Тургенев Иван Сергеевич - Письма 1862-1864, Страница 10 - Книги

center" >

amateurs de la littérature russe

à Moscou.

1456. В. Я. КАРТАШЕВСКОЙ

8(20) апреля 1863. Париж

Париж.

Rue de Rivoli, 210.

8/20-го апреля 1863.

Любезнейшая Варвара Яковлевна, пишу к Вам, хотя не знаю наверное - застанет ли мое письмо Вас еще в Петербурге; но я не хочу выехать из Парижа, не давши знать Вам и П. В. Анненкову (которому лично не дерзаю писать, так мне перед ним совестно) о моих намерениях.

Я через неделю поселяюсь на два месяца в Бадене (куда можете мне писать poste restante) и намерен посвятить это время усиленной работе, так как я до сих пор ничего не делал; между прочим, я непременно окончу и пошлю пресловутую статью о Пушкине - слышу отсюда, как при этих словах ядовито - и справедливо - смеется надо мною Анненков¹ - но это так; потом в июле месяце съезжу в Россию - а к осени опять вернусь в Баден. Зиму я еще не знаю, где проведу. Вот Вам мои планы.

Дело мое, кажется, устроилось. Я отправил ответ на присланные мне запросы, не представлявшие, впрочем, большой важности - и, должно полагать, что меня теперь оставят в покое².

Я давным-давно получил от Вашего брата из Гродно письмо, но по свойственной мне гнусной лени не отвечал. Дайте мне знать, что с ним делается при теперешних смутных и тяжелых обстоятельствах³ - и поклонитесь ему дружески от меня.

Поклонитесь также Вашему мужу и Анненковым и примите от меня уверение в искренней приязни.

Ив. Тургенев.

i457. ПОЛИНЕ ТУРГЕНЕВОЙ

13(25) апреля 1863 (?). Париж

Chère Paulinette,

Ouvre le tiroir d'en haut de mon secrétaire - celui-ci: X

tu y trouveras une boîte avec mes photographies; envoie-moi cette boîte, je t'en prie.

J. T.

1458. ЛУИ ПОМЕ

Апрель, не позднее 16(28), 1863. Париж

Mon cher Pomey,

Voulez-vous que nous allions ensemble au "Mariage d'Olympe"¹? Dans ce cas, venez dîner chez moi à 6 h. et nous partirions immédiatement après.

Tout à vous

J. Tourguéneff.

Mardi.

1459. ЖЮЛЮ ЭТЦЕЛЮ

17(29) апреля 1863. Париж

Mercredi matin.

Rue de Rivoli, 210.

Mon cher Monsieur Hetzel,

Je ne veux pas quitter Paris sans vous dire combien j'ai regretté de ne vous avoir pas vu, et surtout de n'avoir pas rempli ma promesse, relativement aux "Contes" de Perrault¹.

J'ai eu, il est vrai, toutes sortes de tracas et de désagréments² - mais ce n'est pas une raison - et je préfère vous demander tout bonnement de me pardonner généreusement.

Je m'en vais à Bade où je vais rester jusqu'à l'hiver. Je reviens à Paris vers le mois d'octobre, et si vous ne publiez pas alors l'édition russe des "Contes" de Perrault - c'est que vous aurez changé d'idée - car ma traduction se trouvera entre vos mains longtemps auparavant.

Je vous envoie en même temps un volume de moi qui vient de paraître - et où l'on a imprimé le "Premier amour" - que vous paraissiez désireux de connaître.

Je vous serre très cordialement la main et vous prie de croire à mes sentiments les plus affectueux.

J. Tourguéneff.

1460. H. В. ХАНЫКОВУ

Январь-18(30) апреля 1863 (?). Париж

Любезнейший Николай Владимирович, деньги я достану только сегодня, а потому Вы их получите только завтра. Или заходите сегодня обедать ко мне (скромнейшим образом) - и тогда получите.

Преданный Вам

Ив. Тургенев.

Четверг.

1461. ЙОЗЕФУ ФРИЧУ

15(27) октября 1862-20 апреля (2 мая) 1863. Париж

Mein lieber Herr Frič,

Es thut mir wirklich leid Ilmen eine abschlägige Ant-wort geben zu miissen. Ich thue es nicht deshalb weil ich schon ohnedem mehr als mir möglich war, Frau Markowitsch Geld gegeben habe - aber ich habe dièse Summe nicht, das heisst ich kann sie jetzt nicht entbehren.

Ich bitte Sie mich zu entschuldigen und verbleibe mit Hochachtung

Ihr ergebenster

Turgeneff.

Rue de Rivoli, 210.

1462. И. C. ТУРГЕНЕВУ

23 апреля (5 мая) 1863. Баден-Баден

Баден.

Вторник, 5-го мая 1863.

Schillerstrasse, 277,

Любезный брат, я третьего дня прибыл сюда, нашел здесь квартеру, куда уже переселился - вместе с моей дочерью и г-жой Иннис - и желал бы съездить к тебе в Дрезден и повидаться с тобою¹. Напиши мне два слова: èa te convient-il, чтобы я приехал к концу нынешней недели?

Кланяюсь твоей жене и дружески тебя обнимаю.

Любящий тебя

Ив. Тургенев.

1463. Н. В. ХАНЫКОВУ

23 апреля (5 мая) 1863. Баден-Баден

Баден.

5-го мая 1863.

Вторник.

Любезнейший Николай Владимирович, посылаю Вам для сведения и сообщения приятелям мой адресс в Бадене: Schillerstrasse, No 277. Квартерка у меня чистая и уютная, и я намерен, божией споспешествующей помощью, работать. За передачу каких-либо важных известий буду благодарен нижайше¹.

Кланяйтесь Милютиным, Щербаню... Да, кстати, сообщите мне его адресс в Пасси² - это мне нужно. Будьте здоровы.

Любящий Вас

Ив. Тургенев.

1464. Н. С. ТУРГЕНЕВУ

25 апреля (7 мая) 1863. Баден-Баден

Сего 7-го мая 1863.

Любезный брат, я сейчас получил твое письмо, посланное из Дрездена в Париж¹, и спешу отвечать. Я здесь уже пятый день и писал тебе тотчас по приезде - но на старую твою квартеру - и потому ты, вероятно, моего письма не получал. Мне гораздо сподручнее видеть тебя во Франкфурте, чем в Дрездене - а потому напиши мне только, когда мне приехать и в какую гостиницу, и я немедленно отправлюсь². А переговорить с тобою необходимо.

До скорого свидания, будь здоров - кланяюсь твоей жене.

Любящий тебя

Ив. Тургенев.

1465. Е. Б. ЛАМБЕРТ

27 апреля (9 мая) 1863. Баден-Баден

Баден.

Schillerstrasse, 277.

9-го мая/27-го апр. 1863.

Милая графиня, я с неделю тому назад приехал сюда - и только теперь окончательно поселился, приискал квартеру и т. д. Я уже собирался к Вам писать - хоть и не 14 страниц, а нормальных 4 - как вдруг явилось Ваше большое письмо¹ и, разумеется, несмотря на свою безжалостную строгость, ускорило мое намерение. Скажу несколько слов не в оправдание, а в объяснение.

Вы меня осуждаете как человека (в смысле политического деятеля, гражданина) - и как писателя. В первом отношении Вы правы - во втором - нет, как мне кажется. Вы правы, говоря, что я не политический деятель - и утверждая, что правительству нечего меня опасаться; мои убеждения с молодых лет не менялись - но я никогда не занимался и не буду заниматься политикой: это дело мне чуждое и неинтересное - и я обращаю на него внимание, насколько это нужно писателю, призванному рисовать картины современного быта. Но Вы неправы, требуя от меня на литературном поприще того, что я дать не могу, плодов, которые не растут на моем дереве. Я никогда не писал для народа. Я писал для того класса публики, которому я принадлежу - начиная с "Записок охотника" и кончая "Отцами и детьми"; не знаю, насколько я принес пользы, но знаю, что я неуклонно шел к одной и той же цели - и в этом отношении не заслуживаю упрека. Вам кажется, что я из одной лени не пишу - как Вы говорите, простой и нравственной повести для народа; но почему Вы знаете, что я двадцать раз не пытался что-нибудь сделать в этом роде - и не бросил этого наконец, потому что убедился, что это не по моей части, что я этого не умею. Вот где именно и высказывается слабая сторона самых умных людей, нехудожников: привыкнув всю жизнь свою устроивать сообразно с собственной волей, они никак не могут понять, что художник часто не волен в собственном детище - и готовы обвинять его в лени, в эпикурействе и т. п. Поверьте: наш брат, да и всякий, делает только то, что ему дано делать - а насиловать себя - и бесполезно и бесплодно. Вот отчего я никогда не напишу повести для народа. Тут нужен совсем другой склад ума и характера².

Положа руку на сердце, я также не думаю, что живу sa границей единственно из желания наслаждаться отелями и т. п. Обстоятельства до сих пор так сложились, что я в России могу проводить только 5 месяцев в году; а теперь и того хуже стало. Вы, я надеюсь, мне поверите, если я скажу Вам, что именно теперь я желал бы быть в России и видеть вблизи то, что в ней происходит и чему я глубоко сочувствую.

Дочь свою я всё еще замуж не выдал, впрочем она к Вам сама пишет. Я, виноват, забыл поблагодарить Вас за прекрасный альбом, который дошел к моей дочери в целости и красуется у ней на столе. Я бы очень был рад, если б Вам присоветывали поехать за границу - здесь я бы имел une chance Вас видеть.

Будьте здоровы, пишите мне хотя негодующие письма - и знайте, что я Вас люблю от души и дорожу Вашей дружбой. Крепко жму руку Вашему мужу.

Ваш Ив. Тургенев.

1466. Н. В. ХАНЫКОВУ

28 апреля (10 мая) 1863. Баден-Баден

Баден-Баден.

Schillerstrasse, 277.

10-го мая 1863.

Любезнейший Николай Владимирович, я получил письмецо Ваше со вложенными 500-ми франками¹ и возвращаю Вам Вашу расписку. Ваше замедление напрасно Вас беспокоило, потому что я, как и писал Вам, особенно в деньгах не нуждался. Надеюсь, что высылка их не причинила Вам стеснения.

Очень мне жалко, что приход посетителя так некстати перервал начатое Вами письмо, в котором Вы, по-видимому, собирались сообщить мне важные новости. Пожалуйста, не оставьте Вашими известиями - будьте великодушны: мы здесь все ждем известий из Парижа как манны небесной, потому что, как всему свету известно, самый цимес у Вас².

Кланяйтесь Милютину, если он еще пребывает на берегах Сены. Не имеете ли Вы известия от великого Василия Петровича?

Дружески жму Вам руку,

Ваш

Ив. Тургенев.

1467. ЖЕРВЕ ШАРПАНТЬЕ

2(14) мая 1863. Баден-Баден

Je prie Monsieur Charpentier de vouloir bien faire donner au porteur de la présente Mr Pomey 4 exemplaires des "Pères et Enfants"¹.

J. Tourguéneff.

Bade, ce 14 Mai 1863.

1468. ЛУИ ПОМЕ

3(15) мая 1863. Баден-Баден

Bade, ce 15 mai 1863.

Schillerstrasse, 277.

Eh bien, mon cher ennemi enraciné¹, vous aussi vous vous permettez d'être malade, à ce que nous a dit Mlle Berthe, que nous avons vue arriver hier? Heureusement qu'elle a ajouté que vous alliez mieux: nous aurions été inquets sans cela. Rappelez-vous qu'il faut nous arriver ici fort et superbe - digne enfin de jouer Agamemnon et tous les autres puissants rôles qu'on vous prépare².

Du reste, si vous vous conduisez mal à Paris, Mme Viardot ne se conduit guère mieux ici: vous savez l'accident qui lui est arrivé³. Je renonce à vous dépeindre la terreur que nous avons ressentie. Dieu merci, il ne reste presque plus de trace de l'affreux coup qu'elle a reèu. A cela près, nous sommes ici en plein paradis: pays ravissant, temps ravissant, humeur ravissante, et j'ai trouvé un petit appartement ravissant⁴ où je compte bien vous donner une soirée ravissante. Il ne manque que vous - ceci est très sérieux - on pense bien souvent à vous et un coin du salon de Mme Viardot a été surnommé coin Pomey⁵. C'est celui où l'on se tient d'habitude.

Je vous envoie ci-joint un petit mot pour Charpentier⁶,libraire, quai de l'Ecole, 28. Il vous remettra quatre exemplaires de mon livre⁷. Le premier est naturellement pour vous; le deuxième pour Pietsch⁸ le troisième pour Lindau le quatrième pour le père Richard. Espérons que la lecture de ce petit volume ne sera pas une corvée d'ami.

Je vous serre cordialement la main et vous prie de croire à ma sincère amitié.

J. Tourguéneff.

1469. ЛЮДВИГУ ПИЧУ

4(16) мая 1863. Баден-Баден

Baden.

Schillerstrasse, 277.

den 16 Mai 1863.

Dass Ihr Brief mich sehr erfreut hat, werden Sie nicht bezweifeln, mein lieber Pietsch; er hat mir aber die Ant-wort schwer gemacht. Denn solch grosses Lob als etwas, das sich von selbst versteht, mir nichts, dir nichts hinzunehmen, ist ja unmöglich; und sagen kann man auch nichts: am besten, glaube ich, ist's, bloss zu danken und sich zu freuen, dass man einem lieben und gescheiten Freunde ein paar gute Stunden verschafft hat¹. Das ist der wahre Lohn des Schriftstellers, ailes Uebrige will wenig sagen. Also noch einmal: ich freue mich herzlich und driicke Ihnen die Hand.

Die Uebersetzung der "Elena" und der "Ersten Liebe" ist sehr treu². Bodenstedt, der sich jetzt mit meinen Sachen abgiebt, wird die "Erste Liebe" übersetzen³; von "Elena" weiss ich nichts - und wenn Sie Hire Zeit darauf verwenden wollen, so bin ich meinerseits gern bereit, ailes Nöthige mitzumachen⁴. Darüber sprechen wir noch in Baden, denn Sie kommen wohl hier durch. Man freut sich schon jetzt auf Ihre Anwesenheit⁵.

Pomey (der ein sehr lieber und guter Mensch ist) hat Ihnen wahrscheinlich schon erzählt, welches Unglück Frau Viardot beinahe passirt ist: sie hat einen Fall auf der Treppe ihres Hauses gemacht; acht Tage lang war ihr Gesicht geschwollen und hatte blaue Flecke. Jetzt sieht man, Gott sei Dank, keine Spur mehr davon. Ich habe ihr helfen müssen Ihre räthselhafte Handschrift zu entziffern. Sie hat Ihnen geschrieben⁶.

Derselbe Pomey hat von mir die Weisung erhalten, Ihnen mein neues Buch "Pères et enfants" zu übergeben⁷. Kennen Sie das Buch, worin "Dmitri Roudine", "Le journal d'un homme de trop" und "Trois rencontres" stehen? Ich werde es Ihnen verschaffen, wenn Sie es nicht gelesen haben,- oder vielleicht hab' ich es Ihnen schon in Paris übergeben⁸? Dann fehlen Ihnen die "Scènes de la vie russe" ⁹. Sehen Sie, was es heisst, einen Autor zu loben; er möchte einen gleich mit seinen Producten vollstopfen.

Also auf Wiedersehen. Entschuldigen Sie mein fremd-artiges Deutsch. Geniessen Sie Paris und das Pariser Leben und bleiben Sie iiberzeugt von meiner alten und treuen Anhänglichkeit.

I. Turgeneff.

1470. H. В. ЩЕРБАНЮ

4(16) мая 1863. Баден-Баден

Баден.

Schillerstrasse, 277.

Суббота, 16(4) мая 1863 г.

Как Вы поживаете, любезнейший Щ<ербань>? Перед выездом из Парижа я не успел заехать к Вам в Пасси¹. Я теперь окончательно здесь поселился и обладаю очень хорошеньким кабинетом, в котором собираюсь работать².- Здесь получаются русские газеты, но русских журналов ни у кого нет. Имею Вам сделать следующее предложение: не можете ли Вы мне посылать сюда sous bande номера "Времени" или "Современника"? Я Вам их буду аккуратнейше возвращать через несколько дней. Не думаю, чтоб это было очень дорого. Разумеется, всё это будет совершаться на мой счет. Я бы был Вам очень благодарен.

Будьте здоровы; жму Вам дружески руку. Поклонитесь от меня Вашей жене и всем хорошим парижским знакомым.

Ив. Тургенев.

1471. Н. В. ХАНЫКОВУ

7(19) мая 1863. Баден-Баден

Баден.

Schillerstrasse, 277.

19/7-го мая 1863.

Драгоценный Николай Владимирович, спасибо за Ваше любезное и поучительное письмо. Известие, сообщенное Вами (о конгрессе в Петербурге, по предложению Горчакова)¹, производит на меня точно такое же впечатление, как на Вас. Узнайте, пожалуйста, нисколько оно достоверно, и сообщите окончательный результат Ваших справок. Это была бы ошибка непростительная, особенно теперь.

В журналах говорят о возвращении Н. Милютина в Россию² - правда ли это? - Какая причина замещению Назимова - Муравьевым? Назимов глуп, но Муравьев оставил в Вильне самые гнусные воспоминания. Подобное назначение не может повести к добру³.

Я обратился к Щербаню по доставленному Вами адрессу⁴ и уже получил от него мартовский Noмер "Времени". Там, между прочими любезностями, в одной полемической статье автор обращается к своему противнику со следующими стихами:

Ро роро, роро, роро,

Молодое перо!

Усь усь, усь усь усь -

Ах какой же ты гусь?!

Как Вы находите уровень, до которого (чуть было не сказал: поднялась) опустилась российская литература?

Случайно здесь нашелся Noiuep "Современника" за 55-й год... уж на что был покойник Панаев пошл, а эдаких стишков не сочинял.

Погода здесь у нас хорошая, воздух мягок и душист: что бы Вам приехать на несколько дней, пока еще Баден не наводнился французиками из Жокей-клуба и русскими дурачками изовсюду? Хорошо бы сделали, ей-ей.

Если Вы можете, без стеснения себя, прислать мне 500 фр.- пришлите.

Поклонитесь всем знакомым. Дружески жму Вам руку и остаюсь

преданный Вам

Ив. Тургенев.

1472. Ф. М. ДОСТОЕВСКОМУ

13(25) мая 1863. Баден-Бадеи

Баден-Баден.

Schillerstrasse, 277.

25/13-го мая 1863.

Любезный Федор Михайлович, я потому так долго не писал Вам, что мне хотелось сказать Вам что-нибудь положительное. Теперь могу Вас уведомить, что я начал переписывать вещь - право, не знаю, как назвать ее - во всяком случае не повесть - скорее фантазию, под заглавием: "Призраки". Она давно у меня задумана, но я долго за нее - да и ни за что - не принимался. Боюсь, как бы она не показалась слишком несовременной, чуть не детской - особенно в теперешнее тяжелое и важное время. Впрочем, Вы увидите сами - и если нужно, я напишу маленькое - извинительное предисловие или вступление¹. Получите Вы ее недели через две или три. В ней с лишком два листа печатных, по моему расчету. Я поселился здесь на всё лето и надеюсь работать. В Париже я ничего не мог делать. Пишите мне сюда². Здесь легкий воздух и край прекрасный.

До меня изредка доходили Noмера "Времени" - и я Вас душевно благодарю за добрые слова, которые Вам и Вашим сотрудникам случается замолвить за меня³.

Кончаю просьбой, которая, я надеюсь, не отяготит Вас. Я должен моему хорошему приятелю Павлу Васильевичу Анненкову - 109 руб. 50 коп. сер. Будьте так добры, выдайте ему эту сумму немедленно - в счет наших будущих сношений. Живет он в доме Граве, на углу Владимирской и Графского переулка. Если же он уже выехал из Петербурга, то перешлите, пожалуйста, ему эту сумму в Симбирск. Вы меня этим очень обяжете.

Засим кланяюсь всем Вашим и дружески жму Вам РУку.

Преданный Вам

Ив. Тургенев.

1473. В. Я. КАРТАШЕВСКОЙ

14(26) мая 1863. Баден-Баден

Баден-Баден.

Schillerstrasse, 277.

26/14-го мая 1863.

Любезнейшая Варвара Яковлевна, по гнусной лени, мне свойственной, я так медлил отвечать на Ваше любезное письмо, что мой ответ Вас, пожалуй, уже не застанет в Петербурге. Однако на всякий случай пишу Вам несколько строк. Мне очень жалко, что Вы провели такую печальную зиму - и я надеюсь, что по крайней мере весна и лето Вам будут благоприятней. Я очень был бы рад узнать, где именно Вы проведете всё это время - вероятно, в Малороссии¹?

Анненковы, чай, уже уехали из Петербурга: если же нет, то скажите Павлу Васильевичу, что немедленно, по получении его письма, я написал редактору "Времени" Достоевскому, чтобы он тотчас выплатил ему мой долг: в случае же отъезда, деньги - 109 р. 50 к. будут с первой почтой отправлены в Симбирск². Сам я буду писать ему туда же.

Так как Вы интересуетесь моей литературной деятельностью, то считаю долгом Вам сказать, что я в скором времени пришлю в редакцию "Времени" - небольшую вещь, которую наименовал фантазией, за недостатком другого прозвища³. Боюсь, как бы она не показалась несколько детской: впрочем, Вы прочтете.

Передайте мой дружеский поклон всем Вашим, мужу, брату, сестрам⁴ и знакомым. От души желаю Вам здоровья и счастья и остаюсь

преданный Вам

Ив. Тургенев.

1474. Н. В. ЩЕРБАНЮ

21 мая (2 июня) 1863. Баден-Баден

Баден-Баден.

2 июня н. с. 1863 г.

Schillerstrasse, 277.

Не знаю, право, как благодарить Вас, добрейший Н<иколай> В<асильевич>, за Ваши любезные письма и посылки. Вы меня просто манною питаете, хотя иногда эта манна производит легкие корчи ("Ро... ро... ро, молодое перо" и т. п.)¹. Но тем лучше, и корчи нужны.- Какое впечатление произвел на меня фельетон "Одесского вестника" - это я и рассказать не могу. Даже во сне видел эту несчастную Валерию. Ее письмо - удивительно, и вся история - потрясающая². Если у Вас в памяти, или даже на бумаге, хранятся такого рода вещи - Вам непременно нужно распубликовать их. Это обличение теперь самое полезное.- Еще раз с благодарностью жму Вам руку.

По Вашей рекомендации прочту вторую часть романа Чернышевского³ - но, признаюсь, глотаю я этот слог с величайшим трудом.

Кстати, что прикажете делать с журналами? Я готов с охотою высылать их обратно. Да уж коли пошло дело на одолжения, то не можете ли Вы достать и тот номер "Искры", где рассказывают (в стихах) о возникновении "Отцов и детей", меня выводят на сцену и т. д. Я прочел только начало этого продукта⁴.

Я здесь полегоньку принялся за работу и теперь хоть немножко, да пишу. Авось со временем пойдет шибче.- С нетерпением ожидаю результата избраний во Франции. Мне всё сдается, что без войны не обойдется г.

Будьте здоровы; кланяюсь Вашей жене. Передайте мое почтение Милютину и Ханыкову.

Преданный Вам

Ив. Тургенев.

1475. Н. В. ЩЕРБАНЮ

2(14) июня 1863. Баден-Баден

Баден-Баден.

13 (2) {Так в тексте публикации.} июня 1863 г.

Schillerstrasse, 277.

Любезнейший Щ<ербань>, во-первых - спасибо за присылаемые журналы, а во-вторых - просьба. Не можете ли Вы подписаться для меня на "Nain Jaune" d'Aurelien Scholl¹ со времени его появления, с доставкою, разумеется, сюда. Подпишитесь на шесть месяцев. Не знаю, что эта штука стоит, но не думаю, чтобы сумма была большая. Этим Вы меня весьма обяжете.

Я сейчас прочел статью Вашу в "Nord'e"² о подложной "Секретной царской воле"³ - и рукоплескал Вам. Нет такой грязной клеветы, которую бы на нас не взводили, и спасибо тем, которые протестуют. А войны нам не миновать, особенно теперь, после взятия Пуэблы⁴. Да и признаться сказать, я начинаю желать войны: один конец - и так или этак мы выйдем из безобразного болота, в котором сидим по горло.

В "Современнике" с удовольствием прочел почти все статьи (особенно мне понравилась горячая и энергическая статья Стасова о выставке), но Чернышевского - воля Ваша! - едва осилил⁵. Его манера возбуждает во мне физическое отвращение, как цыцварное семя. Если это - не говорю уже художество или красота - но если это ум, дело - то нашему брату остается забиться куда-нибудь под лавку. Я еще не встречал автора, фигуры которого воняли: г. Чернышевский представил мне сего автора. Но не будем больше говорить об этом предмете: замечу только, что г. Чернышевский невольно является мне голым и беззубым старцем, который то сюсюкает по-младенчески, виляя для красоты неумытой з......., то ругается как извозчик - рыгая и харкая.

Ну, баста!

Сообщу Вам, что я вчера кончил небольшой рассказ не рассказ - бог знает что - под названием "Призраки"; для "Времени"⁶. Это те самые "Призраки", из-за которых, если Вы помните, мы с Катковым чуть было не рассорились, при начале "Русского вестника"⁷. Теперь я намерен деятельно приняться за мой большой роман⁸.

Засим будьте здоровы. Кланяюсь Вам дружески и жму руку Вашей жене.

Преданный Вам

Ив. Тургенев.

P. S. Что же, отсылать Вам журналы или нет?

1476. В. Н. КАШПЕРОВУ

5(17) июня 1863. Баден-Баден

Баден-Баден.

Schillerstrasse, 277.

5(17) июня 1863.

Я всё собирался Вам написать длинное письмо и в то же время послать Вам мои соображения насчет "Пугачева"¹, любезнейший Кашперов,- но болезнь всё мешала. И сегодня я ограничусь только двумя строками, чтобы известить Вас, что мне немного полегчало и что я Вам непременно напишу подробно о Вашем либретто. Вы, вероятно, уже знаете, что Татаринову гораздо лучше²,а мне остается только жалеть, что Ваше посещение в Бадене было такое короткое. Желаю Вам всего хорошего, работайте и будьте здоровы; дружески кланяюсь Вашей жене.

Преданный Вам

Ив. Тургенев.

1477. Н. В. ЩЕРБАНЮ

8(20) июня 1863. Баден-Баден

Баден-Баден.

20 июня, суббота, 1863.

Schillerstrasse, 277.

Любезнейший Щ<ербань>, исправнейший и услужливейший изо всех корреспондентов, спасибо Вам за Ваши присылки. Образ присылки "Nain Jaune"¹ - отличный и изменять его не для чего. "Северную пчелу" здешний cabinet de lecture получает - и я уже имел случай прочесть статью г. Ростислава², которая довольно пошловата, как быть следует. Другая, г. Горохова, подельней³.

Вы собираетесь мне выслать "Время". Вы, стало быть, еще не прочли в "Северной почте" указа о запрещении этого журнала по поводу статьи "Роковой вопрос" в апрельской книжке⁴? Я эту статью, помнится, пробежал и не нашел в ней ничего особенно зловредного. Это запрещение меня поразило - и для Достоевских, у которых оно отняло хлеб, и для правительства, которое не понимает, что оно тем самым бросает тень на искренность патриотических заявлений; и, наконец, для меня, который уже оканчивал перепискою "Призраки". Что мне посоветуете с ними сделать? В "Русском вестнике" помещается роман Писемского в шести частях⁵, стало быть, они до нового года в моей вещи не нуждаются, а я бы хотел поскорей напечатать для получения денег. Уж не к Краевскому ли обратиться? Жаль, жаль "Времени" - несмотря на "ро... ро... ро..." и на "усь... усь... усь..."⁶. Может быть, Достоевские еще как-нибудь помогут беде⁷. С ними поступили хуже, чем с "Современником"⁸, и вообще, видно, пора благодушия миновала.

Пожалуйста, как только получите и прочтете, пришлите мне "Русский вестник". Мне ужасно хочется прочесть роман Писемского. Все нумера журналов я буду хранить до востребования. Кстати, желаю Вам удачи при перестройке "Nord'a"⁹.

Будьте здоровы, жму Вам руку и кланяюсь Вашей жене.

Ваш

Ив. Тургенев.

P. S. К сожалению, "Призраки" уже я начал переводить с Виардо¹⁰, но за обязательное предложение благодарю и буду вперед иметь в виду.

1478. ФРИДРИХУ БОДЕНШТЕДТУ

24 июня (6 июля) 1863. Баден-Баден

Baden-Baden.

Schillerstrasse, 277.

d. 6 Juli 1863.

Cher Monsieur,

J'ai été bien peiné d'apprendre l'accident qui vous est arrivé et qui a failli vous estropier: j'espère bien que vous en êtes complètement remis¹. Vous avez eu un pénible hiver et vous feriez bien de venir vous reposer ici pendant une dizaine de jours: je n'ai pas besoin d'ajouter combien vous feriez de plaisir à tous vos amis qui se trouvent ici. Mlle Steinbach², dont je viens de faire la connaissance, m'a dit que telle était votre intention: c'est une excellente idée - réalisez-la.

En même temps permettez-moi de vous adresser une prière qui, je l'espère, ne vous sera pas trop désagréable. Voici de quoi il s'agit. Une grande amie à moi, Mme Viardot (la célèbre cantatrice) - a profité de son séjour à Bade pour composer avec un talent hors ligne - la musique de plusieurs poésies russes que je lui avais désignées. (Elle s'occupe aussi de notre langue.) La valeur musicale de ces romances est si haute que nous nous sommes décidés à les publier en album à Carlsruhe avec le texte russe - et un texte allemand en regard³. Du moment qu'il s'agit de traduction, j'ai naturellement pensé à vous, le plus parfait et le plus délicat des traducteurs. Aussi viens-je vers vous en vous priant de vous associer à cette publication. Le travail, comme vous verrez, n'est pas grand: l'album se composera des {В подлиннике ошибочно: des des} 6 pièces de vers de Pouchkine: "Заклинание", "Туча", "Цветок", "Ночь", "На холмах Грузии", "Для берегов отчизны дальней" et des 5 pièces de Feth: "Шепот", "Тихая звездная ночь", "Я долго стоял неподвижно", "Полно спать", "Полуночные образы".- Je vous les envoie ci-joints. Il est possible que vous ayez déjà traduit quelques-unes des pièces de vers de Pouchkine: cela vous facilitera la besogne⁴. Il va sans dire qu'il faut garder exactement la mesure et le rythme de l'original; mais vous vous jouez de ces difficultés-là. En acceptant ce petit travail, vous nous feriez un véritable cadeau - et nous serions bien heureux de vous en témoigner notre reconnaissance.

Ayez la bonté de me répondre en quelques mots et soyez bien persuadé de mon inaltérable amitié et estime.

J. Tourguéneff.

На конверте:

Herrn Fr. Bodenstedt

in München

(Königreich Bayern).

1479, А. А. ФЕТУ, В. П. БОТКИНУ и И. П. БОРИСОВУ

26 июня (8 июля) 1863. Баден-Баден

Баден-Баден.

Schillerstrasse, 277.

8-го июля н. ст./26-го июня ст. ст. 1863.

Отвечаю вам соборне, Афанасий Фет, Василий Боткин, Иван Борисов¹, любезнейшие и добрейшие друзья мои - и надеюсь, что вы не рассердитесь на меня, когда узнаете, что я пишу это письмо не на шутку больной. Моя старинная пузырная болезнь разрешилась острым воспалением простаты (железы в местечке так) - и я осужден на неподвижность, пиявки, опиум и прочие гадости. Главное - на расположение душевное действует это скверно - и, право, помочившись с судорогами и кривляньем лица, как-то плохо лезешь в сферу идеала. Надо терпеть, долго и много терпеть - и уже не думать ни об охоте, ни о шампанском, ни о "клубничке" - эту-то, пожалуй, хоть бы черт побрал. Но довольно о собственных недугах.

Твое письмо, любезный Василий Петрович, дышит патриотизмом - видно, что ты в Москве плавал в его волнах². Я это вполне понимаю и завидую тебе - но все-таки я не могу, подобно тебе, не пожалеть о запрещении "Времени"³ - журнала во всяком случае умеренного. Да и мне, как старому щелкоперу, всегда жутко, когда запрещают журнал. Сверх того, это запрещение косвенно пало и на меня - я кончил и переписал штуку, названную мною фантазией, листа в 3 печатных - хотел уже отсылать, теперь куда ее деть⁴? С другой стороны, хорошо то, что я успею прочесть ее тебе перед напечатанном, потому что я убежден, что ты приедешь сюда - вместе с Фетом - в сентябре или октябре.

Любезный Афанасий Афанасьевич, спасибо за милое письмо Ваше⁵. Перевод немецкий Вашего: "Снова птицы"⁶ - очень хорош - хотя не передает прелестно музыкального переплета последних 4-х стихов. На днях приступаем к публикации в Карлсруэ альбома г-жи Виардо с 6-ю Вашими, 6-ю пушкинскими стихотворениями⁷. Дай Вам бог здоровья, аппетита и удачи на охоте в Степановке - и приезжайте с Боткиным на осень и зиму сюда. Войны ведь не будет⁸. Прочел я Вашу статью в мартовской книжке "Русского вестника" - очень мило - а над историей веретена в Орле я хохотал⁹.- Но тут же находится pendant к необъятно непостижимому стихотворению: "И рухнула с разбега колесница" ¹⁰ - а именно 344-я страница с ее латинскими словами и рикошетами. Я пробовал читать ее лежа, стоя, кверху ногами, на полном бегу - с припрыжкой... ничего, ничего, ничего не понял! Там есть фраза: "он на всё смотрит при помощи источников изобретения"?!!!!!?!?!¹¹ Небеса разверзаются, ад трепещет - и тьма, тьма кромешная. А статья все-таки очень хороша.- Прекрасно также начало романа Писемского¹². Живо, сильно и бойко. Что-то дальше будет? - О владыко живота моего¹³! как Вы, должно быть, теперь объедаетесь земляникой и малиной! Ноздри как раздуваются!!!

Теперь очередь за Вами, любезнейший Иван Петрович! Примите мое сердечное спасибо за Вашу память обо мне. К сожалению, я Вас не увижу в нынешнем году и не буду свидетелем всех улучшений Вашего дома и сада¹⁴; но надеюсь, что Вы по-прежнему будете мне сообщать сведения о житье-бытье Вашем и о том, что делается вокруг Вас. От Ваших писем всегда так и веет мне нашим родным Орлом и Мценском - а это мне здесь на чужбине - как манна. Кланяюсь Вашей жене, целую Вашего Петю - и обнимаю вас всех троих.

Ив. Тургенев.

1480. Н. В. ЩЕРБАНЮ

26 июня (8 июля) 1863. Баден-Баден

Баден-Баден.

Середа, 8 июля 1863.

Schillerstrasse, 277.

Любезнейший Щ<ербань>, мне только приходится благодарить Вас за присылку журналов. "Русский вестник" я получил и успел уже прочитать начало романа Писемского: отличная вещь¹. "Nain Jaune" можете приостановить²: он получается здесь в кабинете для чтения. Но вот о чем прошу Вас убедительно (и в то же время краснею от совестливости): подпишитесь для меня на "Galignani's Messenger"³ от 1 июля на три месяца с высылкою сюда в Баден. Если б у Вас деньги не случились, дайте мне знать, сколько именно нужно - я Вам тотчас доставлю. Также очень бы Вы меня одолжили, если б выслали номер "Времени", в котором находится роковая статья⁴. Я получил от Ф. Достоевского письмо - он очень огорчен; это запрещение для него и для брата его - разорение и свалилось им как кирпич на голову. Они просят меня повременить отдачей моей повести в другой журнал до осени, так как они имеют слабую надежду (это под секретом) на возникновение "Времени" в октябре⁵. Я, разумеется, согласился. "Призраки" совсем готовы и переписаны. Теперь я полагаю приняться за свой большой роман⁶, но, к несчастью, у меня пузырь опять сильно разболелся, как никогда.

А напрасно пили в Москве здоровье Муравьева⁷!

До свидания; кланяюсь Вашей жене и крепко жму Вам руку.

Ваш

Ив. Тургенев.

1481. ВАЛЕНТИНЕ ДЕЛЕССЕР

1(13) июля 1863. Баден-Баден

Bade.

Schillerstrasse, 277.

Ce 13 juillet 1863.

Chère Madame,

Je suis tout honteux de n'avoir pas répondu jusqu'à présent à la bonne lettre que vous m'avez écrite - et je serais bien désolé, si vous pouviez croire que je ne vous ai pas été reconnaissant. Les expressions amicales dont elle est remplie m'ont touché tout autant que votre approbation de mon travail m'a causé de satisfaction, et je suis heureux de vous en remercier. Ma paresse de Slave (car les Russes sont Slaves, quoiqu'en disent les Polonais qui veulent faire de nous des mongolo-finnois¹) a été la cause principale de mon silence, puis j'ai été malade pendant une quinzaine de jours: la santé m'est revenue avec le beau temps.- Je suis en train d'entamer un roman plus considérable (comme longueur) que tout ce que j'ai fait jusqu'à présent²; et je viens d'achever, pour me faire la main, une petite bluette fantastique (c'est la première fois que je donne dans ce genre-là) que j'aurais bien voulu vous soumettre³. Cela se fera à Paris, au mois d'octobre, s'il plaît à Dieu.

Je vous écris à Paris - et peut-être que vous n'y êtes déjà plus. Ayez la bonté de me dire deux mots de vos projets. Les miens sont bien simples: je reste ici jusqu'à l'hiver - puis je viens à Paris: mes prévisions s'arrêtent là.- Vous seriez bien aimable de me dire si Mérimée est encore à Paris: je lui ai écrit il y a six semaines et il ne m'a pas répondu⁴.

Ma fille me charge de vous dire mille tendresses: elle s'est prise d'une véritable passion pour vous. C'est tout naturel - vous avez é