Главная » Книги

Дитмар Карл Фон - Поездки и пребывание в Камчатке в 1851-1855 гг., Страница 22

Дитмар Карл Фон - Поездки и пребывание в Камчатке в 1851-1855 гг.


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30

ру улегся свирепый курильский ветер, а с ним перестал и дождь; небо стало яснее, и я рассчитал, что завтра можно будет проделать 46 верст пути до Каврана. Покой и отдых в теплой комнате оказали самое благодетельное действие.
   9 сентября. Только к 10 часам погода стала надежной, и тогда мы тотчас тронулись в юго-западном направлении к морю, через мягко-волнистые моховые луга. Красиво и отчетливо поднимались пред нами над равниной островерхие купы Утхолокских и Омгонских гор в виде отдельных масс. Спутники рассказали мне, что в этих горах держатся каменные бараны и что эти животные, будто бы, нередко бродят сюда и назад с Тепаны по моховым равнинам.
   Часа 3 мы ехали, в отлив, низким морским берегом к югу. На этом пути мы обратили внимание на большую черную массу, лежавшую далеко впереди нас на берегу и окруженную множеством птиц. Подъехав ближе, мы увидели огромного кита, которого выбросило на берег бурей последних дней. Животное было мертво, но еще не загнило. На одном боку очень ясно видны были следы сильных, нанесенных гарпуном, ран. Громадное существо лежало растянувшись на брюхе и имело от конца мощного распростертого плеса до конца морды около 56 футов длины. Спинного плавника не было. Большие передние конечности, до половины засевшие в песок, лежали словно большие плавники. Нижняя губа отвисла и обнажила длинный ряд усов, которые, имея в толщину около 6 - 7 мм, кнаружи были с острым краем, тверды и плоски, а кнутри заканчивались волосовидной бахромой. Промежутки были миллиметров в 5-6 шириной. Каждая пластина вверху, при месте прикрепления к верхней челюсти, имела в ширину около 20 см, а книзу приострялась и оканчивалась пучком жестких волокон. Все усы стояли поперечно относительно продольной оси животного. Самые передние, у конца очень широкой морды, были очень коротки и походили даже просто на скопление жестких щетин, но кзаду они быстро увеличивались в длину, так что самые длинные доходили футов до 7, а, пожалуй, и больше. Несколькими ударами топора мы проделали брешь в этой стене, и за ней открылась большая, темная, вонючая полость, весь верх которой состоял из бесчисленных свешивающихся вниз волокон, а внизу лежал гигантский, мягкий и скользкий язык, в котором я положительно несколько увяз, влезши внутрь пасти. В глубине зева, у внутреннего отверстия носовой полости, и на тысячах свешивавшихся вниз волокон еще и посейчас кишели небольшие морские животные, а именно мелкие ракообразные. Все колоссальное тело было темно-серого цвета и местами очень густо усажено паразитами (видами Baianus).
   Камчадалы мои были весьма обрадованы этой находкой и решили сейчас по возвращении домой приняться за разделку животного и припрятывание его частей. Они представляли из себя прекрасный корм для собак на долгое время.
   Далее к югу морской берег понемногу поднялся до 40 - 50 футов и стал при этом крутым. От четырех до пяти устьев небольших ручьев перерезают берег и все они несут обломки угля изнутри страны. Эти высокие берега состоят точно так же из двух ярусов горизонтально лежащих пластов песчаника. Верхний ярус, это - встречающийся здесь, начиная с Тигиля, лишенный окаменелостей, светлый песчаник со своими спутниками, глиной и глинистым камнем ("кучегоры") и переходами в кремнистые и известковатые массы. Нижний ярус - серый, мелкозернистый песчаник, переполненный непрочными окаменелостями, как под Воямполкой. Особенно хороши были здесь крупные экземпляры какого-то вида Pecten.
   Подвинувшись уже довольно близко к устью Каврана, мы могли далеко окинуть глазом море. Оно образовало здесь большую, широкую и открытую бухту, которая с севера замыкается Утхолокским мысом, а с юга - Белоголовым, и в которую, считая с севера, впадают следующие реки: ближе всего к Утхолокскому мысу - река того же имени, за ней несколько небольших ручьев, затем река Кавран, в устье которой впадает также текущий с северо-востока ручей Лёльгац, и, наконец, южнее всех, близ мыса Белоголового, - pp. Хариузова и Белоголовая, открывающиеся вместе в одно общее, большое и похожее на залив устье. Оба названные мыса выдаются далеко в море, особенно мыс Белоголовый, заканчивающийся большой, округленной скалистой массой, перед которой лежат два острова. Из последних один, побольше, - Ачванч, представляет остроконечную, с широким основанием, скалу. Другой, гораздо меньший, лежит от первого далеко, так что между обоими могут проходить большие суда. От устья Каврана я взял пеленги: мыс Белоголовый 221°, мыс Утхолока 350°, а приблизительное направление берега к северу - 12°.

0x01 graphic

   Оставив берег моря, мы перешли теперь через моховую волнистую местность, затем через холмы, поросшие кедром, и вышли на реку Кавран, где стояло несколько балаганов, обитатели которых живо помогли нам переправиться на другой берег. Здесь, наконец, мы опять видели медведя. Если бы я не знал, что эти звери в это время года забираются, идя следом за рыбой, высоко в горы, я решительно счел бы страну эту бедною медведями. От балаганов, у которых мы перебрались на левый берег реки, вверх до Каврана оставалось пройти уже немного. Местечко это лежит на левом берегу реки; в нем 9 домов; населения - 24 человека мужчин и 40 женщин. Жители сообща владеют 25 коровами и 16 лошадьми; огороды крайне плохи, и, в общем, местечко производит несколько грустное и жалкое впечатление.
   Проходные рыбы следуют здесь в таком порядке: каюрка, хайко (как главная), горбуша, кизуч и голец; чавычи и красной рыбы и здесь также нет вовсе.
   10 сентября. Рано утром мы выехали на Хариузову, расположенную в 35 верстах отсюда. Вся дорога идет собственно только по одному значительному кучевидному хребту средней высоты. Непосредственно за селением местность поднимается крутыми мергелисто-песчаниковыми скалами, которые отвесно падают к реке и наверху заканчиваются небольшими, покрытыми лесом конусами. На север, к Каврану, горы поднимаются более круто, речки их изливаются большей частью в реку Кавран, к югу же горы спускаются более постепенно, образуя длинные долины между небольшими кряжами. Все эти долины орошаются небольшими притоками р. Хариузовой, а лежащие между ними высоты более или менее остроконечны и покрыты прекрасным березовым (В. Ermani) лесом, по опушке которого тянется кустарный кедровник. Дно долин представляет большей частью мокрую моховую тундру, особенно в последней части пути. Обнажающаяся по берегам ручьев порода - всюду опять тот же мергелистый песчаник. С края одной из этих долин, более широкой и позволяющей свободнее и шире окинуть глазом всю местность, поднимается удивительно красивая, колоссальная конусообразная гора; картина получается роскошная. Этот голый, стройный, бесснежный пик возвышается над многочисленными, покрытыми лесом горами и над всеми прочими возвышенностями всего горного массива, заходя за границу растительности. Это - Элеулекен, общим видом и вышиной замечательно напоминающий Милишауер Богемских гор - Мительгебирге. Он носит, так же как этот последний, характер настоящих базальтовых поднятий. Если бы я уже ранее не убедился в том, что еще до прорыва трахитов в Срединном хребте и параллельных ему западных цепях имели место и поднятия базальта, обнаружившие влияние на третичные отложения всей пройденной мною ранее западной части Камчатки, то я должен бы был убедиться в этом теперь, при взгляде на Элеулекен. Чисто базальтический склад красивого пика, темные, твердые породы окрестной местности, вкрапленные мелкие зерна оливина - все это слишком ясно говорило в пользу того. Принять, что Элеулекен, этот базальтовый конус, действовал, хотя бы и в древнейшие времена, нет оснований, да и ничего похожего на кратер, по-видимому, здесь не имеется. Следовательно, гора эта по образованию своему древнее самых древних трахитовых кратеров этой области (Тепана, Пирожникова сопка и др.).
   В 3 часа мы были в Хариузовой, где нас самым радушным образом приветствовал тойон и его люди. Извещенный заранее о моем прибытии, он облачился в парадный костюм - черную бархатную куртку и синие полосатые штаны; рядом с ним была его жена, тоже принарядившаяся в голубое ситцевое платье. Он заставил меня зайти в хорошенькую комнату своего очень опрятно выглядевшего дома. Здесь все производило впечатление уютности и довольства. Лавки, пол и окна содержались в чистоте. Стоявший перед лавками стол был покрыт красной скатертью. На стенах висело несколько картинок и даже маленькое зеркало. В углу на полке стоял начищенный самовар с нарядным чайным сервизом. Словом, порядок и чистота были, положительно, поразительные. Скоро стала для меня понятной и причина такого благосостояния. Дело в том, что здесь никогда не бывало насильственного переселения, и народ спокон века жил на месте, практично выбранном им самим. Власть имущие как-то, к счастью этих жителей, прозевали, да, пожалуй, и забыли их. И я замечал это постоянно в Камчатке, последний раз у палланцев, которые точно так же, оставшись нетронутыми, жили в своем месте счастливо и в достатке. Все поселения, слишком опекаемые местными властями, обнищали и часто населены хворым и вымирающим народом, между тем как не попавшиеся на глаза и забытые находятся в цветущем состоянии.
   Да и угощение было очень хорошо и, по старокамчадальскому хлебосольству, обильно. Кушанья подавались на хороших чистых тарелках и блюдах. Тут были хорошее, свежее масло и творог - продукты местного скотоводства (стадо состояло из 40 коров и 15 лошадей), свежий, вкусный картофель и хорошая редька, жареные форели и утки. В заключение подали чай, сервированный в хороших чашках, на подносе. На всем лежал такой лоск цивилизации, что почти можно было забыть, что находишься в гостях у камчадала.
   Хариузова лежит на правом берегу большой, носящей то же имя, реки, верстах в 30 от впадения ее в море. Как уже сказано, река эта впадает вместе с другой - Белоголовой - в одну глубокую, обширную бухту, в которой прежде даже становились суда на зимовку. Местечко это порядочно обстроено, состоит из 19 домов и часовни и его населяют 70 мужчин и 73 женщины. Река очень богата рыбой, а охотничьи угодья очень добычливы, что в здешних местах много значит в благосостоянии жителей. Последовательность в ходе рыбы здесь такова: первой появляется - как редкость - чавыча с каюркой, за ними идет, как главная проходная рыба, хайко, а затем - горбуша, кизуч и голец.
   11 сентября. От Хариузовой до Белоголовой - 27 верст. Рано утром переправились мы чрез реку и опять пустились в странствие. В речной гальке в общем лишь очень редко попадалась пористая вулканическая порода, судя по очень округленным и ошлифованным кускам, снесенная течением сверху (должно быть, с Тепаны). Больше всего было здесь обломков кремня, полевошпатовых, богатых кремнеземом пород, плотных, темных сланцев и базальтов.
   Дорога шла сначала небольшим болотом, а затем волнистой местностью, на которой чередовались ровные, поросшие мхом и кедровником участки с участками холмистыми. Холмы были очень высоки и густо покрыты березой, Empetrum, Erica и белым мхом. Затем мы дошли до высокого, поросшего березой кряжа, который, в виде водораздела между pp. Хариузовой и Белоголовой, тянулся на восток к одному из параллельных Срединному хребтов, над которым возвышалось три, очень похожих на Элеулекен, но гораздо менее высоких, пика. Наконец перед местечком Белоголовой нам пришлось еще пройти небольшую моховину с кедровником, и к часу дня мы добрались до места, перед самым началом дождя. На правом берегу, приблизительно в 40 верстах от устья реки Белоголовой, в плоской и некрасивой местности стоят 8 домов, образующие это селение; жителей в нем всего 23 мужчины и 22 женщины, скота - 15 коров и 3 лошади; огородничеством занимаются очень мало. Проходные рыбы здесь - те же самые, что и в Хариузовой. Мне рассказали, что в камнях мыса Белоголового попадаются очень красивые, пестрые кремни, и показали даже образчики. Это были самого разного рода и окраски агаты и халцедоны, откуда, как кажется, можно сделать вывод, что здесь, совершенно как на мысе Кинкиле, залегают миндалевидные породы, коих миндалины и пустоты выполнены самыми разнообразными цветными кварцами. Далеко на западе поднимается над равниной стоящая совершенно особо Морошечная сопка - конус средней вышины, окруженный кучеобразным скоплением гор, наверное, представляющий также поднятие базальта.
   12 сентября. Выступить ранним утром нам помешал сильный дождь, и только к 10 часам, когда он прекратился, мы могли выехать к Морошечной, до которой отсюда 50 верст. В речной гальке базальтовых обломков мне попадалось очень мало, зато очень много - кусков глинистых камней и песчаников, которых и залежи нашлись тут же, в берегах. Мы перебрались за реку и поехали в южном направлении по волнистой местности, где сменяли друг друга холмы с березняком, места, покрытые кочками, пустоши, моховины, луга, а небольшие ручьи текли в совершенно плоских долинах. Березовые лески занимают, как острова, холмы более высокие, холмы пониже заросли кедровником, а совсем низкие покрыты моховыми кочками. Некоторые из ручьев были очень глубоки, и через них были перекинуты до того примитивные мосты, что только каким-то чудом лошади переходили по ним, не ломая ног.
   Осень сделала уже большие успехи: лист с деревьев уже большей частью опал, а трава пожелтела и полегла. Морошечная сопка виднелась и отсюда далеко на западе среди ровной местности. Со своими придаточными горами она стоит близко к морю и образует водораздел между pp. Морошечной и Белоголовой. И здесь тоже находят цветные кварцы, а значит, и здесь основную породу, наверное, опять-таки составляют базальт и миндалевидный камень.
   Несмотря на ранний час дня и хорошую погоду, нам пришлось из-за плохих лошадей, проехав уже значительно более половины пути, сделать стоянку на опушке одного березового леса.
   13 сентября. Было сухо, но так пасмурно и туманно, что даль была скрыта от нас. Рано утром мы сели на лошадей и после быстрой езды по сухому участку уже к 9 часам доехали до местечка Морошечной. Последняя лежит на высоком, состоящем из пластов песчаника, правом берегу реки того же имени, к которому с юга примыкает большой прекрасный луг. От местечка до устья реки сухим путем 60 верст, рекой - 150 верст, а считая по прямой линии, всего 30 верст. От селения река берет направление более к северу, к устью Белоголовой, от которого отстоит при впадении своем в море всего в 15 верстах и отделена Морошечной сопкой.
   В Морошечной 13 домов; жителей - 41 человек м[ужского] п[ола] и 33 - женского; скота - 7 лошадей и 30 коров. Об огородничестве почти не стоит и упоминать. Порядок хода рыбы опять тот же, что и в последних из названных рек. В том, что мне подали к столу, ничего огородного, даже картофеля, не было, зато к жареной рыбе дали разных вареных клубней. Кроме знакомой мне сараны (Fritillaria Kamtschatica), здесь были луковицы цветущей желтыми цветами овсянки (Lilium avenaceum), a также востроножка и однолистка, которые по виду и по вкусу похожи на кемчигу, но, как кажется, относятся к лилейным.
   Так как было еще рано, а свежие лошади стояли уже готовыми и погода обещала быть благоприятной, то мы сейчас же собрались в путь на Сопочную, до которой отсюда 70 верст. В 3 часа мы сели на коней, проехали первые версты четыре болотом, а затем, когда начался дождь, добрались до тянущегося на дальнее расстояние березового леса (В. Ermani) и, проехав его, в самом конце разбили свою палатку.
   14 сентября. Погода была хорошая, но дорога, все в южном направлении, сначала шла ужасной топью. Нам пришлось много идти пешком по грязи и трясине, а если ехать, то шагом. Много неглубоких ручьев пересекало дорогу, и все они были до того набиты истомленной рыбой (кизучами), что лошади иной раз давили ее ногами. Здесь опять появились следы медведей и частые остатки их обедов. На одном из ручьев мы встретили много обывателей Сопочной, которые пришли сюда на лов рыбы вместе со своими лошадьми. Так как лошади мне были крайне нужны, я должен был взять их с собою. Мы поднялись теперь на невысокий кряж, заканчивающийся на западе, близ моря, довольно высокой сопкой, а на востоке другой, такой же. Эта тянущаяся от Срединного хребта к морю (приблизительно с востока на запад) возвышенность проходит между обеими реками Сопочными и отделяет их одну от другой. Дело в том, что р. Сопочная состоит, собственно, из двух рек, соединяющихся друг с другом недалеко от их общего устья и имеющих водоразделом именно только что упомянутый кряж. Северная, более длинная, Хикиген, берет начало в Срединном хребте, тогда как южная, меньшая, Суж, текущая в расстоянии около 15 верст от первой, выбегает из близлежащих гор.
   Падающей к югу луговой долиной мы спустились к Хикигену, в берегах которого я нашел залегание опять темноцветного мер гелистого песчаника. У реки стояли балаганы и одна маленькая изба обывателей Сопочной, которые занимались здесь ловом рыбы и перевезли нас на другой берег. Луговая долина, о которой я только что сказал, представляла для меня неожиданное зрелище: первый раз я увидел красивый медвежий корень (Anqelica), который, должно быть, здесь имеет северную границу распространения. Хотя осень уже сильно поубавила растений, все-таки весь луг был покрыт, как лесом, гигантскими стеблями этого красивого декоративного зонтичного растения. Больших веерообразных листьев уже не было, или они свешивались, уже поблекшие и засохшие, вниз, и только большие зонтики с семенами еще стояли прямо на вершине растения. По всему лугу торчали высокие, до 10 футов и толщиною в руку, стволы. Киттлиц в своих картинах "Vegetationsansichten" дал красивую, хотя точно так же осеннюю, картину этого великолепного растения и полагает, что его нужно отнести к роду Anqelica. Название "медвежий корень" происходит оттого, что будто медведи, как уверяют местные жители, пользуются при поранениях корнями этого растения как лекарством. Говорят, будто они их выкапывают, прикладываются к ним пораненными частями тела и трутся об них. (Это Anqelophyllum ursinum Rupt.)
   Проехав быстро по сухой местности через упомянутый водораздел и через пару небольших ручьев, мы прибыли в 5 часов ко второй из образующих Сопочную рек, - к Сужу, а на правом ее берегу лежит и самое местечко Сопочная. 10 домов хорошо построены и красиво расположены у реки в привлекательной местности. Жители (30 мужчин и 36 женщин), кажется, живут недурно; хозяйство их представлено довольно большими огородами, 45 коровами и 5 лошадьми. Охота дает хорошую наживу, так же, как и лов проходной рыбы, которой здесь очень много; породы ее и порядок хода те же самые, в тех же количествах, что и в ранее упомянутых реках. Самое низовье р. Сопочной (по соединении Хикигена и Сужа) направляется к северу, по направлению к устью Морошечной, и устье удалено от местечка на 60 верст, между тем как до моря напрямик считают всего 37.
   Тойон, крепкий, толковый человек, пользующийся репутацией отличного охотника, представился мне в очень пестром наряде, походившем почти на фантастический маскарадный костюм, и принял участие во всех угощениях, а особенно в чаепитии. Он был очень словоохотлив, и я мог позаимствоваться из его рассказов кое-чем и интересным. Он проводил здесь границу между наречием камчадалов Пенжинского берега на севере и наречием курильских камчадалов на юге, относя Сопочную еще к первой группе, - границу, которую прежде большей частью относили более на юг, до Оглукомины. Во всяком случае, жители Курильских островов, айны, оказали значительное влияние на язык камчадалов южной части полуострова. Что в дорусские времена здесь были смешанные браки и торговые дела с айнами, а через посредство последних сношения и с Японией, это признается здесь всеми и много и часто приходится об этом слышать.
   Из продуктов минерального царства и здесь тоже есть цветные кварцы, находимые в большом количестве в миндалевидной породе и идущие на кремни. Кроме того, здесь есть еще очень белая, прекрасная глина, которую употребляют для беления комнат. Наконец, здешние жители готовят очень прочную краску для окраски окон и дверей, растирая на рыбьей икре измельченную в порошок сферосидеритовую или охровидную породу. Сферосидерит встречается здесь в совершенно тех же условиях, как и на устье Тигиля, и точно так же содержит много остатков растений. Красивые, очень большие пластины слюды, которые вставлены вместо стекол в оконные рамы в Сопочной и многих других селениях, - не камчатского происхождения; их привозят торговцы из Сибири, с берегов Витима.
   Белая сопка, она же - Ичинская, самый высокий и выдающийся пункт всего Срединного хребта, видна отсюда в ясную погоду. К сожалению, в этот раз ее не было видно. От этого важнейшего кряжа всей страны открываются во все стороны проходы и речные долины. Здесь находятся, говорят, и истоки Тигиля. Точно так же здесь берут начало pp. Хариузова (Плехан), Сопочная, Ича и впадающие в р. Камчатку pp. Калю, Кыргана и Кимитина. Истоки Белоголовой, Морошечной, а отчасти и Хикигена, лежат, собственно, в западных предгорьях Срединного хребта и в параллельных ему кряжах.
   Ичинская сопка со своею окрестностью принадлежит к богатейшим в отношении охоты местам Камчатки. Здесь бродят стада северных оленей и каменных баранов (аргали), и водится очень много всякого пушного зверя (соболей, лисиц, медведей и др.), а многие горные ручьи, особенно осенью, переполнены лососевыми рыбами. Глушь широко раскинувшейся горной природы и удаленность от всякого человеческого жилья чрезвычайно благоприятствуют размножению животных. Только в последнее время богатства эти привлекли к себе большее внимание. Между тем как прежде в это охотничье Эльдорадо пробирались только отдельные охотники из камчадалов, в последние десятки лет сюда явилось, как уже я упоминал не раз, с западного берега Охотского моря кочевое тунгусское племя ламутов. Сначала это были единичные выходцы, затем число их скоро возросло, а теперь, говорят, вот уже пять лет, как у Ичинской сопки стоит восемь чумов этого племени с немалым населением.
   15 сентября. Нас задержал дождь, и только в 12 часов мы тронулись далее, в Ичу, отстоящую отсюда на 52 версты. Первым делом мы переправились через Суж, затем прошли пешком часа 3 по трясине и по болоту, достигли березового леса (В. Ermani), и поехали краем его, более высоким и более сухим. Дальше пошли вперемежку болотца да березовые лески, в которых мы несколько раз натыкались на стаи глухарей, достигающих здесь, должно быть, северной границы распространения, и, наконец, мы пришли к Кишуну, глубокой реке, впадающей в море. Эта быстрая река настолько глубока, что при переезде через нее вода доходила до седла. Рыба шла в изумительном множестве, и потому по берегам было видно много пирующих медведей. Сытые звери при нашем приближении пускались в бегство; однако нам удалось, к радости наших проводников, уложить двух довольно больших медведей. Проехав еще небольшое болото и березовый лес (В. Ermani), мы очутились на берегу довольно большой и тоже глубокой реки Зайчика, впадающей в р. Ичу не очень далеко от ее устья. Здесь остановились на ночлег. Я обратил внимание, что с Сопочной, по-видимому, совсем исчез кедр, до этого места бывший постоянным нашим спутником.
   На берегах Зайчика третичная формация явилась опять в полном своем развитии. В правом берегу было два пласта бурого угля, мощностью до 2 футов, отделенные один от другого жирной глиной и на ней же лежащие. Ниже находящиеся отложения были покрыты водой. На угле залегал 3-4-дюймовый слой сферосидеритообразный, очень богатой растениями, породы, вполне похожей на таковую у Тигиля. Листья и стебли тополя и ольхи и ольховые сережки находились в изобилии в этом тонком слое. Тут же нашлась пара раковинок (Paludina или Limnaea), говоривших в пользу пресноводного характера отложений; во всяком случае, этот слой был совершенно иной, чем раковинные слои под Воямполкой и Кавраном. Все это было покрыто сверху слоем гальки в 3 сажени толщиной, в которой роль главной части играли обломки базальтов и трахитов. Общая вышина берега достигала 4 - 5 сажень.
   16 сентября. Ночь была очень ясная и очень холодная, почему вода в реке сильно спала и облегчила нам переправу. Нам пришлось опять большею частью брести по болотам, перебираться чрез ручьи и ехать небольшими сухими березовыми лесками, а под Ичей еще перейти довольно скверное болото; в Ичу мы попали к 12 часам. И на сегодняшнем пути не попалось также ни одного кедра. Вся местность была плоска и пустынна, только далеко на востоке мы увидели отсюда в первый раз Срединный хребет в виде крутых гор и их вершин.
   Селение Ича лежит на правом берегу реки того же имени, которая здесь течет, разбившись на три рукава. Река эта - положительно одна из самых больших и значительных на всем западном берегу Камчатки, но при этом носит характер настоящих горных потоков, в которых количество воды поразительно быстро меняется, смотря по погоде. До ее устья от селенья сухим путем 20, а водой 30 верст. Когда мы приехали, все еще спали, вместо того, чтобы работать и готовиться к зимнему житью. Этому вполне отвечало здесь и все прочее. Жаловались на недостаток пищевых средств, а река все еще была полна рыбой, 8 домов и церковь имели ветхий и беспорядочный вид. За маленькими огородами, видно было, ухаживали плохо. Жители (26 мужчин и 31 женщина) производили грустное впечатление людей нездоровых; у них 36 коров и 3 лошади. В прежнее время, говорят, здесь жилось лучше и не было недостатка в физическом и материальном благосостоянии. Мне рассказывали, что вследствие излишка рогатого скота, много его угнали за хребет, в Милкову, куда он приходит на 17-й день; при этом пользовались перевалом с истоков Оглукоминой на истоки Кырганы.
   Последовательность в ходе рыбы здесь почти та же, что и в упомянутых выше реках: первой появляется - как редкость - чавыча вместе с каюркой, а за ней идет "густая рыба", в состав которой входят хайко, горбуша, кизуч; семга остается в низовье.
   17 сентября. Расстояние от Ичи до Оглукоминой - 40 верст. Уже в 6 ч. утра мы переправились через р. Ичу, галька которой состоит из обломков толстосланцеватого темного глинистого сланца, кремней, трахита и несколько пористой лавы. Течение было умеренное. Первая половина пути пролегала плоской болотистой местностью, с маленькими островными березовыми лесками, в которых было более сухо. Вторая - шла чрез холмистые, поросшие березой, гряды с длинными луговыми долинами между ними, по дну которых струились небольшие ручейки. Все они стекают в Ичу и принадлежат речной системе, идущей почти до Оглукоминой. Перед самой Оглукоминой нам опять пришлось перейти болото, за которым мы и попали на эту глубокую, разделенную на много рукавов, реку. По берегам далеко тянулся густой кустарник из ивы, ольхи, березы и Sambucus, который местные жители называют тальником. Здесь Срединный хребет лежит еще ближе и в нем видны большие ворота - широкая долина, чрез которую прорывается река, и где лежит излюбленный перевал в долину р. Камчатки, на Милкову и Кырганик, - перевал, который был в большом ходу в старину, когда страна была еще густо населена.
   Местечко Оглукомина лежит в 30 верстах от устья реки того же имени, на левом ее берегу. В нем 9 домов, жителей - 32 человека м[ужского] п[ола] и 25 - ж[енского] п[ола], 35 коров, 3 лошади и плохие огороды. Проходные рыбы те же самые, что в Иче. Санитарное состояние, по-видимому, и здесь было крайне дурное, так как, например, тойон лежал больной, сплошь покрытый ужаснейшими ранами.
   18 сентября. Погода была ясная, и подморозило так, что все лужи покрылись льдом. Рано утром мы сели на лошадей и поехали низменной, волнистой местностью. На пути попадались невысокие цепи холмов, между которыми бежали ручьи с востока на запад, и березовые лески. Кедр отсутствовал и здесь, а по опушкам леса был заменен кустарником рябины. Обнажений горных пород здесь не было видно; только на одном ручье попался выход прекрасной белой глины. В 1 ч. дня мы прибыли на Садаш, глубокий приток р. Крутогоровой, где на нашу беду не оказалось батов, которых вообще во всей Камчатке очень редко не бывает на глубоких реках, вдали от жилья. Из-за этого вышла немалая задержка. Вода доходила лошадям до спины, и нам пришлось переправлять свою кладь по одной штуке, держа высоко над собой, а для этого - много раз переезжать глубокую реку. Пройдя еще небольшое пространство по южному берегу этой реки, мы дошли до прибрежного кустарника р. Крутогоровой, того же характера, что и на Оглукоминой. На левом ее берегу, верстах в 15 от моря, лежит селение Крутогорова, состоящее из 5 домов с населением из 21 мужчины и 24 женщин. Лошадей здесь не было вовсе, коров - 19. Река, мощный горный поток, так вздулась от шедших в последние дни дождей, что выступала из берегов; теперь она снова сделалась совершенно неглубокой. И здесь все еще рыба шла во множестве - те же виды и в том же порядке, как и в Оглукоминой. Речная галька представляла пеструю смесь пород, которые, по-видимому, свидетельствовали, что река получает ее из южной части Срединного хребта. Древневулканические породы попадались сравнительно редко, а преобладали слюдяные и глинистые сланцы, даже мелкозернистые граниты с кремнями, а также породы, содержащие слюду и роговую обманку.

0x01 graphic

   Хотя от Оглукоминой до Крутогоровой мы проехали всего 22 версты, однако остались здесь, так как тойон обещал показать вечером камчадальские пляски. В 6 часов вечера комната наполнилась гостями. Явился оркестр, состоящий из скрипки, балалайки и своеобразного духового инструмента, сделанного из довольно толстой тростины (Strandhafer), на котором играли, как на кларнете. Затем выступили 5 женщин в качестве главных артисток. После того как всем подали чай, началась музыка, которая состояла, собственно, из длинного ряда диссонансов и возбуждала смех. Сначала сплясали мужчины пару танцев, представляющих скверные копии русских; затем 5 дам стали в круг и завертелись под более веселую музыку. Они пододвинулись друг к другу близко, подтягивали музыке и как-то особенно быстро и сильно поводили то верхней, то нижней частью тела. Ничего красивого и привлекательного в этой пляске, так называемой "каюк-баба", не было, и приятнее всего было то, что неграциозные кривляния тела скоро прекратились. Другого танца, "бахии", в прежнее время бывшей здесь в большом ходу, не плясали. Мне сказали, что женщины отказались от исполнения этой пляски, да и не без резона, так как это - собственно музыкальная пантомима, в которой изображается в лицах любовный пыл влюбленной парочки медведей.
   И отсюда есть удобные проходы чрез Срединный хребет в долину Камчатки, именно на Верхнекамчатск, Шарому и Пущину, - проходы, которые теперь, когда население полуострова сильно убыло в численности, посещаются уже далеко не так часто, как в былые времена.

0x01 graphic

   19 сентября. Так как в Крутогоровой вовсе не было лошадей, то мне пришлось, чтобы доехать до ближайшего селения Компаковой, отстоящей на 32 версты, пользоваться вчерашними, и я послал их вперед сухим путем на устье, а сам решил спуститься по реке на батах. Погода была превосходная. Бойко поплыли мы очень извилистой рекой к ее устью, куда я и прибыл в 9 ч. утра; лошадей, которые шли тихо, пришлось подождать еще 2 часа. Берега реки большей частью низменны и поросли ивовым и ольховым кустарником. Лишь в одном месте, близ местечка Компаковой, правый берег поднимается до вышины приблизительно в 100 фут., обнажен на значительном пространстве, и в этом обнажении выступают на дневную поверхность третичные наслоения почти совсем в том виде, как под Седанкой; в самом низу - серо-бурая глина с каменистым сложением, на ней 3 фута бурого угля, покрытого тонким слоем сферосидеритовых желваков с остатками растений, затем мощные слои светлого песчаника, а поверх всего большие массы гравия и хряща. Здесь, по-видимому, было налицо последнее обнажение третичных отложений, которые, уже начиная с Ичи, появляются все в меньшем и меньшем количестве. Теперь, при ясном небе и горизонте, отсюда можно было осмотреть местность на далекое расстояние во все стороны. От Срединного хребта до моря и на юг, как только хватало глаз, она является совершенно ровной. Берег моря имеет ясно выраженное направление с севера на юг и состоит из очень твердого, широкого, сверху плоскоокругленного вала из дресвы и песку (так называемая "кошка"), очень круто падающего к воде, почему море уже у самого берега имеет значительную глубину; а со стороны материка к этому вату примыкают большей частью моховые тундры. Как и упомянутые выше образования этого рода, так точно и эта "кошка", сбитая силою морских волн из обломков самых различных пород с песком и глиной в плотную твердую массу, тянулась почти без перерыва далеко на юг полуострова и играла важную роль в отношении устьев всех, начиная отсюда, рек. Только на востоке сплошная равнина ограничена Срединным хребтом, который здесь лежит не особенно далеко и становится уже менее высоким. На него сегодня, благодаря очень ясному небу, открывался отсюда роскошный вид. На 57° к северо-востоку возвышалась над зубчатым гребнем хребта великолепная Ичинская сопка (она же - Белая сопка; по-камчадальски Колхон). Высота красивого, несколько усеченного, в настоящее время совсем недеятельного вулканического конуса исчислена Эрманом в 16,920 фут.; таким образом, это - самая высокая гора не только Срединного хребта, но и всего Камчатского полуострова, так как она на несколько сот футов выше Ключевской сопки. Сразу к югу от этого блиставшего теперь снегом вулканического колосса хребет представляет крутые и резкие острия и зубцы; точно также у истоков Крутогоровой, лежащих отсюда на 96° к востоку, поднимается крутой горный массив. В общем, местность падает во всех направлениях от Ичинской сопки и, как уже выше сказано, с этого высочайшего водораздела всей страны открываются по все стороны проходы и речные долины.
   Между тем как весь север Срединного хребта, до Ичинской сопки, состоит без исключений из базальтов, трахитов, а также, конечно, и вулканических пород, поднявших и нарушивших третичные отложения, южная часть этой длинной горной цепи характеризуется в особенности древними плутоническими образованиями, каковы порфиры и породы гранитные и сиенитовые, которые, со своей стороны, прорвали древние сланцы, глинистый и слюдяной. Близ южной границы этих двух больших геологических систем возвышается Ичинская сопка как самый южный вулкан собственно Срединного хребта.
   Поджидая при устье Крутогоровой лошадей, я заинтересовался несколькими колоссальными китами, которые добродушно потирались своими гигантскими тушами о крутой спуск "кошки" и окачивались прибоем. Они имели, по меньшей мере, сажень 7-8 в длину; спинного плавника у них не было, а голова была очень широка. Темно-серое тело их было все покрыто всякими паразитными ракообразными, так что выглядело, благодаря светлой окраске последних, пестрым. Тревожимые паразитами животные, по-видимому, и старались от них избавиться трением об острые камни-хрящи "кошки". Так как рот был закрыт и воды в его полость не попадало, то вследствие этого при выдыхании воздуха, происходящем с громадной силой и сопровождаемом сильным, глухим басовым звуком, выбрасывалась лишь распыленная слизь. Киты плавали и валялись всего саженях разве в 4 от берега. Несколько пущенных мною выстрелов заставили животное, которое я ранил, испустить рев низкого тона и быстро кинуться сильными скачками в глубь моря, вспенивая воду ударами гигантского плеса.
   Только к 11 час. мы тронулись с устья Крутогоровой самым берегом моря, по "кошке", далее на юг. Первое, что попалось нам на пути, был мертвый, выброшенный на берег тюлень. Это был большой Ph. nautica, имевший в длину более 6 футов. Далее мне опять пришлось не раз видеть китов совсем близко к берегу, но уже не так ясно, так как прибой усилился и животные охотно шли в самые сильные буруны. Вслед за тем нам представилось зрелище, совершенно необычное. С юга на север, едва саженях в 2 - 3 от берега, шло большое стадо Delphinus Leucas. Еще издали мы обратили внимание на особенный сильный шум от выбрасываемых фонтанов и на вспененную массой животных воду и приостановились, чтобы посмотреть поближе на это удивительное явление. Минут семь довольно быстро тянулись мимо нас дельфины полосой шире, чем 2 сажени. Тут их было, должно быть, много сотен; каждый отдельный зверь производил очень проворные движения. Рядом с настоящим прибоем о "кошку", казалось, образовалась сейчас же другая черта прибоя, в которой с очень большой быстротой поочередно то высовывались, то уходили под воду большие белые тела этих животных.

0x01 graphic

   Без конца тянется на юг береговая гряда, которой мы теперь безостановочно следовали. Перед устьями рек и близ них эта гряда - "кошка" - превращается в настоящую косу; между ней и материком образуются длинные, наполненные речной водой заливы, которые там и сям прорывают ее и дают таким образом сток реке в море. Устья эти постоянно перемещаются то туда, то сюда; то сильные бури замоют и засыплют имеющиеся протоки, то запруженная речная вода прорвется в новом месте. Миновав устье небольшой береговой реки Ксоа, перед которым находится небольшой залив с косой, мы прибыли в 4 часа на проток р. Компаковой. У этой реки "кошка" прорвана к морю близ северного конца залива. На заготовленных батах мы переправились через этот проток и довольно долго ехали по косе между морем и заливом до того места, против которого впадает в залив Компакова. Залив тянется еще далеко к югу длинным мешком. Нам пришлось, передохнув здесь немного, объехать его, так как на косе решительно не было пастбища усталым лошадям. Коса имела здесь около 100 сажень в ширину и была почти совсем лишена растительности; только кое-где пробивались из плотной хрящеватой почвы горошек, немного песочного овса (Strandhafer), да какое-то маленькое ползучее растеньице с сочными листьями и голубыми цветами. Наконец на южной оконечности залива нашлось пастбище, и мы устроились здесь на стоянку. Далеко на северо-востоке виднелась над горами одетая снегом Ичинская сопка. Пустынно и мертвенно - ни деревца, ни кустика - выглядел наш стан; только один песец (Canis laqopus) подошел было к лагерю, да сейчас же и убрался.
   20 сентября. Тяжелые тучи, гонимые бурей, неслись над нами. Мы живо собрались, чтобы попасть в Компакову до угрожавшего дождя. От южного конца залива нам пришлось ехать опять к северу. Ивовым и ольховым кустарником, через большие луга, на которых стояло уже много готовых стогов сена, мы добрались наконец в 11 часов в Компакову, где нам сейчас же сообщили очень неприятное известие: 4 лошади - все, сколько здесь было - были забраны обывателями с собой на охоту, далеко в горы, и могли вернуться, в лучшем случае, только через несколько дней. Где находились охотники, узнать было нельзя, и таким образом, мне не оставалось ничего иного, как тотчас же отправить нарочного в ближайшее отсюда к югу селение, в Воровскую, и заказать выслать лошадей сюда. До Воровской - 34 версты, однако я все-таки не ожидал, что придется потерять здесь так много дней: лошади явились только 22-го. Пока жил здесь, погода была сквернейшая - бурная и дождливая, и мне, по крайней мере, можно было утешаться, что такая непогода не застала меня в дороге.
   Селение Компакова лежит на левом берегу одноименной с ним реки, верстах в 5 от впадения ее в залив. Общая длина последнего, говорят, более 20 верст. Жители утверждали, что в настоящее время протоки заливов всех здешних рек через расположенную пред ними косу подвигаются все более и более к северу, между тем как прежде прорывы в косах образовывались более к югу, где теперь остались только длинные, мешковидные заливы. Существует ли известная периодичность в этой своеобразной миграции устьев, и какие она могла бы иметь основания и причины, я не мог дознаться.
   В селении 13 домов и часовня, принадлежащая к ичинской церкви, приход которой распространяется от Хариузовой до Воровской и имеет священника в Иче. Жителей числится здесь 47 человек мужчин и 55 женщин; у них 45 коров и 4 лошади; огороды дают довольно хороший сбор. Проходные рыбы и здесь опять те же самые, что и в вышеназванных реках. Название селения происходит от имени одного древнего героя, Компака, который в до-русские времена совершал здесь чудеса храбрости и смелости. Во время открытия морского пути из Охотска в Камчатку (в 1716 г. Соколовым и Гейнрихом Бушем), говорят, в устье реки пристал корабль и здесь перезимовал.
   В речной гальке совершенно отсутствовали вулканические породы и налицо были лишь представители более древних формаций, которые не оставляли сомнений относительно преобладаний этих пород в южной части Срединного хребта. Это были окатыши и обломки гранита, сиенита, слюдяного сланца, гнейса и глинистого сланца, проросшего белым кварцем, пород полевошпатовых, роговообманковых и слюдистых.
   Неприветливы, мрачны были дни, проведенные мною здесь. Ни дома, ни вне дома не было ничего, достойного примечания. Только ветер выл да дождь хлестал в затянутые рыбьей кожей и медвежьими кишками окна, студил комнату и нагонял сырость. 22-го погода стала получше и подала мне надежду совершить путь в 34 версты до Воровской.
   23 сентября. Погода выдалась отличнейшая, и рано утром мы были уже в пути. На батах мы спустились по реке в залив, а по нему проехали в его южный конец, где нас уже ждали лошади. Берега извилистой реки плоски и поросли ивовым и ольховым кустарником, а у залива - берег со стороны материка представляет местность, покрытую мхом, а со стороны моря образован голой, лишенной растительности, косой, сажень в 80 шириною.
   Проехав всего версты 2 от южного конца Компаковского залива, мы переправились на заготовленных батах чрез глубокий проток лагуны р. Брюмкиной, небольшой самостоятельной береговой реки, и поехали к югу вдоль Брюмкинской косы, длина которой, до конца залива около 10 верст. От южного конца Брюмкина залива мы проехали далее еще 5 верст опять той же крепкой песчаной дамбой у самого моря, но теперь уже по другую сторону от нас залива не было. На этом протяжении его место заступала совсем узкая, очень болотистая полоса земли с рядом удлиненных озерков и луж. Это были, конечно, последние следы старого, засорившегося и заросшего речного ложа. Только в одном месте, на небольшом протяжении, где почва была выше, озерков этих не было, а дальше они пошли опять. Скоро мы доехали до мешковидного залива, тянущегося на север и принадлежащего уже р. Воровской. До протока его в море нам пришлось проехать косой всего версты 4, а затем мы снова переправились на батах и шли еще около 14 верст по косе до того места, против которого находится настоящее устье р. Воровской; здесь меня уже ждали несколько человек из селения. Лошадей отправили дальше по косе до самого конца этого очень длинного залива, где было хорошее пастбище, и где они должны были ждать меня до утра. А сам я на батах переехал залив и поднялся рекой Воровской до селения того же имени. Берега залива были болотисты, плоски, лишены деревьев и кустарника, между тем как речные были покрыты густой порослью ивняка, ольхи и бузины. Нам пришлось двигаться на шестах против сильного течения очень извилистой реки. Мели, поваленные стволы деревьев и камни чрезвычайно затрудняли движение, так что до места мы добрались уже в сумерки. Миновав несколько балаганов, стоящих на левом берегу, на месте, где прежде стояло самое селение, мы свернули к правому, в небольшой побочный ручей, на берегу которого и расположена ныне Воровская. Здесь меня сейчас же провели в гостеприимный дом старого, почти совсем слепого тойона.
   Кстати, отмечу здесь еще, что с устья была видна Ичинская сопка под 34° к северо-северо-востоку, и что весь морской берег был обильно забросан обломками от судов; доски, мачты, реи, части компаса, бочки, ящик со свечами, кокосовые орехи валялись в беспорядке друг возле друга.
   Вечером опять началась буря с дождем и стучалась в слюдяные окна, а я, сидя за горячим чаем в теплой комнате, благодушно беседовал со стариком тойоном.
   24 сентября. После бурной ночи дождь продолжал идти и утром, а потому с отъездом приходилось пока повременить.
   Воровская принадлежит положительно к самым большим и наиболее порядочным местечкам западного берега. В ней 11 домов, а жители - 40 человек мужского пола и 47 женского - владеют большим стадом в 90 коров и 16 лошадьми; огороды обнесены плетнем и содержатся в большом порядке.
   Старинное камчадальское название этой деревни - Алгу, а Воровскою ее переименовали, во времена завоевания Камчатки, русские, так как здесь они часто подвергались грабежам. И здесь тоже мне подтвердили, что устья лагун почти всех здешних рек обнаруживают наклонность ныне к движению на север. Срединный хребет со своим зубчатым, теперь окутанным снегом гребнем возвышается недалеко отсюда над равниной, идущей до самой его подошвы. Река, выходя из этого хребта, влечет за собой гальку, почти исключительно образованную древними формациями. Так, здесь находится много молочно-белого кварца с хлоритом и слюдяным сланцем, толстосланцеватый глинистый сланец с жилами млечного кварца, светлый мелкозернистый гранит с чешуйками светло-бурой слюды, какая-то роговообманковая порода и мясо-красные кристаллы полевого шпата в темной однородной основной массе.
   Близ устья реки в ее берегу залегает темная, серо-бурая, переполненная растительными остатками глина, которая прикрыта, подобно тому, как на Тигиле, торфяным болотом. В старину глина эта шла в большом количестве на гончарные изделия, но уже много лет, как производство это прекратилось. По рассказам, оно оказалось невыгодным, так как курильцы начали доставлять из Японии более хорошие глиняные вещи, которые вытеснили из делия местного производства. В те стародавние времена торговля японскими товарами процветала именно в южных селениях - Явиной и Голыгиной; сюда доставляли, между прочим, также прекрасную деревянную посуду и бамбук. Тойон рассказал мне еще, что в прежнее время в горах два раза были убиты лоси, но что теперь много уже лет они более не попадаются; держались они на перевале на Пущину, в долину Камчатки, перевале, раньше очень часто посещаемом жителями.
   Был здесь и казенный врач, но по своему невероятному невежеству и грубости он являлся здесь лицом совершенно излишним и был только в большую тягость населению.
   К полудню небо разъяснело, и я с

Другие авторы
  • Тургенев Николай Иванович
  • Богатырёва Н.
  • Петрищев Афанасий Борисович
  • Буссе Николай Васильевич
  • Радлов Эрнест Львович
  • Смирнова-Сазонова Софья Ивановна
  • Джером Джером Клапка
  • Петров Александр Андреевич
  • Елпатьевский Сергей Яковлевич
  • Ахшарумов Николай Дмитриевич
  • Другие произведения
  • Жадовская Юлия Валериановна - Ю. В. Жадовская: биографическая справка
  • Кузминская Татьяна Андреевна - Моя жизнь дома и в Ясной Поляне
  • Гиппиус Зинаида Николаевна - Нерожденная девочка на елке
  • Тургенев Иван Сергеевич - Корреспонденции (1857—1880)
  • Григорович Василий Иванович - О состоянии художеств в России
  • Капнист Василий Васильевич - Владиславу Александровичу Озерову
  • Беляев Александр Петрович - Воспоминания декабриста о пережитом и перечувствованном. Часть 1
  • Ключевский Василий Осипович - Хозяйственная деятельность Соловецкого монастыря в Беломорском крае
  • Жуковский Василий Андреевич - Два стихотворения
  • Андреевский Сергей Аркадьевич - Книга Башкирцевой
  • Категория: Книги | Добавил: Armush (26.11.2012)
    Просмотров: 443 | Рейтинг: 0.0/0
    Всего комментариев: 0
    Имя *:
    Email *:
    Код *:
    Форма входа