| Главная » Книги |
Гюббар Гюстав - История современной литературы в Испании, Страница 15
Гюббар Гюстав - История современной литературы в Испанииржалъ его. Онъ умеръ въ 1866 г., обогативъ свою страну обширной истор³ей, полной точныхъ фактовъ, интересныхъ подробностей, здравыхъ, разумныхъ оцѣнокъ и добросовѣстныхъ изслѣдован³й. Причину всѣхъ событ³й Лафуэнте относитъ еще къ волѣ Провидѣн³я, но уже вникаетъ въ ихъ внутренн³й смыслъ, ищетъ между ними послѣдовательной связи и порою старается обнять ихъ чисто-философскимъ взглядомъ.
Вообще, и складомъ своего ума, и самой манерой изложен³я онъ очень напоминаетъ нашего почтеннаго историка Анри Мартена. Такихъ людей не всегда оцѣниваютъ по достоинству при ихъ жизни; за то сколько поколѣн³й съ благодарностъю вспомнятъ потомъ эти мужественныя безкорыстныя усил³я, это добровольное отречен³е отъ всѣхъ житейскихъ приманокъ, - почестей, славы, богатства, этотъ благородный, возвышенный патр³отизмъ, соединенный съ глубокимъ изучен³емъ родной страны, - вспомнятъ и благословятъ ихъ. Вотъ и мнѣ отрадно уже то, что я могу здѣсь, хотя мимоходомъ, выразить свое безпредѣльное уважен³е памяти Анри Мартена, одного изъ такихъ скромныхъ свѣточей, потрудившагося на пользу моего отечества.
Нельзя сказать, чтобы донъ Лафуэнте былъ человѣкъ предвзятой системы, - напротивъ, это вполнѣ самостоятельный, независимый характеръ, съ большимъ запасомъ здраваго смысла и прочно установившимся взглядомъ на вещи; просвѣщенный разумъ его твердъ и нелегко поддается увлечен³ямъ страсти; онъ не рѣдко угадываетъ настоящ³я причины событ³й, распознаетъ дѣйствительныя недостатки своихъ соотечественниковъ, но, какъ единокровный сынъ своей схраны, невольно раздѣляетъ ея заблужден³я. Такъ онъ видитъ, напримѣръ, что католицизмъ сдѣлалъ много зла испанскому народу, что преобладан³е церкви губительно дѣйствуетъ на развит³е жизненныхъ силъ государства, a потому и самъ не протестуетъ противъ ослаблен³я ея путемъ конфискац³и церковныхъ имуществъ, но въ то-же время глубоко вѣритъ, что будущность Испан³и неразрывно связана съ торжествомъ католицизма во всемъ м³рѣ. Эта идея, ложная въ своемъ основан³и естественно приводитъ его къ самымъ нелогичнымъ заключен³ямъ; благодаря ей, онъ уже не можетъ безъ предубежден³я отнестись къ другимъ религ³ямъ - протестантской, еврейской, мусульманской, и ради преобладан³я своей вѣры даже готовъ поддерживать духовную власть римскаго двора, хотя знаетъ, что впослѣдств³и пришлось-бы вѣчно бороться противъ нея. Нѣтъ y него также надлежащаго безпристраст³я къ другимъ народамъ, духъ и услов³я жизни которыхъ ему мало извѣстны, за то очень много нац³ональнаго тщеслав³я, основаннаго на воспоминан³и o прошломъ велич³и, o той блестящей роли, какую Испан³я играла въ м³рѣ, въ нѣкоторыя эпохи своей истор³и. Все это, конечно, довольно важные и существенные недостатки, но если они отчасти умаляютъ достоинства Лафуэнте, то во всякомъ случаѣ не уничтожаютъ ихъ.
Приводимая ниже выдержка изъ большой вступительной рѣчи, помѣщенная въ видѣ предислов³я къ первому тому его Истор³и, можетъ ознакомить отчасти и съ пр³емами автора, и съ общимъ его направлен³емъ. Мы увидимъ также, что при всѣхъ своихъ нац³ональныхъ предразсудкахъ, это человѣкъ вполнѣ способный анализировать факты, здраво обсуждать pro и contra каждаго вопроса.
"Несмотря на точныя границы, рѣзко обозначенныя самой природой, никогда ни одной нац³и въ м³рѣ не приходилось выносить столько непр³ятельскихъ нашеств³ий, какъ испанской. Востокъ, югъ и сѣверъ, Европа и Африка послѣдовательно заполоняли ея страну соединенными силами, но за то какой-же другой народъ могъ бы дать болѣе сильный и болѣе энергичеек³й отпоръ? Терпѣн³емъ и стойкостью онъ утомляетъ своихъ враговъ, изводитъ, такъ сказать, по частямъ и въ концѣ концовъ всяк³й разъ переживаетъ ихъ. Беззавѣтная храбрость, возведенная въ первѣйшую добродѣтель, какой-то врожденный консерватизмъ, обусловливающ³й привязанность къ своему прошлому, вѣра въ своего Бога, любовъ къ своей религ³и, мужество въ бѣдств³яхъ, выносливость въ несчаст³яхъ, то чрезмѣрная пылкость, то умѣренность въ желан³яхъ, равно ведущ³я къ пренебрежен³ю трудомъ, самоуважен³е доходящее порой до заносчивой гордости, безумная отвага, не признающая правильной дисциплины, - вотъ въ чемъ заключается счаст³е и несчаст³е испанской нац³и, такъ рѣзко отличающейся своими типичными чертами отъ всѣхъ другихъ народовъ. Сильно развитое въ ней чувство собственнаго достоинства и стремлен³е къ личной, индивидуальной независимости, полезныя съ одной стороны и вредныя съ другой, - постоянно являлись источникомъ безчисленныхъ героическихъ подвиговъ, но въ то-же время и тормазомъ при выполнен³и общихъ плановъ, гдѣ строгая послѣдовательность и единство дѣйств³я требуются прежде всего. Потому то, можетъ быть, Испан³я, образуя превосходныхъ воиновъ, никогда не давала хорошихъ полководцевъ.
Привязанность ея къ прошлому, однако, не исключаетъ въ ней способности къ совершенствован³ю; медленнымъ шагомъ, но твердо и безостановочно идетъ она по пути всеобщаго прогресса; изъ каждаго удара, изъ каждаго испытан³я, посылаемаго ей Провидѣн³емъ, выноситъ полезный урокъ, обогащаетъ себя драгоцѣннымъ наслѣд³емъ, если и не особенно замѣтнымъ на первый взглядъ, за то прочно сохраняющимся въ ея языкѣ, религ³и, законодательствѣ и обычаяхъ.
Отъ римлянъ она получаетъ законы и общественную организац³ю, отъ готовъ - каноническое право и мног³я благотворныя традиц³и, отъ арабовъ - школы и поэз³ю; такимъ образомъ, воспринимая послѣдовательно разноплеменные элементы, испанск³й народъ вносилъ въ свою дикую, первобытную жизнъ тѣ задатки цивилизац³и, которыми обладали его побѣдители. Впослѣдств³и, въ эпоху великаго брожен³я народовъ, при образован³и ими новыхъ общественныхъ формъ, Испан³я не остается безучастной зрительницей: мы увидимъ, съ какой энерг³ей отстаиваетъ она свои права, свои демократическ³я вольности отъ притязан³й усиливающейся сеньор³и и какъ, наконецъ, вооружаясь противъ деспотической монарх³и и феодализма, поддерживаетъ теократ³ю и всецѣло отдается религ³ознымъ вл³ян³ямъ.
Мы увидимъ, какъ испанск³й народъ, свергнувъ съ себя чужеземное иго, добровольно становится рабомъ своего короля, имъ-же самимъ избраннаго; какъ онъ завоевываетъ себѣ матер³альное единство и теряетъ гражданскую свободу, съ торжествомъ проноситъ по всему м³ру знамя своей вѣры и допускаетъ y себя воцарен³е фанатизма. Но мы увидимъ также, что впослѣдств³и, умудренный горькимъ опытомъ, онъ дѣлаетъ огромный шагъ по пути прогресса, съ рѣдкимъ политическимъ тактомъ соединяя въ своей жизни элементы, считавш³еся до тѣхъ поръ несовмѣстимыми: монарх³ю и народное представительство, единство вѣры и полную вѣротерпимость, чисто-христ³анск³е догматы и философск³я идеи свободы. Созданная имъ общественная организац³я открываетъ широк³й просторъ для всѣхъ разумныхъ стремлен³й, для всѣхъ справедливыхъ правъ, и по сравнен³ю съ прошедшимъ является дѣйствительнымъ благомъ: она представляетъ полное сл³ян³е въ единомъ политическомъ символѣ всѣхъ характерныхъ чертъ и особенностей испанской нац³и, какъ прирожденныхъ, такъ и унаслѣдованныхъ ею, част³ю отъ своихъ завоевателей, част³ю отъ прогрессивнаго движен³я каждой эпохи, но этого, конечно, далеко еще недостаточно для того будущаго, къ какому должны стремиться всѣ народы по пути, предначертанному самимъ Провидѣн³емъ и Его закономъ непрерывнаго совершенствован³я".
Таковы воззрѣн³я дона Модеста Лафуэнте: онъ предвидитъ уже общ³е законы, по которымъ совершается прогрессивное развит³е народовъ, скопляетъ даже матер³алы для открыт³я ихъ, но y него недостаетъ
Точно такая-же двойственность замѣчается въ немъ и по отношен³ю къ католицизму: онъ не закрываетъ глазъ на его прискорбныя дѣйств³я, смѣло констатируетъ ихъ и все-таки не дерзаетъ произнести окончательнаго приговора, не хочетъ, хотя въ чемъ-бы то ни было, измѣнить вѣрѣ своихъ отцовъ.
Это, впрочемъ, общ³й недостатокъ всѣхъ испанскихъ писателей, и если мы особенно подчеркиваемъ его y Лафуэнте, такъ это потому, что онъ по самому характеру своей литературной работы имѣлъ возможность ближе и яснѣе разглядѣть губительное дѣйств³е гангрены, разъѣдающей самое сердце Испан³и. Читая его, постоянно испытываешь какую-то невольную досаду: зачѣмъ онъ не договариваетъ? За то, если Лафуэнте самъ не приходитъ ни къ какимъ положительнымъ заключен³ямъ, онъ приводитъ къ нимъ другихъ.
Вообще, его Истор³я Испан³и является драгоцѣннымъ вкладомъ въ отечественную литературу, и нац³я справедляво можетъ гордиться имъ.
II. Амадоръ де Лосъ-Р³осъ и главные источники въ истор³и испанской литературы. Если въ настоящее время имѣется возможность составить себѣ доволъио точное понят³е обо всѣхъ фазисахъ развит³я испанской литературы, то мы обязаны этимъ не одному какому либо изслѣдователю, не одному даже народу, a соединеннымъ усил³ямъ всѣхъ просвѣщенныхъ нац³й; каждая изъ нихъ, сознавъ, какой ботатый матер³алъ хранится здѣсь для изучен³я, горячо принялась за трудъ и положила свой камень въ общее здан³е.
Починъ принадлежитъ Герман³и: еще въ самомъ началѣ великаго литературнаго движен³я, возникшаго тамъ на исходѣ XVI²² столѣт³я, она имѣла уже добросовѣстныхъ переводчиковъ и коментаторовъ лучшихъ испанскихъ писателей. Бутервекъ выступаетъ первымъ: изданные имъ два тома O прозаической и поэтической литературѣ Испан³и хотя не отличаются особенной глубиной, но, помимо своей добросовѣстности, имѣютъ за собой уже ту заслугу, что они послужили началомъ или, такъ сказать, импульсомъ для другихъ талантливыхъ писателей, какъ, напр., Шлегелъ, Тикъ и проч.
Шлегель и Бонштетенъ воспылали энтуз³азмомъ къ Кальдерону и одновременно перевели его на французск³й й нѣмецк³й языки, a впослѣдств³и Людвигъ Тикъ, въ своемъ переводѣ, познакомилъ съ нимъ публику на театральной сценѣ.
Гёте, Гердеръ и особенно Генрихъ Гейне усердно занимались изучен³емъ древнихъ испанскихъ романсовъ, глубоко проникая въ ихъ духъ, уясняя своеобразныя красоты.
Позднѣе, берлинск³й писатель Шакъ,слѣдуя примѣру Бутервека, издалъ истор³ю испанской сценической литературы, собравъ съ большимъ старан³емъ множество интересныхъ фактовъ и точныхъ свѣдѣн³й; въ то-же время друг³е соотечественники ого занимались изыскан³ями въ Симанкскомъ и Эскур³альскомъ архивахъ. И вотъ, благодаря всѣмъ этимъ трудамъ, Герман³я теперь имѣетъ полную истор³ю не только свѣтской, но и духовной литературы Испан³и.
Объ этой послѣдней Роудонъ-Броунъ, въ своемъ Сборникѣ тайныхъ дипломатическихъ нотъ венец³анскихъ посланниковъ, говоритъ слѣдующее:
"Печальную картину представляетъ неистовая литература учениковъ Лойолы! Допустить, чтобы этотъ тусклый свѣтъ, выходящ³й изъ могилъ, могъ отразиться на будущей истор³и человѣчества, значило-бы отрицать значен³е истиннаго свѣта".
Въ Англ³и изучалась болѣе Испан³я политическая, и преимущественно современная. Въ началѣ текущаго столѣт³я, прекрасное патр³отическое движен³е 1808 года увлекло англ³йск³й народъ, и съ той поры его печать стала усердно выискивать въ истор³и все, что только могло поднять испанскую нац³ю, хотя прежде, и еще не задолго передъ тѣмъ также горячо старалась унизить ее, вслѣдств³е религ³озныхъ антипат³й.
Лордъ Голландъ, другъ поэта Квинтаны, написалъ превосходную б³ограф³ю Лопе де Вега, a Соути съ такимъ мастерствомъ осмыслилъ свою хронику Сида, что за строфами древней поэмы чувствуется кипучая жизнь цѣлаго народа. обреченнаго въ течен³е нѣсколькихъ вѣковъ быть и пѣвцомъ и героемъ своей собственной эпопеи.
Участ³е Франц³и въ этомъ общемъ трудѣ пока незначительно, она ничего не можетъ противопоставить серьезнымъ работамъ Бутервека и Шака, или Сисмонди, Тикнора и Амадора де Лосъ-Р³осъ o которыхъ намъ егце предстоитъ упомянуть. Вообще, французск³е писатели какъ-то неохотно берутся за произведен³я, требующ³я сосредоточеннаго вниман³я; можетъ быть, это потому, что непрерывный водоворотъ собственной жизни мѣшаетъ имъ на долго отдаться одному дѣлу, a можетъ быть также и потому, что так³я книги не подходятъ ко вкусамъ и требован³ямъ нашихъ подвижныхъ и легкомысленныхъ читателей. Какъ-бы то ни было, но кромѣ изслѣдован³й Эжена Барэ да Сравнительной истор³и литературы въ Испан³и и во Франц³и Пюибюска, y насъ нѣтъ ничего сколько нибудь капитальнаго по этой части, за то наша печать изобилуетъ монограф³ями, отрывочными этюдами, переводами лучшихъ произведен³й испанской литературы и характеристиками ея выдающихся дѣятелей. Мы не можемъ не упомянуть здѣсь съ благодарностью o б³ографическихъ работахъ Ампера и Маньена, o художественныхъ переводахъ Луи В³ардо, Жермона де Лавинь, Дама-Гинара и Шарля Габенека, o критическихъ этюдахъ Филарета Шаля и o ревностномъ старан³и Альфонса Ройе, Иполита Люкаса, Фелисьена де Мальфиль популяризировать во Франц³и испанскую драму, такъ высоко цѣнимую по ту сторону Рейна.
И такъ, если коноводовъ мало y насъ въ этомъ дѣлѣ, за то много заестрѣльщиковъ, и, безъ сомнѣн³я, ихъ было-бы гораздо больше, еслибъ наша мода удостоила принять подъ свое покровительство испанск³й языкъ; но, къ сожалѣн³ю, этого не могло быть уже въ силу сложившихся обстоятелъствъ: конечно, не событ³я 1808 года, не экспедиц³я 1823 могли расположить французовъ къ изучен³ю Кальдерона, Сервантеса, Квеведо, и проч. Человѣкъ вообще не любитъ заниматъся тѣми, кому онъ причиняетъ зло, очевидно, тутъ сказывается нѣкоторое угрызен³е совѣсти, и, вѣроятно, именно это чувство было причиной y насъ того незаслуженнаго презрѣн³я, съ какимъ мы такъ долго относились къ испанской литературѣ.
Теперь очередъ Итал³и, откуда мы имѣемъ капитальное произведен³е Сисмонди (1773-1842); въ своей книгѣ Картина южной европейской литературы онъ первый развернулъ передъ нами непрерывный рядъ всѣхъ выдающихся произведен³й на испанскомъ языкѣ. Впослѣдств³и его трудъ былъ дополненъ и продолженъ двумя другими авторами, изъ которыхъ одинъ - американецъ, другой - испанецъ, и въ настоящее время ихъ изслѣдован³я служатъ самымъ полнымъ и драгоцѣннымъ иеточникомъ для желающихъ изучить литературу Испан³и въ ея цѣломъ.
Первый, - Тикноръ, уроженецъ Бостона, другъ и товарищъ великаго историка Прескотта, - посвятилъ всю свою жизнь на изучен³е южноевропейской литературы. Съ 1818 года онъ предпринимаетъ долгое путешеств³е по Испан³и съ цѣлью усвоить языкъ страны и глубже проникнуть въ духовный м³ръ ея народа, породивш³й героевъ древняго romancero, a въ 1835 году возвращается туда снова, чтобы положить послѣдн³е штрихи своей Истор³и испанской литературы, сдѣлать окончательную провѣрку всѣхъ документовъ, цитатъ и другихъ подробностей. Вся эта сложная работа производилась Тикноромъ такъ тщательно, съ такимъ старан³емъ и глубокимъ знан³емъ дѣла, что ему можно довѣриться безо всякихъ сомнѣн³й.
Да, это огромный вкладъ, внесенный Америкой въ общую сокровищницу современной цивилизац³и, вкладъ, настолько цѣнный, что онъ сразу уравниваетъ въ этомъ отношен³и новый свѣтъ со старымъ. Не даромъ одинъ изъ нашихъ лучшихъ критиковъ, Филаретъ Шаль, отзывается o Тикнорѣ съ такой восторженной похвалой. {Это произведен³е Тикнора недавно появилось на русскомъ языкѣ въ прекрасномъ переводѣ Н. И. Стороженка. Прим. перевод.}
"Истор³я испанской литературы Тикнора, - говоритъ онъ, - совмѣщаетъ въ себѣ важнѣйш³е результаты предшествующихъ изыскан³й на всѣхъ языкахъ, - главную суть всего, что было написано объ умственной жизни Испан³и до настоящаго времени, но вмѣстѣ съ тѣмъ онъ не мало даетъ и отъ себя: примѣчан³я его многочисленны, цитаты вѣрны, хронологическ³я указан³я точны, подробности неисчерпаемы. Это не только увлекательное чтен³е, но цѣлый историческ³й музеумъ, и при томъ такъ хорошо расположенный, что вы сразу находите то, съ чѣмъ желаете ознакомиться. Добросовѣстность царитъ здѣсь, a это много значитъ. Всякое заимствован³е, все, чѣмъ можетъ быть обязанъ авторъ своимъ предшественникамъ, онъ отмѣчаетъ съ пунктуальной точностью, нѣтъ y него ни отступлен³й, ни лишнихъ разглагольствован³й, ни искусственности; вездѣ простая, честная работа, и никакихъ прикрасъ. Естественно, что, вслѣдств³е этой безупречной добросовѣстности, перспективы y него недостаточно эффектны, - горизонты и планы нѣсколько туманны, а главныя фигуры, т. е., лица, особенно замѣчательныя въ интеллектуальномъ м³рѣ, очень мало выдѣляются изъ ряда другихъ." {Philarête Chasles Voyages d'un critique á travers la vie.}
Наиболѣе обильный источникъ изслѣдован³й по тому-же предмету явился изъ нѣдръ самой Испан³и. Профессоръ мадридскаго университета, Амадоръ де Лосъ-Р³осъ, задался гранд³озной мыслью собратъ въ одно цѣлое всѣ матер³алы и свѣдѣн³я, относящ³еся къ истор³и испанской литературы, и посвящаетъ выполнен³ю этой задачи всю свою жизнь. Его не страшитъ колоссальность задуманнаго, какъ истый гидальго, онъ смѣло беретъ на себя одного то, съ чѣмъ едва-ли могли-бы справиться и двадцать равносильныхъ ему работниковъ. Имъ уже издано шесть объемистыхъ томовъ, заключающихъ въ себѣ самыя подробныя изслѣдован³я испанской литературы до того времени, которое извѣстно подъ назван³емъ золотого вѣка. Но развѣ есть какая нибудь возможиность, въ течен³е одной человѣческой жизни, выполнить такую гигантскую работу? Если донъ Р³осъ и при дальнѣйшемъ развит³и своего труда, будетъ держаться все тѣхъ-же широкихъ размѣровъ, то нельзя даже представить себѣ, - какое количество томовъ ему еще остается написать? Неужели онъ не боится, наконецъ, подавить своего читателя такою массою нагроможденныхъ фактовъ и подробностей? Лишнее всегда будетъ лишнимъ, a здѣсь мѣра по истинѣ переполнена: останавливаясь съ такимъ напряженнымъ усерд³емъ на эпохахъ, предшествующихъ XV вѣку, Амадоръ де Лосъ-Р³осъ рискуетъ потратить всѣ свои силы прежде, чѣмъ дойдетъ до послѣдующихъ столѣт³й, т. е. до лучшихъ временъ испанской литературы.
Мы относимъ этого автора къ области истор³и, a не критики, на томъ основан³и, что по характеру своей литературной дѣятельности и преслѣдуемымъ задачамъ, онъ гораздо болѣе подходитъ къ Лафуэнте чѣмъ къ сонму блестящихъ, во, въ большинствѣ, поверхностныхъ критиковъ, o которыхъ придется еще говорить въ особомъ отдѣлѣ. Амадоръ де Лосъ-Р³осъ представляетъ намъ суровую, внушительную, строговеличавую фигуру; это серьезный и добросовѣстный труженикъ, - онъ работаетъ много, тщательно изслѣдуетъ, анализируетъ каждый предметъ, и весь погруженъ въ свою работу; ни политика, ни общественныя и частныя удовольств³я не отвлекаютъ его. Нац³ю, среди которой появляются так³е люди, какъ Лафуэнте и Амадоръ де Лосъ-Р³осъ, нельзя упрекнуть въ недостаткѣ энерг³и, пытливости и трудолюб³я. Оба они вполнѣ обладали этими качествами, и признать ихъ за ними - значитъ только отдать имъ должную справедливость.
III. Маркизъ де Пидаль, Маркизъ де Мира-Флоресъ, Эваристо де Санъ-Мигуэль. Донъ Педро Хосе де Пидаль былъ однимъ изъ самыхъ выдающихся и дѣятельныхъ представителей парт³и умѣренныхъ. Избранный въ президенты конгресса вслѣдъ за провозглашен³емъ совершеннолѣт³я королевы Изабеллы II, онъ съ той поры и до самой смерти (1865) не выходилъ изъ состава министровъ и всегда игралъ первенствующую роль въ политической жизни своей страны. Онъ принималъ дѣятельное участ³е въ учрежден³и конституц³и 1845 г., когда монархическая власть, возстановленная почти во всей своей силѣ, могла однимъ простымъ декретомъ присвоить себѣ право и верховнаго законодательства, ему также обязана испанская нац³я реформою своего университетскаго преподаван³я въ направлен³и, соотвѣтствующемъ современнымъ требован³ямъ науки и разума. Человѣкъ строгихъ правилъ, искренно убѣжденный, послѣдовательный и глубоко честный, онъ во все время своей долгой политической дѣятельности пользовался огромнымъ вл³ян³емъ въ рядахъ консерваторовъ. Это доктринеръ школы Гизо, a своей книгой Истор³я Арагонскаго возстан³я онъ доказалъ, во первыхъ, что превосходно владѣетъ роднымъ языкомъ, и, во вторыхъ, что понимаетъ истор³ю именно такъ, какъ понимаютъ ее наши велик³е историки, составляющ³е гордость современной Франц³и. Онъ умѣетъ различать существенныя стремлен³я и характеръ нац³и отъ случайныхъ фактовъ и, какъ серьезный мыслитель, умудренный долголѣтнимъ опытомъ, безошибочно даетъ тому или другому лицу, тому или другому событ³ю именно то значен³е, какое они дѣйствительно имѣли въ общемъ развит³и исторической жизни народа. Если-бы этотъ человѣкъ посвятилъ литературѣ все то время, какое отдавалъ политикѣ, то навѣрное онъ не мало содѣйствовалъ-бы умственному обогащен³ю своей страны.
Ha ряду съ маркизомъ де Пидаль мы должны поставить другого государственнаго дѣятеля, настолько-же достойнаго уважен³я, хотя и менѣе талантливаго. Это маркизъ де Мира-Флоресъ, - одинъ изъ первыхъ испанскихъ вельможъ, чье имя часто упоминается во время регентства королевы Христины и въ первые годы царствован³я Изабеллы II. Онъ преимущественно занимался описан³емъ тѣхъ событ³й, въ которыхъ или самъ принималъ непосредственное участ³е, или былъ свидѣтелемъ-очевидцемъ. Поэтому, изданныя имъ книги могутъ оказать значительную услугу всякому, кто пожелаетъ ознакомиться съ истор³ей современной Испан³и.
Одна изъ этихъ книгъ, первая по времени, изданная еще въ 1834 году, носитъ слѣдующее заглав³е: Историко-критическ³й опытъ изслѣдован³я пер³ода испанской революц³и отъ 1820 до 1823 года.
Здѣсь подробно изложены всѣ событ³я, совершивш³яся на Пиринейскомъ полуостровѣ отъ начала проявлен³я заговора Р³его до взят³я Трокадеро, - и въ общемъ эта книга полна интереса; но, къ сожалѣн³ю, авторъ почти всюду ограничивается сообщен³емъ однихъ оффиц³альныхъ фактовъ, совсѣмъ не проникая во внутреннюю жизнь народа, т. е. въ его мысли, чувства и стремлен³я.
Вскорѣ послѣ того, онъ написалъ еще два тома, гдѣ собраны въ систематическомъ порядкѣ всѣ главнѣйш³е документы, могущ³я пролить истинный свѣтъ на событ³я отъ 1810 до 1823 г. Это очень цѣнный подарокъ со стороны испанскаго гранда всѣмъ, кто захотѣлъ-бы заняться серьезнымъ изучен³емъ упомянутой эпохи. Собрать матер³алы для будущаго здан³я - уже само по себѣ большая заслуга, и большого уважен³я достоинъ человѣкъ, такъ безкорыстно и великодушно принимавш³й на себя неблагодарный трудъ черно рабочаго.
Въ 1843 году маркизъ де Мира-Флоресъ снова издалъ два тома подъ заглав³емъ: Матер³алы для истор³и семи первыхъ лѣтъ царствован³я королевы Изабеллы II. Цѣль этого труда отчастй личная, потому что авторъ слишкомъ очевидно старается оттѣнять ту долю участ³я, какую онъ принималъ въ большинствѣ событ³й за время регентства королевы Христины; но это участ³е имѣетъ дѣйствительное значен³е и для насъ, такъ какъ, находясь постоянно y кормила правлен³я, въ качествѣ то министра, то посланника, то сенатора, маркизъ де Мира-Флоресъ могъ достовѣрно сообщить не мало такихъ фактовъ, такихъ интимныхъ подробностей, какихъ мы напрасно стали-бы искать y историковъ изъ иной сферы. Жаль только, что и здѣсь онъ не покидаетъ своего сухого оффиц³альнаго тона, что за администраторомъ и политикомъ почти никогда не видно человѣка; не видно также и способности проникать въ тотъ внутренн³й м³ръ, гдѣ кроются причины и двигатели всѣхъ внѣшнихъ дѣйств³й, - словомъ, на каждомъ шагу ощущается въ авторѣ этой книги огромная разница съ нашимъ герцогомъ де Сэнъ-Симонъ.
Наконецъ, въ 1865 году въ печати появилось новое произведен³е маркиза де Мира-Флоресъ, - небольшой томикъ, доступный по объему и формѣ изложен³я читателямъ всѣхъ классовъ. Подъ заглав³емъ Историко-критическ³й обзоръ участ³я различныхъ парт³й въ политическихъ событ³яхь Испан³и XIX вѣка, - онъ представляетъ подробный конспектъ всѣхъ предыдущихъ работъ того-же автора по тому-же предмету, такъ что съ помощью его можно безъ труда составить довольно точное понят³е o политическихъ движен³яхъ въ Испан³и за весь пер³одъ отъ 1810 до 1865 года. Но, держась исключительно-крнсервативной точки зрѣн³я, маркизъ тут слишкомъ пристрастно склоняется въ пользу умѣренныхъ и монарх³и, безотчетно боится демократ³и, очевидно, даже не выяснивъ себѣ ея стремлен³й и цѣлей. Онъ вполнѣ
Мы не можемъ также не упомянуть здѣсь o трудахъ дона Эваристо де Санъ-Мигуэль, одного изъ главныхъ корифеевъ парт³и прогрессистовъ. Въ жизни этого честнаго гражданнна былъ моментъ (1856 г.), когда его сѣдая голова увѣнчалась тѣмъ-же ореоломъ популярности, какой стяжалъ себѣ въ 1830 году нашъ старый Лафайэтъ. Уже незадолго до смерти, Санъ-Мигуэль вздумалъ разсказать o революц³онномъ движен³и въ Испан³и и освѣтить его въ цѣломъ съ точки зрѣн³я своей парт³и, для чего постарался сгруппировать всѣ главные факты данной эпохи вокругъ одного лица, принимавшаго въ нихъ наибольшее участ³е, - дона Августина Аргуэллеса. Но, къ сожалѣн³ю, самый планъ всего сочинен³я оченъ нестроенъ: съ одной стороны, чтобы уяснить событ³я, автору слѣдовало сказать o нихъ все существенно-важное, a съ другой - онъ не могъ распространяться, не выступая изъ намѣченныхъ рамокъ. Вслѣдств³е этого, спец³альный интересъ его книги теряется въ массѣ различныхъ инцидентовъ, гдѣ парт³и смѣшиваются съ цѣлой нац³ей, такъ что уже трудно выдѣлить характеръ дѣйств³я каждой.
Стиль его простъ и ясенъ, но перо журналиста сильно даетъ себя чувствовать тѣмъ, что политика является здѣсь не въ общемъ очертан³и, a въ послѣдовательномъ ходѣ ея день за день. Если-бы авторъ сообщилъ намъ только интимную сторону тѣхъ событ³й, въ которыхъ принималъ непосредственное участ³е, тогда его трудъ, при услов³и, конечно, самой добросовѣстной исторической точности, былъ-бы несравненно полѣзнѣе для потомства и долговѣчнѣе въ литературѣ.
Эваристо Санъ-Мигуэль принадлежитъ къ числу тѣхъ смѣлыхъ, симпатичныхъ дѣятелей либеральной парт³и, память o которыхъ должна глубоко и прочно сохранятьея въ сердцѣ Испан³и. Это одинъ изъ борцовъ 2 мая 1808 года, одинъ изъ первыхъ сподвижниковъ Р³его; онъ два раза былъ министромъ; два раза посланникомъ, нѣсколько разъ подвергался всѣмъ бѣдств³ямъ изгнан³я и тюремнаго заключен³я. Помимо упомянутой нами б³ограф³и Аргуэллеса онъ написалъ еще Истор³ю Филиппа II, свидѣтельствующую o трудолюбивомъ научномъ изслѣдован³и и не лишенную литературныхъ достоинствъ. Затѣмъ Санъ-Мигуэль является издателемъ журнала Военное Обозрѣн³е, предпринятаго съ цѣлью поднять хоть сколько нибудь умственный уровень Офицеровъ испанской арм³и. Эта необходимостъ чувствуется, впрочемъ, не въ одной Исцан³и: y насъ тоже военные люди не обнаруживаютъ большого интеллектуальнаго развит³я, но всѣ попытки содѣйствовать ему до сихъ поръ остаются неудачными; поэтому неудивительно, что Военное Обозрѣн³е дона Мигуэля не встрѣтило въ Испанской арм³и того сочувств³я, на какое онъ въ правѣ былъ разсчитывать.
V. Ферреръ дэль Р³о. - Пирала. - Бофарулль. - Семья Алькантара. - Эжен³о Тап³а. Въ наше время маркизъ де Мира-Флоресъ и донъ Эваристо де Санъ-Мигуэль, точно такъ-же, какъ Айяла и Мендоза въ XV и ХVI столѣт³яхъ, принадлежатъ къ разряду историковъ-аристократовъ, исключительно повѣствующихъ o тѣхъ событ³яхъ, гдѣ они сами были главными дѣйствующими лицами. Теперь намъ предстоитъ упомянуть o категор³и писателей иного характера, - o тѣхъ, которые ставили историческ³я изслѣдован³я цѣлью всей своей жизни и не безъ успѣха подвизались на этомъ поприщѣ.
Изъ числа послѣднихъ выдѣляется особенгой плодовитостью донъ Ферреръ дэль Р³о, авторъ, одаренный изяществомъ и легкостью изложен³я, но неустойчивый въ своихъ убѣжден³яхъ и слишкомъ поверхностный во взглядахъ. Его многочисленныя монограф³и читаются вообще съ большимъ интересомъ, a нѣкоторыя и съ большою пользой, - какъ напр. Критическ³й обзоръ царствован³я Педро Жестокаго, Царствован³е Карла III, Возстан³е Кастильскихъ общинъ, Галерея испанской литературы, - хотя отсутств³е глубины мысли и недостаточность разработки порою чувствуются и здѣсь. Неоспоримымъ достоинствомъ, и въ общемъ и въ частностяхъ, обладаетъ только второе изъ названныхъ нами произведен³й, но и оно одно, независимо отъ всѣхъ прочихъ, могло-бы дать автору то видное мѣсто, какое онъ занимаетъ среди испанскихъ историковъ.
Донъ Антон³о Пирала не имѣетъ ни одного изъ блестящихъ качествъ Феррера дэль Pio. Его Истор³я гражданской войны (1833-1840) до такой степени загромождена безсвязными фактами и подробностями, что, несмотря на всю полезность заключающихся въ ней свѣдѣн³й, ея нельзя читать безъ утомлен³я, и главная ошибка тутъ заключается въ самомъ начертан³и первоначальнаго плана: вѣдь всего сказать невозможно, a потому дѣло историка разобраться въ фактахъ, привести ихъ въ стройный порядокъ и представить читателю только то, что дѣйствительно заслуживаетъ вниман³я, не сдѣлавъ-же этого труднаго выбора, онъ обрекаетъ свою книгу остатъся не прочитанной вслѣдств³е чрезмѣрнаго обил³я въ ней сырого матер³ала. Такъ и здѣсъ: если-бы авторъ ограничился менѣе обширной задачей, тогда его трудъ, конечно, потерялъ-бы въ объемѣ, но за то значительно выигралъ-бы въ качествѣ и принесъ-бы
Упомянемъ также, хотя мимоходомъ, объ ученомъ изслѣдователѣ аррагонскаго архива - донѣ Бофарулль, вся жизнь котораго прошла въ разборѣ различныхъ документовъ. Этотъ человѣкъ обдадалъ огромной эрудиц³ей, и ему одному мы обязаны почти полными современными свѣдѣн³ями объ истор³и графовъ Барселонскихъ.
Мадридская историческая академ³я еще и теперь имѣетъ въ своей средѣ одного изъ членовъ того даровитаго семейства, которое съ неутомимымъ усерд³емъ посвящало себя изслѣдован³ямъ испанской истор³и. Мы разумѣемъ семью Алькантара; не упомявуть o ней въ настоящемъ обзорѣ было-бы такъ-же несправедливо, какъ обойти молчан³емъ, говоря o живописжи, имена Мадрасо, Риверо и проч. Донъ Мигуэль Алькантара, умерш³й еще въ цвѣтущемъ возрастѣ, написалъ истор³ю Гранады, полную живого интереса, патр³отическаго энтуз³азма и такой увлекательной поэз³и, что это произведен³е сразу открыло ему двери академ³и. Другой членъ того-же семейства, Эмил³о, занимался разборомъ арабскихъ текстовъ съ цѣлью составить точную генеалог³ю всѣхъ представителей династ³й, царствовавшихъ ва Пиренейскомъ полуостровѣ. Онъ перевелъ также сборникъ арабскихъ легендъ, извѣстный подъ заглав³емъ Aybar Machmuá и старательно собралъ въ одну книгу Cancionero popular множество народныхъ пѣсенъ, разсѣянныхъ до тѣхъ поръ по разнымъ издан³ямъ, или совсѣмъ неизвѣстныхъ въ печати. Эмил³о такъ-же, какъ и его братъ, къ сожалѣн³ю, былъ отнятъ y избранной имъ науки преждевременной смертью. Въ настоящее время представителемъ этой почтенной фамил³и въ мадридской исторической академ³и является донъ Хосе-Годой Алькантара, авторъ изслѣдован³я o рыцарскомъ орденѣ Алькантара и Истор³и лѣтопистй лжи - труда, начатаго еще въ XVII вѣкѣ двумя учеными и продолженнаго въ XVIII вѣкѣ двумя другими. Только такой писатель, какъ Годой Алькантара, - обладающ³й большой эрудиц³ей и глубокой проницательностью въ сужден³яхъ, могъ предпринять завершен³е этой капитальной работы, нетерпѣливо ожидаемое всѣми, кто съ истинной любовью посвящаетъ себя изучен³ю истор³и.
Къ пер³оду времени между превосходной Истор³ей Цивилизац³и Гизо, изданной въ началѣ текущаго столѣт³я, и лекц³ями, читанными позднѣе по тому-же предмету въ мадридскомъ университетѣ дономъ Эмил³о Кастеларомъ, - относится сочинен³е, теперь нѣсколько забытое, но котораго никогда не слѣдовало-бы забывать: это Истор³я испанской цивилизац³и, со временъ арабскаго нашеств³я и до нашихъ дней, дона Эжен³о Тап³а, въ 4-хъ томахъ. Не много вообще является произведен³й, отличающихся такой добросовѣстностью, такимъ талантомъ и знан³емъ, a между тѣмъ пр³емъ, оказанный этой книгѣ поверхностной и легкомысленной публикой, могъ-бы сразу охладить самое горячее авторское усерд³е, если-бы человѣкъ въ самомъ себѣ, въ собственномъ сознан³и цѣнности и пользы своего труда, не находилъ ему достаточнаго вознагражден³я.
ГЛАВА СЕДЬМААЯ. Философ³я. Спиритуалистическ³я стремлен³я испанской философ³и. - Каталонская школа. - Марти и Сампонтсъ, Бальмесъ и Пиферреръ. - Мадридск³й университетъ; Юл³анъ Сансъ дэль Р³о. Значен³е, приданное въ университетской средѣ теор³ямъ нѣмецкаго философа Краузе. - O монастырскомъ мистицизмѣ. Этотъ кратк³й обзоръ исторической литературы въ Испан³и показалъ намъ, что мы напрасно стали-бы искать здѣсь самостоятельнаго развит³я тѣхъ отраслей знан³я, которыя достигаются путемъ строгой умозрительной логики и большой разсудочной силой. Испанск³е мыслители, одаренные живостью воображен³я и той счастливой быстротою взгляда, что создаетъ иногда безсмерт³е ген³альнымъ людямъ, оказываются почти совсѣмъ неспособными подчинить свой умъ правильной дисциплинѣ: имъ недостаетъ выдержки, надлежащаго терпѣн³я для того, чтобы постепенно подниматься по ступенямъ индукц³и и шагъ за шагомъ выводить всѣ слѣдств³я, необходимо вытекающ³я изъ общаго положен³я. Къ тому-же они не такъ усердно и не такъ много работали надъ науками, чтобы овладѣть ихъ связующимъ звеномъ, т. е. философ³ей.
Поэтому испанцы не создали, да и не могли создать самостоятельно ни одной сколько нибудь новой философской школы; ихъ живой, воспр³имчивый умъ не въ состоян³и породить такой общей, строго сформированной системы, гдѣ въ опредѣленномъ синтезѣ объединялись-бы всѣ человѣческ³я знан³я. Слѣдовательно намъ остается только внимательно разсмотрѣть, какъ относились они къ различнымъ философскимъ системамъ, возникавшимъ y иностранныхъ нац³й, и почему та или другая школа получала y нихъ преобладающее вл³ян³е. Это уже само собою приведетъ насъ къ надлежащимъ заключен³ямъ.
Съ такой точки зрѣн³я мы не можемъ не отмѣтить y испанскихъ мыслителей общаго стремлен³я къ крайнему спиритуализму. Ни сенсуализмъ Локка и Кондильяка, ни скептицизмъ Юма, ни позитивизмъ Огюста Конта никогда не пользовалисъ особымъ вниман³емъ въ Испан³и, да, ро правдѣ сказать, и мало понимались тамъ.
Въ этомъ народѣ, закаленномъ въ борьбѣ съ Исламомъ, развившемъ въ себѣ до высшей степени чувство и страсть, - естественно должна была укорениться, вмѣстѣ съ религ³озной вѣрой, и глубокая антипат³я ко всему методическому, научному, разсудочному, ко всему, что охлаждаетъ и не даетъ простора вдохновен³ю. Критическ³й анализъ, сомнѣн³е, отрицан³е совершенно чужды его духу ему нуженъ только идеалъ, - то безконечное, къ которому стремится онъ со всей горячностью своего энтуз³азма. Вотъ почему его такъ притягиваетъ идея первоначальной причины: не допуская принципа взаимодѣйств³я, онъ видитъ и соединяетъ въ ней все; она - источникъ его духовной и тѣлесной жизни, она-же - единственный иниц³аторъ всякаго движен³я и центръ всякой силы.
Изучен³е законовъ природы и всѣ успѣхи современнаго естествознан³я не возбуждаютъ особеннаго интереса въ испанцѣ, онъ не придаетъ имъ большого значен³я, не углубляется въ нихъ и даже враждебенъ имъ, потому что
Мы уже говорили o спиритуалистической пропагандѣ, предпринятой въ 1824 году въ Барселонѣ основателями журнала El Europeo; въ царствован³е Изабеллы II она возобновилась въ томъ-же городѣ и съ тѣмъ-же направлен³емъ, только съ болѣе сильной аргументац³ей и съ большимъ знан³емъ философскихъ учен³й, распространенныхъ во Франц³и, Шотланд³и и Герман³и.
Умственныя силы каталонскихъ мыслителей сосредоточивались на той совокупности нравственныхъ и политическихъ наукъ, что получили въ настоящее время назван³е со³цолог³и. Они признали наблюден³е единственнымъ способомъ открыт³я законовъ, управляющихъ нашимъ разумомъ, a историческ³й методъ провозгласили самымъ вѣрнымъ, безошибочно ведущимъ къ познан³ю истины.
"Истина, - говоритъ Марти, - достигается не единичными усил³ями одного человѣка и не однимъ какимъ нибудь вѣкомъ, a совокупной и сложной работой всего человѣчества. во все время его существован³я".
На основан³и этого испанск³е философы постоянно ратовали противъ антолог³и и метафизики, бросающихъ человѣческ³й умъ въ область абсолютнаго безъ руля и компаса. И такъ далеко зашли по этому пути каталонск³е мыслители, что пытались даже совмѣстить несовмѣстимое, т.е. разумъ съ безсозна³тельной вѣрой; конечно, они изнемогли въ своемъ неблагодарномъ трудѣ, какъ изнемогали на нашихъ глазахъ уже мног³е выдающ³еся умы, достойные лучшей участи, но въ концѣ концовъ всетаки упавш³е въ эту бездонную пропасть, гдѣ суждено погибнуть всякому, кто вознамѣрится идти противъ законовъ разума.
Между учеными такъ называемой каталонской школы наиболѣе наблюдательнымъ, послѣдовательнымъ и стойкимъ является донъ Рамонъ Марти, авторъ Элементарной философ³и. По своимъ воззрѣн³ямъ онъ ближе всего подходитъ къ Шотландской школѣ, ставящей совѣсть началомъ и основан³емъ всякаго человѣческаго мышлен³я; его теор³я признаетъ ее также совершенно независимымъ факторомъ, субстанц³ей, неподдающейся дѣйств³ю всеразлагающаго анализа, a въ обобщенной формѣ называетъ здравымъ смысломъ. Философ³я, по мнѣн³ю Марти, не можетъ проникать въ сущность самаго духа и потому необходимо должна ограничиваться одними лишь внѣшними его проявлен³ями.
Этимъ учен³емъ онъ отклонилъ своихъ соотечественниковъ отъ всѣхъ философскихъ системъ, не основанныхъ на анализѣ и наблюден³и, a также заставидлъ ихъ съ осторожностью относиться къ метафизикѣ и антолог³и, какъ наукамъ, не имѣющимъ реальныхъ элементовъ существован³я.
Наряду съ дономъ Рамономъ Марти выдѣляется юристъ Сампонтсъ, который въ своемъ предислов³и къ издан³ю Las Partidas представилъ глубокое изслѣдован³е основан³й гражданскаго и естественнаго правъ. Ему также принадлежитъ значительная доля участ³я въ популяризац³и среди каталонцевъ историческаго метода Савиньи, встрѣченнаго ими съ большимъ сочувств³емъ. Дѣйствительно, ни одна теор³я не могла бы такъ сильно привлечь къ себѣ обитателей Каталон³и, какъ та, что оправдывала исконную привязанность къ старымъ традиц³ямъ.
Жаль, что не явилось вскорѣ новыхъ представителей того же направлен³я, и некому было поддержать произрастан³я сѣмянъ, брошенныхъ Рамономъ Марти и Сампонтсомъ. Каталонская школа послѣ нихъ стала уклоняться мало-по-малу отъ начертаннаго пути и наконецъ совсѣмъ потерялась въ спиритуализмѣ католической религ³и. Главными виновниками этого прискорбнаго уклонен³я являются два человѣка, имѣвш³е огромное вл³ян³е на своихъ соотечественниковъ, благодаря выдающейся даровитости. Это - священникъ донъ Яго Вальмесъ и писатель донъ Паоло Пиферреръ, умерш³е одновременно въ 1848 году, одинъ - тридцати восьми лѣтъ, другой - не достигнувъ еще и тридцати.
Имя Бальмеса не безъ основан³я пользуется громкой извѣстностью въ католическомъ м³рѣ испанцевъ. Суровый и строг³й служитель алтаря, скромно-сдержанный въ пр³емахъ, но полный внутренней силы и энерг³и, онъ напоминаетъ мощныя натуры тѣхъ средневѣковыхъ борцовъ за вѣру, что съ такою страстью обрушивались на первыхъ защитниковъ человѣческаго разума, едва лишь еще дерзавшихъ возвышать свой голосъ.
Теперь эта борьба стала значительно труднѣе, и Бальмесу приходилось уже напрягать всѣ способноети своего недюжиннаго ума, чтобы только отпарировать смертельные удары, наносимые его католической вѣрѣ, какъ современной наукой, такъ и тѣмъ, что онъ называлъ ересью. Философъ и вмѣстѣ популяризаторъ, онъ въ самой философ³и черпалъ вѣск³е доводы, могущ³е хотя отчасти. согласовать принципы релит³и съ новѣйшими выводами науки, и въ своей книгѣ О протестантизмѣ далъ своимъ единомышленникамъ довольно сильное оруж³е для борьбы съ англ³йской пропагандой, начавшей было съ успѣхомъ распространяться на Пиренейскомъ полуостровѣ.
Пиферреръ не былъ такимъ горячимъ и страстнымъ полемизаторомъ, какъ Вальмесъ; заслуга его скорѣе заключается въ томъ, что онъ первый примѣнилъ къ дѣлу историческ³й методъ, провозглашенный Марти и Сампонтсомъ: тщательно изслѣдуя памятники искусства, онъ старался возсоздать по нимъ самую истор³ю Каталон³и. Ему также мы обязаны прекраснымъ издан³емъ Recuerdos, y Bellezas de España, планъ котораго былъ начертанъ еще въ 1839 году. Вообще же донъ Пиферреръ - человѣкъ болѣе воображен³я и чувства, чѣмъ науки; своими трудами по изслѣдован³ю законовъ, характера и мистическаго значен³я визант³йской архитектуры онъ всецѣло принадлежитъ искусству, но, къ сожалѣн³ю, мысль его не примкнула къ поступательному движен³ю прогресса, a совсѣмъ погрузилась въ старыя вѣрован³я: изъ за любви къ древней поэз³и, къ древнимъ здан³ямъ, онъ забылъ o сооружен³и новаго, соц³альнаго здан³я, - о томъ, что должно быть нашимъ истиннымъ и главнымъ дѣломъ.
Произведен³я Бальмеса и Пиферрера такъ же, какъ и ихъ послѣдователей, оказали значительное противодѣйств³е пропагандистамъ шотландской философской школы; они затормозили вл³ян³е Марти и Сампонтса и мало-по-малу отклонили умы совершенно въ другую сторону. Барселонск³е мыслители стали ограничиваться чтен³емъ памфлетовъ Вальмеса противъ протестантской ереси, опровержен³емъ учен³й Штрауса и Ренана да переводами книгъ Огюста Николя:
Для полноты обзора движен³я философской мысли въ Испан³и, намъ слѣдуетъ теперь перенестисъ въ Мадридъ. Вслѣдъ за переведен³емъ туда стараго Алкальскаго университета и установлен³емъ въ 1845 году новой программы преподаван³я, въ испанской столицѣ естественно образовался центръ умственной жизни нац³и; вскорѣ возникъ тамъ цѣлый кружокъ людей, задавшихся мыслью выработать наконецъ свою самостоятельную философскую систему. Какого же направлен³я держались эти люди?
Оно приняло y нихъ тройной характеръ.
Прежде всего началась усердная пересадка на испанскую почву произведен³й эклектической школы Кузэна, a затѣмъ старательная разработка истор³и философ³и. Донъ Патриц³о де Аскарате издалъ въ четырехъ объемистыхъ томахъ Критико-историческое изслѣдован³е главнѣйшихъ системъ современной философ³и, a вслѣдъ за нимъ донъ Себаст³анъ Квинтана написалъ Истор³ю всеобщей философ³и. Но умы испанцевъ, столько вѣковъ подавляемые совокупнымъ дѣйств³емъ абсолютизма и инквизиц³и, оказались совершенно неподготовленнымй къ воспринят³ю такой массы идей; обил³е разнородныхъ прйинциповъ только смущало ихъ; они терялись въ этомъ лабиринтѣ человѣческой мысли и не могли избрать себѣ съ полнымъ сознан³емъ того или другого пути. Одно время казалось, что эклектизмъ, поддерживаемый доктринерами конституц³оннаго направлен³я, преобладалъ въ мадридской философской школѣ, но это лишь казалосъ; въ дѣйствителъности же онъ не имѣлъ серьезныхъ посл 
| |
| Просмотров: 430 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры