Чаадаев Петр Яковлевич - Избранные письма

гу, утешающий больных, а не проливающий кровь ближних. В природной женской пассивности и сердечной предрасположенности к самоотречению автор "Философических писем" видел залог развития способности покоряться "верховной воле", чтобы лучше различать голос "высшего разума" и пропитаться "истинами откровения". Женское для Чаадаева является в известной степени антропологическим преломлением религиозного и послушным орудием провидения" (Тарасов, С. 344).

   Чаадаев, действительно, проводил свою жизнь в окружении женщин. Так, в ноябре 1836 г. начальник московского жандармского округа генерал С. В. Перфильев доносил А. X. Бенкендорфу: "Чеодаев особенно привлекал к себе внимание дам, доставляя удовольствие в беседах и передавая все читаемое им в иностранных газетах и журналах и вообще вновь выходящих сочинениях с возможною отчетливостью, имея щастливую память и обладая даром слова. <...> Чеодаев часто бывает: у Екатерины Федоровны Муравьевой, Ушаковой, Нарышкиной, Пашковой, Раевской, и у многих других" (Лемке. С. 423-424).

   К перечисленным жандармским генералом можно еще добавить имена М. Бравуры, Е. А. Свербеевой, А. С. Норовой, Е. Д. Пановой, Е. Г. Левашевой и мн. другие (письма последних трех см. в "Приложениях" NN XVIII-XX, XXXII-XXXV). Но следует отметить, что в отношениях Чаадаева с женщинами было много непонятного и загадочного. Его племянник и биограф М. И. Жихарев писал по этому поводу: "Чаадаев имел огромные связи и бесчисленные дружеские знакомства с женщинами. Тем не менее никто никогда не слышал, чтобы которой-нибудь из них он был любовником. Вследствие этого обстоятельства он очень рано - лет тридцати пяти - стяжал репутацию (мужского) бессилия, будто бы происшедшего от злоупотребления удовольствиями. Потом стали говорить, что он во всю свою жизнь не знал женщин. Сам он <...> никогда ни от чего не отказывался, ни в чем не признавался <...> и оставлял свободу всем возможным догадкам. Тогда я решился напрямки и очень серьезно сделать ему лично вопрос, на который потребовал категорического ответа: "Правда или нет, что он во всю свою жизнь не знал женщины, и, если правда, то почему: от чистоты ли нравов, или по другой какой причине?" Ответ я получил немедленный, ясный и определенный: "Ты все это очень хорошо узнаешь, когда я умру". Прошло восемь лет после его смерти, и я не узнал ничего. В прошлом году (написано в 1865 г. - В. С.), наконец, достоверный свидетель, (и без всякого сомнения из ныне живущих на то единственный) (М. Я. Чаадаев? - В. С), которого я не имею права назвать, сказывал мне, что никогда, ни в первой молодости, ни в более возмужалом возрасте, Чаадаев не чувствовал (потребности и никакого влечения к совокуплению), что таковым он был создан <...>. Тот же свидетель прибавил, что будучи молодым офицером, <...> он имел слабость иногда хвалиться интрижками и некоторого рода болезнями, на что все эти рассказы <...> ничем другим были, как одним хвастовством.

   <...> [Приведу один анекдот, <...> кажущийся мне очень милым и пикантным. Одно время Чаадаев находился в особенно дружеских отношениях с одной дамой, по происхождению иностранкой, <...> крови полуденных стран Европы. (М. Брав ура? - В. С.). <...> Связь их была дружеская, исполненная умственных наслаждений, <...> и, сколько я понимаю, не лишенная сердечной искренности. Несмотря на то пустоголовые глупцы <...> видели в ней другое и другое про нее пересказывали. Желала ли дама зажать рот дурацкой болтовне, или просто хотела посмеяться, только в одно утро она сказала, заливаясь звонким смехом, одному недавно умершему, в тот день ее посетившему ученому:

   - Вчера Чаадаев пробыл у меня до трех часов утра! Он был странным образом притязателен и требователен, до того что мне на минуту захотелось ему уступить.

   - Для чего же это, сударыня?

   - Да признаться вам, я непрочь была бы посмотреть, что бы он стал делать"] (ВЕ. 1871, июнь. С. 183-184; слова в скобках опущены при публикации в ВЕ, восстановлены по рукописи, хранящейся в ГАГО, ф. 984, он. 816, ед. хр. 15, л. 14 об., 15-15 об.).

   К сказанному М. И. Жихаревым можно добавить, что прошло не восемь, а уже больше ста тридцати лет после смерти Чаадаева, а мы - "не узнали ничего". Между тем, наметившееся в последнее время у авторов, пишущих о Чаадаеве, пренебрежение к этой стороне его жизни неизбежно влечет за собой преувеличение некоторых отрицательных черт его характера (эгоизм, самолюбце, малодушие и т. п.), порождает формулы вроде следующей: "брезгливое отчуждение от чужой плоти", и все это нередко переносится на его мировоззрение, что вольно или невольно приводит к искажению личности и творчества Чаадаева. Недаром он сам писал на склоне лет: "Если не ошибаюсь, то первое условие биографа есть знание человеческого сердца" (см. N 201).

   ³ В оригинале: assez de desot. Следует, вероятно, читать: assez de sol.

   ⁴ Имеется в виду книга Н. Ф. Павлова "Три повести". М., 1835 (куда входили повести: "Именины", "Аукцион", "Ятаган"). Повести Павлова высоко ценили В. Г. Белинский, С. П. Шевырев, Н. И. Надеждин, Н. В. Гоголь, Ф. И. Тютчев. Николай I был удивлен, что повесть "Ятаган" пропустила цензура. Цензору И. М. Снегиреву был сделан строгий выговор. Переиздание книги было запрещено.

   ⁵ Драма Н. Кукольника "Князь М. В. Скопин-Шуйский" (СПб., 1835), пропитанная казенно-патриотическим пафосом.

   ⁶ Статья без подписи, напечатанная в "Библиотеке для чтения" (1835, т. IX, март - апрель) и озаглавленная "Германская философия", заканчивается словами: "Германская философия наделала много вреда; она сбила с толку не одну умную голову и запутала все науки: пора ей в отставку, - и, по милости, освободите от нее русских, которые всегда славились своим здравым смыслом".

   ⁷ Статья В. А. Жуковского "Две всемирные истории" в том же номере "Библиотеки для чтения".

   ⁸ Это едва ли не первое по времени выступление Чаадаева по поводу формирующегося славянофильства, по отношению к которому он сразу же занимает критическую позицию.

  

   СП II. N 54. Датировано М. О. Гершензоном по связи с предыдущим письмом.

   ¹ См. примеч. 1 к # 70.

   ² "France litteraire" - католический литературный журнал, выходивший с 1832 по 1843 г.

   ³ Граф Адольф де Сиркур и его жена Анастасия Семеновна (урожд. Хлюстина) летом 1835 г. были в Москве, где и познакомились с Чаадаевым. 31 мая 1835 г. Ал-ра Н. Гончарова писала Д. Н. Гончарову из Петербурга: "Они (Сиркуры) уезжают в четверг в Москву, оттуда в Троицкое на лето, и затем возвращаются за границу" (Ободовская И., Дементьев М. Вокруг Пушкина. М., 1975. С. 277).

   ⁴ Имеется в виду Н. И. Тургенев, который в это время жил г эмиграции во Франции.

  

  

   СП II. N 55. Датировано М. О. Гершензоном.

   ¹ Письмо А. И. Тургенева неизвестно.

   ² Речь идет о второй части книги Г. Гейне "Салон" ("К истории религии и философии в Германии"), написанной в Париже в 1834 г. Отдельное издание книги вышло в январе 1835 г., в виде статей печаталась в 1834 г. в журнале "Revue des Deux Mondes". Замечание Чаадаева может относиться к следующим словам из этой книги: "Сравнивая некогда французскую революцию с немецкою философиею, я скорее шутя, чем серьезно, сравнил Фихте с Наполеоном. Но тут действительно существует замечательная аналогия. После того, как последователи Канта совершили свой подвиг террористического разрушения, является Фихте, как явился Наполеон после того, как Конвент, с помощью тоже критики чистого разума, разрушил все прошедшее. И Фихте, и Наполеон - представители великого неумолимого Я, у которого мысль и дело - одно..." {Гейне Г. ПСС. М.; Л., 1936. Т. VII. С. 119).

   ³ "Недовольные" - комедия в 4 действиях М. H. Загоскина, поставленная в Москве 2 декабря 1835 г. В карикатурных фигурах главных персонажей комедии - Радушна и Турухтанова - Загоскин изображал П. Я. Чаадаева и М. Ф. Орлова. Пьеса была написана по заказу правительства и вызвала негодование в кругах русского общества. Ее критиковали Белинский (в пушкинском "Современнике"), В. Ф. Одоевский, который относил Орлова и Чаадаева к числу "лучших умов нашего... времени, снискавших признательность всего просвещенного мира". В кругах консервативных - в "Библиотеке для чтения" Сенковского, у Вигеля -пьеса получила одобрение (Подробнее см.: Усакина Т. И. Памфлет Загоскина на П. Я. Чаадаева и М. Ф. Орлова // Декабристы в Москве. М., 1963; Михайлова Н. И. "Евгений Онегин" и "Московский европеец" // Пушкин. Исследования и материалы. Л., 1979. Т. IX). После опубликования ФП I Загоскин выступил с резкой его критикой в специальной статье, которую мы помещаем в "Приложениях".

   Несмотря на взаимную антипатию и противоположность взглядов Чаадаев и Загоскин в традициях тех лет поддерживали в более позднее время вежливые отношения (см.: ВЕ. 1871, сентябрь. С. 54; ИВ. 1900, март. С. 939).

   ⁴ М. Ф. Орлов.

   ⁵ Речь идет об И. С. Гагарине. О Чаадаеве Гагарин впервые узнал от Шеллинга. "В 1833 году, - вспоминал он позднее, - в Мюнхене, знаменитый Шеллинг говорил мне о нем, как об одном из замечательнейших людей, каких он встречал. Находясь в 1835 году в Москве, я поспешил завязать с ним сношения, и мне ничего не стоило убедиться, что Шеллинг не преувеличил. Всякий раз, как обстоятельства приводили меня в Москву, я старался часто видеться с этим выдающимся человеком, и подолгу с ним разговаривать. Эти отношения оказали могущественное влияние на мою судьбу, и я исполняю долг признательности, громко заявляя, чем я ему обязан" (Я. Я. Чаадаев. Философические письма. Казань, 1906. С. 1).

   ⁶ См. примеч. 6 к N 70.

   ⁷ Речь идет о статье д'Экштейна о Катха-упанишаде, отдельный оттиск которой он прислал Чаадаеву. См. примеч. 1 к N 74.

  

   Перевод выполнен с копии, хранящейся в ИРЛИ, ф. 334, ед. хр. 343. В пер. Б. Н. Тарасова опубликовано в журнале "Литературная учеба". 1988. N 2.

   На письме имеется надпись, сделанная по-русски: "Лудовику Филиппу королю Французов". Письмо не датировано, но написано оно вероятнее всего до публикации ФП I в 1836 г., ибо после разразившейся над ним "катастрофы" Чаадаев вряд ли назвал бы себя "безвестным артистом", да и вообще едва ли рискнул обратиться с письмом к "королю французов". Высокую оценку "короля-гражданина", которой насыщено это письмо, можно объяснить, конечно, той ролью просителя, в которой выступает здесь Чаадаев. Как известно, "смирный король-гражданин, Луи Филипп", постоянно честился у себя дома и за порогом его прозвищем "le tyran" (Анненков П. В. Литературные воспоминания // ГИХЛ. 1960. С. 208). На первый взгляд может показаться, что мнение о нем Чаадаева звучит каким-то непонятным диссонансом. Однако, тот же Анненков сообщает: "В России один только Т. Н. Грановский, по особенному историческому чутью, - которым был наделен, и по присущему ему чувству истины старался как можно менее вторить хору ругателей монархии Луи Филиппа, а в числе его ругателей были у нас очень высокопоставленные правительственные лица" (там же. С. 208).

  

   Народы Азии и Африки. 1986. N 5. С. 107-108. Текст на французском языке - там же. С. 106-107. Ответ д'Экштейна от 12 октября 1837 г. см. в "Приложениях" N XXXIX. Обстоятельства, связанные с написанием и отправкою этого письма адресату см. в N 77.

   С бароном Фердинандом д'Экштейном Чаадаев познакомился во время своего заграничного путешествия (см.: ВЕ. 1671, сентябрь. С. 12).. Посредником между ними в 30-е гг. был А. И. Тургенев, который познакомился с Экштейном в Эмсе в 1В27 г., а затем встречался с ним в Париже в католическом салоне С. П. Свечиной, у Сиркуров и др. (см.: Тургенев А. И. Хроника русского. Дневники. М.; Л., 1964. С. 9-10, 85, 134, 157, 180, 265)..

   В мае 1836 г. А. И. Тургенев прислал для Чаадаева новую книгу д'Экштейна, "от автора" - "Об Испании" (Письма А. И. Тургенева Булгаковым. М., 1939. С. 190-191). Через Тургенева Чаадаев получил и ответ д'Экштейна на свое письмо.

   ¹ Статья д'Экштейна о Катха-упанишаде была напечатана в "Journal de l'institut Historique". P., 1835. Vol. 3. Livr. 3. В декабре 1835 т. д'Экштейн прислал Чаадаеву отдельный оттиск статьи, снабдив его сопроводительным письмом (выдержка из него хранится в ГБЛ, ф. 103, п. 1032, ед. хр. 87), в котором, в частности, высказывал мысль - чрезвычайно близкую умонастроению Чаадаева - о том, что "люди всех веков и народов составляют громадную цепь, в которой мы должны уважать все звенья; мы солидарны друг с другом, мы живем друг в друге, мы все соединены духовно и умственно" (Цит. по: Народы Азии и Африки. 1985. N 5. С. 104).

   ² Ср. со словами Чаадаева, высказанными в начале ФП I о нравственном и социальном единстве людей (см. т. 1 наст. изд.).

   ³ Французский переводчик "Катха-упанишады", трудом которого пользовался д'Экштейн.

   ⁴ Проблему "упразднения идеи времени" Чаадаев решает в ФП 117. Мысль Чаадаева очень близка "поучению", развиваемому в "Катха-упанишаде": "Когда емвртный отрешается от всех желаний, пребывающих в его сердце, он становится бессмертным и достигает Брахмана. Когда разрубаются все узлы, опутывающие его сердце в этом мире, смертный становится бессмертным. Таково поучение" (Древнеиндийская философия. Начальный период. М., Мысль, 1972. С. 235).

   ⁵ Отношение к индийской философии Чаадаев высказывает также в ФП VII. См. также примеч. 26 к нему.

  

  

   Декабристы и их время. М., 1932. С. 183-185. Там же см. подробный комментарий, написанный Д. И. Шаховским.

   Чаадаев предпринял две попытки переслать это письмо адресату. В результате первой из них письмо затерялось (о чем он сообщает И. Д. Якушкину в письме от. 19 октября 1837 г. N 91). Вторая попытка была надолго отложена, так как 16 апреля 1836 г. истек срок 10-летней каторги Якушкина, и он был переведен на поселение (16 сентября 1836 г.) в г. Ялуторовск. Переезд занял несколько месяцев, в течение которых родные Якушкина не знали его точного местонахождения. После публикации ФП I письмо к Якушкину попало в число бумаг, отобранных, у Чаадаева для отправки В; Петербург. Позже оно было возвращено ему, но отправить его адресату Чаадаев, видимо, счел уже невозможным.

   ¹ Becquerel А. С. Traite du l'electriciti et du magnetisme. P., 1834. T. 1.

   ² В оригинале "genesiaque", т. е. согласный с первой книгой "Пятикнижия Моисеева", книгой "Бытие".

   ³ Оценка Чаадаевым "былого" как дней, проходивших "на самом краю бездны", без тщательного анализа понятия бездны, употребленного здесь отнюдь не случайно, может ввести в заблуждение читателя.

   Отрицательное мнение Чаадаева о насильственных методах решения социально-политических противоречий (в частности цареубийстве) не следует, однако, переносить на оценку им всего движения декабристов как идеологического и социально-политического явления. Сравнивая слова Чаадаева о "крае бездны" со строками стихотворного послания А. С. Пушкина "Чаадаеву" (1821г.):

  

   "В минуту гибели над бездной потаенной

   Ты поддержал меня недремлющей рукой...", -

  

   можно сделать вывод, что и в послании Пушкина, и в письме Чаадаева понятие "бездны" относится, к идее цареубийства, которая приблизительно в одно и то же время владела и Пушкиным и Якушкиным.

   Я. З. Черняк в неопубликованной (и незавершенной) статье "Потаенная бездна" показал, что "Чаадаев - подобно Пиладу - останавливал занесенную руку Ореста (А. С. Пушкина. - В. С.) (и остановил ее?)" (ЦГАЛИ, ф. 2208, он. 2, ед. хр. 19, л. 49). "...В акте, который готовил и не совершил Пушнин, Чаадаев явился утишителем, отведшим Пушкина от судьбы Занда" (там же, л. 53).

   Эта сторона взаимоотношений А. С. Пушкина и П. Я. Чаадаева изложена Ю. М. Лотманом: "В то время (в 1820 г. - В. С.), когда решалась судьба, Пушкина, и друзья хлопотали, за поэта перед императором, по Петербургу поползла гнусная сплетня о том, что поэт был секретно, по приказанию правительства, высечен. Распустил ее известный авантюрист, бретер, картежник Ф. И. Толстой ("Американец"). Пушкин не знал источника клеветы и был совершенно потрясен, считая себя бесповоротно опозоренным, а жизнь свою - уничтоженной. Не зная, на что решиться - покончить ли с собой или убить императора как косвенного виновника сплетни, - он бросился к Чаадаеву. Здесь он нашел успокоение: Чаадаев доказал ему, что человек, которому предстоит великое поприще, должен презирать клевету и быть выше своих гонителей" (Лотман Ю. М. А. С. Пушкин. Биография писателя. Л., 1982. С. 51).

   "Бездна" Якушкина во многом похожа на "потаенную бездну" Пушкина. Решение убить Александра I было заявлено Якушкиным в 1817 г. на московском съезде Союза спасения. Непосредственным поводом, побудившим его решиться на такой отчаянный шаг, послужило письмо С. П. Трубецкого из Петербурга, в котором сообщались непроверенные сведения о решении императора отделить Польшу от России и издать в Варшаве манифест об освобождении польских крестьян. П. М. Муравьев вспоминал впоследствии: "Такое нелепое известие произвело чрезвычайное действие. Якушкин, который несколько лет уже мучился несчастной страстью и которого друзья его уже несколько раз спасали от собственных рук, представил себе, что смерть его может быть полезна России. Убийца не должен жить, говорил он, я вижу, что судьба меня избрала жертвою, я убью царя и сам застрелюсь" (Мемуары декабристов. Северное общество. Изд-во Московского ун-та, 1981. С. 310).

   Для "бездны" Якушкина, таким образом, как и для "бездны" Пушкина, характерно тесное переплетение личных и общественных мотивов. Но как видно из публикуемого письма, в обстоятельства "бездны" Якушкина Чаадаев был посвящен неполностью. Он несомненно знал о "несчастной страсти" своего друга, так как Якушкин питал ее к двоюродной сестре Чаадаева - Н. Д. Щербатовой (чуть позже жены другого "цареубийцы" - декабриста Ф. П. Шаховского). Что касается "цареубийственных" намерений Якушкина, то о них он узнал, по-видимому, гораздо позднее, может быть, из приговоров Верховного уголовного суда, решением которого Якушкин был отнесен к "государственным преступникам первого разряда, осуждаемых к смертной казни отсечением головы". По указу Николая I эта мера к Якушкину "по уважению совершенного раскаяния" была смягчена.

   Таким образом, слова Чаадаева о "страшной ошибке" Якушкина (о которой ниже идет речь в письме) не следует относить к оценке всего освободительного движения двадцатых годов, в чем усматривает "главное содержание" этого письма Д. И. Шаховской (Декабристы и их время. М., 1932. С. 186).

  

   СП I. N 36. Датируется по времени пребывания А. С. Пушкина в Москве в 1836 г.

   ¹ Последняя встреча Чаадаева с Л. С. Пушкиным произошла, вероятно, между 5 и 10 мая. 4 мая Пушкин писал жене: "Чаадаева, Орлова, Раевского и Наблюдателей <...> еще не успел видеть...", а через неделю, 11 мая, сообщал: "Чаадаева видел всего раз" (Пушкин. Т. XVI. С. 111, 114).

  

  

   СП II. N 57.

   ¹ Имеется в виду письмо Чаадаева к д'Экштейну (N 74).

   ² Редакция журнала "Московский Наблюдатель": А. С. Хомяков, И. В. Киреевский, А. И. Кошелев, С. П. Шевырев, М. П. Погодин и др. П. Я. Чаадаев и М. Ф. Орлов, не входя в состав редакции, принимали активное участие в его издании. Гл. редактором журнала в 1835-1837 гг. был В. П. Андросов. Наиболее значительные статьи по философии, напечатанные в "Московском Наблюдателе" в эти годы (И. М. Ястребцов "Взгляд на направление истории", И. А. Ефимович "Взгляд на системы философии XIX в."), носят на себе следы влияния Чаадаева.

   ³ О брошюре д'Экштейна см. примеч. 1 к N 74.

   ⁴ Книги Чаадаев, вероятно, вскоре получил, так как 18 октября 1836 г. А. И. Тургенев писал П. А. Вяземскому: "Чаадаев не возвратил еще "Молитвы Господней"" (ОА. Т. III. С. 333).

   ⁵ Пушкин был в Москве со 2 по 20 или 21 мая 1836 г. О его встрече с Чаадаевым см. примеч. 1 к N 76.

   ⁶ Книга А. де Токвиля "О демократии в Америке" имеется в библиотеке Чаадаева с многочисленными его пометками (Каталог. N 654). "Глубокая мысль" Токвиля отмечена Чаадаевым на стр. 20: "Человек, можно сказать, виден весь в его младенческом лепете. Почти то же самое происходит и с народом. События, сопровождающие его рождение и развитие, имеют огромное влияние на его будущее".

  

  

   СП I. N 58.

   ¹ Имеется в виду отдельный оттиск ФП I из "Телескопа". В показаниях, данных 17 ноября 1836 г. (см. т. 1 наст. изд.), Чаадаев умолчал об оттиске, посланном им С. С. Мещерской.

   ² Насколько Чаадаев ошибся в своих предположениях о том, как отнесется правительство к этой публикации, он узнал очень скоро. Что же касается читающей публики, то диапазон ее мнений был весьма широк. Положительно отнеслось к ней "московское иностранное общество", писал М. И. Жихарев {ВЕ. 1871, сентябрь. С. 32), а русская читающая публика, по словам того же М. И. Жихарева, реагировала по-разному: "безусловно сочувствующих и совершенно согласных не было ни одного человека. Большинство <...> называло статью антинациональною, невежественною и вздорною <...> Просвещенное меньшинство находило статью высоко-замечательною, но вконец ложною <...> и готовилось к <...> научно-критическому опровержению" (там же. С. 31). Мнение М. И. Жихарева находит подтверждение в воспоминаниях и других современников (см.: Свербеев. Т. 2. С. 295; А. И. Тургенев, письмо к П. А. Вяземскому 24 октября 1836 г. // Прометей. М., 1974. Т. 10. С. 385).

   Резко отрицательно о письме Чаадаева отозвался П. В. Киреевский (см.: Цимбаев Н. И. Славянофильство. М., 1986. С. 69). Полемизировал с Чаадаевым и Пушкин (см. его письмо в "Приложениях" N XXXVI, где помещены также резко отрицательные отзывы М. H. Загоскина и письмо Неизвестной, N XXXVII). Впрочем, как замечает Жихарев, "поведение личных друзей Чаадаева <...> было выше всякой похвалы, <...> А. С. Хомяков сию минуту вслед за прочтением статьи готовил на нее, по своему мнению, уничтожающее громовое опровержение. Как только разнеслась весть о наказании, он своему намерению не дал никакого хода, говоря, что <...> и без него уже Чаадаеву достаточно неучтиво отвечали" (ВЕ. 1871, сентябрь. С. 37). До недавнего времени считалась утерянной критическая статья А. С. Хомякова под названием "Несколько слов о "Философических письмах"". В 1986 г. эта статья была опубликована в журнале "Символ", издаваемом Славянской библиотекой в Париже (1986, декабрь. N 16. С. 125-132).

   Что касается отзывов положительных, то они исходили, разумеется, не только от "московских иностранцев", но и от "молодой России" 30-х гг., из демократического лагеря. "В нашем кругу так радовались статье Чаадаева", - писал в письме к А. И. Герцену А. А. Чумиков (ЛН. Т. 62. С. 721), который в 1836 г. был студентом Петербургского университета. Сочувственно отозвался о публикации Чаадаева тогда еще молодой, будущий сенатор К. Н. Лебедев (РА. 1910. N 7. С. 363). Хорошо известно, какое большое общественное значение придавали Письму А. И. Герцен и В. Г. Белинский.

   Ниже перечислены наиболее интересные из известных (кроме уже упомянутых) отзывов современников о ФП I и воспоминания о реакции читающей публики: Письмо Н. И. Надеждина к В. Г. Белинскому от 12 октября 1836 г. // ЛН. Т. 56. С. 232; Две статьи Н. И. Надеждина, написанные по поводу "Философических писем" П. Я. Чаадаева // PC. 1907. N 8. С. 237-258; Письмо А. И. Тургенева к П. А. Вяземскому от 18 октября 1836 г. // ОА. Т. III. С. 333; Буслаев Ф. И. Мои воспоминания. М., 1897. С. 19-20; Письмо Ф. Ф. Вигеля к митрополиту Серафиму от 21 октября 1836 г. // PC. 1870. Т. 1. С. 574-576; Письмо митрополита Серафима к графу Бенкендорфу // Там же. С. 577-578; Письмо графа Бенкендорфа к князю Д. В. Голицыну // РА. 1885. N 1. С. 132-133; Дурново П. Д. Дневник // Пушкин. Исследования и материалы. Л., 1978. Т. VIII. С. 261; Письмо А. X. Бенкендорфа Д. В. Голицыну от 22 октября 1836 г. I/Лейке. С. 413-414; Письмо С. С. Уварова к А. X. Бенкендорфу от 26 октября 1836 г. // Там же. С. 415; Письмо К. О. Россет к А. С. Пушкину (октябрь 1836 г.) // Пушкин. Т. XVI. С. 176; A. В. Никитенко. Дневник. М., 1955. Т. 1. С. 188; Письмо Е. М. Хитрово к А. С. Пушкину // Пушкин. Т. XVI. С. 394; Письмо С. Н. Карамзиной к А. Н. Карамзину от 3/15 ноября 1836 г. // Пушкин в переписке Карамзиных. М.; Л., 1960. С. 128-129; Письмо Ал-ра Н. Карамзина к Андр. Н. Карамзину от 5-6/17-18 ноября 1836 г. // Там же. С. 130-131; Письмо митрополита Филарета к архимандриту Антонию от 6 ноября 1836 г. // РА. 1877. N 11. С. 317; Письмо гр. Фикельмон к Меттерниху от 26 ноября 1836 г. // ВрПК 1967-1968. Л., 1970. С. 25-26; Письмо П. Б. Козловского к II. А. Вяземскому от 26 ноября/8 декабря 1836 г. // Там же. С. 28; Письма B. Ф. Одоевского к С. П. Шевыреву от 17 ноября и 30 декабря 1836 г // РА. 1878. N 5. С. 57-58; П. А. Вяземский. Проект письма к С. С. Уварову // Вяземский П. А. ПСС. М., 1879. Т. 2. 211-226- Письмо Д. В. Давыдова к А. С. Пушкину от 23 ноября 1836 г. // Пушкин. Т. XVI. С. 194.

  

   Публикуется по рукописи перевода, выполненного Д. И. Шаховским и хранящимся в ИРЛИ, ф. 334, ед. хр. 300, лл. 4-5. Там же (лл. 1-3) хранится машинописная копия с оригинала на французском языке. Судя по словам Чаадаева в конце письма о том, что "некая проза", т. е. ФП I, уже вышла в свет и возбудила "крики негодования", публикуемое письмо следует датировать октябрем 1836 г. Оно написано в ответ на письмо М. Бравуры 1836 г., хранящееся в ГБЛ, ф. 103, п. 1032, ед. хр. 6. Письмо к Бравуре Чаадаев послал через А. И. Тургенева и П. А. Вяземского, которому Тургенев писал 24 октября 1836 г. из Москвы: "Чаадаев обещал мне письмо к Бравуре, которое пошлю через тебя" {ОА. Т. III. С. 336). 26 октября письмо было отослано П. А. Вяземскому в Петербург. "Вот два письмеца и к "красавице с раздумьем на лице" (цитата из стихотворения Вяземского, посвященного М. Бравуре. - В. С.), - писал ему А. И. Тургенев. - Мое написано вслед за Чаадаевым. Передай ей оба поскорее и доставь ответы" (там же, С. 339).

   ¹ Имеется в виду А. И. Тургенев, который в июле 1836 г. приехал в Россию. Сначала он побывал в Симбирске, а в конце сентября или начале октября приехал в Москву. В письме Чаадаева А. И. Тургенев назван создателем "всеевропейского сплетничанья" по той причине, что в 1835-1836 гг. в пушкинском "Современнике" печаталась "Хроника русского" - письма А. И. Тургенева из-за границы, содержавшие рассказы о многих европейских знаменитостях.

   ² Речь идет о ФП I, напечатанном в "Телескопе".

  

   Вопр. философии. 1983. N 12. С. 130. Письмо написано в октябре 1836 г., о чем свидетельствует письмо А. И. Тургенева к П. А. Вяземскому от 24 октября 1836 г.: "Здесь остервенение продолжается, а паче молва бывает. Чаадаев сам против себя пишет и отвечает себе языком и мнениями Орлова" (ОА. Т. III. С. 336). Письмо находилось среди бумаг, отобранных у Чаадаева 29 октября 1836 г. На подлиннике рукой А. X. Бенкендорфа имеется отметка: "Почерк Чаадаева".

   ¹ Это единственный случай, когда Чаадаев признает свою инициативу в деле опубликования ФП I. В дальнейшем, в ходе следствия и в письме к брату 1837 г. (см. N 89) он эту инициативу или полностью отрицал или признавал незначительной. Помимо признания самого Чаадаева имеется свидетельство хорошо осведомленного современника о том, что инициатива исходила от Чаадаева. "Однажды, - вспоминает М. А. Дмитриев, - Катерина Гавриловна Левашова просила меня приехать к ней и обратилась ко мне вот с какою просьбою. От нее узнал я, что Философические письма переведены Кетчером и что их хотят печатать в Телескопе <...>. Она предвидела последствия и боялась их; зная некоторое влияние мое на Чаадаева, она просила меня уговорить его не издавать этих писем, как содержащих в себе такие мнения, которые для него могли быть опасны. Но ничто не помогло, и первое письмо было напечатано <...>" (Дмитриев М. Л. Главы из моих воспоминаний // ГБЛ, ф. 178, к. 8184, N 2, л. 69).

  

   СП I. ЛЗ 59. Письмо написано после домашнего обыска, проведенного у Чаадаева 29 октября. А. И. Тургенев писал П. А. Вяземскому 30 октября 1836 г.: "Я видел сегодня Чаадаева и нашел его спокойным по совести, но встревоженным по своему положению. У него отобрали вчера все бумаги; вспомнив, что у писца и у одной дамы оставались еще какие-то две статьи его, он вытребовал и куда-то доставил их официально. Очень хлопочет о том, что ему не возвратят бумаг, в коих, вероятно, найдут более оправдательного, чем обвинительного. Общие бреды - и только! Он сказал, что с бумагами взяли у него и портрет мой, Брюллова, с известною надписью: "Без боязни обличаху..." (ОА. Т. III. С. 343).

   ¹ Речь идет о "Философических письмах"; как видно из последующих слов Чаадаева, он был озабочен тем, чтобы в руках правительства оказался полный комплект его восьми "Философических писем". О каких именно письмах идет здесь речь, не установлено.

  

  

   СП II. N 60.

   ¹ Имеется ввиду книга Давида Штрауса "Жизнь Иисуса Христа, критически переработанная" (Т. 1-2, 1835-1836). М. И. Жихарев пишет в своих воспоминаниях; "Во время появления и громкой знаменитости всем известной книги Штрауса, весьма образованные и очень неглупые люди различных верований и убеждений говорили, что в России только один Чаадаев в состоянии написать на пее опровержение" (ВЕ. 1871, сентябрь. С. 17). Этой книги нет в библиотеке Чаадаева, но в ней имеется другое сочинение Д. Штрауса: "Zwei friedliche Blatter. Altona, 1839, с условными знаками Чаадаева (Каталог, N 637).

   ² "Examen de la philosophie do Bacon", 2 vol., 1836.

   ³ По поводу отсутствия его писем у Чаадаева, А. И. Тургенев 30 октября 1836 г. писал Вяземскому: "Писем моих у него нет, кажется, ни одного; ибо я не к нему писал их, а только к вам, поручая их прочитывать ему, как и другим; но все от него как-то взял их по его прочтении" (О А. Т. III. С. 344).

   ⁴ 1 ноября 1836 г. Тургенев писал Вяземскому: "Он навестил меня больного, и споры продолжались с ним, и весьма жаркие. Теперь он жалок, но сохраняет довольно [хладнокровие] и принял объявленное ему решение о его помешательстве с чувством признательности и растроган. Я был у него не раз после отобрания бумаг, но после объявления не видал его" (там же. С. 345).

   Объявление Чаадаева "сумасшедшим" произошло 1 ноября 1836 г. "На днях, - доносил ген. Перфильев Бенкендорфу 3 ноября, - отставной ротмистр Чеодаев был приглашен к здешнему обер-полицеймейстеру, для объявления ему меры правительства, последовавшей по Высочайшему повелению <...> Прочтя предписание он смутился, чрезвычайно побледнел, слезы брызнули из глаз и не мог выговорить слова. Наконец, собравшись с силами, трепещущим голосом сказал: "Справедливо, совершенно справедливо", - объявляя, что действительно в то время, как сочинял сии письма, был болен и тогда образ жизни и мыслей имел противный настоящим, что ныне согласился издать в свет сумасбродные, скверные сии письма (это его собственные слова) по убеждению издателя Телескопа Надеждина, был в твердой уверенности, что цензура не пропустит оные; но что крайне был удивлен, когда Надеждин, приехав к нему и потирая руками, объявил, что они пропущены; и что будто он, Чеодаев, узнав о сем, сам хотел писать на свое сочинение возражение" (Лемке. С. 418).

  

   СП I. N 85. О встрече С. Г. Строганова с Чаадаевым по поводу репрессий, обрушившихся на мыслителя, свидетельствует ряд мемуаристов. М. И. Жихарев так рассказывает эту историю: "Тогдашнего московского военного генерал-губернатора, князя Д. В. Голицына, издавна Чаадаеву знакомого, в то время в Москве не было. Не имея ни малейшей возможности говорить об литературном деле с обер-полицмейстером, Чаадаев попросил позволения увидаться с графом Строгановым. Позволение было сию же минуту дано и с большою охотою. Чаадаев графа Строганова увидел, но такое свидание ни прямой пользы, ниже практического результата никакого не имело. Сверх того, его со стороны Чаадаева, не запинаясь можно назвать действием, исполненным трусости и малодушия. <Граф Строганов, неловко-холодный, мало даровитый и чопорно-посредственный, человек свойств отрицательных, не показал себя в уровень высоте обстоятельства. Он принял Чаадаева с плоской, заимствованной, официальной физиономией, с чиновничьими недоступностью и безучастием, решительно отклоняя от себя всякое вмешательство и всякое содействие, и вдобавок после пересказывая кому угодно слушать, что у него был Чаадаев расстроенный, испуганный, взволнованный и униженный. Потом Чаадаев еще беспокоил графа Строганова письмом, оставшимся без ответа>" (ВЕ. 1871. сентябрь. С. 35; слова в скобках, отсутствующие в публикации ВЕ, восстановлены по рукописи, хранящейся в ГАГО, ф. 984, он. 816, ед. хр. 15, л. 81-81 об.).

   Письмо, упоминаемое Жихаревым, очевидно, и есть письмо Чаадаева от 8 ноября. Со слов Строганова информировал Пушкина Д. Давыдов в письме от 23 ноября 1836 г.: "Ты спрашиваешь о Чаадаеве? Как очевидец я ничего не могу сказать тебе о нем. <...> Мне Строганов рассказал весь его разговор с ним; весь, с доски до доски! Как он, видя беду неминуемую, признался ему, что писал этот пасквиль на русскую нацию немедленно по возвращении из чужих краев, во время сумасшествия, в припадках которого он посягал на собственную жизнь; как он старался свалить все беду на журналиста и на ценсора: на первого - потому, что он очаровал его (Надеждин очаровал!) и увлек его к позволению отдать в печать пасквиль этот, а на последнего - за то, что пропустил оный. Но это просто гадко, а что смешно, это скорбь его о том, что скажут о признании его умалишенным знаменитые друзья его, ученые Баланш, Ламене, Гизо и какие-то немецкие Шустера-метафизики!" (Пушкин. Т. XVI. С. 194).

   Впрочем, из своего визита к Строганову Чаадаев и сам не делал секрета. 12 ноября А. И. Тургенев писал Вяземскому: "Я был у него (Чаадаева, - В. С.) сегодня и нашел его более в ажитации, нежели прежде. Посещение доктора очень больно ему. Он писал третьего дня к графу Строганову и послал ему книгу Ястребцова, где о нем и почти его словами говорится, и в выноске сказано: "П. Я. Ч." и все в пользу России и в надежде ее быстрого усовершенствования, как бы и в опровержение того, что ему приписывают по первой статье. Не знаю, что сделает Строганов с сим письмом, но статья была бы в его пользу, если бы беспристрастно сии, также года за четыре писанные, страницы рассмотрены были. Другие статьи его были одобрены, как он сказывал, духовною здешнею ценсурою. Все это могло бы смягчить к нему теперешних судей его, а еще более то мнение, которое о нем теперь здесь господствует, ибо все знают о его визите и о его словах графу Строганову" (ОА. Т. III. С. 359-360).

   ¹ Речь идет о книге И. М. Ястребцова "О системе наук, приличных в наше время детям, назначаемым к образованнейшему классу общества". М., 1833. Выдержки из нее, которые могли быть, по словам Чаадаева, "писаны под его диктовку", см. в "Приложениях".

   ² Неточная цитата из Евангелия от Матфея: "Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам" (6, 33). (См. примеч. 14 к ФП VI).

   ³ Чаадаев имеет в виду либо письмо "К самому себе от имени М. Ф. Орлова (см. N 80), либо "Апологию сумасшедшего".

  

   СП II. N 62. Датировано приблизительно М. О. Гершензоном по содержанию (от объявления Чаадаева сумасшедшим до конца ноября, когда А. И. Тургенев уехал из Москвы в Петербург).

   ¹ В предписании военному генерал-губернатору Москвы Д. В. Голицыну от 22 октября 1836 г. говорилось: "Его Величество повелевает, дабы Вы поручили лечение его искусному медику, вменив сему последнему в обязанность непременно каждое утро посещать г. Чеодаева, и чтоб сделано было распоряжение, дабы г. Чеодаев не подвергал себя вредному влиянию нынешнего сырого и холодного воздуха; одним словом, чтоб были употреблены все средства к восстановлению его здоровья" (Лемке. С. 414).

  

   85. А. И. Тургеневу. <Ноябрь> 1836

  

   СП II. N 63. Датировано М. О. Гершензоном.

   ¹ Н. И. Надеждин на допросе 1836 г. показал: "Что он сам (Чаадаев. - В. С.) желал видеть свои статьи напечатанными где бы то ни было, на это я имею свидетельство г. Андросова, издателя Московского Наблюдателя, который, после уже напечатания первого письма, говорил самому мне, что письма эти были в редакции его журнала, но он не решился поместить их и тем крайне огорчил г. Чадаева. Сам же г. Чадаев говорил, что, напротив, редакция Наблюдателя просила у него эти письма и вызывалась напечатать первое с тем только, чтобы везде, где говорится о России, не говорить "мы", а выражаться неопределенно: "некоторые народы", на что он г. Чадаев не согласился" (Лемке. С. 428).

   ² Речь идет о ФП VI и VII. Постановление Цензурного комитета см. в "Приложениях".

  

  

   СП I. N 65. Датировано М. О. Гершензоном по времени отъезда А. И. Тургенева из Москвы в Петербург (17-18 ноября 1836 г.). К этому времени толки о Чаадаеве в Москве стали утихать. 11 ноября А. И. Тургенев писал Вяземскому: "Здесь толки о Чаадаеве умолкают, хотя недавно отобрали бумаги у Надеждина, Белинского и какого-то переводчика статьи, хотя имя не упомню" (ОА. Т. III. С. 357).

   Обыск на московской квартире Белинского (в его отсутствие; критик в это время жил в Прямухине у М. А. Бакунина) был произведен 10 ноября 1836 г. Благодаря энергичным мерам, предпринятым друзьями Белинского, никаких бумаг, компрометирующих хозяина квартиры, обнаружено не было. По-видимому, этот обыск и навел Чаадаева на мысль, что его "писания не должны ходить по рукам".

  

   СП II. N 66. Датировано М. О. Гершензоном. Письмо адресовано в Петербург.

   ¹ В библиотеке Чаадаева имеется 8 томов сочинения Ф. Раумера: Geschichte Europas seit dem Ende des fiinfzehnten Jahrhun-derts. Leipzig, 1832-1850. В пятом томе - условный знак рукою Чаадаева (Каталог. N 567).

   ² В библиотеке Чаадаева сохранилась всего одна книга Гегеля: EncyclopБdie der philosophischen Wissenschaften im Grundrisse. Heidelberg, 1830. (Каталог. N 327). Кроме того, в его библиотеке имеются две книги о философии Гегеля: WUlm I. Essay sur la Qhilosophie de Hegel. Strasbourg-Paris. 1836 (Каталог. JNe 670) и Marhelneke Ph. Einleitung in die Тffenllichen Vorlesungen iiber die Bedeutung der Hegelschen Philosophie in der christliches Theologie. Berlin, 1842 (Каталог. N449); обе книги - с пометками Чаадаева.

   ³ О каком сочинении Чаадаева идет речь, неизвестно.

   ⁴ Кипсек - роскошно изданная подарочная книга с гравюрами.

   ⁵ По предположению М. О. Гершензона "у Чаадаева при обыске нашли письмо к нему Мейендорфа с сочувственным отзывом о "Философическом письме", и эта находка навлекла на Мейен-Дорфа какие-то непонятности" (СП I. С. 395).

   ⁶ Фиваида - окрестности развалин египетских Фив, где находились гробницы, в которых в начале эры жили христианские отшельники. "С этой метафорой, - по мнению П. Г. Торопыгина, - связывается надпись под первым "Письмом" "Некрополис" (т. е. "город мертвых"), которая адресует читателя не только к египетской культуре, но и может быть связана с техмой Фиваиды, отшельничества, зарождения новой духовной жизни в древних гробницах" (Уч. записки ТГУ. Вып. 748: Актуальные проблемы теории и истории русской литературы. Тарту, 1987. С. 41).

   ⁷ Речь идет о "Капитанской дочке" А. С. Пушкина, впервые напечатанной в 4-ой кн. "Современника", выпущенной 27 ноября 1836 г.