Словцов Петр Андреевич - Историческое обозрение Сибири

и внутренних пошлин со всех статей потребления и произвел великое удовольствие в народе, как замечает Сборник. Но Верхотурская таможня оставалась неизменною, для другой цели. В июле заложено под горою каменное строение для магистрата. Это первое каменное здание из общественных.

   В 1757 г. пожар истребил 817 строений.

   Между 1758 и 1763 г. заведено в Тобольске Геодезическое училище губернатором Соймоновым и усилено при преемнике Чичерине {При открытии наместничеств в Сибири это училище дало землемеров и для других отправлений чиновников дельных.}. При Соймонове {О Ф. И. Соймонове сохранилась в Тобольске некоторая память. Он вставал рано и у камина принимал рапорты и секретарей с 4 часов пополуночи.}, устроена в городе пильная мельница, действовавшая силою конною.

   В 1761 г. предписано Тобольской губернской канцелярии защищать жителей Исетской провинции, Верхисетского завода и всех сибирских от притеснений, какие самоуправно им делались командами Раскольничьей комиссии, установленной тобольским митрополитом, с тем, чтобы вовсе им воспретить въезд в селения.

   В том же году указано прислать из Тобольска к марту 1762 г. двух купцов для слушания новосочиняемого уложения, о котором суждение помещено в Обозрении исторических сведений касательно Свода Законов, с 20 до 27-й страницы. И в том же году французский астроном аббат де ла Шапп наблюдал в Тобольске прохождение Венеры чрез Солнце.

   В 1763 г. установлен в Тобольске аптекарь с медикаментами и служителями.

   В 1764 г. Сибирское царство разделено на две губернии: Сибирскую и Иркутскую.

   В эти годы явился под горою первый каменный дом из частных, где ныне аптека. Он выстроен двумя братьями Володимеровыми, природными калмыками, в 1756 г. выехавшими в Тару из Чжунгарии и крестившимися.

   В 1765 г., по представлению губернатора, дозволено оставить в Тобольском женском монастыре престарелых монахинь, без перевода в Енисейский, с воспрещением вновь постригать.

   В 1768 г. оставлено на волю тобольских купцов отправлять свои товары Кетьюли или Чулымом, вопреки настоянию бывшего губернатора Соймонова, предпочитавшего Чулым.

   В 1769 г. отправлены при миссии Пекинской три ученика Тобольской семинарии: Агафонов, Парышев и Бакшеев для изучения маньчжурского языка. (Они из Пекина возвратились в 1780 г.)

   Торговля бухарская, в XVII столетии еще посещавшая Тобольск отправкою караванов, получила направление прямое на Ирбитскую ярмарку прежде, нежели начала она раздробляться по пограничным крепостям на Иртыше. Тобольск до 1770-х годов оживлялся большою в апреле ярмаркою, которая после Ирбита сюда переваливалась и праздновала свое обыкновенное время в нагорном гостином дворе до речного вскрытия, с которым она, так сказать, уплывала по Иртышу и Кети в Енисейск.

   В 1776 г. велено учредить в Тобольске Банковую контору для промена мелкой монеты на ассигнации, до миллиона рублей присланные, дабы тем облегчить обращение частных капиталов и пересылку казенных сборов. (В январе 1788 г. контора закрыта.)

   В конце августа 1782 г. открыто в Тобольске наместничество, которое с подчинением одному генерал-губернатору Пермской губернии не привязало этой губернии к Сибири.

   В 1784 г., как и в 1794-м, подгорная часть Тобольска вся почти затоплялась весеннею водою. При недостатке неподвижных заметок о прежних двукратных наводнениях нельзя с точностью решить, в которую водополь было высшее наводнение {По крайней мере, можно ощупью дойти, выше чего наводнения тобольские не восходят. Наводнение 1784 г. слывет большим, и оно замечено в Покровской церкви. До этой заметки от наименьшей воды, какая бывает в Иртыше, выходит вышина в 5 саж. и 2 1/2 арш., по ватерпасному измерению. Едва ли нужен лишек полуаршина, чтобы вообразить самое высшее наводнение.}. В том же году заведена Корнильевым типография.

   В апреле 1788 г. почти весь город, на горе и под горой, опустошен пожаром, от которого выгорели: архиерейский, наместнический и губернаторский дома, монастырь с семинарией, девять каменных церквей, присутственные места, гостиный двор и 1110 обывательских домов.

   В ноябре 1789 г. открыто главное училище, и на другой год считалось учащихся 134. В следующие 20 лет число учащихся держалось на половине и менее, а в последнем, 1810-м, году спустилось до 43 в таком городе, в котором было до 2000 домов. Падение училища, очевидно, падение общее для всех сибирских училищ той эпохи.

   В 1790 г. и 1791 г. издавалось периодическое сочинение: Иртыш, превращающийся в Иппокрену. Не Иппокрена ли превращалась в Иртыш? Вместо того, чтобы заняться сообщением современных в Сибири происшествий, изложением местных исторических отрывков или описаний торговли, хлебопашества и вообще хозяйственного быта, издатели пустились обезьянничать в словесности и поэзии пошлой. Из Тобольской типографии вышла одна дельная книжка, Краткое Показание, хотя и она грешит нередко.

   В ноябре 1797 г. восточные пределы губернии Тобольской, за упразднением Колыванской, распространены до р. Кана, а к югу - до пределов китайских (и в этом расширении оставались до открытия Томской губернии).

   В 1800 г. учрежден Сибирский почтамт в Тобольске. В нем собрано было весовых и страховых за 1785 год 1500, а за 1834-й - 23 500 рублей. Не следует ли из того заключить, что грамотность и общежительная деятельность города, в 51 год, развилась в 15 1/6 крат более? В 1800 году всего почтового дохода по Сибири собрано 41 800, а с 1834 г. - 252 386 рублей. Последнее прибавлено без надобности, для ведения.

   В 1808 г. вновь подтверждено производство фабрики, в 9 вер. от Тобольска, нареч. Коновалихе, с тем, чтобы содержатель ея, сибиряк Куткин, пользуясь трудами рабочих ссыльных, до 100 человек назначенных, употреблял их надело не более 248 дней в году, по 12 час. в сутки, с платою по 25 к. надень. На фабрике в 1806 г. было выработано полотна голландского 1100 ар., салфеточного - 225, тику - 800, китайки - 1600, ревендуку - 1000, лент косных - 2000, чулок и получулок - 168 пар. Теперь, как пишем, нет и следов фабрики. Легко было разрушить толь важное заведение, но чего стоит основать его в Сибири?

   В 1810 г. открыта гимназия с уездным и тремя впоследствии приходскими училищами. До 1823 г. среднее число учившихся в первой 27, в уездном 58, в последних - 83. Теснота училищных зал, не касаясь прочих причин, главнейше мешала приумножению учеников, которых надлежало бы каждогодне ожидать до 500, при 2000 домов.

   В июне 1821 г. состоялось положение об образовании детей почтовых служителей, на казенном содержании при Сибирском почтамте.

   Из столь многих и разнообразных данных можно извлечь много исторических выводов; но из каких данных следуют две особливости, отличающие Тобольск: а) что этот город, при своем старейшинстве, после многократных пожаров и наводнений, побуждавших к осушке почвы и к улучшению строительства, долее всех сибирских городов плесневел в татарской архитектуре и небрежности, не заботясь о здоровом помещении, и тем менее об украшении {Тобольск начал устраиваться и украшаться с 1825-го, а существеннее - с 1836 г.}; б) что вереницы нищих, переодевающихся в лоскутные платья, по субботам тянутся из дома в дом для испрошения милостыни, так, как бы они читали указ июня 1724 г., которым запрещалось переписывать в Сибири их собратию. Впрочем, не видно, чтобы запрещалось обращать к трудолюбию этих попрошаев и попрошаек, которых негрешно бы назвать доброхотами питейного откупа.

   В октябре 1816 г. вышло для сибирских губерний учреждение Внутренней стражи.

   Настает новая эпоха. 26 января 1822 г. Сибирь разделена на два Управления, Западное и Восточное; 22 июля состоялось Сибирское Учреждение с IX уставами. Учреждение со своими уставами есть законодательный вывод - вывод и философический, и опытный, вылившийся из общих усмотрений Сибирской истории.

   В 1-й день января 1823 г. открыт в Тобольске Совет Главного Управления, а на другой день - Совет Губернского Управления.

   ТОМСК в виде острога или крепости основан в 1604 году. Вскоре срублена церковь, срублен и монастырь вне острога, разоренный во время нашествий неприятельских.

   С 1616 г. Томское воеводство начало пересылаться с ханом урянхайским.

   С 1629 г. Томск наименован разрядным, или областным, городом.

   С 1631 г. воеводство состояло из 2 воевод, 2 дьяков, 2 письменных голов, и этот штат, не равнявшийся с тобольским, продолжался только до 1643.

   В 1663 г. по грамоте государевой построен мужеский Алексеевский монастырь. Нужда в заведении благочестивом настояла оттого, что в умах обывателей православных, которые были перемешаны с переселенцами, посельщиками, старообрядцами, бухарцами и татарами, замечено равнодушие к обязанностям христианским.

   С 1708 г., или с образования Сибирской губернии, Томск остался городом уездным.

   С 1719 г. Томск причислен к провинции Енисейской, а с 1726-го перечислен к Тобольской.

   В 1782 г. при открытии Тобольского наместничества Томск назван областным.

   В 1789 г. открыто народное училище, которое в 1803/1804 академическом году было посещаемо 59 учениками.

   Томск давал весовых и страховых доходов: в 1785 г.- 391 рубль, в 1800- 2186, в 1834 году - 15 689 рублей. Следственно, почтовый доход в 49 лет возрос в 40 1/8.

   Вследствие порученного сенатору Селифонтову обозрения Сибири, Томск в 1804 г. наименован губернским городом для Средней Сибири, начиная с Барабыдор. Кана. Необходимость завести аптеку в Томске признана в июле 1807 г.

   Томское губернское начальство с 1812 до 1818 г. занималось устройством и заселением дороги по берегу Енисея до Туруханска, и оттуда до Таза. Томск начал устраиваться с 1816 г.

   Вот очерк, не довольно удовлетворительный, но что делать, когда город не вел записок или летописи. В мыслях его исстари бродила закваска старообрядчества, и жителям не приходило на ум замечать происшествия местные. Ямщик и бухарец вели свои счеты.

   ЕНИСЕЙСК застроен в 1619 году, в трущобе кедровых и других хвойных лесов, на месте невыгодном, часто затопляемом в весеннюю водополь, но на страже трех Тунгусок, в средине звероловных племен. Енисейск поэтому не без ума опоместился, когда политика того века состояла в наибольшем сборе ясака.

   Ярмарка, основанная на меховой торговле, вскоре привлекла на жительство толпы людей, которым было чем питаться из рек и озер рыбных, также из лесов, богатых не только пушными зверями и зверьками, но и порхающими породами лесных кур.

   Явились монастыри: в 1623 г. женский Рождественский, в 1642-м - мужеский Спасский.

   Воеводство Енисейское, заслужившее у начальства доверенность и с тем вместе силы для овладения местами восточными, отличилось успехами кругом Байкала и в Якутске.

   В 1676 г. Енисейск наименован областным городом для управления всеми водворениями по Ангаре и Забайкалью, со включением, наконец, Нерчинска. Бояре кнн. Барятинский и Щербатово начальствовали: первый с начала области 4 года, а другой с 1682-го по 1685 г. В прочие годы распоряжались стольники и подобных чинов начальники, вероятно, во избежание соперничества с Тобольским воеводством, которому принадлежало первенство по многим отношениям.

   Едва ли к концу столетия не поручено в заведывание воеводству Енисейскому и Якутское, как можно подозревать из государевой грамоты 1697 года, в которой пишется енисейскому воеводе замечание за пышность в одежде якутских служивых.

   С образованием Сибирской губернии Енисейск, наравне с прочими областными городами, остался уездным до 1719 г. Тогда опять он объявлен провинцией, с определением вице-губернатора, в звании которого после начальствовали воеводы.

   Первое каменное строение началось там в 1722 г., и этот памятник стоит подле соборной церкви.

   В 1746 г. енисейский воевода Мирович зато, что явился в провинциальную канцелярию в шубе и колпаке и говорил бранные слова гвардии солдату, штрафован от Сената за оскорбление судейского места 550 р., а за обиду солдата - двойным окладом гвардейского солдата.

   В 1775 г. купец Лобанов выстроенные в Енисейске два морских судна отпустил к Архангельску. Они вышли из лимана и зимовали к востоку; от цинги много судовых служителей погибло, и предприятие, к сожалению, не удалось.

   В 1789 г. открыто училище народное, и в свое время при университетском начальстве - уездное.

   Ярмарка, постепенно упадавшая не столько от оскудения пушных товаров, сколько от самостоятельности местных купцов, превратилась около 1822 г. в обыкновенную городскую. Ярмарки процветают при бессилии домашних капиталов, могущих скупить привозы, следственно, с падением ярмарки не всегда сопряжено падение народной промышленности.

   В Енисейске весовых и страховых было: в 1785 г. - 71 р. 62 к., в 1805 г. - 1806 р. 55 к., в 1825 г. 4435 р. 9 к. Маловажный доход первой эпохи свидетельствует о безграмотности жителей и приезжающих на ярмарку торгашей, ведших добрые дела, без связей и спекуляций.

   В 1819 г. велено улучшить и заселить Туруханский тракт в пределах Енисейского уезда.

   Енисейск, оказавший незабвенные услуги в расширении Сибири, наконец, с издания Сибирского Учреждения, блистает в имени новой губернии, как серебро в царских вратах одного тамошнего храма, но померкнул в первенстве губернского каталога. Он начал устроиваться с открытия новой губернии.

   КРАСНОЯРСК том же 1628 году, в котором появился на Тулкиной землице, должен был отстаивать свою колыбель от киргизов и аринов; окружаемый бурными соседями, он продолжал отмахиваться от них до 1646 г.

   Этот сирота жил под начальством Томска лет 70, не богато и не бедно, как земледелец, питаясь от щедрот плодоносной земли и посылая за хмелем, ревенем, рапонтиком и другими снедными растениями вверх по Енисею. Потом жил он под властию Енисейска с прежним трудолюбием, до открытия в Сибири 3 наместничеств. Тут судьба его изменилась, не во мнении правительства, которое в 1789 г. (20 октября) судило о нем не лучше, как об Абаканске, но от наречения Ачинска городом. Открылась прямая дорога между Томском и Иркутском чрез Ачинск и Красноярск; проезды и купеческие зимние транспорты оживили быт Красноярска. Город начал становиться чистеньким, хотя и небольшим.

   Горная промышленность, сколько ни было предприятий по пространству уезда, никому не удавалась: и если бы Палласу не случилось на правом берегу Енисея открыть кусок самородного железа, Красноярскому округу не досталось бы крохи в горно-исторической молве. Приезжайте, любуйтесь вышиною Саянских гор и Боруса и назад поворачивайте с несытыми глазами.

   Ландшафты ли бесчисленные или, быть может, изображения фигур, по утесистым берегам Енисея когда-то малеванных, заронили в Красноярске искру и вкус к живописи. Хозяинов посылал работу своей кисти в Академию художеств, которая отзывом своим поощрила его к продолжению благородного занятия. В Благовещенском храме иконостас, Хозяиновым писанный, служит памятником его стиля. В начале XIX века белели в Красноярске, кроме церквей, также каменные домики.

   При алтаре соборной церкви погребен камергер Резанов, в 1803 г. отправленный в Японию полномочным посланником и чрезвычайным министром. При этой могиле, кирпичом невысоко выкладенной и покрытой чугуном, воскресает в памяти несколько воспоминаний, больше биографических, чем исторических.

   В марте 1805 г. дозволено красноярским мещанам жительствовать в уезде, в видах земледелия.

   В декабре 1808 г. возвышен сбор за перевоз чрез р. Енисей.

   Недоставало училища публичного; оно открыто в 1817 г. при начальстве университетском.

   Доход весовых и страховых там был: в 1800 г. 554 р. 89 к., в 1825 г. 6064 р. 87 к.

   Сибирский генерал-губернатор, усмотрев физическую возможность населенности несравненно большей в той раме, какую он начертал по протяжении Енисея для новой губернии, в 1822 г. поставил Красноярск, в котором было граждан до 1000, на чреду губернского города. Быть посему, отмечено рукой Самодержца, и скреплено самым опытом.

   Первый енисейский губернатор, с любовью и вкусом ко всему изящному, отлично содействовал устройству и украшению города, как и всей губернии. Губерния открыта 12 декабря 1822 г. Гарнизонный батальон учрежден 5 января 1823 г.

   ИРКУТСК, при слиянии Иркута и каменистой речки Ушаковки с Ангарою, основан в 1652 году в виде ясачного зимовья. В 1661 г. зимовье превращено, по усмотрению Енисейского воеводства, в острог. В 1686 г. приписан к Иркутску нарочитый уезд для управления, чем и приобрел он имя города. В 1719 г. назван одною из трех провинций Сибирской губернии. В 1736 г. провинция Иркутская установлена на праве губернии, но не замешкалась возвратиться под прежнее управление Сибирской губернии. В 1764 г. провинция Иркутская объявлена другою отдельною губернией, и первым губернатором наименован Фрауендорф. Иркутск поэтому поравнялся с Тобольском в степени государственной именовательности, чрез 112 лет своего бытия. В 1783 г. открыто в нем наместничество с пребыванием наместника, которому вверено и наместничество Колыванское, простиравшееся по границе, как нынешняя Омская область, до кр. Усть-Уйской, дабы вся граница китайская и частью степь Киргизская лежала под одним начальническим взглядом. В рескриптах, Колывано-Иркутскому генерал-губернатору данных, много есть исторического.

   По части богослужения строились монастыри и церкви в следующих годах: мои. Вознесенский муж. с 1672 г., Знаменский жен. с 1692 г., Спасская каменная церковь в бывшей крепости с 1706 г., кафедральный Богоявленский соборе 1718 года. Кафедра епископская учреждена в Иркутске с 1707 г. и первый епископ, в качестве викария, был Варлаам Косовской. Семинария там открыта не прежде 1780 г., учители вызваны из Тобольской семинарии.

   По части статского образования с 1754 г. открыта школа навигации и геодезии. Градская школа открыта 1 февраля 1781 г. при хорошем подборе книг, в том числе и Энциклопедии Даламберо-Дидротовой, ценою на 2000 рублей, по ходатайству новоопределенного губернатора Клички. В эту школу сперва поступило учеников 130. В 1789 г. школа преобразована, с присоединением и навигацкой, в главное народное училище, в котором бывало учеников до 100 и менее. В 1806 г. открыты: гимназия, уездное и приходское училища, и во всех трех сперва училось 139, потом в 1815 г. 64, в 1816 г. 209, в 1823 г. 294, в 1827 г. - 343, при всей тесноте училищных комнат. Несправедливо бы умолчать, что содействием гражданского губернатора Н. И. Трескина в 1817 г. открыто по губернии приходских училищ до 18, и колебавшееся существование их в 1820 г. поддержано благораспоряжением последнего сибирского генерал-губернатора, но при другом начальстве с 1824 г. закрыты сельские училища. Опыт обращает на ту мысль, что учение в сельских училищах Сибири полезнее бы соединить с ремеслами, как было установлено для Камчатки в 1817 году.

   Под заглавием Иркутска не место говорить о торговле, потому что статьи торговые принадлежат целой губернии, а размен их происходит на Кяхте. Оборот двух городских ярмарок, ноябрьской и мартовской, учрежденных по настояниям двух губернаторов около 1770-х годов, очень убавился против прежнего времени, особенно с 1812 г. как такой эпохи, в которую купечество иркутское взошло в огромные капиталы и стало с 1820-го скупать пушные товары на местах.

   Приведем на память прочие учреждения и происшествия.

   В 1754 г. велено в Иркутскую рентерею, в которой бывает на приходе до 300 000 р., погодно определять рентмейстера из иркутских дворян.

   Первый полицмейстер в Иркутске определен в 1757 г., и команда полицейская давалась ему от магистрата.

   В половине 1758 г. прислан в Иркутск следователь коллежский асессор Крылов, для поверки счетов по части винокурения и питейной продажи, состоявшей на вере городов. Забрав дела с 1709 по 1758 год, он завел бесконечные следствия, запутал купцов и мещан, по ратуше и магистрату служивших, брал их под караул, выпытывал признание в утайке казенного интереса, пользуясь скромностью вице-губернатора Вульфа, которого не оставил также оскорбить по званию начальника. В Тобольске изустно передают, что Крылов на границе провинции велел пропускать те только бумаги, в которых не содержалось ничего против его действий. Но сибирский губернатор Соймонов, узнав от Вульфа о невероятных дерзостях, предписал в 1761 г. сковать самовольного подьячего и отослать к своему начальству.

   В январе 1775 г. число обывателей всех состояний, кроме духовных и чиновников, нашлось в Иркутске до 4175 муж пола.

   В том же 1775 г. учреждено в Иркутске коммерческое комиссарство для приема пошлин с товаров, досматриваемых в Троицко-Савской экспедиции. Это раздробление таможни сделано для отвращения бездельных прицепок со стороны маймачинских дзаргучеев и продолжалось до открытия казенной палаты.

   В 1797 г. полиция городская разделена на 4 части; обывательских домов с храмами и казенными строениями было 1973.

   В том же году учреждена в Иркутске Американская компания, в смысле складственного капитала трех купцов: Голикова, Шелехова и Мыльникова. Вскоре она принята под высочайшее покровительство, для лучшего производства промыслов на островах восточного моря. Привилегия ея возобновлена в сентябре 1821 г. на обширнейшем плане.

   В декабре 1798 г. велено отпускать ежегодно на содержание Иркутской аптеки 5000 и единовременно - 14 375 р.

   В январе 1805 г. для заведения хлебных запасных магазинов отпущены иркутскому губернатору 200 000 р.

   Надлежащее устройство полиции в Иркутске, устройство самого города, с первых лет XIX столетия походившего на село, равно и устройство дорог с безопасностью проезда, и возведение поселений Нижнеудинских и Заявленных, истинно принадлежат деятельному правлению г. Трескина, по 1819 год. При нем кругоморская дорога, о которой правительство неоднократно заботилось с 1796 г., была искусственно перекинута чрез Хамар-Дабан, как лента со складками. Верховая в летнюю пору езда чрез груды одичалых гор и гольцов удобна и любопытна; удивляешься смелости предприятия! Но для ноябрьской перевозки купеческих кладей дорога крайне затруднительна, по наметам снега.

   Почтовых доходов в Иркутске собиралось: 428 р. 41 к. в 1772 г. по распоряжению губернатора, 1019 р. 41 к. в 1785 г., 11 467 р. 6 к. в 1805 г., 34 333 р. 54 к. в 1825 г. Стало, в 53 года почтовый доход увеличился в 71 раз.

   В 25-й день октября 1822 г. открытое Иркутске Главное Управление Восточной Сибири.

   Из сравнения Тобольска с Иркутском открывается, что хотя все в последнем начиналось позднее, по крайней мере полувеком, многое, однако ж, поравнялось и даже выпередило. Толь счастливое спеяние надобно приписывать не разнице в широте, а собственно торговле кяхтинской. Если бы опыт времени оправдал надежду Неплюева, что с торгом бухтарминским сольется и китайский, Иркутску довелось бы превосходить только Якутск, в одних даяниях широты. Пускай, по особливому мановению сил природы, льды надолго отодвинутся от побережья, между Югорским Шаром и Обскою губою лежащего, Обдорск скоро поравнялся бы с Архангельском, и Тобольск пошел бы в гору.

   Судьбы городов зависят более от инуда, {Инуда(ды) - в ином месте, инде.(Примеч. ред.).} не собственно от себя.

  

  

  

   Облеченный в звание генерал-губернатора всей Сибири, он нес от престола два важные поручения: а) прекратить неправды, вопиявшие в стране безгласной, б) начертать учреждение для управления толь отдаленным краем. В полтора года своего пребывания в Сибири он исполнил поручение первое, как ангел мира, с любовью, которая горевала о неправде, радовалась об истине, и второе, как муж государственный. Его только гению легкому и быстрообъемлющему не трудно было обхватить всю обширность предметов управления, всю обширность злоупотреблений, - ту и другую, столь же безмерную, как сама Сибирь, и в то же время начертать учреждение с уставами и положениями, а это время было с июня 1819 по 8 февраля 1821 г. (с приезда до отъезда из Сибири).

   Сколько между тем явил он дел снисхождения, сострадания и вообще любви просвещенной к ближнему! Довольно бы этих дел, чтобы имени такого правителя, каков был М. М. Сперанский, остаться незабвенным в Сибири; но поколения уходят, чувства современные умирают, как самые сердца, и воспоминания благороднейшие, какие только могут украшать память человеческую, живут без камеев не долее дня своего.

   Нет, не в кичливой мысли, чтобы обеспечить бессмертие Джемшиду сибирскому, посвящаются мои тетради! Если найдется в них что-нибудь новое по части географии физической, то они посвящаются ему в виде первоначальной дани, за исходатайствованную им меру топографической съемки по Сибири.

   Я не пойду за ним далее, сколь ни лестно следовать за человеком добродетельным и великим (как граф Сперанский наименован в публичных листах при его кончине, 11 февраля 1839 года случившейся). Я не пойду за ним далее Сибири, потому что для меня довольно хранить в душе два слова, которые, в последние дни своего пребывания в Иркутске, он написал при посылке ко мне часов и Библии Тремеллиевой; вот тебе время и вечность!

   Созерцательный труженик времени! Он с юности мыслил о вечности, и жил потом для вечности. Да почиет же муж незабвенный при благословениях Сибири там - в любимой им бесконечности всего, у Христа Бога!

  

  

   Если время для человека есть прогрессия опытов, а не выкладка мгновений протекших, то история должна быть знанием не обыденных происшествий, а опытов изведанных, опытов, выражающих истины, раскрытые среди известной страны. Отсюда выходит разность между летописью и историей, отсюда рождается еще вопрос: всегда ли Сибирь, доныне продолжающая свои летописи, будет иметь отдельную историю?

   Сибирь инородческая, у которой не было и нет письменных лоскутков, прежде и после юрты Кучумовой, иногда не представит библиотекам истории о веселых или злополучных эпохах забытой жизни. Быть может, сыщется человек, не такой, как Баядурхан, сборщик, а человек, подобный священнику Иосифу Гиганову, который классически изучит наречия северных племен, познакомит со сказками или сагами, с песнями или балладами сибирских Нибелюнгов, как подают тому приятный пример гг. Степанов и Надеждин в поэтических отрывках камашинцев и зырян. Такой человек мог бы открыть нам чувство или мечтание дикарей, имена им любезные, хотя и бесславные, но не откроет хода исторического, ни истин исторических. В лютой области полярного человечества одна уцелела истина: шаманское поклонение духам, откуда бы оно ни зашло туда.

   Относительно Сибири Русской, читатель помнит, обещал ли я историю. С тех пор, как дружины казаков и промышленников вместе с зырянами продолжали за Уралом жить да быть, да животы наживать, то для себя, то для воевод, и увлекли по своим следам сотни тысяч людей, с тех пор, конечно, было много движений, много усилий кратковременных, много случаев частных и встреч мимолетных, но ничего не вскрылось подлинного, ничего самобытного. Переселенец назывался сибиряком; сибиряк не переставал быть русским, в том типе, в каком расстался с родиной. Если правда, что у переселенцев Сибири одинаковы замашки духа, одинаковы забавы и нравы с народом-родителем, к которому принадлежали они, как сыны сынов; если нет и не было у них ни своей первообразной жизни, ни своего произволения к образованности, ни своей политической силы или воли, ни даже природы благотворной, удовлетворительной: то может ли тут быть другая история, кроме истории мер правительственных? Первая книга Исторического обозрения, в 1838 г. изданная, к сожалению, с бесчисленными опечатками, замеченными и не замеченными, служит тем не менее ответом, что история Сибирская есть добавка к Русской, равно как сама Сибирь для правительства представляет боковую дверь в Азию и Америку. Не трудно предвидеть время, когда законодательство и образованность умственная, поравняв Сибирь с Россиею, тем самым закончат отдельность здешней истории.

   В IX томе Сына Отечества 1839 года я читал благородную рецензию на первую мою книгу. Книга обвиняется в сухости, в одной официальности и в устранении этнографии от дела. Все это имело бы место в концепте самостоятельной, а не областной истории. Умный рецензент, прочитав две страницы настоящего предуведомления, не рассудит ли послабить свою взыскательность, не менее и потому, что в моем плане надлежало быть кратким и достоверным, а не краснобаем, что здешняя история, как летопись правительственной опеки над страною, так сказать, несовершеннолетнею, должна поверять свои страницы актами, особенно при безгласности летописцев или бывальцев-писак, и что повторение этнографии истасканной завело бы меня далеко, без нужды. Признаюсь, у меня и нет счастливого дара оживлять обыкновенные житейские хлопоты простого быта, ни выдумывать лучшую историю, как поэму. Касательно разности заключений о Дежневе, Хабарове (хотя бы последний в самом деле и был ушкуйник), об окольничем Головине, я не увлекался и не увлекусь словами или чужими мнениями, когда не изменяются ими приговоры о лицах, произнесенные мною по рассмотрении их дел. Нельзя бы, кажется, ожидать от издателя Сына Отечества замечания на то, что без доказательств уменьшено мною число экспедиции кн. С. Курбского, ходившей с 1499 до 1502 года за Югорский Камень, и отнюдь не в Обдорию. Я утверждаю это вторично, потому что невозможность продовольствовать 4-тысячный отряд летом и зимою, в краю бесхлебном, в краю леденеющем или превращающемся в безграничное болото, с другой стороны, неимоверный переход до самой Обдории (не говорю до Обдорска) представляют повесть о походе многолюдном какою-то бывальщиною таких времен, когда летали на ковре-самолете. Если бы и допустить, как я допускал, что только 400 ратников на лыжах дошли до Ляпина городка (близ нынешней Ляпинской) {Ляпинская у туземцев называется Щокуринские юрты, потому что тут ловится рыба щокур. Число юрт до 40. Тут бывает ярмарка в декабре.}, стоявшего на реке Манье, за 7® долготы до Оби и за 5® широты до р. Конды, то спрашивается, где бы мог этот уменьшенный отряд обогреться, потому что у вогулов и остяков городком называлось старшинское жительство, из 3 или 4-х юрт состоявшее? Чем 400 ратников стали бы питаться, в течение двух или трех лет, потому что у остяков стало бы столько смысла, чтобы отогнать далее своих оленей? С кем сражаться, когда бродячим жителям не за что было сражаться, потому что разорение пустых юрт для них не беда? Короче сказать: надобно наперед доказать сбыточность похода, а не требовать доказательств на опровержение сомнительного похода. Если историк Русского Народа упомянул в V томе своей истории о походе Курбского в Обдорию, не более как вскользь, то он, в качестве издателя Сына Отечества, вправе ли винить меня, что я не верю без доказательств этому походу?

   Читал я также другие две критики, одну довольно жесткую о недостаточности единства, другую довольно скромную о недостаточности системы. Благодарю обоих судей за их суждения, едва ли не излишние при первом обзоре и своде исторических происшествий страны; но не пускаюсь в прение с притязаниями на ум, то эпический, то систематический. Я ограничиваюсь существенными вопросами к читателю: а) познакомлен ли он моею книгою с главными в Сибири событиями и с переменами по части управительной; б) правилен ли взгляд мой на общий ход дел страны, верны ли мои рассказы об особых происшествиях; в) высказано ли единство, не техническое, но внутреннее, живое единство, которому по временам поучает голос народный, и постоянно само правительство, заботившееся: первое, прекратить неправды местные; второе, распространить христианство. Вот две неопровержимые истины, сказывающиеся в делах первых периодов: правосудие и православие. Впрочем, в духе целой страны или толпы, которая еще не сложилась, не видно общего цвета, а об оттенках было и будет замечаемо.

   Вторая книга Обозрения издается тремя отдельными чтениями, или периодами, не вдруг, а повременно с послаблением даже собственной методы, в какой написана был а первая. В руководство, сверх Полного Собрания Законов, приняты:

   Voyage Siberie par l'abbe Chappe d'Auteroche a Paris, 1768.

   Путешествия. Палласа, Фалька, Лепехина. Взгляды академиков на горные хребты, в сравнении с геогностическими взглядами настоящего времени, не могли быть иначе как поверхностны, потому что они упадали на все три царства природы.

   Описание заводов, под екатеринбургским начальством состоявших, соч. Германом, 1808, в Екатеринбургской типографии.

   Рукописное описание средней киргизской орды, соч. капитаном Андреевым, 1785.

   Описание киргизказачьих орд А. Левшина. Сочинение основательное и любопытное.

   Письма, ко мне писанные камчатским благочинным протоиереем П. В. Громовым.

   Открытие Алеутских островов Г. Верха, собранное из разных источников, 1828.

   Статистическое описание Восточной Сибири, в 1819 г. губернским землемером Лосевым, поднесенное сибирскому генерал-губернатору и ко мне присланное от Г. И. Спасского. Это описание полнее прежнего, в 1789 г. составленного в Иркутске и упомянутого мною в начале первой книги, но по достоинству методы и по верности сказания описание старое совершеннее лосевского.

   Статистическое описание (также рукописное) Тобольской губернии, сочиненное землемерами в 1816 году. Оно годится для своего времени.

   Топографические и другие местные сведения.

   Наконец Путешествие лейтенанта Ф. Врангеля, в 1841 г. вышедшее. Из него я заимствовал немало подробностей.

   Сверх того, много я обязан разным лицам, доставлявшим мне сведения, каких нельзя было найти в книгах. Деликатная скромность, с какою они помогали в моем упражнении, не помешает мне сказать здесь имена: тобольского почетного гражданина М. А. Селиванова, Г. И. Спасского, И. П. Помаскина и особенно М. П. Кузминского, известного в Западной Сибири по своим правилам обязательного и благородного поведения.

   В Тобольске

  

  

  

   Главная поправка состоит в пополнении описания северной полосы, помещенного в последней главе первой книги.

   1. Поморская кайма, которою оканчивается материк на Ледовитом море, называется тундрою {Слово тундра не происходит ли от остятского речения тунк, означающего болото?}. Это не иное что как равнина из земляной, иловатой настилки, лежащей на оледенелой подпочве, как то глине, камешнике и угле каменном. По этой равнине, местами содержащей в себе зерна янтарные, прозябают мхи, травы и уродливые деревца, цепенеющие в пигмейском росте от тощей почвы. Если тундра начинается с тех параллелей, где леса мельчают и вскоре исчезают, то ширине ея надобно быть несколько различной, по различным оказательствам жизни растительной.

   Оглянувшись назад за Урал, можно из IV тома Путешествия академика Лепехина увериться, что тундра в Архангельской губернии начинается с половины 66® за реч. Золотицею, что по ней красуется немало растений, что ширина тамошней тундры короче, почва тверже и производительнее, чем в Сибири.

   По р. Оби, около Обдорска, тундра так жидка, что ноги уходят в нее до колена; следственно, тундра, поросшая красным длинным мохом, начинается здесь с ш. 67®. Из поездки г. Зуева видно, что в 50 верстах за Обдорском, сверх тальничка и ерника растут андромеды, ампрык (Arbutus alpina) и осока. По р. Хасе и за нею - лиственничник в полторы сажени и мох оленный, убеляющий почву. За р. Щучьею - кусты таловые и ольховые. Далее - водяника и морошка в несметном количестве. Отъехав от реч. Талботы к морскому берегу, путешественник видел медузу-берое, плавающую в бессчетном множестве; она расплывалась в руке. По озеркам разгуливает тьма арктических одноглазок, пожираемых утками и прочими птицами. При устье р. Кары растет ерник, тальничок в 1/4 аршина, Salix myrt iloides, laponica, fusca, arenaria такой же вышины; есть водяника, ампрык, Plantago marina, Arenaria peploides, по горам северная гимнандра, Pingricula alpina, Sedum quadrifidum, Statice armeria, Saxifraga - разновидная сибирячка, голый мак, Eringium alpinum, к полдню по болотам Ericephorum vaginatum. По полям, на обратном пути к Обдорску, замечено путешественником до 45 растений, вышиною от 1 до 3 дюймов. Кроме рыб, получены им из морских произведений: Oniscus entomois, Aphrodita squammata, Nereis cylindrica, Buccinum glaciale, Spongia oculata, fucus sacharinus и т.п.

   По р. Енисею, тот же посланец Палласов, не доезжавший 300 в. до самого устья, назначает черту тундры с зимовья Селякина, а губернатор-писатель - ср. Дудинской или Авамы. Та и другая точка, кажется, в одной ш. 69®. Болезненные деревца: ольха, березка, лиственница и верба, по словам Зуева, там развертываются около 10 июля по н. стилю. Немного ранее цветут: сибирячка, вечный лен, фиялка одноцветная и двуцветная, дымянка bulbosa, Erigeron горный, Androsace villosa, и ревень черенковый, начиная с вершин Енисея, растет до 66®. Степанов в своей Губернии говорит, что с р. Дудинской все исчезает, кроме необозримой мшистой тундры. Безлесная гладь, зимою беспрепятственная, не бывает в покое; бураны метут снега, снега заносят путников с нартами, оленями и собаками. Путник и животные согреваются под снежными наметами и потом выходят на белый свет. Тундра, между pp. Таз и Анабара расстилающаяся, разделяется на средине пустынным хребтом. Летом она пересекается реками, озерами, болотами.

   На письменной карте двух губерний, Тобольской и Томской, сочиненной в начале текущего столетия, тундра отделяется особою краскою, от р. Щучьей до м. Ялмала и другого - Оленьего, потом она оттенивается от устья Надыма через р. Пур до реч. Чуя. Далее склоняясь к северо-востоку и переходя чрез pp. Таз и Енисей в Старохантайском, она пересекает р. Хатангу при устье реч. Котайкана, и за р. Анабарою лента тундреная не краснеет на карте иркутской, по несхватчивости тамошних землемеров. Но она продолжается и там.

   По словам лейтенанта Ф. Врангеля, высокоствольный лес мельчеет около устья Омолона (в ш. 68® 15'), вливающегося в Колыму, и разбрасывается по берегам изогнутый кустарник, а по рассказу капитана Сарычева, в 90 вер. ниже Нижнеколымска, цепенеет по берегам один ивняк, да и тот вскоре исчезает. Берега Колымы покрываются мохом и травою; следственно, в здешнем краю надобно подразумевать начин тундры немногими верстами выше Омолона, с тем ограничением, что она к pp. Алазее и Индигирке расширяется на юг. Безлесные болотные места, изрезанные частыми озерами, идут от устья Омолона наискось до устья Уяндины, так что от Алазеи до Урала едва ли не следует принимать линию Полярного круга за начальную линию тундры?

   На восточной стороне Колымы почва возвышеннее над морем, каменистее, гористее, поэтому и тундра местами перемежается, в ширине суживается и в самом виде изменяется. По горе Пантелеевой в ш. 68® 35', где с половины августа нижнеколымская юность обоего пола поет, пляшет и веселится, цветет в поле душица, трава богородская, ромашка. За 69®-м растет инде тальник, топольник, лиственничник; но к морю в той же широте довольно высокий берег (24 ф.) одевается мохом, жесткою травой, ерником, ивняком, стелющимся по земле не длиннее фута, вместе с мелкими цветочками, тотчас увядающими при неприязненном ветре, и эта флора замечена Сарычевым в июне. На карте Врангеля тундра показана до губы Чаунской, и можно из слов Матюшкина подразумевать, что она расстилается в ширину почти до Малого Анюя; но что такое здешняя тундра? Низменная равнина, на юго-восток и юг стелющаяся и обставленная цепью гор, которые тянутся по берегам Анюя и Тимкины. С приближением к белым камням лес превращается в низменной кустарник, болотистый грунт покрывается в начале июля свежим зеленым мохом, а между кочками журчат бесчисленные ручейки. На возвышениях и холмах бродят стаи болотных птиц. Пустыня постепенно становится мертвее и пустее; только тучи комаров волнуются над тундрою. Холмистые долины, поросшие лесом, изрезаны речками, а ровные долины изрезаны речками и озерами, кочки поросли мохом. Болота по крепости грунта не топки, и лошади в них не грязнут. Озера и реки, которыми разрезывается тундра, содержат в себе рыбу; по озерам еще гостят лебеди и стаи гусей. Встречаются по протяжению тундры места приятные, как, например, по берегам р. Погнадены, где случалось видеть прекрасные лужайки, свежею зеленью одетые, и густые рощи высокоствольных тополей, ив и осин. Тут цветут благоухающие травы; и этот оазис красуется в ш. 68® 15'. Вот черты тундры, простирающейся к Чаунской губе! Между тем, по правую сторону реч. Филипповки, текущей из белых камней в Колыму, в направлении к горам Сухарным, начинается необозримая голая равнина, усеянная большими камнями и скалами и со всех сторон обставленная снежно-вершинными горами. Эта равнина называется каменною тундрой. Тут холод чувствителен, и кустарник стелется не толще пальца. Вообще, к востоку от Колымы высокоствольные деревья не растут далее 68® 54', по словам Врангеля. Следственно, тамошняя тундра теснее двумя степенями широты.

   Ледовитое море, говорят, идет на убыль. Если бы это мнение было дельное, надлежало бы в устьях больших и середних рек, падающих в море, замечать увеличивающуюся быстроту вод. Тогда бы и материк тундры от часу становился суше, тверже и теплее. Нет! При настоящих понятиях о возможности поднятия или осадки берегов морских ныне не так легко верят обмелениям; следственно, каменные столбы, при берегах назначаемые, не могут быть добрыми мерителями морской убыли. При недостатке наших приморских сведений и особых сведений о западной тундре есть надежда ожидать хороших пополнений от штурмана Иванова, странствующего по окраине Ледовитого моря. Теперь мы знаем не много, именно, что ширина лиманов больших рек измеряется десятка ми верст, ширина устьев речек сотнями саженей, и даже верстами, что есть озера на тундре, вовсе уходящие в землю или в реки зимою, при случаях щеляющейся от морозов почвы, что есть логовины, весною превращающиеся в рыбные озера, а летом являющиеся роскошными пастбищами, что к западу около р. Алазеи есть такие озера, которые, соединяясь протоками без течения, составляют безбрежные вместилища стоящих вод. Вообще, тут вода представляется в тяжбе с землею, которая, посредством плесеней и личинок, усиливаясь ткать основу для сцепляющихся мхов, зачинает каждое лето творение суши. Не подобные ли явления представятся между Индигиркой и Обью близ взморья?

   При лиманах больших рек, не в одной параллели падающих в море, дни и ночи продолжаются с месяц и более. Так, например, в Нижнеколымске солнце не заходит с 15 мая по 6 июля. Трудно без погрешности сказать: ночи или дни продолжительные радостнее для бродячих дикарей. Удобства в обоих временах так сложны и так переплетены с неудобств