| Главная » Книги |
Бичурин Иакинф - Китай в гражданском и нравственном состоянии, Страница 2
Бичурин Иакинф - Китай в гражданском и нравственном состояниим статьям отца Иакинфа о Китае {В. Г. Белинский. Полное собрание сочинений. Т. 5. М., 1954, с. 592.}.
В 1843 г. на основе данных "Да Цин хуэй-дянь" была опубликована новая работа Бичурина "Княжеское правление в Китае". В ней детально рассматривалась деятельность "Княжеского правления" (Цзунжэньфу), специального органа в Цинской империи, занимавшегося делами маньчжурских князей {Ср.: "Сын отечества", 1843, кн. 3, март, отд. V, с. 1 - 1 3; РНБ. Ф. Библиотека Александро-Невской лавры, А-27-2. Л. 33 и далее. Беловик этой статьи с карандашными пометами Бичурина см.: АВПРИ. Ф. Главный архив П-11, 1832-34. Д. б. Л. 155-170.}.
Продолжая публиковать пространные выдержки из своего перевода по отдельным вопросам, Бичурин вскоре подошел к мысли о необходимости нового обобщающегося труда о современном Китае с учетом пожеланий рецензентов. В письме к М. П. Погодину от 25 декабря 1843 г. он сообщал: "С сегодняшнего дня предпринимаю положить начало второму изданию "Китая". Этот труд потребует около года времени потому, что те же материалы размещены будут в новом и притом систематическом порядке, а это потребует значительных прибавок, которые будут состоять не в распространении пустых выражений, а в помещении где нужно дополнительных сведений по разным предметам. Я предваряю Вас об этом с намерением получить от Вас замечания, в каких местах и чего недостает в моем прежнем "Китае"". Я воспользуюсь ими с большой благодарностью" {"Письма Н. Я. Бичурина к М. П. Погодину" (публ. вступ. статья и прим. П. Е. Скачкова). - "Советское китаеведение". 1958, е. 147-148. - Цитируемое выше письмо, на котором указан лишь месяц и день, датировано П. Е. Скачковым 1844 годом, причем автор публикации обосновывает это тем, что в письме говорится об отправлении Бичуриным М. П. Погодину 60 экземпляров книги "Земледелие в Китае", вышедшей в 1844 г. Между тем даже простое сопоставление письма от 17 ноября 1844 г. (No 5) с цитируемым письмом от 25 декабря 1844 г. (No 6) убеждает в том, что 1844 год вызывает серьезные возражения, так как в первом письме (No 5) сообщается о завершении работы Бичурина над книгой "Китай в гражданском и нравственном состоянии", а во втором (No6) - о начале этой работы. См.: РГБ. Ф. 231, разряд 11, картон 1 3. Ед. хр. 43, письмо No 11. С другой стороны, ознакомление с рукописью этой книги, находящейся в С.-Петербурге, дает основание утверждать, что работа русского ученого над новым обобщающим трудом о цинском Китае началась в конце 1843 г. Об этом свидетельствует начальная дата, указанная автором на одной из первых страниц рукописи, а именно 28 декабря 1843 г. См.: РНБ. Ф. Библиотека Александро-Невской лавры. А-27-4. Л. 1-63. Что же касается отправки в Москву 60 экземпляров книги "Земледелие в Китае", то можно предположить, что ее первая партия была отпечатана в конце 1843 г., а остальной тираж - в 1844 г. Этот год и был указан владельцем типографии Эдуардом Працем, у которого печатал Бичурин свою книгу.}.
Работая над созданием нового труда о современном Китае и делая для него выборки материалов из своего перевода, Бичурин одновременно готовил книгу, посвященную конфуцианству. Как и в первом случае, основным источником для русского ученого по данной тематике слркил "Да Цин хуэй-дянь" и особенно его иллюстрированное приложение "Да Цин хуэй-дянь ту" {Ср.: "Описание религии ученых. С приложением чертежей: жертвенного одеяния, утвари, жертвенников, храмов и расположения в них лиц, столов и жертвенных вещей во время жертвоприношения. Сост. трудами монаха Иакинфа. Пекин, тип. Успенского монастыря при Русской духовной миссии. 1906, с. 9-11, 11 - 14, 72, 73-75, 75-76; с. 18-21, с. 15, 64; НАРТ. Ф. 10. Он. 5. Ед. хр. 839. Л. 268-274, 274-282, 380-392, 399, 401-405, 406-408. Там же. Ед. хр. 838. Л. 281-289. Там же. Ед. хр. 840. Л. 153.}. Сообщая в Москву М. П. Погодину о завершении новых двух работ, Бичурин в письме от 1 7 ноября 1844 г. высказывал опасения относительно выхода их в свет в связи с недостатком собственных средств и отсутствием спроса на подобные издания на книжном рынке. "На сих днях, - сообщал он, - я привел к концу два новых сочинения: "Китай в гражданском и нравственном состоянии" и "Религия ученых" с 26-ю чертежами. Только не знаю, что с ними делать. Горе от ума: наша первостатейная ученость требует одних сказок китайских, чтоб после карт с приятностью заснуть" {Цит. по: "Советское китаеведение". 1958, No 3, с. 146-147.}. В другом письме, от 27 ноября 1844 г. русский китаевед сообщал Погодину, что его книга о конфуцианстве не может быть напечатана, так как для ее издания в 200 экземпляров требуется 6 тыс. руб. сер. Что же касается второй книги, то на ее печатание Бичурин собирался просить денег у казны {Там же, с 147.}. Пока изыскивались средства, в 1845 г. в "Земледельческой газете" появились пространные выдержки из цинского свода об организации, хранении и выдаче зерна в казенных, частных и общественных зернохранилищах {Иакинф. Хлебные магазины в Китае. - "Земледельческая газета". 1845, No 74, с. 585-590, No 75, с. 593-598, No 76, с. 601-608, No 77, с. 609-713; НАРТ. Ф. 10. Оп. 5. Ед. хр. 839. По мнению П. Е. Скачкова, эта статья была сначала опубликована в сокращенном виде. При этом он ссылается на ее публикацию в 1836 г. (См.: Хлебные магазины в Китае. - "Журнал Министерства Внутренних дел". 1836, г. XXII, No 10-12, с. 56). Между тем сравнение материалов, опубликованных в обеих статьях, дает основание сомневаться в правильности подобного утверждения. Об этом говорит как характер приводимых в обеих статьях данных (разная классификация зернохранилищ - у автора статьи 1836 г. три вида, у Иакинфа - четыре, у первого автора - 19 провинций в Китае, у Иакинфа - 18 и та.), так и транскрипция китайских слов (дзин у автора первой статьи и гин - у Иакинфа). См.: П. Е. Скачков. Библиография Китая. М., 1960, с. 399 (No 1244) и с. 78 (No 1721).}.
Лишь в 1848 г. русскому ученому удалось издать "Китай в гражданском и нравственном состоянии". Материалы цинского свода, впервые введенные Иакинфом в научный оборот, нашли отражение преимущественно во второй и четвертой частях книги. Во второй части, посвященной рассмотрению уголовного законодательства, были использованы новые данные из раздела "Ведомство наказаний" (Синбу) о хищениях казенных средств, взятках, побегах знаменных (цижэнь) - солдат и т. д. {"Китай в гражданском и нравственном состоянии". Сочинение монаха Иакинфа в четырех частях. Спб., 1848, ч. II, с. 124-128 и др.; НАРТ. Ф. 10. Оп. 5. Ед. хр. 838. Л. 250-255 и др.}. В четвертую часть, озаглавленную "Общественная и частная жизнь китайцев", вошли сведения из раздела "Ведомство обрядов" о приеме иностранных послов при дворе богдохана, выдаче дочерей императора замуж и т. д.
Как и первая обобщающая работа о Китае, новая книга Н. Я. Бичурина была встречена в читательских и литературных кругах с большим интересом. Об этом свидетельствовал тот факт, что на нее появилось шесть рецензий. Среди рецензентов был и В. Г. Белинский, поместивший в "Современнике" небольшую статью, специально посвященную разбору нового сочинения известного ученого-китаеведа {"Современник", 1848, т. 78, No 1, отд. III, с. 44-49.}. Хотя в рецензии В. Г. Белинского отмечались и некоторые достоинства книги Бичурина, общий тон его выступления был довольно резким. Особенно суровой критике подверглись те разделы книги, которые касались законодательства. Поскольку законодательные акты, представленные в книге, не были снабжены комментариями, раскрывающими их действительное значение в условиях цинского Китая, изложение вопросов законодательства и судопроизводства оказалось односторонним. Поэтому с первого взгляда, по замечанию В. Г. Белинского, могло показаться, что цинские законы "нередко отзываются человеколюбием и, по-видимому, представляют верные гарантии жизни, чести и благосостояния частных людей всех званий, от высших до низших" {"Современник", 1848, т. 78, No1, отд. III, с. 45.}. Между тем в условиях прогрессирующего разложения феодально-бюрократического аппарата Цинской империи, ставшей к этому времени объектом колониальной экспансии западных держав, положение было иным. Опираясь на сведения лиц, бывавших в Китае после Бичурина, русский критик писал: "Все эти законы и гарантии хороши только на бумаге, а на деле служат только к обогащению берущих взятки и утеснению дающих взятки" {Там же, с. 47.}. Неоднократно подчеркивая мысль о том, что основой судопроизводства в соседнем Китае является взяточничество, В. Г. Белинский особо отмечал жестокий характер цинского законодательства, предусматривавшего самые изощренные меры наказания преступников. "Исчисление родов китайских преступлений даже у почтенного Иакинфа, - писал он, - хоть кого приведет в ужас, о бесчеловечии казней нечего и говорить" {Там же, с. 48.}.
Как известно, В. Г. Белинский активно выступал за отмену телесных наказаний в России, решительно требовал соблюдения элементарной законности. Поэтому далеко не случайно он включил в свой обзор русской литературы за 1847 г. книгу Бичурина, вышедшую в 1848 г. Лаже перейдя в своем обзоре к рассмотрению книги Н. Греча "Парижские письма с заметками о Дании, Германии, Голландии и Бельгии", русский публицист вновь возвращается к китайской теме, используя ее для критики идеологов консервативной части русского дворянства. Рецензия на книгу Н. Греча была помещена вслед за статей о труде Иакинфа и начиналась следующими словами: "Вот мы, кажется, и выбрались из Китая, и нам все кажется, что мы еще в Китае... и неудивительно: начитавшись о бамбуковых планках, и больших, и малых, о стискивании у мужчин ножных лодыжек, а у женщин - четырех пальцев на руке, о разрывании тела живого человека железными щипцами, - мы долго не могли выбросить из головы этих предметов, столько же унизительных для человеческого достоинства, сколько и страшных. Мы думали о том, как мало жестокие казни достигают своей цели - удерживать людей от преступлений. Они только ожесточают их... Исполненные таких филантропических гуманных мыслей, мы развернули книгу г. Греча и случайно напали сразу на место, где он так искренно грустит о том, что во Франции не секут взрослых людей розгами" {"Современник". 1848, т. 7, No 1, отд. III. с. 49-50.}.
Сравнивая книгу Н. Я. Бичурина со статьями другого русского китаеведа - А. И. Кованько, опубликованными в "Отечественных записках" под псевдонимом "Дэ-мин" {Дэ-мин. Поездка в Китай. - "Отечественные записки". 1841, т. XVIII, XIX; 1842, т. XX, XXI, XXIV; 1843, т. XXVI, XXVII. Приступая к публикации воспоминаний о Китае одного русского ученого, сумевшего "обозреть Срединное царство взором умного и просвещенного наблюдателя", редакция "Отечественных записок" в примечании к первой его статье особо отмечала, что автор в течение шести лет состоял при Пекинской духовной миссии в цинской столице, откуда вернулся на родину четыре года назад. На основе этих сведений, а также архивных данных можно заключить, что автором десяти статей о Китае, опубликованных под псевдонимом Дэ-мин, был А. И. Кованько - один из светских членов Пекинской духовной миссии, находившийся в китайской столице с 1830 по 1836 г. См.: АВПРИ. Ф. Главный архив 1-5, 1823. Д. 1. П. 2. Л. 36; Ф. Главный архив 1-5, 1823. Д. 1. П. 8. Л. 25; Ф. Главный архив 1-5, 1823. Д. 1. П. 9, ч. II. Л. 342-343. Архимандрит Даниил (в миру Д. П. Сивиллов), живший в Пекине в 1820-1831 гг. и преподававший китайский язык в Казанском университете в 1837-1844 гг. характеризовал А. И. Кованько как человека с "довольно хорошими знаниями в китайской литературе". См.: НАРТ. Ф. 92. Оп. 1, Д. 4599. Л. 8.}, В. Г. Белинский отмечал: "Почтенный отец Иакинф показывает нам более Китай официальный, в мундире и с церемониями; Дэ-мин показывает более Китай в его частной жизни, Китай у себя дома в халате нараспашку" {"Современник". 1848, т. 7, No 1, отд. III. с. 48.}.
Подвергнув суровой критике Бичурина за идеализацию политической системы цинского Китая, В. Г. Белинский вместе с тем указал на богатство фактических сведений, представленных в его книге. "Книга почтенного отца Иакинфа, - писал он, - истинное сокровище для ученых по богатству важных фактов. Она может до известной степени годиться и для публики, несмотря на ее слог и изложение, несмотря на то, что первая часть, в память пресловутого на Руси мужа Михаилы Меморского, написана в форме вопросов и ответов" {Там же, с. 49.}.
Богатый фактический материал в новой книге Бичурина высоко оценивался и учеными-востоковедами. Известный русский монголовед О. М. Ковалевский в своем отзыве, присланном в Академию Наук в марте 1848 г. из Казани, писал следующее: "Излишним считаю указывать здесь на сведения, которыми о. Иакинф исправил и пополнил чужие и наши понятия о Китае. Богатством содержания покрываются мелочные недосмотры автора, которые привязчивый критик мог бы подметить". "Государственное устройство, - отмечал далее рецензент, - автором для большей ясности представлено в вопросах и ответах, знакомит читателей с предметом, о котором, особенно у нас, часто повторяются самые ложные толки... Вообще эта часть сочинения получила весьма значительные приращения в сравнении с тем, что до сего времени было писано об административной машине в Китае..." {СПб. филиал АРАН. Ф. 2, 1847. Ед. хр. 1. Л. 215, 216.}.
Широко привлекая данные "Да Цин хуэй-дянь" для характеристики социальных и политических институтов современного Китая, Н. Я. Бичурин в течение 1838-1848 гг. опубликовал десять больших статей и три книги. Благодаря этим публикациям большая часть материалов цинского свода, нашедших отражение в переводе русского востоковеда, стала доступной широкому читателю. Максимально использовав сведения этого ценного источника, Бичурин как бывший семинарист и впоследствии преподаватель в Духовной Академии в Казани, в 1849 г. подарил черновой экземпляр своего феноменального перевода библиотеке Казанской Духовной Академии. Вместе с черновым переводом в Казань из Петербурга им было отправлено 167 книг, карт и рукописей самого различного содержания {См.: П. Е. Скачков. Иакинф Бичурин (1777-1853). Архивные материалы к биографии (к 80-летию со дня смерти - 11 мая 1853 г.). - "Библиография Востока". Вып. 2-4 (1933). М.-Л. 1934, с. 88.}. Более 10 лет перевод цинского свода служил русскому востоковеду своеобразной энциклопедией по проблемам современного Китая, поэтому при отправке чернового экземпляра в Казань он оставил у себя беловик в надежде, что последний может еще пригодиться для справок или новых статей {В третьем томе рукописного перевода "Да Цин хуэй-дянь", находящегося в Казани, между листами 265 и 266 вложен небольшой лист со следующей припиской переводчика: "Недостает первых двух тетрадей. Впрочем, беловой подлинник у меня. Он служит источником всего, кроме истории, и потому до времени оставляю у себя" (см.: НАРТ. Ф. 10. Оп. 5. Ед. хр. 840). На этом основании А. А. Петров делал предположение, что данная приписка была сделана Н. Я. Бичуриным в 1849 г. при отправке своих рукописей в Казань.}.
Перевод Н. Я. Бичурина при всей своей неполноте и отдельных неточностях - свидетельство невероятного трудолюбия российского ученого. Благодаря этому переводу ему удалось довольно детально обрисовать многие стороны общественного и государственного строя Цинской империи первых десятилетий XIX в., раскрыть его внутренний механизм. Хотя при издании статей и книг о цинском Китае русский ученый, как правило, не ссылался на использованные им материалы и вопрос об источниковой базе этих работ в течение многих лет оставался открытым, сравнение перевода Н. Я. Бичурина с его книгами, статьями и рецензиями о современном Китае убеждает в том, что главным, если не единственным документальным источником для русского ученого являлся "Да Цин хуэй-дянь" {}. Поскольку эти книги и статьи чаще всего создавались путем выборки и компиляции материалов из соответствующих глав перевода, причем в ряде случаев почти без изменения текста, они могут служить важным подспорьем для исследователей при работе над исключительно сложным текстом китайского оригинала. Столь же важную помощь могут принести исследователям и неопубликованные материалы свода, в том числе те, которые были исключены переводчиком из первоначального варианта при подготовке своего труда к печати. На основе же детально представленного нами анализа можно судить, насколько капитальны были труды Н. Я. Бичурина о современном ему Китае, сохраняющие до сего времени свою огромную научную и познавательную ценность, как для опытных исследователей, так и для молодых, вступающих на стезю научного поиска {Подробные сведения о китайских источниках по законодательству династии Цин ( 1644-1912) и их использовании в отечественной литературе при рассмотрении проблем социально-экономической истории Китая в период маньчжурского владычества можно найти в наших публикациях: Несколько замечаний о переводах кодекса династии Цин - "Да Цин люй ли". - "Доклады, представленные на XX Международный конгресс в Праге". М, 1968. С. 106-116; "Да Цин хуйдянь шили" как источник по истории аграрных отношений Китая (середина XVII - начало XIX в.). - "Страны Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии" (Проблемы истории и экономики). М, 1969. С. 102-114; "Да Цин хуйдянь" как источник по аграрной истории Китая (Вопросы истории и экономики). М., 1970. С. 163-180; Своды законов маньчжурской династии Цин (1644-1912) - важнейшие источники по истории Китая в новое время". - "Синологическая библиотека - источниковедческая база советского китаеведения (к 25-летию создания). Сб. обзоров и материалов. M, 1983.C. 85-125; "Аграрные отношения в Китае во второй половине XVIII - начале XIX в." - "Краткие сообщения Института Народов Азии". 1962, No 53. С. 95-115; Характер земледельческого найма в Китае в конце XVIII - первой половине XIX в. - "Народы Азии и Африки". 1968, No 3. С. 68-77; О характере арендных отношений в Китае в конце XVIII - первой половине XIX в. - "Вопросы истории и историографии Китая". М., 1968. С. 138-165; О генезисе капитализма в промышленности Китая в конце XVIII - первой половине XIX в. - "Проблемы генезиса капитализма". К Международному конгрессу экономической истории в Ленинграде в 1970 г. Сб. статей. М, 1970. С. 436-483; Внешняя торговля Китая с 90-х годов XVI11 в. до 40-х годов XIX в. - "Государство и общество в Китае". М, 1978. С. 86-120; Социально-экономическое развитие Китая с середины XVII до середины XIX в. - "Социально-экономические и политические проблемы Китая в новое и новейшее время". Сб. статей. М., 1991. С. 9-57. Данный перечень публикаций отнюдь не исчерпывает всей проблематики трудов Н. Я. Бичурина о цинском Китае.}.
А. Н. Хохлов Принятые сокращения названий архивов, музеев и библиотек АВ - Архив востоковедов С.-Петербургского филиала Института востоковедения
Российской академии наук АВПРИ - Архив внешней политики Российской империи ГАЧО - Государственный архив Читинской области
ГИАЛО - Государственный исторический архив Ленинградской области НАРТ - Национальный архив Республики Татарстан (г. Казань) РГБ - Российская государственная библиотека. Отдел рукописей (г. Москва) РГИА - Российский государственный исторический архив (г. С.-Петербург) РНБ - Российская национальная библиотека. Отдел рукописей (г. С.-Петербург) СПб. филиал АРАН - С.-Петербургский филиал Архива Российской академии наук
Предисловие к первому изданию В наше время - беспрерывных нововведений в жизни народов как в Европе, так и на западе Азии, - на востоке Азии существует государство, которое, по своей противоположности во всем с прочими государствами, составляет редкое, загадочное явление в политическом мире. Это - Китай, в котором видим все то же, что есть у нас, и в то же время видим, что все это не так, как у нас. Там люди так же говорят, но только не словами, а звуками, которые сами по себе, порознь взятые, не имеют определенного внутреннего смысла. Там имеют и письмо, но пишут не буквами слагаемыми, а условными знаками, из которых каждый представляет в себе не выговор слова, а понятие о вещи; в письме порядок строк ведут от правой руки к левой, но пишут не поперек, а сверху вниз, и книгу начинают на той странице, на которой у нас оканчивают ее. Одним словом, там много находится вещей, которые и мы имеем, но там все в другом виде.
Китай еще непонятнее для нас в других противоположностях. Коснемся ли его просвещения - китайцы имеют свою словесность и науки и думают, что они просвещеннее всех народов в свете. В некоторых случаях можно было бы согласиться с ними, потому что в Китае каждый ученый, сверх основательности в суждении о вещах, основательно знает все, что ему нужно на поприще государственной службы. Но, с другой стороны, китаец, по странному народному самолюбию, ничего не хочет знать, да и не знает ничего, что находится и что происходит за пределами его отечества. Видя на канифасе {Канифасы идут из России в Китай через Кяхту.} ярославский герб с медведем, стоящим на задних лапах с алебардою на плече, он от всего сердца верит {Между учеными изредка встречается исключение.}, что эта ткань выходит из государства, жители коего имеют собачьи головы. Обратим ли внимание на законы Китая - они сорок веков проходили сквозь горнило опытов и вылились столь близки к истинным началам народоправления, что даже образованнейшие государства могли бы кое-что заимствовать из них. Со всем тем некоторые злоупотребления столь сильно укоренились, что правительство вместо истребления оных только старается разными мерами облегчить зло - неотвратимое последствие тех злоупотреблений.
При столь странной смеси просвещения с равнодушием к нему, при совершенстве законодательства и слабости законов в некоторых случаях Китай, к удивлению европейских политиков, существует более 4000 лет в качестве империи, и между тем как самые памятники существования многих сильных в древности царств давно изгладились с лица земли, сие государство с незапамятных времен доныне постоянно удерживает первоначальный свой язык и письмена, древнюю религию и обычаи, свои уложения, изменяемые по времени в маловажном, но неизменные в основании. В таком государстве, без сомнения, есть много хорошего, но еще малоизвестного нам; есть что-то достойное замечания, но ускользающее от внимания и догадки просвещенной Европы. Некоторые путешественники, а более католические веропроповедники, в продолжение последних двух столетий обозревали и описывали Китай с разных точек; но сообщенные ими сведения иногда односторонни, местами неполны; а это вводило ученых Западной Европы в заблуждение касательно самых занимательных вещей. Описание Китайской империи, составленное аббатом Гросье, и другое, [составленное] Девисом, как по совокупности предметов, так и по верности взгляда на них, довольно удовлетворительны; но в их описаниях недостает полного обзора некоторых нужных предметов, и именно тех, которые составляют содержание предлагаемой мною книги и без которых трудно судить о связях внутреннего устройства в столь древней и вместе с тем столь прочной политической машине, каковою Китай представляется в наше время. Но возвратимся к настоящему своему предмету.
Выше уже было сказано, что в Китае все то же, что есть у нас, и все не так, как у нас. Сообщают ли что-нибудь любопытное о сем государстве? Мы читаем и часто не так понимаем, а когда начнем судить по-своему, то на втором, а много на третьем шагу вступаем в какой-то хаос, в котором видим одну несообразность и странную противоположность понятий с предметами. Отчего же это - спросите вы. Оттого что мы судим о тамошних вещах по нашим понятиям о своих подобных же, тогда как в Китае в отношении к ним - и все то же и все не то же.
Китай, по своему законодательству, составляет такое целое, в котором все части более или менее связаны между собою взаимными отношениями; и чтобы получить полное и ясное понятие об одном чем-либо, надобно иметь полное же и ясное понятие и о других предметах, прикосновенных к тому по каким-либо отношениям. Без этого трудно приметить тайную связь между причинами и их последствиями; например, известно, что китайцы находятся почти на всех островах Южного океана, по всему морскому берегу от Гуан-чжеу-фу на западе до английских владений в Индии. Они занимаются всякою промышленностью и, разбогатевши или склоняясь к старости, обыкновенно возвращаются в отечество на свою родину. Сии временные выходцы не берут жен с собою и на чужой стороне не женятся, а имеют наложниц из туземок и прижитых с ними детей никогда не берут с собою при возвращении на родину. Если смерть застигнет кого на чужой стороне, то родственники или товарищи, возвращают прах его в отечество для погребения на родовом кладбище. Какая же причина так привязывает китайца к родине? Никакой другой, кроме религии. После такого ответа нужно получить точное понятие и о религии; в противном случае мы не будем здесь понимать связи между причиною и ее последствием. Вот почему по издании Статистического описания Китайской империи, напечатанного в 1842 году, нужным считаю пространнее описать Китай в гражданском и нравственном его состоянии и таким образом расширить и круг существенных сведений о внутреннем состоянии сего государства. Цель сочинения указана; взглянем на его расположение.
В 1840 году было издано мною сочинение под заглавием: Китай, его жители, нравы, обычаи, просвещение. Статьи, помещенные в том сочинении, не имели большой связи между собою и потому не могли пояснять друг друга. Цель их была - простое обозрение Китая в некоторых частях. Другому порядку я следовал при описании предметов в предлагаемом сочинении. В нем первая часть содержит в себе государственное управление, о котором и прежде несколько раз писано было, но в сокращенном виде; а здесь оно представлено в трех видах, притом через вопросы в современных европейских понятиях о сем любопытном предмете. Вторую часть занимает уголовное право - предмет совершенно новый для русских правоведов. Оно представлено здесь в том самом виде, в каком ныне существует в Китае, без толкований и пояснений произвольных, которыми легко можно потемнить или даже изменить смысл китайского подлинника. Третья часть представляет такие предметы, которые обличают в Китае государство образованное и благоустроенное не по азиатским, а по европейским понятиям. Одно оглавление предметов, содержащихся в сей части, достаточно убедит в справедливости такого мнения. Четвертая часть изображает общественную и частную жизнь китайцев. Сия часть заключает в себе главные придворные церемониалы и общие народные обычаи, исключая обрядов религиозных, которые, по внутренней своей важности, достойны занять особливое место. В последних двух частях многое заимствовано из других сочинений, давно уже изданных мною в свет; но повторение и пополнение некоторых предметов необходимы были для того, чтобы представить те же вещи, но в виде более ясном. Соображение предметов между собою, или, яснее сказать, слежение связей между причинами и их последствиями, предоставляется читателям.
о. Иакинф Часть I ОСНОВАНИЕ ГОСУДАРСТВЕННОГО УПРАВЛЕНИ Введение Сочинение Китай в гражданском и нравственном состоянии в четырех разнородных своих частях заключает некоторые предметы, которые хотя не принадлежат к существенному содержанию сочинения, но со всем тем часто и необходимо встречаются в нем; например, в статьях, изложенных повествовательно, нередко указывается на время события сообразно порядку, принятому в Китае; следовательно, надобно предварительно иметь понятие о китайском летосчислении и времяисчислении. Желая при чтении избавить читателей от примечаний и пояснений, прерывающих внимание, за лучшее нахожу изъяснение таких вещей предварительно изложить в Введении. Таковы вещи суть: летосчисление, времяисчисление, меры, весы и монета, пекинский дворец и дань с поздравительной речью государю в торжественные дни.
1. ЛЕТОСЧИСЛЕНИЕ
Китайское летосчисление, касательно его источника, по преданиям уходит в глубокую древность, и чем выше к началу, тем источник самих преданий становится мутнее. Китай имел древнюю историю своего существования, которая, при всей краткости тогдашнего слова, содержала в себе очень много любопытного и до ее сокращения, сделанного славным мыслителем Кхун-цзы {Иначе Кхун-фу-цзы. Европейцы последнее слово превратили в Конфуциус, а русские - в Конфуций.}, начиналась гораздо древнее, ибо она летосчислительно приближалась к тем первобытным временам, когда обитатели нынешнего Китая только что начали выходить из дикого состояния, то есть начали строить шалаши на деревьях, прикрываться древесною корою, добывать огонь посредством трения дерева об дерево. Но сии времена восточного мира в Азии, сколь ни кажутся отдаленными, по преданиям не восходят далее 3000 лет до Р. X.
По баснословным преданиям, собранным неизвестными писателями, от начала мира до того года, когда явился цилинь {Название баснословного зверя.}, то есть до 480 года до Р. X., прошло 2 267 000 лет. Столь длинный период до времен государя Янь-ди Шень-нун-ши заключает в себе царствование трех хуан и десяти других колен. Но сии предания составлены из повествований невероятных, например, дом небесного хуан заключал в себе 13 братьев, из коих каждый жил 18 000 лет, почему учеными новейших времен совершенно отвергнуты; а между тем, быв переданы в Европу без объяснения, бросили тень сомнения и на истинное историческое летосчисление китайцев {Сведения о истинном китайском летосчислении уже более десяти раз напечатаны были на русском языке, со всем тем учащие разных именований, то есть титулов, и по сие время в училищах твердят: летосчисление у китайцев есть сущий вздор; потому-то они полагают начало своему государству за несколько тысяч лет до сотворения мира.}.
В XII веке славный астроном Шао-цзы составил систему миро-бытия, в которой ввел новое летосчисление, хотя столь же невероятное, [но] по крайней мере основанное на предположениях, по-видимому правдоподобных. По сей системе существование мира разделено на периоды, из коих каждый заключает в себе продолжение 126 000 лет. Период мира разделяется на 12 кругов, подобно как год разделяется на 12 месяцев. Круг содержит в себе 30 оборотов, а оборот содержит в себе 12 тридцатилетних веков, подобно как месяц содержит в себе 30 дней, а сутки - 12 часов. Сим образом каждый круг заключает в себе продолжение 10 800 лет. Круги называются именами 12 земных ветвей. См. ниже статью Времяисчисление. В первом и втором кругу образовалась земля; уже в третьем кругу возникли одушевленные существа и явился человек. Ныне, со времени государя Яо, то есть с 2357 года до Р. X., продолжается шестой круг. В одиннадцатом кругу исчезнет все одушевленное, а в двенадцатом последует совершенное разрушение мира и превращение его в хаос. По окончании сих перемен, в период под названием цзы начнется новое образование мира по прежним естественным законам. Но сия система миробытия, как предположение, основанное на одном арифметическом вычислении, а с нею и новое летосчисление китайскими учеными не приняты.
Древняя история Китая содержала в себе разные заблуждения и суеверия, которым и правительство того времени следовало, и со всем тем считалась классическою книгою: почему Кхун-цзы, желая поставить ее основанием государственного управления и нравственности в народе, исключил все несообразное с здравым разумом и летосчисление в истории начал с государя Яо, а в Книге перемен поставил Фу-си-ши, Шень-нун-ши и Хуан-ди первыми государями в Китае. Во время книгосожжения, произведенного в 214 году до Р. X., рукописи сей истории совершенно истреблены; а хотя вскоре после сего происшествия открыли один экземпляр в стене ветхого дома, но до половины сгнивший. Почему Сыма-цянь, живший во втором веке перед Р. X., написал новую полную историю Китая, доведенную от древних времен до 140 года до Р. X. Сей историк говорит, что в его время старики, жившие в стране нынешних губерний Сань-си и Шань-си, много помнили разных преданий о древних событиях и рассказывали слогом очень давним; почему он на основании сих преданий начал свою историю с 61-го года царствования государя Хуан-ди, а по нашему летосчислению - с 2637 года до Р. X. Но как сей глава историков не показал источников, из которых почерпал сведения для летосчисления, то Чжу-си, историк XII века, в своей летописи Китая под названием Тан~му, основываясь на Древней истории, сокращенной мыслителем Кхун-пзы, начал летосчисление с царствования государя Яо, то есть с 2357 года, отнюдь не опровергая существования государей, бывших до Яо, и его мнение всеми учеными признано основательным.
Итак, по летосчислению, ныне вообще принятому в Китае:
Яо царствовал от 2357 до 2255 до Р. X., всего - 102 года
Шунь царствовал от 2255 до 2205, всего - 50 лет
I. Династия Ся царствовала от 2205 до 1766, всего - 439 лет
II. Династия Шин - от 1766 до 1122, всего - 644 года
Династия Шан с 1401 года приняла название Инь.
III. Династия Чжеу царствовала от 1122 до 255, всего - 867 лет
В продолжение династии Чжеу находятся два частные периода:
а) Чунь-цю, что значит весна и осень. Собственно, Весна и осень есть название летописи удельного княжества Лу, сочиненной мудрецом Кхун-цзы. Сей период составляет цепь фамильных споров между удельными князьями и удельных князей с своими вельможами. Он продолжается с 722 до 480, всего 242 года; б) Чжань-го, что значит война царств: ибо в сей период семь сильных царств, на которые Китай разделился, вели между собой упорную войну, защищая престол империи, существований в одном мнении их. Сей период продолжался от 480 до 223, всего 257 лет.
IV. Династия Цинь
царствовала от 255 до 206, всего - 49 лет
V. Старшая династия Хань
царствовала с 206 года до Р. X. до 23 по Р. X. - 228 лет
Последние четырнадцать лет сей династии составляют царствование престолохищника Ван-ман. Он же Синь-ман.
VI. Младшая династия Хань, одного дома с старшею,
царствовала с 23 до 226, всего - 198 лет
VII. Династия Вэй
царствовала от 221 до 265, всего - 44 года
Сей же самый период составляет и Троецарствие по-китайски: Сань-го, ибо в царствование династии Вэй Китай разделялся на три царства или дома: а) вышеупомянутый дом Вэй, царствовавший в северной половине Китая; б) дом Хань, отрасль младшей династии Хань, царствовавший на юго-западе от 221 до 264, всего 43 года; дом Ву, царствовавший на юго-востоке от 222 до 280, всего 58 лет.
VIII. Династия Цзинь
царствовала от 265 до 420, всего - 155 лет
IX. Династия Сун
царствовала от 420 до 479, всего - 59 лет
Сия династия, в отличие от последующей, большой династии Сун, нередко называется Лю-сун, от основателя своего Лю-юй.
X. Династия Ци
царствовала от 479 до 502, всего - 23 года
Сия династия называется Южною - Нань Ци, в отличие от Северной династии Ци.
XI. Династия Аян
царствовала от 502 до 557, всего - 55 лет
XII. Династия Чень
царствовала от 557 до 581, всего - 24 года
Собственно, сия династия пресеклась в 589 году, но 9 лет причислены к династии Суй. Последние четыре династии: Сун, Ци, Лян и Чень - в истории названы южными дворами - Нань-чао, потому что они царствовали в южной половине Китая. В северной половине восстали разные дома из монголов и тангутов, из коих должайший был Монгольский дом Тоба, царствовавший под названием младшей династии Вэй и Юань-вэй от 386 до 558, всего 172 года. Дом сей перед своим падением разделился на два: а) на востоке - Северный Ци, царствовавший от 550 до 578, всего 28 лет; б) на западе - Чжеу, царствовавший от 557 до 682, всего 25 лет.
XIII. Династия Суй
царствовала от 582 до 618, всего - 37 лет
XIV. Династия Тхан
царствовала от 618 до 907, всего - 289 лет
XV. Пять династий, по-китайски Ву-дай,
царствовали от 907 до 960, всего - 52 года
Из сих пяти династий дом Лян царствовал 16 лет, младший дом Тхань - 13, младший дом Цзинь - 11, младший дом Хань - 4, младший дом Чжеу - 9 лет. Царствование младшего дома Хань еще продолжалось под названием Северного дома Хань до 920 года.
XVI. Династия Сун
царствовала от 970 до 1280, всего - 320 лет
В продолжение сей династии в северной половине Китая царствовали еще три дома: а) Ляо, происшедший от племени киданьских (в нынешнем Баринь) монголов; царствовал от 916 до 1115, всего 199 лет; б) Гинь, происшедший от тунгусских князей, царствовал от 1115 до 1234, всего 121 год; в) Ся, происшедший от тангутских князей, царствовал от 1034 до 1227, всего 194 года, а со включением первых двух его королей - 242 года.
XVII. Династия Юань
царствовала от 1280 до 1368, всего - 88 лет
Сей дом, считая с Чингис-ханова объявления себя ханом, царствовал 160 [лет], с восшествия Хубилаева на престол китайский - 104 [года], от покорения под свою власть всего Китая - 88 лет.
XVIII. Династия Мин
царствовала от 1368 до 1644, всего - 276 лет
XIX. Династия Цин
царствует от 1644 до настоящего года - 202 года
Что касается до самого образа летосчисления, китайцы употребляют эпохи, периоды и отделения особенного рода. Вступление династии на престол составляет эпоху, а продолжение ее царствования до следующей династии - период. Вступление каждого государя на престол составляет отделение, от которого летосчисление продолжается до конца его царствования.
С того времени, как китайская история начинает летосчисление, то есть с 2357 до 140 года до Р. X., китайцы считали годы от восшествия государей на престол; а с 140 года государь Ву-ди первый ввел положение давать наименование царствованию или правлению каждого государя; и как сей государь приписывал сим наименованиям влияние на счастливые происшествия, то и переменял оные каждый раз, когда встречались ему трудные обстоятельства в правлении. Такой предрассудок продолжался до 1368 года по Р. X., а с сего года основатель династии Мин и преемники его имели одно наименование правления во все свое царствование, что и настоящая династия Цин продолжает.
Сим образом слова: Шунь-чжи, Кхан-си, Юн-чжен, Цянь-лун, Цзя-цинь, Дао-гуан, - под которыми у нас разумеют государей настоящей династии Цин, не суть имена сих государей, но наименования их правлений. В Китае великою неучтивостью считается назвать человека по имени; относительно же имени царствующего государя, при самом его вступлении на престол, правительство предписывает не употреблять на письме самой буквы, изображающей оное; имеющие же эту букву в именах личных должны заменить ее другою. В бумагах и в разговорах называют государя император, государь; покойных государей называют тем качественным именем, которое по смерти дается каждому соответственно образу его правления, или коленным проименованием, данным ему в храме предков. Когда же в разговорах нужно указать на время, то употребляют наименование правления, например: Кхан-си-ши-хэу, что значит: во время правления Кхан-си; Дао-гуан-ши-ба-нянь, что значит: в 18-е лето правления Дао-гуан; а для означения самих государей прибавляют к наименованию правления слова ди или е, например: Кхан-си-ди, что значит: император правления Кхан-си; Цянь-лун-е, что значит: государь правления Цянь-лун
Сии наименования правлений первоприбывшие в Китай европейцы по незнанию приняли за собственные имена государей. Не упражнявшись еще в китайской словесности, они не могли предвидеть той запутанности, какую впоследствии встретили при переводе сих имен; ибо многие государи имели от двух до пяти и более наименований своему правлению. Ныне, при умножении сочинений о Китае и переводов с китайского языка, необходимость заставляет исправить сию погрешность и, сообразуясь с правилом, принятым в Китае, называть государей теми именами, под которыми они известны в истории, а наименованиями правлений означать только порядок времени, присовокупляя для ясности к их летосчислению и годы христианской эры. Вот качественные имена покойных государей нынешней династии в Китае и наименования их правлений.
Государи - Их правления
Гао-ди - Тьхянь-мин
Вынь-ди - Тьхянь-цунь
(оба в Маньчжурии)
Чжан-ди - Шунь-чжи
Жень-ди - Кхан-си
Сянь-ди - Юн-чжен
Шунь-ди - Цянь-лун
Жуй-ди - Дао-гуан
(все в Китае)
2. ВРЕМЯИСЧИСЛЕНИЕ
Начало времяисчисления в Китае также теряется в глубокой древности. Государь Яо в 2356 году до Р. X. указал астрономам Си и Хо считать в году 366 дней, а для уравнения скорости в солнечном и медленности в лунном бегу установить високосный месяц. Из этого открывается, что в то время первые и самые нужные астрономические наблюдения над взаимным соотношением трех планет уже были приведены в ясность. С того времени доныне в Китае содержат лунный год; почему в продолжение 19 лет бывает 12 годов, содержащих 12, и семь, содержащих 13 месяцев. Тринадцатый месяц называется високосным, но годы, состоящие из 13 месяцев, не называются високосными. Каждый месяц начинается с точки нарождения луны, а год - с нарождением февральской луны. Первый месяц года называется чжен-юе, а последний - ла-юе; прочие месяцы не имеют собственных названий, а считаются порядочными числами, например: вторая луна или месяц, третья луна и так далее.
Сутки делятся на 12 часов, час - на две половины, первую и вторую; половина часа имеет четыре четверти, а четверть - пятнадцать минут. Часы не считаются порядочными числами, как это делают в Европе, а называются собственными именами, заимствованными от названий 12 земных ветвей, соответствующих 12 животным. К названию первой половины часа прибавляют звук чу, что значит начало; к названию второй половины - звук чжен, что значит ровно; а счет самих часов начинают с 11-го часа пополудни. Таким образом, китаец говорит:
|
Жанры
|
|||||||||
