Ножин Евгений Константинович - Правда о Порт-Артуре

ъ стоявшихъ на якорѣ судовъ. Около "Цесаревича" было найдено 7 минъ.

   Несмотря на самое энергичное, какъ я уже разъ говорилъ, траленье рейда - послѣдн³й всегда былъ въ большей или меньшей степени насыщенъ ими. Еще вчера вечеромъ для охраны рейда были высланы крейсера "Всадникъ" и "Гайдамакъ" и 7 миноносцевъ.

   Около 9 ¹/₂ вечера подходили непр³ятельск³е миноносцы, но были отогнаны.

   Во время перестрѣлки былъ раненъ капитанъ II ранга Елисѣевъ. Каждый корабль, находясь на внѣшнемъ рейдѣ, рисковалъ ежесекундно быть подорваннымъ и подвергнуться участи "Петропавловска" и "Хатцузе". Это ли не испытан³е, это ли не игра въ четъ и нечетъ!? Каждый офицеръ, каждый отдѣльный матросъ, выходя въ море, не видя еще непр³ятеля, металъ жизненный банкъ.

   И ничего. Жизнь текла на судахъ обыденнымъ путемъ. Эта огромная, сильная духомъ и волей масса людей, вѣрная принятымъ на себя обязанностямъ, жила своей особенной жизнью, жизнью непонятной для тѣхъ, кто не испыталъ, что значитъ итти по минамъ.

   Почему я такъ горячо говорю объ этой опасности, объ этихъ испытан³яхъ, которыя выпали на долю артурскихъ моряковъ? Потому, что забыты ихъ заслуги передъ Росс³ей. Росс³я въ вихрѣ освободительнаго движен³я забыла, что въ далекомъ Артурѣ въ течен³е и мѣсяцевъ ея вѣрные сыны стремились спасти меркнувшее велич³е родины. И не они, конечно, эти рядовые бойцы, умиравш³е такъ же безропотно, какъ безропотно появлялись они на свѣтъ Бож³й, виноваты въ томъ, что Артуръ позорно сданъ Стесселемъ, а кампан³я проиграна.

   Росс³я забыла, что въ основан³е возраждающейся Росс³и первыми легли артурск³е воины. А краеугольными камнями здан³я обновляющейся Росс³и стали два большихъ человѣка - Макаровъ и Кондратенко.

   Мы долго сидѣли съ Николаемъ Николаевичемъ Веревкинымъ на скатѣ горы, любуясь въ с³ян³и лучезарнаго дня на величественную картину стоявшей на рейдѣ нашей эскадры, на которую возлагалось столько страстныхъ надеждъ.

   Чѣмъ все это кончится? Неужели счастье намъ не улыбнется? Я всѣми силами старался вѣрить въ лучшее будущее. Но какое-то жуткое чувство росло, предчувств³е чего-то злого всегда угнетало не одного меня. Сердцемъ вѣрилось доброму, а разумъ, холодный и безстрастный, твердилъ, что счастье счастьемъ, но нужно во всеоруж³и встрѣтить и несчаст³е.

   А всеоруж³я этого-то и не было.

   Посѣщая часто суда эскадры я бесѣдовалъ съ ея офицерами изъ сознательнаго и серьезнаго большинства. Горькая правда, высказанная старшимъ артиллер³йскимъ офицеромъ на "Баянѣ", Викторомъ Карловичемъ Де-Ливронъ о состоян³и нашего флота, мнѣ врѣзалась въ память, и теперь, когда вся эскадра готова была двинуться въ боевой путь, я, глядя на стройный "Баянъ", вспомнилъ нашу послѣднюю съ нимъ бесѣду: - Пока нашъ флотъ будетъ флотомъ для парадовъ и мирныхъ политическихъ демонстрац³й, пока адмиралы въ мирное время не будутъ служить и дѣйствительно работать, занимаясь дѣломъ, а не писан³емъ приказовъ, пока офицеровъ будутъ выдвигать не ихъ способности и реальныя служебныя заслуги, а ma tent'ы, пока офицеры не будутъ знать своихъ кораблей, какъ свои пять пальцевъ, пока весь командный составъ не полюбитъ моря, своихъ подчиненныхъ людей, пока высшее морское управлен³е не перестанетъ экономить въ томъ, что для флота жизненный элексиръ (дорого стоющая боевая стрѣльба и постоянные походы), пока не упразднятъ маститыхъ и согбенныхъ старцевъ, сухопутныхъ адмираловъ, отъ управлен³я флотомъ, техника котораго бѣшенно прогрессируетъ по всѣмъ отраслямъ, пока морской корпусъ не будетъ выпускать людей, которые любятъ море и его службу - до тѣхъ поръ мы и старш³е начальники, начиная съ командировъ судовъ, не въ состоян³и ничего сдѣлать, и флотъ нашъ будетъ катиться по наклонной плоскости. Я вамъ это говорю изъ личнаго горькаго опыта. Мы совершенно не подготовлены. Мы сдѣлаемъ все, что отъ насъ зависитъ - призовемъ и призываемъ весь запасъ умственныхъ и душевныхъ силъ, мы готовы погибнуть и погибнемъ въ неравной борьбѣ.

   Вотъ о чемъ думалось, глядя на эскадру и далек³й горизонтъ, на которомъ группами держались блокирующ³я суда. Сегодня ихъ было больше обыкновеннаго. Конечно, Того уже зналъ, что флотъ вышелъ и готовится къ походу.

   Прекрасно организованное японцами развѣдочное бюро, которому такъ сердечно покровительствовалъ генералъ Стессель (высылка жандармовъ), свое дѣло сдѣлало. Эскадра не успѣла еще выйти, какъ нашъ лютый врагъ, адмиралъ Того, уже все зналъ.

   Сидѣли мы съ Н. Н. Веревкинымъ и возмущались, посылая проклят³я Стесселю, который въ это время, тоже съ батареи Золотой горы, окруженный не блестящей, но многочисленной свитой, наблюдалъ за выходомъ эскадры.

   Долго просидѣть намъ здѣсь не удалось. Смотримъ, спускается солдатъ артиллеристъ съ винтовкой, идетъ прямо къ намъ со словами:

   - Убирайтесь! Генералъ Стесселевъ приказалъ стрѣлять, если не пойдете. Ну, живо - шевелись, онъ смотритъ. Не пойдете - прикладомъ угощу!

   Протестовать не хотѣлось, хотя на это я имѣлъ полное право, какъ офиц³ально признанный военный корреспондентъ, снабженный главнокомандующимъ всевозможными документами, до красной повязки и засвидѣтельствованной фотогр. карточки включительно. Не хотѣлось подниматься наверхъ, а главное встрѣчаться съ "героемъ".

   Я привелъ этотъ случай для того, чтобы иллюстрировать отношен³е генерала къ мирнымъ, т. е. не состоящимъ на дѣйствительной военной службѣ, лицамъ.

   Мы повиновались и ушли. Но продолжен³е этого инцидента разыгралось на батареѣ.

   Когда Артемьевъ замѣтилъ, что насъ гонятъ, онъ сказалъ Стесселю, что это военный корреспондентъ и т. д.

   - Ну вотъ, почему же мнѣ никто раньше не сказалъ? Вѣдь слышали-же, какъ я, посылая артиллериста, приказалъ гнать съ горы въ шею штатскую сволочь. Непремѣнно вернуть ихъ!

   Но было уже поздно.

   Стессель не обинуясь ругалъ и оскорблялъ всѣхъ, но на штатскихъ особенно обрушивался, для которыхъ другого эпитета, кромѣ "сволочь", у него не было.

   Въ часъ пополудни эскадра вышла въ открытое море, гдѣ поджидалъ ее Того со всѣмъ своимъ флотомъ. Миноносцы, шедш³е въ развѣдку, поддержанные "Новикомъ" и "Аскольдомъ", немедленно вступили въ бой съ развѣдочными судами противника, которыя, едва принявъ его, стали отходить къ главнымъ своимъ силамъ.

   Съ высотъ, окружавшихъ Артуръ, тысячи головъ его гарнизона слѣдили за уходившей эскадрой, постепенно тонувшей въ дымкѣ далекаго горизонта. На горизонтѣ, открывавшемся съ высоты "Большого Орлинаго гнѣзда", не было уже видно блокирующихъ судовъ. Лишь чернѣли чуть замѣтными точками суда удалявшейся эскадры, и доносился гулъ то усиливавшейся, то ослабѣвавшей артиллер³йской канонады.

   Въ 6 часовъ эскадра скрылась совершенно съ горизонта высшихъ точекъ Артура, напоминая о себѣ гуломъ, словно раскатами отдаленнаго грома.

   У всѣхъ настроен³е было крайне приподнятое. Всѣ томились ожидан³емъ, чѣмъ кончится бой, что сдѣлаетъ наша эскадра.

   Надежда, страхъ, сомнѣн³я волновали Артуръ. Встрѣчая знакомыхъ и незнакомыхъ, я, несмотря на наружный покой, явственно читалъ на ихъ лицахъ тревогу.

   Городъ словно притаился въ ожидан³и конца.

   Нарочно, проѣзжая по улицамъ Стараго и Новаго города, я наблюдалъ за прохожими, особенно за дамами, мужья которыхъ ушли на эскадрѣ, и, признаюсь, поражался ихъ стоической выдержанностью, хладнокров³емъ.

   Что поддерживало ихъ въ эти тяжелыя минуты - судить не мнѣ, но этотъ покой, эта не женственная выдержка, эта стойкость передъ ужасной неизвѣстностью - вооч³ю убѣждали меня, какъ вынослива наша русская женщина въ жизненныхъ тяготахъ.

   Я думаю, тѣ тысячи солдатъ и матросовъ, которые хотя мелькомъ видѣли въ этотъ день артурскихъ женщинъ, быть можетъ, безсознательно, но черпали мужество, энерг³ю и силу воли для дальнѣйшей борьбы, борьбы, которая доставила имъ славу эпическихъ героевъ. Если современники ихъ, переживающ³е бурю освобожден³я отъ оковъ бюрократической гидры, сами являясь, если не тѣломъ, то духомъ мучениками революц³и, не въ силахъ оцѣнить ихъ, то грядущее поколѣн³е, когда стихнетъ эта буря, отдастъ должное артурскимъ бойцамъ.

   Часовъ около 9 покой тихаго вечера сразу былъ нарушенъ грохотомъ артиллер³йской канонады въ морѣ.

   Эскадра, атакованная тучей миноносцевъ, гремя всѣми оруд³ями, отходила къ Артуру. Ея еще не было видно, но грохотъ 12-ти дюймовыхъ оруд³й на фонѣ безпрерывнаго рокота оруд³й меньшаго калибра становился все громче и громче, переходя въ какой-то ревъ. Удары выстрѣловъ становились все чаще и чаще. Полная иллюз³я страшной тропической грозы. Несмотря на то, что эскадра была въ нѣсколькихъ миляхъ внѣ видимости горизонта площади Артура - звукъ оруд³йныхъ выстрѣловъ тревожилъ землю, здан³я дрожали.

   Вскочивъ на коня, котораго въ этотъ вечеръ держалъ осѣдланнымъ, я поскакалъ на дачныя мѣста.

   Эскадры еще не было видно, только ясенъ былъ свѣтъ ея прожекторовъ. Канонада все усиливалась. Масса жителей спѣшила на берегъ. Было на что посмотрѣть. Вечеръ былъ совершенно тих³й. Въ промежуткахъ, когда стихала стрѣльба съ сосѣднихъ морскихъ батарей, Электрическаго утеса, Золотой горы, Стрѣлковой, доносились командныя слова командировъ, устанавливавшихъ прицѣлъ. Эскадра шла подъ защиту береговыхъ батарей.

   Часовъ около 10 наконецъ показалась эскадра. Суда шли въ разбродъ, при полномъ боевомъ освѣщен³и. Миноносцы и "Новикъ", составлявш³е какъ бы арр³ергардъ, прикрывая отступлен³е, поддерживали огонь.

   Въ это время явственно послышалась команда съ Электрическаго утеса: "первое!" и грохотъ выстрѣла, "второе!" - тоже. На Стрѣлковой вспыхнуло зарево выстрѣла, еще, еще. На Крестовой. На батареѣ Плоскаго мыса. Загремѣла Золотая гора - и пошло... Опять весь береговой фронтъ ожилъ, гремя то сразу, то одиночными выстрѣлами.

   Понаблюдавъ за канонадой съ самаго берега, я рѣшилъ проѣхать на Электрическ³й утесъ или Золотую гору; только что выѣхалъ на военную дорогу, какъ слышу за собой топотъ коней нѣсколькихъ всадниковъ. Оглянулся - Стессель. Осадивъ коня, я поздоровался съ нимъ, и поѣхалъ рядомъ. Генералъ былъ на своей сѣрой, покойнаго нрава кобылѣ. Не успѣли мы обмѣняться нѣсколькими словами, какъ мой "Рыжикъ" сталъ слегка горячиться. Я взялъ мундштукъ.

   - Это что у васъ? На чемъ вы сидите?

   - На конѣ, ваше превосходительство.

   - Да нѣтъ, не то! У васъ жеребецъ! Эй, эй, казаки, взять его, отвести въ сторону - и крикнувъ это своимъ гулкимъ, но тревожнымъ голосомъ, храбрый генералъ далъ шпоры и скрылся за поворотомъ дороги.

   Усердные казаки подхватили моего бѣднягу подъ уздцы за неумѣн³е держать себя въ присутств³и превосходительной кобылы. Я еле вырвался изъ исполнительныхъ рукъ стесселевскихъ конвоировъ.

   По сторонамъ дороги стояло много публики, которая и наградила въ слѣдъ удалявшагося генерала далеко не лестными замѣчан³ями о его храбрости.

   Тѣмъ временемъ вся эскадра стянулась на внѣшнемъ рейдѣ, отдала якоря, опустила сѣтевое огражден³е и, открывъ боевое освѣщен³е, устроила изъ своихъ многочисленныхъ прожекторовъ свѣтовую преграду. Эскадра на пути къ Артуру приняла двѣ минныхъ атаки, но успѣшно ихъ отбила и дошла до внѣшняго рейда сравнительно благополучно.

   Только "Севастополь" отличился.

   Эссенъ выскочилъ съ нимъ изъ строя кильватера, задѣлъ мину и получилъ пробоину со взрывомъ 6-дюймоваго патроннаго погреба, но благополучно дошелъ до бухты Бѣлый Волкъ, гдѣ и отдалъ якорь.

   Войти во внутреннюю гавань она не могла, т. к. была малая вода. Въ мирное время почему-то не догадались углубить фарватеръ входа.

   Съ высоты Золотой горы открылась величественная картина. Вся эскадра сгруппировалась подъ ней, свѣтила своими огромными боевыми фонарями вокругъ себя и вдаль, въ ожидан³и новыхъ минныхъ атакъ.

   Суда, каждое въ отдѣльности, зорко и тревожно сторожили врага.

   Наступила ночь. Совсѣмъ стало темно. Все тихо. Эскадра усиленно свѣтитъ. Прожекторы берегового фронта бросаютъ лучи дальше прожекторовъ эскадры,т. к. первые расположены несравненно выше.

   Вотъ лучъ Электрическаго утеса освѣтилъ что-то на створѣ Крестовой горы и остановился. Все вниман³е обращено туда. Не то миноносецъ, не то транспортъ, шхуна. Приближается.

   Слышно, какъ командиръ батареи Электрическаго утеса, капитанъ Жуковск³й, командуетъ прицѣлъ. Всѣ батареи влѣво готовятся открыть огонь. Первымъ ударилъ "Гутесъ", съ воемъ понеслась огромная бомба. Недолетъ. Еще... перелетъ. Батареи подхватили. Въ лучѣ прожектора ясно видно, какъ вода кипитъ отъ падающихъ снарядовъ. Вонъ взрывъ. Еще, еще. Вспыхнулъ пожаръ. Давъ еще нѣсколько выстрѣловъ, фронтъ. стихъ, но ненадолго.

   Черезъ нѣсколько минутъ загремѣлъ почти сразу весь береговой фронтъ и суда.

   Это показалась первая пара непр³ятельскихъ миноносцевъ, съ безумной отвагой полнымъ ходомъ летѣвшихъ въ атаку.

   Тотъ, кто былъ въ эту ночь въ Артурѣ, тотъ, кто слышалъ эту канонаду, въ которой, кромѣ оруд³й берегового фронта, гремѣли десятки 12-ти дюймовыхъ оруд³й эскадры и вся ея остальная артиллер³я, тотъ, кто слышалъ это море громовыхъ звуковъ, продолжавшихся съ перерывами до самаго разсвѣта - тому многое покажется въ жизни и, пожалуй, въ природѣ игрушкой. Ночь на 20-е апрѣля была лишь слабымъ отражен³емъ ночи на 11-е ³юня въ смыслѣ звуковыхъ эффектовъ. Храбрость же японцевъ, какъ тогда, такъ и теперь, могла привести и враговъ въ восхищенье.

   Человѣкъ, этотъ "вѣнецъ создан³я", великъ въ своей способности созидать, но онъ еще болѣе способенъ разрушать.

   Сколько стоитъ физическаго и умственнаго труда создать броненосецъ или даже миноносецъ, а одинъ удачно попавш³й снарядъ въ одно почти мгновен³е уничтожаетъ то, что созидалось нѣсколько лѣтъ тысячею человѣкъ.

   Всю ночь адмиралъ Того посылалъ въ атаку пару за парой свои миноносцы.

   Вся эскадра горитъ огнями, освѣщая, какъ днемъ, все водное передъ собой пространство. Береговые прожекторы свѣтятъ вдаль. Но все это не уменьшало безумной отваги японцевъ. Обнаруженные еще издали и поражаемые береговымъ фронтомъ, они неудержимо шли впередъ, ныряли въ тьму и, попадая опять въ освѣщенное эскадрой пространство, неслись на нее.

   Въ эти минуты огонь судовъ доходилъ до бѣшеннаго напряжен³я. Суда казались большими факелами отъ непрерывнаго огня ихъ артиллер³и.

   Но какъ ни храбры, какъ ни фанатичны были наши враги, никто изъ нихъ не выдерживалъ этой стальной струи, которыми обдавала ихъ эскадра.

   Миноносцы подходили очень близко, но выпускали мины, подъ непрерывнымъ дождемъ снарядовъ, все-таки на дистанц³яхъ недѣйствительныхъ. Выпустиивъ первую мину, они клали право на бортъ, выпускали на поворотѣ вторую и полнымъ ходомъ, давая изъ всѣхъ трубъ факелы, уходили въ море.

   Счастливые ускользали, друг³е тонули на виду у всей крѣпости.

   Часовъ около 2-хъ я проѣхалъ на берегъ моря, подъ Крестовую гору, гдѣ мой товарищъ по корпусу штабсъ-капитанъ Бенонъ Логгиновичъ Минятъ со своей ротой занималъ сторожевое охранен³е.

   Вся его рота была разсыпана цѣпью по берегу. Какъ я уже говорилъ, Стессель предвидѣлъ возможность высадки японцевъ на береговой.

   До самаго утра, конца минныхъ атакъ, мы просидѣли съ нимъ на берегу, наблюдая за ходомъ ихъ отражен³я.

   Раннимъ утромъ, при полной водѣ, эскадра постепенно начала втягиваться во внутреннюю гавань.

   Предчувств³е недобраго, такъ сильно тревожившее меня, оправдалось.

   Эскадра съ подорваннымъ "Севастополемъ" вернулась назадъ.

   Результаты - нуль, если не считать "Севастополя", массы минъ Уайтхеда, плававшихъ на внѣшнемъ рейдѣ, и тысячъ потраченныхъ снарядовъ - столь дорогихъ для дальнѣйшей обороны крѣпости.

   Артуръ, его гарнизонъ и .населен³е пр³уныли.

   Тяжело было читать появивш³йся на страницахъ "Новаго Края" отъ 11 ³юня слѣдующ³й приказъ, отданный командующимъ эскадры передъ выходомъ ея въ море.

  

   Эскадра, окончивъ исправлен³е судовъ, поврежденныхъ коварнымъ врагомъ еще до объявлен³я войны, теперь выходитъ, по приказан³ю намѣстника, въ море, чтобы помочь сухопутнымъ боевымъ товарищамъ защитить Артуръ. Съ помощью Бога и св. Николая Чудотворца, покровителя моряковъ, постараемся выполнить долгъ совѣсти и присяги предъ Государемъ и разбить непр³ятеля, ослабленнаго гибелью на нашихъ минахъ части его судовъ.

   Маленькая лодка "Бобръ" показала примѣръ, что можно сдѣлать даже при самыхъ тяжелыхъ обстоятельствахъ.

   Да поможетъ намъ Богъ!

  

   Опять эскадра заняла свои насиженныя мѣста въ Западномъ и Восточномъ бассейнахъ.

   Но что же было дѣлать? Гдѣ искать виновныхъ? Кто былъ виноватъ въ томъ, что эскадра вернулась, не принявъ рѣшительнаго боя? Отовсюду сыпались обвинен³я.

   Разобраться въ этомъ было крайне трудно. Одни изъ командировъ и офицеровъ доказывали, что бой было необходимо принять, что всѣ шансы были за успѣхъ, друг³е доказывали противное, увѣряя, что рѣшительный бой погубилъ бы всю эскадру.

   Весь Артуръ раздѣлился на два лагеря. Одинъ былъ противъ флота, другой защищалъ его.

   Я помню тѣ страстныя нападки, тѣ горяч³е споры о нашихъ морскихъ офицерахъ, тѣ помои, которые выливались на большинство неповинныхъ людей.

   Та подавляющая масса лицъ, которая съ ненавистью говорила о возвращен³и эскадры въ Артуръ, забывала, что эскадра вышла въ море съ сильно ослабленной артиллер³ей. Мною указано уже число недостававшихъ оруд³й, преимущественно 6" Кане и 75 мм, которыя имѣютъ такое огромное значен³е при отражен³и минныхъ атакъ.

   Мало кто представлялъ себѣ всѣ перепит³и этого похода и холодно анализировалъ его.

   Эскадра тронулась въ путь въ 1 ¹/₂ ч. дня, по створу SO.₃₄, имѣя справа контрольную лин³ю изъ пустыхъ минъ-поплавковъ, и, пройдя 8 миль, взяла курсъ OSO, а затѣмъ черезъ 4 мили, отправивъ назадъ тралящ³й караванъ, легла на RS.

   Во время всего этого пути миноносцы противника мѣшали траленью, обстрѣливая ее, но были отогнаны нашими миноносцами и "Новикомъ".

   Послѣ 5-ти встрѣтили японскую эскадру, въ составѣ 4 броненосцевъ, 6 броненосныхъ крейсеровъ, 6 легкихъ крейсеровъ, нѣсколькихъ однотрубныхъ и массы миноносцевъ.

   Эскадры сблизились на 50-60 кабельтовыхъ, и, когда наша эскадра увеличила ходъ для сближен³я, съ цѣлью вступить въ бой, противникъ началъ уклоняться отъ него.

   Очевидно, Того, съ наступлен³емъ темноты, рѣшилъ изводить эскадру всю ночь минными атаками и, обезсиливъ ее, на утро дать рѣшительный бой, что и подтвердилось, когда наступилъ вечеръ.

   Возвращен³е эскадры въ Артуръ дѣйствительно тяжело подѣйствовало на духъ гарнизона, но далеко не въ той мѣрѣ, какъ объ этомъ говорили и распинались враги ея.

   Часто бесѣдуя съ солдатами по поводу разыгрывающихся событ³й вообще, а въ частности о возвращен³и нашей эскадры, я неоднократно слышалъ, какъ солдаты-стрѣлки, чуждые той розни, которая существовала между морскими и сухопутными офицерами, просто и удивительно трезво рѣшали этотъ жгуч³й, наболѣвш³й вопросъ.

   - А, баринъ! Ну, вернулся флотъ, значитъ не подъ силу съ японцемъ тягаться. Чего зря посудины-то топить? Матросики съ оруд³ями къ намъ придутъ, да помогутъ. И во какъ помогутъ! На сухопутьи имъ дѣло, вишь, будетъ сподручнѣе. Отъ земли они вѣдь взяты. Видно ученье у нихъ на водѣ было не ладное, вотъ и не годятся. А подойдутъ къ намъ - мы японцу еще покажемъ. Мы читали въ книжкахъ, какъ въ Севастополѣ почти годъ солдаты съ матросами противъ всѣхъ народовъ воевали.-

   Этотъ простой взглядъ на вещи, самое примитивное разрѣшен³е вопроса о грядущей дѣятельности флота при оборонѣ Артура, было пророческимъ. Среди массы нижнихъ чиновъ не было и намека на какое бы то ни было недовольство на матросовъ и ихъ офицеровъ.

   Эта сѣрая, съ виду какъ будто неразумная масса, таящая въ себѣ огромнѣйш³й запасъ непочатыхъ умственныхъ и душевныхъ силъ, тогда еще сама, безъ разъяснен³я, инстинктомъ понимала, что не артурская эскадра виновата въ томъ, что не можетъ справиться съ японцами.

   Вотъ фактическая сторона похода эскадры 10-го ³юня.

   Я не беру на себя смѣлости критиковать дѣйств³я покойнаго адмирала Витгефта, это дѣло спец³алистовъ, но я хорошо помню, какъ у меня отлегло на сердцѣ, когда я увидѣлъ въ тотъ вечеръ эскадру, возвращающейся цѣлой и невредимой.

   Вся эта масса людей, оруд³й, снарядовъ, винтовокъ цѣлы.

   Надежда, что эскадра овладѣетъ моремъ, была призрачна, а рѣшительный бой и путешеств³е по пространству, насыщенному минами могли погубить ее.

   Тѣсное обложен³е крѣпости еще въ будущемъ. Сколько времени оно продолжится, никто не могъ предугадать, а что людей, оруд³й и боевыхъ запасовъ у насъ мало, болѣе, чѣмъ мало - это мы знали отлично.

   Ненависть, которая такъ сильно проявлялась къ флоту, была не сознательное негодован³е, основанное на фактахъ, а скорѣе психозъ.

   Общество, подавляемое съ самаго начала всевозможными неудачами, стремилось найти виновныхъ и сорвать на нихъ злость.

   Люди начали нервничать и не въ состоян³и были трезво смотрѣть на вещи, искать первоисточникъ всѣхъ золъ, а потому обрушивались на мнимо-виновныхъ.

   Зорко приглядываясь ко всему, что творилось въ Артурѣ, на эскадрѣ, въ порту, гарнизонѣ, передовыхъ позиц³яхъ, на оборонительной лин³и; вращаясь среди высшихъ начальствующихъ лицъ; входя въ общен³е съ чиновниками, массой солдатъ и матросовъ; прислушиваясь ко всему, что говорили за адмиральскимъ столомъ и за чаркой водки за обѣдомъ матросовъ, въ госпиталяхъ, околоткахъ, лазаретахъ, машинныхъ отдѣлен³яхъ миноносцевъ, крейсеровъ и броненосцевъ, при установкѣ оруд³й, въ походѣ, на привалѣ, въ вагонѣ, обществѣ - я пришелъ съ момента возвращен³я эскадры къ глубокому, непреложному и скорбному убѣжден³ю, что роль нашей эскадры, въ смыслѣ ея активной дѣятельности на морѣ, сыграна.

   Эскадрѣ, съ ея неподготовленностью, слабой жизнедѣятельностью и упадкомъ духа въ командномъ составѣ, передавшемся, конечно, и всей массѣ матросовъ, итти въ открытый бой съ сильнымъ, опытнымъ и хорошо тренированнымъ противникомъ, было рискомъ огромнымъ, съ минимумомъ надежды на успѣхъ.

   Прямымъ долгомъ главнаго начальника, какъ человѣка, понимающаго психолог³ю войсковыхъ массъ, было сплотить весь гарнизонъ, стремиться создать недѣлимое цѣлое, одухотворенное одной идеей, идеей защиты крѣпости, какъ нашей базы для оперирующей на сѣверѣ арм³и.

   Къ несчаст³ю, генералъ Стессель, узурпировавъ власть генерала Смирнова, явилъ собою примѣръ не честнаго офицера, преданнаго родинѣ и престолу, а жалкаго и низменнаго паяца и честолюбца.

  

   Въ то время, когда въ предѣлахъ Квантунскаго укрѣпленнаго ра³она развертывались военныя событ³я, иллюстрируемыя непростительными ошибками генерала Фока и его спазматическими усил³ями портить все, генералъ Стессель диктаторствовалъ въ Артурѣ, гдѣ, помимо главной своей задачи - на каждомъ шагу мѣшать планомѣрной и плодотворной работѣ генерала Смирнова - спец³ализировался еще въ неуклонномъ и искусномъ сѣян³и раздора между арм³ей и флотомъ, въ особенности послѣ неудачнаго выхода эскадры.

   Травля морскихъ офицеровъ, отъ старшаго до младшаго, переносилась въ рестораны и даже на улицу.

   Даже портовые рабоч³е безнаказанно позволяли себѣ издѣваться надъ офицерами, укоряя ихъ въ неподвижности флота, основанной на ихъ личной трусости, и нежелан³и разстаться съ покойнымъ убѣжищемъ внутренней гавани.

   Изъ массы этихъ возмутительныхъ случаевъ особенно рельефно встаетъ въ моей памяти слѣдующ³й эпизодъ.

   Идетъ по улицѣ покойный, геройской смертью погибш³й адмиралъ Витгефтъ.

   Къ нему подходитъ рабоч³й и останавливаетъ вопросомъ:

   - Ваше превосходительство, а гдѣ живетъ адмиралъ Витгефтъ, и какой онъ на видъ?

   - Я - адмиралъ Витгефтъ. А что вамъ угодно?

   - А-а-а...такъ это ты старая, трусливая морская с .....? Когда же ты уйдешь воевать? Когда поможешь сухопутнымъ, изнывающимъ въ борьбѣ съ японцами?...

   Адмиралъ поспѣшилъ удалиться, а въ догонку ему неслась площадная "истинно-русская" ругань.

   Всюду и вездѣ, гдѣ мнѣ приходилось бывать, чернили флотъ. Всюду моряковъ обвиняли въ сознательномъ нежелан³и выходить въ море.

   Стадность нашего общества, присущая ему исключительная способность синтеза, упорное нежелан³е хотя слегка проанализировать тѣ услов³я, въ которыхъ находилась наша эскадра, его полная неосвѣдомленность объ истинномъ положен³и вещей - ярко проявились въ Артурѣ въ этотъ печальный пер³одъ острой вражды между арм³ей и флотомъ, такъ энергично, такъ несправедливо и подло поддерживаемой генераломъ Стесселемъ, его благовѣрной - Вѣрой Алексѣевной и присными.

   Гостиная и столовая гостепр³имнаго и хлѣбосольнаго генерала и его супруги были очагомъ всѣхъ гнусныхъ сплетенъ объ эскадрѣ и ея офицерахъ.

   Результатомъ всего похода, предпринятаго противъ моряковъ, во главѣ котораго стоялъ генералъ Стессель, явилось произведен³е двухъ анонимныхъ авторовъ (поручикъ X убитъ; поручикъ М. и нынѣ здравствуетъ).

  

   Напечатанный въ Вашей уважаемой газетѣ знаменательный сонъ произвелъ на меня глубокое впечатлѣн³е, и я, какъ человѣкъ тоже нервный и до глубины души возмущенный настоящими артурскими событ³ями, видѣлъ какъ бы продолжен³е этого сна (нужно замѣтить, что сонъ этотъ, разсказанный на страницахъ газеты, напоминалъ бредъ глупца), которое и прошу помѣстить на страницахъ Вашей газеты.

   Истомленный дневнымъ трудомъ, но бодрый духомъ, я легъ и сейчасъ же заснулъ...

   И снится мнѣ...

   Быкъ насѣдаетъ, собаки до изнеможен³я силъ грызутся, алая кровь потоками льется, а въ это время въ лѣсу по горкамъ зайцы, чистеньк³е да бѣленьк³е, въ воротничкахъ да манжетахъ, съ златокудрыми сиренами подъ ручку спокойно разгуливаютъ и пр³ятные разговоры разговариваютъ.

   Пусть-де собаки грызутся, пусть шерсть съ нихъ летитъ, пусть брызжетъ кровь - намъ горя мало, отгрызутся, а тамъ мы, какъ болѣе прытк³е, поскачемъ съ вѣстью, что загрызли быка... А за это насъ покормятъ лавровыми листиками... Мы ихъ любимъ.

   Вдругъ видятъ - уже быкъ показался. Тутъ зайцы - въ разсыпную и попрятались подъ собачьи хвосты... Когда же дѣло дошло до смертной свалки, зайцы не выдержали и въ кильватерной колоннѣ засверкали пятками, взявъ направлен³е на NO съ предводителемъ во главѣ, старымъ, сѣдымъ и самымъ трусливымъ зайцемъ. Смрадъ отъ того пошелъ невозможный.

   Но т. к. зайцы дальше своего лѣсочка никуда не ходили, то скоро сбились и заблудились.

   Картина мѣняется.

   Отъ быка только клочья остались: собаки его разнесли; а тутъ на желѣзной лодкѣ появляется дѣдушка Мазай.

   Видитъ, зайцы кто гдѣ: какой на камнѣ сидитъ, какой на берегъ выпрыгнулъ, у иного одни уши торчатъ.

   Сталъ ихъ Мазай подбирать.

   - Какъ это вы, говоритъ, зайцы, тягу дали, а нѣтъ, чтобы собакамъ помочь?

   - Э! дѣдушка! отвѣчаютъ зайцы: собачья-то шкура не цѣнится, а наша шкурка дорого стоитъ - вотъ и спасали!

   - Эхъ вы, зайцы, трусы! Не разсудительные! Что толку въ томъ, что шкуру спасали, когда вся-то она у васъ загажена! И давай ихъ Мазай тузить и уму-разуму учить. Мног³е изъ нихъ не выжили, а друг³е прощен³я запросили...

   Тутъ я проснулся.

   Ну, думаю, этотъ сонъ еще знаменательнѣе перваго.

  

   Мнѣ пришлось читать этотъ разсказъ на судахъ эскадры.

   Анонимные авторы отлитографировали его и разослали во всѣ каютъ-кампан³и, въ томъ числѣ и самому Витгефту былъ посланъ одинъ оттискъ.

   Впослѣдств³и мнѣ удалось узнать фамил³ю одного изъ авторовъ и толковать съ нимъ по поводу его произведен³я. Это было уже тогда, когда моряки успѣли доказать безъ словъ, на что они способны. Смерть павшихъ героевъ сама говорила, сама защищала ихъ. Это было тогда, когда стрѣлки и моряки отстаивали Артуръ бокъ-о-бокъ и умирали не порознь.

   На мой укоръ - какъ могла подняться рука написать такой возмутительный пасквиль на людей, которые столько же виноваты во всѣхъ неудачахъ флота на морѣ, сколько право въ этомъ ихъ петербургское начальство - сконфуженный авторъ ничего не могъ сразу отвѣтить... Потомъ онъ заговорилъ. Много и горячо говорилъ. Говорилъ о товарищахъ-морякахъ, объ ихъ доблести, трудоспособности, о "чортовой храбрости" ихъ и ихъ матросовъ.

   Слезы сверкали въ его честныхъ голубыхъ глазахъ, когда онъ вспоминалъ смерть одного, страшныя страдан³я другого, его послѣднюю просьбу... Это была не бесѣда, а скорѣй исповѣдь наболѣвшей души.

   - Нѣтъ, нѣтъ, не надо, помню его слова при прощан³и (Это было ночью, мы шли ходами сообщен³я изъ его блиндажика на одномъ изъ самыхъ передовыхъ укрѣплен³й сѣверо-восточнаго фронта): не успокаивайте меня. Это всегда будетъ лежать на моей совѣсти. Когда этотъ разсказъ былъ прочитанъ Стесселю и Фоку, они очень потѣшались имъ и совѣтовали отправить на эскадру, что и было исполнено.

   Читатель, быть можетъ, вамъ этотъ маленьк³й эпизодъ, изъ артурской эпопеи покажется пустякомъ, пустякомъ, на который не слѣдовало обращать вниман³я.

   Да, совершенно вѣрно: въ Артурѣ мы и на смерть смотрѣли, какъ на пустякъ.

   Въ Артурѣ, отрѣзанномъ отъ всего м³ра, каждый изъ насъ привыкъ къ мысли о смерти. Любуясь лазоревымъ небомъ, испещреннымъ милл³ардами звѣздъ, вспоминая далекую родину, близкихъ, всю жизнь, все ея добро и зло - мы, менѣе, чѣмъ кто-либо, увѣренные, что увидимъ завтра свѣтъ торжествующаго дня - посылали всему оставшемуся тамъ доброму искренн³й привѣтъ, всему минувшему злому - прощен³е.

   Но здѣсь въ Артурѣ, въ этомъ маленькомъ и своеобразномъ м³ркѣ, въ этомъ надземномъ адѣ въ мин³атурѣ - мы были болѣзненно чутки ко всякой правдѣ и неправдѣ, творившейся непосредственно вокругъ насъ.

   Когда этотъ пасквиль сталъ достоян³емъ эскадры, рознь между арм³ей и флотомъ увеличилась.

   Моряки, конечно, старались игнорировать его, но въ душѣ каждый чувствовалъ обиду, и обиду совершенно незаслуженную.

   Повторяю - обиду незаслуженную. Мнѣ пришлось близко познакомиться съ артурскими моряками и изучить ихъ психолог³ю.

   Подъ внѣшнимъ лоскомъ, свѣтскостью, скажу больше, иногда фанфаронствомъ - таился русск³й и человѣкъ вообще, способный во имя долга итти на все. А уродовъ гдѣ не бываетъ?

   Глубоко неправъ, нѣтъ, скажу больше, преступенъ генералъ Стессель въ своемъ неуклонномъ, до самой сдачи, стремлен³и селить вражду между сухопутными и морскими силами.

   Я часто задавалъ себѣ вопросъ: почему? Но яснаго, опредѣленнаго отвѣта найти не могъ. Я объяснялъ все это необыкновенной тупостью, недальнозоркостью и мстительностью.

   До войны Стессель былъ всегда посмѣшищемъ среди сознательной и образованной части военнаго общества. И для него, конечно, не оставалось секретомъ, какъ хохотали надъ его застольными рѣчами во время парадныхъ пр³емовъ у Намѣстника Его Величества. Моряки, какъ народъ бывалый, конечно, больше и язвительнѣе всѣхъ шутили надъ его готтентотскими рѣчами.

   Впослѣдств³и, когда я узналъ о томъ, что 5 ³юня ему предложено было оставить Артуръ, для чего, въ случаѣ надобности, онъ могъ даже воспользоваться крейсеромъ,- ненависть его къ флоту мнѣ стала понятной.

   Я прекрасно понялъ, что онъ не такъ тупъ и недальнозорокъ.

   Сѣя вражду между арм³ей и флотомъ, онъ надѣялся использовать ее въ критическую минуту.

   Генералъ Стессель артистически усвоилъ пр³емы шантажа и, широко имъ пользуясь, всегда былъ все-таки подъ страхомъ ранняго или поздняго разоблачен³я, и поэтому предусмотрительно, какъ разумный полководецъ, обезпечивалъ себѣ пути отступлен³я.

   Энергично сѣемая имъ вражда между арм³ей и флотомъ предусмотрительно поддерживалась также и между младшими и старшими начальниками, при упорномъ игнорирован³и генерала Смирнова, какъ коменданта крѣпости - вотъ пути отступлен³я, которые обезпечивалъ себѣ Стессель, и которыми такъ блестяще воспользовался при внезапной, позорной, обманнымъ путемъ подписанной капитуляц³и Артура.

   Впослѣдств³и эти пути отступлен³я, выражавш³еся въ широкомъ шантажѣ, помогли ему на дутыхъ лаврахъ добраться до Петербурга, долгое время еще обманывать Государя и всю Росс³ю, при горячемъ содѣйств³и своихъ приспѣшниковъ, съ начальникомъ штаба генералъ-ма³оромъ Рейсомъ во главѣ.

   Въ то время, когда я пишу эти строки, генералъ Рейсъ, этотъ одинъ изъ видныхъ лицъ черной артурской сотни, не бывавш³й никогда во всю осаду на веркахъ крѣпости, осмѣливается еще полемизировать съ честнымъ офицеромъ артурскаго гарнизона полковникомъ Хвостовымъ, послѣ того какъ онъ, Рейсъ, вмѣстѣ съ другимъ чернымъ генераломъ - генералъ-ма³оромъ Фокъ былъ вдохновителемъ генерала Стесселя въ дѣлѣ позорнѣйшей въ лѣтописяхъ Росс³и сдачи крѣпости.

  

  

   Бой 21 ³юня доказалъ японцамъ, насколько сильны и энергичны квантунск³я войска, пока, до времени, предоставленныя самимъ себѣ; онъ доказалъ, что они способны не только къ оборонѣ, но и на удачныя наступательныя движен³я. При этомъ нужно имѣть въ виду, что въ бой былъ введенъ минимумъ наличныхъ на передовой позиц³и боевыхъ силъ.

   Отобравъ у японцевъ Большой перевалъ, Зеленыя горы, предгор³е Куинъ-Сана, имѣя еще въ рукахъ "дефиле", второй ключъ передовыхъ позиц³й, и начавъ по мѣрѣ силъ укрѣплять всю оборонительную лин³ю, мы совершенно остановили поступательное движен³е японцевъ къ передовымъ фортамъ Артура, на которыхъ кипѣла лихорадочная работа.

   Въ это время нашей подвижной береговой оборонѣ (отрядъ канонерскихъ лодокъ) представлялась возможность особенно продуктивно обстрѣливать позиц³и противника, его тыловыя дороги и бивачныя расположен³я. Рѣзкая лин³я Большого перевала, Зеленыхъ горъ и Юпелазскаго горнаго хребта опредѣленно указываетъ площадь, занятую противникомъ, и даетъ возможность съ командующихъ высотъ путемъ правильно организованной корректировки ежедневно концентрировать огонь съ моря на позиц³яхъ противника и наносить ему огромный вредъ, мѣшая работамъ и передвижен³ю обозовъ и артиллер³и.

   Противникъ, благодаря удачному исходу боя 21 ³юня, очутился въ положен³и обороняющагося. Его ошеломила горячая, дружная атака одушевленныхъ боевыхъ силъ нашего праваго фланга подъ руководствомъ покойнаго Романа Кондратенко.

   Японцы послѣ Кинжоу побѣдоносно, но не торопясь, шествовали впередъ. Бой 13 ³юня, преступно-возмутительное оставлен³е Куинъ-Сана укрѣпило ихъ въ сознан³и, что русск³е неспособны пользоваться и удерживать блестящ³я позиц³и.

   Дни же 20 и 21 ³юня заставили ихъ быть осторожнѣй и не такъ ужъ слѣпо вѣрить въ счастливую звѣзду.

   Противникъ очутился въ положен³и обороняющагося, началъ возводить временныя укрѣплен³я довольно сильнаго профиля, проводить проволочныя загражден³я и закладывать фугасы по всей своей оборонительной лин³и занятыхъ высотъ.

   Онъ сталъ еще болѣе осторожнымъ, когда, по приказан³ю генерала Кондратенко, наши передовыя цѣпи продвинулись впередъ и, опрокинувъ сторожевыя цѣпи непр³ятеля, заняли своимъ сторожевымъ охранен³емъ предгор³я Зеленыхъ горъ отъ подошвы Куинъ-Сана до самаго моря.

   Будь въ нашихъ рукахъ Куинъ-Санъ, положен³е наше было бы великолѣпно.

   При энерг³и, выносливости нашихъ солдатъ, при честномъ самоотвержен³и Кондратенко, мы сумѣли бы въ кратчайш³й срокъ превратить Куинъ-Санъ въ грозный фортъ, который могъ бы во всѣхъ точкахъ обстрѣливать расположен³е противника. Всѣ дороги отъ него къ Дальнему были какъ на ладони.

   Но что дѣлать? черные герои Фокъ и Савицк³й сознательно или безсознательно губили, портили все и, вопреки здравому смыслу, отдали Куинъ-Санъ, этотъ ключъ передовыхъ позиц³й.

   Повторяю, Куинъ-Санъ не былъ совершенно укрѣпленъ, и поэтому японцамъ удалось его взять при слабыхъ потеряхъ.

   Будь Куинъ-Санъ укрѣпленъ, нескоро и дорогой цѣной достался бы онъ японцамъ.

   Большой перевалъ на Зеленыхъ горахъ, Шининзск³й перевалъ на Юпелазскомъ горномъ кряжѣ, его высоты съ Куинъ-Саномъ въ центрѣ, представляя въ стратегическомъ отношен³и удобнѣйш³я террасы для фортовъ и укрѣплен³й сильнаго профиля, были бы прямо неприступны, если бы наши "черные герои" умѣли во время использовать эти идеальнѣйш³я позиц³и.

   О, какимъ негодован³емъ горѣли глаза нашихъ стрѣлковъ, когда они вспоминали про дѣло подъ Куинъ-Саномъ!

   Вотъ онъ впереди, давитъ своей громадой на весь восточный фронтъ, высоко вѣнчая себя приплюснутой вершиной.

   - Вѣдь нашъ былъ! Даромъ отдали! А теперь возьмите его - мозолитъ только глаза. Японцы словно смѣются надъ нами, открыто ведя на немъ работы.

   - Почему же ихъ не потревожитъ артиллер³я?

   - "Фока" не разрѣшаетъ. Господи, да когда же уберутъ японцы отъ насъ этого "сумашедшаго муллу"? съ искреннимъ раздражен³емъ говорилъ мнѣ одинъ изъ ротныхъ командировъ, занимавшихъ с