Тургенев Иван Сергеевич - Письма (Апрель 1864-декабрь 1865), Страница 11 - Книги

3 мая 1864.

Дорогая и добрая госпожа Виардо, мы с Виардо были очень огорчены, что не попросили вас прислать телеграмму в Баден-Баден, как только вы приедете в Брюссель¹, это бы нас успокоило... Сегодня мы с тревогой ожидаем письма от вас, которое, к несчастью, придет лишь в конце дня.

Я следую за каждым вашим шагом в Брюсселе: мысленно я буду все время с вами. В качестве утешения я говорю себе, что самое тяжелое позади.

Эритт приехал вчера, он хорошо выглядит и хорошо говорит, как всегда. Ребенок чувствует себя превосходно, Луиза выедет ненадолго в экипаже: погода стоит великолепная, и она чувствует себя очень хорошо. Весь ваш мирок непрестанно вздыхает о вас: прострел у Виардо понемногу проходит, а Кунстхалле² понемногу растет. Итак, вы видите, всё в порядке: Баден-Баден зелен и свеж, но ему не хватает самого прекрасного его украшения. Надо же, на сей раз это условное выражение оказывается чистейшей Правдой!

Сегодня вечером я читаю мою "Собаку" у Васильчиковых³.

Если Поме в Брюсселе, передайте ему, что я получил его письмо и отвечу ему; но он не совсем справедлив ко мне - ведь "Норма" была дана неожиданно⁴ - или, по крайней мере, раньше, чем предполагали.

Ах! Какое счастье увидеть вас здесь вновь! и возможно уже послезавтра! Вы сообщите нам время своего приезда - ведь мы должны быть на вокзале, чтобы вас встретить.

До скорого свидания, theuerste, beste Freundinn {самый дорогой, самый лучший друг (нем.).}, возвращайтесь в добром здравии. Очень нежно целую ваши руки.

Der Ihrige И. Т.

1617. Валентине Делессер

С французского:

Париж {Так в подлиннике.}.

Шиллерштрассе, 277.

14 мая 1864.

Сударыня.

Уже давно я должен был и собирался вам написать, но мне помешали разные - преимущественно неприятные - дела. Пользуясь минутой покоя, хочу засвидетельствовать вам свое почтение и поблагодарить за всё то, что вы сделали и продолжаете делать. Я очень рад, что дочь моя находится поблизости от вас¹, это почти то же, что быть под вашим покровительством, и сознавать это мне очень приятно. Надеюсь, она будет его достойна и сумеет оценить вашу благосклонность, не злоупотребляя ею. Позвольте еще раз поблагодарить вас, для меня это истинное удовольствие.

У нас здесь стоит лучезарная весна: поэтому я почти не работаю - или, точнее, леность моя в восторге от этого предлога. Я отдаюсь жизни - спокойно - как это свойственно старикам - без той скрытой душевной тревоги, которая таится в бездеятельности молодых людей... Боюсь, что написал фразу в духе Виктора Гюго (пробовали ли вы читать его "Шекспира"?)², но при вашей снисходительности вы меня простите. Надо будет всё же приняться за работу - и я это сделаю.

Напишите, что нового у вас и всех ваших. Мое здешнее семейство подверглось жестоким испытаниям: г-жа Виардо потеряла мать, а ее зять - отца³. Г-жа Виардо собиралась отправиться в Брюссель, чтобы провести там несколько дней со своей матерью, пользовавшейся отличным здоровьем, когда обрушился этот громовой удар. Теперь она поехала на похороны. Г-же Гарсиа (матери г-жи Виардо) было почти 84 года - на большее и надеяться невозможно - но смерть всегда неожиданна. Зачем мы живем? для чего жизнь? Это непонятно - но уж коль скоро жизнь существует, то зачем смерть? Это столь же загадочно.

Прощайте, сударыня; я вижу, что готов философствовать в черном цвете - а это нехорошо. Предпочитаю мысленно обратиться к вашему прелестному дому в Пасси; как поживают голубые цветы в еаду? Передайте от меня тысячу приветов всем вашим и примите уверение в моей неизменной преданности.

И. Тургенев.

1618. Полине Тургеневой

С французского:

Баден-Баден.

Шиллерштрассе, 277.

Четверг, 19 мая 1864.

Дорогая Полинетта, я пишу несколько слов в ответ на твое письмо. Г-жа В<иардо> вернулась из Брюсселя в состоянии, вызывающем жалость¹: она плачет не переставая. Я хотел бы - но и не хотел бы - чтобы обо мне так сожалели после моей смерти. Надеюсь, что вам хорошо в вашем гнездышке в Пасси²; если Боткин (который живет в Париже в гостинице "Байрон", на улице Лафитт) зайдет к вам, пришлите мне через него - он будет проездом в Баден-Бадене - 2 шелковых жилета самого большого размера, какие я часто покупал у Бетмона на углу бульвара и улицы Людовика Великого. Однако не надо этого покупать до того, как вы увидитесь с ним - потому что я со своей стороны пишу ему и прошу это сделать³ - а двойных расходов нужно избегать.

Я живу хорошо - погода превосходная, но эта смерть всё омрачила. Обнимаю тебя и жму руку г-же Иннис.

Весь твой

И. Тургенев.

P. S. Г-жа Делессер получила мое письмо, не так ли⁴?

1623. Людвигу Пичу

С немецкого:

Баден-Баден.

Шиллерштрассе, 277.

8 июня 1864.

Мой дорогой Пич, давно уже следовало мне написать вам - но, к сожалению, я очень обленился. Ваше письмо к г-же Виардо встряхнуло меня - и я хватаюсь за перо, чтобы сказать вам, что с конца июня по конец июля ваша комната ждет вас с распростертыми объятиями. 1-го августа в Баден-Баден приедет Поме (вы знаете его) и будет жить у меня. Итак, поскорее кончайте свои дела и приезжайте сюда ровно через три недели. Не зову вас раньше, потому что 1) сами вы пишете, что освободитесь только в июле, и 2) всё это время я буду в отсутствии - должен проехаться во Франкфурт, Швальбах, Штутгарт и т. д.² Итак, до 29-го июня. Сдержите слово³!

Извините краткость этого письма - в следующий раз напишу подребнее. Мой усердный поклон вашей супруге, дружески жму вам руку.

Ваш

И. Тургенев.

1624. Луи Поме

С французского:

Баден-Баден.

Шиллерштрассе, 277.

Суббота, 11 июня 1864.

Мой дорогой друг,

Ваше письмо помечено 9 мая¹, а я пишу вам сегодня! Этот сильно меня удручающий факт трудно объяснить, но он существует! Однако вы благородны и великодушны и вы меня простите. Но при всем вашем благородстве и великодушии вы поступаете скверно, не собираясь сюда до конца июля². Мы уславливались иначе. Постарайтесь же вырваться из вашего прелестного Парижа как можно скорее. Г-н и г-жа Эритт уезжают в конце этого месяца; впрочем, они уже у меня не живут.

На Тиргартен³ в отношении здоровья всё идет хорошо, но моральное состояние г-жи Виардо не вполне восстановилось⁴. Ее впечатлительная натура вынесла из Брюсселя слишком тяжелые воспоминания; увиденное там запечатлелось в ее памяти. Она днями пребывала в отчаянии, страхе, изнеможении; и сейчас еще она часто плачет: но все же дело идет на лад. К несчастью, погода стоит ужасная: никому не удается избежать уныния. Надобно немного терпения и много забот, а в этом она не испытывает недостатка.

Поздравьте меня: я приобрел недавно два с половиной моргена земли в ближайшем соседстве с г-жой Виардо, позади ее сада⁵. Правда, я вступлю во владение только через два месяца, по совершении миллиона необходимых формальностей. Но наконец-то я могу теперь считать себя гражданином Баден-Бадена. Я попрошу вас привезти эскизы деревенских домиков. Мне в особенности хочется иметь красивый сад.

Тысяча приветов, трудитесь усердно. Спасибо за подробности, которые вы сообщаете о Выставке⁶. Кстати, вот что здесь говорят о Вашем портрете⁷: сходство удачное, но печальное; линии слишком подчеркнуты и слишком затемнены; чувство колорита в одежде; в общем, произведение весьма достойное. Вы довольны? Я был бы доволен, и уже доволен - обладая этим портретом. Прощайте.

Fridolino il Vecchio {Фридолин Старший (итал.).}⁸.

1625. Фридриху Боденштедту

С немецкого:

Баден-Баден.

Шиллерштрассе, 277.

13 июня 1864 г.

Мой дорогой друг, только что получил письмо от госпожи Нелидовой из Киссингена: она много пишет мне о вас и, между прочим, о вашем намерении перевести мое последнее произведеньице: "Призраки"¹. Я был весьма рад узнать наконец что-нибудь о вас - так как не получал ответа на мое последнее письмо и не знаю даже, получили ли вы изданный мною альбом г-жи Виардо: я отправил один экземпляр его в Мюнхен тотчас по возвращении моем из России². Сообщите мне, что вы намереваетесь делать и как ваше здоровье. Я снова поселился здесь, на старой квартире, где имел удовольствие видеть вас³ - и для меня было бы истинной радостью еще раз приветствовать вас здесь, в Баден-Бадене, в прекрасное время. Приезжайте хотя бы на несколько дней! Здесь всё так зелено, так свежо и спокойно.

В надежде скорого ответа, прошу вас принять мой сердечный привет.

Преданный вам

И. Тургенев.

На конверте:

Баварское королевство.

Господину Ф. Боденштедту, д-ру.

Мюнхен.

1631. Фридриху Боденштедту

С немецкого:

Баден-Баден.

Шиллерштрассе, 277.

Понедельник, 27 июня 64.

Многоуважаемый друг мой, только что получил ваше письмо и приложенный к нему пакет - и приношу вам мою искреннюю благодарность. Книгу я отнес немедленно г-же Виардо, которая будет сама писать вам - перевод прочел я stante pede {бегло; буквально: не присаживаясь (лат.).} и нашел его, как и следовало ожидать, превосходным - шрифт и бумага также весьма понравились мне¹, что же касается Шекспировского общества², которому я, как ярый шекспирианец, желаю полного" успеха, то вы усмотрите из прилагаемых при сем квитанций, что моя симпатия к нему не может быть названа пассивною; я и впредь буду помогать ему. Один экземпляр альбома отправляется вам с сегодняшнею почтою - и я не сомневаюсь в том, что вы возьмете его под свое покровительство.

"Ракита" - то же, что "ива", Weide, по-франц.: saule³. Пришлите мне, пожалуйста, список всех сколько-нибудь сомнительных слов - я отвечу немедленно. Я могу также сообщить вам как редактору шекспировского ежегодника некоторые подробности о шекспировском празднестве в России⁴.

Итак, до сих пор все идет благополучно; но хуже всего ваше болезненное состояние. Эти упорные головные боли должны быть сущим мучением! Может быть, для вас было бы всего лучше, если бы вы могли уделить себе с месяц полного отдыха (переменив в то же время и местожительство) и не занимались бы в это время даже корреспонденцией. Если бы вы на это решились, то я был бы очень рад, если бы выбор пал на Баден-Баден: насколько мне помнится, в прошлом году вы чувствовали себя здесь вполне хорошо⁵.

В надежде увидеться с вами здесь, дружески жму вашу руку и желаю вам и вашему семейству всего хорошего.

Ваш

И. Тургенев.

На конверте:

Баварское королевство.

Господину д-ру Ф. Бодеyштедту в Мюнхене.

1632. Морицу Гартману

С немецкого:

Баден-Баден.

Шиллерштрассе, 277.

28 июня 1864.

Мой дорогой друг, куча горячего пепла, которым вы осыпали мою голову, становится мало-помалу так велика, что я пытаюсь ее немного уменьшить, выплатив часть моего долга благодарности. Вы в самом деле были очень добры, и вы не должны думать, что я этого не чувствую. Оба перевода, с которыми вы меня познакомили, сделаны действительно мастерски¹ - а что касается биографической заметки, то я должен сгореть со стыда и схорониться в каком-нибудь углу². Итак - еще раз сердечная благодарность и крепкое рукопожатие!

Я хотел все это время приехать в Штутгарт - но многое мне мешало - и теперь, например, ожидаю каждый день русского друга, который собирается у меня погостить и который, возможно, по хваленому славянскому обычаю, в конце концов вовсе не приедет³. Я надеюсь навестить вас в конце будущего месяца, Вы ведь останетесь в Штутгарте? Или у вас, может быть, есть желание приехать в Баден-Баден? Свербеевы писали мне, что у Вас был болен ребенок; надеюсь, теперь он уже здоров, так же как и вся ваша семья? Нравится ли вам в Штутгарте? Обосновались ли вы там окончательно?

Рубинштейн много говорил мне о вас и о том прекрасном либретто, которое вы хотите для него написать⁴. Создайте его - было бы очень жаль, если бы этот одаренный человек разбросал свои силы: я полагаю, что в нем заложено многое - но это еще только в брожении, не более как смутные порывы. Большая настоящая работа лучше всего помогла бы ему сосредоточиться.- Без покоя, так же как и без огня, невозможно никакое творчество.

Что пишете вы теперь? Что касается меня, то я окончательно погряз в лени. Я купил здесь пару моргенов земли и думаю о моем будущем саде, о моем доме и т, д. Потому-то и не работается!

Передайте привет вашей милой жене. Находится ли Мёрике в Штутгарте? Я как раз его большой почитатель. Приезжайте в Баден-Баден хотя бы на несколько дней⁵. Во всяком случае, до свидания и живите счастливо.

Ваш

И. Тургенев.

P. S. Пришлите мне ваш адрес; на этот раз я адресовал письмо г<осподину> Свербееву.

1633. Фридриху Боденштедту

С немецкого;

Баден-Баден.

Шиллерштрассе, 277.

12 июля 1864.

Согласно вашему желанию посылаю вам обратно предисловие, в котором есть только один недостаток, а именно, что в нем высказано слишком много похвал. Я отношу это за счет вашего дружеского расположения и могу только благодарить за него¹.

Может быть, вы могли бы прибавить еще, что я провел 1852 И 1853 годы в изгнании, впрочем не особенно тягостном, которое я навлек на себя, как считалось, статьей, написанной на смерть Гоголя, а в сущности изданием моих "Записок охотника". Изгнанию этому был положен конец по ходатайству тогдашнего наследника (ныне царствующего императора). Большая часть этих очерков написана мною за границей - в Париже, в течение 1847-1849 годов, поэтому они отзываются грустью, так как я долгое время боролся сам с собою относительно того - не поселиться ли мне навсегда за границей, чего, к счастью, я не сделал². Еще раз большое вам спасибо; дружески жму вашу руку.

Листы "Постоялого двора" я получил - и по обыкновению подивился мастерскому переводу³. Не забудьте, что я к вашим услугам, если встретятся непонятные слова в "Призраках"⁴.

С прежним дружеским чувством

Ваш

И. Тургенев.

1638. Валентине Делессер

С французского:

Баден-Баден.

Шиллерштрассе, 277,

28 июля 64.

Любезная госпожа Делессер, ваша милая записочка доставила мне и удовольствие и огорчение; что касается удовольствия, то объяснять причину нет необходимости, огорчение же - потому что она лишний раз дала мне почувствовать, что я скверный ленивец, которого могут принять за человека забывчивого или -неблагодарного. И всё же это не так, и я могу - не в качестве извинения, но из уважения к истине - сказать вам, что я очень часто и с большой нежностью думал о вас. Словом, вы добры и вы меня простите.

Моя жизнь здесь слишком однообразна и слишком спокойна - и это еще одна причина моего молчания. Дни бегут, словно вода, которая как бы незаметно вытекает снизу: уровень понижается, но поверхность остается неизменной. Однообразие это нарушалось лишь визитами друзей, а потом нечто менее приятное - невралгия вцепилась в меня и не отпускала в течение трех недель. Теперь уже снова всё в порядке, даже работа возобновилась - до тех пор пока охота, в свою очередь, не прогонит ее прочь. К сожалению, на сей раз труд мой слишком велик¹: вот еще повод быть ленивым.

Как мне хотелось бы немного с вами "пофилософствовать" (вы ведь это так называете) на вашей террасе в Пасси! Мои раздумья часто шли в том же направлении, что и ваши - и сфинкс, который будет всегда перед всеми возникать, смотрел на меня своими неподвижными, пустыми глазами, тем более ужасными, что они отнюдь не стремятся внушить вам страх. Мучительно не знать разгадки; еще мучительнее, быть может, признаться себе в том, что ее вообще нет, ибо и самой загадки более не существует. Мухи, без передышки бьющиеся об оконное стекло,- вот, думается, самый точный наш символ².

Но я как будто впадаю в уныние - а это по крайней мере бесполезно. Как и вы, я прочел книгу В. Гюго³; но форма ее меня отшатнула - и, кроме того, он напоминает мне охотников, наудачу выпускающих огромное количество крупной дроби по стае куропаток. Чаще всего он не попадает в цель, а те мысли - куропатки, которых ему удается подбить,- падают на землю истерзанными.

Еще раз благодарю вас за заботы, которыми вы окружаете Полинетту. Нет ни одного письма, где бы она не говорила мне о вас; я с радостью вижу, что она к вам всей душой привязана. Не могу сказать точно, когда я буду в Париже, но во всяком случае - до наступления осени.

Тысяча добрых пожеланий всем вашим, вам же - уверение в моей самой искренней и неизменной преданности.

И. Тургенев.

1639. Фридриху Боденштедту

С немецкого:

Баден-Баден.

Шиллерштрассе, 277.

1 авг. 1864.

Тысячу раз спасибо, многоуважаемый друг мой, за рукопись¹. Сегодня я прочту ее еще раз вместе с г-жою Виардо и завтра или, самое позднее, послезавтра отправлю вам мои замечания, которых будет весьма ограниченное количество, ибо перевод, по обыкновению, превосходен. Сегодня я очень спешу, поэтому ограничусь изъявлением моей живейшей признательности.

С истинным почтением

преданный вам

Тургенев.

На конверте:

Баварское королевство.

Господину д-ру Ф. Боденштедту

в Мюнхене.

1641. Лун Поме

С французского:

Мой дорогой Фридолин¹, к написанному г-жой Виардо² я могу добавить только одно: мою уверенность, что она создаст восхитительные вещицы, не в пример тем одноактным гадостям, которыми нас здесь пичкают³. Надо, чтобы дело делалось быстро и без всякого промедления⁴; вам необходимо приехать сюда до начала охоты хотя бы на недельку, нам придется поработать, словно неграм, чтобы либретто было переписано и отдано в течение этого месяца. Это небольшое путешествие пойдет вам только на пользу, а что до расходов, так они не превысят сотни франков, поскольку здесь вас "напоят, приветят и даже побреют", если вы того пожелаете. Так поскорее же положительный ответ! и тысячу приветов

от вашего папаши⁵.

1643. Людвигу Пичу

С немецкого:

Баден-Баден.

Шиллерштрассе, 277.

Понедельник, 19 сент. 64.

Мой дорогой друг, большое вам спасибо за письмо, хоть и не всё в нем хорошо - как, например, известие о вашем недомогании. Теперь вы, надеюсь, снова у своих, здоровье восстановилось, а перспектива такой благородной и полезной работы, как иллюстрации к Рейтеру, придает вам силу и бодрость¹. Сообщите мне, как нашли вы своих. Здесь всё идет по-старому, часто и дружески думаем о вас - три раза в неделю охота, погода хороша - работа подвигается очень медленно². Зубы мучают теперь госпожу Анштетт гораздо больше, чем Кора³; она сердечно вам кланяется. 25 талеров я получил - но, право, не торопитесь с уплатой - я свободно могу подождать.

Впечатление, вынесенное вами от вашего пребывания здесь, особенно приятно мне, как залог вашего возвращения в будущем году⁴. Ведь вы уверены, что встретят вас с радостью?

Вложенное письмо передайте Коневке; одновременно посылаю ему первый том боденштедтовского перевода⁵.

Желаю вам всего хорошего и дружески жму руку; поклонитесь от меня вашей жене.

Ваш

И. Тургенев.

P. S. Сегодня начали постройку дома⁶.

1651. Фридриху Боденштедту

С немецкого:

Баден-Баден.

Шиллерштрассе, 277.

18 окт. 1864.

Многоуважаемый друг мой,

Давно уже следовало бы мне ответить на ваше письмо от 4-го числа¹, но теперь самый разгар охотничьего сезона - и это служит мне, до некоторой степени, извинением. Одновременно с письмом я получил экземпляр "Призраков"². Что касается перевода, то мне не к чему говорить, что я даю вам всегда совершенную "carte blanche" {"свободу действий" (франц.).} и что мои поправки касаются смысла - а отнюдь не изложения - и оставляют вам полнейшую свободу. Книгопродавец прислал мне несколько экземпляров, за что я благодарю вас и его³.

Меня поистине огорчает до глубины души, что здоровье ваше всё еще так плохо. Вот увидите, вы еще переселитесь в Баден-Баден, так как здешний воздух, по-видимому, действует на вас благотворно. Ни один человек не порадуется этому решению так искренно, как я.

Г-жа Виардо кланяется вам, я же дружески жму вашу руку. С самыми лучшими пожеланиями остаюсь

преданный вам

И. Тургенев.

На конверте:

Баварское королевство.

Господину д-ру Фр. Боденштедту.

Мюнхен.

1652. Э. Ф. Раден

С французского:

Сударыня,

Вчера я вернулся так поздно с этой охоты, которая, впрочем, никуда не годится, что не имел возможности воспользоваться любезным приглашением великой княгини. Соблаговолите, пожалуйста, передать ее высочеству мою благодарность и извинения и одновременно примите уверение в моем уважении и преданности.

И. Тургенев.

Среда утром.

P. S. Я надеюсь иметь удовольствие увидеть вас сегодня, равно как и г-жу Марию Зубову.

На конверте:

Госпоже баронессе Раден.

От Тургенева.

1653. Полине Тургеневой и Марии Иннис

С французского:

Баден-Баден.

Шиллерштрассе, 277.

Вторник, 25 окт. 64.

Мои милые дамы, Я пишу вам отсюда в самый день отъезда Анненковых Ч Что же делать? Они уедут без меня. Ваши две записочки вызвали у меня угрызения совести; но всё же я хочу сообщить вам в двух словах о соображениях, которые еще удерживают меня в Баден-Бадене, кроме тех, которые вам уже известны:

1) Лучшие охоты в году бывают с сегодняшнего дня по первое ноября. У нас ежедневно великолепная охота.

2) Мой архитектор (г-н Олив - из Парижа) должен приехать до первого ноября в Баден-Баден, и надо, чтобы он застал меня здесь, для того чтобы в моем присутствии принять необходимые меры для постройки моего дома и набросать проект моего сада. Не помню, говорил ли я вам, что купил участок за дачей Виардо и стены дома начинают подниматься над землей.

3) Г-н Л. Поме женится на м-ль Жанне Фавтье; свадьба состоится в первые дни будущего месяца в Нанси. Найдите этот город на карте Франции и вы увидите, что он почти на полпути Отсюда до Парижа. Я обещал присутствовать на этой свадьбе - но мне не хотелось бы нарочно для этого совершать это путешествие. Поэтому я ожидаю окончательного извещения о намеченном дне; если это будет после 15-го, я поеду туда на обратном пути из Парижа; если же раньше - я отправлюсь туда по дороге в Париж, и в таком случае вы должны мне простить, если я не сдержу слова и но буду в Париже до конца месяца.

Одним словом, вот мои планы:

1) Провести с вами недели две в ноябре месяце.

2) Провести в Париже два месяца - январь и февраль.- Эти планы очень серьезны, и я их безусловно выполню.

А теперь я надеюсь, что мое письмо вас не слишком огорчит - жму руку г-же Иннис и обнимаю Полинетту.

И. Тургенев.

1654. Полине Тургеневой

С французского:

Баден-Баден.

Шиллерштрассе, 277.

Воскресенье, 30 окт. 1864.

Дорогая Полинетта,

Теперь я могу сообщить тебе с совершенной точностью день моего приезда в Париж. Он более отдален, чем я думал раньше - но и более надежен. Свадьба Поме состоится в Нанси, 14 ноября; я приглашен туда к 13-му; 14-го вечером или самое позднее 15-го рано утром я продолжу свой путь в Париж. Вероятно, я приеду 15-го утром, потому что поезд отходит из Нанси около 11 часов вечера - а свадьба состоится утром.

Таким образом, время встречи немного откладывается - но, повторяю, оно надежно, и ты можешь на нее рассчитывать. А пока обнимаю тебя и кланяюсь г-же Иннис.

И. Тургенев.

1659. Полине Виардо

С французского:

Париж.

Понедельник, 21 нояб. 64.

Дорогая госпожа Виардо.

Мне так странно писать вам¹. Я был так счастлив отвыкнуть от этого - и столь же счастлив, что мне не придется делать это долго². Я приехал цел и невредим, нашел обеих моих дам здоровыми и пополневшими, но живущими в такой тесноте, что их комнаты произвели на меня впечатление пароходных кают. С Поме я еще не виделся, потому что вместо завтрака - я сегодня у него обедаю, но мне известно, что Тереза везде поставила цветы к их приезду и уже очарована Жанной³.- Я вручил органную трубу г-ну Кавайе - с нею не придется слишком возиться⁴ - и отдал вашу рукопись г-ну Жерару⁵, у которого, без сомнения, прекраснейший музыкальный магазин в Париже, расположенный в прекраснейшем месте - с метровыми буквами на двери: Вывший торговый дом МЕЙССОНЬЕ. Он пожал плечами, услышав, что его магазин трудно найти! - и добавил, что мазурки расходятся очень хорошо и в большом количестве. Присылайте мне поскорее ваши поручения, так как я покидаю Париж в будущую среду утром⁶.

Я еще никого не видел и не делал ничего особенного - ограничусь тем, что скажу, что все мои мысли в Баден-Бадене и что послезавтра я напишу вам подробнее.

Тысяча приветов всем, а вам - самое сердечное shakehands {рукопожатие (англ.).}.

И. Тургенев.

1662. Людвигу Пичу

С немецкого:

Париж.

Улица Басе, 10. Пасси.

22 ноября 64.

Мой дорогой и добрый друг, я здесь с третьего дня (у моей дочери) - через неделю снова возвращаюсь в Баден-Баден - но пе хочу больше нести на себе проклятие неблагодарности и сердечно жму вам руку за ваше последнее милое письмо и драгоценный подарок¹; здесь, в Париже, я придам ему окончательный вид, а именно снабжу резным камнем. Кстати, зайду уже сам к А. Саломону и добуду одну из тех больших фотографий, которые вы хотели иметь. Я не покину Парижа, не переслав ее вам.

В Нанси было устроено большое пиршество² с излияниями искренних чувств и несомненным расстройством желудков. Поме женат, я посетил его уже здесь; милая маленькая Жанна выглядит в своем чепце бледной и слабой. Всё уладится - они очень счастливы, а это главное.

Итак, еще раз крепко жму руку и до свидания в Баден-Бадене! Кланяюсь вашей милой жене и семье.

И. Тургенев.

1663. Полине Виардо

С французского:

Париж.

Улица Басс, 10. Пасси.

23 ноября 64.

Дорогая госпожа Виардо.

Я вернулся от Поме, который показал мне письмо Виардо, который сообщает о вашем путешествии¹; без этого я бы стал немного беспокоиться. Я с огорчением узнал, что он не совсем хорошо себя чувствует, но надеюсь, что это недомогание скоро пройдет. Маленькая Жанна² тоже не здорова: сегодня утром у нее был довольно сильный приступ лихорадки, личико ее совсем осунулось, но тому есть множество причин - кроме того, она ведь в Париже - к климату которого я испытываю сильнейшую антипатию.- Я чувствую себя хорошо... и все же не так, как в Баден-Бадене! Совсем не так! Вот почему я уезжаю уже не в будущую среду, а во вторник. Во вторник вечером, si Dios quiere {если бог даст (исп.).}, я буду в Баден-Бадене.

К настоящему времени я успел не слишком много: пообедал у Поме вместе с его шурином и позавтракал у г-жи Делессер - которая по-прежнему остается самой любезной из женщин. Сегодня я у нее обедаю. Завтра вечером иду слушать м-ль Патти в "L'Eliàire"³, послезавтра наступит очередь "Роланда"⁴.- В субботу я еду в Бельфонтен.- На одно мгновение столкнулся с Р. Талем в дверях у оружейного мастера Клодена. Он просит передать вам тысячу приветов.

Ваши мазурки пока продаются только по отдельности; они составят сборник позже, когда в полной мере начнется сезон⁵.

Я не виделся еще ни с Ришарами, ни с дамами Марсель. Пришлите мне поскорее ваши поручения.

Дальнейшее относится к Виардо. Я получил письмо от г-на Германа Гримма, который настоятельно просит статью Виардо о Каталоге петербургского Эрмитажа⁶. Если у Виардо остался экземпляр статьи, то он может выслать его г-ну Гримму - в Берлин, Грабенштрассе, 21. Одновременно я прошу Виардо оказать мне любезность - сходить ко мне домой и спросить г-жу Анштетт, не сохранился ли у нее случайно оттиск из Карлсруэ⁷, которого мне не хватает; если он у нее есть, то пусть она немедленно вышлет его мне, хотя бы ей пришлось оплатить его как письмо.

Сегодня вы должны петь в Карлсруэ, если только болезнь принцессы Вильгельмины не помешает этому. Мне не нужно говорить вам, что "my heart is in the highlands" {"мое сердце в горах" (англ.).}⁸ - и что вы будете очень добры, если напишете мне два слова. Я буду доволен лишь тогда, когда этот душный Париж окажется позади.

До скорой встречи, обнимаю всех и пожимаю обе ваши руки со всею силою моей дружбы к вам.

Der Ihrige

И. Тургенев.

1665. Фридриху Боденштедту

С немецкого:

Париж.

24 нояб. 1864.

Я приехал сюда всего несколько дней тому назад, многоуважаемый друг мой, и в начале будущей недели возвращаюсь уже обратно в Баден-Баден; я хочу лишь поблагодарить вас за присланную весьма лестную рецензию¹ и спросить, не будете ли вы столь добры уведомить меня, из чего будет состоять 2-й том - вы говорили мне только о "Пасынкове" и "Призраках". Мне хотелось бы это знать².

Как ваше здоровье? Неужели оно до сих пор не поправляется? Вы должны приехать в Баден-Баден и основательно отдохнуть там. Я надеюсь получить от вас в ответ несколько строк в Баден-Бадене и спешу от души пожать вашу руку. Возвратилась ли госпожа Нелидова в Мюнхен?

Преданный вам

И. Тургенев.

1666. Полине Виардо

С французского:

Париж.

Улица Басе, 10. Пасси.

Пятница, 25 нояб. 64.

Дорогая госпожа Виардо.

Большое спасибо за милое письмецо, которое я получил вчера¹и за обещание написать мне другое - побольше; надеюсь, что одновременно я получу и ваши поручения, поскольку, повторяю, я покидаю Париж во вторник утром. Итак, не теряйте времени. Теперь перейдем к новостям.

Жанна совершенно поправилась². Я вижу ее ежедневно. Она очень хрупкая и не может переносить ни малейшей усталости. Впрочем, она в очень надежных руках. Сегодня вечером мы все вместе будем слушать "Роланда"³ в ложе, которую нам уступила г-жа Делессер. Вчера я слушал м-ль Патти в "L'Elisire"⁴. Она весьма мила, голос у нее очаровательный, точность и чистота интонации безукоризненные, но она не певица, и, в особенности, не актриса. Впрочем, она, кажется, об этом и не помышляет. Публика от нее без ума, а она словно забавляется, как королева. В общем, выглядит это очень мило. Ноден (Неморино) был неплох - Дюлькамара довольно забавен - сержант - отвратителен. Несчастный помирал от страха и явно дрожал. М-ль Патти исполнила в заключение настоящий кабацкий вальс г-на Стракоша, который, кажется, пришелся публике не очень-то по вкусу. Между двумя актами был введен - по примеру итальянцев - ужасный балет, в котором отвратительные танцовщицы корчились в судорогах с очевидной целью воспламенить господ в оркестре и вызвали лишь шиканье! Но каков замысел этого г-на Напье!

Позавчера я обедал у г-жи Делессер вместе с г-жой Кастильоне, которая все еще очень красива, хотя и сильно переменилась.- У нее была высокая пудреная прическа, увенчанная целым фазаном. Что же! это ей было к лицу. Но она все больше напоминает меланхолически-капризную лоретку. Кажется, у нее что-то с ... г-ном Сабуровым, бывшим директором императорских театров. Это наигнуснейшее существо могло заставить себя терпеть только при помощи золота. Я ушел раньше нее ... меня это более не интересует.

Что меня живо заинтересовало, поразило, так это выставка работ Делакруа на Итальянском бульваре⁵. Я вышел оттуда, обнажив голову перед этим великим художником - или поэтом, не знаю, как и сказать. Это, конечно, самый мощный художественный темперамент нового времени. Это незавершенно, неправильно, всё, что угодно; но сколько жизни, сколько страсти и силы воображения, какая согласованность движения внешнего и внутреннего! Жаль, что вы не видели этой выставки; думаю, что у вас сложилось бы такое же впечатление. Я вспоминаю то ощущение бесцветности, холодности и литературщины, которое я вынес с выставки произведений Шеффера⁶... Какая разница, великий боже! Здесь - поток поэзии, подчас мутный, но увлекающий вас.

Кстати о Шеффере, сегодня я зайду к г-же Маржолен и к Марселям, и к Ришарам... Представьте себе, что бедная Джульетта⁷даже не была допущена к занятиям в Консерватории под предлогом возраста! Бедная девочка плачет не переставая уже второй день: есть от чего прийти в отчаяние: что же теперь делать?

Я напишу вам Дослезавтра в воскресенье, а потом еще раз в понедельник, накануне отъезда⁸. Завтра, в субботу, я еду в Бельфонтен.

Тысяча приветов всем, начиная с Виардо, а вам нежно целую руки.

Der Ihrige

И. Т.

P. S. Кавайе-Коль прислал мне исправленную трубу с пояснительным письмом для вас⁹.

1671. Валентине Делессер

С французского:

Баден-Баден.

Шиллерштрассе, 277.

19 дек. 1864.

Сударыня,

Я получил ваше письмо и спешу на него ответить. Нет необходимости говорить, сколь я тронут вашим добрым отношением к Полине - и как глубоко я вам благодарен. Лицо, о котором вы мне пишете¹, кажется мне вполне подходящим - и поскольку эта рекомендация исходит от вас, она для меня не только гарантия, но и большая радость. Я всегда желал для Полины мужа, который, имея почтенное положение, не был бы, однако, бездельником. Почти постоянное пребывание в деревне также было бы неплохо для нее, особенно в первое время, и я очень доволен, что это ее не пугает.

Если первое впечатление сохранится и установится взаимная симпатия - ну, что же, дело может устроиться - и, повторяю, мне будет очень приятно чувствовать в нем вашу руку. Впрочем, я отдаюсь полностью в ваше распоряжение: как только вы сочтете, что присутствие мое в Париже необходимо, вам стоит лишь написать мне несколько слов - и я немедленно выезжаю из Баден-Бадена.

Что касается приданого и проч., то думаю, что больших споров между нами не возникнет. Вопрос не в этом, а в чувстве обоих молодых людей. С нетерпением буду ждать новых известий, какие вы сможете мне сообщить.

Я очень благодарен г-же де Надайак за ее благосклонное внимание²; прошу вас передать тысячу приветствий всему вашему семейству и очень нежно целую ваши руки.

Совершенно вам преданный

И. Тургенев.

1672. Полине Тургеневой

С французского:

Баден-Баден.

Шиллерштрассе, 277.

Четверг, 22 дек. 1864.

Дорогая Полинетта, твое письмо доставило мне очень большую радость. Оно предвещает событие, которого я должен был, естественно, желать, но которое редко совершается в столь благоприятных условиях и с такими гарантиями счастья. Если, как ты говоришь, это появился "right one" {"именно он" (англ.).}, надо прежде всего поблагодарить за это бога - а затем дорогую и замечательную г-жу Делессер¹, которая проявила к тебе заботливость матери. Будем надеяться, что всё это разрешится скоро и хорошо.

Конечно, я приеду в Париж; уж слишком сильно мне хочется познакомиться с г-ном Гастоном: я выезжаю из Баден-Бадена в пятницу, 30 декабря, и, если бог даст, буду у вас в субботу 31-го - в 7 часов утра. Я пробуду в Париже столько дней, сколько потребуется, чтобы прийти к окончательному соглашению. Итак, ожидай меня с полной уверенностью.

Г-жа Иннис не пишет мне - но я не сомневаюсь, что ее, как и меня, радует та будущность, которая открывается перед тобой. Мне нет надобности говорить ей, что я всегда буду считать ее членом семьи, а то уважение и благодарность, которые я к ней питаю, сохранятся до конца моей жизни.

Сердечно жму ей руку, а тебя крепко обнимаю.

И. Тургенев.

1673. Фридриху Боденштедту

С немецкого:

Баден-Баден.

Шиллерштрассе, 277.

Пятница, 23 дек. 64.

Беспрестанные поездки на охоту мешали мне до сих пор ответить немедленно на ваше письмо¹, многоуважаемый друг. Успех нашего первого тома², который я приписываю, разумеется, вашему поэтическому переводу, весьма порадовал меня, и выбор рассказов, которые составят второй том, кажется мне вполне удачным³. Поэтому смело спускайте его на воду: с таким кормчим, как вы, он не может потерпеть крушения.

Плохое состояние вашего здоровья очень беспокоит меня; я начинаю думать, что климат Мюнхена не особенно благоприятен для вас. Быть может, в этой мысли есть своя доля эгоизма, так как я снова повторяю старую песню: "prenez mon ours" {"возьмите моего медведя" (франц.).}⁴ - приезжайте в Баден-Баден. Поп