Тургенев Иван Сергеевич - Письма (1866-июнь 1867), Страница 3 - Книги

- wenn Sie mir die detaillirte Adresse des bekannten Salbenverkäufers in Berlin zukommen lassen¹⁰, die Salbe hat nämlich wieder wahre Wunder gewirkt - indem es ein Kind, dem die Hand seit einen Jahr ganz lahm geworden war - a us dem Grand kurirt hat. Vergessen Sie es nicht!

Viele Grüsse alien lieben Freunden, von Menzel herab - und einen kräftigen Händedruck für Sie.

Ihr I. Turgeneff.

P. S. Am 22-ten dieses Monats geh' ich auf 8 Tage nach Frankreich, zu meiner Tochter.

1835. Э. Ф. РАДEH

9(21) мая 1866. Баден-Баден

Bade.

Schillerstrasse, 277.

Ce 9/21 mai 1866.

Mademoiselle,

J'ai eu un véritable plaisir à recevoir votre lettre que m'a remise la princesse Lvoff¹; je n'ai pas besoin de vous dire que je vous garde un souvenir bien affectueux et suis très heureux de voir que nos relations ne sont pas complètement interrompues². J'avoue franchement que je n'avais pas {Далее зачеркнуто: gardé} bien présente à la mémoire la promesse que j'aurais faite à la princesse pour le "Православный календарь"; mais cela ne change rien au désir que j'ai de me rendre utile à une entreprise à laquelle vous vous intéressez et que patronne Madame la Grande Duchesse³. Je ne puis cependant me cacher à moi-même que ce qu'on me demande ne тз paraît pas précisément dans la nature de mes aptitudes: je n'ai jamais rien su écrire pour le peuple⁴ - le pourrai-je maintenant, rouillé que je suis par une inactivité de trois ans⁵? Vous me parlez d'un chef-d'œuvre de trois pages: mais savez-vous que je n'en connais pas (en prose) - à moins que ce ne soit une lettre de Mme de Sévigné⁶? Je m'empresse de m'ajouter que ce n'est pas là un refus; ce sont des doutes que je vous soumets. Je ne puis que dire comme nos soldats: "рад стараться" - ils font des merveilles avec ces deux mots; quant à moi, je crains bien - hélas! ne pas pouvoir leur être comparé. Tenez-moi compte de l'intention, qui, je vous l'assure, est sérieuse.

Vous ne me donnez pas de vos nouvelles; j'espère que vous allez bien. Ne passerez vous pas par Bade cette année? Quant à moi, je ne bouge pas d'ici: c'en est fait - j'ai pris racine. J'aurais été bien content de vous revoir et en attendant, je vous prie d'agréer l'expression de mes meilleurs sentiments.

Votre tout dévoué

J. Tourguéneff.

На конверте:

Russland.

St. Petersburg.

В С. Петербург.

В Михайловском дворце.

Баронессе Раден.

Mlle la baronne Edith de Rahden,_;

demoiselle d'honneur

de S. A. I. la Grande

Duchesse Hélène

à St-Pétersbourg

au palais Michel.

1836. ПОЛИНЕ ВИАРДО

17(29) мая 1866. Ружмон

No 4

Rougemont¹.

Mardi, 29 mai 1866.

Chère Madame Viardot, je suis arrivé ici hier pour le dîner après un trajet de 5 3/4 h. J'ai trouvé tout le monde bien portant. Mon gendre est engraissé² - et Pauline, qui est "in a family way" depuis un mois à peu près, prend des proportions monumentales³. Sa belle-mère, qui n'est plus - de beaucoup - aussi ridicule qu'elle l'avait été, se trouve également à Rougemont. Quant au vieux bonhomme (pas bonhomme du tout par parenthèse), je l'ai vu avant-hier matin à Paris et il s'est plaint un peu de son fils, des voyages inutiles qu'il aurait faits (l'un de ces voyages a été la cause de la fausse couche) etc. Cependant, comme les jeunes gens paraissent s'aimer véritablement, il n'y a rien à dire, ils seront plus prudents à l'avenir, je l'espère. Je suis très content de voir que tout va au mieux - mais je ne crois pas qu'il y ait beaucoup d'intérieurs où toutes les "idéalités" soient si radicalement absentes: je suis sûr qu'on n'y lit jamais quoi que ce soit. Ce n'est pas une calamité - si l'on veut - mais je m'étonne un peu que ma fille soit ainsi - el e crèverais d'ennui au milieu de cette vie bruyante et jeune - mais exclusivement matérielle, si je devais y rester longtemps⁴. A propos de cela, je ne puis partir qu'après-demain "eadi dans la matinée (j'avais compté pouvoir le faire demain soir) - Mr le marquis de Nadaillac (propriétaire de la verrerie) dîne aujourd'hui chez nous et demain nous dînons chez Mr le marquis de Nadaillac. Cela fait que je ne pourrai arriver à Bade que samedi matin à 10 h. Ce jour-là, par exemple, il faut que le ciel s'écroule sur ma tête, pour que je n'assiste pas à la matinée⁵.

J'ai à vous remercier de votre bonne chère lettre⁶; je l'ai lue et relue avec un plaisir tout particulier. Décidément, la reine de Prusse a toutes mes sympathies et je suis très curieux d'entendre "Le Vallon"⁷. Quant à votre pied, je ne doute pas qu'à mon retour vous ne soyez capable de danser. Il me semble qu'il y a un an que j'ai quitté Bade! Cette fois-ci - l'employé du chemin de fer à Oos aura de la peine à éviter mes embrassades.

Je suis venu ici avec Mme Innis, et je la remmène à Paris.

Je suis allé dimanche matin voir M. Ducamp pour le prier de mentionner - ne fût-ce que d'un mot - le tableau de Pomey - dans son compte rendu du Salon. Mais son article est fait et paraîtra dans le n° du 1-er juin de la Revue⁸. Flaubert a quitté Paris tout dernièrement. Il compte venir passer quelques jours à Bade⁹. Toutes les commissions pour Gérard¹⁰, etc. seront ponctuellement remplies.

Le pays ici est assez joli - pour la France - mais en somme - c'est mesquin et sans physionomie. La maison est bien arrangée et le potager superbe - bien autrement beau que le mien. Il fait assez doux depuis deux jours.

Oh! quand serai-je à Bade! J'en ai des impatiences dans tous les membres et je me soigne tant que je puis, pour ne pas attraper quelque indisposition.

Je vous écrirai encore une fois de Paris; en attendant, mille choses à tout le cher monde et un shakehands bien affectueux à vous.

Der Ihrige

J. T.

1837. КЛАРЕ ТУРГЕНЕВОЙ

17(29) мая 1866. Ружмон

Rougemont.

Mardi, 29 mai 1866.

Chère Madame,

Je suis ici depuis hier et je retourne à Paris jeudi¹. Gomme je ne voudrais pas rentrer à Bade sans avoir eu le plaisir de vous voir, je vous demande la permission de venir déjeuner chez vous à Vert-Bois dans la matinée de vendredi.

En attendant je vous prie de transmettre à Nicolaï Ivanitch et à toute votre famille mes meilleures amitiés et de recevoir pour vous-même l'expression de mes sentiments les plus dévoués.

J. Tourguéneff.

P. S. Paulinette va très bien et me charge de vous dire les compliments les plus affectueux.

1838. H. H. РАШЕТ

22 мая (3 июня) 1866. Баден-Баден К

Баден-Баден.

Schillerstrasse, 277.

Воскресение 3-го июня/22-го мая 1866.

Я только сегодня вернулся из поездки во Францию, где провел восемь дней для свидания с дочерью - и нашел здесь Ваше письмо, на которое спешу ответить, любезнейшая Наталья Николаевна. От некоего князя Мещерского я уже узнал, что Ваши отношения с С<лучевским> прекратились,- и потому известие, сообщенное Вами, не удивило меня. Откровенно Вам скажу, что оно даже не слишком опечалило меня. Я никогда не был слишком высокого мнения о Вашем "Амадисе" - главное его качество в моих глазах было - его неизменная преданность Вам: лишившись этого качества, он потерял для меня sa raison d'être,; как говорят французы. Но господь с ним¹! Поговорим лучше об Вас самих.- Положение Ваше довольно тяжелое; Вам еще рано сказать "довольно!". Вам еще надо жить - а обстоятельства так сложились, как будто уже дело идет к концу. Тут можно только одно присоветовать: не уединяйтесь, не запирайтесь в четырех стенах; не насилуйте ни молодости своей, с одной стороны, ни чувств своих - с другой. Если действительно ничего хорошего не представится - ну! видно так тому и быть. Но зачем же бросать карты, когда еще есть шансы? Вы сами сознаете, что сердце Ваше еще молодо и горячо: Вы не имеете права обрекать его на "вечный сон". Счастье, быть может, еще толкнется в Вашу дверь.

Я вполне одобряю мысль Вашу поселиться в Штуттгарде, именно потому, что это город хотя и тихий, но не совсем пустынный,- а для воспитания Мани Вы найдете в нем все возможные средства. Я теперь никуда не намерен выехать из Бадена - и с истинным удовольствием увижу Вас здесь - хотя поселиться Вам в Бадене, может быть, точно неудобно².- Мне не для чего говорить Вам, что я сохранил о Вас самое дружелюбное воспоминание и глубоко уважаю правдивость, чистоту и доброту Вашей души. Что касается до войны, то дело еще не совсем проиграно, мир, быть может, не будет нарушен, и курс, вероятно, поднимется опять³.

Дочь моя здорова, весела и совершенно счастлива с своим мужем, который пришелся ей по нраву и по вкусу. Я еще не дедушка, но могу быть им. Но ведь я не только дедушка - я прадедушка: я стал весь белый - как лунь - до смешного.

Я здесь построил себе дом, куда намерен переехать не раньше октября⁴. И сад развел. Всё это мне стоило больших денег. Приезжайте, я Вам всё это покажу.

А пока - будьте здоровы и не унывайте. Целую Маню и крепко жму Вашу руку.

Преданный Вам

Ив. Тургенев.

P. S. Брат мой вместе с женою находится в деревне.

1839. И. П. БОРИСОВУ

25 мая (6 июня) 1866. Баден-Баден

Баден-Баден.

6-го июня/25-го июня 1866.

Schillerstrasse, 277.

Милейший Иван Петрович, не скоро я собрался отвечать на Ваши два письма - зато теперь, видите, разом - и Вам, и Пете, и Фету¹.- Я только что вернулся из небольшой поездки во Францию, к моей дочери: я нашел ее здоровою и веселою; она с мужем живет в большом ладу и, вероятно, в начале будущего года произведет меня в дедушки². Собственное мое здоровье недурно - ну а что касается до дел, то ничего хорошего сказать нельзя; мы здесь с часу на час ожидаем войны - и теперь уже такое господствует уныние, такой всеобщий застой во всем - что описать невозможно³. О поездке в Россию в нынешнем году и думать нечего. Тем отраднее будет для меня получать Ваши письма, которые составляют почти единственное звено, соединяющее меня с родиной.

Извините за краткость этой цидули - и не пеняйте на меня, что я такой вздор настрочил Пете. Ничего в голову не лезло. Если он рассмеется - ну стало быть и хорошо.

Охота у нас начинается еще не скоро, и я, может быть, воспользуюсь этим промежутком свободного времени, чтобы опять приняться за литературничанье; впрочем, это всё в руке Аллаха - засим дружески Вас обнимаю и остаюсь

преданный Вам

Ив. Тургенев.

1840. ЛЮДВИГУ ПИЧУ

26 мая (7 июня) 1866. Баден-Баден

Baden-Baden.

Schillerstrasse, 277. d.

7 Juni 1866.

Liebster Freund, ich schreibe in grösster Eile und werde mich deswegen kurz fassen. Also:

1) Mme Viardot (die zu unserem allgemeinen Leidwesen noch immer am Fusse kränkelt) - lässt Ihnen folgendes sagen: Montag früh geht eine ihrer Schülerinnen, F(räu)lein Holmsen aus Norwegen, auf 2 Tage nach Berlin, um sich von Rôder hören und engagiren zu lassen. Sie ist wildfremd in Ihrer grossen Spreestadt und darum möchte Mme Viardot, Sie empfängen sie Dienstag früh am Bahnhof (der Zug kommt um 8 Uhr an) - und stellten sich ihr zur Disposition. Fr(äul>ein Holmsen ist gross, schlank, hat fahlblonde Haare ein regelmässiges nordisches Gesicht, gelblich-blassen Teint und wässerig-graue Augen, trägt einen grauen Mantel. Sie werden sie schon erkennen. Man rechnet auf Ihre altbe-währte und unwandelbare Liebenswürdigkeit. Fr<äul>ein Holmsen ist auch sonst ein gutes und ehrenwertes Mädchen, mit einer sehr schönen Stimme.

2) Viel Dank für die Adresse des Wunderdoctors.

3) Vom 10-ten Juli an steht mein Haus Ihnen zur Disposition - und Frau Anstett ôffnet Ihnen ihre "mütter-lichen Arme"¹.

Also auf baldiges Wiedersehen und die besten Grüsse!

Ihr

I. Turgeneff.

1841. ЖЮЛЮ ЭТЦЕЛЮ

26 мая (7 июня) 1866. Баден-Баден

Bade.

Schillerstrasse, 277,

ce 7 juin 1866.

Cher Monsieur,

Je viens de recevoir une lettre de ce bon et excellent Mérimée qui s'offre avec sa bienveillance ordinaire de mettre son nom au volume que vous avez l'intention de publier¹; d'un autre côté M. de Mars m'écrit que la nouvelle dont je vous avais parlé ("Les Apparitions") serait insérée dans le No du 15 juin de la Revue². Cela retarderait (du moins je le crois, je ne connais pas vos us et coutumes) la publication séparée. Dans tous les cas, vous savez que je tiens tout prêts les articles suivants: 1° "Le Juif", 2° "Pétouchkoff", 3° "Annouchka" (que Mérimée a lu avec M. Pagonkine et dont il est resté content) ³, et 4° un récit que j'avais oublié de vous mentionner, qui est intitulé "Le Chien", et que Mérimée est en train de traduire. Cela ferait un assez gros volume avec les "Apparitions" qu'il faut y mettre. Ainsi vous n'avez qu'à dire un mot, et je vous expédie la copie. Mais peut-être vaut-il mieux remettre tout cela jusqu'à l'hiver. Enfin, vous ferez comme vous l'entendrez⁴.

Les enfants de Viardot vous remercient avec effusion, non, les enfants n'ont pas d'effusion, enfin beaucoup, beaucoup pour les charmants livres que je leur ai remis de votre part.

On attend ici avec anxiété le premier coup de canon. Mais où partira-t-il⁵?

Je vous serre bien cordialement la main.

Bien à vous,

J. Tourguéneff.

1842. A. M. ЖЕМЧУЖНИКОВУ

30 мая (11 июня) 1866. Баден-Баден

Баден-Баден.

Schillerstrasse, 277.

11-го июня/30-го мая 1866.

Любезнейший Жемчужников, возвращаю Вам присланные Вами деньги и записочку¹ - так как Васильчикозы уже в прошлый четверг уехали отсюда в Россию. Авдеев находится в Содене - имя и отчество его Михаил Васильевич²; он очень желал увидаться с Вами и просил переслать телеграмму из Франкфурта; впрочем, Вы в Швальбахе от него в двух шагах. Я недоумеваю - на чем могут быть основаны надежды Ваши на мир: кажется, в это самое мгновенье потасовка уже началась³. Нежелание Ваше возвратиться в Россию - мне более понятно: там всё еще свирепствует Комиссаров. Я душевно предан государю; но это "ломание стульев" - из рук вон⁴.- Сообщаемый Вами itinéraire дает возможность предполагать, что Вы, может быть еще заедете в Баден - что было бы очень хорошо.- Мое здоровье добропорядочно; но, к сожаленью, г-жа Виардо плохо поправляется.

Кланяюсь всем Вашим и дружески жму Вам руку.

Ив. Тургенев.

1843. О. А. НОВИКОВОЙ

4(16) июня 1866. Баден-Баден

Баден-Баден.

Schillerstrasse, 277.

16/4-го июня 1866.

Вы так убедительно просите о таком незначительном деле - любезнейшая госпожа Новикова (извините этот французский оборот - я, каюсь, забыл Ваше отчество) - что мне поневоле вспомнились слова сказки: "Это службишка, не служба"¹. Спешу исполнить Ваше желание.- При последнем свидании моем с Ауэрбахом² - у нас зашла речь о переводе его романа на русский язык с особенным предисловием от его имени; я написал одному петербургскому знакомому об этом намерении и получил в ответ, что роман уже переведен и должен появиться в одном повременном издании. Я сообщил об этом Ауэрбаху - и тем дело кончилось. Действительно был ли издан этот перевод - я не знаю: но об этом легко справиться в Петербурге - через книгопродавца Кожанчикова, напр<имер>³.

Мне было очень приятно получить сведения о Вас - и надеюсь, что Ваше пребывание в Мариенбаде не причинено какой-нибудь серьезной болезнью. Что же касается до меня, так как Вам угодно знать, что со мною делается,- то скажу Вам, что я поселился здесь, кажется, навсегда, здоровьем своим доволен - и на родину не собираюсь. Литературный труд мой едва начат - и весьма далек от окончания⁴. Спешить я не вижу надобности - так как о печатании я уже не помышляю.

Прошу передать мое почтение Вашему супругу⁶, если он находится с Вами в Мариенбаде, поклонитесь от меня Ауэрбаху и примите уверение в искреннем моем уважении и дружелюбных чувствах.

Ив. Тургенев.

1844. ФРИДРИХУ БОДЕНШТЕДТУ

13(25) июня 1866. Баден-Баден

Baden-Baden.

Schillerstrasse, 277.

d. 25 Juni 1866.

Mein lieber Freund,

Hiermit schick' ich Ihnen 125 Thaler (die Hälfte der noch schuldigen Summe - leider kann ich eben jetzt über mehr nicht disponiren - der Rest folgt aber baldigst)¹, wenn ich bis jetzt es nicht gethan habe, so ist es der einfache Grand daran - dass ich Ihren ersten Brief gar nicht bekommen habe² - er muss {Далее зачеркнуто: wegen} während einer kleinen Reise, die ich nach Frankreich vor 3 Wochen gethan habe, verloren gegangen sein - ich werde Nachsuchungen anstellen lassen. Es ist mir sehr unangenehm gewesen - und ich hoffe dièse Verzögerung wird keine schlimme Folgen gehabt haben.

Ich schreibe Ihnen bald wieder³ - unterdem drücke ich Ihnen die Hand auf's Herzlichste.

I. Turgeneff.

1845. A. A. ФЕТУ

15(27) июня 1866. Баден-Баден

Фету.

Любезнейший А<фанасий> А<фанасьевич>, Михаила Александрович Языков, помнится, так однажды отозвался о наших давно прошедших литературных петербургских вечерах: "соберутся, разлягутся - да - вдруг один встанет и, ни слова не говоря, другому череп долой". Наша переписка приняла этот анатомический характер - и это, пока, не беда: я даже сегодня хочу продолжать в этом роде. И не подумайте, что я это в отместку за Ваше мнение о "Собаке"; я это мнение почти вполне разделяю - оттого я эту вещь и не поместил в собрании своих сочинений¹,- а появление ее в "С.-П<етер>бургских ведомостях" служит только новым доказательством моего неумения сказать: нет; моя претензия на Вас состоит в том, что Вы всё еще с прежним, уже носящим все признаки собачьей старости упорством нападаете на то, что Вы величаете "рассудительством", но что в сущности не что иное, как человеческая мысль и человеческое знание; моя претензия состоит в том, что Вы не только не устыдились произнести сообщаемый Вами "спич" - но даже цитируете этот спич несколько месяцев спустя, как нечто замечательно остроумное, не обращая даже внимания на то, что теперь около Вас происходит и какие господа тянут с Вами эту канитель?. Вы видите, что наш "старый спор" ещё не взвешен судьбою - и, вероятно, не скоро прекратится³. В ответ на все эти нападки на рассудок, на эти рекомендации инстинкта в непосредственности мы здесь на западе отвечаем спокойно: "Wir wissen's besser; - das ist ein alter Dudelsack"⁴ - и,извините, отсылаем Вас в школу. Роман Толстого плох та потому, что он также заразился "рассудительством": это! беды ему бояться нечего; он плох потому, что автор ничего не изучил, ничего не знает и под именем Кутузова и Багратиона выводит нам каких-то, рабски списанных, современных генеральчиков⁶.- Вы называете себя умершим поэтом - что несправедливо; но и с умершими поэтами могут случиться беды: пример - наш ex-друг, Некрасов⁶.

Однако - довольно; этак, пожалуй, договоришься до чертиков, а мне бы этого не хотелось - ибо Вы знаете, что я Вас люблю искренно, несмотря на Ваш талант заставлять меня перхать кровью. Мне очень было приятно узнать, что Вы провели несколько времени у моего доброго старика дяди - в "Афинах вольнонаемного труда"⁷ (между нами сказать, эти "Афины", к сожалению, до сих пор приносят ежегодно несколько сотен рублей... убытку: не всё то золото - что блестит). Он Вас искренно любит и дорожи! Вами и всем Вашим семейством. А я окончательно прирос к баденской почве, никуда отсюда в нынешнем году не выеду - и был бы совершенно счастлив, если б мог поспорить с Вами хорошенько - изустно - здесь под моим кровом; надеюсь, что это когда-нибудь случится - если не в нынешнем году, так в будущем. А пока будьте здоровы, не гневайтесь на Вашего древнего оппонента и благоденствуйте. Кланяюсь Марье Петровне, жму Вам руку.

Ваш

Ив. Тургенев.

1846. МАКСИМИЛИАНУ ФРЕДРО

21 июня (3 июля) 1866. Баден-Баден (?)

Mon cher ami,

Dites-moi, si vous la savez, l'adresse exacte de Mme Mou-khanoff en ce moment; il y a quelqu'un qui en a besoin¹. Mille amitiés

J. Tourguéneff.

Mardi matin.

1847. ЛЮДВИГУ ПИЧУ

23 июня (5 июля) 1866. Баден-Баден

Baden-Baden.

Schillerstrasse, 277.

d. 5 Juli 1866.

Mein lieber Freund,

Ich brauche Ihnen nicht zu sagen, wie ich mich freuen würde, Sie zu sehen: aber ich muss Sie bitten, Ihre Reise hierher auf einige Zeit aufzuschieben, in Folge der letzten Ereignisse hat sich die Stimmung hier zu einer Erbitterung gesteigert, die mich befürchten lässt, es könnte Ihnen etwas Unangenehmes passiren - besonders da die Bundes Armée (mit dem badischen Contingent) wahrscheinlich in den nächsten Tagen mit den Preussen zusammenstossen wird - und das Résultat schon jetzt vorhergesagt werden kann¹. Ich glaube, es ware rathsamer, die Lösung abzuwarten - die ohnehin - allem Anschein nach - nicht lange auf sxh warten lassen wird. Jedenfalls kommen Sie jetzt nicht - wenn es möglich sein wird, schreibe ich Ihnen unverzüglich².

Madame Viardot geht es besser - aber der Fuss ist noch nicht ganz heil - und sie muss sich schonen; meine Gesundheit ist gut - und sonst steht ailes leidlich - aber wir leben in wunderlichen Zeiten. Auf baldiges Wiedersehen, hoffentlich

Ihr

I. Turgeneff.

1848. О. А. НОВИКОВОЙ

28 июня (10 июля) 1866. Баден-Баден

Баден-Баден.

Schillerstrasse, 277.

10 июля 1866.

Любезнейшая Ольга Алексеевна, спешу довести до Вашего сведения, что г-жа Муханова (Калержи) действительно проживает здесь в собственном доме - и, сколько я слышал, не намерена вскорости покинуть Баден.

Я с тем большей готовностью сообщаю желаемую Вами справку, что это может доставить нам удовольствие видеть Вас в Бадене¹.

Я передал В. П. Боткину Ваш поклон - он очень благодарен Вам за память - но в Мариенбад ему не дорога, так как он собирается на морские ванны - а Богемия только у Шекспира считается приморским государством².

Засим, в ожидании приятного свидания, прошу Вас принять уверение в совершенном моем уважении и преданности.

Ив. Тургенев.

На конверте:

Böhmen. Madame Olga Novikoff.

Bad Marienbad.

1849. ЖЮЛЮ ЭТЦЕЛЮ

16(28) июля 1866. Баден-Баден

Bade.

Schillerstrasse, <277>.

Ce 28 juillet 1866.

Cher Monsieur,

Il y a un siècle que j'aurais dû répondre à votre lettre, et je n'ai aucune excuse à vous donner, prenez ma tête! Enfin si vous n'êtes pas paresseux vous-même, je suis sûr que vous comprenez qu'on le soit.

J'ai envoyé, il y a cinq à six jours, les deux nouvelles "Pétouchkoff" et "Le Juif", à Mérimée, il a naturellement sa traduction manuscrite du "Chien", "Les Apparitions" ont paru dans la Revue; et "Annouchka", dans la traduction de M. Pagonkine doit être aussi dans vos mains et dans celles de Mérimée. Voici donc tous les éléments de notre petit volume réunis; vous le ferez paraître quand vous voudrez, et vous mettrez les cinq machines dans l'ordre que vous voudrez. Il faudrait peut-être commencer par "Les Apparitions" pour pouvoir mettre ce titre un peu voyant sur la couverture. Mais tout ceci dépend de vous¹.

Pas la moindre nouvelle de Wolff. Et vous, en avez-vous? Il paraît que nous allons avoir la paix. Il est difficile de prévoir ce qui en sortira, une Prusse énorme et une Italie très agrandie, dans tous les cas. Si c'est là le but vers lequel tendait le gouvernement franèais, il peut se vanter de l'avoir complètement atteint².

Ne viendrez-vous pas à Bade cette année-ci? Nous vivons ici dans la tranquillité la plus profonde et le choléra nous a toujours respecté jusqu'à présent⁸.

Mille amitiés.

J. Tourguéneff.

1850. Н. Н. РАШЕТ

17(29) июля 1866, Баден-Баден

Баден-Баден.

Schillerstrasse, 277.

29/17-го июля 1866.

Воскресение.

Я сегодня получил Ваше письмо, любезнейшая Наталья Александровна {Так в подлиннике.} - и, как видите, отвечаю немедленно, чтобы удовлетворить Ваше желание, а также чтобы доказать Вам, насколько меня трогает Ваше доверие. Для большей аккуратности расположу мое письмо по пунктам.

1) Намерение Ваше не склониться на просьбы С<лучевского> и не сделаться его женою - я одобряю. Утратив свое главное качество: преданность и верность Амади-а Галльского¹ - он утратил, как говорят французы, sa raison d'être - и уже не представляет ничего особенно привлекательного и надежного - тем более, что, сколько я могу судить, чувство Ваше к нему было скорее плодом усилия и воли, чем движением сердца.

2) При нежелании Вашем оставаться в России поездка за границу не представляет также ничего предосудительного. Война не должна пугать Вас - сообщения, за весьма малыми исключениями, совершенно свободны; да теперь же перемирие заключено, которое в весьма скорое время превратится в окончательный мир². Итак, Вам бояться и сомневаться решительно нечего.

3) Насчет Вашего будущего места жительства заранее ничего определительного сказать нельзя. Жить теперь везде можно - даже Дрезден по-прежнему наполнен русскими семействами³ - и я не знаю, почему Вам кажется, что о Штуттгарде - "и думать нельзя". Разве у Вас есть какие-нибудь свои причины - а политических или военных причин нет никаких. Брюссель, о котором Вы спрашиваете, дешевле Парижа, но дороже Гейдельберга, Штуттгарда и др., не говоря уже о швейцарских городах. О Бадене я Вам не говорю по двум причинам: во-первых, здесь весьма недостаточны и неудовлетворительны педагогические средства (а у Вас две девочки), а во-вторых, постоянное пребывание Ваше здесь имело бы другие неудобства для Вас⁴. Но мне было бы весьма приятно увидеться здесь с Вами временно и дать Вам изустно все советы, которые Вы потребуете и которые внушит мне чувство истинной приязни"которое я к Вам питаю.

Сам же я отсюда никуда не намерен отлучаться в течение нынешнего года. Здоровье мое порядочно - и я опять, хотя довольно лениво, принялся за работу⁵.

Итак, быть может, в надежде скорого свидания, жму Вам дружески руку и остаюсь

преданный Вам

Ив. Тургенев.

1851. М. Н. КАТКОВУ

26 июля (7 августа) 1866. Баден-Баден

Bade.

Schillerstrasse, 277.

Ce 7 août 1866.

Cher Monsieur,

Je me permets de vous recommander, aussi chaudement que possible, une bonne connaissance à moi, Mr В. Coss-mann, le nouveau professeur de violoncelle au Conservatoire de Moscou. Vous aimez trop la Russie pour ne pas vous réjouir de tout ce qui peut lui être utile - et je ne doute pas que Mr Cossmann, artiste et professeur eminent, ne soit appelé à rendre de grands services à l'enseignement musical chez nous. Il faut faire en sorte qu'il s'acclimate à Moscou - et je ne doute pas que vous ne mettiez à son service les ressources de votre puissante publicité¹.

Permettez-moi de vous en remercier d'avance et croyez, cher Monsieur, à mes sentiments les plus distingués.

J. Tourguéneff.

1852. ПОЛИНЕ БРЮЭР

3(15) августа 1866. Баден-Баден

Bade.

Schillerstrasse, 277.

Ce 15 août 1866.

Chère Paulinette,

Je m'empresse de répondre à ta bonne petite lettre pour tâcher de réparer mon long silence. Je suis enchanté des bonnes nouvelles que tu donnes - et j'espère que tout marchera comme nous le désirons tous; soigne surtout ta santé et ne fais pas d'imprudence.

Quant à moi, je vais très bien - et Bade a joui de la tranquillité la plus profonde; personne n'aurait dit qu'on s'égorgeait à deux pas de nous¹. Quand je dis deux pas - c'est deux cents kilomètres qu'il faut lire. Maintenant la paix va être faite - et si la France ne se remue pas, tout rentrera dans le train-train habituel. Les arrangements de ma maison s'avancent avec une sage lenteur: je commence à croire que je n'y entrerai qu'au printemps prochain. Je ne puis encore préciser l'époque de mon voyage en France²: mais ce sera certainement avant la fin de l'année: je vous avertirai et cette fois je promets d'être exact, comme un coucou de la Forêt-Noire³. Salue Mme Innis de ma part, ainsi que toute ta famille; quant à Gaston, je l'embrasse de grand cœur ainsi que toi.

Ton vieux papa

J. Tourguéneff.

1853. М. Н. КАТКОВУ

3(15) августа 1866. Баден-Баден

Баден-Баден.

Schillerstrasse, 277.

3/15 августа 1866.

Почтеннейший Михаил Никифорович,- Вы, вероятно, пеняли на меня за мое молчание, если только могли, среди многочисленных Ваших занятий, вспомнить мое обещание прислать Вам перевод "Лазарилья де Тормеса"¹. Дело в том, что я непременно сдержал бы это обещание, если б не случилось следующего факта: а именно, я снова принялся за большой, два года тому назад начатый роман - и настолько его подвинул, что могу с достоверностью назначить месяц ноябрь как самый поздн<ий> срок окончания мо<ей работы>².

Вы, быть может, не забыли, что я только потому Вам предлагал перевод с испанского, что возымел намерение на некоторое время перервать мою собственно литературную деятельность; но теперь дело приняло другой оборот - и я не желал бы выступить снова перед публикой {В подлиннике: публику} с чем-нибудь не довольно серьезным. А потому позвольте поставить Вам следующий вопрос: желаете ли Вы поместить мой;роман в "Русском вестнике" - и согласны ли Вы на те условия, на которых я помещал у Вас мои прежние произведения? Печатание романа (не превосходящего 12 или 13 листов Вашего шрифта) могло бы начаться с нового го<да>, и рукопись была бы Вам доставлена в середине декабря. Гг. В. Боткин и Ковалевский слышали чтение некоторых глав и выразили свое одобрение³. Я бы очень был Вам обязан, если б Вы потрудились в скором времени дать ответ на мой вопрос. Я остаюсь в Бадене до будущей весны - и адресе мой не меняется.

Засим прошу Вас принять уверение в совершенном моем уважении и преданности.

Ив. Тургенев.

1854. ЛЮДВИГУ ПИЧУ

3(15) августа 1866. Баден-Баден

Baden.

Schillerstrasse, 277.

d. 15 Aug. 1866.

Lieber Freund,

Ich hätte Ihnen schon längst wissen lassen, dass Sie nach Baden kommen können und dass ich Sie erwarte - aber es hat sich ein Russe bei mir etablirt. (Ich verhielt mich dabei passiv) - und er geht fort erst Ende dieser Woche¹. Vom künftigen Dienstag an also erwarte ich Sie ganz gewiss und dann bleiben Sie natürlich so lange es Ihnen plaisir macht².

Mit Mr. Viardot geht es gut - auch sonst mit dem ganzen Hause - nur ist das Wetter beständig schlecht und die Jagd wenig ergiebig. Also auf baldiges Wiedersehen! Ein freundlicher Gruss alien Freunden und ein kräftiger Händedruck von Ihrem

I. Turgenev.

1855. О. А. НОВИКОВОЙ

Июль - 7(19) августа 1866. Баден-Баден

Любезнейшая Ольга Алексеевна, посылаю Вам адресе Берлинского цирюльника:

Zimmermann, Barbier Chirurg und Heilgehülfe, Rosen-thalerstrasse, 20. Berlin.

К сожалению, я не буду иметь удовольствия видеть Вас сегодня - ибо отправляюсь в Карлсруэ по делам. Примите уверение в совершенном моем уважении.

Ив. Тургенев.

Баден-Баден.

Schillerstrasse, 277.

Воскресение.

1856. В. П. БОТКИНУ

10(22) августа 1866. Баден-Баден

Баден-Баден.

Schillerstrasse, 277.

Середа, 22-го августа 1866.

Любезнейший Василий Петрович, получил я твою плачевную эпистолию¹ - и хотя не без сожаления, но и не без некоторого злорадства подумал: "несла же его нелегкая отсюда!". Погода и здесь стояла прескверная - но по крайней мере было общество, комнатой и столом ты был доволен - и, наконец, предстояла возможность услышать хорошую музыку. Но я не хочу еще более растравлять твои раны и скажу тебе только, что здесь весьма часто о тебе поминали и увидали бы тебя с удовольствием, если б судьба снова занесла тебя на берега мирной Оос.

Добродетельный Н. В. Ханыков гостил у меня две недели, потом ездил в Гейдельберг - и снова сюда воротился, но живет теперь в Hôtel d'Augustine, так как с завтрашнего дня у меня поселяется некто Питч, живописец из Берлина.

Ковалевский² уехал; г-жа Рашет была здесь два дня и отправилась в Стуттгардт. Она очень мила, хотя ты и поразил ее остракизмом во время твоих квартетов.

Народу сюда наехало пропасть; из музыкантов здесь Брамс и Аберт; Италианская труппа незавидна. Mme Виардо дала блестящий концерт в пользу разоренных жителей северной части Великого герцог<ств>а {В подлиннике ошибочно: герцога} Баденского³; с будущего воскресенья вновь начинаются ее matinées. Вместе с твоим письмом пришло и письмо от Мериме⁴, из которого оказывается, что он не получал пакета, который я просил тебя передать ему. Это тем неприятнее, что в нем заключались экземпляры моих вещей, переведенных на французский язык, которых я больше не имею. Ты, вероятно, забыл этот пакет в кармане твоего дорожного пальто, куда мы его с таким усилием втискали⁵. Сделай одолжение, если ты его отыщешь, отошли его немедленно по следующему адрессу: Mr Prosper Mérimée, rue de Lille, 52. Paris.

Поклонись от меня любезнейшей г-же Абазе. Не вздумает ли она сюда приехать? - Г-жа Новикова покинула Баден и свирепствует теперь в Эмсе.- От Гончарова я получил письмо из Булоня⁶: он тоже недоволен. Но авось теперь погода поправится.

Я теперь беспрестанно таскаюсь на охоту - но, к сожалению, дичи немного. Работа попризатихла.

Засим дружески жму тебе руку и остаюсь

преданный тебе

Ив. Тургенев.

1857. Н. Н. РАШЕТ

23 августа (4 сентября) 1866. Баден-Баден

Баден-Баден.

Schillerstrasse, 277.

Вторник, 4-го сент. 66.

Милая Наталья Николаевна, если я Вам не тотчас отвечал - то единственно потому, что довольно сильно был болен - даже неделю пролежал в постели, однако теперь мне гораздо лучше, и я скоро буду опять выходить. Я очень рад, что Вы основались в Штуттгардте,- всё же это не так далеко - и сверх того, там, я знаю, живут хорошие люди - и Вам будет недурно. Я знал наперед" что Вам Гартманны понравятся, и уверен, что и Вы им понравились.

О Cathrinenstift¹ я ничего не знаю, но непременно соберу сведения и извещу Вас.

Посылаю для Мани один экземпляр моего перевода сказок Перро, с иллюстрациями Дорэ - помните, над которым и Вы трудились².

Крепко жму Вам руку и желаю здоровья и всего хорошего.

Преданный Вам

Ив. Тургенев.

1858. А. А. ФЕТУ

24 августа (5 сентября) 1866. Баден-Баден

Баден-Баден.

Schillerstrasse, 277.

5-го сент./24-го авгус. 1866.

Любезнейший друг Афанасий Афанасьевич, давно бы следовало мне отвечать на Ваше письмо¹ - да всякие помехи повстречались-между прочим даже нездоровье - дело редкостное в Бадене! Но теперь я поправился и хочу Вам настрочить несколько сл