Толстой Лев Николаевич - Том 65, Письма 1890-1891 (январь-июнь), Полное собрание сочинений

тебе. У меня завелся порядок отвечать сразу на набирающиеся письма, а теперь долго не набиралось много, а на твое я сейчас не ответил, в чем и виноват. У нас всё слава богу. Все пере­болели и теперь оживают. - Я хотел было воспользоваться путьком поехать к тебе на денек, да не знаю, соберусь ли. (1) Но очень хочется повидаться. Я собою очень недоволен и оттого мрачен, что ничего не пишу. Прощай. Бог даст скоро увидимся.

  

  

  

   Датируется приблизительно. Упоминание о том, что все переболели, позволяет считать его следующим за письмом к С. Н. Толстому от 12 фев­раля, N 235. По Дневнику С. А. Толстой все дети переболели к 25 фев­раля, и письмо, очевидно, было написано не ранее этого числа. Записи в Дневнике С. А. Толстой 25 и 28 февраля отмечают, что Толстой был в эти дни "спокоен, здоров и весел" и что "давно не было у него такого здорового и бодрого вида" (ДСАТ, II, стр. 12-13). Упадок самочувствия и работоспособности Толстой отмечает в записях своего Дневника 3 и 5 марта (см. т. 52, стр. 16).

   Письмо С. Н. Толстого, на которое отвечает Л. Н. Толстой, неиз­вестно.

  

   (1) Толстой ездил в Пирогово только в середине августа. См. Дневник, запись 27 августа (т. 52, стр. 50).

  

  

  

   1891 г. Марта 8 или 9. Я. П.

  

   Очень рад содействовать вашему предприятию. Все мои народные рассказы можете печатать. Боюсь только, что в этом вам воспрепятствует цензура. Поэтому вам лучше для этого избрать и другие книжки.

   Какие книжки и как приобрести право их издания? На эти вопросы ответит вам лучше всего и, наверное, примет живейшее участие в вашем деле Владимир Григорьевич Чертков. Я пишу ему с этою же почтою об этом. На его выбор можете вполне положиться, так как он этими делами уже несколько лет специально занимается, и наши взгляды на этот предмет одинаковы. От всей души желаю вам успеха.

  

  

  

   Печатается по копии рукой Р. Ф. Финка. Датируется на основании даты первого письма Финка к Толстому из Харькова от 6 марта 1891 г. и письма Толстого к Черткову от 9 марта 1891 г. См. т. 87, письмо N 283.

   Р. Ф. Финк, заведующий харьковским складом фабрики земледель­ческих машин и орудий "Эмиль Липгарт и К®", обратился к Толстому с письмом от 6 марта 1891 г., в котором излагал свой план "наиболее широкого распространения дешевых и простых машин между крестья­нами". Считая, что стремление распространить машины может быть достиг­нуто только рекламой, Финк писал: "Я предполагаю издать для бесплат­ной раздачи несколько тысяч книжек, учебных или беллетристических, продаваемых в настоящее время от 5-20 коп., прилагая их по нескольку штук при каждом исполненном мною заказе или раздавая таковые десят­ками через крестьянские общества". Не доверяя своему выбору, Финк просил Толстого дать ему совет, какие сочинения будут наиболее подхо­дящими для его цели и куда ему обратиться за получением права печатать эти сочинения.

  

  

  

   1891 г. Марта 12. Я. П.

  

   Очень рад был получить ваше письмо, дорогая Леонила Фоминична. -

   Это вам показалось, что я избегаю вас или отдаляюсь: мне, напротив, с вами всегда спокойно и радостно. - То, что вы говорите о моем неудовольствии за то, что переписывается днев­ник- справедливо; я себя бранил за это и успокоился. Это наша дурная, слабая минута, которых бывает все-таки больше, чем твердых. А у меня, слава богу, напротив, всё радостнее и радостнее в семье.

   Дунаеву я тогда же написал, (1) но не получил ответа. Вчера был у нас Никифоров (2) (вы, верно, слышали о нем - очень хороший человек, женат на Засулич, сестре знаменитой, (3) и с 8 челов[ек] детьми живущий трудовой суровой жизнью).

   Он рассказывал про Дун[аева] то же, что вы: он произвел на него в его семье тяжелое впечатление - споры с женой.

   Очень мне жаль его, но надеюсь, что он выйдет победителем из этого испытанья: как хотелось помочь ему, насколько могу.

   Нарочно под конец оставил самое важное, о вашем брате. (4) Я думаю, что и для жены брата, и для вас, и для вашего брата, было бы очень хорошо, если бы вы могли ходить за ним. Не думаю, чтобы ваш муж воспротивился, если положение брата серьезно опасно, каким оно кажется. Впрочем, вам виднее. И когда отречешься совсем от своей воли, что вы, вероятно, и сделаете, прежде чем предпринять что-либо, то решение будет принято то, к[оторое] должно.

   У нас вчера приехал американский издатель газеты боль­шой, (5) и я ужасно устал от него: надо говорить на языке, на к[отором] говоришь с трудом, а человек по взглядам своим вполне мирской, мало интересен для меня. А между тем оста­вить его одного, уйти, когда он ни с кем говорить не может и приехал для этого - совестно. Соня и Таня помогают мне. Писанье мое было стало подвигаться, и это для меня большая - не радость, а сознание жизни; но теперь два дни и не прини­мался.

   Я был у Сергея (6) - положение его ужасно, но мне кажется, и Маша вчера б[ыла] у него и подтверждает мое мнение, что он может поправиться. Он очень жалок. Поклон вашему мужу.

  

   Любящий вас

  

  

  

   Впервые опубликовано почти полностью (с ошибками) в ПТС, I, стр. 198-199. Дата определяется почтовым штемпелем отправления "почтовый вагон, 13 марта 1891" и записью в Дневнике Толстого 13 марта о при­езде американца "3-го дня" (т. 52, стр. 19).

  

   (1) См. письмо N 244.

   (2) Лев Павлович Никифоров.

   (3) Вера Ивановна Засулич (1849-1919), революционерка, в 1878 г. стрелявшая в петербургского градоначальника Трепова. Состояла чле­ном партии "Черный передел"; одна из основательниц в 1883 г. социал-демократической группы "Освобождение труда". Со второго съезда социал-демократической партии примкнула к меньшевикам.

   (4) Александр Фомич Бенкевич (ум. 26 марта 1891), страдавший сахар­ной болезнью, вызвавшей гангрену и ампутацию ноги по колено.

   (5) Крильмэн, редактор нью-йоркской газеты "New York Herald". О нем см. письмо N 260.

   (6) Крестьянин из деревни Телятинки, долго страдавший от гангрены ноги, пациент М. Л. Толстой. Был помещен Толстыми в начале апреля в тульскую больницу, где умер 11 апреля 1891 г.

  

  

  

   1891 г. Марта 14. Я. П.

  

   Спасибо, что написали мне, дорогой Василий Петрович. Я много вспоминал о вас и болел сердцем, что ничего не знаю. Только мало вы пишете. Ничего не знаю про ваше духовное состояние и про жизнь, отношения с людьми, а всё это очень мне близко сердцу.

   Немецкой статьи обо мне (1) у меня нет, но я приищу что-нибудь вам интересное и пришлю. Сейчас Маша уехала к брату, а книги и еще кое-что, что хочу прислать вам, я не найду без нее. Да, вы очень одиноки, дорогой В[асилий] Петрович, и давайте переписываться чаще. Я думал, что вы переписывае­тесь с Поповым или Хохловыми. (2) Попов у Черткова (Воронежск. губ., Россоша). Пишите ему. Хохлов (3) в Москве, пишите к Дунаеву и через Д[унаева] к нему. От Рахманова недавно получил очень хорошее письмо, в к[отором] он осуждает внеш­ность общин и, очевидно, идет в своих нравственных требова­ниях дальше. То же движение, я знаю, происходит и в Алехи­ных, (4) и в Хилкове, и в Новоселове, и Ге, с к[оторым] я виделся недавно. То же я чувствую, хотя и слабо, в себе: именно потреб­ность деятельности только для бога с исключением всего того, что во всякой деятельности есть личного и тщеславного.

   Вы спрашиваете о моей истории О[тца] С[ергия]. Там я хотел бы выразить эти две различные основы деятельности. То он думал, что живет для бога, а под эту жизнь так подставилось тщеславие, что божьего ничего не осталось, и он пал; и только в падении, осрамившись навеки перед людьми, он нашел на­стоящую опору в боге. Надо опустить руки, чтобы стать на ноги.

   Я не пишу этого теперь. Все силы, к[оторых] мало, отдаю на писанье статьи о непротивлении злу, о церкви и воинской повинности, и почти не подвигаюсь. А знаю, что есть, что сказать, и нужно это сказать.

  

  

  

  

  

  

  

   Что же вы хотели писать об иконах? (5) Предмет очень важный; но сказать, что всё православие в иконах - слишком. Есть еше кое-что. Ну, пока прощайте. Напишите же поподробнее о себе и мне делайте вопросы, чтобы я знал, что вам интереснее всего знать.

  

  

   Дата машинописной копии ив АЧ.

   Письмо Золотарева, на которое отвечает Толстой, неизвестно.

  

   (1) R. Lowenfeld, "Gesprache uber und mit Tolstoy", Berlin 1891 (P. Левенфельд, "Разговоры с Толстым и о Толстом"). Золотарев просил прислать эту статью для практики в немецких переводах.

   (2) Козловы Петр Галактионович (см. письмо N 313) и Николай Галак­тионович - бывший сельский учитель, участник земледельческих общин.

   (3) Петр Галактионович, в то время студент Московского высшего техни­ческого училища.

  

  

   (4) Братья Алехины: Аркадий, Алексей и Митрофан Васильевичи.

   (5) О своем намерении написать "небольшую статью об иконах" Золо­тарев сообщал Толстому в письме от 30 октября 1890 г.

  

  

  

   1891 г. Марта 19. Я. П.

  

   Письмо ваше очень тронуло меня, дорогой Евг[ений] Ив[анович]. Мне очень жалко стало вас, особенно жалко, п[отому] ч[то] ваши страданья близки мне. Все мы тем же страдаем - все мы несем грехи своего прошедшего, своих живых и умерших братьев. И слава богу, что мы страдаем, т. е. чувствуем стра­дание. Страдание и есть искупление. Разве можем мы, испор­ченные до мозга костей и воспитанием, и привычкой, и празд­ностью, и исключительностью положения, из к[оторого] мы, частью по слабости, частью по другим причинам, не можем выйти, - разве можем мы не страдать. Все мы тем или другим способом, с женою, без жены, делом или помыслом оскверняемся и страдаем из-за этого.

   Для того, чтобы не страдать,нам надо не знать своего греха - иметь любовниц, жен, быть влюбленным и всё это считать хоро­шим, чистым, (1) как мы прежде это считали; а мы, слава богу, не можем этого. И остается нам одно - падать, пока не окреп­нем, и страдать, всё так же страдать, ни на минуту не спуская требования от себя.

   Вы пишете, что апатия, лень. У меня то же самое. Всё это от того же. Только бы не перестать быть себе гадким. -

   Утешать вас не умею и не могу: одного желаю, чего и себе: не перестать страдать. -

   Теперь о другом, хотя и имеет отношение к этому же, - знаете ли, что я замечаю последнее время, - то, что путь наш (всех нас, идущих по одному пути) становится или, скорее, начинает казаться особенно трудным. Восторг, увлечение но­визны, радость просветления прошли. Возможность осуществле­ния становится всё трудней и трудней, разочарования в воз­можности осуществления всё чаще и чаще. Недоброжелатель­ство людей и радость при виде наших ошибок всё сильней и сильней. Всё больше и больше людей отпадающих. Мне кажется, теперь такое время. И я рад, что знаю это. Все эти явления меня не огорчают. Главное же, я рад тому, что внутреннее чувство - сознание пути жизни и истины ни на один волос не ослабевает. Напротив, крепнет. Одна слабость, хочется испытания, жертвы. Знаю, что грех, но хочется. - Как вы? Любящий вас

  

  

  

   Печатается по рукописной копии из АЧ. Впервые опубликовано с датой "1891 г." в ПТС, II, стр. 120-122. Дата определяется записью в Дневнике Толстого 24 марта (см. т. 52, стр. 24) и упоминанием под датой "19 марта" в Списке И. И. Горбунова-Посадова.

  

   (1) В машинописной копии из АЧ и в ПТС, II, вместо "чистым" напеча­тано "честным".

  

  

  

   1891 г. Марта 20. Я. П.

  

   Получил рукопись (1) и прочел. Художественности мало. Не натурально. Весь смысл в различии отношения к религии мужчины и женщины. А это верно. Я не помню, зачем я просил вас прислать рукопись. Кажется, затем, чтобы послать ее Ч[ерткову] и напечатать. Она все-таки годится, по моему мнению, для Посредника, и я пошлю ее.

   Если я ошибся, то напишите мне.

  

  

  

   На обороте: Тверь. До востребования. Льву Павловичу Никифорову.

  

  

   Впервые опубликовано в "Ежемесячном журнале" 1914, 1, стр. 84-85". Дата определяется почтовым штемпелем "Тула, 21 марта 1891".

  

   (1) Рукопись переведенного Л. П. Никифоровым рассказа француз­ского писателя, участника Парижской коммуны, Феликса Пиа (Felix Pyat, 1810-1889) из эпохи раннего христианства (см. прим. Л. П. Ники­форова в "Ежемесячном журнале" 1914, 1, стр. 84).

   (2) В письме к В. Г. Черткову от 20 марта Толстой извещал его о посылке-рукописи рассказа Феликса Пиа (см. т. 87, N 285).

  

  

  

   1891 г. Марта 23. Я. П.

  

   M-r E. Dillon.

  

   Dear sir,

  

   Mr. James Creelman an American gentleman, editor of the New York Herald will forward to you this note. I advised him to see you in St. Petersbourg hoping that you will not refuse to give him all kind of information that he may want about certain Russians affairs, that interest him and help him as a stranger in Petersbourg society which you know so well. In doing it you will greatly oblige me.

   Yours truly

  

   23 March

   1891.

  

  

   Г-ну Э. Диллону.

  

   Милостивый государь,

  

   Записку эту передаст вам г. Джемc Крильмэн, американец, редактор New York Herald. Я посоветовал ему повидать вас в С.-Петербурге, надеясь, что вы не откажете любезно сообщить ему сведения о некоторых интересующих его русских делах, а также поможете ему, как иностранцу, среди петербургского общества, которое вы так хорошо знаете.

   Искренно ваш

  

  

   23 марта

   1891.

  

  

   Письмо предназначалось к пересылке Джемсу Крильмэну, для пере­дачи Э. М. Джллону и по неизвестным причинам не было переслано. Джемс Крильмэн обратился к Толстому с письмом на английском языке из Петер­бурга от 12 марта нов. ст., в котором просил принять его, как одного из редакторов газеты "New York Herald", приехавшего в Россию изучать славян. Крильмэну по поручению Толстого ответила приглашением Т. Л. Толстая. 12 марта Крильмэн приехал в Ясную Поляну и пробыл там до 13 марта (см. т. 52, стр. 19). По отъезде из Ясной Поляны Крильмэн в письме из Москвы от 14 марта благодарил Толстого за прием и напоми­нал об обещании дать ему письмо к Диллону.

  

  

  

   1891 г.? Марта 19-24? Я. П.

  

   Хотя чувствую большое сравнительно с прежним ослабле­ние умственных и физических сил, но чувствую тоже и то, что жизнь моя не зависит ни от тех, ни от других. Иоанн, в глубо­кой старости говоривший только: братья, любите друг друга, и сосредоточивший всю свою жизнедеятельность в одной любви, он жил высшею и уже здесь вечною жизнью. И когда знаешь, что это всегда возможно, то не жалко того, что теряешь с годами, только бы это росло.

  

  

   Отрывок письма, печатается по машинописной копии из АЧ с заголов­ком: "Грюнбергу? (сельск[ому] учит[елю])". Дата машинописной копии "1891 (?) г.э и фамилия адресата предположительно уточняются на осно­вании пометы в Записной книжке Толстого, где среди перечня фамилий лиц, которым он считает нужным написать, числится "Гринштейн" (см. т. 52, стр. 166).

   Константин Андреевич Гринштайн - учитель в местечке Песчанка, Ольгопольского уезда Подольской губ., написал Толстому несколько писем по вопросам религии. В письме от 25 февраля 1891 г. справ­лялся о состоянии здоровья Толстого.

  

  

  

   1891 г. Марта 22-24. Я. П.

  

   Очень рад был получить от вас весть, дорогой Исаак Бори­сович. То письмо ваше я получил - письмо о принципах. Я не отвечал, потому что нечего было. Отчасти я согласен с вами, хотя нахожу, что тут есть слишком тонкое деление. А всё слишком тонкое опасно, не потому, чтобы оно было несправедливо, а потому, что может выродиться в словопрение.

   Верно то, что есть различие между поступками, вызывае­мыми рассудком, и поступками, вызываемыми верой; но и те и другие свойственны человеку, и человек движется вперед, делая и те и другие.

   Впрочем, в этом мы согласны - в существенном, и не будем письменно рассуждать; можно поговорить о жизни на досуге, и, может, бог приведет, а в письме есть более, для обоих нас, интересные сообщения.

   Письмо ваше очень поразило меня тем, что вы пишете в конце о том шатании беспрестанном, которое происходит между на­шими друзьями. Вы пишете: "считаю это наказанием божиим и верю, что оно кончится к радости и возвышению духа". Меня поразило это, потому что в этот самый день я писал Попову, который живет с Чертковым в Воронежской губ., что мне кажется, что в нашей жизни, - нашей я разумею людей, иду­щих по одному пути, - наступило тяжелое, или, скорее, кажу­щееся тяжелым время, требующее напряжения, твердости и лишенное той прежней радости - восторга, даже просветления; наступило время разочарований в попытках быстрого и полного осуществления, время отпадения, равнодушия и презрения и даже гонений (которые, напротив, ободряют). Я чувствую эту перемену и, к радости своей, вижу, что это положение вещей не только не колеблет того жизнепонимания, которое стало моим, но, напротив, очищает его от наносного, чуждого ему, и утвер­ждает меня в нем. Вы, верно, поймете меня, как я ни плохо выражаюсь, потому что смысл вашей заметки в конце письма - этот самый.

   Анатолий живет с братом (1) в Русановке. Лиза (2) должна родить на-днях. Он столярничает и всё так же кроток и умен. Клобского нет у него. Он проходил здесь, идя в Москву. И мне очень радостно было найти в нем перемену порази­тельную к лучшему. Ругин в Петербурге, ушел туда пешком. Рахманов ушел от Новоселова к Т[аирову]. (3) Ге старший в Петербурге с картиной Иуда, (4) а младший дома и, чай, уже пашет.

   Пускай шатанье; только бы каждый делал, что ему велит бог, без заботы о людях, и выйдет то, что должно быть, и чего ты наверно угадать и представить себе не можешь.

   В Полтаве должен быть В. И. Алексеев. Не видали вы его? -

   Я очень занят работой, кот[орая] идет очень медленно, напряженно, но которая засела так, что поглощает те слабые силы, к[оторые] есть во мне.

   Что ваша жена Анна Львовна? (5) Что дети? Напишите мне всё, если вам не тяжело. Мне всё, что вам близко, важно. Ну, пока прощайте, целую вас.

  

  

   Радостны очень всё более и более завязывающиеся отношения мои с шекерами. Сейчас буду отвечать 82-летнему старику Ивен­су, (6) который на-днях прислал мне свою автобиографию и дру­гие сочинения. Если бы не спиритизм, духовидство, это было бы наивысшее до сих пор проявившееся осуществление учения Христа: 1) Непротивление насилию. 2) Отсутствие частной соб­ственности. 3) Отрицание священства, докторов, судейских. 4) Равенство полов. 5) Стремление к чистоте в половом от[ношении]. - На вопрос мой, как они удерживают от внешних свою общую собственность, он отвечал, что они в этом отноше­нии далеки от идеала; но стараются как можно ближе быть к нему. - Я непременно переведу некоторые из их писаний. Они смешаны с суеверием спиритизма, но самого высокого духа.

  

  

   Печатается по копии из АЧ с датой "1891 г.". С абзаца, начинающегося словами: "В Полтаве" - по автографу (начало утеряно). Большой отры­вок с датой "Апрель 1891 г." впервые опубликован в газете "Елисавет-градские новости" 1904, N 92 от 22 февраля. Датируется приблизительно, на основании записи в Дневнике Толстого 24 марта (см. т. 52, стр. 24) в упоминания о письме к Е. II. Попову (см. N 257).

   Ответ на два письма Файнермана - одно несохранившееся, другое с почтовым штемпелем "Полтава. 5 февраля 1891 г.", в котором Файнерман писал Толстому "о вере и принципах" и о разнице в поступках, вызы­ваемых верой и "принципами".

  

   (1) Анатолий Степанович и его брат Андрей Степанович Буткевичи.

   (2) Елизавета Филипповна, жена Анатолия Степановича Буткевича.

   (3) Алексей Александрович Таиров (р. 1857), врач, живший в селе Сукове, Весьегонского уезда Тверской губ.

   (4) Картина Н. Н. Ге "Совесть".

   (5) Анна Львовна Любарская, вторая жена Файнермана.

   (6) Фредерик Эванс (не Ивенс). См. прим. к письму N 228. На­писал ли Толстой Эвансу, неизвестно. Письма к Эвансу за это время не имеется.

  

  

  

   1891 г. Марта 25. Я. П.

  

   Дорогой Виктор Александрович,

  

   Мой знакомый, А. И. Орлов, сделал прекрасный перевод мыслей Паскаля, особенным, выгодным для оценки их способом расположив их.

   Не могу хвалить этого расположения, п[отому] ч[то] оно принадлежит мне, но все-таки [думаю], что оно будет содейство­вать успеху книги. - Не издадите ли вы ее? Орлов бедный человек и желал бы получить вознаграждение за свой труд. Я с этою же почтою пишу ему, (1) прося его, чтобы он пошел бы к вам за ответом. Простите, пожалуйста, если я этим утруждаю вас, но книгу эту я желал бы видеть напечатанною, не для того, как это часто бывает, чтобы сделать приятное или нужное состави­телю ее, но п[отому], ч[то] книга действительно очень хорошая. (2)

   Как жаль, что за зиму не пришлось увидаться. Может, летом соберетесь. - Благодарю за книгу Алексеева; она, верно, уже вышла теперь. (3)

   Желаю вам всего лучшего.

  

  

   P. S. Не пишите мне, что вы возьметесь издать, если я напишу предисловие, а решайте так, как есть. Предисловия писать мне всегда совестно и неприятно, а кроме того, я и вообще не умею их писать, а тем более цензурно.

  

  

  

   Впервые опубликовано в сборнике "Памяти Виктора Александро­вича Гольцева", М. 1910, стр. 153. Датируется по содержанию и записи в Дневнике Толстого 25 марта (см. т. 52, стр. 24).

  

   (1) Письмо это неизвестно.

   (2) В. А. Гольцевым книга эта напечатана не была.

   (3) Книга П. С. Алексеева "О пьянстве" вышла между 24 и 31 марта 1891 г.

  

  

  

   1891 г. Марта 25. Я. П.

  

   Давно ничего не знаю о вас, дорогой Николай Николаевич. Благодарю вас - мне всегда приходится благодарить вас, а не вам меня; вам это должно быть радостно - за книжку Спенсера. (1) Только это не в коня корм. Я совсем забыл уже то дей­ствие, к[оторое] производит на меня Спенсер, но при попытке прочтения этой брошюрки повторялось много раз испытанное прежде: не скука, но подавленность, уныние и физическая не­возможность читать дальше одной страницы. Между прочим мне в эту минуту она и не нужна была, так как свою статью о науке я искусстве я опять отложил - она меня отвлекала от другого, более по моему мнению важного дела. Да кроме того и взялся я теперь за нее опять не по внутреннему влечению, а по разным натолкнувшим обстоятельствам, из к[оторых] одно б[ыло] то, ч[то] со мной не рассуждают, а махают на меня рукой, как на врага науки и искусства, что мне показалось обидным, т[ак] как я всю жизнь только и занимался тем, чего они меня называют врагом, считая эти предметы самыми важными в жизни человеческой. Выписал я себе Diderot (2) и читал последнее время, и вспоминал о вас. Помните вы его De l'interpretation de la nature - первые параграфы до VII, да и далее, в особенности там, где он говорит об увлечении математикой в его время, и о том, как на ее место станут науки естественные, и о том, как и они дойдут до своего предела. И как их предел есть полезное. Всё это я многое другое поразило меня своей правдой и (3) новиз­ной. Если вы не помните или не читали, чего не может быть, но чему бы я б[ыл] очень рад, п[отому] ч[то] я бы заслужил этим вашу благодарность, то прочтите или перечтите. - Еще б[ыл] у меня на-днях американец, издатель Herald'a Нью-йоркского, и из разговора с ним да и из цитат, попадавшихся мне, я заин­тересовался Thomas Paene, "Age of reason", (4) и захотелось не только прочесть, но и приобрести. Если вам попадется и не­дорого, то купите на мой счет, да еще хотелось мне приобресть Parerga и Paralipomena Шопенгауера. (5) Тоже и это бы просил купить мне при случае во время прогулки, но прошу отнюдь не дарить, а получить деньги с Соф[ьи] Ан[дреевны], к[оторая] на-днях, кажется, будет в Петербурге, к великому моему сожалению хлопотать о выпуске 13 тома. - Вы не можете себе представить, какое тут было-прежде трагическое, а теперь комиче­ское-недоразумение: С[офья] А[ндреевна] хлопочет, и как будто для меня, о выходе этого тома, тогда как всё в выходе этого тома мне только неприятно - прежде б[ыло] очень, но теперь чуть-чуть, но все-таки - неприятно: неприятно, что выходят отрывки статей с урезками, неприятно, что продаются мои сочинения, неприятно, что просто появляются теперь, в этой пошлой форме полного собрания. - (6) Всё пишу о себе, а о вас даже и спросить не могу, п[отому] ч[то], спросив о главном деле вашей жизни, о писании, боюсь, что буду спрашивать о себе. (7) Успешна ли работа? Это важно. Я по себе знаю, что только тогда не совестно жить, когда думаешь, что успешно.- Ну, пока прощайте, обнимаю вас.

  

  

   А мне ох как много хочется писать и как мало сил. Такую повесть (8) я хотел бы очень писать, да некогда.

   Еще не успел запечатать это письмо, как получил ваше зак[рытое], (9) благодарю. Пришлите вашу посылку. Всё, что вы пишете, интересует меня.

   Вашу статью прочту с большим интересом.

  

  

  

   Впервые опубликовано в ПС, стр. 426-428. Датируется на основа­нии записи в Дневнике Толстого 25 марта (см. т. 52, стр. 24).

   (1) Герберт Спенсер (Herbert Spenser, 1820-1903), английский философ и социолог, позитивист, апологет капитализма. Страхов прислал его книгу: "Classification of the sciences" ("Классификация наук"), вышедшую первым изданием в 1864 г., для работы Толстого над статьей о науке и искусстве (см. т. 30).

   (2) Дени Дидро (Denis Diderot, 1713-1784), французский писатель и философ-энциклопедист. Толстой имеет в виду его книгу: Diderot, "Oeuvres choisies. Edition du centenaire. 30 juillet 1884", Paris 1884 (Дидро, "Избранные сочинения. Издание к столетию со дня смерти. 30 июля 1884"). Статья "De l'interpretation de la nature" ("Об истолковании природы") написана в 1757 г.; напечатана на стр. 11-72 этой книги. В сохранив­шемся в яснополянской библиотеке экземпляре этой книги Толстым от­черкнут на полях почти весь параграф пятый - о развитии науки и отно­шении к ней общества и ученых - и два места в параграфе шестом.

   (3) Зачеркнуто: глубиной.

   (4) Томас Пэн (Thomas Paine, 1737-1809) - англо-американский писатель, автор книги "The age of reason" ("Век разума"), где он развивал рационалистический взгляд на религию.

   (5) В яснополянской .библиотеке сохранились два немецких издания этой книги немецкого философа-идеалиста Артура Шопен­гауэра (1788-1860): "Parerga und Paralipomena", Herausgegeben von Dr. Herman Hirt, и "Parerga und Paralipomena", Herausgegeben von Dr. Julius Frauenstadt, Berlin 1862. Русский перевод этой книги: А. Шопенгауэр, "Афоризмы о житейской мудрости", СПб. 1901.

   (6) С. А.Толстая приехала в Петербург 30 марта хлопотать о разрешении на выпуск арестованной цензурным комитетом тринадцатой части "Сочи­нений графа Л. Н. Толстого". Разрешение она получила после свидания с Александром III. См. ДСАТ, II, стр. 23-36.

   (7) Н. Н. Страхов писал в то время статью "Толки об Л. Н. Толстом".

   (8) "Отец Сергий" или "Воскресение". См. прим. 3 к письму N 173, письмо N 254 и прим. 2 к письму N 272.

   (9) Письмо не сохранилось.

  

  

  

   1891 г. Марта 26. Я. П.

  

   Получил ваше письмо о Липгартовских книжках. (1) Я думаю, что это излишняя осторожность. А впрочем, делайте, как счи­таете лучшим, только я разрешил свои не только ему, но и всем. Книжки же о пьянстве едва ли будут пригодны ему. - В Рус[ское] Обоз[рение] о Pater (2) написал. Очень рад, что будут еще картины. -

  

  

   На обороте: Воронежск. губ. Россоша. Ивану Ивановичу Горбунову.

  

  

   Датируется по почтовому штемпелю и упоминанию под датой "12 марта" в Списке И. И. Горбунова-Посадова.

   Письмо Горбунова-Посадова, на которое отвечает Толстой, неизвестно.

  

   (1) См. прим. к письму N 251.

   (20 Ф. Коше, "Le Pater" ("Отче наш"). Речь идет о переводе этой драмы А. П. Барыковой. См. прим. к письму N 277. Письмо Толстого в "Рус­ское обозрение" о "Pater" неизвестно.

  

  

  

   1891 г. Марта 26. Я. П.

  

   Получил письмо ваше, мплый друг Поша, и очень рад был ему, хотя оно и показалось мне что-то холодным, строгим. Может быть, это происходило от моего настроения.

   (1) Со мной - я думаю, и со всеми тоже - всегда бывает, что когда я думаю, больше, чем думаю, когда мысль какая овладеет мной, то со всех сторон я слышу отголоски той же мысли. Файнерман писал мне предпоследнее письмо (в последнем на-днях он извещает только, что переезжает из Полтавы в Екатер[инославскую] губ.) о пагубности жизни по "принципам", к[отор]ые он противуполагает вере; он очень верно говорит, что принципы говорят "дай-ка я сделаю", а вера говорит "нельзя не сделать", принципы цепляют, тянут, а вера сзади толкает, прет. Вы пишете о том же. И я в своем писании (2) думаю о том же: о том, как движется вперед человек и человечество. И я понимаю отри­цание рассудочной программной деятельности, но не разделяю его. Рассудочная деятельность забирает действительно вперед стремления; но это не только не беда, но необходимое условие движения вперед: надо прежде занести одну ногу вперед, не перенося еще на нее тяжести всего тела, а потом уже оттолк­нуться другою ногою и перенести вперед тяжесть тела. Без этого нет движенья. И упрекать себя за то, что живешь или стараешься жить по вперед определенным правилам, а не по стремлению всего существа, всё равно, что упрекать себя за то, что заносишь вперед ногу, а не прыгаешь всё на одной.

   (3) Маша дала С[офье] А[ндреевне] прочесть ваше письмо. Она ничего не сказала и мне тоже. Ппшите мне чаще, милый друг. Посылаю вам письмо Рахманова очень хорошее. (4) Он, как мне говорил Никифор[ов], ушел к Таирову. Я отвечал ему, совер­шенно соглашаясь с ним. Это тоже то новое отношение к жизни, к[оторое] наступило при новом положении, вызванном движе­нием вперед.

   Пишите почаще.

  

  

   Впервые почти полностью опубликовано в Б, III, стр. 199-200. Дати­руется на основании записи в Дневнике Толстого 26 марта (см. т. 52, стр. 24).

   Письмо Бирюкова, на которое отвечает Толстой, неизвестно. См. запись в Дневнике Толстого 24 марта (т. 52, стр. 241).

  

   (1) Абзац редактора.

   (2) "Царство божие внутри вас".

   (3) Абзац редактора.

   (4) Упоминаемое здесь письмо В. В. Рахманова, полученное Толстым 28 февраля, не сохранилось.

  

  

  

   1891 г. Марта 26. Я. П.

  

   В ответ вам я не сказал вполне того, что хотел, о мысли вашего первого письма, с кот[орым] я согласен и не согласен.

   Я согласен совершенно в том, что жить принципами одними пагубно; но не согласен в том, чтобы можно было жить без них, т. е. без умственной деятельности, определяющей жизнь. Жить одной верой так же пагубно, как и жить одними принципами. Одно не только связано с другим, но есть часть одного целого: нравственного движения вперед, т. е. жизни. Сказать, что бес­полезно или пагубно составлять определение жизни и пытаться сообразовать с ним действительность, всё равно, что сказать, что бесполезно и пагубно заносить одну ногу вперед, не пере­несши на нее тяжесть всего тела. Как нельзя итти, не занося ноги и прыгая на одной, так нельзя двигаться в жизни, не опре­деляя умственно пути - не составляя принципов, и не сообра­жая с ними жизнь. И то, и другое, т. е. и определенный вперед принцип и неизбежное следование вере [нужно] для движения. И даже трудно отделить одно от другого, сказать, где одно начи­нается и другое кончается, точно так же, как при ходьбе ска­зать, на какую ногу я в данную минуту опираюсь и которая движет меня. - Вы поймете меня и надеюсь, что согласитесь. Я пишу не то, что вздумалось, а я много об этом думал. -

   (1) Пишите мне чаще и напишите мне подробно, что и как вы переезжаете в Екат[еринославскую] губ. - Анатолий Буткевич читал у меня ваше письмо, и оно ему очень понрави­лось. Теперь я давно не видал его. Он писал только о том, что Л[изавету] Ф[илипповну] хотели изгнать, как евр[ейку], но, кажется, теперь это уладилось. С Андреем Буткевичем живет Рощин, и, кажется, им хорошо.

  

  

  

   Почти полностью впервые опубликовано, с датой "Март 1891", в газете "Елисаветградские новости" 1904, N 66 от 25 января. Датируется на основании записей в Дневнике Толстого 24 и 26 марта (см. т. 52, стр. 22 и 24).

  

  

  

  

  

  

   1891 г. Марта 31. Я. П.

  

   Очень, очень был рад получить ваше доброе письмо, дорогой Лев Павлович. Я последнее время не избалован выражениями ласки и любви и потому особенно ценю их, тем более от людей, которыми дорожишь.

   О Бутсе и армии спасенья (1) не хочется говорить; придется осуждать, а это всегда тяжело, а особенно теперь, в том радост­ном настроении работы, в к[отором] я нахожусь. Скажу, как Гамалиил: (2) если от бога это дело, то как бы не быть врагом дела божья, а если не от бога, то оно само погибнет.

   Как вы мне не сказали о книжке о Достоевском - это очень интересует меня; и я уверен, книжка будет прекрасная. (3) Хоть одно его изречение о том, что всякое дело добра, как волна, всколыхивает всё море и отражается на том берегу. (4)

   (5) Маша, кажется, до сих пор ничего не послала вам, хотя собрала кое-чт