Тургенев Иван Сергеевич - Письма (1850-1854), Страница 9 - Книги

que je puis l'etre. Portez-vous bien, ne m'oubliez pas, ecrivez-moi souvent, et soyez bien persuades que ma pensee est toujours avec vous.- Je vous embrasse tous, et je vous envoie mille benedictions.- (mer Courtavenel, je te saine aussi, toi! Adieu - adieu - ccrivez-moi souvent.- Je vous embrasse encore - adieu!

Votre

J. T.

P. S. Je vous ecrirai bientot par la voie ordinaire. Je vous ecrirai de Moscou - et le jour meme de mon arrivee a Spasskoie.- Mon adresse est toujours - au comptoir Iazykoff.

В начале письма приписка:

J 'ai adresse ma lettre a Mlle Berthe parce que je ne voulais pas mettre le nom de Viardot et que je craignais d'ecrire droit a Mme ne sachant pas dans quel etat ma lettre la trouverait.

211. И.Ф. МИНИЦКОМУ и Д. Я. КОЛБАСИНУ

3 (15) мая 1852. Петербург

Mue пришло в голову, дети мои,- не нужно ли вам денег? Посылаю вам 15 р. сер. на всякий случай,- Мое здоровье хорошо - но мне очень скучно. Еще 12 дней остается - о ужас! Я рад вашим пятеркам из технологии - дайте мне знать, как прошел последующий экзамен¹. До свидания перед отъездом².

Ваш

И. Т.

Суббота.

212. А. Я. ТУРГЕНЕВОЙ

Конец апреля - первая половина мая ст. ст. 1852. Петербург

Любезная Анна Яковлевна,

Во-первых, благодарю Вас за Вашу присылку, которая очень кстати пришлась; во-вторых, спешу успокоить Вас на мой счет. Если бог даст, около 20-го мая увидимся живы и здоровы. Федор меня видел. Это неприятно, конечно - но делать нечего - нужно терпение.- Я Вас, должно быть, в Москве не застану. Могу я остановиться у Вас в доме?- заочно обнимаю Вас, брата и доброго дядю Петра¹.- Прощайте, будьте здоровы и до скорого свидания.

Ваш Ив. Тургенев.

213. Л. Н. ВАКСЕЛЮ

Последние числа мая ст. ст. 1852. Москва

Вот Вам, во-первых, любезный Л<ев> Н<иколаевич> - записки Аксакова¹ с припиской, которая, вероятно, Вас не скомпрометирует²; во-вторых - хоть я и умираю, а всё ногой дрыгаю и желаю знать, помните, Вы мне говорили об английском ружье Батильсона - нельзя ли бы его мне купить посмотревши - т. е. посмотревши, прикладисто ли оно? Я бы Вам очень был благодарен - впрочем, кланяюсь Вам и крепко жму руку Вам и Вашему брату.

Преданный Вам

Ив. Тургенев.

На конверте:

В С. Петербург

На Грязной, у Старообрядческой церкви,

в доме Сивкова.

Его высокоблагородию

Льву Николаевичу

Вакселю.

214. С. Т., И. С. и К. С. АКСАКОВЫМ

6 (18) июня 1852. Спасское

С. Спасское.

6/18 июня 1852.

Я получил ваше тройное письмо¹, добрые мои друзья, и не могу вам сказать, как оно меня обрадовало. От души благодарен вам за ваше участие² - хотя в моей судьбе, особенно теперь в деревне, я ничего не вижу ужасного,- Вы совершенно правы в своих предположеньях на мой счет, любезный Сергей Тимофеевич - посылая мою статью в Москву, я и не думал делать что-нибудь противузаконное; Назимов, которого я видел в Москве, очень удивился, когда узнал, что я даже в глаза не видал г-на Мусина-Пушкина³. Ничего - перемелется - мука будет.- Я на днях принимаюсь за статью о Вашей многочитанной и многолюбимой мною книжке для "Современника"⁴. Радуюсь Вашей деятельности и уверен, что статья Ваша о Державине⁵ выдет славная.- "Сборник" у меня здесь - но я и нем успел прочесть только стихотворения. Песни удивительны⁶ - достойны стать наравне с песнями в собрании Кирши Данилова⁷;- стихотворение Хомякова - очень звонко - читается ore rotundo, как говаривали в старину - но и только; не греет - и не язвит⁸.- Ваш "Бродяга", любезный И<ван> С<ергеевич>, благородная, славная вещь; жаль только, что напряженность не мысли - а формы вредит иногда впечатлению. Ваши стихи имеют все качества поэзии, кроме того топкого, неуловимого - того запаха, которым дышит, играя, счастливая и свободная жизнь. Но откуда взять этого счастья в наше сухое, трудное и горькое время? Спасибо Вам и за то, что Вы нам дали⁹. Мне говорили, что 1-й No "Сборника" хорошо разошелся; это меня радует. Для 2-го No-а у меня есть небольшая вещь, написанная мною под арестом¹⁰, которой и приятели мои довольны и я; - я готов ее Вам послать - но, во-1-ых, мне кажется, ее не пропустят;- во-2-х, не думаете ли Вы, что мне на время надобно помолчать?¹¹ - Вот и мои "Записки охотника" совсем готовы, и билет на их выпуск выдан; однако мы с Кетчером решились подождать¹². Впрочем, я на всякий случай велю переписать мою вещь.

Я эту зиму чрезвычайно много занимался русской историей и русскими древностями; прочел Сахарова, Терещенку, Снегирева е tutti quanti. В особенный восторг кривел меня Кирша Данилов¹³.- Ваську Буслаева считаю я эпосом русским - но к результатам <привело> меня это всё далеко не столь отрадным, как Вас, любезный К<онстантин> С<ергеевич> - во всяком случае, к другим результатам¹⁴. Но так как я в этом деле еще ученик, то мне и хотелось бы потолковать с людьми знающими, с Вами.- Я в Москве много говорил с Забелиным - который мне очень понравился: светлый русский ум и живая ясность взгляда. Он водил меня по кремлевским древностям. Кстати, я об Вашей комедии¹⁵слышал много хорошего от людей, которые не очень-то к Вам расположены - с прибавлением: "Мы от Аксакова этого не ждали". Комедии, признаться, и я от Вас не ждал. Очень бы хотелось послушать - но когда мы увидимся - это единому богу известно.

Здесь я еще пока ничего не делаю - вдыхаю целой грудью деревенский воздух - читаю Гоголя - и только. А сказать между вами, я рад, что высидел месяц в части; мне удалось там взглянуть на русского человека со стороны, которая была мне мало знакома до тех пор.

Мой адресс: Орловской губернии, в город Мценск, И. С. Т<ургенев>у.- Пожалуй, можете прибавить: в село Спасское, Лутовиново тож - но это не нужно. Мы в 9 верстах от Мценска и четыре раза в неделю туда посылаем. Если кому-нибудь из вас случится ехать через Мценск и вам вздумается ко мне завернуть, скажите только: в Лутовиновку - всякий вас довезет.

Прощайте пока, друзья мои,- желаю вам всего хорошего - обнимаю вас всех и остаюсь

преданный вам

Ив. Тургенев.

P. S. Надеюсь, что мы теперь будем переписываться.

215. М. И. ИЛЬИНУ

21 июня (3 июля) 1852. Спасское

Любезный Михайло Петрович!

Хотя до срока, назначенного Вами для окончания моего шарабана, осталось еще 20 дней - но позвольте, Вам напомнить о нем. Я надеюсь, что к 10-му июлю шарабан будет окончен - он очень мне нужен - и я за ним к тому времени пришлю лошадей. Шарабан этот прошу Вас отпустить тогда служителю моему Федору Иванову Лабанову, который тогда за ним явится - а деньги Вы получите сполна в октябре, при первой возможности.

С истинным уважением остаюсь

Ваш покорнейший слуга

Ив. Тургенев.

С. Спасское. 21-го июня 1852.

216. Л. Н. ВАКСЕЛЮ

27 июня (9 июля) 1852, Спасское

С. Спасское.

27-го июня 1852.

С. Спасское {*}.

{* Так в подлиннике.}

Любезный Лев Николаевич,

Страпной игрою случая, которая, впрочем, разыгрывается у нас довольно часто, я получил Ваше письмо от 30-го мая только 4 дня тому назад!¹ Я уже знаю о смерти бедного Даша - и замечу только кстати, что как Вам не совестно делать себе упрек на его счет - все мы смертные и собаки тоже. Досадно мне, что Вы не приедете ко мне ранее 25-го июля - надеюсь, что по крайней мере к тому времени Вы будете - а у меня уже всё было готово². Ваша комнатка Вас ждала и т. д.

Я еду завтра на тетеревов в {Далее начато и зачеркнуто: Козель<ский уезд>} Жиздренский уезд.- К сожаленью, погода у нас стоит очень дурная - что-то будет дальше.- Дианку я нашел в исправности - дочь ее тоже. Посмотрим, как она будет действовать - дочь то есть, старуху-то я знаю - робка она очень, дочь-то.

Желаю Вам всего хорошего и отличного здоровья. Жму Вам дружески руку и жду Вас через месяц.

Преданный Вам

Ив. Тургенев.

P. S. Ваш брат на днях здесь проехал. Посылаю это письмо по Вашему городскому адрессу.

На конверте:

В С. Петербурге.

На Грязной, у Старообрядческой церкви,

в доме Сивкова.

Его высокоблагородию

Льву Николаевичу

Вакселю.

217. А. Я. ТУРГЕНЕВОЙ

26 июля (7 августа) 1852. Спасское

Когда я Вам обещал вчера у Вас обедать, любезная Анна Яковлевна, я не знал, что Тютчев, по непредвиденным обстоятельствам, уезжает сегодня вечером в Москву - и поэтому позвольте мне отложить мое посещение до завтрашнего дня.

До свиданья. Будьте здоровы.

Ваш

Ив. Тургенев¹.

Суббота.

218. ПОЛИНЕ ВИАРДО

10 (22) августа 1852. Спасское

No 4

Spasskoie.

Dimanche, 10/22 aout 52.

Chere et bonne Madame Viardot, je ne suis pas encore parti pour cette petite ville d'iepifagne, dont je parle dans ma lettre a votre mari¹. Certaines affaires me retiennent ici et me retiendront jusqu'a mercredi - j'en profite pour vous ecrire. Je commence par vous remercier pour votre lettre n®2 de Courtavenel, il y a longtemps que je n'en ai recu une aussi bonne². Elle respire une serenite, un contentement tranquille, dont je sais bien gre a la chere petite Claudie - les lignes se resserrent vers la fin des pages et il y a cinq pages! En un mot, cette lettre m'a rendu heureux. D'autant plus que quoique vous n'y parliez pas de votre sante, je la sentais en bon etat, et vigoureuse et florissante au bon air de la campagne. Dieu veuille que je ne me sois pas trompe et que cela continue ainsi dans la nebuleuse Angleterre, ou cette lettre vous suivra probablement. (Je l'adresse a la rue de Douai.) Certaines choses dans votre lettre m'ont cependant attriste - vous savez de quoi je veux parler. J'avais concu une veritable amitie pour G<ounod>, malt gre certains traits de son caractere qui ne m'ont poin-echappe, et que j'attribuais a son education jesuitique³ et malgre... Mais etre ingrat envers vous! Agir comme il l'a fait, c'est revoltant - tout est fini entre nous - je ne veux plus me souvenir de lui, tout en conservant le plus vif interet pour son talent⁴. C'est dommage que de pareilles decouvertes gatent jusqu'au passe; je ne voudrais plus penser maintenant au temps ou je l'ai vu composer a Courtavenel le premier acte de "Sapho"⁵... Allons, n'en parlons plus. N'oubliez pas votre promesse de m'envoyer tout ce qui paraitra de lui par le comptoir lazykoff. Songez un peu au desert ou je me trouve...

Si au moins nous avions du beau temps! Mais l'ete a ete atroce. Pas une seule journee supportable - froid, vent, pluie - aujourd'hui il fait un vrai temps d'hiver. La bise hurle autour de ma maisonnette, elle secoue les arbres encore verts avec furie, elle les depouille de leurs feuilles, comme si elle avait hate d'eu finir avec tout ce qui reste de l'ete. Une pluie glaciale cingle les vitres - le ciel est, tantot d'un blanc fade et terne, tantot d'un gris de plomb, et la pluie de redoubler! C'est abominable... et le barometre est, a un degre au-dessous de la pluie. Quelle perspective! Mais il faut s'y faire. J'ai devant moi six mois d'un temps pareil, que dis-je six - neuf jusqu'au printemps!

J'ai recu aujourd'hui la nouvelle que mes "Memoires d'un chasseur" ont enfin paru a Moscou. Il faut esperer que leur publication ne me fera pas de tort - ils etaient tout prets au mois d'avril, et si j'ai attendu jusqu'a present, je l'ai fait pour montrer que je n'avais aucunement l'intention do braver qui que ce soit. Je crois meme que tous ceux qui les liront rendront justice a mes sentiments patriotiques. J'ai charge mon editeur de vous envoyer un exemplaire - gardez-le dans votre bibliotheque et sachez que, quoiqu'il n'y ait pas de dedicace⁶, j'ai place cet ouvrage sous votre invocation, comme tout ce que je fais et ce que je pense depuis bien longtemps.

Mardi.

Toujours le meme temps - c'est vraiment inoui. N'attribuez, je vous prie, qu'a lui les low spirits de cette lettre et peut-etre encore a la maladie de la pauvre Diane, qui continue toujours, malgre des pilules qu'on m'a conseille de lui donner. Je vais partir sans elle, helas!

J'ai lu hier dans l'"Illustrated News", que mon frere recoit, la nouvelle de votre engagement a Birmingham et a Norwich. J 'attends beaucoup de details, je vous en prie, pensez a moi. A propos, mon exemplaire - ou plutot votre exemplaire de mon livre sera envoye a la rue de Douai.

Je vous demande pardon de ne pas finir cette page - il faut que j'envoie la lettre a la poste. Chere Madame V<iardot>, il ne se passe pas de nuit que je ne voie Courtavenel ou Paris en songe... Je vous assure que j'ai l'esprit et le coeur toujours pleins de vous et des votres. Je pars demain pour lepifagne, je vous ecrirai de la avant une semaine... Adieu. Mille amities a tout le monde, je vous embrasse les mains avec tendresse.

Votre

J. Tourgueneff.

219. М. П. ИЛЬИНУ

14 (26) августа 1852. Спасское

С. Спасское.

14-го августа 1852.

Милостивый государь,

Мне очень неприятно, что наши отношения должны начаться с того, что я отправляю Вам обратно присланный шарабан - но, позвольте Вам заметить,- в этом виноваты Вы сами. Этот шарабан никуда не годится - Вы не исполнили ни одного из наших условий¹. Во-1-х). Погребец мой, который я нарочно велел возить к Вам для того, чтобы Вы по ном сделали место под сидением - не помещается под ним - он вылезает вон на три вершка и с боку остается пустота; во 2-х). Места для чемодана, которое по условию должно было быть устроено за погребцом, вовсе нет - шарабан сзади обрезан прямо - так что мне ничего увозить нельзя; в-3-х). Места для другого чемодана снизу - тоже нет; в-4-х). Балчука над передними местами тоже нет.- Вместо дорожного покойного экипажа, в котором бы я мог уложить все свои вещи, вы мне прислали какую-то маленькую штучку, в которой хорошо разъезжать только по дачам. Признаюсь, я даже понять не могу Вашего поступка: для чего же Вы брали мерку погребца, чтобы ничего не сделать по нем? Так что, заставивши меня прождать до осени - Вы сделали то, что я опять должен разъезжать в старом моем тарантасе.

Повторяю - мне очень это неприятно, но я не могу бросить 600 р. сер. на совершенно бесполезный для меня экипаж.

Впрочем, честь имею пребыть

Вашим покорнейшим слугой.

Ив. Тургенев.

220. П. В. АННЕНКОВУ

14, 18, (26, 30) сентября 1852. Юшково

14-го сентября 1852 года.

Село Юшково (Орловской губернии,

в Карачевском уезде).

Любезный Анненков, пишу к Вам из имения моего дяди¹, куда я приехал с намереньем стрелять бекасов и где я, по своему обыкновению, занемог и в сотый раз подвергся банкам, мушкам и пр. Теперь мне лучше - и я думаю дней через пять быть дома. Пользуюсь свободным временем, чтобы напомнить Вам Ваше обещание заехать ко мне в октябре. Найти меня очень легко. Спросить в Мценске Спасское или, еще лучше, Лутовиново, и всякий Вас довезет. Я от Мценска в 9 верстах. Мне было бы чрезвычайно приятно видеть Вас, послушать чтение, вероятно, уже конченной Вами биографии Пушкина² - а с Вашей стороны было бы очень добродетельно посетить человека, которому предстоит прожить всю зиму в деревне.

Не знаю, как Вы провели это скверное, дождливое и холодное лето - я про себя скажу, что я зяб всё время, страдал желудком, простужался, кашлял, охотился скверно и ничего не делал - да и, кажется, не делаю ничего. Впрочем - постараюсь чем-нибудь заняться - но боюсь несколько судьбы Григоровича, который теперь с неутомимой деятельностью разливает подонки своего таланта на такие сороковые бочки пресной воды, каковы его "Проселочные дороги"³. Вы, вероятно, уже слышали о выходе в свет "Записок ох<отник>а"⁴, берегу назначенный для Вас экземпляр к Вашему приезду. Я рад, что эта книга вышла; мне кажется, что она останется моей лептой, внесенной в сокровищницу русской литературы, говоря слогом школьных книг. Я сам перечел "Записки" на днях: многое вышло бледно, отрывчато, многое только что намек-нуто, иное неверно, пересолено или недоварено - зато иные звуки точно верны и не фальшивы - и эти-то звуки спасут всю книгу. По до полноты созданья всё это еще далеко⁵, и стоит прочесть какого-нибудь мастера, у которого кисть свободно и быстро ходила в руке, чтобы понять, какой наш брат маленький, маленький человечек. Я эти дни всё читал Молиера - одна какая-нибудь... {В тексте публикации пропущено неразобранное слово.} как напр. Пурсоньяк⁶ - своей силой, веселостью, свежестью и грацией - просто положила меня ничком. Оно бы ничего - откуда взять Молиеров - да перо потом как-то из рук валится и совестно продолжать свой стрекозиный писк - вот что не совсем приятно - тем более, что уж коли ты сделался литератором, так уж и перестань быть готовым на что-нибудь другое. Молиер недаром про нас сказал:

Gens qui de leurs talents paraissent toujours ivres -

Biches, pour tout merite, en babil importun,

Inhabiles a tout, vides de sens commun⁷.

18 сентября. Спасское.

Вчера я приехал сюда более или менее здоровый - а сегодня Тютчевы вернулись из Москвы - все мы повторяем одну просьбу: приезжайте. Комната для Вас будет чистая и теплая, повар у меня порядочный, а встретим мы Вас с раскрытыми объятьями. Пишу Вам, как Вы говорили, в Симбирск. До свиданья, обнимаю Вас и остаюсь

Ваш Ив. Тургенев.

221. ПОЛИНЕ ВИАРДО

21 сентября (3 октябри) 1832. Спасское

Vous l'adresseriez au comptoir Iazykoff, qui a recu mes instructions.- N'oubliez pas non plus la musique de Gounod.-

Dieu! que le temps court vite! C'est aujourd'hui le 21 sept. Ma lettre ne vous parviendra pas avant le 15 du mois prochain - c'est a peine si elle vous trouvera a Courtavenol. Ou passez-vous l'hiver? - Pas a la rue de Douai, je suppose. Pendant que je vous ecris ceci, mon frere et Tutchef parcourent nos terres pour le partage. Sa petite Olga est guerie, car s'il en etait autrement, il devait m'ecrire¹.

Chez Mr Panine, une demoiselle vous ressemblant un peu s'est avisee de chanter la priere de Marie de Rohan² avec une jolie voix de contralto assez exercee, mais qui se coupait de peur a chaque note.- Cela m'a fait de l'effet et reveille bien des souvenirs.- Chez les bons vieux comme moi les souvenirs remplacent les esperances.- Cette demoiselle est restee assez longtemps en Italie - j'aurais ete fort content de faire sa connaissance - sans madame sa mere, un de ces visages a expression melee de dignite farouche et de curiosite vulgaire - expression qu'on regrette de trouver Souvent aux meres, ayant des filles a produire.- Un air rogue, une tenue majestueuse, les joues noblement pendantes - et l'oeil d'une pie, clair et percant - quand il ne vous observe pas en dessous. C'est peu joli - en somme.- Panine (c'etait son jour de nom) - est un ci-devant farceur assez spirituel, marie et pere de cinq enfants.- Quelle triste fin pour un farceur.- C'est du reste un bon diable et qui sait mordre encore quand l'occasion s'en presente, chose bien rare chez les campagnards... Vivat! la poudre arrive. A demain - a ce soir!

Lundi matin.

Je vous ajoute en toute hate un petit mot - Ja chasse d'hier a ete assez bonne - nous avons tue 22 pieces - j'en ai eu dix pour raa part,- Nous avons perdu beaucoup de temps dans un marais que le beau temps a seche.- Je repars dans un quart d'heure avec un Mr Andreef - Waxel m'ayant fait faux bond.-

Adieu, portez-vous bien. Soyez heureuse et gaie - je souhaite tout ce qu'il y a de meilleur au monde a vous et aux votres. J'embrasse tout Courtavenel.

Votre J. Tourgueneff.

222. И. Ф. МИНИЦКОМУ

5 (17) октября 1852. Спасское

Спасское. 5-го октября 1852.

Я должен начать письмо мое к Вам, любезный Миницкий, с того, что я никак не ожидал, что буду писать к Вам 5-го октября - я думал, что Вы уже непременно будете здесь к атому времени¹. Но, видно, судьбе было угодно иначе - и мне остается только просить Вас не замешкаться слишком в Одессе - тем более, что Вы, по Вашим словам, ни в кого не влюблены и ни на ком не женились - то бишь - ни за кого замуж не вышли. Что же касается до Вашего предложения насчет печатания моих комедий в Одессе - то не находите ли Вы, что мои литературные занятия и так причинили мне в последнее время довольно неприятностей²? Я решился долгое время ничего не печатать - но тем сильнее желаю работать - а для этого жду Вас, которые были так добры и согласились быть моим секретарем. И потому у меня только одна просьба: приезжайте поскорей - все здешние Вам кланяются и желают увидеться с Вами - будьте здоровы - и до свидания.

Искренно любящий Вас

Ив. Тургенев³.

223. К. Н. ЛЕОНТЬЕВУ

6 (18) октября 1852. Спасское

С. Спасское, 6-го октября 1852.

Я давно к Вам не писал и не отвечал на Ваше письмо, любезный Константин Николаевич, не потому, чтобы я забыл об Вас - напротив, возбужденный Вами во мне интерес никогда не уменьшался - но разные заботы вытесняли все другие мысли из моей головы - притом я почти каждый день таскался на охоту. Теперь же выпал снег - птица вся улетела - и я, как пьяница после запоя, возвращаюсь опять к человеческим чувствам и понятиям, к желанию сообщения с людьми. Я пишу к Вам в Москву, в университет, в том предположении, что Ваше здоровье поправилось и что Вы опять туда вернулись. Во-первых, прошу Вас прислать ко мне сюда ту вещь¹, о которой Вы мне говорите в Вашем письме. Мне чрезвычайно хочется знать, как Вы поведете свой роман. Я считаю Вас очень способным к роману ели повести - это ваше настоящее поприще. Ваш тонкий, грациозный, иногда болезненный, но часто верный и сильный анализ тут у места - я, помнится, Вам высказал то же мнение по поводу Ватой комедии². Ценсура ее не пропустила, и после происшествий сегодняшнего года³ нет причины предполагать, чтобы она стала снисходительнее - впрочем, это не беда, по крайней мере для Вас - но оттого, чтобы я думал, что Каша комедия слаба - но оттого, что, мне кажется, человеку с истинным талантом спешить нечего. Писать же для денег - это должно делать только в крайнем случае. Кстати - извините меня за откровенность - не нужны ли Вам деньги? Я тогда обещал Вам - и не мог исполнить своего обещания, к крайнему моему сожаленью,- Я надеюсь, что Вы не станете со мной церемониться - и прямо скажете мне, нужны ли Вам деньги - или нет. Молодые таланты иногда скрывают желание явиться г. печати под предлогом денежной необходимости - и предлог этот очень хорош - какому молодому человеку не нужны деньги - иные это делают бессознательно, но в Вас, при Вашей тонко развитой сознательности - предположить это нельзя - и потому, если Вы точно желаете выдти в печать, скажите мне это прямо - я, хоти сам литературный инвалид в отставке - могу еще помочь Вам, но во всяком случае пришлите мне Вашу вещь. Деньги же, если Вам нужны, возьмите у меня прямо и совершенно независимо от литературной Вашей деятельности.

Что вам сказать о себе? Я ничего не делал всё это время - планов много, но что изо всего этого выдет - бог весть. Желаю Вам здоровья и веселья - и в жизни, и в творчестве, и в ожидании от Вас скорого ответа, жму Вам дружески руку и остаюсь

преданный Вам

Ив. Тургенев.

Адресс мой всё тот же: Орловской губернии, в город Мценск.

224. ПОЛИНЕ ВИАРДО

13, 14 (25, 20) октября 1852, Спасское

Spasskoie,

Lundi, 13/25 octobre 1852.

Imaginez-vous un ouragan, une trombe de neige qui ne tombe pas, qui se precipite, qui tourbillonne, obscurcit l'air tout en etant blanche, et couvre deja la terre a hauteur d'homme. Voila le temps qu'il fait ici a l'heure qu'il est, chere et bonne Madame V<iardot>. Vous autres, Europeens, vous ne sauriez vous faire une idee de ce que c'est qu'une metielle russe. Heureusement qu'il ne fait pas tres froid, sans cela que de victimes? Il y a deux ans, 990 personnes perissaient dans le seul gouvernement de Toula par une metielie semblable a celle-ci. Mais de memoire d'homme on n'en a vu de pareille a cette epoque. Il parait que pour nous consoler du detestable ete que nous venons de subir, l'hiver veut arriver plus tot que de coutume. C'est l'histoire du monsieur qui epouse une femme laide et pauvre, mais hote! Et cependant je ne suis pas triste malgre ce temps affreux, malgre cet avant-gout des six mois d'isolement complet qui m'attendent. Je me sens au contraire tout emu et rejoui: c'est que j'ai devant moi la chere lettre que vous m'avez ecrite a votre retour d'Angleterre a Courtavenel¹.

Ma chere et bonne amie, je vous supplie de m'ecrire souvent; vos lettres me rendaient toujours heureux, mais c'est surtout maintenant qu'elles me sont devenues necessaires; me voici cloue a la campagne pour je ne sais combien de temps, reduit a mes propres ressources. Pas de musique, pas d'amis; que dis-je? pas meme de voisins pour s'ennuyer ensemble! Les Tutcheff sont d'excellentes gens, mais nous nageons dans des eaux trop differentes. Que me reste-t-il? Je crois vous l'avoir dit plus d'une fois: le travail et les souvenirs. Mais pour que l'un me soit facile et les autres moins amers, il me faut vos lettres avec ces bruits de vie heureuse et active, avec cette odeur de soleil et de poesie qu'elles m'apportent. A propos, mettez toujours quelques brins d'herbe ou de fleur dans l'enveloppe... Je sens ma vie qui s'enfuit goutte a goutte comme l'eau d'un robinet a demi ferme; je ne la regrette pas; qu'elle s'epuise... qu'en ferais-je? Il n'est donne a personne de retourner sur les traces du passe, mais j'aime a me le rappeler, ce passe charmant et insaisissable, par une soiree comme celle-ci, ou, en ecoutant les hurlements desoles de la bise sur toute celte neige amoncelee, il me semble... Fi! je ne veux ni m'attrister ni vous attrister aussi par contre-coup... Tout ce qui m'arrive est encore tres supportable, il faut se raidir sous le faix pour le moins sentir... Mais ecrivez-moi souvent.

Ahi ma chere amie, comme j'ai tressailli au souvenir de ces siestas sous les peupliers, dont les feuilles se detachaient sans effort et venaient se poser doucement sur nous! Ah oui! que le ciel d'alors etait bleu, je n'en verrai jamais d'aussi beau, je le crains bien. L'impression qui m'en est restee est si vive et si penetrante que je n'ai qu'a fermer les yeux pour croire entendre le'murmure clair et leger de ces feuilles deja mortes, mais plus radieuses que jamais sur cet azur qui les baignait! Savez-vous que dans un passage de mon livre (l'avez-vous recu?) je parle comme vous des arbres qui semblent descendre dans le ciel²? Ce n'est pas la premiere fois que le memes idees nous viennent...

Et de tristesse couronnee

La terre entre clans son sommeil...

Cette phrase de "L'Automne" de Gounod³ me chante dans la tete depuis le commencement de cette page... pourquoi faut-il que je ne puis penser a G<ounod> comme autrefois?⁴ C'est egal. Son "Automne" est adorable. Je me sens tout penetre d'attendrissement, il faut s'y arracher, car a quoi bon?

Je viens d'ouvrir pour un instant la porte de mon balcon... Brrrrr! quelle bouffee de froid sombre, de vent glacial et de neige... Diane, qui s'etait levee, recule d'horreur... Ah! pauvre petite, tu n'es pas habituee a un climat pareil. Pauvre francaise, va! Allons, mettons-nous l'un a cote de l'autre et pensons a Courtavenel. A demain. Mais je ne vous quitte pas.

Mardi.

Aujourd'hui, il fait un temps etrange, mais assez agreable. L'air est rempli de brouillard; pas le moindre vent, tout est blanc, le ciel et la terre; la neige fond a petit bruit. On entend partout le chuchotement de gouttelettes d'eau qui tombent; il fait tres doux. Nous allons, mes deux ehasseu-s et moi, faire une excursion a quelques verstes d'ici; nous esperons tuer pas mal de lievres. J'ai commence, selon voire desir, un petit traite sur le "Jeu du paysan", qui remplira au moins 4 pages, et que je vous enverrai mardi prochain; je ne croyais pas que cela put devenir aussi long⁵... Mon chasseur vient d'entrer en me disant: "Ah, monsieur, il faut partir; la terre prend un bain tiede apres la metielle d'hier". J'ai fail, atteler deux traineaux, nous allons inaugurer le trainage. Chere amie, J'adore votre petite Claudie - demandez-iui la permission de lui baiser ses petites menottes de ma part.

Dites a Viardot que j'ai lu sa lettre avec grand plaisir⁶. Le petit conte de la fin est plaisamment imagine; mais ces sortes de choses sont comme les tours de force des pianistes, toute la difficulte (et tout le merite) git dans l'execution. Mais, un jour ou l'autre, nous verrons. J'ecrirai mardi prochain deux mots a la petite Pauline. Savez-vous qu'il y a bientot deux ans qu'elle est a Paris? Elle y est arrivee le 5 nov. 1850.

Adieu, chere et bonne amie, a bientot. Je vous embrasse bien tendrement les mains et vous souhaite tout le bonheur possible. Mille amities a tout le monde.

Votre J. Tourgueneif.

P. S. Passez-vous tout votre hiver a Paris? Il parait qu'on donnera "Le Prophete" a Petersbourg cet hiver avec la Cruvelli⁷. J'ai ete bien content de lire ce que Chorley a dit dans l'"Athenoeum" de votre voix et de vous⁸.

225. К. С. АКСАКОВУ

16 (28) октября 1852. Спасское

С. Спасское. 16-го окт. 18,52. Благодарю Бас душевно, любезный Константин Сергеевич, за Ваше письмо¹. Скажу Вам прямо, что я сам во многом разделяю Ваше мнение о моих "Записках" - и говорю это вовсе не из желанья пощеголять своею скромностью - а потому что чувствую это сам - и уже давно. "Зачем же я издал их?" - спросите Вы,- а затем, чтобы отделаться от них, от этой старой манеры². Теперь эта обуза сброшена с плеч долой... По достанет ли у меня сил идти вперед - как Вы говорите - не знаю. Простота, спокойство, ясность линий, добросовестность работы, та добросовестность, которая дается уверенностью - всё это еще пока идеалы, которые только мелькают передо мной. Я оттого, между прочим, не приступаю до сих пор к исполнению моего романа³, все стихии которого давно бродят во мне - что не чувствую в себе ни той светлости, ни той силы, без которых не скажешь ни одного прочного слова. Пример Григоровича хоть кого устрашит⁴ - а не в таланте же недостает ему! С другой стороны, жизнь торопит и гонит - и дразнит и манит... Трудно современному писателю, особенно русскому, быть покойным - ни извне, ни извнутри ему не веет покоем...

Соглашаясь совершенно с Вашими замечаниями насчет моих "Записок" - и приняв их к сведению для будущих моих работ - я не могу разделять Вашего мнения насчет "людей-обезьян, которые но годятся в дело для искусства..."⁵. Обезьяны добровольные и главное - самодовольные - да... Но я не могу отрицать ни истории, ни собственного права жить; - претензия отвратительна - но страданью я сочувствую. Трудно объяснить всё это в коротком письме... Но я знаю, что здесь именно та точка, на которой мы расходимся с Вами в нашем воззрении на русскую жизнь и на русское искусство - я вижу трагическую судьбу племени, великую общественную драму там, где Вы находите успокоение и прибежище эпоса...⁶ Но повторяю, об этом можно говорить и спорить - но писать трудно.

С стыдом сознаюсь, что не прочел еще Вашей статьи в "Сборнике"⁷ - по я всё лето решительно не брал в руки ни пера, ни книги,- Желаю Вам успеха в повой Вашей работе. Мне приятно слышать, что 2-й No "Сборника" выйдет⁸.- Вы не получали моего письма от 7-го июня?⁹ - Кланяйтесь всем Вашим - бог знает, когда придется увидеться - а хотелось бы. Не забудьте написать мне, долго ли Вы еще пробудете в Абрамцеве.

Прощайте - крепко жму Вам руку и остаюсь

искренно Вас любящий и уважающий

Ив. Тургенев.

226. С. Т. АКСАКОВУ

17 (29) октября 1852. Спасское

С. Спасское.

17-го окт. 1852.

Очень обрадовало меня Ваше письмо¹, любезный и почтенный Сергей Тимофеевич,- и я спешу отмечать. Но прежде должен спросить у Вас - получили ли Вы письмо, посланное мною к Вам 7-го июня - в отпет на Ваше тройное письмо?² Мне было бы очень досадно, если б оно затерялось - я в нем благодарил Вас душевно за Ваше участие - в будущем Вашем письме скажите мне, получили ли Вы его.- Я действительно проведу всю зиму в Спасском - и потому надеюсь переписываться с Вами часто. А зима уже настала - и какая! Такой ранней зимы никто не запомнит. Охоту мою она отрубила, как топором. 1-го октября еще было множество вальдшнепов - 2-го они уже почти все исчезли. Я, однако, на свое ружье убил в теченье нынешнего года 304 штуки, а именно - 69 вальдшнепов, 66 бекасов, 39 дупелей, 33 тетерева, 31 куропатку, 25 перепелов, 16 зайцев, 11 коростелей, 8 курочек, 4 утки, 1 гаршнепа, 1 кулика. Мои два охотника убили около 500.- Эти числа кажутся велики - но, приняв в соображение, как много и как далеко я ездил - нельзя сказать, чтобы я охотился удачно. Я ездил за тетеревами в Козельск и Жиздру, за болотной дичью - в Карачов и Епифань. - Очень сожалею я о Вас, при виде этой резко-белой, мертвой снеговой скатерти - говорят, людям с слабыми глазами хорошо носить черный вуаль, когда они идут гулять зимой.

Как я рад, что мои предсказания насчет Ваших "Записок" сбылись - и Вы уже готовите второе издание!³Рецензию мою на Вашу прекрасную книгу я только что кончил (я засел за нее в первый же день выпавшего снега - всё лето я пера в руки не брал) - и отправляю ее с нынешней почтой в Петербург⁴. Впрочем, в моей рецензии Вы бы не нашли ничего такого, что бы следовало исправить в Вашей книге - я только изъявляю сожаление, что, перестав охотиться лет 10 тому назад, Вы не могли дать статьям о ружьях, собаках и пр. ту полноту и подробность, которые мы встречаем, напр., в книге Э. Блаза "Le Chasseur au chien d'arret" - образцовой книге для французской охоты, которую я знаю тоже по опыту⁵. Но глазное достоинство Вашего сочинения не в том, чтобы служить руководством для начинающего охотника, хотя много дельных замечаний и советов рассыпано на каждой странице; Вата книга останется в литературе русской на более почетной степени - такой книги еще у нас не бывало - и я буду очень рад, если моя рецензия еще раз докажет это русской публике, которая, впрочем, вовсе не ждала этого доказательства, чтобы раскупить Вашу книгу.

Всё, что Вы мне говорили о моей литературной деятельности - мне очень дорого и лестно⁶ - я очень высоко ставлю Ваше мнение - и буду стараться не обмануть Ваших ожиданий - я распоряжусь так, что всё, что бы я ни написал, будет Вам доставлено, а работать я намерен.- К сему письму приложено от меня несколько слов К<онстантив>у С<ергеевич>у - насчет его замечаний, которые я большею частью признаю справедливыми - хотя в коренном нашем воззрении на русскую жизнь, а оттого и на русское искусство, мы расходимся⁷. Он это, я думаю, знает - но чего он не знает, может быть, вполне, это - та горячая симпатия, которую я чувствую к его благородной и искренней натуре.- И<ван> Сергеевич), говорят, хотел мне писать - но письма от него я не получал⁸.

Напишите мне, пожалуйста, долго ли Вы намерены пробыть в деревне - и далеко ли она от Троицкого монастыря.

Я очень понимаю все затруднения, которые нам придется встретить при составлении биографии покойного Загоскина⁹ - но все-таки это будет подарок для всех любящих словесность - и Вам надобно кончить этот труд поскорее.

Прощайте, добрый мой Сергей Тимофеевич. Как бы хотелось сказать: до свидания... По и этом волен - не я. Желаю Вам быть здоровым и веселым и остаюсь

душевно Вас любящий

Ив. Тургенев.

227. П. В. АННЕНКОВУ

19 (31) октября 1852. Спасское

С. Спасское.

19-го окт. 1852.

Милый Анненков, что же Вы от себя весточки никакой не даете? Я к Вам писал около месяцу тому назад и приглашал Вас посетить меня здесь на возвратном пути в Петербург. Вы бы, вероятно, известили меня, по крайней мере, если бы это Вам было невозможно, и я Ваше молчание считал залогом Вашего посещения. По, может быть, мое письмо не дошло до Вас?¹ Я решился писать к Вам вторично и просить во всяком случае ответить мне, приедете ли Вы, нет ли. Мысль об Вас по многим причинам пришла мне сегодня в голову - во-1-х) на дворе такая страшная кура и метель, что дает самый лучший avant-gout предстоящих зимних наслаждений, а во-2-х) я прочел Ваше письмо о татарском банкире и переправе через Каму². Я его до сих пор не читал, и мне ужасно стало досадно, что я, бывало, ничего не говорил в Петербурге Арапетову, когда он по своей любезной привычке принимался тяжело глумиться над Вами, именно по поводу этого письма³. Оно мне очень понравилось - а конец (Юра и особенно переправа через Каму) - просто превосходен. Начало длинно и - главное - слишком подробно в анализе мотивов каждой мысли. Мысль тоже, как пространство и время, есть делимое in infinitum, ее никак исчерпать нельзя - да и не нужно. Ради бога приезжайте - хоть на несколько дней - мне так бы хотелось поболтать с Вами. Тютчевы прекрасные люди, но с ними как-то не говорится. А<лександра> П<етровна> вся поглощена своим мужем - он занят - а с остальными не разговоришься⁴. Я начинаю чувствовать, что значит жить в провинции - только теперь и понимаю, как можно с нетерпеньем ожидать книжку русского журнала и прочесть ее от доски до доски.

В случае, если Вы не получили моего первого письма, знайте, что я живу в 10 верст<ах> от Мценска, города, лежащего на Орловском шоссе, и что в Мценске стоит только спросить Спасское-Лутовиново - и всякий Вам растолкует.

Я чувствую, что очень невежливо звать Вас на совместное деление деревенской скуки - но я надеюсь, что Вы не откажетесь пожертвовать нам несколькими днями, которые мы всячески постараемся наполнить, но главную полноту Вы должны сами привезти с собой, это - биографию Пушкина.

Прощайте или до свиданья - во всяком случае напишите два слова. Крепко жму Вашу руку.

Любящий Вас Ив. Тургенев

228. ПОЛИНЕ ТУРГЕНЕВОЙ

21 октября (2 ноября) 1852 (?). Спасское

Pour Paulinette.

Chere Paulinette, la gentille petite lettre¹ m'a fait rougir de ne t'a voir pas ecrit depuis si longtemps. Ne vas pas croire que je t'oublie pour cela, ou que j'aie moins d'affection pour toi; je t'aime veritablement, et tout ce que l'on m'ecrit sur ton compte m'attache davantage a toi; mais j'ai eu une foule de preoccupations de tout genre, ce qui ne m'a pas empeche de penser bien souvent a toi.- Te voila deja grande fillette, a ce qu'on me dit; je serai bien content de te voir et j'espere bien que nous nous reverrons un jour, mais tout cela est encore fort incertain². En attendant, conduis-toi