Толстой Лев Николаевич - Том 71, Письма 1898, Полное собрание сочинений

в Сергею (4) вонючую рану, к[оторую] ты знаешь.

  

  

  

   На обороте: Московско-Курск. ж. д. Ст[анция] Кресты. Марье Львовне Оболенской.

  

   Впервые опубликовано в журнале "Современные записки", XXVII, Париж 1926, стр. 253, с неверной датой "июнь 1898 г.". Датируется на основании почтовых штемпелей.

   Письмо М. Л. Оболенской, на которое отвечает Толстой, неизвестно. П. И. Бирюков, публикуя данное письмо Толстого в книге "Vater und Tochter", делает следующее примечание: "Жена Толстого рассказала дочери о своей жизни и о своих отношениях с ее отцом для того, чтобы дочь оправдала ее перед ним. Мария пыталась сделать это в письме" ("Vater und Tochter", стр. 110).

   С. А. Толстая в это время уезжала из Ясной Поляны в Киев к сестре, Т. А. Кузминской. 12 июля, по дороге, она заезжала к М. Л. Оболенской. После этого свидания М. Л. Оболенская написала Толстому письмо, на которое и отвечает Толстой.

  

   (1) Толстой думал в то время об уходе из Ясной Поляны. См. письмо N 196.

   (2) М. Л. Оболенская приехала в Ясную Поляну 5 августа.

   (3) Михаил Сергеевич Сухотин (1850-1914), орловский помещик, новосильский уездный предводитель дворянства; с 1899 г. муж Т. Л. Тол-стой. См. о нем вт. 72.

   (4) В 1891 г. М. Л. Оболенская оказывала медицинскую помощь кре-стьянину деревни Телятинки, больному гангреной ноги.

  

  

  

   1898 г. Июля 21. Я. П.

  

   Крым. Алушта. Дача Магденко (1) Суллержицкому. Голицын разрешил. Езжайте Батум. Деньги на проезд зай-мите. Вышлю.

  

  

  

  

   Телеграмма. Печатается по черновику. Впервые опубликовано в "Лист-ках Свободного слова", 3, 1899, Приложение, стр. XI. Датируется на основании телеграммы Голицына, разрешающей приезд Сулержицкого (21 июля) и упоминаний о телеграмме Сулержицкому в письмах к А. Н. Дунаеву и к В. Г. Черткову того же числа (см. N 202 и т. 88).

  

  - Это слово вписано рукой Ю. И. Игумновой.

  

  

  

  

   1898 г. Июля 21. Я. П.

  

   Дорогой друг А[лександр] Никифорович.

  

   Чертков просит, чтобы перевести наши духоборческие деньги на следующий банк: Isaak Sharp. Devonshire House Bishopsgate. London. (1)

   Сделайте это, пожалуйста. У меня есть еще 60 р. духоборче-ских, приложите их к тем, а я вам вышлю с первой почтой. Остальные деньги у меня 3400 р. сомнительные. Они даны на голодающих, и без категорического разрешения жертвователей не хотелось бы ими распорядиться. Я решил отдать свои не-оконченные (я теперь кое-как стараюсь кончить их) повести в печать, чтобы вырученное отдать духоборам, (2) и когда вы при-шлете адресы, займусь писанием писем, может быть и наберем что-нибудь. (3) От Голицына получил телеграмму, разрешающую приезд Суллержиц[кого] в Батум, и телеграфировал Суллеру. Его ждут там духоборы. Они отправляются, первая партия. Денег нужно очень много для одного переезда на Кипр и жизни там, а там едва ли они оснуются. Они хотят, да и желательно поселиться им в Америке.

   Мы живем по-старому, вас надеемся еще увидать у себя и с Борей, (4) и чем скорее, тем лучше. Прощайте, целую вас.

  

  

  

   На конверте: Москва. Тверская. Магазин Живаго. Сергею Васильевичу Живаго. Для передачи А. Н. Д. (5)

  

   Датируется на основании почтовых штемпелей.

  

   (1) См. т. 88. Адрес вписан Т. Л. Толстой.

   (2) См. прим. 1 к письму N 195.

   (3) Толстой обратился с письмами по адресам московских богачей, при-зывая их жертвовать для духоборов. См. письма NN 208-212, 252-255, 258-260, 266, 271-273. 276-278.

   (4) Борис Александрович Дунаев (р. 1886), впоследствии юрист, член ВКГГ(б), автор брошюры: "Люди и людская пыль вокруг Л. Н. Толстого (листки из блокнота)", изд. автора, М. 1927.

   (5) Такой адрес Дунаев дал Толстому из предосторожности, ввиду перлюстрации писем охранным отделением.

  

  

  

   1898 г. Июля конец - начало августа? Я. П.

  

   Подтверждаю первую телеграмму. Езжайте Батум.

  

  

   Печатается по копии в письме Сулержицкого к Толстому от 9 ав-густа 1898 г. Датируется по содержанию.

   9 августа из Тифлиса Сулержицкий писал Толстому, что он приехал в Батум по делам переселения духоборов позже, чем следует, ввиду пута-ницы, произошедшей с телеграммами от Толстого и Бирюкова.

  

  

  

   1898 г. Августа 4. Я. П.

  

   James Mavor. Toronto.

  

   Dear Sir,

  

   I have just received your letter and answer it immediately.

   1) The Doukhobortsy are the best farmers of Russia.

   2) They would use land and seeds given to them in the best way.

   3) They are not only not addicted to sexual excesses but are living the most chaste family life.

   4) They would adapt themselves to any climate.

   5) They would send their children to the common school, if the children would not be obliged to receive religious teaching.

   6) To answer the 6-th point: if it would be possible for a part of 500 to 1000 persons to emigrate at once it would be necessary to know how much money would be necessary for the passage. The emigration fund is now only about 25 roubles per head (the [children enclosed). We hope to augment the fund but it would (be) very desirable to have an accurate calculation of the costs necessary for the emigration for a family, say of life or six members.

   If you would be so kind to make this calculation and to send lit to us, it would be a great help for us.

   With kind regard

   yours faithfully

  

  

   16 August 1898.

  

   Джеймсу Мевору. Торонто.

  

   Милостивый государь,

  

   Я только что получил ваше письмо и немедленно отвечаю:

   1) Духоборы - лучшие землепашцы в России.

   2) Они использовали бы данные им земли и семена наилучшим спосо-бом.

   3) Они не только не предаются половым излишествам, а напротив того, ведут самую целомудренную семейную жизнь.

   4) Они применяются ко всякому климату.

   5) Они будут посылать своих детей в народные школы, если их не бу-дут принуждать к религиозному образованию.

   6) Чтобы ответить на шестой пункт, возможно ли одной партии от 500 до 1000 человек переселиться сразу, необходимо знать, сколько понадо-бится денег на их переезд. Фонд для переселения в данную минуту всего около 25 р. на душу (включая детей). Мы надеемся увеличить этот фонд, но было бы желательно иметь точный расчет необходимых расходов для переселения семейства, скажем, в пять-шесть человек.

   Если вы будете добры сделать этот расчет и прислать его нам, это будет для нас большая помощь.

   С приветом

   искренно ваш

  

   Лев Толстой.

  

   16 августа 1898.

  

  

   Печатается по копировальной книге N 1, лл. 186-187. Дата нового стиля.

  

   Джемс Мевор (James Mavor) - профессор политической экономии в Торонто (Канада). Был у Толстого в 1889 г. Помогал духоборам при их переселении в Канаду, взяв на себя посредничество в переговорах с канадским правительством.

  

  

  

   1898 г. Августа 4-5? Я. П.

  

   Получил и прочел вторую главу. Направление мысли очень хорошее, по крайней мере мне вполне сочувственное, но судить о достоинстве сочинения нельзя, пока не будет кончено, п[о-тому] ч[то] всё дело в том, как выведется христианское жиз-непонимание из евангелия. Неверно, по-моему, отношение к т[ак] называемому св[ященному] писанию, как к чему-то более определенному, чем какое-либо другое писание. Это иллю-зия, к[оторой] мы невольно поддаемся. Еще неопределенно отно-шение автора к чудесам. А это невольно возникающий и очень важный вопрос, на к[оторый] читатель ждет ответа. О печатании в Посреднике и думать нечего. За границей можно будет напе-чатать, если будет кончено и хорошо, чего очень желаю. Руко-пись возвращаю. Читал без каранд[аша]. Простите.

   Любящий вас

  

  

  

  

   Печатается по копировальной книге N 1, л. 188. Датируется на осно-вании письма Бодянского, на которое отвечает Толстой, и по положению письма в копировальной книге между письмами от 4 и 5 августа 1898 г.

   Александр Михайлович Бодянский (1845?-1916) - харьковский помещик, в начале 1890-х гг. отказавшийся от земельной собственности. В 1892-1899 гг. находился в ссылке, сначала на Кавказе в Кутаиси, за-тем в Лемзале, Лифляндской губ. См. о нем в т. 66.

   2 мая Бодянский сообщил Толстому, что послал ему первую главу своего сочинения на религиозную тему. Толстой, прочитав ее, ответил (письмо это неизвестно; см. Список писем Толстого, текст которых неиз-вестен). В письме от 13 июля (почт. шт.) Бодянский сообщил о посылке второй главы.

  

  

  

   1898 г. Августа 5. Я. П.

  

   Милостивый государь

  

   Лазарь Израилевич,

  

   Вы употребляете часть своего богатства на добрые дела. Я не знаю в настоящее время более несомненно доброго и важного дела, как помощь кавказским духоборам, находящимся в очень бедственном положении.

   Кавказские духоборы представляют из себя общество людей, осуществивших в своей жизни более чем какие-либо другие люди тот высший идеал братского устройства жизни, к которому стремятся все лучшие люди мира. Все знающие их единогласно свидетельствуют об их примерной нравственности, воздержности, трудолюбии, миролюбии, кротости... В последнее время большая часть их признала несовместимым с требованиями своей веры участие в военной службе. Отказ от военной службы уже давно, так же как между квакерами, менонитами и др., соста-влял отличительный признак их исповедания. Они за это и были сосланы на Кавказ в начале нынешнего столетия. Со времени же введения общей воинской повинности они отступили от своего правила и только в последнее время вернулись к нему. Правительство не могло терпеть такого исключения и подвергло духоборов преследованию, которое органы местной власти, вслед-ствие разного рода ошибок и желания угодить, довели до край-ней степени жестокости, вероятно не имевшейся в виду со сто-роны высшего правительства. Так часть духоборов, около 4000 душ, была выслана из своих жилищ и расселена по татарским и грузинским деревням, с запрещением отлучаться от мест поселения, и потому лишена средств зарабатывать пропитание, где в продолжение года вымерла от нужды и болезней десятая часть выселенных. Сотни людей были заперты в тюрьмы и со-сланы в самые отдаленные места Севера и Сибири. Все осталь-ные подвергались беспрестанно тюремным заключениям, штра-фам и запрещениям выхода из мест жительства. Гонения эти дошли до такой жестокости, что духоборы просили разрешения выселиться из России. Разрешение это было дано, но те сред-ства, которые несколько лет тому назад [были] у духоборов, истощены большей частью во время гонений, и из большого общественного капитала в несколько сот тысяч, который был у них, осталось только 53 тыс[ячи] р[ублей]. так что им не с чей подняться, переехать и обзавестись на новых местах. Всех переселяющихся духоборов 7500 душ. Для уплаты за паспорты, пе-реезд и на обзаведение необходимо около 100 р. на душу или 500 р. на семью в 5 человек, следовательно 750 тысяч рублей. У них же, если они продадут всё, что у них осталось (некоторые уже продали), наберется около 280 т[ысяч]. Есть еще пожертво-вания английских квакеров, около 30 т[ысяч]. Еще отдаю я на это дело все мои ненапечатанные сочинения, за которые друзья мои надеются выручить несколько десятков тысяч. Так что всего с общественным капиталом соберется около 400 т[ысяч], сле-довательно, недостает очень много. Но свет не без добрых лю-дей, и я надеюсь, что Вы не откажетесь помочь этому делу в той мере, в которой подскажет Вам Ваше чувство.

   О Вашем решении по этому делу будьте так добры уведомить меня в Тулу, Льву Никол. Толстому.

   С совершенным уважением остаюсь готовый к услугам

  

  

   5 августа 1898.

  

  

   Печатается по копировальной книге N 1, лл. 198-200.

   Лазарь Израилевич Бродский (1848-1904) - владелец нескольких; сахарных заводов на юге России.

  

   На письмо Толстого был получен ответ из конторы Бродского в Киеве от 10 августа с извещением о том, что Бродский выехал за границу.

   Кроме этого письма, в AT сохранился черновик письма к брату Лазаря Льву Израилевичу Бродскому такого же содержания.

  

  

  

   1898 г. Августа 5. Я. П.

  

   Дорогая и уважаемая

  

  

  

  

  

   Варвара Алексеевна,

  

   Вы знаете про дело духоборов и уже помогли им, но в на-стоящее время дело это приняло совершенно новый оборот, и этим людям, прекрасным и несчастным, нужна немедленная по-мощь, и я, надеясь на Ваше сердце, обращаюсь к Вам.

   Дело в том, что духоборы, измученные и разоренные, про-сили разрешения выселиться за границу. Им дали его. Комитет, составившийся в Лондоне из квакеров и друзей духоборов, ре-шил переселить их на остр[ов] Кипр. Послали туда человека, поехали ходоки духоборы, приискали место и написали духо-борам, чтобы они трогались. Они всё распродали, и первая пар-тия их в 1100 чел[овек] приехала в Батум. Всё было готово к отправлению, когда получилась телеграмма, что на о[стров] Кипр нельзя выселяться без того, чтобы не купить там землю и не представить правительству остр[ова] Кипра обеспечение в продовольствии выселяющихся людей на два года. Сколько можно догадываться, эти требования, неисполнимые для духо-боров, вызваны вмешательством русского правительства, не желающего поселения духоб[оров] на Кипре. Между тем поло-жение духоборов, всех, продавших имущество, и в особенности тех, которые в Батуме с семьями живут в сараях и проедаются, очень критическое. -

   Всех переселяющихся 7500 чел[овек]. Средств для пересе-ления их на Кипр было достаточно у духоборов, т. о. достаточно для паспортов, переезда и существования на первое время. Лондонский комитет надеется найти средства для обзаведения на Кипре, только бы удовлетворить желание духоборов поскорее избавиться от гонений, ставших нестерпимыми. Теперь оказы-вается, что на Кипр нельзя выселяться и надо прямо ехать в Америку, где предлагаются земли. Но для переезда в Америку и первое обзаведение там недостаточно средств. Недостает около 300 тысяч. Я не отчаиваюсь собрать их. Я отдаю все свои ненапечатанные сочинения, за которые друзья мои надеются собрать несколько десятков тысяч, квакеры собирают в Англии и Амери-ке. И вот я прошу Вас и Ваших сыновей и Ваших друзей дать, сколько Вам подскажет Ваше чувство. Вы употребляете свое богатство на добрые дела, я не знаю более несомненно доброго и важного дела, как это, как то, чтобы помочь людям, страдаю-щим за то, что они осуществляют в своей жизни те высшие идеа-лы, к которым стремится всё человечество.

   В ожидании вашего ответа, остаюсь с истинным уважением преданный Вам

  

  

   5 августа 1898.

  

  

   Печатается по копировальной книге N 1, лл. 189, 190 и 197. Варвара Алексеевна Морозова (1850-1917) - совладелица фабрик тверской мануфактуры. См. о ней в т. 69. Ответа Морозовой в AT нет.

  

  

  

   1898 г. Августа 5. Я. П.

  

  

   Милостивый государь

  

   Савва Тимофеевич,

  

   Вы, верно, знаете про дело кавказских духоборов. В послед-нее время дело это приняло совсем новый оборот, требующий немедленной помощи добрых людей.

   Духоборы, как вы знаете, осуществляя в своей жизни истин-ное христианское устройство, не могли исполнять воинской: повинности, за что и подверглись гонению со стороны прави-тельства, не могущего допустить такого исключения. Гонения, эти, вследствие грубости кавказской администрации и сделан-ных ею ошибок, приняли особенно жестокий характер. Изму-ченные тюремными заключениями, ссылками, штрафами, всякого рода стеснениями и наполовину разоренные, прежде богатые, духоборы попросили разрешения выселиться за границу. Разрешение дано им, но средств для переезда в Америку, где им предлагают земли, и для первого обзаведения там, у них недостаточно. Их всех выселяющихся 7500 душ. Считая на каждую душу за паспорты, переезд, на прокормление и первое обзаведение по 100 р., или по 500 р. на семью из 5 членов, им нужно 750 000 р., а между тем, продав всё, что они имеют - половина отъезжающих уже продали - у них соберется около 280 т[ысяч], соберется еще около 30 т[ысяч] пожертвований от английских квакеров и еще есть 53 т[ысячи] общественного капитала. (У них был общественный капитал в несколько сот тысяч, но он частью отнят, частью израсходован во время го-нений.) Так что всего соберется у них около 360 т[ысяч] и, следовательно, недостает еще много. Я отдаю все мои ненапе-чатанные произведения, за которые друзья мои надеются выручить несколько десятков тысяч. Но всего этого будет мало.

   Вы употребляете часть своего богатства на добрые дела. Я не знаю в настоящее время более несомненно доброго и важного дела, как это, как то, чтобы, не говоря о том, чтобы облегчить страдания целого бедствующего населения, помочь осуществле-нию в жизни тех высших идеалов, к которым (1) стремятся лучшие люди человечества, потому что духоборы делают это.

   И потому, я надеюсь, что Вы не откажете в Вашей помощи этим людям и этому делу в той мере, в которой подскажет Вам Ваше чувство.

   В ожидании Вашего ответа остаюсь уважающий Вас

  

  

  

   Печатается по копировальной книге N 1, лл. 193-194.

  

   (1) В копии: которому

   Ответа Морозова в AT нет.

  

  

  

   1898 г. Августа 5. Я. П.

  

   Милостивая государыня

  

   Анна Михайловна.

  

   Вы употребляете часть своего богатства на добрые дела. Я не знаю в настоящее время более несомненно доброго и важного дела, как помощь кавказским духоборам, находящимся в очень бедственном положении. Кавказские духоборы, осуществив в своей жизни более чем какие-либо другие люди нашего времени высшие начала христианства, должны были сделаться ослушниками правительства, требовавшего от них исполнения воинской повинности. За ослушание это духоборы подверглись преследованию, вследствие грубости и ошибок кавказской адми-нистрации, доведенному до крайней жестокости. Более 4000 чел[овек] из них были выселены и лишены свободы передви-жения и от нужды и болезней вымерли в количестве десятой части. Более 300 чел[овек] разослано по тюрьмам и ссылкам и все остальные подвергались таким притеснениям в виде заклю-чения в тюрьмы, штрафов, запрещений выезда из мест жительства. Так что большая часть духоборов решилась выселиться из России. Они подали об этом прошение императрице и получили разрешение. Но те средства, которые были у них несколько лет тому назад, истощены, большей частью во время гонений, и из большого общественного капитала в несколько сот тысяч, который был у них и частью отнят, частью пошел на содержание расселенных, осталось всего 53 т[ысячи], так что им не с чем подняться, переехать и обзавестись на новых местах. Всех переселяющихся 7500 душ. Для уплаты за паспорты, на переезд и на обзаведение необходимо по крайней мере 100 р. на душу, или 500 р. на семью, что составит 750 000 рублей. У них же, если они продадут всё, что у них осталось (многие уже продали), наберется около 280 тыс[яч]. Есть еще пожертвования англий-ских квакеров около 30 тыс[яч]. Еще отдаю я на это дело все мои ненапечатанные сочинения, за которые друзья мои надеются выручить несколько десятков тысяч. Так что всего с общественным капиталом наберется около 400 тыс[яч], а нужно 750. Но свет не без добрых людей, и я надеюсь, что вы не откажетесь помочь этому делу в той мере, в которой вам подскажет ваше сердце.

   О вашем решении по этому делу будьте добры уведомить меня в Тулу, Л. И. Толстому.

   С совершенным уважением остаюсь готовый к услугам

  

  

   5 авг. 1898.

  

  

   Печатается по копировальной книге N 1, лл. 191 и 192.

   Анна Михайловна Сибирякова - дочь богатого сибирского купца-золотопромышленника; была знакома с Толстым.

   Публикуемое письмо Толстого получено Сибиряковой не было. См. прим. к письму N 254.

  

  

  

   1898 г. Августа 5. Я.П.

  

   Дорогой и уважаемый Кузьма Терентьевич,

  

   Вы, верно, знаете про дело кавказских духоборов. В послед-нее время дело это приняло совсем новый оборот, требующий немедленной помощи добрых людей, из которых в первую голову обращаюсь к Вам.

   Духоборы, как Вы знаете, осуществляя в своей жизни истин-ное христианское устройство, не могли исполнять воинской по-винности, за что и подверглись жестоким гонениям со стороны правительства, не могущего допустить такого исключения. Го-нения эти, вследствие грубости кавказской администрации и сделанных ею ошибок, приняли особенно жестокий характер. Измученные тюремными заключениями, ссылками, штрафами и наполовину разоренные, прежде богатые, духоборы решили проситься выселиться за границу. Разрешение им дано, но средств для переезда в Америку, где им предлагают землю, и для первого обзаведения там у них недостаточно. Их всех выселяющихся 7500 душ. Считая необходимым на каждую душу за паспорты, переезд, на прокормление и первое обзаве-дение по 100 р., или по 500 р. на семью в 5 душ, им нужно около 800 тыс[яч] рублей, а между тем, продав всё, что они имеют - большая половина уже их продала - у них соберется около 280 тыс[яч] р[ублей], соберется еще около 30 т[ысяч] пожертвованных английск[ими] квакерами, и есть еще 53 т[ысячи] общественного капитала. (У них был общественный ка-питал в несколько сот тысяч, но он частью отнят, частью из-расходован во время гонений.) Так что всего у них соберется около 360 т[ысяч] и, следовательно, недостает еще много. Я отдаю все мои ненапечатанные сочинения, за которые друзья мои надеются выручить несколько десятков тысяч. Но всего этого будет мало. Вы употребляете большую часть своего бо-гатства на добрые дела. Я не знаю более несомненно доброго и важного дела, как это, как то, чтобы помочь тем людям, которые в своей жизни осуществили те высшие идеалы, к кото-рым стремятся лучшие люди человечества, и страдают за это, и потому надеюсь, что Вы не откажетесь принять участие в этом добром деле в той мере, в которой Вам подскажет это ваше чувство. О Вашем решении будьте добры меня уве-домить.

   Уважающий Вас

  

  

   1898. 5 августа.

  

  

   Печатается по копировальной книге N 1, лл. 195 и 196.

   Кузьма Терентьевич Солдатенков (1818-1906) - московский купец-меценат и издатель. См. тт. 68 и 70.

   Ответа Солдатенкова в AT нет. С. А. Толстая в своей автобиографии ("Моя жизнь", рукопись, 1899, стр. 11) отмечает, что Солдатенков пожерт-вовал духоборам 5000 рублей.

  

  

  

   1898 г. Августа 7. Я. П.

  

   Коджары, князю Григорию Сергеевичу Голицыну.

  

   Батумский полицмейстер просит разрешения Вашего Сия-тельства на сопровождение Сулержицким духоборов на Кипр, будьте так добры не отказать дать таковое.

  

  

  

   Телеграмма. Печатается по тексту телеграфного бланка, хранящегося в деле "О разрешении духоборам выселиться за границу", ч. 1, л. 95.

   Публикуемая телеграмма Голицыну была послана после получения телеграммы Сулержицкого о необходимости получения разрешения от Голицына на выезд.

   Голицын ответил разрешением выезда Сулержицкому при условии получения заграничного паспорта, ввиду чего Сулержицкий вынужден был задержаться. Первая же партия духоборов отправилась 7 августа.

  

  

  

   1898 г. Августа 7-12? Я. П.

  

   Пожалуйста, напишите мне, сколько стоит переезд на паро-ходе от Батума до Америки, сколько на взрослого, на детей от 7 до 13 и бесплатно ли дети ниже 7. Сколько можно выторго-вать и ляжет на голову семейных? Напишите и обо всем, что было. Не телеграфируйте. От телеграфа только путаница.

  

  

   Адрес: Батум на Кавказе, Суллержипкому. До востребования.

  

   Печатается по копировальной книге N 1, лл. 203 и 204. Датируется на том основании, что оттиск этого письма находится в копировальной книге между письмами от 5 и 12 августа. Написано оно было, вероятно, после телеграммы Голицыну от 7 августа. См. N 213.

   Письмо Толстого разминулось с письмом Сулержицкого от 9 августа, где Сулержицкий подробно описал отъезд первой партии духоборов на остров Кипр.

  

  

  

   1898 г. Августа 14-17? Я. П.

  

   Дорогой А[лександр] Михайлович], 1) Бирюков и Буланже уехали, давши подписку о том, чтобы не возвращаться. 2) Нужно, я полагаю, подать прошение мин[истру] внутренних] д[ел]

   О том, что желаешь переехать за границу. Так сделал Бир[юков]. 3) О том, можно ли поселиться на одинаковых с д[ухоборами] условиях, не могу ответить, т[ак] к[ак] переселение д[ухоборов] еще не состоялось. Хотя 1100 духоб[оров] уже переехали на о[стров] Кипр, поселение там оказалось неудачным и по неподходящему климату и другим условиям и п[отому], ч[то] Кипр[ское] правительство требовало обеспечения в продовольствии на два года. Теперь едут для расследования в Канаду. Поселение там гораздо выгоднее. Когда определятся тамошние условия, я думаю, что правительство не откажет в разрешении переселения всем лицам, к[оторые] будут просить об этом. Я очень понимаю ваше желание и хотел бы по мере сил служить, вам, отвечая на ваши запросы.

  

  

  

   Печатается по копировальной книге N 1, л. 209. Письмо оттиснуто в копировальной книге между письмами от 5-17 августа и является ответом на письмо Бодянского со штемпелем получения: "13 августа 1898 г. Москва".

   Ответ на письмо Бодянского от 8 августа, в котором Бодянский писал о своем желании переселиться за границу вместе с духоборами; спрашивал об условиях выезда за границу П. И. Бирюкова и Д. А. Хилкова.

  

  

  

   1898 г. Августа 17. Я. П.

  

   Простите, дорогой Д[митрий] Александрович], что на длин-ное и хорошее письмо наше отвечаю кратко. Деньги уже были отосланы, когда получил ваше письмо......Слышу, что М[оод] уехал с М[ахортовым]и И[виным]в Канаду. (1) Мне представляется, что Канада самое подходящее место, и ваше письмо еще под-твердило это. Если сделана ошибка комитетом для первой пар-тии, то будем надеяться, что она исправится, и будем по мере сил помогать этому. Статью вашу я читал и желал бы совсем не говорить об этом предмете. (2) Есть положения, в к[оторых] слова не соединяют, а разъединяют, и потому лучше во многих случаях не говорить. Вы говорите, что вам надо или работать на земле в Канаде, или служить. Надеюсь, что вы изберете пер-вое для блага вашего и ваших детей, которого я от всей души вам желаю.

   Любящий вас

  

  

   17 августа.

  

  

  

   Печатается по копировальной книге N 1, п. 210. Год в дате опреде-ляется по содержанию письма.

   Дмитрий Александрович Хилков (1858-1914) - помещик Сумского уезда Харьковской губ. В 1889 г. за пропаганду против духовенства был сослан в Закавказье, а оттуда, за помощь духоборам, в Вейсенштейн, Курлштдской губ. Из Вейсенштейна в 1898 г. получил право уехать за границу. См. о нем в тт. 64 и 70.

   Ответ на письмо Хилкова от 6 (18) августа из Англии, в котором Хил-ков сообщал, что ездил с ходоками духоборов на остров Кипр; писал о непригодности Кипра для поселения и о преимуществах Канады. В конце письма упоминал о разногласиях с Толстым по вопросу о половой любви.

  

   (1) Э. Моод, П. В. Махортов и И. В. Ивин выехали из Англии 7 августа.

   (2) Неопубликованная статья Хилкова "В защиту половой любви". См. т. 70.

  

  

  

   1898 г. Августа 17. Я. П.

  

   Дорогая Елена Петровна,

  

   Вы уже знаете про то ужасное заблуждение, в которое впал бедный И[ван] Михайлович. Как вам ни тяжело может быть разъяснение этого его заблуждения, я уверен, что вы не отка-жетесь сделать это и как можно скорее, чтобы избавить Ивана Михайловича от тех нравственных страданий, к[оторые] он переживает и о к[оторых] страшно подумать, и вместе с тем осво-бодить других людей от чувства незаслуженной ненависти со стороны Ивана Михайловича. Написать вам ему необходимо, п[отому] ч[то] все наши уверенья его в том, что он ошибается, будут тщетны, если он не будет иметь подтверждения от вас. Понимаю, что вам это тяжело, но сделайте это, милая Е[лена] Петровна. Напишите хоть так: прочла ваше письмо Ч[ертковым] и ужаснулась тому, что вы могли подумать такую страшную неправду, или что-нибудь в этом роде. Братски привет-ствую вас.

  

  

   17 августа.

  

  

   Печатается по копировальной книге N 1, л. 211. Год в дате опреде-ляется по содержанию письма.

   Елена Петровна Накашидзе (1868-1943) - сестра грузинского пуб-лициста И. П. Накашидзе (см. прим. к письму N 73), по профессии учи-тельница; была в близких отношениях с И. М. Трегубовым. В 1898 г. Жила в Англии у Чертковых. См. о ней в т. 70.

  

  

  

   1898 г. Августа 17 и 18. Я. П.

  

  

   Дорогой Ив[ан] Михайлович]. Вчера получил ваши два {письма в одном конверте - одно ужасное и другое очень хорошее. Спешу отвечать на первое.

   То, что вы пишете про Ч[ерткова], есть страшная галлюцинация. То, в чем вы его обвиняете, так же невозможно, чтобы вы или я зарезал ребенка или съел его. Самое же невозможное, то, чтобы что-нибудь подобное, приближающееся к этому, случи-лось, и он бы скрыл это. Неужели, живя с ним, вы не увидали в нем, - несмотря на многие его слабости, - ту драгоценную черту правдивости, самообвинения, покаяния, кот[орой] я ни в ком не встречал подобной? То, в чем вы обвиняете его, во 1-х, не могло быть, или скорее вероятия, (1) чтобы случилось что-нибудь подобное, равняются одному к миллиарду, но положим, что это необычайно противное всем вероятиям случилось, разве, зная Ч[ерткова], можно представить себе, чтобы он молчал об этом, прожил с этим событием на душе один день?

   Ужасно мне жалко вас, милый духовный сынок, как вы на-звали себя. Вы должны были ужасно страдать, чтобы дойти до такого заблуждения, и еще больше страдать, убедив себя в том, что это не заблуждение, а истина. Если бы вы не страдали так сильно, я бы жестоко осудил вас. Если бы вы не были ослеплены страстью, разве вы могли бы осуждать наших друзей в развра-щенности , когда я ни одному из них не могу найти повода сделать упрек в этом отношении. Только развращенное или больное воображение могло придумать то, что вы взвели на Ч[ерткова]. Вы страдаете главное оттого, что ненавидите. А ненавидите 6es всякой причины, вне себя. В вас же причина, заставляющая вас ненавидеть, есть половая любовь, кот[орой] вы пустили поводья и признали это совсем не святое чувство чем-то высоким и святым.

   Вы прекрасно пишете в другом письме о молитве, и я совер-шенно всегда был и есть согласен с вами, что нужно молиться ежечасно и что это нужнейшее дело. (*) (Вот и теперь хочу мо-литься, пиша вам.) И потому помолитесь о том, чтобы бог вселился в вас и очистил вас от всякие скверны, и тогда, сознавая в себе бога, взглянете на всё дело сначала и поймете то страшное заблуждение, в к[отором] вы находитесь, и то зло, которое вы сделали себе и другии своим подозрением. И когда вы сделаете это, то я уверен, что сами собой отпадут те ложные и вред-ные суждения, к[оторые] вы высказываете в хорошем письме о личности бога, о духах, о том, что безбрачие не выше брака, о вреде физического труда, и также не будете дорожить словами озлобленного и клевещущего штундиста и одной из самых жалких по своим слабостям женщины, к[оторую] я знаю. (2) Опровергать ваши положения мне не нужно, п[отому] ч[то] все мои писания делают это. Но для точности и вразумительности постараюсь ответить.

  

  

   (*) Я согласен с вами и в том, что бог не может быть создатель зла, и всегда говорил и писал, что зло есть только непонятое нами по нашим грехам - добро.

  

  

   1) О личности бога. Личность есть ограничение, бог же не может быть ограничен и потому не может быть личностью. 2) О духах все наши рассуждения бесполезны и отчасти противны воле божией. Всё то, что говорится о духах, ничем не может быть подтверждено (кроме галлюцинаций) и если скрыто от нас богом, то, вероятно, что такова его воля. Для меня, напри-мер, лично всё, что говорят спириты о духах, совершенно не-нужно и потому неинтересно. 3) Что безбрачие выше брака, сказано всем