Словцов Петр Андреевич - Историческое обозрение Сибири

речкам, в Томь катящимся, и по трем ея островам. Паллас сказывал, что по речкам, в Кию падающим, также водятся маленькие соловьи (motacilla cyanurus) с жаркожелтым брюшком и зеленоватыми к хвосту перьями. Это последние к востоку солисты весны. Климат Томска, по быстрым переменам атмосферы, не так-то благоприятен для здоровья.

   Болезни местные: цинга, ревматизм, рожа, золотуха у детей, зобы у старух, и сибирская язва, с Барабы распространяющаяся, более во вред скоту, чем жителям. Но с году на год, говорят, она становится умереннее.

   По Месяцеслову 1831 г., в Томске:

   Отклонение воc. 8® 21,5'

   Наклонение " 70 48,6.

   14. Озера, болота, займища и леса по большой части покрывают почву уезда Нарымского. Редко провертывались места, способные для ячменя, в селениях, стоящих по Кети: в Пановой, Волковой и пр., не далее, однако ж, развалин бывшего монастыря, от которого осталась церковь, и к ней приютились два крестьянских двора.

   В рассуждении деревень Пановой и Волковой, стоит заметить, что в речах их жителей доныне замечается московский выговор, хотя исковерканный, как и в Сургуте, но не в Нарыме.

   По Месяцеслову 1831 г., в Нарыме:

   Отклонение вост. 9® 56,2'

   Наклонение " 72 51,0.

   15. Енисейская губерния, как продолговатая выкройка из двух боковых губерний, лежит в 3х полосах Сибири, а следственно, подлежит сильным изменениям почвы, атмосферы и неба. Тундра ея, прилегающая к морю, есть безлесная равнина, которая до ш. 60® обречена на промыслы звериные и отчасти рыбные, а с ш. 59® земля до подошвы Саяна становится более и более способною к земледелию и состоит из чернозема, глины и песка, в различном содержании трех этих пород, за исключением почвы Кемчугских гор, как единственно глинистой. Вообще от устья Верхней Тунгуски, в Енисей падающей, до погорья Саянского можно считать почву за отлично плодородную, хотя по большой части под нею подстилается плитняк и булыжник. Поля около pp. Тубоса, Кажыра, Шадата и пр. Енисея, при верховьях Рыбной, Кана, Конгула и Агула, у подножия гор Саянских, все эти поля, по словам первого губернатора, представляют почву рыхлую и мелкую, смешанную из песка, мергеля и чернозема.

   По всем уездам, начиная с Енисейского, менее от природы благоприятствуемого, родятся рожь, ярица, пшеница, овес, ячмень, а по лучшим урочищам - просо и греча. Пахота и посев весною начинаются в двух южных уездах около 15 апреля, в прочих - около 1 мая. Хлеба поспевают в первых - к 1 августа, в прочих - к 15-му того же месяца. Если хлебопашество и ныне там производится без понятий агрономических, то можно ли предполагать что-либо лучшее за 80 лет, кроме почвы девственной, сильной и потому благодатной.

   Леса хвойные, толистные покрывали все почти пространство губернии, от хребта Саянского до устья Турухана, т. е. до ш. 65®, а в ширину губернии - от Таза до Анабара. Леса хвойные на взгляд величественны, в объеме огромны, но внутри дряхлы, равномерно березы хрупки, с мелкими и редкими листьями, и вся эта недужность лесов приписывается каменистому кряжу, подостланному под почвою в полуторе аршина. Есть тополь душистый, есть липа пигмейского размера, как кустарник, растущая на острову Енисея, недалеко от устья Качи. Травы растут от Чулыма до Бирюсы по холмам и равнинам, по обеим сторонам Енисея, до слияния с ним Верхней Тунгуски; но здесь становятся они не так мягки, как в благоприятнейших широтах.

   В Енисейске, который стоит под 58® 27, стужа в 1735 г. у Гмелина замечена в -70® по Р. Он говорит, что в половине декабря (конечно, по н. ст.) встретился там с величайшим морозом. В воздухе была копоть при безоблачном небе. От сгущения воздуха дым из труб едва поднимался. Воробьи и сороки падали и мертвели, оконницы в течение 24 часов обледенели на 3 линии толщины; но.все эти подробности далеки оттого, чтобы поверить действительному морозу в 70®. В 1739 г. на обратном пути он поверял стужу, и в полночь 21 октября заметил -21®, в конце января той же зимы -38®, и сильнее последнего мороза не дождался. Енисей вскрылся 8 апреля, и чрез три недели поля зазеленели. Губернатор Степанов писал, что между 59® и 57® широты термометр ежегодно зимою опускается на несколько дней до -32® и 35®, а летом поднимается до 25®. Но прежде, нежели согласимся на изложенные наблюдения, надобно бы знать, чьего мастерства термометры и кто были наблюдатели, на которых полагается губернатор. Он же писал, что Енисей там вскрывается между 2 и 15 мая. Большая разница между показаниями Гмелина и Степанова!

   16. Енисей в Красноярске, который стоит в ш. 56®, в течение 9 лет вскрывался между 2 и 30 апреля, покрывался между 3 и 19 ноября. Во время Палласова пребывания в Красноярске термометр Делилев, по переводе на Реомюров, показывал:

8 декабре		В январе
8-го числа -	-25®	5-го числа	-26®
9	-25	6	-30
10	-30	8	-33
11	-33	9	-25
12	-28

   Степанов говорил насчет Красноярска, что в осенние месяцы термометр там опускается до -27®, что в декабре ртуть не выходит из шарика, в январе от -25® до 35®, в феврале от -20 до 32, и редко до 7®. В течение 3х весенних месяцев maximum теплоты ®, стужи -27®, в течение 3х летних месяцев maximum теплоты , maximum холода -7®. Не зная достоинства термометров, какие употреблялись для наблюдений, мы воздерживаемся дать им полную веру и, по сомнениям, пропускаем выводы средней температуры.

   Хотя таяние снега начинается в Красноярске и его окрестностях около 7 марта, но верной весны там нельзя надеяться до 15 и даже 20 мая. Тогда палевые анемоны и желтоцветный цикорий красуются по отлогим лугам. Черемуха, которая растет в изобилии по островам Енисея, разливает свежесть и благоухание. Сильные грозы замечены в окрестностях гор Кемчугских. Зимою звездное небо придает красноярским ночам великолепие, как и по всей Сибири в подобных широтах. Северное сияние изредка бывает видимо в Енисейске.

   Красноярск стоит над морскою поверхностию выше Каинска только 4-мя футами. Едва ли справедливо барометрическое измерение? Магнитная игла в Красноярске:

   По Месяцеслову 1831 года:

   Отклон. вост. 5® 25', 7 - наклон. 70® 56',7.

   По таблице Ж. в 1835 году:

   Отклон. вост. 7® 25', 52 - наклон. 71® 8',3.

   17. Само по себе разумеется, что с 55® до 53® широты, где лежит долина Сагайская, весна начинается ранее, что в исходе апреля бывают громы, что тепло в мае доходит до ®, в июне и июле оно постоянно держится от 20 до 28®, а в сильные жары до 35®. Зимою в декабре, январе и феврале стужа стоит между - 10 и - 26®. Так уверяет покойный Степанов!

   Долина Сагайская, красующаяся на пространстве 250-ти в длину и 50-ти верст в ширину, между живописных гор, ограждающих ее от крепких ветров, давно к себе зовет умных обывателей, чтобы дать им наслаждаться благорастворением воздуха, благовонием растений, чистыми водами и заохотить их к искусственным насаждениям. Сколько редкостей можно на ней встретить! Весною и летом водятся отменные птички, зимуют пестрые дятлы и белые воробьи. Кандык, мучнистый кырлык, или самородная греча, и другие растения, здоровью услуживающие, там родятся без заботы человеческой. Хмель вьется по островам Енисея. Множество дикого льна или конопля по степи. На горах сколько угодно найдете ревеня черенкового, который, по словам Палласа, не уступал бы копытчатому, если б умели очищать и исподоволь сушить его. Впрочем, он признает лучшим ревенем не здешний, а с pp. Бирюсы и Уды. Что сказать о прочих прозябениях? Их множество, но у нас одно 75летнее перо. Наименуем, по крайней мере, белокудренник (Ballota lanata), золотарник малорослый, деревцо арцу, кашкару пресловутую, белолозник (Axuris sibirica), гребенщик по утесам Абаканских гор, цимбарию даурскую по пригоркам к Енисею, таволгу каменнолистную и иволистную, жимолость голубую по Саяну, осокорь по Енисею и проч. Поля покрыты мареною, серпухою, дроком и другими красильными растениями. Мы не упоминаем о ягодах; клубника и крыжовник растут везде в южных местах. Не упоминаем также о полевых травах, служащих дополнением к огородным овощам. Как ни занимательна долина Абаканская, но пчела там не жужжит и не слыхать соловья. Причина в возвышенности земли над океаном.

   Болезни народные по сей губернии: цинга, воспалительная горячка, кровавый понос, катаракт, а об оспе, кори, сифилистической болезни говорить излишне. В 1762 г. оспа свирепствовала у каченцев. Болезни скотские: сибирская язва является не далее уезда Ачинского, в Минусинском бывает своя болезнь на рогатый скот, когда зима начинается гололедицею. Овечьи стада много страдают от вертежей и ножной боли.

   18. В громадной Иркутской губернии даже ныне считают пустынных, не хлебопахотных земель, простирающихся по морским хребтам, горам, болотам и займищам до 1 200 000 (кв.) в.; песчаных же степей и в том числе солончаков - до 6815 таких же в.

   Земли за реками Каном и Удою, в описываемое нами время, причислялись к ведомству Красноярска и оставались почти впусте, без заселения русского. Дубровы березовые или дремучие сосновые боры, укрывая эти хлебородные земли от сохи, берегли девственную их плодовитость, в пользу разноплеменных звероловов, которые во множестве толклись около верховьев pp. Маны, Кана, Бирюсы и Уды. Енисейская провинция удерживалась от заселений, вероятно в благовидном счете, чтобы не стеснять разноименных поколений, приносивших казне богатый ясак.

   Когда лучше ознакомились с естественным состоянием Нижнеудинского края, увидели бесчисленные удобства для поселений, при ничтожных исключениях. Так, напр., там, где тянутся смежные хребты гор, лежащие между ними узкие долы (пади) бывают наполнены трясинами или болотами. Болота, зимою промерзая сверху, делают внизу пустоту, опасную для проезда. Равно речки, с гор бегущие, в морозы вздувают нанизу или в речных побережьях накипи. Впрочем, таков характер всей почти поверхности в Иркутской губернии. Из ненаселенности Нижнеудинского края можно заключить, что и пещеры тамошние не были в то время оглашены {В губернаторство Н. И.Трескина между 1807 и 1814 годами выстроены длинные селения от р. Кана до р. Уды, по дороге.}.

   Хлебопашество Иркутского уезда производилось тогда в селениях по всем небольшим рекам, в Ангару падающим, начиная с Оки и Белой до Иркута. Оно испытывалось и около кр. Тункинской, в виду отрога Саянского. За Ангарою до Лены, за Леною от реч. Тутура до сл. Ангинской и Бирюльской соха была основанием русского быта. В Урике, Хомутовой, Кудинском селе (которое в 1656 г. было подведомо Илимску), в Аиоке, Манзурке, Качуге, Верхоленске и проч. занимались пашнею, среди живописных, гористых окрестностей. Земли легкие, песчано-глинистые были отлично хлебородны в те годы, в которые не случалось помехи от весеннего бездождия или преждевременных инеев. Есть также приятные долины по виду, но солонцеватые или сырые, или безводные; они выгодны только для скотоводцев-бурят. Буряты того времени, начиная с Тункинской степи до устья Куленги, или, иначе, от Шаманского Камня, в начале Ангары торчащего, до подобного ж Заверхоленского, принимались за соху очень нерадиво. Они весну и лето обыкновенно праздновали близ коров-доилиц, а в глубокую осень и к концу зимы зверовали.

   В уез. Илимском {Илимск управлял уездом, со включением Киренска, до 1775 года. Три деревянные строения городского быта представлены в рисунке в Материалах к Российской статистике, 1839 г.}, оканчивающемся при границе сл. Витимской, пахотные земли лежали с промежутками между Окой и Ангарой от дер. Шеверской до ос. Братского, между Ангарой и Илимом почти до Кежмы, между Илимом и Леной до ос. Чечуйского. В южной части уезда родились все хлебные посевы, а к северу - только ярица, овес, ячмень. По Лене пшеница не родилась далее сл. Орленской.

   Далее, вел. Витимской, Олекминске, Якутске, в сл. Амгинской иногда родилась рожь, но лишь ячмень и овес считались благонадежным посевом. Бывальцы рассказывают, что есть тучные и удобные земли вверх по Алдану, к Аиму и Маймакану, начиная с Усть-Маи, чему и можно доверять по положению широты тех мест; но не помешает ли успеху хлебопашества чрезвычайное разлитие вод в тамошнем крае, по словам капитана Сарычева, поднимающихся до 30 ф. и более.

   Кроме известного ячменного на Ине хутора, по всему Охотскому краю, между Северным заливом и Колымским плотбищем лежащему, нигде не замечено, вплоть до устья Таловки, пахотной десятины, потому что от простирания Станового хребта везде идут каменистые отметы или болота. Хвойные деревья и даже топольник, между ними возрастающий, недалеко от реч. Ассиглан, представляют небедную растительность, да и все тут.

   19. В Охотском крае кочевые жители, ламуты и коряки, страдают чирьями, угрями и подобными воспалениями. Кроме того, повременно является среди них корь и оспа, уменьшающая их племя. В 1768 г. от последнего поветрия, среди коряков распространившегося в то же время, как и в Камчатке, опустел край Гижигинский {См. No 28575, том XXXVII П. С. Законов.}. Что ж касается до Охотского порта, о нездоровом климате его и бесплодной почве уже прежде было изъяснено.

   В Якутске, где житель и животное обеспокоиваются морозами или насекомыми, зима продолжается 6 месяцев, лето 3, а прочие 3 месяца, пополам разделенные, служат предуготовлением или к лету, или к зиме. Наблюдения над температурою там делались мимоходом, и доныне никто из туземцев богатых не вменил себе в честь запасаться метеорологическими орудиями, с которыми можно было бы укорочивать время, по единообразию всегда там длинное, следственно и скучное.

   Гмелин рассказывал, что, за несколько лет до его приезда в Якутск, один тамошний воевода, идучи в канцелярию, за 80 шагов стоявшую, отморозил руки, ноги и нос, хотя и был одет в теплую шубу. Верно, воевода шел к должности в каком-нибудь глубоком раздумье, чтобы в минутном переходе дойти до таких крайностей. Тот же Гмелин замечает, что Лена прошла 30 апреля и 3 мая очистилась от льдов {Для сообразности с оглавлением иркутского климата здесь и впереди переложены числа и месяцы на с. ст.}.

   Известный адъюнкт Исленьев заметил в Якутске maximum тепла ®, а зимою термометр его опускался не более как до 22,3®, что соответствует -37®, 5 по Реомюру. В начале марта нам случилось

   быть в Якутске, и с 11 до 2 часов пополудни можно было прохаживаться при лазурном небе и солнечном озарении. Надобно, однако ж, полагать, что декабрьские и январские морозы там доходят до -40®. Глубокие снега замечаются от Охотска до Киренска и вообще по всей северной половине полосы средней, как более лесистой; в северной же полосе, как безлесной, снега не так глубоки.

   Ячмень родится на нивах Якутска, иногда затевали сеять и рожь, созревавшую года через 4. В Якутске почва жирна и питательна, но недостает теплоты. Адъюнкту сказывали, что при порядочном надсмотре могут там родиться огородные овощи, в чем и нельзя сомневаться, если бы женский пол приобык к занятиям огородным. Тогда бы не все, по крайней мере овощи, как бакалея, плавились из Киренска в Якутск на ярмарку.

   По лугам и другим урочищам, изобилующим кормовыми травами, растут: дикий чеснок, дикий лен с голубыми и белыми цветками, земляной ладан, волосообразные растения, вместо хмеля употребляемые, также Polemonium grandiflorum, из кустарных ягод смородина, малина, из стеблевых брусника и пр. Наблюдатель говорил об этом мимоходом, не по науке. Г. Щукин, имея в своих руках до 400 видов растений, собранных около Якутска, не видит в них различия от иркутских, кроме 6-ти, принадлежащих тамошней почве.

   По недальности сл. Амгинской {В Биллингсов проезд слобода состояла из 168 человек. Домов было 20. В 4х верстах есть особая Русская деревня.} от Якутска, можно утверждать, что хлебопашество ячменное в ней не подлежит сомнению, что прежде и рожь у переселенцев созревала, пока они не объякутились и не стали лето праздновать в питье квашеного молока. Землемерами открыто, между Леной и Алданом, пахотной земли до 5700 десятин.

   Гмелин писал, что в Олекминске (ш. 60® 22') холод стал чувствителен около 15 августа, что деревья обнажились от листьев, травы повяли, снег пал и сделалась гололедица. По Лене пошел лед 8 сентября, через несколько суток льдины стали толщиною в 2 ф. и вставлялись вместо стекол в окошки {В 1814 и 1826 гг. видны были оконничные льдины только по некоторым станциям между Якутском и Олекминском.}, между Олекминском и сл. Витимской хлеб родился хорошо и жатва там оканчивается не позже 1 августа.

   Само собою разумеется, что чем выше поднимаешься по Лене от сл. Витимской, тем сноснее становится температура, добрее климат и растительность свободнее. Хвойные деревья: лиственница, кедр, ель, сосна довольно высоки и довольно казисты, во все времена года. Пихта вниз по Лене продолжает расти только до р. Олекмы {Сведения о пихте доставлены мне от иркутского гражданина, коммерции советника П. Т. Баснина.}, а осина до р. Алдана.

   Якуты выносят свои морозы и жары с удивительным равенством и легкоетию. Бодры и живы в обоих временах. Обыкновенные их болезни: ревматизм, опухоль плесней от мокроты, чирьи, шелудивости, страдание глазами. В 1758 и 1774гг. погибло множество якутов от оспы и кори. Около Верхоянска и вообще в тамошних широтах, где бывают туманы и вдруг наступают сильные морозы 36®-42®, открывается среди жителей юрточных простудное поветрие с стеснением в груди, головною болью и стрельбою в ушах. Поветрие бывает смертельно. Там более сил у смерти, чем средств у жизни.

   Между сл. Витимской и Киренском ячмень и овес ныне родятся каждогодне. Аббат Шапп в таблице, которую он приложил к 1-му тому Путешествия, для выражения сибирских морозов, означил в графе Киренска за 1737 год -64®, в следующем году -68®, без наименования месяца. Два таких мороза, вместе с упомянутым енисейским в -70®, мы, по чувству жизненному, дозволяем себе оподозрить, пока точными орудиями и несколькими годами наблюдений не будет решена сбыточность или несбыточность объявляемых морозов. В ноябре, декабре и феврале, когда случалось нам останавливаться в Киренске на несколько дней в шесть зимних проездов, не довелось испытывать толь страшных морозов, какими Шапп с Гмелиным пугали Европу {Так, сильных морозов ни в ноябре, ни в декабре я не ощущал в Киренске. Отсюда ехал я днем и ночью до Витима, не отморозив носа, и в городе безбедно ездил излома в дом. Кстати примолвить, что в одном доме земского исправника г. Шевелева нашел я полы двойные. Упоминаю об этом чиновнике для того, что есть удовольствие желать продлить память о человеке, который оказывал в свое время всю попечительность об устройстве дома тамошнего уездного училища, который поощрял крестьян к расчистке пахотных земель и к распространению посевов.}. Не было ли погрешности в самом строении профессорского инструмента?

   От Киренска до Иркутска, на полуденном пространстве 5® 30', нет в виду письменных метеорологических наблюдений? Путешественник видит зимою между деревень одни хребты гор и темно-зеленые леса, которыми увенчаны хребты. Между Киренским и сл. Орденской, на расстоянии 3-х степеней, хлебопашество ныне не прерывается. От Орленской до Верхоленска земля и атмосфера становятся мягче, человеколюбивее, и крестьянин представляется хозяином своего места {В 1701 году, как видно из указа Сибирского Приказа к илимскому воеводе Качанову, велено водою сплавить в Якутск хлебных запасов: а) пахоты илимских слобод 180 четвертей ржи, б) пахоты бирюльской - 496, в) илгинской - 538, г) тугурской - 194, д) орленской - 93 четверти того же хлеба. Но в число 1321 не донято 243 четверти. Тут видна и постепенность плодородия по широтам, и где оно оканчивалось в ту эпоху. Из свертков мон. Коншинского.}. Ели и другие деревья роста высокого и величавого. В Верхоленске проходит край средней полосы, которую мы расширяем с 63® до 54®, и 2-мя степенями полуденнее этой полосы стоит Иркутск.

   20. Иркутск, существующий в начале южной полосы {Изменяя собственному намерению, я переступаю здесь, как и в Барнауле, среднюю полосу, и вхожу в южную, не по всем частям.}, продолжающейся до полуденных очертаний Сибири, может считаться мерителем климата своего уезда, начиная даже с Верхоленска, кроме Байкальского, к северо-востоку, погорья, представляющего особое растворение воздуха. Весна в Иркутске и его уезде начинается в марте, и снегов уже не видно нигде по долинам. Реки проходят в апреле, кроме Ангары, вскрывающейся в городе между 3 марта и 17 апреля. Только в 1731 и 1750 гг., по словам Летописи, Ангара вскрылась 28 и 27 февраля {В Иркутске метеорологические наблюдения издавна ведутся, сперва Лаксманом и Лосевым, потом учителями народного училища и гимназии, а с июля 1820 г. продолжаются г. Щукиным, настоящим директором училищ губернии. От него я получил довольно обширную записку о климате и пользуюсь идеями дознанных выводов, а замечания, к настоящему времени относящиеся, сколи они ни любопытны, откладываю до поры.}.

   Мы ограничиваемся здесь означением десятилетней средней температуры Иркутска: ,3®. Самая высшая теплота в Иркутске бывает ®, а ® - в редкие годы. Самая высшая теплота на солнце ®, Самый большой холод -33,4®.

   Г. Щукин берет в сравнение средние температуры 4х европейских городов, имеющих почти одинаковую с Иркутском широту: Берлина, Ганновера, Лондона, Дрездена, и выводит, что Иркутск, в ш. 52® 17' стоящий, холоднее поименованных мест почти 7®-ю.

   Г. Щукин, с давних лет наблюдая движение ртути в одном и том же термометре, под смотрением Лаксмана сделанном, замечал, что в некоторые зимы до 1810 г. ртуть замерзала на несколько суток, что с 1810 по 1820 г. ежегодно почти замерзала на несколько часов, что с 1820 по 1830 г. замерзала только в 1821 и 1828 гг. и морозы в прочие зимы не превосходили -28®. С 1830 по 1840 г. ртуть, выставленная на открытый воздух, дважды замерзала в январе 1831-го и 16 декабря 1839 г. не далее как на час и в термометре не отвердевала {*}.

   {* Г. Щукин из наблюдений усмотрел:

   а) что очищенная ртуть на открытом воздухе замерзает при меньшем холоде, чем в термометре, защищающем от давления внешнего. Ртуть, в термометре кристаллизуясь при -32®, остается жидкою до 33,3®.

   б) что ртуть, опустившись до -33,3®, вдруг низится до -37®, -38 и даже -46 и это снижение зависит от длины термометрической трубочки. Некоторые из иркутских наблюдателей стали думать, что иркутский холод = 40®. Разве нет там спиртового термометра, для обличения этих метеорологов?

   в) что ртуть, возвращаясь из состояния твердого в жидкое, вдруг также переходит из -38® или -46® в -32 и быстро восходит до -31. При таком переломе нередко растрескиваются шарики термометров.

   Итак, это физическая истина, что ртутный термометр не вправе свидетельствовать холода свыше 33,3®, как бы низко ни падал. Нет сомнения, что Гмелин и Шапп, от подобного термометрического явления, впали в погрешительное заключение о холоде Соликамском, енисейском и киренском.}

   В Иркутске, продолжает г. Щукин, очень заметно сражение климата физического с математическим. Зимою в январе, при южном ветре, часто снег тает на крышах, и чрез несколько дней морозы являются в -28® или 30®. В марте термометр часто поднимается в тени от - 12® до ®, но в апреле по утрам опускается иногда до -1®, и даже в начале мая, при продолжении северного ветра, ртуть опускается по утрам ниже нуля.

   По таким изъяснениям уже понятно, что весна открывается ранее или позднее, с разностию двух недель, что растительность не менее коснеет от северных ветров и холодного навевания Байкала, иногда вскрывающегося около 9 мая и разбрасывающего по берегам свои льды, которые продолжают таять до июня. В раннюю весну Draba lutea и распушистая ветреница цветут около 2 апреля, Cardamine тонколистная расцветает по болотистым местам около 5-го, ложбины окрестных гор покрываются нарядными цветами даурского багульника около 15-го того же месяца. Разумеется, что при поздней весне помянутые растения продолжают цвести при утренних холодах 10®-14® {С. С. Щукин собрал обширный травник из растений Иркутской губернии.}.

   В окрестностях Иркутска посев зерна ярового начинается около 20 апреля, посев озимого - в начале и половине сентября. Жатва начинается в половине августа. Из чего и видно, что сроки полевых работ, начиная с Енисея, поздают в Сибири Восточной против Западной. Периодические неурожаи, случающиеся в каждые 9 или 10 лет, с подразумеванием одного чрезвычайно урожайного года, то озабочивают жителей, то успокоивают их года на два. Корыстолюбивые люди издавна там привыкли обращать благословения природы в пользу своей мамоны, разными благовидными способами.

   Из средней высоты барометрической г. Щукин вывел положение сего города выше океана на 1330 ф., или 190 саж.

   Дожди самые продолжительные бывают не долее трех суток, большее же продолжение сопровождается разлитием рек. Гром бывает не более 10 или 15 раз в течение лета. Град бывает очень редко, и притом незначительной величины. Горы, окружающие Иркутск, и стоящие на них хвойные леса, по словам г. Щукина, служат искусственными громоотводами.

   Иркутское небо, по большой части, представляется голубым; исключая ноябрь и декабрь, когда атмосфера, до закрытия реки, густеет от паров речных. При морозах за -20® образуется над Ангарою густо-желтоватый туман.

   Снег выпадает на поларшина и менее в иные годы. Зимняя дорога становится около 15 ноября и прекращается около 18 марта.

   Северные сияния бывают так неявственны, что приученный только глаз может их замечать.

   Землетрясения бывают чувствуемы в Иркутске довольно часто, хотя и негрозно. Летопись, редко точная, замечает их года чрез два ил и три. В 1768 г. землетрясение замечено двукратно, сперва утром в 4 ч. 18 марта, потом в 2 ч. пополудни 5 августа. В 1769 г. утром около 8 ч. 13 октября дважды послышался удар, и последний был довольно крепок. В 1771-м утром в половине 10 ч. 28 июля чувствовали в Иркутске два удара - один легкий, другой чрезвычайно сильный. В то же время слышан был удар вверх по Ангаре до Балаганска, также по р. Иркуту, и троекратный сильный - в Прорве. В тот же день в 11-м часу в Селенгинске чувствовали некоторое дрожание и потом сильный удар, который стихнул, не доходя до Кяхты {В мою бытность в Иркутске с марта 1814 по ноябрь 1820-го и потом с июля 1824 по май 1826 года ежегодно были слышны сотрясения, довольно беззаботные. Г. Щукин с 1828 по 1840 г. вел записку, когда именно случались землетрясения, и из записки его видно, что они были чувствованы от 1 до 4 раз в году, во все времена года, кроме ноября и декабря. Землетрясение 24 февраля 1829 г. обнимало большое пространство; оно грозно продолжалось в пограничном Туранском карауле за Тункою и проходило в Монголию.}. Паллас выводит, что землетрясения байкальские распространяются короткими лучами, никогда не достигают до Даурии, ни до северных мест Лены. Хотя землемер Лосев и писал, что после поездки академиков было сильное землетрясение по Индигирке и низовью Лены, и хотя поэтому можно предполагать, что оно там бывало и прежде, но, без сомнения, прошло оно туда из восточного, а не южного горнила.

   Воздушная сухость, которой верят в Иркутске, и верят на слово, не может быть имоверна, при множестве тамошних вод и болот, пока не будет поверена Сосюровым гигрометром. Из того, что орудия музыкальные ссыхаются, можно вывести противное заключение о сырости привозимых орудий и о сырости иркутского древоделия.

   Судя по чувствительному изменению температ ур ы, какое бывает на мал ом пространстве между каменных городских ворот и каменного Филофеевского памятника, нельзя думать, чтобы воздух Иркутска всегда был здоров. Простудные болезни с кашлем, более или менее жестоким, суть последствия ангарских туманов, с половины сентября до января продолжающихся. Весною там страдают все возрасты простудою, головною болью, жаром, горячкою, а в иные годы

   по общему жребию человечества появляется оспа. В 1745 г. оспа производила жатву по всему уезду и по другим смежным; но велика ли была смертность, Летопись не исчисляет.

   Наконец, по принятому порядку, заметим из Месяцеслова 1831 г., что в Иркутске восточное отклонение иглы 1 ® 37',2, наклонение 68® 26',5.

   21. В округе Верхнеудинском, вмещающем и бывший Селенгинский, пахотные земли: а) прибрежные к Байкалу, по обеим сторонам р. Селенги; б) лежащие за р. Удою и в соответственность тому - на правой стороне Селенги, равно и около Кяхтинского тракта, и в) вновь разрабатываемые заднепрскими выведенцами в горах к р. Никою. Все помянутые земли, вместе с Кударинскою долиною, не включая солончаков и хрящеватых кряжей, более или менее песчанисты, суглинисты, легки и хлебородны. Земли 11-ти Хоринских родов, почти от Селенги до вершин Витима, от Оноыа до Ингоды и по Уде, равномерно земли 18ти Селенгинских родов, по левой стороне Селенги до системы гор ХамарДабанских, сл ужили тогда без разбора для одного скотоводства и звероловства. Одни жертвенники, по веснам бурятами из дерев устрояемые на верху гор, по древнему примеру семитических племен, вызывали душу примечателя к благочестивым воспоминаниям.

   Смотря на карту, надлежало бы Верхнеудинскому округу, по географическому положению, быть отлично производительным, откр. Харацайской до Баунтовских базальтов, от Посольского до переезда чрез хребет Яблонный, если бы обещания благословенной широты не уничтожались лесистыми и водянистыми хребтами, болотами, около них расширяющимися, навеванием холода со стороны Байкала и общею возвышенностию тамошних равнин. Так, напр., площадь, между Селенгинском и Троицкосавском лежащая, высится над поверхностей) океана до 2300 ф. Лучшее хлебопашество тогда начиналось у заднепрских переселенцев, по гористым откосам, и плуг впервые явился в Сибири в их руках {Они первые в губернии начали с 1766 г. засевать и конопель.}.

   Земли Заяблонного хребта не могут быть производительнее против верхнеудинских. Такое ж возвышение над океаном, гористость, лесистость и с тем вместе болотность отнимают у легких и выгодных тамошних земель постоянную плодородность. Гмелин, говоря о Большом Нерчинском заводе (в ш. 52® 18'), отзывается, что климат там холоден, что находится там много мест, где земля оттаивает не глубже 3-х футов, что у рудокопов сделаны в рудниках чуланы, в которых хранятся летом припасы, что лед в них не тает ни в какое время, что только 17 июля 1735 года ртуть в тех чуланах поднялась выше точки замерзания.

   22. Несмотря на такие мелочные замечания, ни чего не сказывающие о Заяблонном крае, мы знаем, что там воздух летом альпийский, что зимою веют пронзительные ветры, что в декабре и январе бывают морозы также лютые, как в Богословске, севернейшем 8-ю географическими степенями; но не верим, что бы почва вообще Нерчинского края оттаивала только на 3 ф. Мы знаем, что, начиная с ос. Читинского, на обеих сторонах Ингоды, Шилки и вверх по Аргуни, хлебный урожай бывает, по словам губернатора Соймонова, в добрые годы в 20 и 32 меры против посева. Мы знаем, что на плодоносных нерчинских землях частию черноземных, частию дресвяных, но по большой части из песков и глин, пропорционально составленных, родятся богато пшеница, рожь, просо, лен, конопель и прочие нивяные посевы. Бывают, правда, годы, когда не возвращаются и посеянные семена: какие ж причины толь противоположных крайностей? Возвышенность почвы {Яблонный хребет выше Хамар-Дабана на 2660 ф., как видно из описания гор по реч. Слюдянке, сделанного г. Злобиным в 1832 г. Соразмерно тому и площадь заяблонная должна быть выше верхнеудинской.} главнейше, потом - весенняя засуха, холодные утренники или иней, убивающие ниву, начинающую цвести, также род кобылки, и мухи, наседающие на колосья во время налива. Нам случилось в 1814 г., вверх по Ингоде, любоваться в июне роскошными нивами, обещавшими сильный урожай, как нечаянно одна безоблачная холодная ночь погубила утром труды и надежды поселян и продовольствие целого года. Желательно бы здесь сказать, чрез сколько лет неурожайных приходит благодатный, Соймоновский год с 32 мерами? По замечаниям одних - через 10, по замечаниям других - через 15 лет, только неоспоримо одно, что неурожаи заяблонные чаще случаются, чем забайкальские {Почетный гражданин М. А. Зензинов заключает, что полный круг урожаев и неурожаев совершается в 19 и 20 лет, что в 7 и 8-й годы урожай бывает сильный, в 12-й - плохой, а с 15-го следуют неурожаи.}.

   Во всякое время, весною, или летом, или под осень, проезжая, видишь там поля и луга, украшаемые разноцветными травами до сентября. Красивая даурская флора перебрасывает свои нарядные багульники и другие растения на возвышенности селенгинские. Леса за Байкалом и за Яблонным хребтом одни и те же, с одною разностию в числительности, именно: сосна, лиственница, ель, кедр, осина, ольха, береза, тальник. Леса мелкие и кустарники также одни и те же: яблонь дикая, боярышник, рябина, крушина, илим под именем карагача, березовый ерник, березовник стланцевый, кедровник стланцевый, золотарник, гороховник, курослепник, кашкара и пр. Собственно за Яблонным хребтом: береза черная, осокорь душистый, слива сибирская, крошечный персик.

   За Яблонным хребтом, надобно прибавить, бывают грады, которые льдяными шариками обивают дочиста даже зеленевшие березники, - бывают бури, которые с корнем опрокидывают большие полосы сосновых лесов, - бывают сильные грозы, особенно после долгоденствия. Раз случилось и нам, при переезде чрез хребет, провести ночь в крайнем беспокойстве, среди беспрестанной молнии и не умолкавшего грома, тогда как дождь лился ливнем. В сентябре за Байкалом стоят дни ясные, веселые, но холод чувствителен. Зима по обеим сторонам Яблонного хребта жестока и малоснежна по равнинам. Весною повальные болезни на людей; гибель домашнего скота от продолжительных метелей; летом бывает падеж на лошадей от жаров.

   К отраде и облегчению тамошних жителей от разных недугов, сама природа является более попечительною о их здоровье, нежели в прочих сторонах Сибири. У нея так много врачебных растений, так много вод целебных! Туркинские горячие воды сделались известными в 1753 г. Погроминские кислые, вкусом похожие на Зельцерскую воду, открыты в 1767-м. Сверх того, есть воды горячие около Баргузина, кислые Дарасунские - между Читой и Акшой {Для удобного жительства страждущих посетителей устроены, во время губернатора г. Трескина, порядочные помещения при водах Туркинских, Погроминских и Дарасунских.}. Один из недавних путешественников сказывает, что в проезде по границе от Кяхты до Амура есть много минеральных вод, неупомянутых прежними академиками. Жаль, что природа не выдумала целебной купели для умягчения оспы, которая в разные времена делала столько опустошений среди племен сибирских. В 1767 г. множество тунгусов погибло от нея за Яблонным хребтом.

   23. В южной части Камчатки осень и зима господствуют более полугода. Снега не сходят до мая. В это время зрение человека расстроивается от снегов, становящихся ослепительными чрез отражение лучей; но при всем том весеннее время приятнее летнего, потому что проскакивают дни ясные. Вот и вся тут весна!

   Деревья начинают распускаться к концу июня. Лучший лес растет в вершинах pp. Быстрой и Камчатки. Курильская землица, [мыс] Лопатка, равномерно приморские места и берега рек в южной части - безлесны, за 20 в. от моря. Ольха, береза и тополь растут по высоким местам, откуда вытекают реки. Там пихтовник растет только около реч. Березовки, топольник - по Андреяновке. Боярышник двух видов, с ягодами красными и черными. Можжевельник во множестве. Кедровый стланец в почести у туземцев, как и жимолостные черные ягоды.

   Восточный берег, прикрытый гористым отметом, как валом, благоприятнее для лесов, для плодородия овощного и нивяного, потому даже, что почва утучнена пеплом сопочным. Плодородность восточного края доказывается: а) древними пахотными заимками Якутского монастыря, находившимися ниже Еловки, падающей в р. Камчатку, также между оз. Нерпичьем и той же Камчаткой; б) пахотными деревнями, Мильково и Ключевская. Берег покрыт по горам и равнинам, вниз по р. Камчатке, до самого моря, ольховником, березником, лиственничником, ельником. Недалеко от Машуры виден и сосняк. Травы так тучны и рослы, что можно бы косить их трижды. Жители собирают сарану, сладкую траву, кипрей, черемшу, пучки и другие растения, употребляя их в пищу, питье и лекарства. Для такого ж употребления собирается водянка, морошка, брусника, клюква и пр.

   Петропавловский порт с востока окружен высокими горами, на которых произрастает лиственница, береза, боярышник и между ними - кусты диких роз. С гор бегут ключи чистой и прозрачной воды. На северо-западе расстилаются широкие долины, орошаемые Авачеюи Паратункою. Ключи Паратунки не замерзают зимою. На них и других теплых ключах гостят и зимою лебеди, красивые селезни, крохали, гоголи и чирки, особенно так называемые савки, скромные певуньи. На восточной стороне полуострова есть даже живописные места, но не надобно разуметь под этими словами исполинских сопок, внушающих удивление и ужас {Зимою в 1762 г. ближайшая горелая сопка горела с сильным пламенем и страшным подземным шумом. Снег превратился в потоки, а окружность на 300 в. покрылась пеплом в дюйм толщины. Зимою 1767 г. слышался беспрерывный шум в горе, с трясениями земли. В 1768 г. сопка эта еще дымилась.}. Живописная картина представляется от ключей до Нижнекамчатска, во множестве островов по судоходной р. Камчатке, во множестве ея протоков, озерков, лугов, дерев и гор. Взглянете ли на воды, рунные рыбы кипят в них, в свои месяцы, а по озерам плавают и ныряют разноцветные утки. Взглянете ли на утесы, над ними парят орлы, разными перьями отличающиеся. Над вами летают без страха белые кречеты, соколы и ястребы. Чуткое ухо пугается по ночам филинов и сов. В лесах вы увидите куропаток, тетеревов, услышите кукушку, дрозда, Камчатка не пустыня: везде бьется пульс жизни, под землею и в атмосфере, при свете курящихся лампад.

   В Нижнекамчатске, от которого до моря 35 верст, и от которого гористый отмёт поворачивается к главному хребту, атмосфера теплее, чем во многих сибирских городах той же широты (56® 03'). Отклонение иглы замечено Берингом в Нижнекамчатске, а Куком - близ мыса Камчатского, восточное.

   У первого в июле 1728 г. = 13® 10'.

   У другого в 1770г. = 10® 00'.

   Западный берег полуострова низмен и бесплоден. Начиная с р. Быстрой растет на нем, по песчаной почве, один ивняк и ерник. Низменность продолжается до подошвы гор 100- 120 верст. Земля, к северу, близ Пенжинского взморья, замечена промерзлою на фут, а глубже - талою на 1 1/2 саж., еще глубже - заледеневшею, далее - жидкий ил, под илом камень. Широко или нет такое напластование, все показывает оно разновременную старобытность морского залива.

   Лето по западному берегу, от тающих нагорных снегов, бывает туманно, дождливо и холодновато. Неделя ясная без дождя была бы там редкость. Равномерная ненастливость на Лопатке, между тем как тихая и приятная погода стоит в Большерецке. Вообще в местах не так близких к морю, продолжается ясная погода, так, напр., в Верхнекамчатске с апреля до половины июня. После долгоденствия идут дожди до конца августа. Проливных дождей и громов сильных не бывает по всей Камчатке. Град часто случается летом и осенью, с горошину величиною. Термометр в Большерецке, где от взморья потеплее, обыкновенно тогда стоит между ,5® и 7,5® - в жары июльские ®.

   В Камчатке осень до половины сентября бывает приятна и светла, далее ж по большей части ненастлива. Реки становятся в начале ноября, и в ту же пору начинает падать снег при сильных ветрах. В декабре и январе мало тихих дней: более всего время проходит в сибирских пургах, или, иначе, - в снежной кутерьме с вьюгами. Снегу выпадает и наносится на Лопатке толщиною до двух саж., столько же около Верхнекамчатска, менее двумя третями - около pp. Авачи и Большой, не толще полутора футов - около Тигиля и Караги. Зима камчатская не слишком холодна. Ртуть опускается от -5® до - 18®, в январе - от 15® до -20®, и раз в течение 4-х лет замечено -30®. В феврале и марте бывает приятная погода, как иногда в сентябре и октябре.

   Северные ветры зимою и летом дают ясные и приятные дни. Восточные и юго-восточные - продолжительнее и всех жесточее.

   Температура камчатских горячих ключей разностепенна и восходит от ® до ® - до такого жара, какого не слышно в ключах европейских. Все сии климатические наблюдения, как мало изменяющиеся в напряжении замеченных сил, могут считаться вековыми физическими истинами, тем более что и написаны Крашенинниковым за сто лет {В пополнение Крашенинникова, который наблюдал полуостров более из Нижнекамчатска, недостает дополнений из порта Петропавловского.}.

   Местные болезни в Камчатке: угри, волдыри, чирьи, опухоли.

   24. Из всего явствует, что линия, при которой оканчивается в Сибири земледелие яровое, проявляется по неложным усмотрениям при следующих точках: в Камчатке в ш. 57®; на северном берегу Охотского моря - не далее 59® 30'; по Лене - до ш. 62®; по Енисею в волости Анцыферовой - почти при 60®; по Иртышу в селе Реполовском - в ш. 59®; на восточном предгорий Урала еще ближе последней широты. Притом по целой линии не видно возвышающейся постепенности в нивяном плодоносии от востока к западу. Не видно также, чтобы с углублением материка в Полярный круг простиралось плодоносие, пропорционально продолжению матерой земли {Неизменяемость хлебородной линии на Енисейском материке несовпадаетли азиатскохолодным полюсом, который, по Ментцу, полагается близ мыса Таймурского.}.

   Не неприлично здесь сделать вопрос, увеличилась ли, и в какой степени увеличилась зажиточность земледельца в полосах средней и южной, во мзду полевых его трудов? Этому надлежало бы последовать, как кажется с первого взгляда. Земледелец имел, и имел с изобилием, даровую рыбу в реках и озерах, имел даровую птицу в водах и перелесках, любого зверя в лесу и на тундре, лошадей и скот, полгода даром кормящихся на лугах и пустынях; земли и лесу сколько ему угодно, а за все маетности и угодья в год платил с души подати и оброка 170 к. Сибирский крестьянин мог казаться помещиком. Но какие способы у него, чтобы пользоваться сказанными выгодами? Руки и время. Но такие ли руки, чтобы в пору обхватить все выгоды, разметанные на пространстве, всегда ли готовое время, чтобы в пору поспеть ко всему и везде? Следственно, наш крестьянин был полномочен в одном праве, но маломочен на деле.

   Возьмите в пример {*} крестьянскую семью среднего состояния [7 душ], и вы убедитесь, что если она достаточно питалась, так, напротив, с трудом могла окупить свои обязанности и казначейству и волости (сколь ни легки они были) по очевидной причине, что хлеб, установитель всех ценностей в стране земледель