Словцов Петр Андреевич - Историческое обозрение Сибири

   Всех вместе с золотопромывальнями выходит 107, не считая заведений искусства гранильного. Итак, искусственная жизнь распространилась по Уралу с 52® до 61® широты, или от Сакмарска до устья Ваграна. Трудно определить, сколько от того образовалось капиталов недвижимых, движимых, и в том числе денежных {Для настоящего состояния заводов оренбургских можно прочитать превосходное обозрение г. Ханыкова, напеч. во 2-м томе Материалов для статистики.}.

   6. Сходя с Урала, мы обязываемся своим словом досказать о Шемберге, бывшем генерал-берг директоре. Сколь важное лицо он принял при вступлении в российскую службу, в столь же противоположном состоянии явился при отчет е, когда правительство беспристрастно взглянуло на его дела. Ибо открылось: а) что Шемберг, взяв для продажи казенного железа на 64 000 р. и в другой раз на сумму, еще превышающую, не заплатил долга ни того, ни другого; б) что, присвоив открытие неблагонадежных медных руд в Лапландии, в предосуждение двух архангелогородцев, Ерофеева и Мырцова, просивших дозволения разрабатывать прииски своим иждивением, Шемберг обличил себя в полном неведении горной науки, чрез завладение нерудоносным открытием, и хотя был наделен припискою крестьян более 2500 душ сверх полковых солдат, на тот же конец ему данных, с обязанностию платить по рублю с пуда меди и подушную подать за крестьян, не мое приступить в течение 3 лет ни к плавке руд, ни к взносу подушных; в) что, в 1739 г. обязавшись за содержание гороблагодатских заводов единовременно взнести 12 000 р. и ежегодно по 6000 р., ничего не исполнил. По рассмотрении толь недостойных поступков, Сенат присудил объявить ему, чтобы немедленно взнес 134 941 р., а в платеже остальных 99 000 представил порук, в случае же неготовности к удовлетворению казны, описать все его имение, опечатать все бумаги, посадить виноватого под караул и допросить, не утаил ли он денежных капиталов, или не отдал ли их кому-либо заимообразно. Приговор, как утвержденный императрицею, был исполнен в июне 1742 года. Вот несчастливец, долженствующий в своем злополучии сетовать на безрассудное покровительство герцога Бирона, который недостойно возвел его на чужую чреду, а отнюдь не на русскую ненависть к иностранцам, как писал современный Манштейн.

   7. На росстанях с Уралом, еще одно слово. Для чего бы не припомнить здесь исторического предания, по которому хребет сей почитается прародиною многих уральских семей и также становьем подвигавшихся с востока племен монгольского, турецкого и финского происхождения, только не славянского {К удивлению, г. Горенкин этим же путем выводит славян из Сибири и называет славянским письмом начертания, на утесистых берегах видимые. Ч. III Труд. Моск. Общ. Древностей.}. Поясним предание тем: 1-е) что Урал Северный с незапамятного времени был действительно колыбелью и прародиною югры, т.е. вогулов, пермяков, зырян и напоследок самоедов-пришельцев; 2-е) что Южный, вместе с Алтаем, бывал вековым стойбищем гуннов {В XV томе Энц. Лекс. гунны уральские выдаются особою сволочью от хуннов восточных, будто бы туда из Монголии переселившихся. Г. Савельев сильно опровергает это мнимое переселение.}, торков, аваров, козаров, мордвы, черемисов, вотяков, болгаров и ногаев. Те или другие из сих племен оставили по берегам Белой, Демы, Черемшана и Нижней Камы оседлость, если не классическую, так засвидетельствованную огромными развалинами, как видно из Журнала кап. Рычкова.

   8. Изложив в статье о Барнауле переход 3-х колыванских заводов в достояние короны и показав постоянную выплавку металла, мы обращаемся к заводу Павловскому, в 1763 г. начатому в том намерении, чтобы по богатству здешних лесов перевесть сюда из Барнаула главные работы. Плавка на новом заводе началась в октябре 1764 года. С годами плавильни умножались.

   З. Сузунский, в 1764 г. заведенный для содействия плавке прочих плавильней, между тем вместил в круг своих действий и двор медномонетный, на котором назначено тиснить из пуда меди не 16, а 25 р. с гербом Сибирского царства. Нарицательное возвышение монеты против чекана Екатеринбургского происходило от высшей ценности колыванской меди, как серебро-золотистой. В первые 4 года чеканилось сибирской монеты менее 250 000 р., этого нормального числа.

   Из Змеиногородского рудника и других смежных, в которых самая рудоносная порода есть порфир сиенитовый, особенно переходящий в кератит или еврит, добывались: серебро-золотистое, золото серебристое, серебристый блеск и пр., вместе с рудами медными, цинковыми и свинцовыми {По части этой можно читать в 3-й кн. Геогнозии г. Соколова, начиная с 244-й стр.}. Главная штольня Иоанна Крестителя, в 1754 г. начатая в Змеиногорске, проведена в 1758 г. длиною до 585, в глуби ну до 32 саж. Сложение горы обнажилось, и открылся путь к выработкам глубочайшим. В 1764 г. углубились под штольнею еще на 8 саж., под именем шахты Благовещенской.

   Между тем, при продолжении многолетней выработки одного и того же рудника, надлежало заботиться о новых приисках, уже не по старинным копям. В самом деле, рудоведцы в то время, когда у линейного начальства было предположение (в 1764 г. не опробованное) возвести крепость на р. Бухтарме, рудоведцы барнаульские, пробравшись за линию, в горах не прочерченную, уже шурфовали между pp. Бухтарма и Нарым. Три кряжа: Холзун, Бийский и Кузнецкий (у горных Салаирский), с уничтожением владычества Чжунгарии, сами по себе упали в достояние Сибири. Непредвидимым образом, к счастию Сибири, впоследствии послужило и то, что наши беглецы разных состояний, закравшись на юг в горы, куда не доходили горные партии, положили своими однодворками и огородами неожиданную грань с Китаем, от Сабинской грани к Усть-Каменогорску, как увидим в свое время.

   Горный Колывано-Воскресенский округ, при конце периода, далеко не был так обширен, как нынешний {Нынешний округ, распространившийся по одному праву на прииски рудоносные, определяется в 390 000 кв. верст, но едва ли в этом умственном вымере нет преувеличения.}, и трудно было бы определить неравносторонний размер его. Он простирался с юга к северу, с половины 50® до 54®, по долготе же с половины 98® до 103®, в обоих случаях чресполосными выходами, а не сплошным протяжением.

   По сходству дела поместим здесь и то, что между дер. Калтай и Томском найден томскими жителями в сосновом бору купоросный иловатый сланец и с ним вместе купоросная глина разных цветов. Горожане вываривали из нея купорос для продажи.

   9. Горное производство по Енисею подчинялось канцелярии главного правления заводов казанских и сибирских.

   Есагажский чугпл. и железд. завод, в 1764 г. застроенный при соименной речке, на левом берегу Енисея, верхотурским купцом Власьевым, впоследствии расстроил заводчика убожеством железных руд, хотя и был к нему придан другой, Ирбинский, отстоявший в 70 в. от запустелого на другом берегу з. Лугазского. Кварц ирбинский содержит крупицы меди, серебра и золота.

   Карымский, или Иткульский, рудник, из которого добывалась железная руда, насчет Власьева, перешел в 1759 г. к горному чиновнику Клеопингу и, наконец, в 1764 г. поступил в казну, в надежде на металлоносность. Вообще можно сказать, что признаки рудные, открывавшиеся около Енисея Верхнего, искушали многих, и только что искушали. Перескажем лучше находку железной самородки,

   В 1749 г. обер-штейгер Меттих, приискивая рудные месторождения, на правом берегу Енисея, между pp. Убеем и Сизимом, нашел на верху горы, заросшей сосняком, ком железа около 40 п. Ком был покрыт пленою, пока не отбивали от него кусков. Обнаженная толща показала железо мягкое, в изломе белое и ноздреватое, в ячейках же его вмещались хрусталики с горошину, прозрачные и так жесткие, что крупинками их, от удара разлетавшимися, можно было чертить обыкновенные стекла. Меттих удивлялся находке и, сколько ни осматривал окрестности, не нашел следа старинных плавилен, ни шлаковых огаров. Горные чиновники, Клеопинг и Ладыгин, над енисейскими рудниками начальствовавшие, не обратили внимания на такую диковину. Казак Медведев увез ее к себе, и кузнецы дер. Убейской иногда отколачивали куски для поделок. Толь редкая вещь оставалась 23 го да безгласною, до приезда Палласа, который понаслышке отыскал ком у казака на дворе и известил Академию наук. Ученые рассуждения и сомнения, каким подлежало явление самородного железа, не принадлежат до нашего обозрения. Полагая, что это был аэролит, надлежало бы прилежнее осмотреть место падения, глубоко ли он вошел в землю? Если упал на камень, сплюснулся ли нижнею стороною или раздробил верхнюю часть камня?

   10. На том месте, где нынеТельминская суконная фабрика, прежде 1737 года бывал железный завод, известный только по преданиям. З. Ангинский чугпл. и железд., в 1739 г. устроенный при реч. Анге иркутским купцом Ланиным в 180 в. от Иркутска, в 12 от оз. Байкала, взят в казну за казенный долг, и с тем вместе уничтожился. Железная руда добывалась в ближних горах. В смежности с дачею Александровской винокурни недавно {Не следовало бы, по моему правилу, преждевременно упоминать о заводе позднейшего времени, если б я не сомневался докончить два остальные периода.} был чугуножелезд. завод, Аркеновым заведенный в 75 в. от винокурни. Землемер Лосев писал, что руда добывалась за 50 в. от завода, что из 20 000 п. выплавлялось 9000 чугуна и что действие завода пресеклось за смертию заводчика. При вершине реч. Эндобур, с правой стороны впадающей в р. Алдан, был в половине XVIII столетия, по уверению г. Злобина, сереброплавиленный Андыбальский завод, который оставлен по недостаточности продовольствия. В Камчатке железная руда в 1760 г. открыта, как пишется в Словаре Щекатого, иркутским посадским Глазачевым, который чрез пять лет начал плавить руду и без труда получал 25 %. Известный Бем невдалеке от Верхнекамчатска устроил з. железный, покрывавашй все казенные потребности. Думать надобно, что завод сей был устроен в связи с рудником Глазачева.

   11. Страну, по широте благословенную, омываемую pp. Шилкою и Аргунью, но по причине возвышения нетеплую и сильно охлаждаемую ветрами, где поселенный земледелец должен тягаться с природою альпийскою за кусок хлеба, страну Нерчинскую Россия обрекла на добычу минералов, за 160 лет, как было говорено. Сто сорок лет действительно добываются и плавятся руды; но кайла без сохи работает дорого, соха же там не всегда хлебородна; и вот отчего участь нерчинских заводов незавидна, каковы бы ни были тамошние месторождения металлов.

   Прилагая в скобке (15) перечень выплавки, из 832 п. состоявшей с 1741 до 1768 г. (на каждый год по 22 1/2), мы усматриваем наконец maximum выплавки в 1774 г. при управлении генерал-майора Суворова. Он в 1763 г. уже хвалился в своем донесении, что нерчинские заводы, при работах гораздо тягостнейших в сравнении с колыванскими, с меньшим притом числом рабочих рук, составлявших 1/5 против колыванских, дают серебра менее только вполовину. С 1774 г. выплавка, при постепенной сбавке, держится между 300 и 250 п.

   Прежде чем возвысилась выплавка, послан на Аргунь Шлаттер, чиновник в металлургии и горном деле искусный, для местного осмотра зз. нерчинских. В апреле 1756 г. он представил проект к поправлению заводов: подчинить иркутскому вице-губернатору Вульфу заводы, определить туда известных ему иностранцев, прибавить крестьян для хлебопашества, увеличить отпускаемый на заводы капитал в шесть раз. В следующем году, увидев свою ошибку в одобрении Вульфа и прочих, он же представил Сенату к определению Клеопина начальником Нерчинской экспедиции и красноярских горных работ, с подчинением его Екатеринбургской канцелярии правления заводов.

   Главные две статьи представлений Шлаттеровых, о приумножении суммы и крестьян, приняты правительством во внимание. Ибо вместо 10 т. р., с давних лет отпускаемых на действие и содержание заводов, отпуск денежный с 1758-го возвышен до 60 т., с 1759-го до 100 т., с 1764-го до 200 т. рублей.

   Во время Шлаттерова осмотра (в 1755 г.) число крестьян подзаводских состояло из 2132. По распоряжению губернатора Соймонова переведено туда с 1759-го из провинций Енисейской и Иркутской разных городских тунеядцев, также просрочивших пашпорты и приписных 3400. В 1764-м из разных ближних мест крестьян и разночинцев еще раз приписано и переселено до 5000, следственно, к концу исторического нашего времени находилось в ведомстве заводском 10 500 м. п.

   Какие же сереброплавиленные заводы тогда существовали?

   Нерчинский, или Главный, завод, в 1702 г. основанный на речке Алтачи, посредством Серебрянки вливающейся в р. Аргунь, получал руды из Троицкой горы, называвшейся Култуком. От города Нерчинска он в 277 в. {*} Калукченский, при реч. Калукче устроенный к Ю.З. от з. Нерчинского и в 1763-м переименованный Дучарским. Кутомарский в 1764-м на правом берегу реч. Кутомары, к Ю.З. в 70 в. от з. Нерчинского. Шилкинский, налевом берегу Шилки застроенный в 1767-м, в 300 в. от Нерчинского. Наименуем несколько первоначальных рудников. Благодатный найден в 1745-м, в 9 в. от з. Нерчинского. Чалбучинский найден в 1744-м, в 8 в. от завода. Новомонастырский в 1746-м, в 5 в. от завода. Цагенский в 1749-м, в 14 в. от завода. Горный рудник в 1747-м, в 4 в. от завода. Новозерентуйский в 1747-м, в 15 в. от завода, и он считался одним из лучших. Кадаинский в 1757-м, в 50 в. от завода. Покровский в 1764-м, при вершине речек Кашал и Дорогой, в 61 в. от завода. Агинский медный рудник найден в 1737-м, при реч. Are, в 300 в. от завода Главного.

   {* Не имея в этой книге особого отделения для памятников, я должен здесь упомянуть о гранитном камне с иссеченною на нем надписью, привезенном с реч. Кондуя в завод Нерчинский. По ходатайству Г. И. Спасского камень этот перевезен из завода в СПб., и академик Шмидт перевел надпись следующими словами:

   по возвращении своем от покорения сартогольского народа и по уничтожении древнейшей ненависти между монгольскими племенами, всем тремстам тридцати пяти Елиям (злым духам)... во отогнание их". (Этот монумент относится к 1219 или 1220 г. по Р. X.)}

   Оставляя исчисление прочих рудников, обратимся к главным породам тамошних гор, лежащих между pp. Аргунь, Борзя, Онон, ветвей Станового хребта и заключающих между сими гранями весь горный округ, даже нынешний {Нынешний горный округ лежит между 131 и 138® долготы в ш. 49 и 53®. Он тянется от дер. Терекинской к С. З. до устья Газимура около 800 в., а ширина от реч. Урулюнгуя к С.В. до селений по р. Куенге, около 300 в.}. Породы гор: а) гранит, изменяющийся в сиенит, гнейс и еврит; б) глинистый сланец и в) двоякий известняк, кристаллический и плотный. Последний, перемежаясь с глинистым сланцем, содержит месторождения руд серебросвинцовых. Серебро и свинец, вот тамошние сокровища! Месторождениями бывают жилы, рудные мешки, штокверки и жилы пластовые.

   Из камней: яшма, брекчия, агат, порфир, халцедон, горный кристалл, шерл, топаз и берилл - венец драгоценностей.

   Таким образом оканчиваем, в самое цветущее время, в цветущее не по совершенству заводского устройства и механизма, но по богатству руд, еще неисчерпанных, и по блестящим надеждам на новые открытия, - мы оканчиваем известия о рудном деле, по всем хребтам Сибири. Нетрудно предвидеть, что придет время, когда там и здесь от обнищания руд понадобится прекратить механическое действие заводов или перенести заводские таборы и машины к другим месторождениям. Хорошо, если не найдется ничего сделанного для неподвижной пышности.

  

  

   1. В первой книге Обозрения было замечено, что наше правительство, относительно границ с Чжунгарией и соседними ордами, никогда не обмолвилось, и никому из соседей не сказано: non plus ultra. Так тому и следовало быть. Ибо степь, не обрабатываемая и не представляющая знаков оседлости, по праву народному принадлежит первому, кто выставил пушку на плацформе или провел там борозду сохою. Но знатная часть степи, киргизами занимаемой, принадлежит России по лучшему и непоколебимому праву: а) на ней обитала орда ногайская, поддавшаяся России со времен Иоанна Грозного; б) на ней обитали племена Чжунгарии, также за два с лишком столетия поддавшиеся; в) самые орды киргизские, Средняя и Малая, поступили в подданство России с 1732г. и подтверждали свою преданность в следующих годах. Прибавим насчет Чжунгарии, что земля ея, по добровольному и беспрекословному сознанию владетелей, Харахолоя, Батора, сына его, и их преемников, считалась с 1618 года под крепкою рукою российского монарха и, следственно, разумелась уделом России, что подтверждено и в грамоте Петра Великого к контайше Рабтану, писанной от 18 декабря 1716 года из Амстердама {См. 252-ю стр. пер. кн. Обозрения.}.

   Не иначе как в смысле сих политических понятий и заветов, коллегия иностранных дел от 17 октября 1760 г. давала наставление сибирскому губернатору и генералитету линейному, чтоб они знали:

   а) что прежние сказки чжунгар о границе, будто бы условленной по речч. Омь и Черная Томь, падающей в Чумыш, не имеют силы без письменных памятей или договорных листов, в столь важном государственном деле, каково дело границы;

   б) что реки, в Студеное море вливающиеся, исстари принадлежали России с их вершинами и что, если живали посторонние орды на землях, теми реками омываемых, всегда подразумевалось дозволение, ими испрошенное у сибирского начальства, и до тех только пор, пока государственная надобность не востребует их на собственное хозяйство. Такие ответы давались посланцам Чжунгарии и прежде 1760 г. от коллегии. Не прошло ста лет, как земли, лежащие в вершинах рек: Тобола, Ишима и Оби, самым делом вошли в достояние Сибири {Ныне пограничная русская крепость Ак-Тау выстроилась в ш. с лишком 48®, в долготе между 90® и 91®, между гор Улу-Тау и Ак-Тау, а впереди к югу и юго-западу разноименные пески и Голодная степь (Бед-Пяк-Дяля). В течение будущих ста лет, когда киргизские орды обрусеют чрез общежитие и возьмутся за хлебопашество, по примеру бурят забайкальских, не наскучит ли нам вечно смотреть на Голодную степь и пески? Не захочется ли напоить лошадей и скот из Сыр-Дарьи? Иракловы столпы для Сибири на Яксарте.}.

   Мы сказали в предыдущем периоде, что Галдан-Церен в отношении к России вел себя миролюбиво и уважительно, но он так себя вел по расчету запутанных своих обстоятельств. Коль скоро удосужился в 1739 г. он войны с Китаем, стоившей ему не одной утраты людей, но и убавки владений, от Халхи до оз. Убсы, незадолго приобретенных, воинственная голова у него вскружилась и опять начал домогаться от России по меньшей мере уничтожения кр. Усть Каменогорской, которая так близко угрожала неприкосновенности Чжунгарии. В 1744 г., в предвестие будущих вторжений, заведения Чарышского демидовского рудника сожжены шайкою чжунгаров. Если верить тогдашним слухам, Галдан придвинул свое войско к нашей границе, но вскоре отступил, потому ли, что наслышался о приближении пяти полков, об искусстве которых он не сомневался по пересказам своих офицеров, видавших батальонное и ротное учение в Тобольске и Оренбурге, или потому, что, быв небезызвестен о неоднократных предложениях Китая разделить с Россиею Чжунгарию, опасался побудить ее к согласию на раздел. Как бы то ни было, прежде чжунгарского набега на рудник было думано у нас об уничтожении верхней крепости, дабы уступчивостию расположить Галдана к скромному соседству, и вместе велено было умножить силы в Сибири. В 1745 г. под начальством генерал-майора Киндермана вступили в Сибирь пять полков: два пехотных (Ширванский {Полк Ширванский в 1746 г. квартировал в Тобольске и занимал 711 комнат, или 633 квартиры. Нотебургскому велено квартировать в подгородном Тобольском дистрикте, а конные полки прошли на границу. Луцкий и Олонецкий были расположены по линии Колывано-Кузнецкой, а помещение Вологодского мне неизвестно.} и Нотебургский) и три драгунских (Вологодский, Луцкий и Олонецкий).

   В начале 1746 г. дошло до Тобольска известие о смерти Галдан-Церена, и вместе с известием тон сношений изменился с Чжунгарией. Перестали заботиться об ея удовлетворении, и вместо того, чтобы повести линию от Семипалатной на прикрытие колыванских заводов, как думано прежде Галдановой смерти, положено вести ее от Усть-Каменогорской прямо на оз. Телецкое.

   Теперь будем говорить об устройстве линий: а) Ишимской; б) о разных проектах лучшей линии; в) об утверждении Новокузнецкой. Осуществление линии Бухтарминской принадлежит позднейшему времени.

   2. Уже знаем, что до царствования императрицы Елисаветы предположена линия Ишимская так, чтобы от конца Уйской крепости продолжить ее чрез степь, между Тоболом и Иртышом расстилающуюся, и соединить ее с линией Иртышской. Дело стало затем, как выпрямить старую Ишимскую линию {В первой книге означены места, чрез какие лежала граница до учреждения новой Ишимской линии. Но по омским сведениям, она точнее показывается вот как: от Чернолуцкой чрез форпосты Ботенисский, Пустынный при Иртыше, Большерецкий, Орский, Зудиловский, сл. Абацкую, Кайдалову, Фирсову, Кошкорагайскую, Коркину, Безрукову, Усть-Ламинскую, Смутную; опять чрез форпосты Мамаевский, Усть-Малокузнецкий, Суерский, Арлагурский, Моревский, Максимовский, Марковский, Верхнеутяцкий, Чернавский, Лебяжий; и, наконец, притыкалась к укреплениям оренбургского ведомства.} и чрез какие урочища вновь провести, а для сего предприятия требовались местные осмотры и поверки. В первой книге показано, что сибирский губернатор, по проекту подполковника Кутузова, полагал сократить линию отел. Чернолуцкой до форпоста Утяцкого в 426 в., вместо прежних 985 в.; но Киндерман, командовавший на границе, согласно с проектом географа Шишкова, из оренбургской команды присланного, представлял вытянуть линию к Тоболу еще прямее, именно на урочище, называемое Звериная Голова. Кутузов опровергал проект Шишкова тем, что линия, проходя чрез озера горькие, подверглась бы недостатку в пресной воде. Сенат, усматривая дельность обоюдных возражений, приказал в 1746 г. Киндерманус губернатором окончательно положить дело на мере, и Киндерман, лично осмотрев одобренную им линию, признал надобность отступить от нея в некоторых местах. Представление пошло в Сенат, а между тем Киндерман, в прибавок к демидовским укреплениям, исправил старые по Шульбе, Алею, при Змеиногорске, Барнауле, Старокузнецкие на Ануе, Бии, Катуни и сделал новые в нужных неприкрытых точках.

   Проект и карты, по последнему исправлению Ишимской линии, утверждены Сенатом не ранее 1752 года, и с того времени начато, по смерти Киндермана, устройство границы. Предполагалось возвести 2 шестиугольные и 4 четыреугольные крепости с несколькими редутами, но при окончательном устройстве в 1755 г. явилось 10 крепостей с 16 редутами, и в том же году введены в укрепление два полка. Кр. Петропавловская в виде шестиугольника, против прочих вдвое пространнейшая, сделана на новой линии главною и кладовою оружейною. Она построена на высоком берегу Ишима, заложена в 1752 г., окружена сверх деревянных стен палисадами в два ряда. В 1765 г. вместо деревянных стен обведена земляным городом и рвом. На восточной стороне ея 4 крепости: Полуденная, Лебяжья, Николаевская, Покровская, с 9 редутами, считая и Елисаветский маяк налевом берегу Иртыша, против Омска. Первые 3 из 4 крепостей в 1771 г. обведены земляным валом вместо деревянных стен. На западной стороне 6 крепостей: Скопинская (она в 1767 г. обведена вместо деревянной ограды земляным городом и рвом), Становая, Пресновская, Кабанья, Пресногорьковская и Звериноголовская на правом берегу Тобола, с находящимися в их промежутках редутами. У первоначальных деревянных крепостей были по углам батареи и по башне с воротами. Площадь внутренняя от 70 до 100 саж., иногда поболее. Внутри крепостей церкви, казармы, магазины. Гарнизоны из небольших команд драгунских, казаков и башкир. В одной Петропавловской был в прибавок пехотный батальон. При всякой крепости есть предместье, в котором живут отставные и семьи казачьи. Пространство редутов и сила их менее вполовину против крепостей. Команды их, обязанные наблюдать за неприкосновенностию границ, прежде втыкали в землю лучки или полуобручи, для узнания, не ворвались ли в границу киргизы, нос 1771 г. вместо лучков делались преграды из 2 жердей, в столбики вкладываемых. По раскидке жердей узнавались вторжения заграничных воров. Вообще, вся Ишимская линия вперед подвинута от 50 до 200 в., а до вершин больших рек оставлено расстояния около 300 в., дабы не стеснить скотоводства киргизов. Протяжение линии от Звериноголовской до Омска 579 1/2 в. от Омска до л. Кузнецкой 1493 { Протяжение линии Колыванской от Усть-Каменогорска до Бийска составляет 457 в., след., от Омска до Усть-Каменогорска 1036 в. Все эти расстояния старинного измерения.}, по л. Кузнецкой от Бийска до Кузнецка 300 в.

   Быть может, читателю вздумается узнать, что за степь, на которой к 1755 году водружена черта крепкая? Степь в границе и за границей состоит из множества озер пресных, горьких, соляных (о которых говорено в статье петропавловского климата) и из равнин, к югу возвышающихся. Равнины по большой части песчаны, долины песчано-глинисты, а низменные урочища черноземны. Соленоватость в здешних местах увеличивается к югу. Вся степь открыта и обнажена от лесов ордами, не заботившимися о будущем. Сорочий бор, прежде упомянутый, да и только крупного леса. Осинник и березник у сибиряков идет только на дрова и поделки.

   3. Едва достроилась Ишимская линия, как междоусобия и убийства, 10 лет между наследниками Галдан-Церена продолжавшиеся, перекинули судьбу Чжунгарии в посторонние руки, и уже в начале 1755 г. две китайские армии с авангардом Амурсаны шли для разделения Ойрадского ханства на 4 раздельные управления, чего не предполагал Амурсана, мечтавший быть единовластителем отечества. В 1756 г., как китайские военачальники считали дело конченным, Амурсана, отделясь от них для исполнения своей задушевной думы, принудил сею нечаянностью богдохана послать новое войско, которое открыло кампанию в 1757 году. Оренбургский губернатор Неплюев, предвидя уничтожение Чжунгарии, еще в 1756 г. представлял о завладении землею до оз. Зайсана. Последовало повеление описать те места, возвести крепости до оз. Зайсана; но было уже поздно. Чжунгария была в огне, и калмыки, укрывавшиеся в Сибирь, оплакивали свои бедствия и описывали ужасы маньчжу-китайских полчищ. Губернатор Мятлев не обнаружил никаких мер к достижению указанной цели потому ли, что время ушло, или что не нашлось людей, способных к исполнению. Он и не выставил на границе для обуздания китайцев военной демонстрации, за недостатком, конечно, свободного войска, по причине стянутых в Оренбургском краю полков для потушения известного бунта.

   Среди толь критического положения границы, близ которой маньчжу-китайцы предавали все огню и мечу, надлежало привести наши пределы в оборонительное состояние: и дело сие возложено на сибирского губернатора Соймонова вместе с линейным начальством. В 1759 г. посланы на сибирскую границу инженеры для всех крепостей, со штабом и канцелярией, с нужными инструментами и чертежными припасами. Тогда усмотрено, что иртышским крепостям и форпостам нельзя остановить китайских судов, могущих выйти из оз. Зайсана, что линия Колывано-Кузнецкая не прикрывает рудников, далее в Алтае приисканных, что она и не защищает телеутов, около оз. Телецкого кочующих. По трем сим усмотрениям признано за нужное распространить линию вверх по Иртышу, от Усть-Каменогорска, чрез ущелья, найденные доступными до р. Бухтармы, имея в виду и то, что новым обладателям Чжунгарии не будет надобности оспоривать наше обзаведение на Бухтарме, если мы не захотим выставиться на берегах Зайсана. С обзаведением на Бухтарме представится возможность препятствовать проходу неприятельских судов, прикрывать новые рудники и подавать защиту телеутам.

   В сообразность сих заключений послан в 1760 г. из Усть-Каменогорска майор Шанский до вершин Бухтармы для описания мест и постановления знаков, где быть границе и укреплениям. В тоже время от ф. Бехтсмирского, вновь построенного на р. Бии, отправлен майор Эйден на западный берег оз. Телецкого, оттуда по р. Бишкаусу до вершин Бухтармы, где должен соединиться с Шанским, и на своем пути также сделать затеей для укреплений так, чтобы посредством их связать линию Бухтарминскую с Телецко-Кузнецкою. Первый дошел до вершин Бухтармы {По описанию Шанского, у р. Бухтармы 3 истока: первый с С. З., другой с Ю. В. (оба текут с великой крутизны чрез камни), третий середний, по которому проходил Шанский, течет чрез расселину гор и выбегает из озерков, высоко лежащих и низливающих воду с грохотом. Этот исток соединяется с прочими, а с Иртышом, в качестве соединенной реки, через 110 верст.} и поставил, где следовало, столбы с надписями; второй, следуя по р. Катуни, вместо Бии до реч. Наймы {Ныне на реч. Найме (правильнее, Майме) водружена походная церковь православной миссии под начальством благоговейного архимандрита Макария, насаждающей веру во Христа Бога среди татар и телеутов. Бог с ними!} и оттуда влево до устья Чулышмана, падающего в оз. Телецкое, прошел 207 в. и далее идти вверх по р. Башкаусу не видел возможности. В этом направлении ему предлежало бы пересечь р. Чую и посредством р. Чаган-Узунь пробраться к отноге, а не к вершинам Бухтармы.

   По неудовлетворительности принесенных сведений назначены в 1761 г. три экспедиции, с прикомандированием горнозаводских людей для рудных приисков. Первая при инженер-майоре Петрулине по пути Шанского, вторая, опять при майоре Эйдене, по р. Катуни, третья, с Чагирского рудника, при майоре Поливанове. Если все три экспедиции не принесли желаемых результатов, по крайней мере, удостоверили начальство со всею подробностию, сколь затруднительна постройка укреплений в гористых теснинах, сколь затруднительно их содержание в добром порядке, по несудоходности тамошних вод. Граничная черта, на какую надлежало бы по заключении экспедиций решиться, началась бы от устья Бухтармы чрез речч. Хаир-Кумин, Малый Хаир-Кумин, Сугаш, к вершинам и устью Семи, далее по левому берегу Катуни, потом от устья Иши чрез Катунь и Березовку к ф. Новиковскому Кузнецкой линии. Сия прожектируемая черта простиралась бы на 442 в.; но кроме того, что татара (собственно, торко-калмыки) и телеуты оставались бы за чертою, она представляется неудобоисполнительною по причине мест почти непроходимых, глубоких снегов по ущельям, летних топей и не везде удобных к заселению земель.

   В 1762 г. командир линии Веймарн и бригадир Фрауендорф, которым надлежало рассмотреть важный предмет обезопасения линий, вместе с сибирским губернатором, отозвались, что по всем известным направлениям от Бухтармы до Бии или до оз. Телецкого нет удобства проложить черту укрепленную. Почему и полагали: а) провести линию от Усть Каменогорска по северному берегу Ульбы на С.В. к устьям Иши и Наймы, где приисканы удобные места; б) послать офицера с р. Бии к Енисею для продолжения линии к караулу Сабинскому; и в) для воспрепятствования судовому ходу китайцев из Зайсана выставить защиту выше Усть-Каменогорска за 4 в. у Пригонной сопки. Для исполнения сего положения устраивалась защита и отряжен к Енисею прапорщик Тарапановский.

   В сентябре 1763 г. определен, для начальствования над всеми сибирскими линиями, генерал-поручик Шпрингерс поручениями: а) возвести на р. Бухтарме крепость, которая, будучи крайнею, должна служить преградою судовому выходу из Зайсана и быть в почтении у соседей; б) между сей крепостью и Усть-Каменогорском устроить редут; в) так расположиться, чтобы в новой крепости завести торг с Малою Бухарией и Индией и на сей конец обещать 10-летнюю льготу от пошлин. Мысль о заведении торга с Индией, представляемая правительству Неплюевым, подслушана им у Петра Великого, но надобно заметить, что эта мысль была давно завещана России Ордин-Нащокиным, министром отца Петрова {В VII ч. Моск. Общ. Древностей можно прочитать любопытное известие об отправлениях в Индию российских гонцов.}.

   В 1764 г. Шпрингер послал инженер-прапорщика Зеленова с поручиком Генезером снова осмотреть следы Петрулина по р. Бухтарме, описать местности Зайсана и подняться до вершин Верхнего Иртыша, куда лет за сорок плавал грозный Лихарев. Сверх того, отряжен инженер-прапорщик Козьмин осмотреть места между pp. Бией и Енисеем для назначения точек под укрепления, за чем и прежде был посылай Тарапановский. Между тем деятельный Шпрингер распорядился: а) исправлять крепости иртышские по новым чертежам с перенесением Омской на правый берег Оми, Семипалатной выше по Иртышу, за несколько верст; б) крепости Ишимской линии ограждать земляными валами, вместо деревянных заборов, как и видно из самых цифр времени, в которое переправлялись крепости.

   Зеленое и Генезер нашли по р. Бухтарме, что два столба, Петрулиным поставленные в 20-верстном расстоянии, были выкапываемы, и надписи с них стесаны, что крепостца, по реч. Песчаной заложенная, сожжена со всеми пристройками и что эти бесчинства сделаны, как можно судить, шайкою китайского караула, обронившего на поезде восчанку, платье, писанную бумагу и т.п. Потом оба офицера 18 июля вступили с командою на судне и лодках в оз. Зайсан, 22-го вошли в Верхний (Черный) Иртыш, между островов и мелей поднялись на 70 верст, пока можно было подниматься, и по открытым берегам видели камыши, тополь, ветлу, осину. С 28-го пустились обратно и плыли по другую сторону озера, обросшего камышами. Окружность представилась им в 300 верст. С возвратом офицеров получена уверенность о неосновательном опасении китайской флотилии, чему нет и следов по берегам озера, ни на верхней реке, да и лесу нет судового. Инженер Козьмин топографическим описанием мест, между Бией и Енисеем лежащих, удостоверил о бесполезности черты укрепленной. От ф. Новиковского до ос. Саянского, на Енисее стоящего, нашлось по измерению 417 верст. Кое-где живут ясачные татара, как в дикой пустыне. От Бии толпятся то горы высокие и крутые, то сплошные леса до р. Узасу, далее лес редеет, поверхность земли становится ровнее, и за реч. Нанупою {На карте Панснера нет ни Нанупы, ни Узаса, ни Пызаса, но по Мрассу и в вершинах Томи есть подобные названия.} к самому Енисею образуется сухая бесплодная степь. Множество ручьев, речек и ключей, текущих с гор на север, разрезывают эту площадь и, орошая густые чащи, производят грязи, есть и болота небольшие. Почва, наводняемая протоками, способна для плодородия, есть и луга, которые можно умножить расчисткою. Лес: пихта, кедр, береза, осина, ветла и за р. Пызасом тополь и лиственница. В водах: таймени, хариусы, кускучи, щуки, окуни, чебаки, пескозобы, но сиги и язи только в Таштыпе и Абакане. Страна сия, в стратегическом отношении, не представляет надобности в устройстве линии по границе. Твердыни Алтая и Сабина, как и непроходимые их леса, служат естественными укреплениями края.

   4. Шпрингер, препровождая полученные сведения к высшему начальству, полагал за нужное: а) выстроить крепость выше устья р. Бухтармы за 3 версты; б) усилить старые крепости по Иртышу; в) возвести новую крепость на р. Кат уни; г) начать от Усть-Каменогорска новую линию внутрь Алтая и, не дожидаясь разрешения, приступить к устройству ея до р. Чарыша, начав с защиты Бобровской и продолжая устроивать р. Секисовский, ф. Убинский, р. Большерецкий, Плоский, Алейский, Ключевской, Белорецкий, ф. Тигирецкий, Чарышский. На представление свое Шпрингер получил разрешение: а) отложить постройку кр. Бухтарминской до удобнейшего времени, не строить новой крепости на Катуни; б) вести новую линию только до рудника Чагирского, оставляя Кошванскую линию, от Бийска идущую, без перемены; в) распространить кр. Усть-Каменогорскую, как главную, угловую точку, где смыкаются линии двух направлений. Причем замечено, что в постройке укреплений следует соразмеряться с величиною опасностей, а соседи не так грозны и не могут таскаться с артиллерией чрез хребты гор. На сем основании, в отмену прежней инструкции, продолжалось вооружение границы до новых дополнительных разрешений.

   Устройство новой линии, по предположению Шпрингера, скоро приведено к окончанию, и прежние форпосты, позади линии оставшиеся, как то: Шеманаевский, Екатерининский и пр., заселялись хлебопашцами. Бийская крепость перенесена на другое, удобнейшее, место, и вверх по Бии выстроены маяки: Лебяжий, Салонский и ф. Сандыпский для сближения с оз. Телецким, а для обезопасения дороги к Кузнецку прибавлены чрез болотно-гористое чернолесье маяки: Нижнененинский, Урунский, Караканский, Верхнененинский и Сарычумышский, чем и сократилось 132-верстное расстояние между фф. Новиковским и Кузедеевским. Что касается до протяжения линии к Енисею, это оставлено, потому что надлежащей линии надобно прорезаться от Усть-Каменогорска к пограничному Сабинскому знаку, чрез р. Бухтарму, а дело сие непомерно и не нужно.

   По новой линии до самого Кузнецка размещались два драгунских полка, Олонецкий и Луцкий, с таким распределением, чтобы охранять полумаяк 4-м драгунам, маяк и форпост 12-ти, редут 50-ти. Кузнецк, внутренний город, назначен квартирою командира и сборным местом команд из всех постов, к востоку расставленных, начиная с Тулатинских шанцев. Пограничное казачье отделение Сабинского хребта, будучи подчиненным Сибирской губернии, извещало о пограничных обстоятельствах Кузнецкую военную канцелярию, как бывалой прежде, тем или другим путем, чрез старшин кочевого племени. Напр., один башлыкизтелеутов {См. Енисейскую губернию Степанова (1-я часть, 107-я стр.).} в 1755 г. известил каптенармуса ф. Кузедеевского, что за трое суток скорой езды далее оз. Телецкого стоит 70 тысяч китайского войска, шедшего, без сомнения, на усмирение Чжунгарии. Не замечая преувеличения в китайской силе и оставляя прочие подробности, надобно смотреть особенно на благоразумие нашего правительства, что оно, вместо состязания с Китаем о своем праве на выдел из развалин Чжунгарии, ограничилось ближайшим делом привесть границу в почтение.

   5. Не исчисляя караулов и форпостов по границе Сибирской губернии, представляющих неразрывную цепь от Сабинского пограничного знака до караула Окинского, ни дальнейших крепостей казачьей постройки {Все эти крепости, и даже позднее строенные, ныне существуют одним именем.} и караулов другой губернии, вновь открывающейся, мы намерены упомянуть только о 3-х тогдашних крепостях: Петропавловской, в просторечии называемой Стрелкою, Кударинской и Акшинской. Первая выстроена в 1729 г. при слиянии pp. Чикоя и Селенги, в пограничном понятии, но более для прикрытия судов, тут разгружавшихся и нагружавшихся китайскими товарами. Тут квартировал отряд из Якутского драгунского полка, и в некоторые годы IV периода происходила очистка и клеймение вымениваемых на Кяхте товаров. Кр. Кударинская, в пресечение тайных переправ товаров чрез Чикой, выстроена в 1764 году в 38 в. от Кяхты, на картинной равнине, орошаемой двумя речками и шумящим Чикоем, оттеняемым кедрами и другими деревьями {Я видел в Кударе остатки домов офицерских. Тут родина А. В. Игумнова, переводчика монгольского языка, впоследствии дослужившегося до чина статского советника. Казанская Монгольская кафедра одолжена ему первоначальным обучением студентов гг. Ковалевского и Попова, ныне с пользою занимающих эту кафедру.}. В свое время крепость охранялась отрядом гарнизонным. Ныне тут нет военного шума, и прекрасная равнина, кажется, почивает в благоухании роз, лилий и яблоней диких, посреди холмов, в виду Киретского хребта и горы Могоя. Кр. Акшинская до 1755 г. была деревнею, но по разорении деревни шайкою монгольских разбойников, "харацирик" называемых, возведена деревянная крепость на Ононе, текущем среди красивых окрестностей, а в помощь казакам назначено для казачьей службы 400 тунгусов к охранению границы на определенном расстоянии.

   Наконец, из Лосевского описания губернии включим сюда важное поручение, данное в 1757 г. охотскому начальнику Шипилову, о склонении в российское подданство гиляков, в [числе] 40 000 между удским и амурским устьями живущих, на не разграниченном доныне пространстве. Поручение сие, по-видимому, было изречено в виде возмездия за невежливые оказательства, китайцами сделанные, при завоевании Чжунгарии; но оно не увенчалось желаемым событием.

   Теперь кстати смекнуть, как велико протяжение сибирской границы от кр. Звериноголовской до кр. Горбицы. Протяжение линии до Бийска, и следственно до ф. Сандыпского, уже известно. Отсюда, проводя мысленно черту чрез оз. Телецкое к Сабинскому пограничному столбу, потом к ос. Саянскому до караула Окинского выйдет сложная черта до 800 верст. Протяжение границы от кар. Окинского до Горбицы полагается в 3733 версты.

   6. Соседями Сибири Западной и Восточной были киргизы ишимские, или западные, чжунгары, или калмыки, опять киргизы томско-енисейские, или восточные, иначе называемые бурутами и также закаменными, наконец, маньчжу-китайцы.

   7. Киргизы ишимские, или западные, с первых лет Русской Сибири, везде и всегда оказывались нашими врагами или в толпе врагов наших. В конце предпоследнего и в последнем веке сделавшись известными под именем трех казачьих орд: Большой, Средней и Малой, не переставали вести себя в отношении к Сибири разбойниками. Они менялись с нами избытками и живали в соседстве; но, где бы ни жили, близко или далеко, всегда готовы ограбить, убить или полонить соседа; потому что буйство то и другое слывет в их мнении храбростию, а цель - приобрести корысть. Поэтому они, не помня ни гостеприимства, ни соседства, не знали и значения честного слова. Эти зверонравные люди, около половины XVIII века быв вынуждены обстоятельствами искать покровительства России, делались подданными в лице своих ханов и почетных людей; но и после торжественного подданства их ханов, Абуль-Хаира, Шемяки и впоследствии Абульмамета, Малая и Средняя орды жили как заклятые злодеи, без сознания обязанностей к покровительствующему народу.

   Таким образом, когда в 1755 г. четвертый Башкирский бунт был затеян коварным Мещеряцким муллою, киргизы подданные включались в замысел бунта как верные соучастники. Благодаря оборотливому уму и быстрой деятельности губернатора Неплюева, киргизы воздержаны им от волнений; и злодейства, башкирами врасплох произведенные, подавлены призванными полками. Тому же действователю и всепрощению, сенатом провозглашенному, надобно приписывать, что замешательство не распространилось и не продлилось, что множество тысяч убежавших в Киргизскую степь башкир и магометан возвратились почти все восвояси. При всем, однако ж, благоразумии, с каким успокоен край, замешательство стоило правительству и жителям Южного Урала великих издержек, великих утрат, не считая гибели семей, бежавших к киргизам.

   Да не ожидает здесь читатель последовательного взгляда на сношения наши с ордынскими ханами и султанами: дела сего рода исключительно принадлежали оренбургскому губернатору до 1782 года, хотя бы старейшины орд и кочевали невдалеке от линии Сибирской. Крепостным начальникам сей линии удавалось знать киргизов только в 3-х случаях: как торгашей, являвшихся в учрежденные для размена места, как гостей, приезжавших к комендантам крепостей, и как грабителей и разбойников.

   О торгах с киргизами уже говорено. Для угощения доброжелательных старшин с 1764 г. отпускается линейному начальнику тысяча рублей, которую он делил по известным крепостям, куда приезжали старшины, оставляя 400 р. для угощений в самом Омске. Что касается до грабительских и разбойнических дел, нет им счета, особенно по линии Ишимской, как сухопутной. Киргизы уводили лошадей, жгли сена частные и драгунские или травили их для своих табунов, с которыми прокрадывались в границу, подходили близко к селениям, грабили и захватывали людей в полон. Они удачно пользовались для вторжений вьюгами, которыми заносятся следы верховой езды. Когда в 1754 г. киргизские волости Средней орды, преследуемые чжунгарскими ополчениями за подобные дела, как бывало и в 1740-х годах, убеждали сибирское пограничное начальство впустить, по крайней мере, жен и детей их в границу, было предписано не внимать подобным просьбам. И справедливо. Не прошло года, как уже в 1755 г., по заметке Тобольского Сборника, разбит киргизами один форпост из ишимских, и несколько драгун погибло.

   Несмотря на испытанные и повременно испытываемые беды, наши удалые крестьяне, искатели кладов, не переставали уезжать за границу, где понаслышке узнавали о существовании древних могил. Бывало, что в то время, как рылись они в буграх, киргизские наездники убивали их на месте или брали в полон. В июле 1764 г., по случаю подобных несчастий, опять накрепко подтверждено, как и прежде, в 1727 г., повелевалось, чтобы никто из сибиряков тайно в степь не выходил.

   Сколь ни малы описываемые опасности и беспорядки, в сравнении с теми бедствиями, какие в то же время деланы шайками Малой орды по Уйской и Уральской линиям, генералпоручик Шпрингер, с 1763 по 1771 год поставивший линию Сибирскую в почтение как устройством ея, так и неослабным наблюдением, строго предписал не допускать кочевьев Средней орды ни в какое время к нашей границе ближе 10-верстного расстояния. Непослушные из киргизов усмирялись военною рукою, ополименные в винах наказывались телесно, и граница наслаждалась спокойствием и безопасностию. Филантропия утешительна, достохвальна, когда те, которых щадят, умеют искренно ценить любовь мудрую.

   Что земля за р. Иртышом от Елисаветского маяка, по упразднении Чжунгарии, есть бесспорное достояние Сибири, преподаны нами неложные о том понятия; но, как Сибирь ни избыточествовала тогда излишнею населенностию, правительство России не препятствовало Средней и частию Большой орде отабариться на нашей наследственной земле. Пускай орды пользуются ею до времени и в возмездие пасут для нас стада и табуны большого и малого рогатого скота; они не мешают нам рассматривать касающийся до них вопрос: западные киргизы трех упомянутых орд одинакого ли происхождения с киргизами восточными, или закаменными?

   Если выводы, г. Левшиным заимствованные чрез г. Сенковского из восточных писателей, верны в том, что издавна около Каспийского моря высовывалась орда, называвшаяся козаки, или косаки {Г. Шафарик пишет, что западные кавказцы, черкесы или адиги, некогда называли себя казаками и под этим именем доныне известны у осетинцев и мингрельцев. Вот орда казаков, но не киргиз-казаков.}, орда будто бы столь же давнего времени, как кергеты, как найманы и монголы, если достоверно, что Бабер, некогда вла