Гарин-Михайловский Николай Георгиевич - Дневник во время войны

v align="justify">   Онъ смѣется и кончаетъ:

   - Это предоставляется ей на выборъ.

   Но опять новое извѣст³е, что въ 10-мъ корпусѣ, въ 9-й артиллер³йской бригадѣ, въ трехъ батареяхъ были перебиты вся прислуга, всѣ лошади и всѣ оруд³я остались въ рукахъ у японцевъ. Ночью мы отняли 16 оруд³й, но на другой день японцы взяли ихъ опять обратно.

   Много горячитъ разсказовъ о томъ, что командующ³й самъ руководитъ боемъ и его постоянно видятъ подъ огнемъ.

   За это одни обвиняютъ его, друг³е доказываютъ, что это необходимо.

   - Необходимо? А если убьютъ? Другого Куропаткина нѣтъ.

   Я ни на ³оту не преувеличу, если скажу, что командующаго обожаетъ арм³я, и можно представить поэтому, какъ горячо ведется споръ.

   Говорятъ и о Мищенкѣ, объ его спокойств³и подъ огнемъ, когда онъ лѣниво говоритъ горячащемуся офицеру:

   - Не возмущайтесь.

   Говорятъ тоже съ любовью, какъ не только о намѣченномъ, но уже и оправдавшемъ надежды.

  

   Всю ночь опять бушевала буря съ дождемъ. Уже имѣются свѣдѣн³я, что южнѣе дождь былъ очень сильный, немного подмыло путь, на грунтовыхъ дорогахъ снесло водой нѣсколько мостиковъ; ихъ скоро и починять, но пока задержка. По обѣимъ сторонамъ стояли вереницы обозовъ, съ одной стороны, съ ранеными, а съ другой - съ пров³антомъ и снарядами.

   Ночью солдатамъ въ окопахъ приходилось сидѣть въ водѣ.

   - Побѣда! - радостно отворяетъ дверь H. E.

   Но въ то же время только-что получено вторичное распоряжен³е готовить Мукденъ къ эвакуац³и.

   - Ну что жъ? Это еще ничего не значитъ. На всяк³й случай отчего же и не быть наготовѣ? Плохой тотъ полководецъ, кто не думаеть объ отступлен³я.

   Мы оба смѣемся.

   Раненыхъ привезли съ поѣздомъ.

   Насчитываютъ въ уже до 25 тысячъ, Потерялась какъ-то всякая впечатлительность. Есть только сознан³е громадной важности переживаемыхъ дней, но чувствительность совершенно притупилась, и всю сегодняшнюю ночь не прекращался бой. И сегодня опять уже дерутся, но выстрѣлы гораздо рѣже.

   - Третьяго дня,- говорить раненый солдатъ,- нашъ шаръ поднялся, такъ въ него снарядовъ триста запустили японцы, а сегодня ни одного ужъ не выпустили. Мало, видно, и у нихъ санарядовъ. Гдѣ запасешься? который день сыплютъ, какъ горохомъ.

   Солдатикъ, легко раневый въ ногу, довольный, что такъ дешево отдѣлался, сплюнулъ и продолжалъ:

   - А хоть бы и японецъ. Знаетъ онъ, что тутъ, скажемъ, наша батарея, и потрафляеть, а сдвинемся мы, а онъ все знай себѣ въ старое мѣсто жаритъ: такъ по-пустому, только трескъ будто, а по-настоящему такая пальба одна прокламац³я и у насъ и у нихъ выходитъ. Вотъ если въ колонну, къ примѣру, когда въ атаку идугь, а такъ...

   Солдатъ пренебрежительно махнулъ рукой:

   - Пустое дѣло. Мы спрятались, скажемъ, не найдешь въ гаолянѣ, они не видятъ и валятъ. Куда, что - неизвѣстно. Переводъ добра: офицеры и тѣ также считаютъ, что только, значить, для острастки.

   - Ну что жъ, выходитъ острастка?

   - Сперва выходило, а нынче привыкли: одна критика.

   Опять пренебрежительный кивокъ.

   - Богъ дастъ, теперь пойдетъ дѣло. Намъ утромъ сегодня командующ³й сказалъ: "Братцы, знаю, что десятый день не спите, знаю, что по три дня не ѣдите. Знаю, цѣню высоко вашу заслугу и земнымь поклономъ прошу васъ: потрудятесь еще за Царя и родину". Плачемъ. Силъ нѣтъ, выбились до послѣдняго, а сказалъ, какъ перышки полетѣли, и усталости нѣтъ.

   Солдатъ смахиваеть навернувшуюся вдругъ слезу и вздыхаетъ:

   - Да, будеть что вспомнить. И самъ командающ³й подъ огнемъ, и солдатики стараются. Не жалѣютъ себя. Главное, видять всѣ, что дѣло на серьезь вошло. Намъ только бы до Никоу, а тамъ имъ сразу жрать нечего будетъ.

   - Да... У японцовъ такъ. Идеть онъ колонной въ атаку, рядами. Первый рядъ, скажемъ, сдрейфилъ, бѣжать хочетъ: второй въ него же палить сейчасъ. Во второго - трет³й. И такъ и держатъ другъ дружку въ оковкѣ: либо отъ чужихъ принимай смерть, либо отъ своихъ. Теперь и за нашихъ принялись, набалованы которые. Чуть бой, бѣжить съ позиц³и,- дескать, ротный тамъ посдалъ. "Куда послалъ?" и самъ не знаетъ. Ну, нынче шабашъ. Штукъ десять вмѣстѣ съ хунхузами отвели въ Мукденъ. На одну, значить, лин³ю поставили и вдобавокъ разстрѣляютъ да въ деревню ейную отпишутъ, что такъ и такъ за бѣгство изъ сражен³я. И принимайте, сроднички, конфузъ, смотрите добрымъ людямъ въ глаза, какого молодца выростили: съ хунхузами породнилъ.

   Самыми тяжелыми были для насъ днями 28-е и 29-е, когда прорвали-было нашъ центръ, а лѣвый флангъ нашъ, перешедш³й-было Тайдзыхе, возвратился назадъ въ Фушунь, сдѣлавъ переходъ въ 70 верстъ туда и назадъ. Но со вчерашняго дня мы опять перешли въ наступлен³е и, хотя каждый нашъ шагъ буквально заливается кровью, мы все-таки идемъ впередъ. Говорятъ, что очень отличились вчера Епифаньевск³й и Юхвовск³й полки 6-го корпуса, отбивъ у японцевъ 12 оруд³й. Но зато и японцы отбили у насъ вчера 24 оруд³я. Говорятъ, что всего мы потеряли 48 оруд³й. Что до японцевъ, слухи разнорѣчивы: одни утверждаютъ, что они потеряли 12, друг³е 18 оруд³й и пулеметъ. Сегодня уже слышу - 30. То же, что и подъ Ляочномъ. Тогда всѣ дни боя производили извѣст³е, что взято 18, 46 и т. д. оруд³й.

   Слышу, на платформѣ говоритъ какой-то офицеръ:

   - Дѣло поставлено ва-банкъ!

   Пять часовъ дня. Распоряжен³е - готовиться къ очисткѣ Суетуня. Пр³ѣхалъ H. E.

   Нѣтъ обычнаго возбужден³я. Разводитъ руками и говоритъ:

   - Въ общемъ вездѣ мучительная неизвѣстность.

  

   Седьмой день боя. Продолжается и слышна рѣдкая лѣнивая стрѣльба изъ оруд³й.

   Сегодня ночью ждали вагоны со снарядами.

   Новостей никакихъ. Пр³ѣзжаютъ изъ отрядовъ и передаютъ частичные эпизоды войны.

   Пр³ѣхалъ изъ 3-го сибирскаго корпуса генерала Иванова, съ лѣваго нашего фланга, поручикъ 3-го желѣзнодорожнаго батальона Е. А. Эрвальдъ и сообщилъ новости какъ объ отрядѣ генерала Иванова, такъ и о нашемъ молодомъ сослуживцѣ, инженерѣ В. П. Вейнбергѣ. Отрядъ генерала Иванова 29-го сентября перешелъ рѣку Тайцзы черезъ два моста, выстроенные подъ руководствомъ В. П. Но такъ какъ японцы предприняли обходное движен³е, то пришлось отступить и возвратиться 2-го октября на прежн³я позиц³и у Фушуна. - В. П. больше всего, впрочемъ, удовлетворенъ не мостами, а тѣмъ, что ему удалось увезти раненыхъ изъ какой-то брошенной деревни. На-дняхъ онъ самъ пр³ѣдетъ и разскажетъ намъ и объ этомъ и о другихъ эпизодахъ изъ жизни отряда за эти дня.

   - Обходное движен³е... Звачить, японцевъ было больше?

   - По-моему - значительно больше.

   - Откуда же?

   - Говорятъ, что двѣ дивиз³и, которыя мы считали подъ Портъ-Артуромъ - здѣсь. Говорятъ, что ихъ дивиз³и чуть не по 20 тысячъ, а запасныя бригады по 12 тысячъ. Вотъ и считайте 12 дивиз³й да 12 бригадъ, а можетъ-быть, и по 13.

   - Ну, убыль?

   - Если мы пополняемъ, если у насъ до 500 человѣкъ въ день прибываетъ солдатъ на убыль, то и они, у которыхъ по дальности доставки день равняется нашему мѣсяцу, тоже, вѣроятно, пополняются своевременно.

   - Какъ здоровье въ войскахъ?

   - Нервная система очень расшатана. Много сумасшедшихъ. И даже между японцами наблюдались. Во время осады одной скалистой сопки, гдѣ засѣли японцы, корпусъ Иванова осыпалъ ее шрапнелью три дня. И мног³е японцы на нашихъ глазахъ бросались съ кручъ и разбивались. Одного такого наши подобрали. Говоритъ, что не могъ больше выносить этого напряжен³я.

   - Отрядъ возвратился на прежн³я позиц³и. Какъ считаютъ: надолго?

   - Считаютъ, что пришли зимовать.

   - Идутъ приготовлен³я къ зимѣ?

   - Покамѣсть нѣтъ.

   Сегодня, по поводу телеграммы Государя, поздравляютъ завѣдующаго интендантствомъ генерала Губера.

   Заслуга его дѣйствительно большая. Помимо того, что и самъ онъ простой, умный и честный человѣкъ, но онъ сумѣлъ организовать дѣло такъ, что за триста лѣтъ въ первый разъ можно говорить объ интендантахъ, какъ о честныхъ людяхъ.

   Онъ самъ такъ объясняетъ причины:

   - Самъ одинъ я ничего не смогъ бы, конечно, сдѣлать. Очень помогли интендантск³е курсы, куда выбираютъ лучшихъ изъ офицеровъ. Затѣмъ, я хорошо самъ знакомъ съ интендантскимъ персоналомъ и могъ подобрать соотвѣтственный штатъ.

   Провели парт³ю хунхузовъ, которые стрѣляли въ командующаго, когда онъ переѣзжалъ въ бродъ рѣку. Ведутъ еще парт³ю, которая стрѣляла въ нашъ штабъ.

   День кончается по хорошему: собираются наступать. Пришло извѣст³е, что 6-й корпусъ имѣлъ сегодня очень удачное дѣло: взяли пять деревень и, кажется, даже нѣсколько пушекъ.

  

   Вѣтеръ и солнце. Но отъ дождей грязь большая, и, пока дороги не просохнутъ, наступать нельзя.

   Стоянка командующаго теперь въ Сяолендзы, двадцать версть южнѣе Мукдена. Вблизи сопка Хуаньшань, одна изъ самыхъ высокихъ, съ которой видны почти всѣ позиц³и нашихъ войскъ.

   Опять съ утра подъ окнами стоить группа приведенныхъ хунхузовъ. Удивительно странное впечатлѣн³е отъ этихъ хунхузовъ или дѣти 12-14 лѣть, или ветх³е старики. Средняго возраста очень мало. Одѣты плохо, нѣкоторые даже босые, стоятъ и покорно смотрятъ на наши окна. Смотришь, стараешься проникнуть въ ихъ душевное состоян³е. Но все это книги, написанныя на непонятномъ мнѣ языкѣ. Внѣшнее впечатлѣн³е - апат³я и равнодуш³е пригнаннаго для чего-то стада. Для чего? Можетъ-быть, и сами они еще не угадываютъ свою судьбу? Во всякомъ случаѣ, безконечно тяжелое чувство. Какъ и отъ всей этой войны, безъ красокъ, безъ блеска, съ вѣчнымъ самообманомъ и воскурен³емъ себѣ ѳим³ама. Въ столовой группѣ офицеровъ подали шампанское. Шла горячая одушевленная бесѣда.

   Одни говорили:

   - Что и говорить: солдать нашъ великолѣпенъ, героевъ много!

   Друг³е:

   - Господа, броситъ уже надо эти фразы. Мы сами отлично знаемъ, что такое нашъ солдатъ: при однихъ услов³яхъ хорошъ, при другихъ - плохъ. О герояхъ тоже потише надо. Когда идетъ бой на пять верстъ разстоян³я, о какихъ герояхъ можетъ быть рѣчь, да еще при стрѣльбѣ по невидимой цѣли? Герой - масса. Нужна организац³я этой массы, сноровка бросать ее въ данный моментъ куда надо, быть всегда въ большинствѣ, знать мѣстность, имѣть хорош³я карты, знать противника, имѣть хорошую организац³ю шп³оновъ, стрѣльбу по квадратамъ, умѣть ор³ентироваться, нащупыать и, нащупавъ, вести сосредоточенную пальбу. Словомъ, надо, надо... надо много работать намъ.

   - Ну, и отлично! Предлагаю тостъ за обновлен³е нашей арм³и!

   Но тутъ громадное большинство такъ энергично запротестовало, что предложенъ былъ новый тостъ:

   - За двухсотлѣтв³я традиц³и нашей арм³и!

   Этотъ тостъ и распили съ воодушевлен³емъ и энтуз³азмомъ большинство, съ покорностью меньшинство.

   Къ вечеру дошли слухи о новыхъ взятыхъ нами оруд³яхъ. Количество ихъ быстро растетъ: началось съ шести и часа черезъ два дошло уже до 42. Настроен³е опять радужное.

   Къ вечеру опять полилъ дождь, да какой,- напомнилъ лѣтн³е ливни, но холодныя. Каково теперь солдатамъ: зальетъ водой ихъ траншеи, и будутъ сидѣть тамъ по поясъ въ водѣ. А сидѣть и ждать гостей надо: ночныя вылазки теперь съ обѣихъ сторонъ сдѣлались обычнымъ явлен³емъ. Говорятъ, у японцевъ цѣпь рѣже нашей и смѣны людей быстрѣе.

   Два часа ночи. Дождь какъ изъ ведра. Такъ жалобно воетъ вѣтеръ въ трубѣ вентилятора. И воеть и стоаеть. И все ухаютъ, не прерывая, выстрѣлы оруд³й. Глухо, раскатисто. Иногда смолкаетъ, стихаетъ буря и какъ будто вмѣстѣ со мной прислушивается, что дѣлается теперь тамъ, въ этой темной ночи, и, словно проникнувъ, содрогнется и замечется снова. Еще тоскливѣе, еще погребальнѣе. Точно проносятся тѣни убитыхъ тамъ и разсказываютъ ужасы о своихъ страшныхъ послѣднихъ минутахъ въ этой безпросвѣтной тьмѣ. И плачутъ и стонуть, что не увидѣть имъ больше свѣтлаго дня.

  

   Вторымъ корпусомъ при участ³и 19-го и 20-го полковъ, подъ командой генерала Путилова, взята сопка съ деревомъ, взято японскихъ восемь полевыхъ оруд³й и 5 - горныхъ.

   Оставалось еще три оруд³я, за которыми въ сумеркахъ отправились-было наши охотники. Но японцы открыли уб³йственный ружейный огонь. Охотник давно возвратились, и стрѣлять было не въ кого, а адская трескотня продолжалась еще нѣсколько часовъ и, главное, не въ ту сторону, гдѣ стояли ваши войска.

   Изъ этого предполагаютъ, что не другъ ли въ друга стрѣляли японцы, что легко могло случиться, принимая во вниман³е и темноту ночи и то взвинченное состоян³е, въ которомъ находятся и японск³я и наши войска.

   Рѣдкую, впрочемъ, ночь не раздается такая же трескотня у японцевъ. Что до насъ, то сперва и мы сейчась же отвѣчали, но потомъ былъ отданъ приказъ по войскамъ на так³е выстрѣлы не отвѣчать и стрѣлять только по видимой цѣли.

   Офицеръ изъ отряда генерала Путилова сообщалъ мнѣ сегодня кое-как³я мелочи о самомъ генералѣ.

   Это оригиналъ небольшого роста, всегда въ длинной рубахѣ, любитъ шутить съ солдатами.

   - Здорово, молодцы!

   Залпами:

   - Здрав³я желаемъ вашему превосходительству!

   - Соскучилась за мной?

   Новыми залпами:

   - Такъ точно, ваше превосходительство!

   - Врете вы!

   Солдаты на чеку:

   - Никакъ нѣтъ, ваше превосходительство!

   - На что я вамъ, старая подошва?

   - Такъ точно, ваше превосходительство!

   - Ну, вотъ и спасибо!

   - Рады стараться, ваше и т. д.

   Командовать изъ фанзы, ничего не видя, не любитъ. Самъ на позиц³яхъ, изучаеть и запоминаетъ мѣстность. Когда ему докладываютъ, что на такой-то сопкѣ появилась артиллер³я, то ему совершенно ясны и вся остальная картина боя въ связи съ этой сопкой и та наилучшая комбинац³я, какая возможна при сложившихся такъ, а не иначе обстоятельствахъ.

   Эта сопка съ деревомъ называется теперь Путиловской сопкой.

   - Ну, въ общемъ какъ японцы?

   - За эти нѣсколько двей они начали насъ уважать. Эти отпоры во что бы то ни стало произвели громадное моральное вл³ян³е и на насъ и на японцевъ. У нашего солдата явилось осязаемое сознан³е, что японцевъ можно бить, а у японцевъ, что мы ихъ можемъ бить, и не могло не явиться этого у нихъ: эта борьба холоднымъ оруж³емь происходила на моихъ глазахъ. Нашъ громадный, сравнительно, солдатъ штукъ пять приколетъ маленькихъ японцевъ, пока размахнувш³йся своимъ тесакомъ японецъ успѣетъ хватить его по головѣ. Но прежде всего онъ откроетъ для штыка свою грудь. И, во всякомчъ случаѣ, ткнуть или проколоть скорѣе, чѣмъ размахнуться и тогда уже ударить. И вотъ какой результатъ. Теперь японцы уже не ждутъ и бѣгутъ.

   - Въ плѣнъ не сдаются?

   - Какой тутъ плѣнъ, когда солдаты дорвутся до окоповъ! Когда брали оруд³я, оставался тамъ одинъ офицеръ. Онъ отбросилъ шашку, скрестилъ руки и такъ стоялъ. Въ него сразу больше двадцати штыковъ вонзилось. А между тѣмъ было очень интересно взять его въ плѣнъ. Но ничего нельзя было сдѣлать съ озвѣрѣвшими уже людьми: они не видятъ, не слышатъ. Въ этомъ есть и нѣкоторое основан³е, можетъ-быть. Сопку уступали. Взяли первый уступъ. Смотрятъ - лежатъ мертвые японцы. Лѣзутъ на второй уступъ. Вдругъ сзади пальба въ насъ. Это мертвые теперь ожили и стрѣляютъ. Что жъ тутъ дѣлать? Хоть и мертвый, на всяк³й случай приколоть его еще разъ не мѣшаетъ.

   - А въ плѣнъ взять?

   - Гдѣ жъ тутъ? Снизу палятъ, сверху палятъ, рукъ не хватаетъ, чтобъ драться, чтобъ подбирать своихъ, а тутъ возись съ мнимоумершими. Тутъ и пятб арм³й уложишь. Вы себѣ представить не можете, что за хитрый это народъ. Вдругъ кричитъ на чистомъ русскомъ языкѣ съ сопки атакующимъ солдатамъ: "Пензенцы, назадъ!". Какъ хотите, а заминка: назвали по имени и въ формѣ приказа. А разъ вотъ что случилось. Передъ самыми японскими окопами выскакиваетъ вдругъ изъ окоповъ русск³й офицеръ и кричитъ солдатань: "Вы, . . . . , кричатъ вамъ: назадъ! Назадъ, с... с.!". Понимаете? Главное, въ такой знакомой формѣ все это. Къ счастью, солдатъ не растерялся и выстрѣломь въ грудь уложилъ его на мѣстѣ. Къ сожалѣн³ю, не удалось разспросить солдата,- его при приступѣ убили,- но, очевидно, японца выдало его лицо: очень ужъ не сходно оно съ нашимъ. А разъ "Боже, Царя храни" хоромъ затянули, опять остановились солдаты, а въ это время къ тѣмъ уже бѣжали на помощь. Дьяволы по хитрости. Такую науку пройдемъ въ эту войну, какая ни одной европейской арм³и и не снилась... и не придумаешь и не рѣшишься: казалось бы и смѣшно и по-дѣтски, а вотъ, поди, что выходитъ. Въ результатѣ все-таки фокусы, но нельзя не признать, что довольно вѣрно разсчитанный на ту дисциплину, въ которой воспитанъ нашъ солдатъ.

   Разговоръ этотъ происходитъ въ столовой иностранцевъ. Это - столовая-вагонъ. Въ одной половинѣ, которая теперь пустая, потому что всѣ питан³е на позиц³яхъ,- ѣдятъ иностранные атташе, а въ другой половинѣ - русск³е офицеры. Теперь это все пр³ѣхавш³е на день за чѣмъ-нибудь съ позиц³й. Кормятъ дорого, но хорошо; есть вина и шампанское, и съ голоду люди рады поѣсть.

   - Вѣдь по недѣлямъ хлѣба не видѣли. Все вышло: табакъ, свѣчи. Какъ куры, съ темнотой ложимся, если можно спать. Вся жизнь превращается въ ночь. Промокнешь, продрогнешь, отсырѣли спички, да и нѣтъ ихъ, зубъ на зубъ не попадаеть, хоть плачь.

   И я вижу по лицу, что и плачутъ, можетъ-быть.

   - Теплаго почти ничего.

   - Зато и расходовъ нѣтъ?

   Отчаянный жестъ.

   - Вѣдь за самое негодное въ десять разъ дороже заплатишь. А здѣсь?

   Вздохъ, мрачный взглядъ.

   - Чортъ его знаетъ, какъ и чѣмъ все это кончится. Какъ выберемся отсюда, пока объ этомъ и мыслей нѣтъ. Как³я мысли, когда черезъ минуту, можетъ-бытъ, и тебя-то уже не будетъ.

   - А как³я мысли въ это время?

   - Мало ли ихъ! Во-первыхъ, чтобъ ты себя, хоть въ это время, чувствовалъ человѣкомъ. Ну, пищи нѣтъ, ну, въ мокротѣ, ну, смерть тамъ... Ну, словомъ, что тамъ говорить. Сыну разскажешь, сынъ внуку, а тотъ, можетъ-быть, и людямь повѣдаетъ. Ну, вотъ хоть бы вотъ что...

   Офицеръ задумывается, смотритъ, на рядъ пустыхъ бутылокъ и рѣшительно говоритъ:

   - Нѣтъ, можетъ-быть, завтра я буду уже тѣнь... А если... я выберусь изъ этого пекла... я разскажу своему сыну... которому теперь...

   Онъ наклоняется ко мнѣ:

   - Одиннадцать мѣсяцевъ...- Онъ смѣется, машетъ рукой и, цѣпляясь за шапку, уходить.

  

   Движен³е на Тайцзы нашего восточнаго отряда въ пер³одъ отъ 22-го сентября по 2-е октября, когда отрядъ возвратился за свои позиц³и, было задержано трехдневнымъ штурмомъ высоть у деревни Паотайцзы.

   Первоначально предполагалось оставить только заслонъ и безостановочно остальнымъ войскамъ двигаться впередъ, но затѣмъ рѣшено было сперва овладѣть зтими высотами. Штурмъ происходилъ 26-го, 27-го, 28-го и утромъ 29-го, когда было приказано возвратиться всѣмъ войскамъ отрядовъ на свои прежн³я позиц³и. Взять вслѣдств³е этого высоты Паотайдзы не удалось. Укрѣплен³я этихъ высотъ были сдѣланы въ три яруса. Первые два яруса была взяты нашими воисками. Третьи укрѣплен³я, самыя верхн³я, отдѣлялись отъ вторыхъ отвѣсной стѣной въ нѣсколько саженъ высоты, взобраться по которой безъ лѣстницъ было невозможно. Два дня простоялъ батальонъ Некрасова 21-го полка на вторыхъ укрѣплен³яхъ. Ни японцы въ насъ ни мы въ нихъ стрѣлять не могли. Одинъ молодой офицеръ съ десятью охотниками, съ 27-го на 28-е ночью, пользуясь темнотой и какими-то намеками на обходную тропку, отправились по ней попытать счастье, но никто изъ нихъ назадъ не вернулся.

   И здѣсь съ ранеными безъ желѣзной дороги была масса затруднен³й. Мнѣ разсказывалъ ротмистръ кавалергардскаго полка А. Половцевъ, уполномоченный по раздачѣ подарковъ Государыни, которому поручена была вывозка этихъ раненыхъ,- какое сложное и трудное это дѣло. На его рукахъ было до восьмисотъ раненыхъ, которыхъ надо было нести пятьдесять верстъ до желѣзной дороги. Ихъ несли на рукахъ, на носилкахъ изъ палатокъ, съ ружьями вмѣсто ручекъ. Но это уже съ того пункта, куда свозили раненыхъ съ поля сражен³я. До этого пункта ихъ тащили на плечахъ, или они сами какъ-нибудь брели или ползли. Потомъ длинная дорога въ пятьдесятъ верстъ безъ перевязки, ѣды, часто безъ питья. Величайшимъ благодѣян³емъ для раненыхъ былъ врачебный пунктъ "Краснаго Креста", гдѣ ихъ въ дорогѣ перевязали, напоили и накормили. Побольше бы только такихъ пунктовъ. Но у "Kpacнаго Креста" средства, говорятъ, совсѣмъ на исходѣ.

   Потребовались шесть тысячъ солдатъ, чтобы неети эти восемьсотъ человѣкъ, такъ какъ несли ихъ по очереди.

   Потомъ ихъ повезуть въ такъ называемыхъ вагонахъ-теплушкагь. Это товарные вагоны съ печами. Но, въ виду массы больныхъ и невозможностаи организовать дѣло съ дровами, эти теплушки еще не отапливаются, какъ не отапливаются палатки, бараки и тѣ стоянки, гдѣ на ночь останавливались съ больными. Стоянки подъ открытымъ вебомъ, при нѣсколькихъ градусахъ мороза!

   Только представить себѣ контрасть этого начала съ далекимъ концомъ тамъ, въ Петербургѣ, гдѣ этихъ самыхъ раненыхъ везуть уже въ вагонахъ конки, уставленныхъ чуть не тропическими растен³ями. Это, конечно, отражен³е заслуженнаго уважен³я, но если бы возможно было чудеснымъ образомъ обмѣнить начало на конецъ, то отъ сколькихъ бы страдан³й избавились эти люди, сколько изъ нихъ осталось бы въ живыхъ! Я укажу только на раненыхъ въ голову. Процентъ ихъ очень великъ, а между тѣмъ это почти единственныя раны, требующ³я немедленной операц³и. Сейчасъ же необходимо удалить изъ мозга всѣ осколки костей, обмыть и очистить рану, иначе нагноен³е - и смерть неизбѣжна.

   - Самое идеальное,- говорилъ мнѣ старш³й врачъ Крестовоздвиженской общины,- устраивать сейчасъ же за боевой лин³ей пр³емные покои для такихъ операц³й.

   Но само собой понятно, какъ трудно этого достигнуть при современныхъ услов³яхъ войны.

   Ускоренная операц³я необходима и для раненыхъ лидитными снарядами. Так³я рану, какъ показалъ опытъ, загниваютъ очень быстро - въ нѣсколько часовъ.

   Въ общемъ, впрочемъ, дѣло съ ранеными слѣдуетъ признать поставленнымъ у насъ очень хорошо. Пропустить такихъ раненыхъ до тридцати тысячъ, обмыть ихъ, перевязать, сдѣлать операц³и, накормить, напоить, отправить поѣздами,- все это требуеть и колоссальнаго напряжен³я силъ и очень мощной организац³и. Чтобы понять или, вѣрнѣе, почувствовать силу этой организац³и,- надо заглянуть въ мукденск³е лазареты - военные, Георг³евской общины, Крестовоздвиженской. Тысячами прибываютъ къ нимъ эти раненые и въ такомъ же почти количествѣ каждый день эвакуируются они дальше въ Харбинъ, Читу.

   Хуже другихъ обставлена теперь Георг³евская община. Причина заключается въ томъ, что предполагалось, что община эта будетъ работать въ передовыхъ отрядахъ. Ее совсѣмъ было снарядили для этого, сестрамъ накупили теплыхъ вещей китайскихъ, и одѣтыя въ эти костюмы сестры даже выѣхали изъ Мукдена, сидя по нѣскольку человѣкъ на тряскихъ двухколесныхъ арбахъ. Но послѣ того, какъ онѣ уже отъѣхали верстъ двадцать, ихъ спѣшно возвратили въ Мукденъ, гдѣ и преддожили имъ заняться подготовкой одной изъ казармъ для раненыхъ, человѣкъ на тысячу. Но уже на другой день стали прибывать раненые, и, въ сущности, Георг³евская община подготовить ничего не успѣла. Не были устроены кровати, стѣны такъ и осталисъ непобѣленными, не успѣли приготовить тюфяковъ. И вслѣдств³е всего этого впечатлѣн³е въ Георг³евской общинѣ получается неудовлетворительное: мрачное, грязное и неуютное.

   - Вы побывали бы здѣсь въ первые дни, когда не только на этихъ нарахъ, но и подъ ними лежали больные.

   - Но какъ могли больные пролѣзть подъ нары, тутъ и здоровому человѣку трудно?

   - Да ужъ такъ было трудно, но вѣдь все-таки лучше, чѣмъ на открытомъ воздухѣ. Хотя дождь не мочитъ.

   - Откровенно сказать, у васъ здѣсь такъ мрачно, что и здоровый тутъ заболѣеть. Какая разница съ Ляояномъ!

   - Если бъ мы имѣли хотя нѣсколько дней, чтобы подготовиться, неужели было бы хуже, чѣмъ у людей?

   А у людей - въ казенныхъ баракахъ, въ Крестовоздвиженской общинѣ - очень хорошо. Уютно, свѣтло, чисто. Громадное большинство раненыхъ читаютъ. Читаютъ газеты, книги.

   Тутъ же лежатъ и японск³е раненые, тих³е, ласковые, очень вѣжливые и сдержааные. Около нихъ ихъ теплая одежда, качествомъ оставляющая далеко за собой одежду нашихъ солдатъ. Толстыя фланелевыя фуфайки, войлокъ для обматыван³я ногъ, прекрасное теплое пальто.

   При осмотрѣ наши солдаты говорятъ:

   - Что говорить, солдату у нихъ не жизнь, а масленица. Работу спрашиваютъ, да зато и уходъ, какого и дома не найдешь. Какъ за скотиной уходъ. А вѣдь солдать, что скотина: накормилъ, напоилъ, обогрѣлъ - онъ и работникъ. Аккуратно у нихъ, у японцевъ, все это дѣло налажено. Вотъ слушаемъ ихъ, иногда диву даемся, какъ это все умно у нихъ удумано.

   - Они развѣ говорятъ по-русски?

   - Слово-другое всяк³й знаеть, а вотъ этотъ и вовсе хорошо говорить по-нашему.

   Больной скуластый японецъ, на котораго указывалъ солдатъ, казалось, спалъ, а можетъ-быть, и притворялся, желая избѣгнуть нашихъ разспросовъ.

   - Докторъ, большой процентъ смертности между больными?

   - Одинъ, полтора

   - А остальные совсѣмъ выздоравливаютъ?

   - Ну, не совсѣмъ. У кого прострѣлена грудь, напримѣрь, тотъ, когда организмъ ослабнетъ, скорѣе всего умретъ отъ нарыва или съ прострѣленными кишками умретъ отъ перитонита. Слѣдъ останется и съ годами неизбѣжно скажется. И, во всякомъ случаѣ, этихъ людей нельзя уже назвать нормальными. Они всегда слабы и всегда первые кандидаты на всяк³я эпидемическ³я болѣзни.

   - А кстати, какъ эпидемическ³я заболѣван³я въ арм³и?

   - Начался-было тифъ, обострилась-было дизентер³я, но теперь почти прекратились. Гораздо больше теперь рожистыхъ больныхъ, сибире-язвенныхъ.

   - Эти послѣдн³е откуда получили свою болѣзнь?

   - Отъ полушубковъ. У насъ здѣсь, въ госпиталѣ, 12 человѣкъ. Но, къ счастью, всѣ во-время захвачены. И всѣ уже поправляются теперь.

  

   Десятисуточкый бой, стоивш³й обѣимъ сторонамъ до 70-80 тысячъ выбывшихъ изъ строя, какъ-то незамѣтво, безъ всякихъ видимыхъ результатовъ, сошелъ на нѣтъ.

   Привезли въ Мукденъ японск³я пушки. Восемь полевыхъ, пять горныхъ. Горныя, какъ игрушки, на двухъ колесахъ. Около нихъ толпятся солдаты, офицеры. Осматриваютъ молча, трогаютъ руками и отходятъ. Полевыя повезли по городу, чтобы и китайцы видѣли.

   Энергично говорятъ о предстоящихъ большихъ преобразован³яхъ въ арм³и, говорятъ о длннной кровопролитной войнѣ.

   Опытъ послѣдняго наступлен³я показалъ, что брать непр³ятеля въ лобъ, даже когда онъ и не совсѣмъ еще подготовился къ отпору, было очень и очень трудно. Приходится буквально каждый шагъ заливать кровью и каждую пядь земли то брать, то опять уступать и опять брать.

   Очевидно, что и намъ, какъ и японцамъ при ихъ наступлен³и, придется тоже прибѣгать главнымъ образомъ къ обходнымъ движен³ямь, окружен³ямъ, отрѣзываньямъ. Но для этого надо, очевидно, имѣть и достаточное превосходство силъ.

   Имѣемъ ли мы ихъ въ данный моментъ, могли ли бы имѣть ихъ, выполнила ли перевозка возложенную на нее задачу, могла ли выполнять больше, въ надлежащей ли степеии использована современная техника,- все это вопросы, отвѣтъ на которые дасть только истор³я. Но очевидно и теперь, что матер³алъ для этой истор³и теперешняя война дастъ богатѣйш³й.

   Сегодня я видѣлся съ графомъ Шептыцкимъ, австро-венгерскимъ представителемъ, который всѣ эти дни былъ въ 17-мъ корпусѣ.

   Уже извѣстно, что 10-й и 17-йкорпуса сильно пострадали и каждый изъ нихъ потерялъ поровну, въ общемъ 46 оруд³й. Первый отступилъ 10-й корпусъ, обнаживъ лѣвое крыло 17-го. Правое же его крыло было обнажено вслѣдств³е того, что 6-й и 5-й корпуса, стоявш³е сейчасъ же за его правымъ крыломъ, расположились уступами южнѣе. Въ течен³е четырехъ дней 17-й корпусъ удерживалъ позиц³и, надѣясь, что 6-й и 5-й корпуса придвинутся и займутъ позиц³и на правомъ флангѣ, съ которыхъ 17-й корпусъ обстрѣливался японцами. Тѣмъ болѣе, что по рекогносцировкамъ 17-го корпуса японцевъ тамъ было очень немного. Такъ, напримѣръ, работало только двѣ батареи. И только по истечен³и четырехъ дней японск³я силы увеличились настолько, что 17-й корпусъ вынужденъ былъ отступить также и стать въ лин³ю со 2-мъ и 6-мъ корпусами.

   Что же тутъ больше страдаеть: организац³онный планъ или выполнен³е?

   Планы, диспозиц³я были удивительно хорошо и умно разработаны. Я думаю, ни одинъ полководецъ въ м³рѣ не составилъ бы лучшаго. Что касается до выполнен³я, то я слишкомъ, или, вѣрнѣе, совсѣмъ не знаю, что дѣлалось въ другихъ корпусахъ и почему они дѣлали не такъ, какъ, казалось бы, должны дѣйствовать въ данную минуту. Сношен³я съ главной квартирой все время существовали, но сношен³я корпуса съ корпусомъ, кажется, не было. Поэтому и не знаю я, что побуждало ихъ дѣйствовать такъ. Казалось бы, что отдѣльныя части должны были бы имѣть побольше самостоятельности и иниц³ативы, но неудачная иниц³атива генерала Орлова, можетъ-быть, связала всѣмъ руки.

   - Такъ что назначен³е отдѣльныхъ арм³й въ этомъ отношен³и принесетъ пользу?

   - Это неизбѣжно, необходимо.

   - Ваше мнѣн³е, война надолго затянется?

   - Если не будеть вмѣшательства державъ, то, пожалуй, года на полтора - два хватитъ.

   - И результатъ?

   - Я думаю, въ концѣ концовъ все-таки ничего не добьются: силъ же больше все-таки у Росс³и. Но разорительна война будетъ одинаково для обоихъ государствъ.

   - Вы считаете, надолго теперь пр³остановлены военныя дѣйств³я?

   - Войска очень утомлены, притомъ стоятъ на позиц³яхъ, съ которыми можно имѣть сношен³я только по ночамъ, а это уже плохой отдыхъ. И холодно, очегь холодно. Говорятъ, что недѣли три, а то и мѣсяцъ мы простоимъ, чтобы отдохнуть, пополнить ряды.

   - Вы, графъ, когда назадъ на позиц³и?

   - Сегодня же.

   - Удобно устроились?

   - Нельзя сказать. Насъ нѣсколько человѣкъ въ фанзѣ. Если натопить - насѣкомыя одолѣваютъ, а не топить - очень холодно.

   - Дрова есть?

   - Мало.

   - Солдаты хорошо дерутся?

   - Отъ солдатъ ничего нельзя большаго требовать. Никакая другая арм³я, никакой другой солдатъ не выдержалъ бы этой первобытной обстановки.

   - Кормятъ хорошо?

   - Теперь очень хорошо. Даже мяса даютъ не порц³ями, а сколько съѣдятъ: фунтъ и два.

   - Солдаты болѣютъ?

   - Нѣтъ. Ваши солдаты желѣзные.

   - Вы довольны, что пр³ѣхали сюда, въ смыслѣ опыта?

   - О, да! Очень богатый опытъ, который дастъ много матер³ала для преобразован³й арм³й всего м³ра.

  

   Пр³ѣхалъ инженеръ В. П. Вейнбергъ. Работая по дорогамъ въ 3-мъ корпусѣ генерала Иванова, онъ сдѣлалъ съ этимъ корпусомъ наступлен³е за Тайцзы и съ нимъ же возвратился обратно.

   Въ виду несомнѣннаго интереса, я привожу разсказъ В. П. полностью.

   - Пр³ѣзжаю я 21-го сентября на свои мосты на Хуньхе, близъ Фушуна, и не узнаю картины: обозы, обозы, вся долина запружена обозами, и всѣ тянутся къ моимъ мостамъ. Ѣду въ штабъ корпуса: наступлен³е. "А я?" - спрашиваю.- "Вы причислены къ штабу разрабатывать впереди дороги, но озаботившись предварительно обезпечен³емъ уже сдѣланныхъ". Я такъ и поступилъ и вмѣсъѣ со штабомъ выѣхалъ 22-го утромъ. Карттна была очень эффектная. Войска съ развернутыми знаменами, съ музыкой, день ясный, вѣтерокъ. Когда перешли Хуньхе, генералъ Ивановъ сказалъ солдатамъ.

   "- Три недѣли мы не были на этомъ берегу рѣки. Въ добрый часъ, чтобъ ужь и не переходить ее обратно.

   "Въ тотъ же день сдѣлали 25-верстный переходъ. А утромъ 23-го я отправился на разработку Каушулинскаго перевала. 23-е, 24-е, 25-е прошли въ разработкѣ этого перевала и на рекогносцировки другихъ переваловъ. Впереди шли охотники, а за ними мы съ саперами. Насъ интересовалъ перевалъ Хуекпу, лежавш³й на кратчайшемъ направлен³и къ нашей цѣли, къ рѣкѣ Тайнзы, къ деревнѣ Уйньюшинь, на правомъ берегу Тайцзы, версть 8 восточнѣе деревни Веясиху, мѣста переправы Куроки. Но неизвѣстно было, есть ли тамъ японцы? Я послалъ въ штабъ навести справки, и мнѣ было указано обратиться къ отряду генерала Дружинина, который занимался тамъ рекогносцировками и стоялъ штабомъ въ доревнѣ Чуанхуанзай".

   - Генералъ Дружининъ откуда подошелъ?

   - Съ востока. Онъ шелъ восточнѣе насъ, а западнѣе былъ Любавинъ. Ну, въ отрядѣ мнѣ сказали, что отправлены еще только рекогносцировочные отряды. У меня было съ собой два казака, и я поѣхалъ на этотъ перевалъ Хуенпу. Перевалъ, впрочемъ, этотъ казался почти невозможнымъ для движен³я обозовъ, и я разыскалъ два другихъ, ведущихъ въ ту же долину. По этимъ двумъ и прошли обозы. Часть обозовъ, меньшая, по болѣе высокому, а остальные по болѣе низкому и скрытому. Дѣлалось это, понятно, съ цѣлью ввѣсти въ заблужден³е японцевъ нашей численностью, такъ какъ повышенный перевалъ имъ могъ быть виденъ.

   - 25-го вечеромъ гдѣ ночевали войска?

   - Штабъ корпуса расположился въ деревнѣ Лид³упанъ, а войска расположились еще впереди версты на три до деревни Ходянуза, съ авангарднымъ отрядомъ генерала Дружинина въ деревнѣ Чансунь, гдѣ уже былъ отрядъ генерала Ренненкампфа. Отрядъ же генерала Любавина былъ еще западнѣе, около деревни С³угузяндза, приблизительно верстахъ въ 4-хъ отъ Венсиху.

   "25-го же вечеромъ я предложилъ начальнику корпуса построить хотя бы пѣшеходный мостъ на Тайцзы. Предложен³е было принято, и 26-го утромъ вмѣстѣ съ капитаномъ саперной роты Субботинымъ и подошедшей желѣзнодорожной ротой 3-го батальона мы приступили къ постройкѣ моста черезъ два рукава Тайцзы. Въ холодную, какъ ледъ, оду было не очень пр³ятно лѣзть, но выбора не было, мы развели на берегу костры, приготовили чай, была водка, и работа закипѣла.

   - Хорошо работаютъ саперные и желѣзнодорожные батальоны?

   - Идеально работаютъ. Они требовательнѣе обыкновенныхъ солдагъ, потому что они образованѣе, развитѣе, но, когда передъ ними созидательная, осмысленная работа - лучше ихъ нѣтъ въ арм³и. И въ этой работѣ и потомъ ночью, при переноскѣ раненыхъ, они чудно работали.

   "Къ утру 27-го оба наши мосты были готовы, и мы приступили къ постройкѣ моста для оруд³й.

   "28-го кончили и этотъ мостъ, и сейчасъ же по нимъ прошли 10-й и 9-й полки для усилен³я отряда генерала Ренненкампфа, который перешелъ Тайцзы въ бродъ.

   "Ночью съ 28-го на 29-е мы атаковали японск³е окопы уже на лѣвомъ берегу Тайцзы и выбили ихъ изъ двухъ окоповъ. Но удержались мы въ нихъ только до восьми часовъ утра 29-го. Къ японцамъ явилось сильное подкрѣплен³е, и, кромѣ того, они предприняли обходное движен³е противъ нашего лѣваго фланга. Бой былъ очень сильный, и въ общемъ мы потеряли до 1.500 человѣкъ ранеными и убитыми. Съ трехъ часовъ дня деревня Уйньюшинь начала обстрѣливаться японскими шрапнелями и наши войска стали отходить на позиц³ю около деревни Ходяпузы. Къ четыремъ часамъ дня вся долина, по которой мы подошли къ Тайцзы, стала обстрѣливаться продольнымъ артиллер³йскимъ огнемъ, и поэтому обозамъ было приказано вытянуться и ѣхать рысью за деревню Ходяпузы.

   "Въ шесть часовъ вечера выступили мы. Намъ предложено было захватить по дорогѣ въ деревнѣ Уйньюшинь оруж³е нашихъ раненыхъ.

   "Въ деревнѣ еще стояли штабы генераловъ Ренненкампфа, Керчинскаго и Экка.

   "Я отправился по фанзамъ. Оруж³я и патроновъ оказалось такъ много, что всего забратъ намъ было не подъ силу.

   "Вхожу въ одну изъ фанзъ и вижу: лежатъ трое. Одинъ - ноги на каминѣ, туловище на полу, раненый въ животь, уже мертвый, другой, раненый въ голову, въ безсознательномъ состоян³и, трет³й - въ бедро, лежитъ и стонетъ.

   "Говоритъ:

   "- Уходите?.. Возьмите, Христа ради, меня!

   "Еще въ двухъ фавзахъ оказались раненые, всего 42 человѣка, кромѣ тѣхъ, которые уже умерли среди нихъ.

   "Я зашелъ къ первому раненому и говорю ему:

   "- Голубчикъ, сейчасъ взять тебя и остальныхъ раненыхъ невозможно, я возвращусь и тогда ужъ возьмемъ тебя.

   "Онъ мнѣ отвѣтилъ убитымъ голосомъ:

   "- Всѣ такъ обѣщаютъ.

   "Уже темнѣло. На южной сторонѣ деревни гудѣла наша батарея. На каждый удачный японск³й выстрѣлъ наша отвѣчала залпомъ изъ 16 выстрѣловъ.

   "Надвигались тучи, неслись раскаты грома, сверкала молн³я, сверкали выстрѣлы, рвались шрапнели. Все имѣло видъ фантастическаго, мрачнаго и роскошнаго фейерверка,

   "На фонѣ этого мрачнаго, на фон&#