Толстой Лев Николаевич - Том 77, Письма 1907, Полное собрание сочинений

tify">  

   It gives me joy to address you thus because I keenly feel my brotherhood to a man who, although physically so very far, is spiritually so very near to me.

   I have just finished to read your book "Krishna" and am under a very strong impression of it.

   I knew the teaching of Krishna before, but never had such a clear insight of it as I got from both parts of your book.

   Knowing you by your book I will reject all wordly considerations and be quite open with you, not fearing to hurt you by what I have to say.

   The metaphysical religious idea of the doctrine of Krishna, so well exposed in your book, is the eternal and universal foundation of all true philosophies and all religions.

   The truth that the principle of all that exists we cannot otherwise feel and understand than as Love and that the soul of man is an emanation of this principle, the development of which is what we call human life - is a truth that is more or less consciously felt by every man and therefore accessible to the most scientifically developed minds as well as to the most simple. This truth is the foundation of the religion of Krishna and of all religions. But in the religion of Krishna, as well as in all ancient religions, there are statements which not only cannot be proved, but which are clearly products of uncontrolled imagination and which, moreover, are quite unnecessary for the conception of the essential truth and the affirmation of rules of conduct which flow out of the fundamental principle.

   Such are all the cosmological and historical affirmations of creations, durability of the world, all the stories of miracles, the theory of the four ages and the immoral and contradictory to the fundamental principle organization of casts.

   Dear friend and brother, the task which is before you is to state the truth common to all men, which can and must unify the whole humanity in one and the same faith, and one and the same rule of conduct based on it. Humanity must unite in one and the same faith, because the soul of every man - as you know it - only seems to be multiple and different in every individual, but is one in all beings. And therefore, dear brother, I think that you ought to put aside your national traditions and likings and expose only the great universal truth of your religion.

   Abnegation is necessary not only in individual likings but also in national partialities. We must sacrifice our national, poetical likings to the great goal that we have before us: to attain and confess the main truth, which alone can unite all men.

   To work at this great goal is, as I think, your vocation and your duty.

   I tried for many years to work in this direction and if the remnants of my life can be good for anything, it is only for the same work. Will we work together for it?

   Your brother, and I hope your co-worker,

  

  

   P.S. I hope that my bad English will not hinder you to understand me. Please not to publish this letter. In writing it I wished only to enter in spiritual intercourse with you, which I suppose can help us both in our spiritual life.

  

   3/16 февр. 1907.

  

   Тула, Ясная Поляна.

  

  

   Дорогой брат,

  

   Мне радостно так обращаться к вам, потому что я живо ощущаю братское чувство к человеку, который так же далек от меня физически, как близок мне духовно.

   Я только что окончил читать вашу книгу "Krishna", и нахожусь под сильным впечатлением.

   Я и ранее знал учение Кришны, но никогда не имел о нем такого ясного представления, какое получил по прочтении обеих частей вашей книги.

   Узнав вас по вашей книге, я, отбросив все светские условности, буду с вами вполне откровенен, не боясь обидеть вас тем, что я имею сказать.

   Столь хорошо изложенная в вашей книге метафизическая религиозная идея Кришны есть вечная и всемирная основа всех религий и всех философских систем.

   Истина, что сущность всего существующего не может ощущаться и пониматься нами иначе, чем любовь, и что душа человеческая есть эманация этой сущности, развитием которой является то, что мы называем человеческой жизнью, - истина эта более или менее сознательно воспринята всеми людьми и поэтому доступна как наиболее научно развитым умам, так и самым примитивным. Эта истина есть основа религии Кришны и всех религий. Но в религии Кришны, как и во всех древних религиях, существуют утверждения, которые не только не доказуемы, но являются явным продуктом неограниченного воображения и к тому же совершенно не нужны для понимания основной истины и утверждения правил поведения, вытекающих из главного принципа.

   Таковы все космологические и исторические утверждения о создании мира, о продолжительности его существования, все рассказы о чудесах, теория четырех эпох и безнравственная и противоречащая основной истине организация каст.

   Дорогой друг и брат, задача, лежащая перед вами, заключается в утверждении истины, общей всем людям, которая может и должна объединить всё человечество в одной и той же вере и в одних и тех же основанных на ней правилах поведения. Человечество должно объединиться и одной и той же вере, потому что душа человеческая, как вы знаете, лишь кажется многообразной и различной в каждом отдельном человеке, на самом же деле - одна во всех существах. А потому, дорогой брат, мне кажется, что вам нужно бы оставить в стороне ваши национальные традиции и склонности и излагать лишь великую всемирную истину вашей религии.

   Отречение необходимо не только от личных склонностей, но также и от национальных пристрастий. Мы должны приносить в жертву наши национальные, поэтические склонности во имя той великой цели, которая стоит перед нами: постигать и исповедовать ту основную истину, которая одна может объединить людей.

   Работать для достижения этой великой цели, я думаю, и есть ваше призвание и ваш долг.

   В течение многих лет я старался работать в этом направлении, и если остаток моей жизни может быть на что-нибудь полезен, то лишь на ту же работу. Будем ли мы работать вместе?

  

   Ваш брат и, надеюсь, ваш соработник

  

  

  

  

  

  

  

  

  

   Р. S. Надеюсь, что мой дурной английский язык не помешает вам меня понять. Пожалуйста, не опубликовывайте этого письма. Я писал его только из желания войти в духовную связь с вами, что я полагаю, может помочь нам обоим в нашей духовной жизни.

  

  

   Печатается по машинописной копии. Опубликовано П. И. Бирюковым, в переводе на немецкий язык, в его книге: "Tolstoi und der Orient. Briefe und sonsige Zeugnisse uber Tolstois Beziehungen zu den Vertreten orientalischer Religionen" ("Толстой и Восток. Письма и другие свидетельства о связях Толстого с представителями восточных религий"), Rotapfel Verlag, Zurich und Leipzig, 1925, стр. 31-33. Толстой начал писать это письмо 31 января (см. т. 56, стр. 182). В ГМТ хранится черновик-автограф, имеющий незначительные стилистические расхождения с текстом подлинника.

   Баба Премананд Бхарати, собственно Шурендранат Мукхерджи (Surendranath Mukherji), принявший имя Бхарати, - индус (бенгалец), ученик Вивекананды, проповедник древнеиндусской религиозно-этической философии (неокришнианства). В 1902 г. жил в Америке. Издавал в Лос-Анжелосе журнал "The Light of India" (в нескольких номерах печатались произведения Толстого). В 1907 г. вернулся в Индию. Издал там несколько книг. Умер в Калькутте в 1914 г. Впервые Бхарати писал Толстому в 1905 г., прислал свой журнал и свою книгу "The White Peril" ("Белая опасность"). Ответила ему Т. Л. Сухотина. См. книгу Д. П. Маковицкого "Яснополянские записки", выпуск второй, М. 1923, стр. 58 и 59; Христо Досев, "Вблизи Ясной Поляны", стр. 22, и письмо N 98.

   При письме от 7 января н. ст. 1907 г. Бхарати прислал свою книгу "Shree Krishna. The Lord of Love", New-York, 1904. В письме он благодарил Толстого за ответ Татьяны Львовны, за одобрение его журнала и книги "The White Peril". Писал также о споем первом знакомстве с произведениями Толстого, о солидарности с его религиозно-нравственными взглядами.

   По поводу книги Баба Бхарати Толстой сделал запись в Записной книжке 29 января (т. 56, стр. 181). Из этой же книги Толстой сделал перевод нескольких изречений Кришны (см. т. 39); некоторые их них помещены в виде эпиграфа в "Письме к индусу" (см. т. 37). Изречения Кришны в новом переводе с русского на немецкий язык опубликованы в книге "Tolstoi und der Orient", стр. 190-220, там же напечатано ответное письмо Бхарати к Толстому от 21 марта 1907 г. с ошибочной датой "21 марта 1904 г." (стр. 34 и 45).

  

  

   1907 г. Февраля 27, Я. П.

  

   Не сетуй на меня, любезный Афанасий, за то, что я ничего не сделал по твоему делу. Всех просил, но до сих пор ничего не знаю. Пришли мне, пожалуйста, прошение государю, я попробую через знакомых передать. Долго не отвечал п[отому], ч[то] всё болел и теперь слаб.

   Желаю тебе поскорее избавиться от изгнания, а пока не избавился, терпеливо по-христиански переносить его.

   Любящий тебя

  

  

   27 фев. 1907.

  

   Печатается по копировальной книге N 7, лл. 265 и 266.

   Об Афанасии Николаевиче Агееве (1861-1908) см. т. 74, стр. 497-499.

  

  

  

  

   Ответ на письмо А. Н. Агеева от 28 января 1907 г. с вопросом о положении его дела с помилованием, и жалобами на тяжелую жизнь в Сибири.

   Вскоре после своего письма Агеев получил разрешение вернуться на родину. Спустя полгода после приезда в Казначеевку Агеев скончался от воспаления легких. Очевидно, комментируемого письма он получить уже не успел: сохранились все подлинники писем Толстого к Агееву за исключением этого.

  

  

  

   1907 г. Февраля 27. Я. П.

  

   Милостивый государь,

  

   Я получил вашу статью Альтруизм и прочел ее. Стремления ваши мне вполне сочувственны, но выражение их, по моему мнению, недостаточно ясно, и средства осуществления, предлагаемые вами, я думаю, неисполнимы. Я долго не отвечал вам п[отому], ч[то] б[ыл] болен и теперь еще очень слаб. Статью возвращаю.

  

  

   1907. 27 фев.

  

   Печатается по копировальной книге N 7, л. 267.

   Натан Яковлевич Гурович - зубной врач в Бутурлиновке Воронежской губ.

   При письме от 7 февраля 1907 г. Н. Я. Гурович прислал на отзыв рукопись своей статьи "Альтруизм. Цель и назначение мироздания (Антропоцентрическая теория и тактика в связи с совершающимися событиями)". Он писал Толстому: "Моя конечная цель-сделать нашу задачу, альтруизм, всемирной, для чего и рекомендую альтруистические кружки и союзы, слитые в один общий всемирный альтруистический союз". (Рукопись хранится в ГМТ; издана под названием: Натан Я. Гурович, "Альтруизм-коммунизм. Научная теория и демократическая тактика", Снб. 1907.)

   7 марта 1907 г. Гурович приезжал в Ясную Поляну. По поводу его приезда в ЯЗ записано: "Вечером приехал Н. Я. Гурович, дантист, автор "Об альтруизме". Посылал свои писания Льву Николаевичу, Лев Николаевич ему из учтивости ответил. Лев Николаевич с ним говорил, потом заметил: "Самоуверенно, как если бы что новое говорил, а ничего не знает, что в литературе об этом написано. Кажется, психически больной".

  

  

  

   1907 г. Февраля 27. Я. П.

  

   Я не отвечал вам так долго п[отому], ч[то] был нездоров и теперь еще не оправился. На ваш вопрос я могу ответить только то, что чем целомудреннее жизнь, тем она лучше. При детях целомудренность еще более желательна. Если вы чувствуете в себе силы и всей душой желаете этого, прожить целомудренно вдовой, то самое лучшее, что вы можете сделать, это разорвать связь и не выходить замуж; если же вы не чувствуете в себе сил на это, то лучше выйти замуж и тем предохранить себя от новых соблазнов.

   Очень бы желал для вас, чтобы вы избрали первое.

  

  

   27 фев. 1907.

  

   Печатается по копировальной книге N 7, лл. 267 и 268. Автограф утерян адресатом.

   В письме от 23 января 1907 г. В. Н. Д-ва, вдова помещика, писала, что после смерти мужа она решила выйти замуж за одного студента, но его и ее родные недовольны этим обстоятельством. Спрашивала Толстого, как ей поступить. На конверте ее письма пометы Толстого: Б[ез] О[твета]. М[ожет] б[ыть], ответ[ить]. Выходить ли вдове зам[уж].

  

  

  

   1907 г. Февраля 27. Я. П.

  

   Александра Ивановна,

  

   Письмо ваше мне было очень радостно. Посылаю вам несколько книжек краткого излож[ения] Евангелия.

   Судя по вашему письму, вы приписываете большую важность распространению того, что вы считаете истиной. Я понимаю это чувство, т[ак] к[ак] сам прежде испытывал его; но теперь смотрю иначе и, пользуясь споим возрастом, позволю себе дать вам совет ставить главной целью своей жизни внутреннее изменение жизни: приближение к евангельскому совершенству, а не внешнее воздействие на людей.

   Только когда все силы направлены на цель внутреннюю, достигается и цель внешняя.

   Брат ваш Л. Толстой.

  

   27 фев. 1907.

  

   Печатается по копировальной книге N 7, лл. 269 и 270.

   Ответ на письмо Александры Ивановны Деевой (станция Арчада Юго-Восточной ж. д.) от 22 февраля 1907 г. Деева писала о том большом влиянии, которое оказали теоретические произведения Толстого на нее лично, на се семью и на знакомых. Просила прислать книги для распространения.

  

  

   1907 г. Февраля 27. Я. П.

  

   Павел Павлович.

  

   Очень рад был получить ваше письмо. Суждения ваши о вере, по моему мнению, совершенно справедливы. Посылаю вам несколько книг: Три письма, Христианское учение, Евангелие и О значении революции и еще кое-что. Желаю, чтобы они пригодились вам. В редакции "Обновления", Вас[ильевский] Остр[ов], Средн[ий] просп[ект], д. 59, кв. 6, вы найдете людей, близких мне по вере. (1)

  

  

   27 фев. 1907.

  

   Печатается по копировальной книге N 7, л. 263.

   Ответ на письмо Павла Павловича Косарева (Петербург) от 11 февраля 1907 г. (почт. шт.), в котором он писал о своих религиозных взглядах и просил более подробно познакомить его с религиозно-нравственным учением Толстого.

  

   (1) Издательство "Обновление" было основано в 1906 г. единомышленниками Толстого: П. П. Картушиным и др. В "Обновлении" издавались произведения Толстого, ранее не публиковавшиеся я России по цензурным условиям.

  

  

   1907 г. Февраля 27. Я. П.

  

   Любезный брат Андрей,

  

   Давно уже получил твое письмо от 7-го февраля и очень был рад известию о тебе. Помогай тебе бог, который живет в душе твоей, твердо, без ропота и с любовью к людям перенести посланное тебе испытание. Я долго не отвечал тебе п[отому], ч[то] был болен и теперь слаб. Я близок и по годам и по болезни к смерти, т. е. к переходу в иную жизнь, и эта близость позволяет мне яснее видеть вещи и потому твое положение и всё значение его для твоей души. Не могу ли чем служить тебе? Если можешь, напиши мне. Быть хоть чем-нибудь тебе полезным была бы для меня большая радость. Имеешь ли ты известия от твоих родных? И что они пишут тебе? Братски целую тебя.

  

  

   27 февр. 1907.

  

   Печатается по копировальной книге N.7, лл. 265 и 266.

   Об Андрее Ивановиче Кудрине (1884-1917) см. т. 76, стр. 167.

   Ответ на письмо А. И. Кудрина от 7 февраля 1907 г. из Киевской тюрьмы с описанием его бодрого душевного состояния.

  

  

   1907 г. Февраля 27. Я. П.

  

   Очень сожалею, что не могу исполнить вашего желания. Имение не мое, и я не могу распоряжаться в нем. Если я не ошибаюсь, то вы - бывший фельдфебель и жили в Саратове. Вспоминаю о вас с удовольствием. (1) Не могу ли служить вам последними моими писаниями? Если да, то напишите, и я с удовольствием вышлю.

  

  

   27 фев. 1907.

  

   Печатается по копировальной книге N 7, лл. 269 и 270.

   О Гаврииле Александровиче Новичкове (р. 1852) см. т. 74, стр. 163.

   Ответ на письмо Г. А. Новичкова от 23 февраля 1907 г. из Норовки Саратовской губ. Новичков спрашивал, может ли он приехать в Ясную Поляну на два-три месяца и получить какую-нибудь работу в усадьбе, чтобы иметь возможность лично встречаться о Толстым.

  

   (1) Г. А. Новичков был в Ясной Поляне 20 июля 1902 г.

  

  

   1907 г. Февраля 27. Я. П.

  

   Спасибо за ваше письмо, милый Андр[ей] Гаврилович. Я всё это последнее время живу душою с моим дорогим умершим другом. (1) Я редактирую, прибавляю, немного изменяю его работу - переводы Лабрюера и др. (2) И чувствую, как и почему он перевел и пропустил другое изречение и почему перевел так, а не иначе. И это мне приятно. Целую вас и вашу милую жену. (3)

   Любящий вас не только за отца

  

  

   Печатается по копировальной книге N 7, л. 264. Автограф утерян адресатом. В копировальной книге дата вставлена рукой секретаря.

   Андрей Гаврилович Русанов (р. 1874) - сын Г. А. Русанова, врач, с 1921 г. профессор. Познакомился с Толстым в 1884 г. у своего отца, часто встречался с ним в период 1893-1902 гг. Писал Толстому только один раз, в 1907 г. Об Г. А. Русанове см. т. 63, стр. 217.

   Ответ на письмо А. Г. Русанова от 13 февраля 1907 г. с сообщением о смерти его отца.

  

   (1) Отец А. Г. Русанова.

   (2) См. письмо N 72.

   (3) Лидия Александровна Русанова (р. 1877), дочь А. Н. Дунаева, близкого знакомого Толстого.

  

  

  

   1907 г. Февраля 27. Я. П.

  

   Только что отвечал на письмо крестьянина Кудрина из арестант[ских] рот, в котор[ые] он приговорен на 5 лет за отказ от воинской повинности. (1) По письму его - он спокоен и радостен. Но зависит это не от внешних условий, а от того, насколько он верит в тот закон жизни, к[отор]ый открыт нам лучшими сердцами и умами человечества, из к[оторых] ближе всех нам Христос-закон жизни, по кот[орому] благо наше зависит не от внешних условий, а от той степени сознания и слияния своего я не с своим животным существом, а с своим общим всем людям духовным началом, к[отор]ое мы называем богом, когда представляем его себе вне нас. - Совет же мой очень определенный вам такой: откажитесь от исполнения военной повинности и примите на себя все последствия такого отказа только в том случае, если вы почувствуете, что не можете поступить иначе. В противном случае лучше покориться, но знать, что виноват и поступил дурно.

  

   Лев Толстой.

  

   27 фев. 1907.

  

   Печатается по копировальной книге N 7, лл. 263 и 264.

   Ответ на письмо Э. Селиванова (г. Нанси, Франция) от 11/24 февраля 1907 г. Селиванов спрашивал, следует ли ему, исповедующему "учение идеального анархизма", отказаться от военной службы.

   (1) См. письмо N 48.

  

  

   1907 г. Марта 1/14. Я. П.

  

   Dear Mr. Thompson,

  

   I was very glad to receive your letter and to know that you continue to work at your own spiritual life and try to help others in the same direction.

   I have received the "Gospel of Buddha" which you sent me and thank you very much for it. I know the book before, but I am very glad to have it because I appreciate it very much. (1) I gave it to my daughter Alexandra to read, to whom it is new and to whom it will he profitable.

   With many thanks for your kind letter, believe me, dear Mr. Thompson,

  

   I have [been] not so very ill as I was weak, and therefore asked my daughter to write this letter for you, but I will not send it without writing you that I remember with great pleasure your visit and our conversations and especially your modesty together with your spirituality.

   With true brotherly love, yours L. Tolstoy.

  

   1/14-th March 1907.

  

  

  

  

   Дорогой г-н Томпсон,

   Я был очень рад получить ваше письмо и узнать, что вы продолжаете работать над своей духовной жизнью и стараетесь помогать другим в этом же направлении.

   Я получил "The Gospel of Buddha", которую вы послали мне, и очень благодарю вас за нее. Я уже знал эту книгу, но очень рад ее иметь, так как очень ее ценю. (1) Я дал прочесть ее моей дочери Александре, для которой она нова и которой принесет пользу.

   Очень благодарю за ваше любезное письмо.

  

   Лев Толстой.

  

  

   Я был не так болен, как очень слаб, и поэтому просил мою дочь написать это письмо, но не хочу отсылать его, не приписав, что я с большим удовольствием вспоминаю ваше посещение и наши разговоры, в особенности же вашу скромность и вашу духовность.

   С истинной братской любовью ваш Л. Толстой.

  

   1/14-го марта 1907.

   Тула, Ясная Поляна.

  

   Печатается по копировальной книге N 7, л. 272. Первая часть письма и дата написаны рукой Т. Л. Сухотиной, подпись и приписка собственноручные. Текст, написанный Т. Л. Сухотиной, в копировальной книге плохо отпечатался и восстановлен рукой Д. П. Маковицкого.

   Франк Томпсон - англичанин, в то время сотрудник В. Г. Черткова. Жил в Крайстчерче у Чертковых. В конце 1906 г. приезжал к Толстому и пробыл в Ясной Поляне пять дней.

   При письме от 15 февраля н. ст. 1907 г. Томпсон прислал книгу

   "The Gospel of Buddha" ("Учение Будды"), 11-е изд., The Open Court Publishing С®, Chicago, 1905.

   Томпсон послал эту книгу, так как говорил о ней Толстому при их личном свидании. В письме он благодарил Толстого за ободрительные слова, сказанные при расставании, и закончил так: "Пожалуйста, напишите мне письмо; оно останется на память и мне и моим детям" (перевод с английского).

  

  

  

  

  

   .

  

   (1) В яснополянской библиотеке, кроме присланной Томпсоном книги, хранятся еще два экземпляра - 2-е и 3-е издания 1895 г. (того же издательства). Изданная в 1905 г. книга (11-о изд.) хранится в кабинете Толстого на полке над письменным столом. В ней много пометок Толстого.

  

  

   1907 а. Февраля конец-марта 2? Я. П.

  

   Мне сообщили, что в N Русских Ведомостей сказано следующее: (1)

  

  

  

  

  

  

   Никогда никакого мнения не заявлял о стихотворениях Ратгауза.

  

   Черновик-автограф. Написан на листе, использованном для чернового письма к Евгению Рейхелю от 2/15 марта, что и положено в основание датировки. Текст не закончен.

   6 февраля в "Русских ведомостях" N 28 появилась критическая заметка (подпись: Ю. В.) о вышедшем "Полном собрании стихов" Д. Ратгауза в двух томах, изд. М. О. Вольф. В заметке сказано: "На сборник стихотворений Д. Ратгауза обратил внимание русской читающей публики сочувственный отзыв Льва Толстого, который, как сообщалось в газетах, считает г. Ратгауза одним из самых видных русских поэтов нашего времени."

   Узнав об этой заметке, Толстой, очевидно, намеревался написать опровержение.

   Ратгауз Даниил Максимович (р. 1868) - поэт.

   (1) Далее оставлено место для текста заметки.

  

  

  

   1907 г. Mapтa 2/15. Я. П.

  

   Geehrter Herr!

  

   Ich habe Ihr Buch mit grossem Infceresse gelesen. Ihre Beweise dass nicht Bacon (1) das Novum Organum geschrieben und dass die Dramen die man Shakespeare zuschreibt, nichfc von ihm stammen, sind sehr uberzeugend, doch bin ich zu wenig competent in dieser Sache, um ein entscheidendes Urteil zu fallen. Eins weiss ich ohne Zweifel, dass nicht nur die meisten der Shakespeare zugeschriebenen Dramen, sondern alle, Hamlet und andere nicht ausgenommen, nicht nur das Lob, mit dem man uber sie zu urteilen gewohnt ist, nicht verdienen, sondern in esthaetischer Beziehung unter aller Kritik stehen. So dass ich blos bezuglich der Wertschatzung jener einigen Dramen, die Sie von alien ubrigen ausscheiden, nicht ciner Meinung mifc Ihnen bin. Ihre Kritik der verherrlichten Dramen: Konig Lear, Macbeth u[nd] and[ere] ist dermassen grundlich und richtig, dass man sich wundern muss, wie Leute, die Ihr Buch gelosen habon, fortfahren konnen, sich uber die angeblichen Schonheiten Shakespeares zu begeistern, freilich, wenn man mit der Eigenthumlichkeit der Menge nicht rechnet, die sich stets in ihrem Urtheile dom Urtheil der Mehrheit fugt und auf eigenes Urteil verzichtet. Wir wundern uns nicht, dass hypnotisierte Menschen, wenn sie auf Weis schauen, - wie das ihren sugeriert war, - Schwarz zu sehen behauten, warum sollen wir uns wundern, wenn sie, beim Aufnehmen eines Kunstwerkes, zu dessen Verstandniss sie kein eigenes Urteil haben, hartnackig das behaupten, was ihnen von der Stimmen mehrheit sugeriert wurde? Ich habe - und zwar schon seit lange - meinen Aufsatz uber Shakespeare geschrieben, in dem Bewusstsein, dass ich Niemande uberzeugen werde. Ich wollte nur zeigen, dass ich von der allgemeinen Hypnose frei bin. Von dem Erscheinen meines Buches habe ich keine Wirkung erwartet, deshalb glaube ich auch, dass weder Ihr treffliches Buch, noch viele andere AufsДtze, - wie der von Theodor Eichhof, (5) der mir letzthin seine Arbeit in Correctur zugeschickt hat, so wie auch andere AufsДtze Эber denselben Gegenstand in englischen Zeitungen, die ich ebenfalls letztens erhalten habe, das grosse Publicum Эberzeugen werden.

   Wenn man bedenkt, wie die allgemeine Meinung bei der jetzigen Verbreitung der Presse sich bildet, wo Эber die ernstesten Fragen Menschen urtheilen, die von diesen Fragen keinen Begriff haben und ihrer Bildung nach sogar kein Recht haben Эber dieselben zu Urteilen, wenn man weiter bedenkt, wer die Leute sind, die in der Presse arbeiten, so hat man sich nicht Эber falsche Urteile, die sich in dem Massen (Menge) verbreitet haben zu wundern, sondern eher Эber das, dass man Эberhaupt noch manchmal, wenn auch sehr selten, richtigen Urteilen begegnet. Dies bezieht sich besonders auf die SchДtzung poetischer Werke. эber schmackhafte Speisen, angenehme GerЭche, Эberhaupt Эber angenehme Empfindungen kann Jedermann urteilen (wenn es auch Leute giebt, die des Geruchsinnes entbehren und solche die farbenblind sind), um jedoch Эber ein Kunstwerk zu urtheilen, muss man Kunstsinn haben, und dieser ist sehr rar und sehr ungleichmДssig verteilt. Der Wert eines Kunstrwerkes wird ja bei der jetzigen Verbreitung der Presse durch das Urtheil der Scharen der Journalisten und Leser bestimmt. In den Scharen aber ist die Mehrheit der Menschen dumm und stumpf in Bezug auf Kunst, weshalb auch die allgemeine Meinung Эber die Kunst stets die aller grЖbste und falscheste ist. So war es immer und so ist es besonders heutzutage, wo die Presse immer mehr und mehr die fЭr Gedanken und Kunst stumpfsinnige Menschen vereinigt. So kann es jetzt in der Kunst - in der Litteratur, Musik. Malerei - zu Эberraschenden Beispielen des Erfolges und Lobes solcher SchЖpfungen, denen jeder aesthefcische und noch mehr jeder gesunde Sinn fehlt.

   Ich will keine Namen nennen, weil wenn Sie mit den Ausserungen der Geisteskrankheit, die heutzutage Kunst genannt wird, vertraut sind, Sie selber Namen und Werke nennen kЖnnen. Und deshalb erwarte ich nicht nur nicht, dass der falsche Ruhm Shakespeares und anderer (die ich nicht nennen will, um die Leute nicht zu Дrgern) vernichtet werde, sondern ich erwarte und sehe das Entstehen, ebensolchen Ruhmes neuer Shakespeare, der sich allein auf die Dummheit und den Stumpfsinn der Menschen der Presse und des grossen Publikums stЭtzt. Ich erwarte sogar, dass dieses Sinken des allgemeinen Vernunftsniveau immer grЖsser und grЖsser wird nicht nur in der Kunst, sondern auch allen anderen geistigen Gebieten: in der Wissenschaft, Politik und besonders der Philosophie. (Kant kennt schon niemand, man kЖnnt Nietzsche (7)) und es kommt zu einem allgemeinen Krach der Civilisation, in der wir leben, einem ebensolchen, wie der Vorfall der aegipLischen, babylonischen, griechischen, rЖmischen Civilisation war.

   Die Psychiater wissen, dass wenn jemand viel zu reden ohne AufhЖren zu reden, Эber Alles in der Welt zu reden anfДngt, ohne zu bedenken und nur um eilends mЖglichst viele Worte in kЭrzester Zeit zu sagen, dass dies ein sicheres Zeichen einer beginnenden oder bereits entwickelten Geisteskrankheit ist. Und wenn der Kranke dabei vollkommen Эberzeugt ist, dass er alles besser weiss als die anderen, dass er alle durch seine eigene Weisheit belehren, kann und belehren muss, so sind die Zeichen der Geisteskrankheit schon offenkundig. Unsere sogennante civilisierte Welt befindet sich in diesem gefДhrlichen und traurigen Zustande. Und ich glaube, dass sie bereits einem solchen Zussaminensfcurze sehr nahe ist, wie jene in welchen die frЭhem Civilisationen untergegangen sind. Ein sicheres und bedeutungsvolles Zeichen dafЭr ist die Begriffsverdrehung, der Menschen unserer Welt, die nicht nur in der эberschДtzung Shakespeares sondern in allen Beziehungen sowol zur Politik, wir zur Wissenschaft, Philosophie und Kunst zum Ausdruck gelangt.

  

  

   2/15 MДrz 1907.

  

   1907 г. Марта 2/15. Я.П.

  

   М.Г.

  

   Я с большим интересом прочел вашу книгу. Ваши доводы о том, что Novum Organum было написано не Бэконом, (1) а также и драмы, приписываемые Шекспиру, написаны не им, очень убедительны, но я слишком мало компетентен в этом деле для того, чтобы ein entscheidenden Urtheil zu fallen. (2) Одно, что я несомненно знаю, это то, что не только большинство драм, приписываемых Шекспиру, но и все они, не исключая из них Гамлета и др., не только но заслуживают того восхваления, с которыми привыкли судить о них, но в художественном отношении unter aller Kritik. (3) Так что только в признании достоинств тех некоторых драм, которые вы выделяете из всех остальных, я не согласен с вами.

   Ваша критика хваленых драм Лира, Макбета и др. так основательна и верна, что надо бы удивляться тому, как могут люди, прочитавшие вашу книгу, продолжать восторгаться мнимыми красотами Шекспира, если не иметь в виду того свойства толпы, по которому она всегда следует в своих мнениях мнению большинства, совершенно независимо от собственного суждения. Мы не удивляемся, что люди загипнотизированные, глядя на белое, говорят, как это им внушено, что они видят черное, почему же удивляться, что, воспринимая художественное произведение, для понимания которого они не имеют никакого своего суждения, они говорят упорно то, что им внушено большинством голосов. Я написал - и давно уже - свою статью о Шексп[ире] (4) с уверенностью, что никого не убежу, но мне только хотелось заявить, что я не подчиняюсь общему гипнозу. И потому я думаю, что ни ваша прекрасная книга, ни моя, ни многие статьи, как на днях присланные мне корректуры Теодора Эйхгофа, (5) а также другие статьи на ту же тему в английских газетах, которые я тоже недавно получил, не убедят большую публику.

   Вникнув в процесс установления общественного мнения при теперешнем распространении печати, при котором читают и судят благодаря газетам о предметах самых важных люди, не имеющие об этих предметах никакого понятия и по своему образованию не имеющие даже права судить о них, и пишут и печатают свои суждения об этих предметах газетные поденные работники, столь же мало способные судить о них, при таком распространении печати надо удивляться не ложным суждениям, укоренившимся в массах, а только тому, что встречаются еще иногда, хотя и очень редко, правильные суждения о предметах. Это особенно относится к оценке поэтических произведений.

   Судить о вкусных кушаньях, приятных запахах, вообще приятных ощущениях может всякий (и то бывают люди, лишенные способности чуять запах и видеть все цвета), но для суждения о художественных произведениях нужно художественное чувство, очень неравномерно распределенное. Определяет же достоинство художественных произведении толпа, печатающая и читающая. В толпе же всегда больше людей и глупых и тупых к искусству, и потому и общественное мнение об искусство всегда самое грубое и ложное. Так это всегда было и так в особенности в наше время, когда воздействие печати всё более и более объединяет тупых и к мысли и к искусству людей. Так теперь в искусстве - в литературе, в музыке, в живописи - это дошло до поразительных примеров успеха и восхваления произведений, не имеющих никакого ни художественного, ни еще менее здравого смысла. Я не хочу называть имен, но если вы следите за теми дикими проявлениями душевной болезни, которая в наше время называется искусством, вы сами назовете имена и произведения.

   И потому я не только не ожидаю того, чтобы могла уничтожиться ложная слава Шекспира и древних (не хочу [их] называть, чтобы не раздражать людей), но ожидаю и вижу устанавливание точно такой же славы новых Шекспиров, основанное только на глупости и тупости людей печати и людей большой публики. Жду даже того, что этот упадок общего уровня разумности будет становиться всё больше и больше не только в искусстве, но и но всех других областях: и в науке, и в политике, и в особенности в философии (Канта никто уже не знает, знают Ничше (7)) и дойдет до всеобщего краха падения той цивилизации, в которой мы живем, такого же, каково было падение египетской, вавилонской, греческой, римской цивилизации.

   Психиатры знают, что когда человек начинает много говорить, говорить, не переставая, обо всем на свете, ничего но обдумывая и только спеша как можно больше сказать слов в самое короткое время, знают, что это дурной и верный признак начинающейся или уже разбившейся душевной болезни. Когда же при этом больной вполне уверен, что он всё знает лучше всех, что он всех может и должен научить своей мудрости, то признаки душевной болезни уже несомненны. Наш, так называемый, цивилизованный мир находится в этом опасном и жалком положении. И я думаю - уже очень близко к такому же разрушению, которому подверглись прежние цивилизации. Извращение понятий людей нашего времени, выражаемое но в одной переоценке Шекспира, но во всем отношении и к политике, и к науке, и к философии, и к искусству, служит главным и знаменательным признаком этого.

  

  

   2/15 марта 1907.

  

   Печатается по копировальной книге N 7, лл. 275 и 279. В копировальную книгу вписана копия рукой Д. П. Маковицкого. Подлинник, вероятно, написан рукой переписчика и только подписан Толстым. Немецкий текст в России публикуется впервые, о публикации за границей сведений не имеется. Толстой написал письмо по-русски, перевели ого Д. П. Маковицкий и Альберт Шкарван. В пашем издании вместо перевода печатается русский текст письма Толстого по рукописи Толстого (необходимые для согласования с немецким текстом дополнения печатаются в прямых скобках; подпис