Бунин Иван Алексеевич - Письма 1885-1904 годов, Страница 18 - Книги

ихов² на условиях, нами обозначенных. Он хотел печатать летом, я протянул время, но думаю, что ему ничего не стоит напечатать ее и в сентябре. Десять листов стихов - ведь это на десять дней работы. Попросите его написать мне в Москву (Староконюшенный, редакция "Вестника воспитания"). Посылаю Вам книжку стихов, издание "Детск<ого> чтения"³.

Кланяюсь Вашим и крепко жму Вашу руку. Пожалуйста, извините, что беспокою Вас.

Ваш Ив. Бунин.

309. С. Т. СЕМЕНОВУ

Конец августа 1898. Москва

Дорогой Сергей Терентьевич!

Я в настоящее время очень заинтересован судьбой одной одесской газеты - "Южное обозрение", - которая находится в очень чистых руках и пытается завоевать себе успех настоящими, хорошими целями, а не тем, чем изобилует вся одесская пресса - пресса сплошь уличная. Газета эта очень молодая и, естественно, терпит пока большие убытки, причем редактор-издатель¹ совсем почти не располагает сейчас свободными средствами. Вот я и обращаюсь к Вам с большой просьбой: не подарите ли для этой газеты небольшой рассказик²? Заплатить сейчас, право, нечем, так что уж сделайте доброе дело - подарите небольшой фельетон, и позвольте поставить Ваше имя в число сотрудников. Обещались помочь, между прочим, Мамин, Вас. Немирович-Данченко, Телешов. Пишу Михееву³.

На днях я уезжаю в Одессу, где буду жить почти всю зиму, так что, если Вы будете добры, - дадите что-либо, - пришлите на мое имя в Одессу - угол Гаванной и Дерибасовской, редакция газеты "Южное обозрение".

Ваш Ив. Бунин.

310. Ю. А. БУНИНУ

Середина сентября 1898. Одесса

Милый, дорогой братка! Доехал и грущу. В Полтаве компания отказалась¹ - далеко, нельзя вести газету. Только Лисовский обещал изредка писать, да Балабуха, да Падалка, который рекомендовал обратиться кое к кому в Одессе, если только газета изменится. Теперь я на квартире Цакни в городе², буду жить у них, хотя это еще неловко и я чувствую себя скверно. Говорил с Цакни - плату за содержание он отверг и назвал чепухой. Все равно, говорит, если бы Вы жили отдельно, я выдавал бы Ане рублей 75 в месяц сначала, а потом, надеюсь, мог выдавать и 150. О капитале в приданое не сказал ничего. Их желание - чтобы я работал по беллетр<истике>³. В газете, говорит, выбирайте себе что угодно, о плате сговоримся. Вот и все мои новости. Пиши, Христа ради, что-нибудь для газеты. И вообще пиши мне поскорей.

Твой всей душой

Ив. Бунин.

311. Н. В. ГАВРИЛОВУ

Середина сентября 1898. Одесса

<...> {Начало текста утрачено.} это? Вам-то бояться, конечно, нечего, ибо, повторяю, цензура не зачеркнет у меня ни слова. Но можно ли в цензуру-то представлять в листах? Надеюсь, что можно.

В крайнем случае, если такая комбинация невозможна и нельзя разогнать книжку до 10 листов путем верстки, я добавлю несколько стихотворений: мне никак нельзя ждать предварительной цензуры.

Убедительно прошу Вас сдать рукопись в набор как можно скорее, чтобы она вышла в октябре¹ и были бы кое-где рецензии к празднику.

Формат книги, по-моему, должен быть вроде суворинских изданий Чехова².

Жду Вашего ответа.

Готовый к услугам

Ив. Бунин.

Если нужно подписать условие - присылайте. Мой поклон С. Н. Крив<енко>.

312. Н. Д. ТЕЛЕШОВУ

21 сентября 1898. Одесса

Одесса, 21.IX.98

Гаванная ул.,

"Южн<ое> обозрение".

Милый и дорогой

Николай Дмитриевич!

От всего самого искреннего сердца рад за тебя и поздравляю тебя¹! Я еще холост, но увы! - скоро превращусь в женатого² и, представь себе, тоже числа 24-25-26. Если не уеду, по-твоему, за границу, то буду в Москве в ноябре. Напиши, пожалуйста, из твоей Италии, где ты там будешь. Пиши нам оттуда свои впечатления для газеты³. Получаешь ее?

Крепко целую тебя и остаюсь всей душой твой

Ив. Бунин.

313. Ю. А. БУНИНУ

25 сентября 1898. Одесса

25 сент. 98.

Люкася! Позавчера я повенчался¹, но не в этом дело, а в том, что я опять пропадаю: написал Селитренникову² узнать, когда срок моим векселям и он ответил³, что срок векселя твоего и Лисовского 6-го окт., но не написал, на какую сумму я должен теперь писать вексель. Поэтому умоляю тебя, скорее на векселе, который я посылаю тебе, только подписаться так, чтобы сверху написать обязательство. А Лисовский, который тоже подпишется, напишет это обязательство, т.е. все с обозначением суммы: я напишу ему или кому другому и он узнает, на сколько писать. Вексель надписал и я. Если не так, брось и подпиши новый.

Пиши. Что с тобою?

Твой И. Бунин.

314. Ю. А. БУНИНУ

1 октября 1898. Одесса

1 октября 98 г.

Черное море, пароход

"Пушкин".

Милый и дорогой Люкася! Видишь, я - в море и ужасно доволен этим. Возвращаемся с Анной Николаевной из Крыма, уехали в субботу на прошлой неделе¹, были в Ялте, Гурзуфе и т.д., потом в Севастополе и Балаклаве. Тут я перезнакомился с моими новыми родственниками. В Балаклаве - хорошо, земли тут у Цакни 48 десятин и, как рассказывает его племянник, живущий в Балаклаве, все это стоит, а будет стоить еще более дорого. Только боюсь, распродаст он по кускам. Он, т.е. Н<иколай> П<етрович>, предлагал мне переселиться в Крым и заняться хозяйством. 30 десятин занято хлебопашеством. Пиши мне, пожалуйста, что ты думаешь обо всем вроде этого, а главное, как живешь и как дела с моим векселем. Он меня настолько беспокоит, что даже повлиял на мое скорое возвращение из Крыма, хотя мы и предполагали проездить очень немного времени. Жду корректуры от дьявола - Байкова². Все-таки проездился и с комфортом - в 1-м классе, конечно, не на свои.

Пиши мне и домой, а то ведь ты небось совсем забыл их.

Женился Н. Д. Телешов³?

Ну, пока горячо тебя целую. Думаю, быть в Москве в начале ноября⁴.

Здорово качает!

Всей душой твой

И. Бунин.

315. Н. В. ГАВРИЛОВУ

3 октября 1898. Одесса

Многоуважаемый Николай Васильевич! С нетерпением жду Вашего ответа относительно печатания книги моих стихов¹. Получили ли Вы рукопись? Отчего не отвечаете? Ответьте, а то я в неопределенном положении и теряю время.

Готовый к услугам И. Бунин.

Одесса, Гаванная, "Южное обозрение".

316. С. Н. КРИВЕНКО

3 октября 1898. Одесса

Одесса, Гаванная, "Южное

обозрение". 3 окт. 1898 г.

Дорогой и глубокоуважаемый

Сергей Николаевич!

Посылаю Вам рассказ-легенду под заглавием "Велга"¹. Это вполне самостоятельная работа, порожденная долгим чтением описаний севера, северных морей и т.д. Пожалуйста, известите меня о ее судьбе, а если напечатаете, пришлите мне несколько тех NoNo "Сына отечества", в которых она будет.

Я, как видите, в Одессе. Женился на доброй и очень хорошей девушке² и проживу эту зиму на юге, частью в Одессе, частью в имении моих новых родных³. В ноябре приеду месяца на два в Москву и Питер⁴. Занимаюсь литературой, как никогда.

Жду Вашего ответа и крепко жму Вашу руку. Мой низкий поклон С<офье> Е<рмолаевне>.

Ваш душой

Ив. Бунин.

317. А. А. КОРИНФСКОМУ

7 октября 1898. Одесса

7 окт. 1898 г.

Дорогой Аполлон Аполлонович!

Обращаюсь к Вам с большой просьбой. Дело в том, что я принимаю теперь участие в одной одесской газете - "Южн<ое> обозр<ение>" - и хлопочу вместе с другими, чтобы создать хоть одну истинно литературную газету на юге¹. Газета очень молода и пока, конечно, идет с убытком и свободных средств мало. Вот я и обращаюсь к Вам, как и к некоторым другим приятелям, с просьбой помочь нашему делу: позвольте поставить Ваше имя в число сотрудников и подарите (ей-богу, денег совсем мало!) хоть одно-другое стих<отворение>². У нас уже было по несколько стих<отворений> Бальмонта, Федорова, Медведева, моих и обещали и уже прислали кое-что хорошие беллетристы³. Помогите, пожалуйста!

Письма - на мое имя.

Крепко жму Вашу руку.

Ваш Ив. Бунин.

P.S. Федоров был очень тронут заметкой "Севера"⁴.

318. Ю. А. БУНИНУ

15 октября 1898. Одесса

15 окт. 98 г.

Милый и дорогой братец Юлий Алексеевич! Не писал тебе так долго потому, что буквально осатанел за работой - буквально ни минуты отдыха. Возвратясь из Крыма (в ту ночь, когда я писал тебе на пароходе, на Черном море¹ разразилась такая свирепая буря, которой, говорят, не было несколько лет и я испытал всю прелесть и ужас дьявольской качки, когда пароход бортами черпал воду!) - я нашел письмо от Давыдовой². Эта гнусная м<...> пишет мне: "Получили мы Вашу рукопись, Ив. Ал., и, откровенно говоря, удивились. Была обещана повесть или рассказ - и вдруг северная легенда ("Велга"), да еще побывавшая во "Всходах". Странно. (Sic!) Посылаем вам ее обратно. До свиданья. Желаю всего хорошего. А. Давыдова". Каково! Я написал ей³, что, что если "Велга" не попала в детск<ий> журнал - еще не беда, но что я не пишу специально для журналов, считаю все свои рассказы литературными, и думал, что легенда - тоже рассказ. Конечно, написал лучше, но вот смысл. Написал сдержанно и тотчас сел писать рассказ. Ведь упрекает за аванс, очевидно. Переделал и расширил тот рассказ, что тебе читал про одинокого молодого человека⁴. Вышло, кажется, ничего, работал упорно. Отослал. Раньше я еще написал рассказ "На Чайке" - недурно, но он что-то еще не появился во "Всходах"⁵. Надо писать "Волченят"⁶ или, как ты говоришь, - "Медвежат". Кроме того, идет корректура "Гайаваты"⁷. Приготовил рукопись стихов, написал несколько новых, отослал Гаврилову и вот уже месяц не получаю ответа⁸. Живу хорошо, совсем по-господски, А<нна> Н<иколаевна> - замечательно добрый, ровный и прекрасный человек, да и вся семья. "Южное обозрение" - сильно увеличивается розница. Но ни х<...> не поделаешь - ослы сотрудники, Н<иколай> П<етрович> - жопа, а мне некогда. Погода стоит дивная - сегодня жарко, как летом. Сейчас едем в именье - я, Аня и Беба⁹, будем охотиться. Но буду, конечно, и работать и там. Там все есть, лошади верховые и т.д. - словом, тоже все по-барски, даже кухарку с нами шлют. Вроде Михайловых! Пробуду там с неделю, не больше - корректура. Пока поручил Федорову один лист. Федоров усиленно просил 150 р. (теперь 100), но я настоял не давать и буквально ни кляпа не делает. А что Златовратский "ни х<...> не делает!" Не знаю, смогу ли приехать в конце октября - дела много, да и не знаю, как буду с деньгами. Н<иколай> П<етрович> намекал, что даст, но я промолчал и, ей-богу, не думал подговариваться. Но во всяком случае в Птб. будем вместе. Телешов - не понимаю! Мне он прислал такое дружеское письмо, два даже - на редкость¹⁰. Верно, родня, конечно, хамы, сволочь.

Машенька не радует меня, такие грустные письма пишет¹¹, я писал ей несколько раз¹² - не получает. Не крадет ли Ласкаржевский? Просил попросить у тебя денег для нее - раздета, говорит. Просто голова болит! Не проедешь ли хоть ты к ней на свадьбу?

Пиши, Бога ради; просматривай "Южное обозр<ение>" - пришли что-нибудь.

От Белоусова получил милое и - смешное письмо!³ и грустно мне стало за тебя! Ходишь, милый, с ним в "Прагу" - только и утехи. Скажи Михееву, что ж я его просил о рукописи для "Южн<ого> обозр<ения>"¹⁴.

Отчего у вас нет рецензий обо мне¹⁵? В "Сыне отечества" Скабичевские (не фельетон, а в рецензии) говорит¹⁶, что как поэт, я талантливее беллетриста, но тоже снисходительно. Беда, как Богданович покровительственно¹⁷!

Ну, горячо тебя целую, милый и дорогой мой.

Твой Ив. Бунин.

319. Ю. А. БУНИНУ

19 октября 1898. Краснополье

98 г., 19 окт. Понедельник.

Милый и дорогой Люкася! Пишу тебе из именья, из Краснополья. Мы приехали сюда в четверг¹ и пробыли бы дольше (сегодня уезжаем в Одессу), если бы не случилось со мной маленькой беды: вчера вечером пошел из зала на балкон, сунул к двери руку, - а стекло в двери было разбито - и так глубоко прорезал большой палец около главного сустава, что кровь лила как из ведра и пришлось тотчас же скакать к доктору. Доктор перевязал и сказал, что это пустяки - владеть пальцем я буду, только шрам останется. Но больно очень и я хочу в Одессе что-нибудь сделать, т.е. обратиться к доктору, чтобы он засыпал йодоформом или что-либо в этом роде. А в Краснополье (или Затишье) очень хорошо. Местность тут совсем голая, но гористая, усадьба стоит на склоне горы, а перед ней громадная долина, красиво замкнутая горами. Вообще местность похожа на долину около Балаклавы. Дом привел меня в восторг - огромный, массивный, уютный, старинный, но крепкий, думаю, вдвое или более обширнее пушешниковского². Земли тут 800 десятин. Приказчик говорит, что что ж, жить можно, прошлый год доходу было 6000 руб. (конечно, без платежа в банк). Именье многие хотят купить и дают по 130 р. за десятину. Но продавать Н<иколай> П<етрович> не склонен. Усадьба вдали от деревни, только близ нее 7 хат, принадлежащих Цакни, которые снимают крестьяне. На хуторе тоже 7 хат, тоже в аренде. Вчера получили письмо из Одессы от своих - Элеонора Павловна сообщает, что ее брат (родной) Александр продал свое имение - подписал в пятницу предварительное условие с неустойкой в пользу его, Александра, в 50 тысяч, если покупатель откажется.

Берет за именье ни много ни мало - {Далее зачеркнуто: 1200} (не умею написать) миллион двести тысяч. Хорошо, кабы он исполнил обещанье и подарил Ане ожерелье в 25000 р.! Ник<олаю> Петр<овичу> он много должен (не знаю - тысяч 30-40) и теперь отдаст.

Что делать с "Южн<ым> обозр<ением>"? Людей нет! Теперь Н<иколай> П<етрович> покупает еще газету - "Одесск<ую> газету", - которая умирает, но сильно вредит "Южн<ому> обозр<ению>" - отнимает розницу экз. 600-500, понижает плату за объявления до 2 коп. и т.д. Тысячи за 3 можно купить, но конечно не вести газету, а так только - держать камень за пазухой. Эти 3 тысячи почти все тотчас окупятся розницей, объявлениями - все это перейдет в "Южн<ое> обозр<ение>" и я думаю, купить следует. В крайнем случае, если "Южн<ое> обозр<ение>" закроют - можно начать выпускать "Одесскую газету", да имея в запасе газету, можно менее бояться нарождения нового конкурента.

Ну, прощай, пиши, пожалуйста. Горячо тебя целую.

Твой И. Бунин.

320. Н. В. ГАВРИЛОВУ

20 октября 1898. Одесса

Будете ли печатать книгу¹ ответьте Одессу Гаванная Южное обозрение Бунину.

321. Н. В. ГАВРИЛОВУ

22 октября 1898. Одесса

Одесса, Херсонская ул., д.

No 40 (Диалегмено), кв. 17.

22 октября 98 г.

Многоуважаемый

Николай Васильевич!

Я не получил Вашего письма и потому снова прошу Вас ответить мне на вопросы, которые я сделал в первом письме к Вам: как Вы устроились с цензурой? 10 листов в книге не будет и, значит, надо отдавать в цензуру полистно. Согласны ли Вы на это и устроили ли это? В противном случае поспешу дополнить книгу. Затем прошу Вас присылать мне две корректуры: первую в гранках, ибо я не обойдусь без поправок, вторую - в листах к моей подписи. Одновременно с посылкой листов мне, можно посылать их и в цензуру. Наконец, когда я получу первую корректуру? Будьте любезны написать мне обо всем этом подробно. Писать мне лучше по адресу, выставленному мною выше. Корректуру присылайте, пожалуйста, заказными бандеролями.

Готовый к услугам

Ив. Бунин.

322. С. Н. КРИВЕНКО

26 октября 1898. Одесса

26 окт. 1898 г.

Дорогой и глубокоуважаемый

Сергей Николаевич!

Спасибо Вам за все добрые пожелания. Буду недели через две-три в Птб.¹ и, м.б., привезу туда и жену, приведу к Вам. А что касается "Велги"², то смело можете напечатать теперь: для рождеств<енского> No дам рассказ непременно³. Я ведь, помимо всего прочего, должник Ваш.

Кланяюсь С<офье> Е<рмолаевне>, целую детей и крепко жму Вашу руку.

Преданный Вам всей

душою Ив. Бунин.

323. Ю. А. БУНИНУ

Конец октября 1898. Одесса

Одесса. Херсонская ул., д.

No 40, кв. 17.

Милый Люкася! Что ты молчишь? Я умираю от работы. Но с сегодняшнего дня очень освобождаюсь. Кончил "Волченят". Говно - девать некуда¹. "Велга" принята в "Сыне отечества"², "Без роду, без племени" - в "Мире Божьем"³. "Гайавата" печатается⁴. Скоро будут печататься стихи⁵. Цакни купил еще газету - "Одесскую газету" за 3 1/2 т<ысячи> и прикрыл. Розница поднялась на 1000 в день, но зато надо до января удовлетворить подписчиков "Одес<ской> газеты". Федоров уходит в "Одесские нов<ости>" - просит уже 150 руб., а Цакни не дает. Слышал ли, что в Полтаве 27 человек высылают за письмо к Налимову? Шкларевич хлопочет⁶.

Денег у меня ни черта и не знаю, как поеду на север.

Сообщи мне точно, когда думаешь в Птб., чтобы я мог как раз приехать туда вместе с тобою. Думаю, в 20-х числа ноября⁷. Жду ответа об этом. Горячо целую.

Машенька вышла замуж 14-го окт.⁸ Знаешь ли?

Твой И. Бунин.

324. Н. В. ГАВРИЛОВУ

Середина ноября 1898. Одесса

Уважаемый

Николай Васильевич!

Еще раз беспокою Вас - что же Вы губите меня? Пожалуйста, ответьте мне, надеетесь ли Вы выпустить ее к празднику¹. Печатать очень недолго, но все-таки можно не успеть. Вся осень пропала. Жду Вашего окончательного ответа.

Готовый к услугам

Ив. Бунин.

Одесса.

Херсонская, 40, кв. 17.

325. Ю. А. БУНИНУ

21 ноября 1898. Одесса

Ты опять замолчал, потому что последнее твое письмо было еще от 10-го ноября и страшно кратко. Разве ты не мог хоть приблизительно определить, когда поедешь в Птб. Я выезжаю через неделю в Петербург¹, так как что же ехать в Москву - можно тебя там не застать. Думаю, что в Петерб. увижу тебя. Еду с А<нной> Н<иколаевной> - непременно хочет, хотя это возмутительно дорого будет стоить. Да, так в Петербурге, там пробуду дней 15 и отправлю А<нну> Н<иколаевну> домой, а затем к тебе - в Москву², потом в Калугу, к Евгению и опять в эту, е<...> ее мать, Одессу³. Мне ужасно, нестерпимо хочется повидаться с тобой. Денег предложил Цакни. Думаю кончить к отъезду рассказ, иначе выехал бы хоть завтра. Все-таки, может быть, успеешь написать мне. Только помни, через неделю уеду, а нынче 21-ое ноября. Совсем лето, но туман - страшно. И я сижу угнетенный, одинокий и с страшной тяжестью на душе. Я не умею жить как все и пусть бы убирались к черту от меня все житейские обязанности! А<нна> Н<иколаевна> кажется беременна и я убит этим. Это идиотизм, что я похож на отца. Послать бы все это к х<...>!

Твой И. Бунин.

326. И. А. БЕЛОУСОВУ

22 ноября 1898. Одесса

Целую, благодарю и очень-очень прошу извинения за молчание. Обалдел от работы и, ей-богу, был очень рад, когда ты вспомнил меня своим милым письмом. Очень скоро буду в Москве¹, так что до свидания. Поклон твоей супруге.

Твой И. Б.

327. Ю. А. БУНИНУ

29 ноября 1898. Одесса

Еду Москву буду вторник¹ со скорым

Бунин

328. Ю. А. БУНИНУ

18 или 19 декабря 1898. Петербург

Милый Люкася, не знаю даже, зачем приехал в Петербург - кончаю коррект<уру>¹ и почти никого не вижу. Оттого и не писал. Жду от тебя известий, приедешь ли ты сюда? Если нет, то я выеду 20-го или 21-го, хочется побыть немного в Москве, а затем поедем в Калугу².

Адрес: Невский, д. 51. Меблирован<ные> комнаты "Заремба", No 11.

Крепко целую, Аня кланяется.

Твой Ив. Бунин.

329. А. Н. БУНИНОЙ (ЦАКНИ)

31 декабря 1898. Москва

31 дек. 1898 г.

Милый Аник, провожу новогодний вечер совершенно один, если не считать Юлия, который сидит внизу и занимается - сдает спешный материал. Мы оба никуда не поехали, обоим некогда, да и не хочется мне никуда. Год от году я становлюсь нелюдимей и все грустней провожу новогодние вечера. Хотел бы я любить людей и есть во мне любовь к человеку, но в отдельности, ты знаешь, я мало кого люблю. И кого люблю, те сегодня почти все далеко от меня. И тебя нету, самого милого и дорогого моего друга! Обнимаю тебя от всего моего сердца и желаю тебе всех радостей жизни, а больше всего того, чтобы навсегда осталась ты такою же чистою и благородною, родною и милой мне!

Вчера писал тебе¹, что выеду из Москвы числа 5-го. Повторяю это еще раз и прошу тебя написать мне в Калугу².

Целую твои ручки с самой горячею нежностью, моя деточка. Поцелуй и поздравь от меня папу, маму и Бэбэ. Весь твой Ив. Бунин.

330. Н.Д.ТЕЛЕШОВУ

Конец декабря 1898. Москва

Дорогой Николай Митрич.

Ради Бога, извини - сижу за рукописью¹, никак не могу приехать. Зайду к тебе завтра в контору часов в 11. Е<лене> А<ндреевне> поклон.

Твой Ив. Бунин.

331. Ю. А. БУНИНУ

18 января 1899. Тула

Тула, 18.I.99.

Милый и дорогой Юринька! Еду в Одессу. Пора, - Аня очень скучает, да и Цакни просит приехать поскорее. Пишет, что подписка очень плоха¹, так что придется опять докладывать каждый месяц рублей 1500! Поэтому, говорит, надо газету продать или вступить в компанию, тем более, что он переутомился и здоровье его очень плохо. Что делать - не знаю. В Калуге все, слава Богу, живы и здоровы и страшно ждут тебя. Приехал Евгений и хочет пробыть долго, но сидит без копейки и очень просит тебя о деньгах.

Ехать маме и Маше в Москву неудобно, - Ласкаржевский насидится голодный, кроме того, Евгений у них, да и больше они тебя будут видеть, если ты приедешь. Значит, поезжай в Калугу, - очень ждут тебя, страшно скучают. Квартирка ничего, но нужда заедает. Машенька часто плачет, исхудала и я сам не могу вспомнить о ней без слез. Глупость сделала и почти не скрывает этого.

Мама ходит почти разутая... Поезжай, милый! И не забудь о деньгах Евгению, иначе ему придется уехать домой и лишить мать последней радости. Посылай ему в Калугу не все, - только рублей 25, а остальное в Лукьяново.

Как твое здоровье? Немедленно пиши мне.

Мучительно грустно и не знаю, как помочь им!

Горячо целую тебя.

Твой Ив. Бунин.

332. Н.Д.ТЕЛЕШОВУ

23 января 1899. Одесса

Одесса.

Милый и дорогой Николай Дмитриевич!

Я уехал, не простившись с тобой и надувши, кроме этого, тебя относительно обеда, и, ей-богу, очень каюсь в этом. Искренно тебя прошу не придавать этому никакого значения. Из Одессы перед отъездом получил письмо, в котором меня, по некоторым делам, просили поскорее приехать¹, а мне еще надо было хоть на минутку заехать повидать своих². Поэтому я дорожил временем, а времени было очень мало - все поглощал "Гайавата", так что, как только кончилась корректура, я тотчас же уехал. Да и нездоровилось мне все... И вышла, одним словом, ерунда. Но, пожалуйста, не сердись на меня - право, мне чертовски жаль, что я теперь еще Бог его знает когда увижу тебя. Второе, что очень огорчило меня - это то, что цензор оба твои рассказа зарезал без всякого милосердия³, а между тем рассказы - особенно первый - всем весьма понравились в редакции. Выслать тебе их? О переводе газеты на Чистые пруды снова сделал - уже грубое - распоряжение.

Не забывай все-таки "Южн<ое> обозр<ение>" - пришли что-нибудь поневиннее⁴.

Здесь совершенная весна - порой даже лето: на днях на солнце было 22 градуса тепла. Я второй день только и делаю, что брожу по бульвару над морем и пьянею от воздуха.

"Домой" получил и очень скоро напишу о ней⁵. Спасибо. Пожалуйста, пиши хоть изредка, как живешь и что думаешь.

Искренно любящий тебя

Ив. Бунин.

P.S. Поклон твоей супруге.

333. И. А. БЕЛОУСОВУ

9 февраля 1899. Одесса

Милый Ваничка, газета посылается за стихи¹ - спасибо.

Живу смирно, - стоит совершенное лето, вроде как у нас в июне, - гуляю, сплю, ем... Словом, отдыхаю. Скоро буду "рассказывать". Пожалуйста, пиши почаще. Мне-то ведь из "своей" Одессы нечего тебе сказать.

Поклон супруге.

Твой И. Бунин.

334. Ю. А. БУНИНУ

Начало февраля 1899. Одесса

Херсонская, д. No 40,

кв. 17.

Милый, дорогой Люкася!

Очень скучаю и по тебе, и по своим, и вообще. Делать почти ничего не делаю - ем, сплю, гуляю. Стоит лето, дивные солнечные дни, и я очень часто бываю у моря. Перезнакомился тут с художниками¹. Не курю вторую неделю. "Гайаваты" еще не получил². Дела газеты совсем говно, так что Цакни упорно ищет покупателя. Оказывается, что подписчиков гораздо меньше, чем я предполагал. Сегодня Цакни переговаривал с Южно-русским обществом печатного дела и, кажется, есть полная надежда на то, что дело устроится, т.е. что о-во купит газету тысяч за 20-15. Было много покупателей на Затишье - дают по 160 рубл. Цакни продавать не хочет. Брат Элеоноры Павловны окончательно подписал условие на продажу имения - берет 1 мил. 300 тысяч.

Был ли ты в Калуге? Почему так скоро уехал оттуда Евгений? Я, вероятно, не выдержу и в марте продеру на несколько дней в Москву и Калугу. Не раздумал ли ты относительно приезда сюда? Все будут очень рады. Только когда приедешь? Поедем ли мы на писательский съезд³ в начале мая? Или в конце, кажется? Ради Бога, серьезно подумай и напиши, издавать ли мне книгу стихов у "Издателя"⁴? Боюсь, что надоем рецензентам. Да и что же, - ведь будет новых-то стихов 30, а все остальные те же, что и "Под открытым небом"⁵. Не подождать ли до осени? Или выпустить в конце марта к Пасхе? Напиши поскорее. "Под открытым небом" - разве это книга?

Получил ли от Монтвида деньги⁶? Отдай их Михайлову, остальное скоро пришлю, - Байков вышлет⁷.

Был здесь Лесевич, читал две лекции⁸. Мы его чествовали. Пиши, Бога ради, почаще.

Непременно зайди к Байкову и возьми у него 2 экз. "Гайаваты" из причитающихся мне: один себе, другой для "Вестн<ика> воспитания" и, ради Бога, похлопочи отдать книгу хорошему рецензенту⁹.

Твой

И. Бунин.

335. Н. Д. ТЕЛЕШОВУ

19 или 20 февраля 1899. Одесса

Одесса, Херсонская ул.,

д. No 40, кв. 17.

Дорогой Николай Дмитриевич.

Пожалуйста, прости меня, что за недосугом так запоздал ответом. Извини, пожалуйста, и за то, что не пошла твоя корреспонденция. Цакни нашел, что Тевосьянц имеет мало значения для Одессы. Газетка маленькая, а ведь это целый фельетон. Уж, пожалуйста, не сердись, особенно на меня. Если будет охота, пришли еще что-нибудь, только давай животрепещущее и посжатей. Большое спасибо тебе за рассказ. Пойдет на днях¹. Что Махалов? Он, видно, тоже обиделся на нас за фельетон. Цакни и его не поместил, находя, что сведения запоздали. Скажи ему мой привет и что ждем от него беллетристики, за которую мы были всегда благодарны ему². Как его дела в "Мире Божьем"³?

О "Домой" скоро будет заметка в "Юж<ном> обозр<ении>"⁴.

У нас наступила зима, и я стал больше сидеть за письмен<ным> столом, хотя результатов еще мало. А ты?

Поклонись супруге.

Крепко любящий тебя

Ив. Бунин.

336. В. Я. БРЮСОВУ

23 февраля 1899. Одесса

23 февр. 99 г.

Уважаемый Валерий Яковлевич.

Я молчал вовсе не из-за стихов¹, а просто потому, что ленив писать - право, ведь писать письма одно из самых трудных искусств, особенно, если хочется поговорить, а не выразить только свое "почтение". Да и вообще я ленился это время. Очень часто у нас наступает совершенное лето, и я по целым дням шатаюсь в гавани. Относительно Тихого океана еще ничего не знаю - больно уж много денег надо². Но все-таки куда-нибудь уеду.

Стихи Ваши напечатаны недели две тому назад, и я приказал выслать Вам несколько экз. того номера, где они были³. Но, очевидно, наша контора опять поступила по-свински, что очень нередко с нею случается. Завтра зайду и подыму скандал. Пока же не сердитесь на меня за это, равно как и за то, что между стихотворениями вместо цифр I, II и т.д. поставлены ***. Это опять не моя вина⁴. Пожалуйста, пришлите что-нибудь еще.

Посылаю Вам "Гайавату"⁵. Улучите свободное время и прочтите. Мне хочется слышать Ваше мнение. Хоть Вы и не можете сравнить с подлинником, но думаю, что почуете, чувствуется ли запах первобытных лесов или нет.

Напишите мне об этом, да и вообще, пожалуйста, не забывайте меня хоть изредка письмами.

Кланяюсь Вашей жене⁶ и крепко жму Вашу руку.

Ваш

Ив. Бунин.

337. С. Н. КРИВЕНКО

23 февраля 1899. Одесса

Одесса, Херсонская ул.,

д. No 40, кв. 17.

Дорогой и глубокоуважаемый

Сергей Николаевич.

От брата Юлия получил известие, что Вы справлялись у кого-то, где я. Посему извещаю Вас, что я уже сижу в "своей" Одессе, наслаждаюсь летом и понемногу работаю. Собираюсь послать небольшую вещичку Вам¹ и напоминаю Вам о "Сыне от<ечества>". Пожалуйста, если можно, прикажите выслать мне его².

Вчера послал Вам свою книжку - перевод "Песни о Гайавате" (которая в прошлом году была напечатана в виде приложения к журналу "Всходы", а теперь вышла отдельно)³ и, ради Бога, прошу Вас не давать ее для рецензии человеку, который не знает английского языка⁴ и скажет о ней несколько незначащих слов. Я столько труда положил на это несравненное произведение, что мне будет очень грустно, если к нему отнесутся казенно. Не за себя прошу, а за "Гайавату".

Кланяюсь С<офье> Е<рмолаевне>, целую Ваших ребят и крепко жму Вашу руку.

Сердечно любящий и

уважающий Вас

Ив. Бунин.

338. И. А. БЕЛОУСОВУ

1 марта 1899. Одесса

Херсонская, 40, кв. 17.

1 февр.¹ 99 г.

Милый Иван Алексеевич.

Сейчас получил твое письмо от 29 янв. (!) - потрепанное и засаленное - и, по правде сказать, разозлился на тебя: черт знает, какую ты х<...> пишешь! Что я, мальчишка что ли, чтобы так говенно лгать! Хорошо еще, что случилась такая нелепая штука, - т.е. что письмо провалялось где-то целый месяц и что ты болен был, а то бы я тебя стал ругать самыми гнусными ругательствами. Как ты не сообразишь до сих пор, что я чертовски неаккуратный человек? Сообрази - и не будем больше толковать об этом...

Дня три тому назад получил от тебя письмо с извещением о "Роднике"² и тоже разозлился - но уж не на тебя, конечно. Вот, брат, прохвосты! Лично мне <на> это наплевать, но ведь видно, что это было сделано прежде всего потому, что моя книжка - издание "Родниковского" конкурента³. Совсем лакейская выходка. И, повторяю, только это и произвело на меня скверное впечатление. Ведь они даже стихи не сумели выбрать - выбрали, как нарочно, очень недурные. А главное, - как раз перед этим я получил из Англии от оксфордского профессора и переводчика В. Р. Морфиля очень приятное письмо⁴. Пишет, что просматривая последние русские сборники стихов - он "прочел мои с великим удовольствием". "Нахожу у Вас, пишет, истинное сочувствие с природою и большой талант для представления пейзажа. Я уже долгое время занимаюсь в часах досуга переведением русских и польских поэтов и надеюсь будет время скоро когда я приготовлю к печати сборник этих переводов и переведу некоторые из Ваших стихотворений, потому что мне очень нравились. Ваши поэмы картины все прекрасны". Вот, брат! А то "Родник"!

Спасибо тебе за стихи. Все напечатаем⁵. Увидишь Н. А. С<оловьева>-Н<есмелова>⁶, скажи ему, что я тщетно жду "Детск<ое> чтение". Посылаю тебе "Гайавату"⁷. Издание вышло хоть куда. Скажи Н.А., что я жду также отзыва о "Под открытым небом" у них. Буду рад, если они отзовутся и о "Гайавате"⁸. Издано не для детей, но это не мешает пользоваться и детям. Увидишь Семенова - поклонись и скажи, что мы были бы весьма довольны, если бы он прислал что-либо⁹. Цензура у нас прямо свирепствует. Режет вдребезги, недавно от рассказа Засодимского оставила только начало¹⁰. Пожалуйста, пиши, голубчик, гнева у меня на тебя больше нет. Дружески обнимаю тебя.

Поклон жене.

Твой И. Бунин.

339. Ю. А. БУНИНУ

1 марта 1899. Одесса

Милый, дорогой Юринька! Ты страшно остарел - такие короткие и сонные письма пишешь. И опять в Калугу не поехал! Съезди, ради Бога, - авось три дня не штука. Ведь я знаю, что все это ерунда, что ты к Святой отделаешься¹. А если отделаешься, куда первым делом поедешь? Посылаю тебе "Гайавату" в 2-х экз. - один Михайлову, а другой или себе оставь, или употреби на рецензию². Ради Бога, прошу тебя похлопотать об этом поскорее. Да смотри, если рецензент напишет, что вот, мол, вышла книга для детей - зачеркни. Эта книга не для детей издана, а только может годиться и для детей, для юношества. Похлопочи, брат, - ведь сколько труда положено. - Из твоего письма я что-то не понял, получил ли ты то мое письмо³, которое я послал недавно и в котором я просил тебя посоветовать мне, - издавать ли книгу стихов⁴. Ведь, с одной стороны, рецензенты будут недовольны, - вот, мол, опять почти такая же книга, а с другой - на "Гайавате" уже объявление поставлено⁵. Во-вторых: ставить ли мне эпиграфом на книжке следующие стихи С. Аксакова:

Ухожу я в мир природы,

В мир спокойствия, свободы,

В царство рыб и куликов,

На свои родные воды,

На простор степных лугов,

В тень прохладную лесов -

И в свои родные годы⁶.

Ради Бога, напиши обо всем этом поскорее. Живу говенно, т.е. не пишу, не соберу мыслей. Видно, ни кляпа у меня нет настоящего таланта. Долго об этом писать, а скверно я себя чувствую. Да и жизнь нелепая. Иной раз, проснусь - глаза вытаращу, куда это попал к е<...> матери, в чужую семью и т.д. Денежные дела дрянь. Газету не покупают, а каждый месяц рублей 1000 надо. Просто ужас! И уж сколько долгов!

Что наши? Не получаю писем. А ты? Где Евгений? Стерва Байков не шлет денег⁷, но как пришлет, тотчас вышлю. Ты 70 рубл. получил от Монтвида? Отдал ли? Пожалуйста, справься, не было ли мне у вас повестки на 11р. 50 к. из Киева, из "Жизни и искусства"⁸. Пишут, что выслали еще 19 декабря. Справься и не забудь написать.

Газету вести нет никакой возможности уже из-за одного цензора. Страшно много режет - Лисовского, Изгоева (е<...> его мать!), Засодимского оставил только начало, которое и было напечатано⁹, и т.д. Пришлешь ли статью о народных журналах¹⁰? А то я напишу о "Журнале для всех"¹¹. Вот прелесть!

Хороша ли "Гайавата"? Разругали "Под открытым небом" в "Роднике" - пишут, что плохи, вялы стихи¹². Федорову тоже не везет. Федоров ни х<...> не делает, пьет, б<...> и т.д.

Часто бываю в опере. А ты? Писал ли я тебе, что из Оксфорда получил о