Забелин Иван Егорович - История русской жизни с древнейших времен

но Днепровского Лимана, откуда Геродот смотрел на Скифию и где слушал рассказы о верхних ее Землях. Повторим, что такой смысл этому слову придает уже самая неопределенность и сбивчивость показаний Геродота.

   Так точно и его показание о сорока днях плавания по Днепру до места Герр необходимо принимать в общем смысле, что вообще плавание по реке простиралось всего на 40 дней пути, как это и понимали последующие географы. По этому расчету оно могло восходить до устья Березины и вообще до Минской и Могилевской губерний {На Днепре ныне плавают по течению 50-60 верст в день, против течения 25-30 верст. Геогр. Слов. Семенова. Мы полагаем меньшее - 25 верст в день.}.

   Если же местом Герр почитать пороги и толковать Геродота, что 40 дней плавания к этому месту он считает не от устья, а от севера, откуда течет Днепр, то в этом смутном показании мы можем разуметь вообще, что плавание достигало самых вершин Березины и ее перевала к вершинам Западной Двины и притоков Немана.

   Геродот однако не знал, где скрываются источники Днепра. "Кажется, что в страну Скифов-земледельцев, говорит он, река течет через пустыню, ибо эти Скифы живут от пустыни на 10 дней плавания. Одной только этой реки, да еще Нила я не могу показать источников, и думаю, что этого не покажет и никто другой из Греков". Видимо, что именем пустыни здесь обозначается страна, имевшая какой либо особой характер в своей топографии, ибо Скифы считали до ее пределов 10 дней плавания, след. это плавание проходило по другой стране, которую не называли пустынею.

   К востоку от Днепровских Скифов-земледельцев, за рекою Пантикапою-Конкою обитали Скифы-пастыри, не сеявшие и не пахавшие земли. Вся эта сторона была степь безлесная. Жилище степняков-Скифов простиралось к востоку на 14 дней пути до реки Герра, что упадает к северскому Донцу. За Герром-Донцом находились так называемые царские земли, где жили благороднейшие и многочисленнейшие Скифы, почитавшие других Скифов своими расами. Значит здесь жили Скифы-владыки над всею Скифскою страною. Их земли с юга простирались к Таврике, т. е. к таврическим горам; с востока ко рву, отделявшему их от Воспорского царства, и потом протягивались по Азовскому побережью до города Кримны, а частью прилегали к реке Дону. Выше этих царских Скифов к северу жили Меланхлены, особливый, не Скифский народ, державший однако законы и обычаи Скифские; они носили черное платье, отчего и прозывались Меланхленами, т. е. Черноризцами или Черными Кафтанами.

   Примечательно, что на полосе жилища Меланхленов находим с одного края Чернигов, с другого Воронеж, имена которых тоже дают понятие о черном, и вероятно служат выразителями какой либо географической или этнографической особенности этого края. Выше Меланхленов простирались болота и степи, людьми необитаемые.

  

  

   За рекою Танаисом-Доном находилась уже не Скифская земля, а первая страна от его устья была страна Савроматов, безлесная степь, которая простиралась к северу на 15 дней пути, т. е. до теперешнего Царицына или до перевала из Волги на Дон.

   По рассказам, Савроматы происходили от Скифов и Амазонок, случайно занесенных морем в Скифию после войны с Греками. Эта басня, показывая вообще, что Савроматы были пришельцы в этой стране, поддерживалась особенно тем обстоятельством, что Савроматские женщины ничем не отличались от мужчин. Точно также ездили на лошадях, носили такое же платье, занимались звериною ловлею и ходили на войну. Скифские жены, сидя в своих повозках, занимались женскими работами и никуда не выходили, а савроматки, сидя на лошадях, всегда работали только луком и стрелами, даже одни, без помощи мужей. По крайней мере об них шла такая молва. У них ни одна девица не могла выйти замуж, пока в битве не убивала какого-либо из врагов. Иные, которым не удавалось исполнить этот савроматский закон, состарившись, так и умирали безбрачными.

   Эта басня о происхождении Савроматов от Амазонок заслуживаете внимания. В широком баснословии об Амазонках должны скрываться вполне достоверные факты.

   Местожительство Амазонок находилось в Малой Азии, в Пафлагонии, у берегов Черного моря, на реке Фермодонте, где существовал и построенный ими город Фемискира, недалеко от славных городов Амиса и Амазии, имена которых также служат указанием местожительства Амазонок. Город Амазия был родиною славнейшего географа древности, Страбона.

   Геродот (IV, гл. 110-117) очень обстоятельно излагает Савроматскую басню об этих Амазонках. Он пишет, что во время войны Греков с Амазонками, Греки победили их при реке Фермодонте, забрали их в плен столько, сколько могли и на трех кораблях повезли их домой в Грецию; но в открытом море Амазонки напали на мужчин и перебили их всех. Однако, не умея управляться с кораблями, они стали носиться в волнах по воле ветров и прибыли наконец к городу Кримнам на Меотинском озере, в Землю свободных Скифов. Здесь, выйдя на берег, они расхватали табун лошадей и пустились грабить Скифскую Землю. После того, познакомившись с молодежью Скифов, они вошли с ними в супружеский союз и предложили нм для благополучного житья переселиться за реку Танаид (Дон). Скифы согласились и заняли местность идя три дня к востоку и три дня по пути от озера к северу. Так произошла и устроилась Савроматская народность.

   Но прежде (гл. 21) историк говорил, что Савроматы занимали область, начиная от угла Меотиды (от устьев Дона) на 15 дней пути к северу. Стало быть племя Амазонок со Скифами заняло местность только на три дня пути, именно тот округ, где находился и славный город Танаид, т. е. устья реки, и где, по словам Геродота, Амазонки жили и в его время (гл. 110).

   К этому должно присовокупить сказание Диодора Сицилийского (вторая половина первого века до Р. X.). Сообщая сказочную древнейшую догеродотовскую историю Скифов, он говорит между прочим, что древние Скифские цари, поработив себе в Азии многие значительные племена, переселяли их по своему усмотрению на новые места и самых важных выселений было два, одно из Ассирии в землю между Пафлагониею (Синоп) и Понтом (Трапезунд), где находим упомянутые выше города Амизус и Амазия, то есть в местности, где обитает и Амазонки. Другое выселение было из Мидии. Оно основалось у реки Танаиса. Эти переселенцы назвались Савроматами, но так как они переселились из Мидии, то их обыкновенно прозывали Мидийцами.

   Были ли эти выселенные племена природными Ассирийцами и Мидийцами, об этом ничего не сказано, а потому с большою вероятностью возможно предполагать, что это были племена чуждые коренному населению, почему и были удалены на новые свободные места.

   Затем Диодор описывает происхождение племени Амазонок, как бы продолжая рассказ о Савроматах, описывает их похождения и пр. В этих же рассказах Диодор упоминает, что те древние Скифы в свое время, "подчинили себе обширную страну за рекою Танаидом (он смотрит с востока) до Фракии", т. е. весь Черноморский край нашей страны, как это изображено Геродотом, и вместе с тем пишет и об Амазонках, что их царица, "отправившись войною в страну за рекою Танаидом, покорила все соседние племена вплоть до Фракии". Оба эти свидетельства, как далекие предания сливаются в одно в сказании Исократа (ум. 338 г. до Р. X.), который говорит, что еще в первый времена Эллады, приходили на нее Скифы с Амазонками, когда и случилась известная война Греков с ними.

   О происхождении Амазонок рассказывает свои басни и Юстин (II, гл. 4). У Скифов, говорит он, двое молодых людей царской крови были изгнаны из отечества взбунтовавшимися боярами. Имена их были Илина и Сколопит. За ними в изгнание пошло много народа, который с ними и поселился в Каппадонии, около реки Фермодонта, занявши и все поля Фемискиры. Спустя много лет их соседи за их грабежи всех обманом порубили. Оставшиеся жены мстя за погибель мужей и воинственно защищая себя, превратились потом в Амазонок...

   Разбирая Амазонское баснословие древние критики правдоподобно толковали, что Амазонки были не женщины, а мужчины-варвары: - они носили длинные до земли хитоны, волосы подвязывали повязками, а также брили и бороды и поэтому враги называли их женщинами.

  

  

   В этой области, где обитали Амазонки, народ баснословный, там же жил возле них или на их же местах и настоящий народ Енеты, Генеты, Венеты, по имени близкая родня Славянству. Эту область Страбон называет Амисеною, а жителей Амисенами, по имени главного города Амиса и указывает, что здесь жили Енеты, и что самый город носил имя Енеты, назывался Енетою {Это имя встречается и в других местах по Черноморскому южному побережью. Обозначая места Енетских жилищ, Страбон (XII, 3, 17) упоминает Генету далее к востоку от Синоды. О ней упоминает и Плиний (VI, 4).}.

   Об этих Енетах или Велетах сохранялась память, что они помогали Троянцам, и что это было значительнейшее племя Пафлагонцев {Страбон, кн. XII, п. 3, § 5, 8, 16, 17, 25.}.

   Жилище народа Генетов находилось в Пафлагонии по южному берегу Черного Моря к западу от знаменитой Синоды в расстоянии от нее градуса на два широты.

   Наиболее значительное население в области Генетов именуется Кромна, о которой упоминает и Гомер? называя и другие места этой области.

   "- Вождь Пилемен Пафлагонам предшествовал...

   - Выведший их из Генет...

   - Племя народов, которые....

   - . . . . . . . . . . . . . . . . . в славных домах обитали,

   - Кромну кругом. . . . . . населяли" (Илиада II, 853,855, стр. 70).

   Выражение Кромну кругом населяли обнаруживает, что может быть это был своего рода Акрополь. Шпрунер на своей карте обозначил эту Кромну отдельною круглою горою.

   Имя Кромна звучит по-славянски как родня Псковскому Крому и другим подобным именам и потому может служить указанием, что Генеты были Славяне.

   О Генетах Страбон (XII, 3, 8, 25) рассказывает следующее: "Говорят, что в Пафлагонии теперь (в первом веке по Р. X.), нет Енетов. Другие указывают на деревню того же имени на Эгиале, близ Амастреи. Зенодот пишет из Енеты (Пилайменей вел Пафлагонцев) и говорит, что под этим именем разумеется нынешний Амис, о чем упоминает Гекатей Милетский. По уверению других, какое то племя, пограничное с Каппадокийцами, выступило в поход вместе с Киммерийцами {У Греков носились предания, будто Троянцы подучили помощь от Номадов, живших выше Борисфена-Днепра (Страбон XII, В, 22).} и впоследствии удалилось к Адрии. Но по мнению наиболее распространенному Енеты составляли значительнейшее племя Пафлагонцев, из которого происходил и Пилаймен".

   Троя была взята и разрушена. В осаде погиб и вождь Енетов. Оставшиеся в живых они убежали под предводительством Антенора в Европу во Фракию и после многпх блужданий прибыли в угол Адриатического моря и там у берегов поселились (Венеция). "Поэтому то, замечает Страбон, должно быть и исчезли Енеты и не находятся больше в Пафлагонии" (XIII, 3, 8). Однако современник Страбона латинский писатель Помпоний Мела упоминает об Энетах под именем Венетов, живших там же (Шаф. I. I, 430).

   Если легенда о переселении Амазонок к Скифам может содержать в себе истинное событие о переселении Енетов-Амазонок в область, которая потом стала областью Савроматов, то возникает вопрос, что за народ были эти, рожденные от Амазонок, Савроматы и по какому поводу Амазонки-Енеты потянули на переселение именно в устья Дона.

   Возможно предполагать, что этот повод заключается в промысловых и торговых выгодах, какие доставляло многим племенам знаменитое торжище Танаида. А вместе с тем возможно предполагать, что Савроматы были эти самые Енеты. Что Савроматы были такое же Славянское племя, как и Енеты, которые под именем Амазонок и переселились к своим братьям на Дону.

   В последнее время в лингвистической науке водворилось мнение, почитаемое за непогрешимую историческую истину, что весь Черноморскии юг Русской равнины от Дона до самого Дуная был занять племенами Иранского происхождения, и потому все Савроматы и Сарматы оказались Иранцами. Это неопровержимо основано главным образом на многочисленных каменных греческих надписях с варварскими именами, найденных в особом количестве на местах древнего Танаида, и представляющих также в особом количестве все имена Иранского склада. Однако, следует ли принимать эти собственно только городские камни в доказательство той невосстановленной истины, что вся область нашего Черноморского юга оглашалась одним только Иранским языком, была заселена одними только Иранскими племенами. Камни свидетельствуют только, что написанные на них имена принадлежали горожанами Танаида, а горожанами этого торжища были торговцы и промышленники от разных народностей, от разных мест и стран. Преобладали в них Иранцы потому, что это торжище было восточное и в него стекались главным образом промышленные люди востока, в особенности Персы и их соседи, а также Кавказские племена, не упоминая об Армянах, Евреях и пр. Камни указывают только на обывателей города и нисколько не указывают на обитателей всей страны, ее рек, лесов и т. д. Между тем это лингвистическое нашествие Иранства на наши южные края доводить свои утверждения до того, что и наши скромные Геродотовские пахари на Киевском Днепре являются тоже Иранцами {Ж. М. Н. Пр. 1886 г. Октябрь, 280, статья Вс. Миллера.}.

   Конечно после того необходимо вопросить здравый смысл, живало ли в этих краях на Дону, на Днепре, на Буге и Днестре, живало ли, являлось ли здесь когда либо Славянство, и как и куда исчезло бесчисленное Иранство, оставив на своих местах одни лишь Славянские племена, внезапно упавшие по-видимому с неба не ранее VI века по Р. X., как еще и до сих пор утверждают некоторые ученые.

   В ответ на эти вопросы мы ставим высказанное выше предположение, что Савроматы были Славянское племя, именно то племя, которое в IX веке именовало себя Северо, Севера, Север, как прямой потомок имени древнейшего, в огреченной форме Савро (Savros - ящерица). Если на западной стороне Русской равнины существовали Геродотовские Неуры, Нуры, отожествляемые со сохранившимися именами Нур, Нар, Нер, Нор, и причисляемые несомнительно к славянскому племени, то почему и Геродотовским Савроматам не быть Славянами точно также не сохранившемуся на их месте имени Северо. Диодорово известие, что они были выведены из Мидии, нисколько не доказывает, что они были кровные Мидийцы, о чем говорено выше. Точно также нельзя доказать, что тогда же переселенные в Пафлагонию племена были кровные Ассирийцы. Впоследствии на этом месте мы находим Амазонок и Енетов. Плиний упоминает, что по слухам, как говорят, Савроматы родственны Мидянам, но эта родственность упоминается все на основании одного и того же сведения, что они выведены из Мидии.

   Знаменитый историк-критик Нибур имел же какие либо критические основания признавать в Савроматах племя Славянское. Надеждин, разбирая книгу "Скифия и Скифы Геродота", соч. Линднера, высказывает такое замечание: "Сродство Славян со сарматами признается единогласно всеми именитыми испытателями и знатоками истории и древностей. Сарматы, известно, переделаны позднейшими географами из Савроматов".

   Остановимся на любопытном обстоятельстве. Отчего, по каким причинам вся Русская страна получила наименование Сарматии вместо прежнего от времен Геродота имени Скифии.

   Мы упоминали выше, что по свидетельству Диодора Сиц. в известное время Сарматы размножившись и усилившись напали на Скифов, истребили их без остатка и конечно завладели их землями, которые, как известно простирались от нижнего Дона до нижнего Дуная, как эти земли описал Геродот.

   По указанию Птолемея, Сарматы во 2-м веке по Р. X. занимали именно те земли по Северозападному берегу Азовского моря, где прежде обитали Геродотовские Царюющие Скифы. Это были Роксоланы и Языги (они же по-видимому Яксаматы, Иксоматы, Ексоматы, Язаваты). Но еще в начале первого века по Р. X. Страбон указывает поселения Языгов-Сарматов прозванием Царюющих на нижнем течении рек Днестра и Днепра (кн. 7, гл. 3, 8, 17), где по Геродоту находилась Древняя Скифия. Прозвание Царюющие (Василики) может оказывать, что эти Сарматы-Языги получили его по наследству от Царюющих Скиоов Геродота.

   И вообще видимо, что Сарматы водворились по всему пространству Геродотовской Скифии, так как во втором веке они с именем Роксолан владеют и нижним течением Дуная, откуда начиналась Древняя Скифия. Здесь они придвинулись к землям, подвластным Риму, почему и начались их безпрестанные нападения на эти земли и стали возрастать их военные счеты с Римом.

   Уже в семидесятых годах первого столетия до Р. X. против них Рим высылает воевод (Шаф. 112). При императоре Августе (15 г. до Р. X.) Рим одерживаете над ними победу и поручает. воеводе Лентулу прогнать их от Дуная, где с ними познакомился и Овидий (17 г. по Р. X.). Затем в 69 году по Р. X. они несчастливо вторгаются в Мизию, но римские победы их не останавливают, они в последующее время добиваются главного в сношениях с Римом т. е. налагают на него дань.

   Таким образом Савроматы или Сарматы Дона, занявши как бы по наследству и именно по наследству завоевания, все земли Геродотовой Скифии и ставши по Дунаю соседями с подвластными Риму землями, получают от Рима туземное этнографическое прозвание Сарматов и всю их страну по той же причине Ризди прозывает, вместо Сеифии, Сарматиею, как это и было усвоено древнею географиею, которая потом в поздние времена прозывала Сарматами и чужие племена. Но в собственном смысле настоящими Сарматами она признавала только Европейских Алан, Роксолан и Языгов, заселявших всю страну древней южной Руси.

   Каким образом родовое имя Сарматов так быстро распространилось на всю нашу равнину от устьев Дона до устьев Вислы, которая при этом является уже твердою границею Сарматии от земель Германии? Что послужило объединению Сарматским именем всех племен, живших по этим местам?

   Нам кажется, что Сарматское имя обозначало особый язык, по которому и отличались племена однородные от инородных, и мы полагаем, что язык Сарматов на Висле носил тот же общий характер, как и язык Сарматов на Нижнем Дону. О Сарматах Помпоний Мела пишет, "что они разделялись на множество племен, из коих всякое имело особенное свое имя, но все говорили одним языком" (Кар. I, пр. 20). Тоже писали в VI в. Прокопий об Антах и Иорнанд о Венетах.

   По общему характеру этого языка и все другие обитатели нашей равнины явственно могли прозываться Сарматами, то есть в сущности Славянами, и Сармат в собственном смысле был Славядин, как свидетельствуете, например, греческая Танаидская надпись, упоминая о Сармате Ходекие (Sarmatas Chodekion) {Есть собственное имя Ходек. Славанский Именослов Морошкина.}.

   Славянство Сарматов во многом доказывает История Сарматов-Языгов. В географии Птолемея они обитают на северо-западной стороне Азовского моря, где прежде обитали Геродотовские Царюющие Скифы. Страбон указывает (VII, 3, 17) их селения между Тирагалами на Днестре и Ургами на Днепре (Георги Геродота) и именует их Василиками вероятно как наследников Скифов того же прозвания, о чем говорено выше. Плиний (IV, XXV) свидетельствуете, что Сарматы-Языги занимали поля и равнины от Карпатских гор до границы с Германиею, что Языги прогнали Даков до реки Патислы, т. е. до Потисья, как сказывали несомненные Славяне именуя реку Тейс по-славянски Потисьем. Эти Языги называются также у Птолемея Метанастами-Переселенцамн. Их область и до сего времени именуется в Венгрии Saziger District. между Дунаем и Тейсом прямо на восток от Пешта-Буды, где твердые следы Славянства остаются в именах земли и воды. О родстве их с Роксоланами мы будем говорить в своем месте.

  

  

   Во второй стране, выше Савроматов, продолжает Геродот, живут Вудины, народ великий и многочисленный. Жилище этих Вудинов, по ясному и точному указанию Отца Истории, начиналось, стало быть, от сближения Дона и Волги у гор. Царицына и простиралось к северу в губерниях Саратовской, Воронежской, Тамбовской, Пензенской, Симбирской и Рязанской.

   Все они, прибавляет Геродот, темно-голубые и красны. Нет сомнения, что это обозначение относится к цвету глаз (голубых) и волос (рыжих). Он повествует, что Вудины природные тутошние жители, старожилы, народ кочевой, то есть не возделывающий землю; и один из всех здешних народов вшеед, что по греческим понятиям вообще обозначало крайнюю нечистоплотность. Страна Вудинов была наполнена всякого рода густыми дремучими лесами. В одном густейшем лесу находилось у них большое и глубокое озеро, окруженное болотами и тростником; в нем ловили выдр. бобров и других зверей с четырехугольными мордами, меха которых, примечает историк, употреблялись на опушку верхнего платья, а бобровая струя была полезна в исторических припадках (гл. 108, 109).

   Какой же это народ - Вудины? Существует ли он и теперь, или он исчез без остатка, как исчезли многие племена степных кочевников. Но это был народ великий в смысле множества; потом - он жил в лесах. Такие народы не скоро исчезают. В той стране, где Геродот помещает своих Вудинов, до сих пор существует несколько родственных друг другу племен, каковы Мордва, Черемиса, Чуваши, Вотяки. К описанию Геродота ближе подходит Мордва и особенно Вотяки, живущие на Каме и Вятке, дальше к северу, и потому лучше других сохранившие свой первобытный облик. Жилища Мордвы, теперь хотя и рассеянно, находятся между Волгою, верхним Доном и течением Оки. Нет сомнения, что эти жилища при Геродоте простирались еще южнее, напр. до устья Медведицы, впадающей в средний Дон, и западнее, так что Ока со всеми ее притоками, от самой своей вершины принадлежала несомненно тоже земле Вудинов. На это во-первых указывают имена рек и мест в роде Мценска на р. Мецне, в роде Мещовска, по древнему Мещерск. на р. Мерае или Мерее и т. п., не говоря о северной Мере и о том, что при начале нашей истории на нижней Оке сидело еще Мордовское племя Мурома. Известно также, что под Рязанью на средней Оке жила Мещера, которая конечно простиралась еще дальше упомянутого Калужского Мещерска. Нельзя нисколько сомневаться, что все эти Мордовские племена Геродоту были известны под именем Вудинов. Корень самого имени Вудины до сих пор сохраняется у Вотяков, которые сами себя называют Одо, От, Ут, Удь, Удь-Мурт, Морт, откуда и Мордва. Уд - собственное народное имя, а Мурт или Морт означает вообще человека.

   Русские в 16 столетии рассказывали, что эти Отяки или Вотяки - такая же Черемиса: что они были некогда чернью, то есть, народом Ростовской области и ушли со своих мест к Каме, в Болгарскую землю, убегая от русского крещенья, что могло случиться еще в 11-м стол. {История Казанская. Спб. 1791. стр. 3.}

   Это стало быть наша летописная Ростовская Меря, или, как называют себя Черемисы - Мари. По всему вероятью собственное имя Вотяков - Уд, у Черемисов - Ода, в древнее время было общим именем для всех этих племен или по крайней мере для племен Мордовских. Впрочем Мордва и Чувашей называет Вьедене {Миллер: Описание Черемис, Чуваш и Вотяков. Спб. 1791, стр. 33.}. Вот почему и Геродота очень правильно передает это первобытное прозвание: Вудины. Но не одно сходство имени утверждает что Мордва, Мурома, Меря, Мокша, Эрза, Мещера, Чуваша, Черемиса, суть Вудины Геродота. Тоже свидетельствует и описанная Геродотом их наружность: волосы рыжие, желтые, русые; глаза голубые, светло-серые; у Вотяков цвет лица даже смугловато-красный.

   Для нового подтверждения, что земля древних Вудинов простиралась по Волге между Саратовым и Орлом и далее за Оку, к западу, не говоря о северных краях, нам необходимо обозначить местность того великого и глубокого озера, где ловились бобры и другие пушные звери, как свидетельствует Геродот. Ясные следы этого озера и теперь можно видеть, даже по карте, несколько севернее города Рязани, в тамошней Мещерской стороне, где до сих пор остается множество больших и малых озер и болот, окруженных густыми лесами, которыми почти сплошь покрыта вся эта сторона (см. выше стр. 182). Слишком за 2000 лет здесь в действительности могло существовать великое озеро, ибо вся эта местность есть обширнейшая болотная и озерная котловина; а Рязанская область и особенно ее Мещерская сторона издревле славилась ловлею бобров {Материалы для Географии и Статистики России. Рязанская губерния. М. Барановича. Спб. 1860.}.

   Мы уже привели свидетельство Геродота, что Невры, вытисненные со своих мест, переселились в землю Вудинов, и что наш первый летописец сохраняет память об этом событии, говоря, что Радимичи и Вятичи пришли от Ляхов и сели по Сожу и по Оке. Если Мещера и Мордва, уже на глазах летописи сидела на той же Оке, если и по Сожу, хотя и редко, остаются еще имена рек и мест не русские, а сходные с Мордовскими и Мерянскими, то очевидно, что Радимичи и Вятичи принадлежали к колену Геродотовских Невров, а Мещерская и Мордовская сторона был земля Вудинов.

   О Будинах, или Вудинах мы должны поместить здесь и сказание достославного Шафарика. Идя по следам ученого Оссолинского, он настойчиво и с некоторым восторгом, причисляет Будинов к Славянскому колену и определяет жилище этих Будинов на Волыни и в Белоруссии, приняв за основание показание Птолемея о малом рядовом поселении в южной части Сарматии недалеко от Карпатских гор с именем Боднны, а также и другое указание географа о горах Будинских, находящихся дальше к северу, с которых течет р. Рудон (Западная Двина).

   Само собою разумеется, что для этой произвольной пересадки Геродотовских Будинов с далекого востока на запад, на новое место, потребовалось сказать и в большом рассуждении доказать, что Геродотово свидетельство о настоящем жилище Будинов (IV, гл. 21, 22), "не совсем точно и справедливо" и вообще ошибочно... Геродот ошибся!... Что такое его определение жилищ Будинов ошибочно, в том ни мало не сомневаются нынешние ученые объяснители сочинений его и знатоки древней географии.

   Этих Будинов немецкие исследователи по своему обычаю конечно присвоивали к немецкой породе. "Немецкий ученый Манерт, говорит Шафарик, объявил Будинов праотцами немцев и самым старшим Тевтонским народом, какой только можно отыскать в Истории..... Позднейшие писатели (немцы) с особенным восторгом приняли такую его догадку, как одно из важнейших исторических открытий". Доводы в пользу этой догадки Шафарик называет пустыми, ничтожными и все предположение бессмысленным. Однако, подобно Манерту, знаменитый славист утверждает, что Геродотовы Будины были Славянский род, те Венеды, жилище которых указано еще Тацитом по западной стороне Русской равнины. Но доказательства этой новой истины нисколько неубедительны, потому что весь их корпус держится на одном недоказанном заключении, что Геродот ошибся (Слав. Древн. т. I, кн, I, 312). Между тем достоверный Геродот (IV, гл. 21, 22) прямо, точно и очень ясно говорит, что на Дону живут Савроматы, а выше их (к северу) живут Будины, народ многочисленный.

   "Все эти доводы (о произвольной пересадке Будинов на Волынь и в Белоруссию) заставляют нас, говорит Шафарик, признать Геродотовых Будинов народом Виндским, и мы немало утешаемся тем, что уже в такое отдаленное время находим у писателя столь достоверного (у Геродота) явное известие о древнейшем народе, который каждый Славянин, сообразив все обстоятельства, сюда относящиеся, смело и безошибочно может считать ветвию своего поколения" (Слав. Древн. т. I, кн. I, 321). Это завещание было принято на веру без всяких справок многими нашими писателями, а также и географическими картами Западной науки.

  

  

   Вместе с Вудинами или вернее в земле Вудинской жил еще народ, Гелоны, именем которого Греки называли и Вудинов, но неправильно, как замечает Геродот. Гелоны по своему происхождению были Эллины-Греки, поселившиеся у Вудинов по случаю изгнания их из торговых греческих черноморских городов. Значит это были всякие выходцы от Греков и Скифов; ибо язык они употребляли то скифский, то греческий {Имя Гелоны по-видимому варварское имя Эллинов. Но легенда о происхождении Скифов, когда от Иракла и Эхидны осталось три сына Агафирс, Гелон и младший Скиф, указывает на особую значительность этой народности среди населения Скифии, почему и возможно гадать, что это имя переделалось веками в имя известных впоследствии Алан.}. Они возделывали землю, занимались садоводством и нимало не походили на Будинов ни обликом, ни цветом. Сверх того у них был деревянный город, единственный во всей стране, окруженный высокими стенами, каждая сторона которых простиралась на 30 стадий - около 5 верст. Стены, дома, храмы - все было деревянное. В этом городе были храмы эллинских богов, устроенные по эллинскому обычаю с деревянными статуями, жертвенниками и божницами. Через каждые три года Гелоны совершали празднества Вакху и отправляли вакханалии.

   Где, на каком именно месте был этот город, неизвестно. Но по всему вероятию, где либо близ Волги, о которой однако ж Геродот не дает прямых сведений. Он знает только, что из земли Фиссагетов, которые жили северо-восточнее Будинов, вытекали четыре большие реки и впадали в озеро Меотийское (в Азовское море). Имена этих рек были Лик, Оар, Танаис (Дон) и Сиргис (Донец). Видимо, что Отцу Истории Северная сторона Каспийского моря вовсе была неизвестна, что по рассказам он знал только среднее течение Волги-Оара и среднее же течение Урала-Яика-Лика, и полагал, что эти реки текут, как и Дон в Азовское море. Так он думал конечно по указанию рассказчиков, которые хаживали к Уральским горам, именно по этому пути, который и оппсывает нам Геродот. Примечательно, что имя Волги, Оар, слышится в Мордовском названии этой реки, существующем до сих пор - Рау. Таким образом Геродот дает Волге, как и следует ожидать, Вудинское имя. Он повествует также, что Персидский Дарий, преследуя в своем походе Скифов, прошел землю Скифскую и Савроматскую и нигде не нашел ничего, что можно было бы разорить; но вступив в землю Вудинов, встретил город Гелон и сжег его. Затем пришел в степную пустыню и поставил свои лагери на реке Оаре, построив тут восемь большпх крепостей, развалины которых оставались еще в Геродотово время. Все это заставляет думать, что Гелон находился где-либо вблизи Саратова, ибо это была середина тогдашнего торгового пути из греческих черноморских городов к Уральским горам. Быть может, Гелон находился на Волге, пониже Саратова, на месте погибшего города Увека, остатки которого существовали еще в 16 столетии. Путешественники того времени говорят, что этот Увек лежит в плодоносной стране, где растет во множестве ликорис, яблонные и вишневые деревья. Они прибавляют, что на том месте "на высоком холму, был некогда очень красивый замок Увек и подле него город, называемый Русскими Содом: этот город и часть замка провалились по правосудию Божию за грехи народа, здесь обитавшего. Теперь видны только развалины и некоторые гробницы; на одном надгробном камне можно различить форму лошади и всадника, сидящего на ней, с луком в руках. На другом камне видна надпись арабская".

   Имя Увека сохраняется и теперь в названии тамошних сел. Город этот указывается на том же месте, в 20 днях расстояния от Астрахани, и Арабскими писателями 9-10 века. В то время он был важным торжищем в сношениях среднеазиатских и прикаспийских стран со страною нашего поволжья, с Буртасами и Болгарами. Очень вероятно, что в Геродотово время тот же город служил торжищем для черноморских Греков с народами приуральскими. Следует заметить также, что в этой же Гедонской стороне, в губ. Саратовской и Тамбовской, встречается несколько селений и рек с именами Елань, Еланское.

  

  

   Описывая древнейшее расселение разных народов в нашей земле по направлению к северо-востоку, к Уральским горам, Геродот, по всему вероятию, описывает собственно торговый путь, который тогда пролегал по этим местам от Черного моря. Он продолжает: "Повыше Вудинов к северу сперва простирается степь на семь дней пути. За степью, поворотя более к Востоку, живут Фиссагеты, народ многочисленный и особый, питающийся звериною ловлею. В смежности с этими народами, т. е. Вудинами и Фиссагетами, живут Иирки, тоже звероловы. Это наши древние Весь Белозерская или Вису по арабским писателям, которая в то время могла занимать земли более к Востоку, и Угра, Югра приуральская. Дальше к востоку жили другие Скифы, отложившиеся огь Скифов царствующих (впоследствии Печенеги).

   До страны этих Скифов, замечает Геродот, лежит земля ровная и тучная, а отсюда начинается каменистая и не ровная. Затем, дальше у подошвы высоких гор обитают люди от рождения плешивые, плосконосые, с продолговатыми подбородками; язык они употребляют свой особенный, а одежду скифскую; питаются древесными плодами. Каждый из них живет под деревом, зимою окутывая это дерево белым войлоком. То дерево, которым они питаются, величиною со смоковницу, плод носит похожий на боб и имеет ядро. Когда плод созреет, из него выжимают густой и черный сок, называемый аши {Этот сок аши, асхи, по всему вероятию, есть сок вишен. "В полуденной Сибири, говорит путешественник 17 столетия, Коллинс, есть дикая страна, называемая с тенью; она простирается на 600 или 700 верст и большей частью состоит из равнин; рек в ней мало, но почва невероятно плодоносная. Там целый день едешь полем, обросшим вишневыми деревьями... Красные вишни, растущие на этих деревьях, очень хороши, но и очень кислы. Они бывают вкусны, когда пересажены". Другой писатель 16 века, Павел Иовий, рассказывая о том, какие напитки употребляются в Москве, прибавляет: "Некоторые любят также сок, выжатый из спелых вишен; он имеет светло-багровый цвет и очень приятен вкусом". Это слово аши - вишни, вместе с именем Югры = Иирков достаточно указывают!" что Скифы, передававшие Геродоту эти сведения о растении и народе, принадлежали к тем племенам, на языке которых долгие столетия сохранялось, имя Югрьи и доселе сохранилось имя вишни.}, который пьют, смешавши с молоком, а из выжимков делают лепешки и едят. Этим дюдям никто не наносить обид; ибо их почитают священными; да нет у них и никакого воинского оружия; они даже соседей примиряют в ссорах и если кто прибегает к ним под защиту, тому уже никто не смеет нанести обиды.

   До страны этих плешивых людей земля была довольно известна. Досюда хаживали и Скифы, и Греки из Ольвии и других черноморских городов. Приходившие сюда Скифы употребляли семь переводчиков для семи языков, стало быть на пути жило семь народов. Но что находится выше этого плешивого народа, о том никто ничего ясного сказать не может. Туда путь пересечен высокими горами, через которые никто перейти не может. Плешивые рассказывают, чему впрочем я не верю, замечает Геродот, будто на этих горах живут люди с козьими ногами, а за ними другие, которые спят 6 месяцев.

   Впрочем к Востоку от плешивых, страна была тоже хорошо известна. В ней жили Иссидоны. Это был народ справедливый, т. е. живший в гражданском порядке. И женщины у них имели власть равную с мужчинами. Было у них, между прочим, в обычае: когда у кого умирал отец, то все сродники пригоняли на поминки домашний скот, кололи его и изрубали в куски вместе с телом покойника; потом мясо перемешивали и предлагали на стол для трапезы. Оставляли только череп от головы покойника, оправляли его в золото (в виде чаши-братины) и употребляли, как священный сосуд, при совершении великих годовых жертвоприношений. Так сын творил память по отце.

   Иссидоны рассказывали, что выше их живут люди одноглазые и Грифы, чудовища, похожие на львов с клювом и крыльями орлиными, которые стерегли золото. Сибирское золото, охраняемое такими страшилищами, по всему вероятью и было главным предметом, привлекавшим в эту страну торговых людей из Скифии и главное из греческих торжищ. Иссидоны, или скорее всего греческие купцы рассказывали эту сказку вероятно для того, чтобы показать, с каким трудом и опасностями добывается золото. Имя Иссидонов сохраняется до сих пор в имени реки Исети, текущей от Уральских гор на Восток в реку Тобол. Долина Исети одна из лучших и плодороднейших местностей за Уралом; она богата золотой и железной рудой, в ней ломается мрамор и другие подобные породы камня; в самой реке находят много дорогих камней, горных хрусталей, халцедонов, сердоликов и т. п. Горный промысл на Урале существовал с незапамятных для истории времен, на что указывает множество тамошних пещер, в которых находят человеческие кости, разные вещи, посуду, молотки и другие орудия, покрытая уже каменной корой. Можно полагать, что Иссидоны и были тем первобытным народом, который обрабатывал здесь руды, добывал золото, драгоценные камни и торговал ими с далекими Греками, большими охотниками делать из золота роскошные и изящные вещи и вырезывать на камнях печати и различные изображения своих богов. Таким образом Уральские горы и в то далекое время доставляли европейцам много драгоценного.

   Во всей описанной стране, говорит Геродот, бываете такая жестокая зима, что 8 месяцев продолжаются нестерпимые морозы: в то время, если прольешь воду, грязи не сделаешь, а сделаешь ее, зажегши огонь, что для южных жителей, которым повествовал Геродот, было, конечно, удивительно. Даже море (Азовское с проливом) замерзает и Скифы толпами переходят по льду, на льду сражаются и ездят через пролив на повозках на азиатский берег. От стужи и скот в Скифии не имеет рогов. Там родится порода волов безрогая. Весною там не бываете дождя, а летом идете беспрестанно дождь и бывают часто громы. Но если случится гром зимою, то это почитается чудом. За чудо также почитается, когда в Скифии случится землетрясение.

   Сказывают, что дальше к Северу от верхних земель Скифии, нельзя ничего видеть, ни пройти туда по причине везде рассыпанного перья, которым наполнена земля и воздух. Геродот объясняет, что "это перье должно быть снег, ибо за Скифскою землею всегда идеть снег, впрочем летом меньше, как и следует, чем зимою, и кто видел вблизи падающий густой снег, тот видел то, о чем я говорю. От падающего снега и места дальше к северу необитаемы", заключает историк.

  

  

   Оканчивая этот общий обзор населения древней Скифии и сопредельных ей стран в Геродотовское время, то есть почти за 2500 лет до нашего времени, мы позволяем себе возвратиться к более древним временам, дабы выяснить сказанное Геродотом о дорогих для нас Днепровских пахарях-земледельцах, т. е. вообще о Земледельческой Скифии, составлявшей ровно половину всего пространства Скифской державы от устьев Дуная до устья Днепра.

   Мы предполагаем, что эта земледельческая Скифия была населена, если не исключительно, то в очень значительном объеме Славянским племенем, пришедшим сюда и водворившимся здесь в незапамятные времена и для самого Геродота. Об этих временах трудно рассуждать, но возможно угадывать по какому именно пути совершилось это переселение Славян от своей родины, из Азии в Европу.

   Обыкновенно полагаюсь и это уже значительно утвердилось в науке, за которой вначале и мы следовали (И. Р. Ж. II, стр. 10), что этот путь лежал между северным берегом Каспийского моря и Уральским хребтом, т. е. из-за Волги и Дона. Однако по всем видимостям Славяне шли в Европу не из степей Средней Азии, но совсем другим путем, именно через Малую Азию мимо южных берегов Каспийского моря направляясь через области Мидии и Армении к Черному морю и к заветной в то время переправе в Европу к Воспору Фракийскому, то есть к Константинопольскому проливу.

   Наша летопись крепко помнить, что первоначальное в Европе жилище Славян было на реке Дунае, где впоследствии существовали и доселе существуют Угорская (Венгерская) и Болгарская земля. Отсюда, от Дуная, говорит наша летопись, Славяне и разошлись по другим странам. Дунай таким образом является первобытною коренною родиною всего Славянства, а это вместе с тем прямо указывает, что к Дунаю Славяне пришли не от Урала и Волги, но от Фракийского Боспора, от пролива цареградскаго. Об этом косвенно упоминает еще Суровецкий в своем Исследовании начала народов Славянских, 80.

   Трудно представить себе, чтобы Славяне попали на Дунай, пройдя наши южные степи, о чем ни малейших намеков в истории и географии не существует.

   Как переселялись древние народы, об этом можем судить по свидетельству Плутарха о переселении со севера на юг Кимвров. "Они не вдруг и не беспрерывно выходили, говорит знаменитый историк, но каждый год с наступлением весны все подвигались вперед и в несколько лет пробежали войною обширную землю", которая простиралась к востоку и к Меотиде и касалась Понтийской Скифии {Плутарх, Марий, перев. С. Дестуниса, ч. 6, стр. 135.}.

   Так по всему вероятью переселялись в Европу и Славянские племена, идя по малой Азии шаг за шагом и быть Может оставляя на пути на временное или и на постоянное жительство некоторые свои ветви, как об этом замечает В. М. Ламанский в превосходном своем труде: "О Славянах в Малой Азии".

   Такою ветвью являются Енеты, Генеты, Венеты Пафлагонские, помогавшие Троянцам против Греков почти за 1200 лет до Р. X., о которых в первом веке по Р. X. носились уже предавая, что это был очень значительный народ, оставивший по себе в Малой Азии только одно свое имя Енеты-Венеты.

   Достославный Шафарик, посвятивший древнему имени Венедов очень объемистое исследование, не пожелала этих достопамятных Енетов причислить к Славянскому племени на том основании, что "непозволительно на одном только имени основывать положительные исторические выводы" (т. I, кн. 1, 430). Поэтому он вообще осторожно сомневается в Славянстве Венетов Адриатики и Армарики, подтверждая, что доказательства их Славянства вероятны, но исторически не очевидны, что это останется предметом вечных гаданий и споров ученых исследователей (см. об этом во второй части нашего труда стр. 34 и след.). Однако, основываясь на одном только сомнительном имени - Споры, Шафарик утвердительно заключает, что это испорченное имя означает Сербов, и что это имя - Сербы было древнейшим общим именем Славянства.

   Что в имени Енетов или Венетов скрывается племя Славянское, об этом можно утвердительно судить по сохранившимся в Малой Азии Славянским именам некоторых местностей.

   О Славянах в Малой Азии имеем замечательный труд того же заглавия достопочтенного нашего слависта В. И. Ламанского, в котором автор указывает на существование в Вифинии с древнейшего времени двух городов, одного именем Киос-Кий с названием жителей Кианы-Кияне, и другого именем Любусса-Любуша, явно обозначающих свое славянство. Затем указывает в Пафлагонии, где обитали Енеты, местность именуемую Загора.

   Упомянем, что еще в Илиаде описывается в области Енетов место с названием Кромна в значении Акрополя. К этому возможно присовокупить свидетельство Арриана (у Евстафия), что Вифинцы, восходя на вершины гор, называли Зевса Аттисом (отцом) и Папою. Зевс у Скифов тоже назывался Папаем. Здесь имя Аттис звучит по славянски родоначальником Русского тятя, а по сему и имя Аттилы может по прозванию обозначать также отца. - Приводимые Страбоном некоторые Пафлагонские слова. Бага (бог?) Биаса (бес?), Ратота, Зардака также отзываются Славянскими звуками, как и Багадания, равнина в Каппадокии (XII, 2, 3, 10, 25).

   Как бы ни было, но остается одно достоверным, что Славянство от глубокой древности проживало по местам в Малой Азии, передвигаясь со своих мест в Европу или от тесноты населения или от военных насилий.

   Известное в Истории переселение Славян в Европу произошло после Троянской войны, когда они были уведены из Азии Ангенором или попросту были изгнаны, как свидетельствуют правдивые писатели. Антенор довел этих Енетов или Венетов до Адриатики, где они и поселились. Но перед тем они долго странствовали во Фракии и само собою разумеется не проходили мимо удобных мест для заселения.

   Стоило только перебраться через Балкан, как открывалась привлекательная обширнейшая благословенная долина славной реки Дуная. Здесь расселение Славянского племени утвердилось на вечные времена, так что Дунай становился как бы родителем Славянского поселения и действительно таким родителем он и почитался у Славян, как и свидетельствует наш летописец. Дунай был первоначальным гнездом Славянства на Европейском материке. От Дуная Славяне разошлись во все стороны: "Разыдошася по земле и прозвашася имены своими где седяше на котором месте".

   Кто из Славянских племен бьтл первым передовым селянином при переходе на Европейский материк и при движении на новые места от дедушки Дуная? Несомненно, что это были Венды, Балтийские Славяне. "Тот весьма древний народ, говорит Добровский, от которого произошли нынешние великие Славянские народы, должен был, еще за две тысячи лет до Р. X. отделиться от других, соплеменных себе народов (т. е. Латышей, Кельтов, Германцев и Литовцев) и распространяться все далее и далее на север, потому что уже в первом веке находим Вендов на Балтийском море, куда, разумеется, не залетели же они, напротив пришли мало помалу, переходя, в разное время, с места на место". Шафарик и почитает Венедов праотцами последующих Славян. Но эти праотцы не родились же как грибы из занятой ими земли. Они должны были откуда либо придти. Мы и полага