постигает, которая есть лучшая часть человека. И где любовь безмерно {Рит. рук. 1747 невероятно.} приятна, тут и самое высочайшее услаждение быть должно, когда дух с такою любовницею совокупляется.

   Филипн. Самую истину сказываешь.

   Нефалий. Для того переменяйся {Рит. рук. 1747 Поди ж теперь и перемени вместо Для того переменяйся; Рит. корр. исправлено на Для того переменяйся.} на сие услаждение сном, смерти образом, ежели угодно.

   Филипн. Хорошо, однако должен буду покинуть играть по ночам.

   Нефалий. Та потеря прибыточна, ежели за худое хорошее, за бесчестное преславное, за презренное дражайшее что получить можно. Хорошо тому терять свинец, кто из него золото делает. Натура ночь для сна {Рит. рук. 1741 на сон.} определила. Восходящее солнце, когда всех животных, тогда больше всех человека к трудам в жизни потребным возбуждает. Которые спят, говорит Плавт, те спят ночью, и пьяные ночью пьяны. Что скареднее быть может, когда все животные встают с солнцем, некоторые и прежде восхождения пением оное поздравляют, и слон восходящему солнцу поклоняется, а человек долго после его восходу храпит на постеле? Коль часто златый оный утренний свет освещает твою спальню, или ты не можешь догадаться, что он тебя спящего укоряет: Безумный человек, или тебе хорошо кажется, что ты наилучшую часть жизни своей напрасно теряешь? Не для того я сияю, чтобы ты спая закрывшись, но чтобы ты бодрствуя в честных делах упражнялся. Никто свечи не зажигает, чтоб при ней спать. А ты храпишь при сем прекраснейшем светильнике.

   Филипн. Изрядно ты проповедуешь!

   Нефалий. Хотя не изрядно, однако справедливо. Я не сомневаюсь, что ты нередко слыхал оную Исиодову речь: Бережливость на дне иметь уже поздно.

   Филипн. Весьма часто, для того что в середине бочки самое лучшее вино бывает.

   Нефалий. Однако в жизни человеческой первая часть, то есть юношество, всех лучше.

   Филипн. Истинно так.

   Нефалий. И утро то же во дни, что юношество в жизни. Итак, не безумно ли те делают, которые юношество на бездельные поступки, а утреннее время на спанье тратят.

   Филипн. Видно, что так.

   Нефалий. Есть ли такое имение, которое с человеческою жизнию сравнять можно?

   Филипн. Ни всего персидского сокровища.

   Нефалий. Не возненавидел ли бы {Рит. рук. 1747 Не возненавидел ли бы вместо зачеркнутою любил ли бы.} ты весьма человека, который бы мог или хотел {Рит. рук. 1747 зачеркнуто чарод[ейством].} коварными ухищрениями убавить несколько лет твоей жизни?

   Филипн. Я бы лучше самому ему жизнь отнял.

   Нефалий. Но те еще злее и вредительнее, которые с охотою свою жизнь делают короче.

   Филипн. Правда, ежели есть такие.

   Нефалий. Есть такие? Все тебе подобные то делают.

   Филипн. Хорошо ты говоришь!

   Нефалий. Весьма хорошо! Ты рассуди, не справедливо ли говорит Плиний, что жизнь человеческая состоит в бдении и тем доле человек живет, чем больше времени на учение употребляет? Ибо сон есть некоторая смерть: для того и стихотворцы вымыслили, якобы он из ада выходит, и Гомер называет его братом смерти. Итак, которые спят, те ни между живыми, ни между мертвыми считаются, однако больше между мертвыми.

   Филипп. Видно, что подлинно так.

   Нефалий. Ныне сочти мне, коликую часть жизни у себя отнимают, которые три или четыре часа на сон тратят.

   Филипн. Вижу, что безмерно велика.

   Нефалий. Не почел ли бы ты за бога такого алхимиста, который бы десять лет к твоей жизни прибавил и в старости бы дал юношескую бодрость.

   Филипн. Как не почесть?

   Нефалий. Сие божественное благодеяние можешь ты сам себе сделать.

   Филипн. А как?

   Нефалий. Для того что утро есть юношество дня, пред полуднем еще кипит младость, в полдень следует мужеский возраст, а потом вместо старости вечер, за вечером захождение солнечное как смерть всего дня. Великую прибыль бережливость приносит, однако нигде больше, как здесь. Итак, не великую ли себе прибыль принес, кто великую и самую лучшую часть жизни тратить перестал?

   Филипн. Праведно твое учение.

   Нефалий. Притом видеть можно, что весьма бесстыдна тех людей жалоба, которые натуру обвиняют, что человеческой жизни толь тесные пределы положила, когда они сами от тою, что им дано, великую часть теряют. Всякого человека жизнь довольно долга, ежели оную бережно употреблять будет. И немалый успех в том состоит, ежели кто всякое дело в свое время делает: после обеда едва стоим мы получеловека, когда тело, обремененное пищею, ум отягощает; {Рит. Рук. 1747 отягощает вместо зачеркнутого угнетает.} и притом не безопасно, чтобы жизненные {Рит. рук. 1747 животные.} духи, которые в то время для варения пищи в желудке действуют, выводить в голову. После джины ум еще меньше действует. А поутру человек совсем человек, когда тело ко всем действиям способно, когда дух бодр и поворотлив, когда все органы ума тихи и чисты, когда оная божественного дыхания часть {Так называет душу Гораций в кн. 2, сатира 2.} дышит, уподобляется своему началу и к честным делам стремится.

   Филипн. Изрядную ты мне проповедь сказываешь.

   Нефалий, У Гомера говорят Агамемнону, что полководцу не должно спать целую ночь; то коль неприлично толикую часть дня на спанье тратить.

   Филипн. Правда, что не должно полководцу, однако я - еще не генерал.

   Нефалий. Ежели ты что другое любишь больше, нежели себя, то не смотри на слова Гомеровы. Однако {Рит. рук. 1747 зачеркнуто кузнец.} ремесленные люди для бедной прибыли встают прежде свету, то нас ли любовь к премудрости возбудить не может, чтобы мы хотя солнца послушались, когда оное к неоцененному приобретению нас возбуждает? Медики дают свои лекарства почти всегда поутру. Они знают золотые те часы, когда помогать телу, а мы оных не знаем, когда целить и обогащать душу. Но ежели тебе сии слова неважны кажутся, то послушай, чему учит у Соломона небесная премудрость: Утреннюющие ко мне обрящут мя. В псалмах таинственных коликая есть похвала утреннего времени. Заутра превозносит пророк милосердие господне, заутра услышан бывает глас его, заутра приходит ко господу молитва его. И у Луки, святого евангелиста, народ, исцеления и учения от господа требующий, рано поутру к нему приходит. Что ты вздыхаешь, Филипн?

   Филипн. Чуть могу от слез удержаться, когда на ум приходит, сколько я потерял своей жизни,

   Нефалий. Что уже напрасно о том себя сокрушать, чего нельзя возвратить? Однако оное предбудущим старанием наградить можно. Итак, {Рит. рук. 1747 зачеркнуто <старайся ты ны[не]> лучше о том стараться.} лучше к тому приложить рачение, нежели в пустом сетовании о прошедшем терять будущее время.

   Филипн. Хорош твой совет, однако мною овладела привычка.

   Нефалий. Плюнуть: клин клином выбивают, а привычка привычкою побеждена бывает.

   Филипн. Весьма трудно от того отстать, к чему кто привык чрез долгое время.

   Нефалий. Правда, что сначала трудно, однако первую скуку отменное обхождение сперва утоляет, а после того переменяет в превеликое услаждение, так что о первой скуке тебе досадовать не должно.

   Филипн. Боюсь, что не удастся.

   Нефалий. Ежели бы ты был семидесяти лет, то бы я тебя от того отвлекать не хотел, к чему ты привык, а ты, как я думаю, чуть вступил на семнадцатый год. В такие лета чего преодолеть не можно? Только лишь бы была охота.

   Филипн. Истинно я начну и постараюсь, чтобы мне из Филипна сделаться филологом. {Филолог - охотник к наукам.}

   Нефалий. Ежели ты так сделаешь, то подлинно знаю, что в кратком времени себя вправду поздравлять, а мне за наставление благодарить будешь.⁴⁴²

  

   Из сего {Рит. рук. 1747 зачеркнуто натурального, чистого и сомнительного.} разговора ясно усмотреть можно, что в расположении по разговору части, составляющие хрию и силлогистические формы, {Рит. рук. 1747 слова и силлогистические формы отсутствуют.} не токмо вместны, но и весьма надобны, ибо, хотя разговором представленное слово не от одного лица происходит и вопросами и ответами прерывается, однако подобия, противные, примеры, свидетельства и прочая в нем предлагаются. Итак, отсюду явствует, что речи, расположенные по хрии и по силлогистическим формам, могут разговором быть представлены. {Рит. рук. 1747 зачеркнуто что я весьма советую, чтобы. Далее четыре слова нрзб.}

  

   Разговор Лукианов между Александром Великим и Ганнибалом, где говорят Сципион, генерал римский, и Миной, которого эллинские идолослужители почитали адским судьею.

  

   Александр. Постой ты, карфагенец, мне наперед итти должно.

   Ганнибал. Я тебе не уступлю.

   Александр. Хочешь ты со мной судиться перед Миноем?

   Ганнибал. Хочу.

   Миной. Что вы sa люди?

   Александр. Александр и Ганнибал.

   Миной. Оба - великие люди, однако о чем вы спорите?

   Александр. Кому должно наперед итти. Сей африканец таков нагл, что первенство отнять у меня хочет, несмотря на то, что я был монарх всея Азии и превеликий воин на свете.

   Миной. Должно выслушать его доказательства: что ты против его скажешь, Ганнибал?

   Ганнибал. Коль счастлив я, что буду говорить перед судьею, который не будет судить пристрастно, но взирать больше на правду, нежели на пустой вид! Итак, я говорю, что того, который, равно как я, возвысил себя своею собственною силою и счастие свое только одному самому себе должен, надлежит предпочесть тому, кто имеет свою славу от предков. Ибо, перешед из Африки в Ишпанию, так сказать, с одной горстью людей, прославил я себя своею {Рит. рук. 1747 моею; Рит. корр. исправлено на своею.} собственною храбростию. И после смерти моего зятя, приняв {Рит. рук. 1747 зачеркнуто армею.} все войско в мое повелительство, усмирил я целтиберов и галлов, которые лежат к западу. Потом, перешед Алпийские горы, {Рит. рук. 1747 зачеркнуто завоевал всю Италию до самого Рима.} одержал {Рит. рук 1747 зачеркнуто три победы.} я победу на трех великих сражениях и убил в один день столько неприятелей, что мерял я четвериком золотые перстни, которые носили конные римские дворяне, и, перешед через мост, из убитых полков состоявший, завоевал я всю Италию до самого Рима. Все сие учинил я, не назвавшись Зевесовым сыном и не восхотев себе, богу, {Рит. рук. 1747 богом назваться вместо богу, должного почтения.} должного почтения. Знатнее всего есть то, что я войну имел не с армянами, не с мидянами, которые прежде сражения в бегство обращаются и победу оставляют тому, кто осмелится оной дождаться, но воевал с самыми храбрыми народами и с генералами, преискусными во всем свете. Притом {Рит рук. 1747 зачеркнуто Все сии завоевания учинил я} все оные победы получил я не таким войском, которое бы {Рит. рук. 1747 зачеркнуто издавна к военным трудам. Против этих слов на полях рукой Ломоносова приписано и зачеркнуто NB. Иногда разговор кончится другими введенными лицами. Colloquium senile [Разговор стариков].} дружно биться издавна приучено было, ниже солдатами, набранными из моего отечества, но наемными и отвсюду сбродными людьми. Я не был притом наследник скиптра, но простой гражданин карфагенский. Александр, напротив тою, приняв от отца своего купно с короною войско, которое было непобедимо, требовал еще к тому счастия, чтобы победить роскошного владетеля и ослабевших от сластолюбия народов. Потом, ослепившись своею победою, отменил обычаи своих предков, убивал собственною своею рукою самых лучших своих другое, а инных отдавал на казнь и велел себя почитать как бога. Я посреде своих побед и торжеств, будучи позван в Африку обратно, чтобы стать противу Сципиона, послушал повеления как самый меньший гражданин. И когда меня там неправедно {Рит. рук. 1747 неправедно вместо зачеркнутого безвинно.} осудили, то сносил я великодушно свое изгнание. Я позабыл было еще некоторую часть своей славы, что я все оные дела учинил, не имев никакой помощи от наук и не учившись у Аристотеля. И, ежели Александр требует преимущества для своей короны, то сие изрядно в рассуждении персов и македонян, а до меня оное ничего не надлежит, для того что я не родился его подданным и был прославлен храбрым и премудрым генералом, которого мужеству только счастие не всегда споспешествовало.

   Миной. Хотя и груба речь, однако не варварская! Что тьи Александру на то отвечаешь?

   Александр. Слава бы моя была довольна дать мне преимущество, ежели бы я не хотел оное получить силою разума, равно как оружием, и торжествовать по моим словам, как по военным действиям, ибо, получив наследное владение после своего отца, колеблющееся и возмущенное его смертию, умел я оное укрепить казнию его убивцев и потряс Грециею, опровергнув Фивы. Потом, будучи выбран главным предводителем против варваров, простер я свою надежду и оружие далее, нежели другие, которые прежде меня были. Переправившись через Еллеспонт, {Рит. рук. 1747 Геллеспонт.} победил я Дариевых генералов открытым боем, завладел всеми провинциями до Киликии, победил самого царя персидского и в один день только лавров собрал, что Хароновой барки недоставало на перевоз мертвых, толикое множество их было! Наконец, не говоря ни о Тире, ни о Арбеллах, покорил я всю Азию до Индии и самую Индию и океан поставил пределом моей империи. И, не довольствуясь толикими делами, перешел я через Дон, победил скифов, торжествовал над всеми неприятельми греческого народа {Рит. рук. 1747 Греции.} и короны {Рит. рук. 1747 зачеркнуто дарил.} разделял по моим генералам. И, хотя по учинении толиких дел, человеческую силу превосходящих, люди богом меня почитали, однако сие им простительно, также и мне, что я на то для утверждения новой империи соизволил. О днем словом, ты видишь пред собою победителя половины света, у которого преимущество отнять хочет ссыльный, который умер рабом некоторого беззнатного царя в Вифинии. К сему присовокупить должно, что я все оные завоевания учинил, как лев, открытою силою. Напротив того, Ганнибал действовал однем коварством и после побежден собственным своим оружием. Он бесчеловечен был к побежденным, а я. напротив того, милостив. Однако он имеет позволение попрекать мне роскошным моим житьем, препроводив сам в Капуе долгое время в сластолюбии, чрез что потерял он плоды толиких побед? Мои увеселения не помрачили славы моего оружия: я ожидал триумфов, когда и неприятелей не было. Я мог бы еще и больше сказать в свое защищение, однако мне стыдно больше слов терять на толь справедливое мое требование. Только остается, чтобы наш спор развеешь приговором.

   Сципион. Подожди, Миной. Я имею нечто представить

   Миной. Кто ты таков?

   Сципион. Я Сципион, который победил Ганнибала и покорил Карфагену.

   Миной. Чего ж ты требовать хочешь?

   Сципион. Я преимущество хочу отдать Александру, а Ганнибалу не уступаю.

   Миной. Правдиво твое требование: ты поди перед Ганнибалом, а перед обеими Александр. Больше ничего мне не говорите.⁴⁴³

  

   Сей пример показывает, 1) что на конце разговора приданы быть могут лица, которых во всем разговоре не было, каков здесь Сципион, при сем знать должно, что иногда и совсем другие лица разговор оканчивают, как у Еразма разговор между стариками заключают почтари, которые их везли;⁴⁴⁴ 2) видно, что изрядно по разговору располагать можно повествования о делах и описания вещей натуральным порядком, как здесь вкратце изображено житие Александрово и Ганнибалово, и притом вмешивать {Рит. рук. 1747 вмешивать вместо зачеркнутою присовокуплять.} разные нравоучительные и политические наставления. Сему и другим подобным Лукиановым разговорам в пример сочиняются в Германии на немецком языке разговоры в царстве мертвых, которые состоят уже во многих книгах, содержащих в себе разные истории о разных государях и других знатных людях, соединенные с учением о политике и о добрых нравах.⁴⁴⁵

  

   Описанием называется слово или часть оного, где представляется вещь или деяние. Представление деяний называется особливым именем - повествование.

  

   Сей род слова во всем красноречии имеет великую силу, занимает большую часть оного и не токмо в прозе и в стихах господствует, но и многие целые книги состоят из описаний и повествований. Таковы суть истории: Иродотова, Ливиева, Тацитова, Курциева и прочие весьма многие, также героические поэмы, драмы и прочая. Для того в расположении и составлении оных общие правила предложить здесь необходи